ссы и бизнесмены, которым в свое время удавалось держать под своим контролем крупные профсоюзные организации, оказались совершенно беспомощными перед сотнями разбросанных единиц, на которые раскололись большие местные союзы. Но в каждом отдельно взятом стане местный профсоюз приобрел новую власть и значение. Он способствовал сплочению людей в крепкое единое сообщество. Он стал близок каждой семье, потому что удовлетворял ее интересы. Профсоюзное движение, если говорить с точки зрения простых людей и их интересов, обеспечивало существование трейлерных станов и их кочевой жизни.
	- Я еще много чего могу рассказать о них, - сказал ~пузырь~. - Они представляли собой весьма активную группу. Вели дела на фабрике куда лучше, чем я, всегда знали о дефиците и совершенствовали технологию. За двадцать лет, что работали здесь, они, по сути дела, перестроили производство полностью. Именно на это они и напирали при переговорах. Я объяснял им, что они делали это для себя же, тут они и взъелись и уехали все, как один.
	Он постучал трубкой об изгородью выбивая из нее табак.
	- Знаете ли, - продолжал он, - не очень уверен, но думаю, что, по всей видимости, у новых бандюг, которые прибудут сюда со дня на день переделка всех этих наспех состряпанных сооружений, оставшихся от только что отбывших бродяг, займет не больше месяца. Вся моя надежда только на то, что они примутся за это не так скоро и не раздолбают все мое заведение.
	Он рассеянно погладил свою трубку.
	- Нет, поверьте, я хотел бы понять этих людей - просто для себя, раз уж ничего другого я не могу. Ведь стан-то был хороший, в основном здравомыслящий. Они были старательные работники и, вплоть до последних дней, с ними было легко ладить. Большинство из них жили вполне нормально, но было в них что-то, чего я не могу взять в толк. Что-то вроде суеверия, и оно все возрастало. Они разработали огромный регистр запретов и, черт бы их побрал, как бы заклинали, заручались чьей-то поддержкой. Вы, конечно, скажете, что и мы не без греха - скрещиваем, например, пальцы рук, или плюем через левое плечо, или еще там что-то, - но мы ведь сами посмеиваемся над этим. У нас это, скорее, от нежелания расставаться с какими-то символами, связывающими нас с нашим прошлым. Но готов поклясться, эти дикари всерьез верили во все это, они этим жили.
	- Сказанное вами, - отозвался Эмби, - лишний раз подтверждает мою мысль о том, что культура деградировала и стала эквивалентной культуре древних кочевников и, вероятнее всего, упала даже глубже, чем я думал. Почвой для этого стала жизнь изолированными, небольшими племенами. В более интегрированной среде нет места подобным суевериям, их убивает ирония; но в отгороженных клочках земли они глубоко пускают корни и произрастают...
	- Хуже всего обстоят дела с фермерскими станами, - сказал ~пузырь~. - Они танцуют мумбу-джумбу, чтобы вызвать дождь, колдуют ради хорошего урожая и делают много еще всякой всячины.
	Эмби кивнул.
	- Логично. В самой земле и в зерне уже заложена какая-то тайна, они продолжают мистицизм. Вспомните, какое обилие биологических сюжетов, связанных с земледелием, возникло еще в доисторические времена - обряды в честь урожайного года, лунный календарь посевов и множество других фетишей.
	Он сидел на каменной изгороди и смотрел вдаль; казалось, он вернулся в темные глубины начала человечества и слышит шаги огрубевших ног, ритуальное пение, вопли терзаемой жертвы.



	7.

	На следующий день, выехав на вершину холма, они увидели фермерский стан. Он располагался на опушке небольшой рощицы, немного в стороне высились элеваторы, а вокруг стана, на разбежавшихся во всех направлениях равнинах лежали в золоте и зелени необозримые поля.
	- Вот место, где бы я с пребольшим удовольствием поселился, - сказал Джейк. - Тут и детей растить хорошо, и, как я погляжу, работенка не на убой. У них тут почти все работы механизированы, разъезжай себе на тракторе или на комбайне, или на сеновязалке, или на чем-нибудь еще. Прекрасная, здоровая жизнь - полно солнца и свежего воздуха, и к тому же страну посмотреть можно. Соберем урожай, и всей оравой, прихватив скарб, тронемся в путь. И отправимся или на юго-запад за салатами и за другими овощами, или даже прямо на юг, на берег океана, за фруктами. А как по вашему, док, на юге есть зимние фермы, вы не знаете?
