. Ненависть не ушла, она стала более жгучей. Но она больше не разъедала его изнутри, а пылала, и жар этого пламени донесся до нее, будто через открытую дверцу печи.
     - Чем я могу вам помочь, Адам? - спросила она вяло, и его ответ потряс ее.
     - Вы можете выслушать меня, миледи, - сказал он мрачно, - а потом вы можете помочь мне найти подонков и убийц, которые устроили саботаж на куполе Мюллера.
     Он впервые употребил в ее присутствии даже самое мягкое ругательство. Это было первое, что она отметила, но она не успела додумать эту мысль до конца, потому что дернулась так, словно ее ударили.
     - Саботаж? - повторила она, и ее напряженный голос зазвучал хрипло, а не отсутствующе.
     - Саботаж. - В холодном ответе инженера чувствовались гнев и уверенность.
     Хонор покачнулась. Лафолле быстро шагнул вперед, но она даже не заметила этого, ухватившись рукой за стол в поисках опоры. Она не отрывала глаз от Геррика, умоляя его: окажись правым, не говори просто так. Он ответил на эту мольбу резким яростным кивком.
     Она упала в кресло, слегка стыдясь своей слабости, но в голове у нее все кружилось. Тяжелые грузы падали сквозь темное пространство ее разума, разбиваясь друг о друга и рассыпаясь дождем раскаленных добела искр. Она глубоко вздохнула.
     - Вы... вы уверены, Адам? - прошептала она. - Это было преднамеренно?
     - Да, миледи. Стью Мэтьюс заметил это четыре часа назад.
     - Четыре часа? - повторила она. - Вы .. вы уже четыре часа знаете?
     Ее голос задрожал, и на лице Геррика появилось выражение стыда.
     - Да, миледи. Простите меня. Я должен был сразу сообщить вам, но я хотел прежде быть абсолютно уверенным. - Он мотнул головой, раздувая ноздри. - Теперь не только я уверен, но еще и лорд Клинкскейлс, планетарная служба безопасности и Протектор Бенджамин.
     - Господи, - прошептала Хонор.
     За ее спиной Нимиц с мягким стуком спрыгнул на стол и обнял ее четырьмя лапами. Она не отрывала глаз от Геррика, как от последней надежды на спасение.
     - О господи! - прошептала она снова, и на этот раз слово вырвалось из самого сердца, дрожащего от боли, которую она так долго прятала.
     Она закрыла лицо руками, покачиваясь в кресле, и все ее тело сотрясалось от всхлипов.
     - Миледи! - воскликнул Лафолле.
     Она почувствовала, что он встал перед ней на колени. Лафолле мягко отвел ее руки от лица, заставив ее посмотреть сквозь слезы. Голос его был низким и мягким.
     - Это не ваша вина, миледи, - сказал он. - Это не небрежность и не несчастный случай. Миледи, вы не виноваты.
     Она взглянула на него, стыдясь своей слабости и чувствуя признательность за утешение, и он улыбнулся. Он улыбнулся ей без тени презрения за то, что она так распустилась. Хонор опустила руки, продолжая держаться за Лафолле, а потом повернулась к Геррику.
     - Как, Адам? - спросила она, и голос ее звучал почти нормально. - Как они это сделали? И как вы обнаружили?
     - Как мы обнаружили - это долгая история, миледи. Если коротко, то с момента катастрофы мы создавали ее модели и анализировали их, и наконец мы поняли, что тут просматривается схема. Мы...
     Он внезапно помедлил, потом встряхнул головой и улыбнулся ей усталой кривоватой улыбкой.
     - Не возражаете, если я присяду, миледи? Я, кажется, немного устал.
     - Конечно, - сказала она, и он сел напротив нее. - Я вызову Мака, - сказала она, понимая, что несет какую-то чушь, но больше ей в голову ничего не приходило. - Нам надо...
     - Миледи. - Тихий голос Лафолле заставил ее снова взглянуть на него, и он опять улыбнулся ей. - Я уже сказал ему, миледи, и он просил передать, что придет, как только найдет... кажется, он сказал: "Делакур".
     - "Делакур"?
     Хонор удивленно взглянула на своего гвардейца, только сейчас осознав, до какой степени она устала, а потом тихо рассмеялась.
