рез десять, или сколько бы их ни прошло.
	Однако пятнашники - невероятно, но факт не выдвинули никаких
условий.
	"Хотя, - поправил себя генерал,- никто не в силах догадаться, что у
пятнашников на уме и какой еще фокус они задумали".
	В полутьме вырисовывался лагерь землян - несколько палаток,
передвижная электростанция, замерший в ожидании космический корабль,
а подле него - маленький разведывательный катер, тот самый, на котором
летал пленный пятнашник.
	Катер сам по себе как нельзя лучше доказывал глубину пропасти,
разделяющей пятнашников и людей. Три полных дня переговоров ушли
только на то, чтобы пятнашники сумели членораздельно объяснить свое
желание получить катер и его пилота обратно.
	С сотворения мира ни один корабль во всей Галактике не
подвергался столь тщательному обследованию, как это крохотное
суденышко. Но достоверно установить удалось совсем немногое. А пленный
пятнашник, не взирая на бешеные усилия психологов, сообщил и того
меньше.
	Лагерь казался спокойным, почти вымершим. Двое часовых четко
вышагивали взад и вперед. Все остальные были в укрытии и поджидали
пятнашников, убивая время, кто как мог.
	Генерал торопливо пересек пространство, отделявшее его от
госпитальной палатки. Пригнувшись, шагнул за порог.
	За столом сидели четверо, лениво перебрасываясь в картишки.
Один из игроков бросил карты на стол и поднялся.
	- Что слышно, генерал?
	Генерал поздоровался с ним за руку.
	- Должны пожаловать с минуты на минуту. У вас все в порядке,
док?
	- Мы готовы уже давно,- сказал психиатр. - Сразу же по прибытии
забираем ребят сюда и обследуем по всем статьям. Наши игрушки все на
ходу. Долго мы вас не задержим.
	- Прекрасно. Мне бы хотелось распрощаться с этим небесным
камушком как можно скорее. Не нравится мне тут.
	- Только один вопрос...
	- Что такое?
	- Как угадать, сколько человек нам вернут?
	Генерал покачал головой.
	- Этого мы так и не выяснили. Они не очень-то в ладах с цифрами.
Что если математика вовсе не так повсеместна, как вы, ученые, полагаете?
	- В любом случае, - ответил доктор покорно, - сделаем все, что в
наших силах.
	- Да нет,- продолжал генерал,- их не может быть много. Мы же
возвращаем одного- единственного пятнашника и один кораблик. Как по-
вашему, во сколько людей они могут его оценить?
	- Откуда те мне знать! Слушайте, а вы уверены, что они вообще
прилетят?
	- Трудно быть уверенным даже в том, что они нас поняли. Когда
дело доходит до откровенной тупости...
	- Не так уж они тупы, - тихо возразил доктор.- Мы оказались
неспособны усвоить их язык, так они овладели нашим.
	- Сам знаю, - отмахнулся генерал нетерпеливо. - Вернее, сознаю.
Но перемирие - ведь сколько дней понадобилось, чтобы они хотя бы
отдаленно поняли, о чем речь! И еще больше дней ушло на то, чтобы
согласовать систему отсчета времени. Ей-же-ей, договориться на пальцах с
дикарями каменного века было бы и то легче!
	- Конечно, легче, - сказал доктор. - Дикари как-никак люди.
	- А пятнашники - высокоразвитые существа! Их техника во многих
отношениях даст нашей сто очков вперед. Они же поколотили нас как
маленьких.
	- Да что там, просто разнесли вдребезги...
	- Хорошо, пусть так, разнесли. И почему бы не разнести? У них
есть оружие, какое нам и не снилось. Они действовали много ближе к
своим базам. У них не было наших проблем материально-технического
обеспечения. Да, они разнесли нас вдребезги, но разрешите спросить: сами-
то они догадываются об этом? Воспользовались они плодами своей
победы? Они могли перебить нас до последнего. Могли навязать нам такие
условия мира, что низвели бы нас на века. А вместо того отпустили нас
подобру-поздорову. Где тут логика, я вас спрашиваю?
	- Вы столкнулись с иной логикой,- сказал доктор.
	- Мы сталкивались с другими инопланетянами. И всегда понимали
их. По большей части нам удавалось с ними поладить.
	- Мы соприкасались с ними на коммерческой основе,- напомнил
доктор.- Трудности, если были трудности, возникали уже потом, когда мы
достигали какого-то начального взаимопонимания. Пятнашники -
единственные, кто сразу, с места в карьер, бросились в бой.
