ым капитаном в первый день его пребывания на корабле. Она вежливым кивком дала им разрешение расходиться, и они уже двинулись к выходу, когда она придержала Хенке за руку.
     - Подождите минутку, старпом! Я буду вам очень признательна, если вы проводите меня в мою каюту. Нам многое нужно обсудить.
     - Конечно, миледи, - пробормотала Хенке. - Мисс Озелли, вы заступаете на вахту.
     - Так точно, мэм. Есть заступить на вахту, - ответила Озелли, а Хенке прошла вслед за Хонор в кабину внутрикорабельного лифта.
     Двери лифта плавно закрылись за ними, и с расплывшегося в широкой улыбке лица старпома мгновенно улетучилась официальность.
     - Черт побери, как я рада снова увидеть тебя, Хонор!
     Она крепко обняла своего командира, затем потянулась к Нимицу. Древесный кот издал счастливое мурлыканье и пожаловал Хенке свою переднюю лапу для рукопожатия. Та засмеялась.
     - И тебя тоже рада видеть, паршивец. Все еще таскаешь сельдерей у соседей?
     Нимиц хитро фыркнул и замахал пушистым хвостом, а Хонор улыбнулась своему старпому. Она не любила панибратских объятий и, несмотря на недавнее повышение в должности, не привыкла пока и к изысканным манерам аристократической верхушки, но Мика Хенке сама по себе была исключением из правил. Она никогда не злоупотребляла положением представителя младшей ветви мантикорской правящей династии. Более того, она с неподдельной простотой разговаривала с кем угодно и чувствовала себя непринужденно в любом обществе, чему Хонор могла только завидовать. Три с лишним года они прожили в одной комнате на острове Саганами, и Хенке часами вдалбливала основы многомерной математики своей высокой и робкой соседке, но еще больше часов она потратила на то, чтобы раскрыть ей тайны этикета и взаимоотношений в обществе. Двадцать поколений предков-фермеров ничем не могли помочь Хонор по части общения с аристократией, и она задумывалась потом, не из-за этого ли комендант Академии поселил ее вместе с Хенке. Впрочем, не важно, намеренно это было сделано или нет. Она понимала, как сильно помогла ей живая, непринужденная, уверенная в себе Мишель.
     - Я тоже рада видеть тебя, Мика, - сказала она просто и, пока лифт не остановился, коротко, но сильно пожала ей руку.
     Хенке улыбнулась, затем снова придала лицу официальное выражение. Дверь с шумом открылась, и они обе пошли по коридору к каюте Хонор.
     Морпех у двери, одетая в безукоризненный зелено-черный мундир, при их приближении взяла на караул. Хонор вежливо кивнула ей и, открыв дверь, жестом пригласила Хенке войти, а сама замерла, впервые увидев свое новое жилище.
     "Вот это простор!" - подумала она с каким-то благоговением. То, что эти комнаты будут принадлежать ей, выяснилось лишь днем раньше, и сейчас МакГиннес возился с жилым модулем, предназначенным для древесного кота. Он обернулся и встал по стойке смирно, увидев, что капитан вошла не одна, но Хонор жестом дала ему команду "вольно".
     - Мак, встречай мою подругу Хенке. Мика, это самый главный начальник МакГиннес, мой стюард. - Хенке усмехнулась, а МакГиннес скорбно покачал головой. - Занимайся своими делами, Мак, - продолжала Хонор. - Мы с коммандером Хенке старые друзья.
     - Конечно, мэм. - МакГиннес снова склонился над модулем для кота, а Нимиц изящно перепрыгнул с плеча Хонор на крышу своего нового домика.
     Хонор осматривалась и качала головой. В ее прежних каютах было не повернуться, здесь же все выглядело почти по-королевски. Пол покрывал дорогой ковер, огромная картина - оригинал, заключительный акт битвы при Карсоне - занимала всю стену напротив парадного портрета Елизаветы III, королевы Мантикорской. Портрет, как заметила Хонор, имел поразительное сходство с ее старпомом.
     - Бюро кораблестроения развращает боевых капитанов, не так ли? - пробормотала Хонор.
     - Ну, не знаю... - Хенке осмотрелась и удивленно подняла брови. - Я бы сказала, все как раз соответствует вашему положению, миледи Хонор.
     - Ну, вот еще!
