а, что погибнет. Но если она помешает врагу поймать "Артемиду", жертва того стоит. Виктория соглашалась с этим, но... но за внешним спокойствием ее сердце обливалось кровью при мысли о том скольким живым существам суждено погибнуть вместе с ней. Например, Нимицу и Саманте. Рафу Кардонесу, Джинджер Льюис и Джеймсу МакГиннесу, которые наотрез отказались эвакуироваться с корабля. Обри Вундерман, Кэрол Уолкотт, Горацио Харкнесс, Льюис Хэллоуэлл... Все эти люди - каждого из которых она знала и высоко ценила как личность и как друга - погибнут вместе с ней. Она не могла спасти их, как не могла спасти и себя, и чувство вины тяжким грузом лежало на ее сердце. Все остальные погибнут потому, что она приказала им, потому что ее долг как раз и заключается в том, чтобы вести их за собой на смерть, а их долг состоит в том, чтобы следовать за ней. Но, в отличие от них, сама она умрет, сознавая, что это ее приказы убили всех до одного.
     Однако иного пути не было. Она эвакуировала с борта "Пилигрима" восемьсот человек, сократив список жертв до тысячи. Одна тысяча мужчин и женщин и два древесных кота умрут, чтобы спасти четыре тысячи других людей. Во всяком случае, это должно стать неплохой сделкой, но... проклятье, какая боль заложена в этих подсчетах!
     Хонор спрятала горечь за спокойным взглядом карих глаз, заботясь о состоянии офицеров капитанской рубки. Когда все начнется, они будут сосредоточены на ней, получая от нее приказы, вдохновение и решимость, и в душе у нее боролись два противоречивых чувства - гордость за них и печаль по ним.

***

     Маргарет Фушьен, Гарольд Суковский и Стейси Гауптман стояли перед экраном Аннабель Вард и беспокойно вглядывались в него. Линейный крейсер пронесся мимо них двенадцать минут назад, не заметив ни лайнера, ни прикрывающих его канонерок. И почему он должен был их заметить? Они представляли собой лишь семь инертных кусков материи, не излучавших никакой энергии и затерявшихся в необъятных просторах гиперпространства, тогда как "Пилигрим" намеренно увлекал врага за собой.
     - Семьдесят пять минут, - пробормотала Вард.
     - Они еще останутся в радиусе действия сенсоров, капитан Гарри? - тихо спросила Стейси.
     - Мы будем видеть их импеллеры, но не очень четко. - Суковский на мгновение закрыл глаза, затем покачал головой. - В известной степени, я даже рад. Я не хочу все это видеть. Это будет... - Он стойко выдержал пристальный взгляд Стейси. - Это будет скверно, Стейси. Ее корабль и так уже крайне поврежден, и если ублюдки просто подойдут на безопасное расстояние и ударят по ней... - Он снова покачал головой.
     - Она сдастся? - спросила Фушьен, прервав молчание, и Суковский перевел взгляд на нее. - Когда они откроют по ней огонь, она ведь сдастся?
     - Нет, - просто ответил Суковский.
     - Почему нет? - настойчиво спросила Стейси, ее голос внезапно сорвался. - Почему нет? Она уже спасла нас - почему ей не сдаться и не спасти своих людей?
     - Потому что она все еще спасает нас, - как можно мягче ответил Суковский. - Когда противник подойдет достаточно близко, чтобы начать бой, он при этом окажется на таком расстоянии, что сможет распознать имитатор. Они узнают, что нас там нет, а, зная время, когда мы должны были заглушить двигатель, еще через час или два они вычислят наш вектор. А значит, если они вернутся и начнут нас искать, у них будет прекрасная подсказка, где начать поиски. Маловероятно, что они обнаружат нас, но все же леди Харрингтон намеревается сделать так, чтобы они точно нас не нашли. Она будет бить по ним, пока у нее остается оружие, Стейси, для того, чтобы вывести из строя вражеские датчики и задержать начало поисков. - Он увидел слезы в глазах Стейси и обнял ее одной рукой как когда-то Крис Хёрлман. - Это - ее работа, Стейси - тихо сказал он. - Ее долг. А эта женщина знает, что такое долг. Я провел достаточно времени на борту ее корабля, чтобы понять это.
     - Я завидую тебе, Гарри, - тихо сказала Маргарет Фушьен.