	- И не известно, зачем, - произнес генерал. - Мы их не трогали,
даже не направлялись в их сторону. Могли пролететь мимо и вовсе их не
заметить. Кто мы такие, они и понятия не имели. Выходит, им было все
равно, кто. Ни с того ни с сего выскочили из пустоты и навалились на нас.
И то же самое случалось с каждым, кто попадался им на дороге. Они
нападают на любого встречного. Просто нет такого дня, когда бы они с
кем- нибудь не воевали а то и с двумя-тремя противниками одновременно.
	- У них комплекс самозащиты,- предположил доктор.- Жаждут,
чтобы их оставили в покое. Добиваются одного - отвадить других от
планет, которые они облюбовали для себя. Вы же правильно сказали - они
могли и перебить нас всех до последнего.
	- А может, они очень обидчивы. Не забывайте, мы тоже раз-другой
потрепали их - не так сокрушительно, как они нас, но все- таки ощутимо.
Держу пари, они нападут на нас снова, как только выдастся случай,-
генерал перевел дыхание. - В следующий раз они не должны застать нас
врасплох. В следующий раз они могут и не остановиться на полпути. Мы
обязаны одолеть их.
	"Нелегкая это задача,- добавил он про себя, - воевать с
противником, о котором почти ничего не известно. Против оружия, о
котором не знаешь абсолютно ничего".
	В теориях, правда, недостатка не ощущалось, но даже лучшие из
них были, в сущности, не теории, а лишь более или менее обоснованные
догадки.
	Оружие пятнашников могло действовать во времени, отбрасывая
свои жертвы вспять, в первозданный хаос. Или переносить их в иное
измерение. Или обрушивать атомы внутрь себя, превращая космические
корабли в пылинки - самые чудовищно тяжелые пылинки, когда-либо
существовавшие во Вселенной.
	Достоверно было одно - корабли не аннигилировали, никто не
наблюдал ни вспышки, ни жара. Корабли просто исчезали, мгновенно и без
следа.
	- Беспокоит меня еще и другая странность, - заметил доктор. -
Сколько рас пострадало от пятнашников до того, как они накинулись на
нас! Но, когда мы попытались связаться с ними, получить от них хоть
какую-то поддержку, они не стали с нами разговаривать. Ответить и то не
пожелали.
	- Это новый для нас сектор пространства,- сказал генерал. - Мы
здесь пока еще чужие.
	- По логике вещей, - возразил доктор, - они должны бы ухватиться
за возможность расквитаться с пятнашниками.
	- Нечего рассчитывать на союзников. Мы отвечаем за себя сами.
Нам самим и выпутываться.
	Генерал наклонился, чтобы выйти из палатки.
	- Персонал, - заверил доктор, - приступит к делу тотчас же, как
прибудут пациенты. Предварительное заключение будет подготовлено в
течение часа, если только от них хоть что-нибудь осталось.
	- Прекрасно,- произнес генерал и, пригнувшись, выбрался наружу.
	Ситуация была скверная, неопределенная до ужаса - если бы не
умение владеть собой, впору было бы закричать от страха.
	Да, кто-то из пленных землян, возможно, расскажет что-то
полезное - но ведь их слова нельзя будет принять на веру, как нельзя
принять на веру то, что рассказал пленный пятнашник.
	"На сей раз, - сказал себе генерал, - команде психологов хочешь не
хочешь придется превзойти себя".
	Задумано было ловко, спору нет: устроить пленному пятнашнику
космический вояж и с гордостью показать ему вереницу голых, ни на что не
годных планет, словно они - жемчужины в короне Галактической
федерации.
	Ловко - если бы пятнашники были людьми. Никто из людей не
затеял бы свары, не то что войны, из-за планеток, какие им показали.
	Но пятнашники людьми не были. И бог весть, какие планеты
придутся им по вкусу.
	А еще оставался риск, что эти никчемные планетки внушат
пленному мысль, будто Земля окажется легкой добычей.
	"Нет, эту головоломку не распутать", - решил генерал. Вся
ситуация противоестественна в самой своей основе. Каковы бы ни были
различия между цивилизациями землян и пятнашников, она
противоестественна все равно.
	И что-то дикое, противоестественное намечалось здесь, в этот
самый момент.