     Хонор прошла к мягкому креслу под иллюминатором и, опершись на спинку, стала разглядывать в окно неправильные очертания космической станции.
     - Начинаю к этому привыкать, - сказала она.
     - Не сомневаюсь, ты приладишься, - суховато ответила Хенке.
     Она подошла к столу Хонор и протянула руку к висящей на стене золотой пластинке. Выгравированный на ней планер потерял кончик крыла, и Мишель осторожно прикоснулась к обломанному краю.
     - Это случилось на "Василиске"? - спросила она. - Или на Ельцине?
     - На "Василиске". - Хонор закинула ногу на ногу и покачала головой. - Мы тогда потеряли домик Нимица. Но нам повезло.
     - Повезло, конечно. На одном мастерстве далеко не улетишь, - согласилась Хенке и снова усмехнулась.
     - Уж я бы точно не улетела, - ответила Хонор, удивившись, как легко произнесла эти слова. - Если честно, нам просто чертовски повезло.
     Хенке хмыкнула и снова повернулась к талисману Хонор, осторожно поправила его. Хонор у нее за спиной улыбалась. Они очень давно не виделись, их отношения изменились, роли стали другими, но недавнее беспокойство о том, что изменения могли поставить их обеих в неловкое положение, казалось теперь глупым и безосновательным.
     Оставив в покое пластинку, старпом развернула удобное кресло к иллюминатору. Она устроилась в нем поперек сиденья, приняв небрежно-расслабленную позу - полная противоположность экономным движениям Хонор, - и склонила голову набок.
     - Я действительно очень рада снова тебя видеть, особенно в такой хорошей форме, - спокойно сказала она. - Я слышала, ты тяжело выздоравливала.
     Хонор небрежно махнула рукой.
     - Могло быть и хуже. Учитывая потерю половины экипажа, я иногда думаю, что отделалась намного легче, чем заслужила, - произнесла она, и Нимиц, выглянув из домика, прижал уши, потому что услышал горечь, промелькнувшую в ее голосе помимо воли.
     - И почему я была уверена, что ты ляпнешь что-нибудь подобное? - пробормотала Хенке и покачала головой. - Некоторые люди почти не меняются, не правда ли?
     Хонор взглянула на МакГиннеса:
     - Мак, не принесешь нам парочку пива?
     - Конечно, мэм.
     Стюард нажал напоследок кнопку на пульте модуля и исчез в буфетной, а Нимиц перепрыгнул из своего жилища на диван, поближе к Хонор.
     - Хорошо, леди старпом. Можешь выдать свою версию ободряющей беседы, - вздохнула она, когда за стюардом закрылась дверь буфетной.
     Хенке нахмурилась.
     - Не знаю, какую "ободряющую беседу" ты хочешь услышать, Хонор, но, по-моему, пара кусочков здравого смысла тебе не повредит.
     Хонор вскинула взгляд, пораженная неожиданно суровым тоном подруги, и Хенке криво улыбнулась в ответ.
     - Я понимаю, что коммандеру не следует давать советы старшему по званию офицеру, но... перестань себя жрать. Твоей вины в том, что случилось с твоими людьми - или с адмиралом Курвуазье, - нет, и если ты думаешь иначе, это просто глупость.
     Хонор вздрогнула при упоминании о Курвуазье. Голос Хенке стал мягче.
     - Извини. Я знаю, как дорог был тебе адмирал, но, черт побери, Хонор, ни один человек во Вселенной не смог бы лучше распорядиться информацией, которой ты располагала. И разве адмирал Курвуазье не говорил нам всегда, что ни одно действие офицера нельзя оценивать, исходя из информации, которой он не располагал в тот момент, когда выполнял свой долг?
     Глаза ее были суровы, и губы Хонор дрогнули: она вспомнила лекции в комнате Академии много-много лет назад.
     Хонор хотела ответить, но замолчала, потому что вернулся МакГиннес и подал пиво. Она посмотрела в свою глиняную кружку, повертела ее в длинных пальцах и вздохнула.
     - Ты права, Мика. Я понимаю, адмирал задал бы мне большую трепку, если бы узнал, как я ругаю себя за то, что с ним случилось. Хотя, - она обернулась к подруге, - от этого мне не легче. Я не могу не винить себя. Но я справлюсь. Правда.
     - Ладно. - Хенке подняла свою кружку. - За друзей, которых с нами нет, - тихо сказала она.
