восемнадцать  помощников.  Любая  утечка  информации
исключалась.
   Правила выборов по-клондайковски были очень просты. Схватки  только  один
на один. Никакого смертоубийства  (убийца  автоматически  выбывал  из  числа
претендентов на титул Шерифа, причем пожизненно). Никаких иных видов оружия,
кроме тех, что были предъявлены  судьям.  Турнир  заканчивался  лишь  тогда,
когда единственный еще стоящий на ногах претендент твердо убеждался  в  том,
что все остальные пять князей без посторонней помощи встать на ноги  уже  не
могут. До этого момента нельзя было ни на секунду выйти из здания. Тот,  кто
нарушил бы это правило, пусть лишь для того, чтобы выпить стакан воды, также
автоматически исключался из числа претендентов.
   В случае ничейного результата (при котором  все  претенденты  оказывались
лежачими ранеными) выборы переносились  на  год.  Но,  разумеется,  о  таком
исходе турнира сейчас никто не желал думать.
   Нечего и говорить, что перед началом состязаний здание Дворца Развлечений
было прочесано судьями вдоль и поперек десятки раз. Никто другой,  даже  сам
мэр, вот уже десять дней не мог подойти к Дворцу ближе чем на сотню  метров.
И это давало большую надежду на то, что турнир  будет  честным,  по  крайней
мере по начальным своим условиям. Однако никаких ограничений  на  проведение
самих поединков не было. Никто не требовал, чтобы бои велись по-рыцарски,  с
открытым  забралом.  В  Клондайке  это  не  принято,  вот  уже  двести   лет
победителей здесь не судят и правым  считается  тот,  кто  стреляет  первым,
пусть даже в спину или из-за угла.
   Толпа кипела от волнения. Поскольку, ко  всеобщему  огорчению,  за  ходом
поединка следить никто не мог, пограничники и гости  Клондайка  развлекались
тем, что ставили деньги на своих фаворитов. Тем же  самым  занимались  и  на
гостевой трибуне, где под крытыми тентами, спасающими  от  палящего  солнца,
расположились  самые  знатные  обитатели  Клондайка.  Здесь  ставки  шли  на
миллионы. Главным фаворитом и в толпе, и на трибунах являлся  Алгис  Аббебе,
имевший славу непобедимого бойца. Второе место занимал Шарим, третье  -  Рей
Горн, считавшийся самым коварным человеком  на  Границе.  Далее  шел  Морган
Чейн.  О  его  бойцовских  качествах  можно  было  только  догадываться,  но
авторитет Звездного Волка говорил сам за себя. Пятое и шестое  место  делили
два самых пожилых князя - Франц Штольберг и Роджер Камп. Первый из  них  был
знаменит своей твердой не по возрасту рукой. Он  мог  с  одинаковым  успехом
метать кинжалы и остро отточенные диски, но все же  предпочитал  им  обычные
бильярдные шары, что недавно и продемонстрировал на Черном князе. Старина же
Камп, увы, имел репутацию лучшего стрелка в Клондайке. Но поскольку во время
турнира было запрещено  пользоваться  огнестрельным  оружием,  шансы  самого
авторитетного из князей казались довольно призрачными. Однако, без сомнения,
Камп  был  самым  опытным  и  умным  из  всех  претендентов,  и  немало  его
сторонников считали, что старая лиса сумеет перехитрить своих более  молодых
противников.
   Чейн стоял в окружении Дилулло, Милы, Рангора, Гваатха, Селдона и  Эриха.
Отключившись от всего  окружающего,  молодой  варганец  пытался  максимально
сконцентрироваться. Этому его научил  в  гладиаторских  казармах  Антеи  сам
Фарах Косматый. А Банг расположился рядом с оружием, словно бы  охраняя  его
от  чьих-либо  посягательств.  Лицо  бывшего  гладиатора  было  как  никогда
суровым. Внешне он казался спокойным, и лишь легкое  дрожание  губ  выдавало
его огромное внутреннее напряжение. Все сокровища мира он бы  отдал  за  то,
чтобы войти во Дворец вместе с Чейном!
   А вот Гваатх не мог скрыть своего возбуждения. Он не находил себе  места,
то вставал на задние лапы, то опускался на все четыре. Время от  времени  он
тихонько подвывал и принимался шумно чесаться.  Рангор  выглядел  ничуть  не
лучше. Он лежал на мостовой, широко раскрыв пасть и высунув длинный  розовый
язык. По мохнатому телу волнами пробегали судороги.  Миле  было  очень  жаль
разумного зверя, но она не рискнула  успокаивающе  погладить  его.  В  таком
возбуждении волк запросто мог случайно отхватить руку.