     - "Делакур", - повторила она, улыбнувшись. - Мак всегда умел находить уместные жесты.
     - Верно, и он...
     Лафолле замолчал - люк в столовую открылся, и вошел МакГиннес. Стюард нес серебряный поднос с тремя бокалами и бутылкой из личных погребов ее отца на Мантикоре. Его улыбка заставила ее сердце сжаться. Он подошел к столу и поставил поднос. Глаза Хонор заволокло туманом, когда она увидела чашку с сельдереем для Нимица.
     - Я подумал, что вам это может пригодиться, мэм, - сказал он тихо, наливая в бокал красное вино.
     Он протянул ей бокал, наполнил еще два и вручил их Лафолле и Геррику. Потом он отступил, все еще держа бутылку, и она коснулась его руки.
     - Спасибо, Мак, - тихо сказала она. - Ты всегда знаешь, что мне надо, правда?
     - Такой уж у меня талант, мэм, - так же тихо ответил он, переложил бутылку в другую руку и сжал пальцы Хонор. Потом он отошел и поставил бутылку на поднос.
     - Вызовите меня, если вам понадобится что-то еще, миледи, - сказал он, слегка наклонив голову, и вышел из каюты.
     Хонор посмотрела ему вслед, потом повернулась к Геррику и Лафолле. Гвардеец стоял в церемониальной стойке за спинкой кресла, но она покачала головой и указала ему на кушетку. Он на мгновение заколебался, потом вздохнул, кивнул и сел. Она подождала, пока он устроится, и повернулась к Геррику.
     - Рассказывайте, - скомандовала она. Ее голос снова стал прежним. Все еще напряженный от горя и боли, но ее собственный.
     - В некотором смысле, миледи, это все-таки наша вина, - тихо сказал Геррик, - но только потому, что мы позволили этому ублю...
     Он помолчал и продолжил, лишь успокоившись достаточно, чтобы следить за своей речью.
     - Только потому, что мы позволили тому, кто это запланировал, подсунуть своих людей в число наших работников. - Он пожал плечами. - Нам никогда не приходило в голову, что кто-то может нарочно устроить такую катастрофу. Мы заботились о наборе людей, которые способны работать, а потом обучали их, как надо работать. Нам даже не пришло в голову принимать меры против саботажа.
     - А у них и не было повода подозревать саботаж, миледи, - сказал Лафолле, и она вопросительно взглянула на телохранителя. - Сейчас, конечно, кажется, что это надо было учесть. Но задним числом всегда все кажется предельно ясным, а на самом деле вам не больше, чем любой другой компании, могло прийти в голову, что один из ваших служащих - массовый убийца.
     Хонор кивнула. Она была благодарна ему за успокаивающие слова, но утешения были ей пока не нужны, и она обернулась к Геррику.
     - Майор Лафолле прав, миледи, и, кроме того, тут работал не одиночный маньяк. Для осуществления диверсии потребовалась совместная работа восемнадцати-двадцати человек. Это заговор, а не просто убийство.
     - Как они это сделали? - спросила она.
     - У них была двойная цель, - ответил Геррик. - Каждая из них могла привести к аварии поодиночке, но поскольку сработали обе части плана, меня даже удивляет, что мы так далеко продвинулись.
     Инженер поморщился. Гнев в его голосе слышался, но сухо и деловито.
     - Один из их людей, миледи, работал оператором автобура, и он изменил профиль скважин, которые бурил для основных опор. Вы знакомы с первоначальным планом, миледи?
     - Только в общих чертах, - ответила Хонор. Она просмотрела планы, но они не входили в область ее знаний.
     - Вы помните, мы спроектировали отверстия так, чтобы в них поместилось как можно больше керамобетонной заливки, и при этом основание каждого столба представляло собой мощный анкерный замок? - спросил Геррик, и она кивнула. - В опору вставлялись поперечные крепления, которые потом входили в конусообразное расширение скважины, а поверх этого в каждую скважину заливалось больше сотни тонн керамобетона. Каждая опора в альфа-кольце должна была быть практически неразрушима.