	- Нет, не знаю, - ответил Эмби.
	Он сидел рядом с Джейком и наблюдал, как тот правит машиной. Лучше Джейка, решил он про себя, никто с машиной не управится, с ним чувствуешь себя в полной безопасности и совершенно спокойно. Он никогда не гонит, не рискует и хорошо понимает машину.
	На заднем сиденье дети устроили јкучу малуЅ, и Джейк обернулся к ним:
	- Эй, вы, малышня, если вы сейчас же не успокоитесь, я прямо здесь останавливаю авто и начинаю всех вас по очереди пороть. Вы, чертенята, отлично ведь знаете, что, будь здесь ваша мама, не стали бы устраивать весь этот базар. Она бы надрала вам уши и заставала сидеть смирно.
	Дети, не обращая на него внимания, продолжали свою возню.
	- Я вот думаю, - обратился Джейк к Эмби, считая, повидимому, что его отцовский долг выполнен, - что это самый ловкий ход в вашей жизни. Только, может, вам стоило бы пораньше так сходить. Все говорит за то, что такому образованному человеку, как вы, нечего беспокоиться, для него всегда найдется местечко, в любом стане. Похоже, у них не так уж много образованных людей, а образование, я всегда это говорил, образование - это все. Сам-то я не получил никакого образования, может, поэтому и остался бедняком. Пока мы жили там, в городе, я больше всего терпеть не мог, что мои дети бегают по улице и ничему не учатся. Мы уж с Мерт из кожи вон лезли, чтобы помочь им, но что мы могли им дать, кроме наших ја, б, цЅ, - какие из нас учителя.
	- Вполне возможно, что в станах есть свои школы, - предположил Эмби. - Я, правда, никогда ничего о них не слышал, но знаю, что у них есть что-то вроде университетов, а прежде чем идти в колледж, необходимо хотя бы получить начальное образование. Я склонен думать, что станы зиждятся на хороших общественных программах. Стан - это что-то вроде деревни на колесах, и, скорее всего, в них соблюдаются те же порядки: там должны быть и школы, и больницы, и церкви, и все, что сопутствует жизни в городах и деревнях, хотя на всем этом, как мне представляется, лежит отпечаток тред-юнионизма. Культура - вещь странная, Джейк, но обычно в основных своих чертах и по своим результатам она почти везде одинакова. Различия в культурах примерно такие же, как и различия в подходах к решению одинаковых проблем.
	- Клянусь. - сказал Джейк, - сидеть и слушать ваши рассуждения для меня большое удовольствие! И особенно потому, что вы не только произносите все эти умные слова, но, похоже, знаете, что они означают.
	Тут он свернул на грунтовую дорогу, которая вела к стану. Он до предела сбавил скорость, но они подскакивали на каждом ухабе.
	- Посмотрите-ка, - сказал Джейк, - хорошенькое дело! Вон, видите, белье висит на веревках, цветочки в ящиках в окнах трейлеров и этот низенький забор из кольев,-совсем как раньше у нас были загончики. Я ничуть не удивлюсь, если здешние поселенцы окажутся такими же людьми, как и мы.
	Они добрались до лагеря и, свернув с дороги, поставили машину в ряду других трейлеров. Вокруг тут же столпились ребятишки - стояли и наблюдали за ними. Женщина вышла и остановилась на пороге своего трейлера, оперлась на косяк и смотрела на них. К детям присоединились собаки, уселись рядом с ними и стали выкусывать у себя блох.
	Джейк вылез из машины.
	- Здорово, ребята, - сказал он.
	Те в ответ застенчиво захихикали.
	С заднего сиденья трейлера соскочили дети Джейка и встали рядом с отцом.
	Выкарабкалась из трейлера и Мерт. Она обмахивалась куском картона.
	- Ну и ну! - провозгласила она.
	Все замерли в ожидании.
	Наконец откуда-то появился старик. Ребятишки посторонились, пропуская его. Он шел медленно, опираясь на палку.
	- Чем могу служить, проезжий?
	- Мы просто осматриваемся, - сказал Джейк.
	- Смотрите, что хотите.