     - За друзей, которых с нами нет, - прошептала в ответ Хонор.
     Они чокнулись и отпили, затем почти одновременно опустили кружки.
     - Если я еще не успела об этом сказать, - продолжила Хенке более оживленно, указывая на четыре блестящие золотые нашивки на обшлаге рукава Хонор, - должна признать, что капитанская форма тебе идет.
     - Думаешь, она делает меня меньше похожей на лошадь-переростка? - скорчила гримасу Хонор, ощутив, однако, облегчение от перемены темы.
     Хенке рассмеялась.
     - Если бы ты только знала, как жутко я завидую твоему росту, - поддразнила она. - Ты, надеюсь, сознаешь, что должна обеспечить чудесный поворот моей карьеры?
     - О! Это как же?
     - Ты только посмотри: оба твоих бывших старпома уже командуют собственными кораблями, и, как я слышала, в следующем месяце Алистер МакКеон получит четвертую звезду. Я только что получила письмо от Элис Трумэн: она тоже недавно заступила на свой первый тяжелый крейсер. Все они служили под твоим началом, и не надейся, что я поверю в простое совпадение. Черт возьми, Хонор! После выполнения нашего задания на меньшее, чем крейсер в полном моем распоряжении, я не соглашусь! - усмехнулась она, сделала еще глоток пива и с решительным видом откинулась на спинку кресла. - А теперь, мэм, прежде чем мы погрузимся в тонны бумаг, которые, как мы обе знаем, только нас и дожидаются, я хочу услышать твою версию всего, что произошло с того момента, когда я последний раз тебя видела.

Глава 3

     В окно с двойными рамами барабанил дождь, в каминной трубе завывал ветер, а Хэмиш Александер сидел перед потрескивающим в камине огнем. Древний, почти варварский способ обогревать комнату... но не только для тепла разжигали камин. Промозглый холод ранней, еще не готовой к снегу зимы воцарился в Белой Гавани, проникая до костей, и веселый потрескивающий звук открытого огня, как и в давние времена, призывал в помощь людям древнюю магию.
     Тринадцатый граф Белой Гавани откинулся на спинку огромного деревянного стула, сделанного по специальному распоряжению одиннадцатого графа, и внимательно посмотрел на своего гостя. Сэр Джеймс Боуи Вебстер, Первый Космос-лорд Адмиралтейства Мантикоры, был одет в черный с золотом мундир адмирала Флота. Сам граф был в штатском.
     - Итак, все официально. Я прав?
     - Да. - Вебстер сделал глоток горячего кофе и пожал плечами - Нельзя сказать, что он именно тот человек, которого я выбрал бы сам, но через два месяца мой срок заканчивается.
     Белая Гавань слегка поморщился, но кивнул. По меньшей мере возмутительно, когда человек с талантом Вебстера оставляет пост Первого Космос-лорда, но учитывая, что применение пролонга породило по настоящему долгие карьеры космическое ведомство уже давно проводит политику регулярной смены высших адмиралов.
     Вебстер усмехнулся, увидев выражение лица своего друга, но глаза его остались серьезными; он заговорил снова.
     - Кто-то должен занять мое место. И каким бы он тебе ни казался, у Капарелли твердости хватит. А это может стать решающим качеством уже в следующем году, если не раньше.
     - Да уж, твердости у него хватает, особенно в башке, - проворчал граф, и Вебстер хмыкнул.
     - Ты все еще не забыл, как он сделал тебя на футбольном поле на острове Саганами, а? - поддразнил он.
     - Почему я должен это забыть? - спросил граф Белой Гавани с легкой иронией - Классический пример победы грубой физической силы над мастерством, и ты это знаешь.
     - Но тебя злит, что ты проиграл.
     - И меня злит, что я проиграл, - с кривоватой усмешкой согласился граф и пожал плечами. - Итак, по твоим словам, у него есть характер. По крайней мере, он не будет прогибаться перед Яначеком.
     - Аминь, - горячо сказал Вебстер.
     Недавно смещенный штатский глава Космофлота в списке людей, симпатичных обоим адмиралам, занимал примерно последнее место.
     - Однако, - продолжил после паузы граф, - я не думаю, что ты проделал весь путь сюда только для того, чтобы сказать мне, что Кромарти и баронесса Морнкрик выбрали Капарелли.