	Он услышал какой-то звук и, резко повернувшись, уставился в
небо.
	С неба спускался корабль, он был совсем близко и шел быстро,
слишком быстро.
	У генерала перехватило дух - но корабль уже замедлил ход,
выровнялся и опустился по всем правилам искусства за четверть мили, не
дальше, от корабля землян.
	Генерал бросился бегом, затем опомнился и перешел на четкий
военный шаг.
	Люди выбирались из палаток и строились в шеренги. Над лагерем
прозвучал приказ - и шеренги двинулись как на параде.
	Генерал позволил себе улыбнуться. Да, ребята у него хоть куда. Их
не застать врасплох. И если пятнашники рассчитывали, подкравшись
исподтишка, привести их в замешательство и заработать на этом очко, то
пусть подавятся.
	Солдаты, отбивая шаг, быстро приближались к цели. Из-под навеса
выехала машина неотложной помощи и последовала за ними. Зарокотали
барабаны, в стылом до рези воздухе ясно и отчетливо пропели горны.
	"Да, - сказал себе генерал горделиво,- именно таким ребятам по
плечу обеспечить целостность Галактической федерации, сколько бы она ни
расширялась. Именно таким по плечу охранять мир на пространствах
объемом в тысячи кубических световых лет. Именно таким по плечу в один
прекрасный день с божьей помощью отразить угрозу, какую олицетворяют
собой пятнашники".
	Войн теперь почти не было. Космос слишком велик для сражений.
И уж если в кои- то веки где-то дойдет до конфликта - все равно есть
множество путей избежать войны, обойти ее по краю. Но такую угрозу, как
пятнашники, игнорировать нельзя. Настанет день, не сегодня так завтра, и
либо им, либо землянам суждено потерпеть полное поражение.
Галактической федерации не ведать покоя, пока у нее под боком крутятся
эти бестии.
	За спиной у него послышался топот, и генерал обернулся.
Застегивая на бегу мундир, его догонял капитан Джист. Поравнявшись с
генералом, капитан произнес:
	- Итак, сэр, они наконец прибыли.
	- С опозданием на четырнадцать часов, - ответил генерал.- На
данный момент наша задача встретить их как можно достойнее. А вы,
капитан, не застегнули пуговицу.
	- Прошу прощения, сэр, - отозвался капитан, приводя себя в
порядок.
	- Ну ладно. Заодно поправьте погоны. Поаккуратнее, если можете.
Правой, левой, раз, два!..
	Уголком глаза генерал заметил, как сержант Конрад со своим
отделением выводит пленного пятнашника, почти по прямой, к заданной
точке,- ловко, уверенно, лучшего и не пожелаешь.
	Солдаты двумя параллельными рядами охватили корабль с
флангов. Открылся люк, из люка пополз трап, и генерал с удовлетворением
отметил, что они с капитаном Джистом окажутся у подножия трапа почти в
ту же секунду, когда ступеньки коснутся поверхности. Это было эффектно,
это было превосходно, как если бы он лично рассчитал всю процедуру до
мельчайших подробностей.
	Трап, лязгнув, достиг грунта, и по трапу неторопливо скатились
три пятнашника.
	"Что за мерзкая троица, - подумал генерал. - Хоть бы один надел
форму или, на крайний случай, медаль..."
	Едва они спустились вниз, генерал взял дипломатическую
инициативу на себя.
	- Приветствуем вас,- произнес он медленно и отчетливо, как только
мог, чтобы его поняли.
	Пятнашники встали в ряд и стояли, глядя на него, и он
почувствовал себя не в своей тарелке из-за выражения их развеселых
округлых лиц. По-видимому, никакого другого выражения на этих лицах
просто не могло быть. Но пятнашники упорно глазели на генерала, и он
бодро продолжал:
	- С большим удовлетворением отмечаю, что Земля добросовестно
выполнила обязательства, согласованные при заключении перемирия. Мы
искренне надеемся, что это означает начало эры...
	- Очень мило,- перебил один из пятнашников. Что он имел в виду -
речь генерала или ситуацию в целом, или просто- напросто пытался
соблюсти вежливость,- определить было трудно.
	Генерал, не смутившись, хотел было продолжать, но заговоривший
пятнашник поднял коротенькую округлую ручку и остановил его.
	- Пленные прибудут вот скоро,- просвистел он.
	- Разве вы не привезли их?
	- Они прибудут скоро опять, - заявил пятнашник с восхитительным
пренебрежением к точности выражений.