   Никто ничего не говорил, никто не произносил подбадривающих слов.  Все  и
без того было ясно. Да, Чейн был бесподобным бойцом - но там, во Дворце, все
могла решить роковая случайность.  В  любое  мгновение  откуда-то  сзади  из
темноты мог вылететь кинжал, вонзиться в спину, и тут уже никакие варганские
мускулы не помогут капитану "Вреи".
   Наконец со стороны трибуны, где находился Главный  судья,  раздался  удар
гонга. Чейн не пошевельнулся, полностью погрузившись в себя.
   Банг подошел к варганцу и осторожно положил ладонь на его плечо.
   - Пора, капитан, - тихо сказал он.
   Чейн открыл глаза и, ни на кого не глядя, стремительно подошел  к  столу.
Не обращая внимания на лежавшую рядом с  оружием  кольчугу,  он  нацепил  на
талию широкий кожаный пояс с  гнездами  для  кинжалов,  взял  в  левую  руку
автоматический арбалет средних размеров с десятью стрелами,  а  в  правую  -
тяжелую секиру с двумя остро отточенными лезвиями.
   Его друзья заволновались.
   - А кольчуга? - не выдержав, воскликнула Мила. - Чейн,  ты  забыл  надеть
кольчугу!
   Один из судей предостерегающе поднял руку.
   - Еще одно такое высказывание - и я удалю вас всех за периметр,  в  толпу
зрителей, - сурово предупредил он. - Никто  не  имеет  права  вмешиваться  в
действия князя!
   Мила прикусила язык, поймав осуждающие взгляды друзей.
   На  ее  глаза  навернулись  слезы,  и  она,  не  выдержав,   отвернулась.
Собственная беспомощность приводила ее в отчаяние.
   Никто так и не понял, услышал ли Чейн слова своей возлюбленной  или  нет.
Варганец замер на месте, ожидая второго удара гонга.
   И через минуту он раздался. Банг наклонился  и  взял  чемодан  за  ручку.
Вместе с Чейном и одним из судей они медленно направились к ближайшему входу
во Дворец, закрытому пурпурным пологом.
   Подойдя, судья раздвинул в стороны тяжелые занавеси, и Банг, изогнувшись,
чтобы не переступить через порог, поставил чемодан туда. А затем сделал пять
шагов назад.
   - Я верю в тебя, капитан, - тихо произнес  он  и,  повернувшись,  зашагал
назад к друзьям.
   Чейн и судья остались вдвоем.
   Прошла еще минута, и зазвучал третий удар гонга. Судья поднял  руку  -  и
Чейн сразу же исчез за пурпурным пологом.
   Толпа отозвалась восторженными воплями.  Состязание,  которое  во  многом
должно было решить судьбу Клондайка, началось.
   Судья сделал приглашающий жест - и к нему сразу же направился один из его
коллег, а также рота полицейских. Все они должны были находиться у входа  не
только до завершения поединков, но еще несколько часов, пока Главный судья и
его помощники не войдут во Дворец и не составят  тщательное  описание  того,
что увидят. Таковы были правила выборов.
   - Я очень опасаюсь  Аббебе,  -  не  удержавшись,  пробормотал  Селдон.  -
Похоже, этот парень - просто дьявол во плоти.
   - А по-моему, хуже всех - Рей Горн, - нервно усмехнулся Эрих. - Этот  тип
способен абсолютно на все. Э-эх, до чего я бы хотел всадить кинжал в  сердце
проклятого Черного князя! Надеюсь, Чейн не убьет его, а только покалечит.  У
нас ведь давние счеты со стариной  Алгисом...  Джон,  у  меня  что-то  горло
пересохло. Может, выпьем хотя бы пивка?
   Дилулло сурово посмотрел на пограничника и неожиданно кивнул.
   - Почему бы нет? Нам надо хоть немного расслабиться. Эй, судья, мы  можем
послать кого-нибудь за пивом?
   Худощавый пограничник сбросил с лица  ледяную  маску  молчания  и  слегка
улыбнулся.
   - Только не забудьте прихватить пару банок для меня.  Идите  к  трибунам,
там полно всяческой выпивки и  закусок.  Однако  не  вздумайте  выходить  за
пределы оцепления. Назад вас уже не пустят.