	Он взглянул на оставшегося в машине Эмби.
	- Здравствуйте, старина.
	- Здравствуйте, - откликнулся Эмби.
	- Что, старина, что-нибудь особенное присматриваете?
	- Можно сказать, мы ищем работу; мы надеемся, что в каком-нибудь стану нас примут.
	Старик покачал головой.
	- У нас полно людей. Впрочем, поговорите с агентом по труду, ему лучше знать.
	Он повернулся к ребятам и крикнул:
	- А ну, сорванцы, пойдите найдите Фреда!
	Они моментально бросились врассыпную, как вспугнутые куропатки.
	- Теперь мало наезжает таких, как вы, - сказал старик. - Несколько лет назад навалом валили в поисках хоть чего-нибудь. По большей части из небольших городков, а многие - и из РФ.
	Он заметил недоумение на лице Эмби.
	- Это означало јразоренные фермерыЅ, - объяснил старик. - Ну, это которые не справились с хозяйством, все бросили, таких было много. Самые чокнутые. Дерутся, как бешеные. Приходили в расчете стать с нами на равных, думали, им это позволят. Считали, правительство сделало их поденщиками, и, по-моему, так оно и есть. И поденщиками оно сделало не только их, но и многих из нас. Нельзя же было все так разбазаривать, и при этом никто ведь не понес наказания. А по тому, как шли дела, нечего было и думать, что правительство продержится долго, да еще со всеми его программами. Нужно было попроще.
	Эмби кивнул в знак согласия.
	- Невозможно содержать непомерно раздутую бюрократию в системе, где господствуют доисторические технологии кочевников.
	- Совершенно с вами согласен, - в свою очередь согласился старик с Эмби. - Что касается фермеров, то и тут было все так же. Мелкие земельные участки и их хозяева были обречены. Фермер-одиночка на таком участочке не мог развивать дело. Сельское хозяйство шло к созданию корпораций еще до того, как завершился процесс децентрализации в промышленности. Непосильно вести сельское хозяйство без машин, а с другой стороны, какой смысл покупать технику для обработки нескольких акров хозяину фермы?
	Он подошел к трейлеру и погладил крыло сучковатой рукой.
	- Хорошая машина.
	- Она у меня уже давно, - сказал ему Эмби. - Всегда ухаживаю за ней.
	Старик просиял.
	- Вот и мы тут придерживаемся того же правила. Каждый должен заботливо относиться ко всему, что у нас есть. Теперь не те времена, когда можно было пропить какую-нибудь вещь, или испортить, или потерять, а потом за ближайшим углом купить себе новую. В этом отношении у нас неплохой народ. Молодежь тратит почти все свое свободное время на возню с машинами. Вы бы посмотрели, что они понаделали с некоторыми из них - прямо очеловечили.
	Он встал возле открытого окошка трейлера и прислонился к дверце.
	- Ей-богу, хороший у нас стан, - сказал он. - С какой стороны ни взгляни. У нас самые ухоженные зерновые; а как мы землицу обрабатываем, вы бы знали. И наш ~пузырь~, владелец этих мест, высокого мнения о нас. Вот уже двадцать лет, как мы каждую весну возвращаемся сюда. Если кто другой попробует занять наше место, ~пузырь~ и разговаривать с ним не станет. Он всегда ждет нас. Вряд ли найдется много еще таких станов. Но уж как наступит зима, нас не удержишь - отправляемся путешествовать, куда глаза глядят. И можем вернуться в любой город, где мы уже побывали зимой, если захотим, и ничего нам не может помешать.
	Он внимательно посмотрел на Эмби.
	- А вы, случаем, не знаете ли, как вызывать дождь?
	- Несколько лет назад я что-то читал о работах на эту тему, - сказал Эмби. - Это, кажется, называлось јзасеивать тучиЅ. Но я забыл, что при этом применяли. Скорее всего, серебро. Еще какие-то реактивы...
	- Понятия не имею ни о каком јзасеванииЅ, - сказал старик, - да и насчет того, применяют они какие-нибудь реактивы или нет... Ясное дело, - добавил он, опасаясь, что его не так поймут, - у нас тут имеются самые прекрасные спецы по дождю, их целый кагал, но в фермерском деле никогда не помешает иметь в запасе одного-двух специалистов. - Он взглянул на небо. - Сейчас-то нам дождь ни к чему, зачем тратить силы на то, чего не нужно. Вот кабы вы появились здесь в пору, когда в дождях большая нужда, тогда вы увидели бы парней за работой. Когда они начинают танцевать, от них глаз не оторвать, все на них оглядываются.