	Не отводя взгляда от генерала, он слегка взмахнул ручкой, что,
вероятно, соответствовало пожатию плеч.
	- Ловушка, - шепнул капитан генералу на ухо.
	- Мы побеседуем,- предложил пятнашник.
	- Они что-то затеяли,- предупредил капитан. - Следовало бы
объявить готовность номер один, сэр.
	- Согласен, - отвечал генерал. - Только сделайте это без шума. - И,
повернувшись к делегации пятнашников, добавил: - Если вы, джентльмены,
последуете за мной, я предложу вам подкрепиться...
	- Рады весьма, - объявил все тот же пятнашник. - Что такое
подкре...?
	- Выпивка, - сообщил генерал и пояснил свои слова
недвусмысленным жестом.
	- Выпивка - хорошо, - откликнулся пятнашник. - Выпивка - это
друг?
	- Точно, - сказал генерал.
	Он направился к палатке, сдерживая шаг, чтобы пятнашники не
отставали. Попутно он не без удовольствия отметил, что на сей раз капитан
не промедлил ни минуты. Сержант Конрад уже вел свое отделение обратно,
и в центре строя тащился пленный пятнашник. С орудий снимали чехлы, и
последние из спешившейся было прислуги земного корабля взбирались на
борт.
	Капитан нагнал делегацию у самого входа в палатку.
	- Все исполнено, сэр, - доложил он шепотом.
	- Прекрасно, - отозвался генерал.
	Войдя в палатку, генерал открыл холодильную камеру и вынул
объемистый кувшин.
	- Вот,- сказал генерал, - выпивка, какую мы изготовили для вашего
соотечественника. Он нашел ее очень приятной на вкус.
	Он достал стаканы, соломинки для коктейля и отвинтил пробку,
сокрушаясь, что не может зажать себе нос: пахло пойло как хорошо
выдержанная падаль. Не хотелось даже гадать, из каких компонентов оно
составлено. Химики Земли состряпали эту жижу для пленника, который
поглощал ее галлон за галлоном с тошнотным наслаждением.
	Как только генерал наполнил стаканы, пятнашники обвили их
щупальцами и втянули соломинки в безгубые рты. Отведали угощение и
восторженно закатили глаза.
	Генерал схватил стакан со спиртным, протянутый капитаном, и
одним глотком опорожнил его на половину. В палатке становилось трудно
дышать.
	"Господи, - подумал он, - и чего только не приходится выносить,
чтобы сослужить службу своим планетам и своему народу..."
	Наблюдая за пятнашниками, вкушающими свое пойло, он
размышлял: какой же камень они припасли за пазухой?
	"Побеседуем", - так выразился тот, кто взял на себя роль
переводчика, и это могло означать практически все что угодно. От
возобновления переговоров до бесчестной попытки выгадать время.
	Если это переговоры, то землян приперли к стене. Ему не оставили
выбора - придется вступать в переговоры. Земной флот искалечен, у
пятнашников есть их таинственное оружие, возобновление военных
действий немыслимо. Землянам необходимо выиграть по меньшей мере лет
пять, еще лучше - десять.
	А если это пролог к атаке, если планетка - капкан, у него нет
другого выхода, кроме самоубийственного решения принять бой и
сражаться до последнего патрона.
	Что так, что этак, осознал генерал,- земляне обречены.
	Пятнашники отставили пустые стаканы, он наполнил их снова.
	- Вы проявили хорошо, - сказал один из пятнашников. - Есть у вас
бумага и рисователь?
	- Рисователь? - переспросил генерал.
	- Он просит карандаш, - подсказал капитан.
	- О да. Пожалуйста, - генерал достал карандаш с блокнотом и
положил их на стол.
	Пятнашник отодвинул стакан и, подобрав карандаш, принялся
старательно рисовать. С земной точки зрения рисунок напоминал каракули
пятилетнего карапуза, выводящего первые в жизни буквы.
	Они стояли и ждали, а пятнашник все рисовал. Наконец он
справился со своей задачей, отложил карандаш и указал на волнистые
линии.
	- Мы, - заявил он.
	Потом указал на другие, иззубренные линии.
	- Вы, - пояснил он генералу.
	Тот склонился над бумагой, силясь уразуметь, что же имел в виду
художник.
	- Сэр, - вмешался капитан, - это похоже на схему сражения.