     Хонор кивнула. Если бы керамобетон правильно сплавили, он образовал бы монолитную пробку прочнее обсидиана. Благодаря своему крестообразному сечению опоры должны были сидеть так крепко, будто они были частью планеты.
     - Ну так вот, миледи, дело вот в чем. Когда этот тип сверлил буром скважины, внешне они соответствовали спецификациям. Но коническая нижняя часть, которую следовало рассверлить расходящимися штреками, на самом деле оставалась цилиндрической и совпадала с диаметром опор, так что анкерные замки не раскрывались и не заклинивались в перекрестных секциях, и заложенная в плане прочность конструкции не достигалась. Мы сумели проверить только два отверстия, потому что инспекторы Мюллера не пускают нас на площадку, но по этим двум у нас есть отличные видеозаписи. Делали их операторы голокамеры, а не инженеры, так что они не заметили расхождения с планом, а мы сами до аварии записи не смотрели. Но теперь мы их посмотрели, и с помощью записи построили модель. Это компьютерная реконструкция, но ее примет любой суд, и сами отверстия до сих пор на месте - можно их осмотреть и все подтвердить.
     Хонор снова кивнула. Геррик потер лоб жестом усталого триумфа и продолжил.
     - Кроме неверного диаметра, миледи, дно двух скважин, которые мы проверили, тоже не соответствует профилю. Оно было скошено под углом, чтобы только край каждой опоры нес ее вес. Опять-таки, с хорошим керамобетоном это не имело бы значения, потому что заливка затекла бы под нависающий край, а потом ее заплавили бы. Но поскольку кёрамобетон был плохой, это тоже сыграло важную роль.
     - А разве мы не проверяли профили?
     - И да, и нет, миледи, - сказал Геррик, поморщившись. - Спецификации были внесены в программное обеспечение буров. Чтобы проявилась ошибка, оператору бура требовалось бы специально отключить встроенный профиль. Между сменами мы проводим диагностику и тестирование всего оборудования, чтобы засечь случайные изменения. Это значит, что перед окончанием смены он должен был вернуть все на место - и он так и делал. Это лишило нас возможности заметить происходящее на этом уровне... и, кстати, совершенно точно доказало, что это не несчастный случай... - Он помолчал и продолжил: - Но у нас предусмотрена и вторая проверка, миледи. Ее проводят в бригаде, которая устанавливает опоры на место. Если шахты просверлены неправильно, они должны были это заметить - и заметили бы, если бы не покрывали того, кто их пробурил. Поэтому мы и уверены, что участвовали по крайней мере две группы. И наконец, у нас есть контролеры на площадке, которые проводят выборочную проверку опор, когда они уже вставлены. Но они ищут случайные ошибки, а не намеренный саботаж, и те, кто спланировал диверсию, прекрасно это знали. Насколько мы смогли восстановить картину происшедшего на данный момент, бригады, вставлявшие опоры в некачественные шахты, знали, какие именно шахты не в порядке. Они вставляли опоры, заливали их керамобетоном, но заплавляли только верхние полметра или около того. В двух плохих шахтах керамобетон хороший. Мы полагаем, что во время их заливки рядом как раз оказался прораб, и они не посмели не завершить работу, боялись, что он сразу это заметит. Но что касается остальных шахт, то наши инспектора берут пробы для контроля качества только с двадцати сантиметров глубины. И инспектора Мюллера, кстати, тоже так делают. Это стандарт для инспекторов Меча и Ключей, прежде всего потому, что керамобетон очень сложно сверлить. Однако учитывая происшедшее, я уже порекомендовал Протектору, чтобы оборудование перепрограммировали на забор проб с полной глубины. Так вот, полметра хорошего керамобетона обеспечивали прохождение проверки качества всей опоре, хоть она и не в состоянии была нести предусмотренную для нее нагрузку. Она и в правильно просверленной шахте не устояла бы, но саботажники не хотели рисковать.
     Инженер помедлил, горько улыбнувшись, потом отпил еще вина и откинулся в кресле.
     - В итоге, миледи, примерно четырнадцать процентов основных грузонесущих элементов купола были спроектированы так, чтобы не выполнять свои функции, а угол наклона дна шахты накренял опору, создавая напряжение и в остальных элементах купола. С такими дефектами купол ни за что не устоял бы, миледи. Тот, кто все это планировал, прекрасно знал, что получится.