***

     - Через двадцать одну минуту выходим на дальность действия ракетного оружия, - предупредила Дженифер Хьюз. - Если ускорение будет постоянным, через тринадцать с половиной минут после этого мы окажемся в радиусе действия энергетического оружия.
     Хонор кивнула и нажала кнопку связи.
     - Аварийный контроль. Льюис слушает, - сказала появившаяся на ее экране женщина, и Хонор криво усмехнулась.
     - Я не хочу торопить коммандера Чу, но мне необходимо знать его оценку времени, необходимого для ремонта грузовых дверей.
     - По последним расчетам остается... - Джинджер посмотрела на часы и посчитала в уме, - тридцать девять минут, мэм.
     - Спасибо, - спокойно сказала Хонор и отключила связь.
     Вот что получается. Кассеты вернутся в рабочее состояние только к моменту, когда хевы почти подойдут на расстояние выстрела энергетического оружия. Но Хонор ничего не могла поделать с этим. Все, что она могла, - это продолжать убегать до тех пор, пока это возможно, увлекая за собой хевенитов, выигрывая время для "Артемиды" и готовясь держаться до последнего.
     - Выполняем план Альфа-один, - сказала она. - Раф, объявите всему экипажу: через десять минут задраить шлемы.

***

     Необычайно съежившийся, Клаус Гауптман вошел в рубку "Артемиды". Люди, собравшиеся вокруг голосферы, оглянулись на него, и лицо магната вытянулось, когда он увидел руку Суковского на плече Стейси. Это он должен был успокаивать свою дочь. Но он мрачно подумал о том, что утратил это право, когда оказался настолько мелким в ее глазах.
     Да и в своих собственных.
     Он подошел к голосфере, с трудом выдерживая пристальные взгляды остальных собравшихся. Это было наказанием для него, суровым испытанием, которое он намеренно вменил себе сам и сам привел в исполнение. Фушьен и Суковский кивнули ему с нейтральным выражением лица, но ни один не заговорил с ним, а Стейси даже ни разу не посмотрела на отца.
     - Сколько еще? - спросил он, и его обычно мощный, уверенный голос был хриплым и нервным.
     - Шестнадцать минут до радиуса действия ракет, сэр, - ответила Аннабель Вард.

***

     - Ладно, Стеф, - сказал Абрахам Юргенс капитану своего флагманского судна. - Я не хочу приближаться к ним, пока мы не удостоверимся, что они лишились зубов.
     - Слушаюсь, гражданин коммодор.
     Гражданин капитан Стефен Хольц посмотрел на экран и нахмурился. Корабль монти использовал какие-то чертовски эффективные имитаторы, да и системы РЭБ начали свою игру с его датчиками, а естественное снижение чувствительности датчиков в гиперпространстве делало их усилия еще более ощутимыми, чем обычно. Но корабль Хольца проник уже на пять тысяч километров в глубь сферы досягаемости корабельных ракет.
     При нормальных условиях он бы давно развернулся для бортового залпа - но условия не были нормальными. Его собственные системы радиоэлектронного противодействия работали во всю мощь, а значит, противнику так же трудно стрелять, как и ему самому. С учетом обстоятельств, как это ни парадоксально, имело смысл подставлять неприятелю уязвимое горло клина, поскольку это была маленькая и очень нечеткая цель - в отличие от корабля во всю его длину.
     Конечно, это также сводило всю огневую мощь крейсера к трем ракетным пусковым продольного огня в носовой части - но это, пожалуй, и к лучшему. Он хотел жалить ублюдка, раздразнить его. Если он сможет заставить противника израсходовать все подвески на предельном расстоянии, его активная защита сработает намного более эффективно... и монти будет куда труднее поразить цель.