***

   Оказавшись за занавесом, Чейн сразу же  опустился  на  колени  и  раскрыл
чемодан. В нем, как и было оговорено правилами, лежали двадцать смертоносных
вещиц. Согласно правилам, на  каждом  из  них  были  выгравированы  инициалы
участника турнира. Чейн вместе с Бангом и Дилулло отобрали десять  кинжалов,
пять шестиконечных звезд и пять ловушек. Это были маленькие шарики,  которые
в полете раскрывались и превращались в небольшие сачки со  стальной  сеткой,
способные перехватить в воздухе любой предмет - стрелу и даже кинжал - и  за
считанные мгновения погасить его скорость. В этом  случае  оборонявшийся  не
только защищался, скажем, от кинжала противника, но и получал его в качестве
дополнительного оружия.
   Звездочки и шарики-ловушки Чейн  спрятал  в  специальных  гнездах  своего
пояса. И только затем встал на ноги и открыл внутреннюю дверь.
   Он оказался в длинном радиальном коридоре, ведущем в сторону  центральной
арены. Вокруг царила мгла, едва рассеиваемая редкими аварийными  лампочками,
размещенными высоко под потолком. Чейн поморщился - лично  он  предпочел  бы
полную тьму. Но судьи решили иначе.
   Как и все князья, Чейн был подробно ознакомлен с  внутренним  устройством
Дворца. В центре его размещалась большая арена с круговыми трибунами на пять
тысяч зрителей. Вокруг  арены  располагался  широкий  кольцевой  коридор,  в
котором находились кафе, казино,  магазины,  бары,  курительные,  туалеты  и
прочее. От кольцевого  коридора  расходились  восемь  коридоров,  ведущих  к
выходам из дворца. От каждого  из  радиальных  коридоров  в  разные  стороны
разбегались многочисленные кольцевые коридоры и коридорчики с доброй тысячью
дверей. Они вели к более дешевым игорным залам,  барам  и  борделям.  Каждый
пограничник, у кого в кармане завалялась хотя бы десятка кредитов, мог найти
во Дворце развлечение по вкусу и деньгам.
   Чейн чуть ли не наизусть выучил план  громадного  здания.  Он  знал,  что
некоторые кольцевые коридоры заканчиваются тупиками, а через  другие  можно,
словно через прихотливый лабиринт, попасть почти в любую  точку  Дворца.  Но
эти знания,  увы,  являлись  чисто  теоретическими.  В  этом  отношении  его
соперники имели определенное преимущество, поскольку бывали тут десятки раз.
Чейн сделал несколько осторожных шагов и остановился. Увы,  полы  во  Дворце
оказались довольно  скрипучими.  Тогда  он  без  колебаний  снял  башмаки  и
поставил их в ближайший темный угол.
   Теперь он мог передвигаться  практически  бесшумно.  Все  кондиционеры  и
вентиляторы в огромном здании не работали,  и  потому  воздух  был  горяч  и
неподвижен. Именно поэтому  Чейн  в  самый  последний  момент  отказался  от
кольчуги. Она сковала бы чувствительную кожу на его спине и во многом лишила
бы молодого варганца того, что называется чутьем.
   Вместе с Бангом и Дилулло он провел немало часов над разработкой  тактики
будущих действий. Что лучше - сразу же помчаться к  центральной  арене,  где
можно  не  опасаться  коварного  удара  из-за  угла?  Но  тогда  Чейн  сразу
становился удобной  мишенью  для  арбалетов,  поскольку  скрыться  на  арене
решительно негде. Или же, напротив, надо с самого начала уйти в периферийные
коридоры, стараясь зайти противникам за спину? Но в этом случае  возможность
для маневра у него минимальная...
   В конце концов было решено, что Чейн должен действовать по обстановке, но
все же продвигаться к центру Дворца как можно медленнее. И основное внимание
уделять противнику слева. По жребию им стал один из самых  слабых  бойцов  -
Франц Штольберг. А вот правый коридор, опять же по жребию, оказался  пустым.
Где-то за ним, в следующем коридоре, сейчас с оружием в руках крался  Шарим.