	- Оно, - гордо провозгласил пятнашник.
	Он снова поднял карандаш и пригласил:
	- Смотрите.
	На рисунке появились новые линии, смешные значки в точках их
пересечения и кресты там, где боевые порядки были прорваны. Когда он
закончил, земной флот оказался разбит, разделен на три части и обращен в
паническое бегство.
	- Это, - узнал генерал, ощущая, как в горле клокочет гнев, -
столкновение в секторе 17. В тот день мы потеряли половину нашей Пятой
эскадры.
	- Маленькая ошибка, - объявил пятнашник, сделав при этом
странный жест, словно просил прощения. Потом вырвал из блокнота новый
листок, расстелил его на полу и принялся рисовать снова.
	- Внимайте, - пригласил он.
	Пятнашник вновь обозначил линии защиты и атаки, но слегка
видоизменил их. Боевые порядки землян как бы повернулись вокруг оси,
разъединились и превратились в две параллельные полосы, охватившие
нападающих пятнашников с флангов. Еще поворот линий - и строй
пятнашников дрогнул и рассеялся в пространстве. Художник отложил
карандаш.
	- Маленький пустяк, - сообщил он генералу и капитану. - Вы
проявили хорошо. Сделали одну чуточную ошибку.
	Генерал опять наполнил стаканы, призывая на помощь все свое
самообладание.
	"Куда же они клонят? - подумал он. - Ну зачем они тянут и не
выкладывают все напрямик?"
	- Так лучше,- вымолвил один из пятнашников, поднимая свой
стакан в знак того, что подразумевает пойло.
	- Еще? - осведомился пятнашник- стратег, вновь берясь за
карандаш.
	- Прошу, - ответил генерал, скрипя зубами.
	Прошагав к входному пологу, он выглянул из палатки. Орудийные
расчеты были на своих местах. Струйки дыма курились под жерлами
стартовых двигателей; возникни необходимость - и корабль взмоет вверх в
одно мгновение. В лагере царила напряженная тишина.
	Генерал вернулся к столу и продолжал следить за тем, как
пятнашник с веселой миной читает лекцию о способах выиграть бой. Лист
за листом покрывались схемами, и время от времени стратег проявлял
великодушие - показывал, отчего пятнашники проиграли стычку, когда
могли бы выиграть, чуть изменив тактику.
	- Интересно! - провозглашал он с воодушевлением.
	- Действительно интересно, - согласился генерал. - Только один
вопрос.
	- Спрашивайте,- разрешил пятнашник.
	- Допустим, опять начнется война. Почему вы уверены, что мы не
используем все эти знания против вас?
	- Но прекрасно! - воскликнул пятнашник восторженно. - Мы точно
того и хотим!
	- Вы воюете хорошо, - вмешался другой пятнашник. - Однако
немножко грубо. В следующий раз научитесь лучше.
	- Грубо? - взъярился генерал.
	- Слишком резко, сэр. Нет надобности бить по кораблям трах-
тарарах...
	Снаружи грохнул залп, потом еще и еще, а потом грохот орудий
утонул в басовитом, потрясающем скалы реве множества корабельных
двигателей.
	Генерал в один прыжок очутился у входа и протаранил его
насквозь, не удосужившись отогнуть полог. Фуражка слетела у него с
головы, и он покачнулся, едва не потеряв равновесия. А задрав голову,
увидел, как они приближаются эскадра за эскадрой, расцвечивая тьму
вспышками выхлопов.
	- Прекратить огонь! - заорал он. - Безмозглые тупицы, прекратите
огонь!
	Но кричать не было нужды - пушки умолкли сами по себе.
	Корабли приближались к лагерю в безукоризненном походном
строю. Затем они пролетели над лагерем, и гром их двигателей, казалось,
приподнял палатки и потряс до основания скалы, где эти палатки стояли. А
затем сомкнутыми рядами корабли опять пошли на подъем, все с той же
безукоризненной точностью выполняя уставный маневр перед мягкой
посадкой.
	Генерал замер как вкопанный, ветер ерошил его серо-стальные
волосы, и в горле сжимался непрошеный комок - гордость за своих и
благодарность к чужим.
	Кто-то тронул его за локоть.
	- Пленные, - объявил пятнашник. - Я же говорил вам так и так.
	Генерал попытался ответить, но слова отказывались повиноваться.
Он проглотил комок и предпринял новую попытку.
	- Мы ничегошен