***

     - Запуск ракет! - объявила Дженифер Хьюз. - К нам движутся две, нет, три штуки. Время полета - сто семьдесят секунд. Активной защите - готовность.
     - Есть готовность! - ответил лейтенант Янсен.
     - Разведите чуть подальше друг от друга четвертый и пятый имитаторы, Кэрол, - сказала Хьюз. - Посмотрим, как мы сможем справиться с этими "птичками".
     - Слушаюсь, мэм.
     Уолкотт отрегулировала положение имитаторов. Виктория потянулась к Нимицу, чтобы проверить его экипировку. Кот, как и она, был в задраенном шлеме, а ремни безопасности, вмонтированные в ее кресло, были прикреплены к небольшим кольцам на его скафандре. Это было не так надежно, как амортизационная рама, но никто не изготавливал рамы по размерам древесного кота.
     - Контакт через девяносто секунд, - объявил Янсен и нажал кнопку, которая выслала навстречу противнику противоракеты.

***

     - Они уничтожили все три, шкипер, - сообщила тактик Хольцу, когда третью ракету разнесло на части.
     Хольц с отвращением отметил про себя, что ни одна из них не дошла даже до зоны стрельбы противоракетных лазеров корабля монти. Ну что ж, это неудивительно. По крайней мере, их проклятые подвески не выпустили в ответ ракеты, способные уничтожить его судно.
     - Никаких признаков ракетных подвесок?
     - Никаких, гражданин капитан. Вообще никакого ответного огня.
     Хольц понял, что гражданка коммандер Паслот злится на него - мол, нечего спрашивать об очевидном! - потому что в таком состоянии она всегда называла его "гражданин капитан", а не "шкипер". Он поморщился, но ему не за что было ее упрекнуть. Он еще немного подумал и кивнул.
     - Ладно. Беглый огонь, Элен.
     - Слушаюсь, шкипер, - ответила она гораздо веселее и набрала новую команду на своем пульте.