За ним в других радиальных коридорах, если считать против  часовой  стрелки,
находились Роджер Камп, Рей Горн и  через  второй  пустой  коридор  -  Алгис
Аббебе,  фаворит  соревнований.  Он  же,  само  собой,   являлся   ближайшим
соперником слева по отношению к тому же Францу Штольбергу. Вот  такова  была
начальная  диспозиция.  Но  предстоящая  игра  куда  хитрее  самой   сложной
шахматной партии. Любой из игроков  мог  в  считанные  секунды  добежать  до
внутреннего кольцевого коридора и занять один из двух  пустующих  радиальных
коридоров. И этим маневром  полностью  изменить  первоначальную  расстановку
фигур в этой жуткой игре. По крайней мере Джон Дилулло полагал,  что  именно
так и поступит в самом начале турнира коварный Рей Горн.  Да  и  от  Роджера
Кампа  можно  было  ожидать  главным  образом   тактических,   выжидательных
перемещений. А вот Шарим и Аббебе скорей всего сразу же ринутся в погоню  за
соперниками послабее, больше надеясь на силу своих  мышц  и  умение  владеть
оружием.
   Чейн очень медленно шел по радиальному коридору, поглядывая то налево, то
направо. Он был сейчас относительно расслаблен и ощущал себя  одним  большим
ухом. Пройдя несколько закрытых  дверей,  он  оказался  перед  двумя  узкими
кольцевыми коридорами, уходящими в обе стороны. В его памяти  тотчас  всплыл
план здания. Вроде бы левый коридор, сделав несколько  изгибов,  упирался  в
тупик. В нем располагались шесть небольших игровых залов. Через один из  них
можно было попасть в бар, а затем через туалет - в левый радиальный коридор.
А вот коридор, ведущий направо, делал три крутых поворота и выходил в правый
радиальный коридор - пустующий или  по  крайней  мере  пустовавший  в  самом
начале турнира.
   Именно оттуда Чейн всей кожей  своего  обнаженного  торса  ощутил  легкое
дуновение. Возможно, причиной этому  была  небольшая  разница  температур  в
разных зонах огромного здания. А может...
   На всякий случай Чейн остановился и прислушался. Как бы он  хотел  сейчас
иметь такой же острый слух, каким обладал Рангор! Но все  же  постепенно  он
убедился - по правому кольцевому коридору кто-то тихо крался.
   Неужели это Шарим? Что-то уж слишком быстро он здесь  оказался.  Казалось
бы, для него сейчас куда выгоднее заняться своим  соседом  справа,  Роджером
Кампом, чтобы этим несколько обезопасить свои  тылы.  Неужели  планы  личной
мести перевесили соображения здравого смысла?
   Шаги были слышны уже вполне отчетливо.  Чейн  облизнул  пересохшие  губы,
повесил секиру за спину, а сам взялся обеими руками за арбалет. Он встал  за
углом выхода из кольцевого коридора и стал ждать.
   Минуты через две на дальней  стене  появилась  согбенная  тень.  Какой-то
человек еле слышно крался по кольцевому коридору, держа в одной руке  шпагу,
а во второй кинжал.
   Чейн поднял арбалет и прицелился. "Что-то слишком легко все получается, -
недовольно подумал он. - Через несколько секунд этот  мудак  появится  из-за
поворота, и тогда я уложу его первой же стрелой. Шансов у него  никаких.  Но
мои соперники не очень похожи на дураков. А если это ловушка? Но какая?"
   И тут его потная, обнаженная спина уловила легчайшее  дуновение  воздуха.
Не  раздумывая,  Чейн  бросился  в   кольцевой   коридор   прямо   навстречу
надвигающейся тени.
   Он  не  столько  заметил,  сколько  почувствовал,  как  сзади,  всего   в
нескольких сантиметрах  от  его  тела,  просвистела  стрела.  Чейн  рванулся
вперед, нырнул за угол - и увидел "человека с саблей".
   По полу неспешно двигалась на колесиках небольшая черная  коробочка.  Она
издавала звук крадущихся шагов. На ее боковой стороне были  сделаны  вырезы,
освещаемые неяркой лампочкой, расположенной  в  самом  центре  машинки.  Эта
лампочка и создавала легкую тень якобы человека.
   Чейн поднял машинку и с изумлением  осмотрел  ее.  Примитивней  ничего  и
представить нельзя: крошечный моторчик,  магнитофон  с  записью  шума  шагов
человека и лампочка. И на эту железную дрянь он едва только что не купился!
   Со стороны радиального коридора послышался взрыв хохота.
   - А ты не дурак, Чейн, - зазвучал голос Рея Горна. - Но это даже  хорошо.
Ты мне нравишься, волчище! Живи пока. Встретимся  в  финале  на  центральной
арене!