     - Кто, Адам? - жестко спросила Хонор. Инженер пожал плечами.
     - На данной стадии, миледи, мы еще только выясняем, как именно они это сделали. Мы не в состоянии определить бригады, устанавливавшие опоры и заливавшие керамобетон, по нашим собственным рабочим расписаниям, но служба безопасности работает с видеозаписями со стройки. Лорд Клинкскейлс рассчитывает найти их лица в базе данных наших рабочих. Но оператора бура мы уже вычислили, потому что известно, какой бур сверлил какие шахты и кто был оператором на каждом буре.
     - Ну и?
     - Согласно нашим данным, миледи, - ровно сказал Геррик, - это был некий Лоуренс Магвайр. Он один из тех, кто уволился в знак протеста, когда появились первые сообщения о некачественных материалах, и мы не знаем, куда он делся потом. Мы проверили указанный им адрес - это оказался пансионат. До поступления к нам на работу он только неделю снимал там комнату. Другие предоставленные им личные данные тоже не соответствуют действительности.
     - Так что мы не знаем, кто он такой на самом деле?
     Хонор постаралась скрыть разочарование в голосе, но ей не удалось. Жизненно важно было найти этого человека. Если не удастся его опознать и найти мотив его преступных действий, тогда ее враги будут настаивать, что этого человека выдумала ее компания, что никакого преднамеренного саботажа не было, а неправильное выполнение планов, которое и вызвало катастрофу, было, как уже начали говорить, ошибками плохо обученного персонала.
     - Этого я не говорил, миледи, - усмехнулся Геррик. - Я сказал, что наши записи не говорят, где его можно найти, и это правда. Но хотя информацию он нам при поступлении представил фальшивую, отпечатки пальцев пришлось дать настоящие. Он, наверное, решил, что мы никогда не разберемся, в чем дело, и не догадаемся, что искать следует именно его. Но отпечатки мы нашли и передали их лорду Клинкскейлсу. Он сверил их с базой данных Дворца Харрингтон и ничего не нашел - это подтвердило наши предположения о том, что он посторонний. Но еще он по надежному каналу передал их своему человеку в планетарной службе безопасности, а тот сверил их с базой данных Меча. И так уж вышло, миледи, что когда господин "Магвайр" был еще подростком, его как-то арестовали за участие в гражданских беспорядках. Это была "демонстрация" против иеремитов - такая небольшая независимая группа, которую некоторые члены Церкви считают еретиками, - превратившаяся в погром. Поскольку он был очень молод, его отпустили с замечанием. Он, наверное, даже не знал, что все сообщения ленов об арестах по уголовным обвинениям, даже самым мелким, попадают в базу данных Меча и там и хранятся. Так или иначе, миледи, специалисты Протектора Бенджамина его опознали. Его настоящее имя Сэмюэль Маршан Хардинг.
     Хонор резко выдохнула, и инженер кивнул.
     - Именно, миледи. Он двоюродный брат Эдмона Маршана, и его официальное место жительства - Бёрдетт-Сити, поместье Бёрдетт.

Глава 23

     - Значит, это подтверждено, ваша светлость?
     - Настолько, насколько это возможно при сохранении секретности, преподобный, - ответил Бенджамин IX. - В суде мы это использовать не сможем, пока наши эксперты не воспроизведут модели "Небесных куполов", и нам, наверное, придется вскрыть фундаменты, но все, кто видел анализ, ни в чем не сомневаются. На данный момент все контакты с планетарной службой безопасности для поддержания секретности ограничены группой людей, которым лично доверяет регент Клинкскейлс, но старший инженер отдела безопасности строительства проверил материалы "Небесных куполов" и полностью подтвердил их выводы, и у нас есть подтверждение личности Хардинга. - Протектор покачал головой. - Это пока еще не "доказано" в судебном смысле слова, преподобный, но обязательно будет.
     - Понятно.
     Преподобный Хэнкс откинулся в кресле. В глазах его облегчение боролось с гневом и горечью. Рядом с преподобным сидел канцлер Прествик, и Бенджамин мог только гадать, кто из них троих выглядит более уставшим.