***

     Хонор сощурила глаза: хевениты изменили схему ведения обстрела. Линейный крейсер вел огонь из трех орудий, расположенных в носовой части корабля, при этом каждый второй залп производился с задержкой старта. Таким образом, хотя увеличившиеся интервалы между залпами давали больше времени защите на сопровождение целей, общая нагрузка на активную защиту возросла, и еще это позволяло хевам запускать вместе с ракетами и генераторы помех и другие вспомогательные устройства преодоления защиты. Хонор понимала стоявшую за этим логику, но ей было совершенно непонятно, почему хевы ограничивают себя исключительно оружием преследования. У них было по двадцать орудий на каждом борту, и ускорение они держали намного выше. Крейсер мог ходить вокруг "Пилигрима", нанося по нему удары по очереди с обоих бортов, в каждом залпе выпуская в шесть раз больше ракет.
     Хонор нахмурилась и включила систему связи своего скафандра, подсоединившись к личному каналу Кардонеса.
     - Как ты думаешь, почему он так упорно использует только орудия преследования? - спросила она.
     Кардонес потер верхушку своего шлема.
     - Он проводит разведку, - ответил Раф. - Он старается не подставляться нам для прицеливания и пытается разведать, чем мы можем ему ответить.
     - Ничем, - тихо заметила Хонор, и Кардонес ответил ей кривой усмешкой.
     - Ну да, у нас не такой уж большой арсенал, шкипер.
     - Верно, - сказала она с мягкой улыбкой. - Но я думаю, это не только разведка.
     Кардонес удивленно поднял брови, и она в ответ пожала плечами.
     - Это больше, чем просто разведка. Он засек нас своими гравитационными датчиками, когда мы уничтожили его товарища, но был тогда слишком далеко, чтобы увидеть, как именно мы это сделали. Он, вероятно, решил, что мы использовали ракетные подвески, и теперь вынуждает нас открыть огонь и потратить все, что мы можем использовать, на максимальной дистанции.
     - Логично, - согласился Кардонес после некоторого размышления - как раз когда активная защита лейтенанта Янсена разделалась с последней ракетой последнего залпа. - Конечно, он довольно скоро выяснит, что у нас нет никаких подвесок, иначе мы бы уже вели ответный огонь.
     Ракеты продолжали донимать "Пилигрима", прилетая с кормы по шесть штук за раз. Радиолокационные ловушки и системы помех Кэролин Уолкотт сбивали с толку их системы самонаведения, как только они приступали к операции заключительного захвата цели, а противоракеты и лазерные батареи Янсена с методической точностью уничтожали их по одной. Но законы фортуны неумолимы. Рано или поздно одна из ракет должна пренебречь ловушками, прорваться через глушители и пройти сквозь системы активной обороны.
     В наушнике Хонор раздался звонок, и она, опустив глаза на маленький экран связи, увидела лицо Джинджер Льюис.
     - Сообщение от коммандера Чу, мэм! Он сделал! Он подключил питание к системе автоматического управления двери левого борта! Она открывается, мэм!
     Сердце Хонор подскочило. Они будут запускать всего лишь по две кассеты за один раз, даже если дверь левого борта сработает без единого сбоя, но и этого может оказаться достаточно. Открыв огонь прямо по наступающему с кормы врагу, когда он не видел ни одного ответного выстрела, они могли бы...
     Как раз в этот момент ракета неприятеля проскользнула мимо антиракет и прошла, как кинжал, сквозь предельно загруженные работой лазерные батареи. Ракета скорректировала траекторию в двадцати четырех тысячах километров и взорвалась прямо напротив кормы "Пилигрима". Пять посланных ею рентгеновских пучков толщиной в сантиметр вошли точно в заднюю горловину импеллерного клина...
     Мегатонная масса "Пилигрима" вздыбилась, когда его лишенный брони корпус с небрежной легкостью пронизала огненная река. Восьмой бета-узел заднего импеллерного кольца получил прямое попадание. Пятый, шестой, седьмой и девятый бета-узлы исчезли в неистовом взрыве энергии, унеся с собой и пятый альфа-узел. Во втором импеллерном отсеке взорвался генератор, убив девятнадцать мужчин и женщин и разослав безумные энергетические волны, с треском носившиеся по всему помещению, как запертые в клетку молнии. Взрывом разнесло девятнадцатый, двадцатый и двадцать второй лазеры активной защиты, а вместе с ними и шестой радар, шестнадцатую ракетную пусковую и все их орудийные расчеты.
     Но не эти разрушения стали самым жестоким ударом, который нанесла вражеская ракета.
     Один-единственный пучок проник через левую дверь первого грузового отсека. Он разбил двигатели, которые только-только со скрипом заработали, разорвал две кассеты на смертоносные, убивающие людей осколки и уничтожил питающие кабели, которые инженеры Хонор так самоотверженно пытались восстановить. Попутно он убил семьдесят одного человека, включая лейтенанта Джозефа Сильветти, лейтенанта Адель Клонц... и лейтенант-коммандера Гарольда Чу.
     Хонор почувствовала смерть Чу. Почувствовала, когда это отозвалось в Саманте, как удар молнии. Почувствовала, потому что эхо близкой смерти острой болью прошло через кошку к ее партнеру, а от Нимица - к самой Хонор. Рафаэль Кардонес замотал головой когда система связи его скафандра даже сквозь вой тревоги донесла до него мучительный стон капитана, и он побелел, увидев в глазах Хонор страдание, и боль утраты и ужасное, безысходное отчаяние. Он не знал, что произошло. Он только понял, что женщину, на которую надеялось каждое живое существо на "Пилигриме", тоже, возможно, поразил снаряд, обрушившийся на судно, и в страхе за нее он вскочил на ноги.
     Но Хонор стиснула зубы и подавила едва не овладевшую ею агонию. Она обязана была держаться. Каждая клеточка ее существа кричала, что ей надо сдаться и завыть во весь голос от горя, как это сделали Саманта и Нимиц, броситься к любимым друзьям, поддержать их в момент этой ужасной гибели. Но она была капитаном звездного корабля. До мозга костей офицером королевской службы. И выработанная за тридцать два года службы и двадцать лет командования ответственность сделали свое дело. Она не могла позволить себе простые человеческие чувства, а потому голос ее был нечеловечески спокойным, даже когда боль разрывала ей сердце.
     - Рулевой, поворот прямо вверх - поставьте нас на дыбы!
     - Есть, мэм! - выкрикнул рулевой главстаршина О'Халли.
     "Пилигрим" начал разворот, поднимаясь на дыбы, как лошадь, чтобы быстро спрятать от врага корму под срез клина.