     - Ты проницателен, как всегда. - Вебстер отставил чашку и наклонился вперед, сцепив руки на коленях. - Дело в том, что Люсьен Кортес сохранит за собой пост Пятого Космос-лорда, но Капарелли собирается проводить новую кадровую политику. Я приехал ввести тебя в курс дела, прежде чем подпишу сегодня ночью несколько назначений... - Он махнул рукой, увидев, что граф удивленно поднял брови. - О да, это его прерогатива - принимать кадровые решения самостоятельно. На его месте я, конечно же, так и поступал бы. Но он еще пару месяцев будет вникать в обстановку. А с учетом сложившейся ситуации в НРХ я хочу, чтобы во время кадровой перетряски у него за спиной постоянно находилась надежная команда.
     - Разумно, - согласился Александер.
     - Рад, что мы с тобой думаем одинаково. В любом случае, я почти спокоен, у меня все люди на своих местах... с некоторыми исключениями.
     - А именно?
     - Самое важное - это станция "Ханкок". Вот она и привела меня к тебе, - сказал Вебстер.
     Александер хмыкнул: он недавно вернулся из инспекционной поездки по новейшим и, возможно, самым ответственным космическим станциям Королевского Флота Мантикоры.
     В пользу никчемного красного карлика системы Ханкока было абсолютно нечего сказать... если не считать местоположения. Относительно Мантикоры он лежал к северу галактики - идеальная позиция для передовой сторожевой заставы трех систем: Йорика, Занзибара и Ализона, являвшихся членами антихевенитской коалиции Королевства. А если точнее, он находился на расстоянии менее десяти световых лет от "Сифорда-9", одной из самых крупных пограничных баз Народной Республики Хевен, существование которой само по себе заслуживало внимания, потому что Хевен не имел абсолютно ничего, стоящего защиты, в радиусе пятидесяти световых лет.
     - Оставь ее Марку Сарнову, - ответил граф. Вебстер застонал:
     - Черт возьми, я так и знал, что ты это скажешь! У него недостаточно высокое звание, и тебе это известно не хуже, чем мне!
     - Не знаю, как там с высокими званиями, но именно он убедил Ализон подписать договор о вступлении в Альянс, - возразил Александер, - не говоря о том, что он обустроил "Ханкок". И если ты читал мой отчет, ты представляешь, какую работу он там проделал.
     - Я говорю не о его компетентности, а только об иерархии, - сдал назад Вебстер. - Никто не ценит его работу больше, чем я. Но сейчас, когда технические возможности верфи выросли и она начинает работать на полную мощность, мы переводим станцию в статус более крупной боевой единицы - полной оперативной группы. Это означает, что нам потребуется по меньшей мере вице-адмирал, а если я поставлю во главе контр-адмирала, да еще Красного контр-адмирала, то получу форменный мятеж.
     - Тогда повышай его в звании.
     - Он еще недавно был всего лишь коммодором! Люсьен пропихнул его на внеочередное повышение два года назад, - покачал головой Вебстер. - Нет, Хэмиш, оставь это. Сарнов хорош, но не подходит по рангу.
     - Тогда кого ты хочешь туда назначить? - спросил граф Белой Гавани с застывшим лицом. - О нет, Джим! Только не меня!
     - Нет, - вздохнул Вебстер. - Кроме тебя, я бы никого не хотел там видеть, но даже со всеми сегодняшними наворотами это пост ровнехонько для вице-адмирала, не больше. Я хочу, чтобы ты был поближе к дому на тот случай, если выйдет какая-нибудь дрянь. Нет, я планирую Йенси Паркса.
     - Паркса? - Одна из подвижных бровей графа приподнялась, выражая удивление.
     - Он почти такой же хороший стратег, как ты, и отличный организатор, - пояснил Вебстер.
     - Почему мне кажется, что ты пытаешься убедить в этом самого себя? - слегка улыбнувшись, спросил Александер.
     Вебстер фыркнул.
     - Да нет, я пытаюсь убедить тебя согласиться со мной.
     - Не знаю, Джим... - Граф поднялся и, стиснув за спиной руки, быстро прошелся по кабинету. Несколько секунд он вглядывался в дождливую ночь за окном, затем, обернувшись, посмотрел на огонь в камине. - Меня беспокоит, - сказал он, не поворачивая головы, - что Йенси слишком рассудителен.