     - Не хочется верить, что те, кто называют себя Божьими людьми, участвовали в заговоре, приведшем к убийству детей. - Глубокий голос Хэнкса был полон печали. - Но, учитывая то, с какой скоростью лорд Бёрдетт и Маршан отреагировали на самые первые сообщения...
     Преподобный грустно покачал головой, но гнев в его глазах только разгорался. Духовный глава Церкви Освобожденного Человечества был мягким человеком, исполненным сострадания, но Церковь в былые времена тоже носила меч.
     - Я согласен, преподобный, - мрачно сказал Прествик, - но вы уж извините меня, светская сторона вопроса еще сложнее. У нас есть доказательства, что в преступлении участвовал подданный Бёрдетта, но все выводы о его связи даже с Маршаном - чистые догадки. По фактам, которые у нас сейчас в наличии, Хардинг, считай, действовал в одиночку.
     Бенджамин изумленно посмотрел на канцлера, и Прествик пожал плечами.
     - Если лорд Клинкскейлс и служба безопасности сумеют изобличить рабочих, которые саботировали заливку керамобетона, и мы сумеем связать их с Хардингом, то у нас будут убедительные доказательства заговора, ваша светлость. Но пока мы не докажем связь между заговорщиками и лордом Бёрдеттом, у нас не хватит улик, чтобы добиться его импичмента перед Ключами. На данной стадии невозможно предсказать, найдем мы такую связь или нет, но мы знаем, что не сможем собрать данные, которые могли бы ее выявить, без формального расследования.
     - А если я назначу расследование, - вздохнул Бенджамин, - в это включатся столько людей, что Бёрдетт обязательно обо всем узнает.
     - Боюсь, что так, ваша светлость. Особенно при его... традиционных связях с Министерством юстиции.
     - И если он виновен, то уничтожит нужные нам улики, прежде чем мы до них доберемся, - кисло заметил Бенджамин. - А благодаря автономии ленов он сумеет не пускать бригады следователей Меча в Бёрдетт столько времени, сколько ему понадобится для сокрытия улик.
     - Больше того, ваша светлость, - заметил Хэнкс, - приговор общественного мнения скорее всего не дождется официального расследования. Ризница дала твердые указания, но многие наши священники - даже те, в ком до аварии на куполе не было страха и недоверия по отношению к леди Харрингтон, - не обращают на них внимания. Сама природа этой катастрофы, гибель стольких детей... - Он вздохнул и снова покачал головой. - Такая катастрофа вызывает сильные реакции даже у лучших людей. Сама их добрая натура заставляет их выступать против того, что они воспринимают как зло. А пока что свидетельства против леди Харрингтон настолько убедительны, что ни у кого не вызывали сомнений. Атмосфера уже накалена, и ситуация будет стремительно ухудшаться, пока мы не докажем, что леди Харрингтон - невинная жертва чьего-то заговора. Кое-какой вред уже не исправить, даже если ее оправдает суд. В конце концов, она землевладелец. Ее враги немедля распустят слух, что она использовала титул, чтобы прикрыть свою вину, что вердикт суда был принят под давлением, а вы и Церковь поддержали его из политических соображений. Кое-кто этому поверит. Если люди достаточно долго будут убеждены в ее вине, для некоторых ее репутация навсегда погибнет. И чем дольше мы будем тянуть с обнародованием новой информации, тем больше народа уверятся в ее вине.
     - Он прав, ваша светлость. - Прествик потер сложенные на коленях руки, в глазах его чувствовалось беспокойство.-Уже звучат обвинения, что вы откладываете расследование, чтобы защитить леди Харрингтон, а против "Небесных куполов" начался организованный вандализм. В поместье Сюрте на следующий же день после катастрофы подожгли оборудования на восемь миллионов остинов. Хуже того, вчера в поместье Уотсон толпа напала на трех рабочих "Небесных куполов". Один из пострадавших, возможно, не выживет - он в коме, и прогноз врачей неутешителен. У меня есть сообщения о таких же безобразных нападениях на жителей Харрингтона, неважно, работают они в "Небесных куполах" или нет.
     Канцлер устало потер глаза,