***

     - Мы его достали, шкипер! - ликовала Паслот. - Мощность двигателя только что резко снизилась, и посмотрите на его маневр!
     - Я вижу, Элен.
     Хольц набрал запрос в аналитический компьютер, проверяя спектр излучения, и прикусил нижнюю губу. Противник, очевидно, получил по-настоящему мощный удар, но выброс атмосферы в космос был несущественным. Он не знал, что первый грузовой отсек уже был разгерметизирован, он знал только, что, хотя монти задергались, с судна просачивается слишком мало воздуха.
     Он лихорадочно соображал, пытаясь найти этому объяснение. Новый курс мантикорцев лишил "Ахмеда" хорошей ракетной цели, но при этом оставил их без поступательного ускорения. Они наращивали скорость перпендикулярно к основному курсу "Ахмеда", но, начав с нуля, не имели никакого преимущества, что позволяло Хольцу при желании приблизиться к ним очень быстро. Но...
     Он еще несколько секунд размышлял, а затем посмотрел на экран связи, соединенный с флагманской рубкой Юргенса.
     - Наши приборы показывают, что у противника очень низкая потеря атмосферы, гражданин коммодор, и он не произвел по нам ни единого выстрела и ничем не обнаружил своих подвесок. Я полагаю... - Он глубоко вздохнул и наконец решился. - Я полагаю, что он не стреляет потому, что не может. Я не могу представить себе ни одного капитана, который, будучи в силах открыть ответный огонь, не сделал бы этого. Он не может оставлять за собой больше воздуха, потому что "Керебин" потрепал его гораздо сильнее, чем мы думали, и разгерметизировал многие его помещения ранее.
     Юргенс хмыкнул и прищурил глаза. Хольц, возможно, был прав. Во всяком случае, его рассуждения соответствовали наблюдениям. А если он действительно прав, то им можно оставить свои острожные маневры на дальнем расстоянии и взяться за вспомогательный крейсер со всей основательностью. Но если он был так серьезно поврежден, тогда почему?..
     - Шкипер! - Это была Элен Паслот, и внезапное неприятное открытие сделало ее голос визгливым. - Впереди него - вовсе не Цель-Один!
     - Что? - Хольц резко развернул кресло в ее сторону, и она в ярости замотала головой.
     - Я только что сняла новые показания приборов. Это всего-навсего проклятый имитатор!
     Юргенс осознал смысл сообщения Паслот и, подняв глаза, встретил неожиданно сочувственный взгляд народного комиссара Астона. "Вот ублюдки! - подумал он - Жалкие, дерзкие чертовы ублюдки!"
     - Это приманка, - прошептал он. - Они специально отвлекли нас подальше от лайнера, потому что знали что не смогут остановить нас... и потому что только мы могли прихватить его!
     - Точно, - решительно поддержал Астон. - И что мы теперь будем делать?
     Юргенс потер подбородок, лихорадочно соображая, и пожал плечами.
     - Я вижу только один выход, сэр, - решительно сказал он. - Судя по их маневрам и наблюдениям нашего тактического сектора, мы можем предположить, что "Керебин" повредил их намного серьезнее, чем мы допускали. Это все объясняет: если они не могут сражаться с нами, им остается только убегать, чтобы отвлечь нас от лайнера. Ведь пока мы тратим время на преследование, мы упускаем нашу главную цель.
     Он быстро набрал на своем терминале серию команд, проецируя траектории рейдера и "Ахмеда". Затем на дисплее обозначился заштрихованный конус, который пересек курс "Ахмеда" слева направо почти десять световых минут позади и протянулся дальше влево от него.
     - Лайнер должен находиться в этом районе. Наши шансы обнаружить его очень невелики, если они ведут себя осторожно, но чем скорее мы начнем искать, тем больше вероятность найти. Только сначала нам надо покончить с рейдером. Если он уйдет, то наша тайная операция станет широко известной - что произойдет и в том случае, если мы упустим лайнер.
     - Точно, - снова сказал Астон.
     - Я думаю, нам следует допустить более серьезные повреждения у монти, чем мы полагали. Мы должны начать атаку, подойдя к нему поближе, и покончить с ним, а затем вернуться и заняться лайнером.
     В течение, наверное, десяти секунд Астон пристально разглядывал экран гражданина коммодора - и наконец кивнул.
     - Разделайтесь с ним, гражданин коммодор, - сказал он.

***

     Внутри у Джинджер Льюис все сжалось от ужаса, когда на дисплеи центра аварийного контроля вы