   И все снова затихло. Чейн вытер  мокрый  от  пота  лоб  тыльной  стороной
ладони. Ему захотелось изо всех сил швырнуть коварную машинку  об  пол.  Но,
поразмыслив, он вернулся в "свой" радиальный коридор (разумеется, он уже был
пуст) и запустил машинку в левый кольцевой коридор. "Надо порадовать старика
Франца", - с усмешкой подумал Чейн.
   Когда шум "шагов" стал удаляться, Чейн торопливо пошел вперед.  Насколько
он помнил, метров через двадцать ему должен был встретиться очередной  левый
кольцевой коридор. С помощью него можно зайти  старику  Францу  за  спину  и
постараться проделать с ним шутку, которая едва не удалась Рею Горну.
   Вот и второй радиальный коридор. Но... он почему-то погружен  в  глубокую
тьму.
   Чейн нахмурился. Судьи обещали, что освещение во всех залах  и  коридорах
Дворца будет равномерным. Однако под потолком этого коридора  не  горело  ни
одной лампочки. Случайность? Или...
   Варганец сделал  несколько  шагов  вперед  -  и  внезапно  остановился  с
поднятой босой ногой. Чутье  говорило  ему,  что  опускать  ногу  совсем  не
обязательно, а лучше ее вернуть на шаг назад.
   Встав на колени, Чейн убедился: на полу были разбросаны  десятки  острых,
как бритвы, осколков стекла. Ай да старина Франц, ах да молодец! До  потолка
было метров десять, не меньше.
   Попасть снизу в лампочки с такого расстояния - дело совсем не простое. Ай
да метатель шаров! Хруст раздавленного стекла мог предупредить Штольберга  о
приближении противника. А если этот  противник  еще  и  решил  разуться,  то
старик Франц  получал  сразу  двойную  пользу.  Хромающий  человек,  из  ног
которого хлещет кровь, был для умного соперника уже почти не опасен.
   Умного? Интересно, где сейчас находится умный человек, разбивший лампы  в
длинном узком коридоре? Конечно же, он должен прятаться за одной  из  дверей
этого коридора. Стоило ее распахнуть в нужный момент  и  метнуть  в  затылок
только что прошедшего врага бильярдный шар...
   Что же делать? При всем желании он не мог сейчас добраться до Штольберга.
Тот наверняка стоит за дверью одной из комнат где-то  в  середине  коридора,
надежно защищенный со всех  сторон  осколками  битого  стекла.  Спешить  ему
некуда. Старик рассудил совершенно верно: пускай пятеро  моих  друзей  режут
друг другу глотки, сколько пожелают. А я подожду. Слава богу, я нахожусь  не
на  борцовской  арене  и  за   пассивное   ведение   боя   меня   никто   не
дисквалифицирует. Рано или поздно настанет момент, когда победитель  турнира
пятерых   пойдет   искать   шестого.   И   тогда   мне   хватит   на    него
одного-единственного бильярдного шара...
   Прошло несколько минут, а Чейн все никак не мог решить, что же делать.  В
принципе можно было оставить Франца в ловушке, которую он  сам  для  себя  и
создал. Но, с  другой  стороны,  не  хотелось  уходить  от  такой  добычи  и
оставлять ее у себя в тылу. Э-эх, напрасно он  выпустил  машинку  Рея  Горна
раньше времени! Сейчас бы она очень даже пригодилась...
   Чейн мысленно обругал себя и вновь  посмотрел  на  пол.  И  вздрогнул  от
неожиданности.
   Как и все варганцы, он неплохо видел в темноте. Однако этого было все  же
мало, чтобы сейчас пройти по коридору, где разбросаны сотни острых осколков.
Конечно же, он мог пустить в ход фонарик, что висел у него за поясом, но это
равносильно самоубийству.
   И вот вдруг оказалось, что никакой фонарик ему не нужен! Впечатление было
такое, что кто-то зажег над ним тусклую лампу.
   Сейчас он видел все осколки до единого. Их оказалось не так много, как он
ожидал.  По  коридору  вполне  можно  пройти,   маневрируя   между   острыми
стекляшками и одновременно наблюдая за дверьми.
   Чейн ощутил странную тревогу. Нет, такого не может быть! Наверное, Рангор
без труда сделал бы это, но только не  человек.  Уж  так  устроены  у  людей
глаза, и здесь ничего поделать невозможно.
   Тем не менее факт оставался фактом!
   Чейн сделал глубокий вздох и очень  медленно  пошел  по  коридору,  держа
арбалет на изготовку. Мимо по обеим  сторонам  проплывали  наглухо  закрытые
двери. Кажется, за ними н