	- Я как-то читал о навагос... или нет, о моки, - сказал Эмби.
	Но старика не интересовали ни навагос, ни моки.
	- А какая у нас бригада овощеводов! - продолжал он свой рассказ. - Не хочу хвастать, но, ей-богу, лучше наших не найти...
	Его прервала орущая во всю глотку стайка ребятишек, что неслась. Он оглянулся.
	- Вот и Фред.
	Легкой походкой Фред приближался к ним. Это был крупный мужчина с непокрытой головой, со спутанными черными волосами, густыми бровями и с полным ртом белых зубов.
	- Привет, люди, - сказал он. - Чем могу быть полезен?
	Джейк рассказал.
	Фред в замешательстве почесал в волосах и смущенно помолчал.
	- Да у нас полным-полна коробочка, к тому ж мы вот-вот уедем. И не соображу, на что нам еще одна семья. Если только у вас есть в загашнике что-нибудь из ряда вон выходящее.
	- Я хороший механик, - объяснил ему Джейк, - могу водить любую машину.
	- Водителей у нас хватает. А как насчет ремонта? Может, смыслите по сварочному делу? Или по токарному?
	- Я... да нет.
	- Нам приходится самим ремонтировать машины, содержать их в постоянной готовности. Бывает, сами запасные части делаем, чтобы заменить старые, изношенные. У нас нет времени ждать, когда нам доставят их с завода, так что мы все тут на все руки мастера. Что там вождение машины - каждый умеет водить машину. Даже женщины и дети.
	- А еще вот док, - сказал Джейк, - образованный человек. Был профессором в университете, пока тот не прикрыли. Не подойдет ли он вам?
	Фред оживился.
	- Да что вы говорите! По агрономии...
	- История, - сказал Эмби. - Я знаю только историю, ничего больше.
	- Это, видите ли, не то... - Фред был разочарован. - Нам нужен специалист по сельскому хозяйству. На отдельных участках мы проводим эксперименты, но слишком мало знаем. В результате ни на одном из них ничего не получается. Идея состоит в том, чтобы вырастить лучшие сорта семян. Только успех эксперимента поможет нам в торговле - вся наша ставка на качественные семена. У каждого стана свой собственный сорт семян, и чем выше качество семян, тем меньше вы зависите от вашего ~пузыря~. Мы выращиваем хорошие дурхамы, но теперь мы принялись за кукурузу. Если бы нам удалось вывести, скажем, такой сорт, который вызревает на декаду раньше...
	- Весьма интересно, -. сказал Эмби. - Но, к сожалению, я бессилен вам помочь. Никакого представления не имею.
	- А я бы работал во всю мочь, - сказал Джейк, - если бы только вы позволили мне остаться. Я же двужильный, другого такого во всем вашем стану не сыскать.
	- Прошу прощения, - сказал в ответ агент, - у нас лентяев не водится, все старательные. Если вам нужно пристанище, вам лучше всего обратиться к путешественникам. Они, возможно, примут вас. А такие старые станы, как наш, обычно не берут новичков, разве что они обладают какими-то необыкновенными способностями.
	- Ладно, - сказал Джейк, - пусть будет по-вашему.
	Он открыл дверцу и влез в машину. Дети нырнули на заднее сиденье. Вскарабкалась в трейлер и Март.
	- Спасибо, - сказал Джейк агенту. - Извините, что отняли у вас столько времени.
	Он развернул машину и поехал к шоссе. Долго молчал, наконец заговорил:
	- Что это за штука такая - агроном? - спросил он.



	8.

	И дальше, где бы они ни останавливались, все происходило примерно в том же духе.
	- Не кибернетик ли вы? Нет? Жаль-жаль. Нам, конечно, подошел бы кто-нибудь из этих парней-кибернетиков.
	- Сожалеем, но нам нужен химик. Колдуем тут, производим топливо. А знаний никаких, кроме того, до чего сами докопаемся. В один прекрасный день наши ребята взорвут к чертовой бабушке весь наш стан.