     - С каких пор это стало помехой? Разве не ты только что осуждал Капарелли, потому что он не такой?
     - Туше, - негромко засмеявшись, пробормотал Хэмиш.
     - И потом, он работал с комитетом планирования по генеральному расширению нашего влияния в этом секторе. Он знает его вдоль и поперек и сможет довести "Ханкок" до полной боевой готовности.
     - Верно. - Граф, насупившись, смотрел на огонь и качал головой. - Не знаю, Джим, - повторил он. - Только что-то в этой идее... беспокоит меня. - Он постоял, сжимая и разжимая кулаки, затем повернулся лицом к Первому Космос-лорду. - Может, это оттого, что ему не хватает какого-то внутреннего огня. Я знаю, у него достаточно силы воли, но он постоянно сам себя перепроверяет. О, у него хорошая интуиция стратега, когда он к ней прислушивается, но порой чрезмерная склонность к анализу делает его нерешительным.
     - Я думаю, аналитик - это именно то, что нам нужно, - заявил Вебстер.
     Граф с минуту подумал.
     - Вот что я тебе скажу: предложи ему Сарнова в качестве командира эскадры. И я вас благословлю.
     - Это шантаж! - проворчал Вебстер с едва заметной усмешкой.
     - Тогда не спрашивай совета. Вам не так уж нужна моя поддержка, ваша светлость.
     - Верно. - Потерев шершавый подбородок, Вебстер кивнул. - Согласен! - решительно произнес он.
     - Прекрасно! - улыбнулся граф и, снова сев за стол, продолжил неестественно легкомысленным тоном. - Кстати, Джим, пока ты здесь, я хотел бы обсудить еще один вопрос.
     - О! - Вебстер сделал глоток кофе, глядя на друга поверх чашки. - Что бы это могло быть? Постой, дай мне угадать. Это, наверное, твоя новая протеже, капитан Харрингтон?
     - Я бы так ее не называл, - возразил граф.
     - Да ну? Тогда, должно быть, не ты изводил Люсьена и меня, требуя вернуть ее на службу, - с иронией произнес Вебстер.
     - Она не моя протеже, а Рауля. Я просто думаю, что она замечательный офицер.
     - Но настолько серьезно раненный, что понадобился почти целый стандартный год, чтобы поставить ее на ноги.
     - Ради бога! - прервал его граф. - Я не следил за состоянием ее здоровья, но я встречался с этой женщиной. Она справилась с линейным крейсером, превосходившим по размерам ее корабль втрое, - и это уже после того, как сама была ранена! А уж по поводу ранений и травм я кое-что знаю, извини. - Он сжал губы, но потом встряхнулся и продолжил: - И если она к настоящему моменту на сто процентов не восстановилась физически, я съем свой берет!
     - Вот по этому поводу спорить с тобой не могу, - примирительно сказал Вебстер, но в спокойных глазах читалось удивление искренним гневом, звучавшим в голосе графа. - И ты знаешь прекрасно, что это медкомиссия отказывается дать добро. Я, Люсьен и ты - мы все хотим вернуть ее в космос, но врачи беспокоятся, что она не может вернуться на службу так быстро. Они думают, что ей неминуемо понадобится дополнительное время.
     - Верни ее в строй, Джим, - нетерпеливо сказал Александер.
     - Если у Главного офицерского совета есть вакансии.
     - Вакансии?
     Граф приподнялся, и глаза его опасно вспыхнули.
     - Сядь, пожалуйста, и перестань смотреть на меня таким убийственным взглядом, - сказал Вебстер с напускной суровостью.
     Граф прищурился, будто только теперь осознал, что излишне горячится, и дернул плечами. Затем сел, закинул ногу на ногу и слабо улыбнулся.
     - Спасибо, - сказал Космос-лорд. - Послушай, Хэмиш, трепачи-психологи беспокоятся. - Граф хотел сердито возразить, но поднятая рука лорда остановила его. - Только попридержи коней, ладно? - Вебстер подождал, пока его друг снова сел, и продолжил. - Тебе отлично известно, что даже Люсьену и мне приходится добывать чертовски неопровержимые доводы для того, чтобы отводить придирки медкомиссии, особенно по отношению к командному составу, а Харринггон слишком долго и тяжело выздоравливала. Я не располагаю всеми деталями, но во время ее лечения было много се