	- Если бы вы были лекарем. Лекарь нам нужен.
	- Вы знакомы с электроникой? Нет? Очень жаль.
	- Историк... Боюсь, историк нам ни к чему.
	- Вы, случайно, не доктор? У нас доктор уже совсем старенький.
	- Нам бы инженера по ракетам. Есть у нас тут идейки... Нам бы парня, разбирающегося в ракетах.
	- История? Не-а. На кой она нам?
	Но есть все же польза и в истории, говорил себе Эмби.
	- Я знаю, - говорил он, - есть ей применение. Прежде она всегда служила орудием. Не могла же она вдруг потерять свое значение, даже в нынешнем невежественном обществе.
	Он забирался в свой спальный мешок и смотрел на небо.
	Дома теперь уже осень, думал он. Падают листья, и стоит его город, захватывающе прекрасный в своем осеннем наряде.
	А здесь, на самом юге материка, все еще было лето, и странное, летаргическое чувство навевала темно-зеленая листва и густая синь неба - будто зелень и синева отпечатались на земле и останутся такими навеки, на земле, которой противопоказаны какие-либо изменения, и матрица ее существования отлита навсегда, без всякой надежды на перемены.
	На фоне неба темной глыбой возвышался трейлер; внутри трейлера закончили свои стенания Джейк и Мерт, и стало слышно журчание ручья, протекавшего немного в стороне от их стоянки. Угасал костер, пока не стал похож на розу в белом пепле кострища, а где-то на опушке леса вдруг запела птаха, наверно, пересмешник, хотя песня не была такой прелестной, как он ожидал услышать.
	И так всегда продумал он. Наши фантазии никогда полностью не совпадают с действительностью, с тем, что есть на самом деле. Чаще всего в жизни все гораздо менее красиво и более прозаично, чем в воображении человека; но порой вдруг, в самом неожиданном месте, возникнет перед тобой такое, что пригвоздит тебя к месту и затем определит всю твою дальнейшую судьбу.
	Побывав в двух-трех станах, доктор убедился, что все они на один манер - на солидный американский манер, деловой и практичный; были в них и свои странности, но они переставали быть странностями, как только он постигал их истоки.
	Вот, например, еженедельные военные сборы с их обычными военными играми; в них каждый рядовой должен пройти все ступеньки маневров и со всей серьезностью отработать свою долю, без всяких там уверток и шуточек решить военную задачу, а в это время женщины и дети, как стая перепелок, разбегаются в поисках укромного места, чтобы спрятаться от воображаемого врага.
	А дело все заключалось в том, что без этих сборов Федеральное правительство не получило бы даже свой пустячный налог на оборону. А так у него всегда есть предлог держать под рукой на случай чрезвычайной мобилизации граждан-солдат, готовых биться в страшной тотальной войне как какие-нибудь фронтьеры или дикие индейцы, и разорвать на части любого неприятеля, посмевшего высадиться на берегах его родного континента. Федеральное правительство содержало военно-воздушные силы, производило оружие, поддерживало военные исследования и осуществляло общее руководство и планирование. Люди, все до одного, составляли постоянную армию, готовую в любой момент к мобилизации, вымуштрованную до степени пальца на взведенном курке, и притом армия эта ни гроша не стоила федеральному правительству.
	Увидев все эти военные игры и муштру, Эмби понял, что такое положение дел приведет в замешательство любого потенциального врага. Это было что-то новое в военной науке. Представьте себе страну, в которой нет ничего, что могло бы представлять достойную цель для бомбардировки, не осталось городов, которые можно было бы брать приступом и удерживать в своих руках, нет предприятий, подлежащих полному разрушению, и при этом каждый житель мужского пола в возрасте от 17 до 70 лет - готовый к бою солдат.
	Так он лежал, размышляя о предметах, удивительно знакомых и незнакомых.
	К примеру, народные обычаи, бытовавшие в пределах каждого стана, они образовались из легенд, суеверий, магии, школьных знаний, местного культа героев и всяких других, обязательных для полного завершения картины общественной жизни глупостей. Он понимал, что эти обычаи были частью неистовой, фанатичной верности своему родному стану, ставшей определяющей во взаимоотношениях его обитателей друг с другом. А за пределами этого господствовало фантастическое соперничество между различными