лжен увидеть путь к отступлению. Потому что как только он поймет, что выхода у него нет... Она пожала плечами, и Кэслет снова кивнул.
     - Я понимаю вашу логику, - сказал он, - но вы действительно думаете, что это сработает?
     - С Варнике? - Хонор покачала головой. - Возможно, нет. Я должна попытаться. Имея дело с маньяком, ни в чем нельзя быть уверенным. Но он там не один. У него на планете четырехтысячное войско. Они может и подонки, но могут оказаться чуть более благоразумными, чем их предводитель. Если я достаточно долго буду вести с ним переговоры, рано или поздно станет известно, что я предоставила ему право выбора. И тогда кто-нибудь, кому не хочется умирать, как раз и сможет выдать нам Варнике.
     Кэслет молча взглянул на нее, пытаясь скрыть внутреннюю дрожь, она ответила пристальным взглядом. Ее лицо было спокойным и невозмутимым, но глаза... Он увидел в них сомнение, боль... и страх. Ее слова звучали так бесстрастно, так разумно, производя впечатление уверенности, которая является главным оружием офицера космического флота, но все же глубоко внутри она отлично сознавала, какую опасную игру она ведет, и это приводило ее в ужас.
     Он понял, что Хонор с самого начала знала, что ее ожидает. Она давно уже обдумывала варианты, которые только что предложила Варнике; она предвидела последствия своего решения. Вот почему она заранее обсудила их с коммодором Бломом. Однако, даже сознавая всю опасность, она решила сделать все сама, а не перекладывать ответственность на чьи-то плечи. Если бы она этого не сделала, подключились бы силезцы или андерманцы, и она, конечно, понимала это, как понимал и Кэслет, но все же она не стала уклоняться от выполнения служебного долга. За время пребывания на борту "Пилигрима" Кэслет успел немного узнать ее, не слишком хорошо, но вполне достаточно для того, чтобы понять: если Варнике нажмет кнопку, тени погибших на Сайдморе будут преследовать ее всю жизнь. И еще он понимал, что сейчас она думает об этом же. Как и обо всех остальных аспектах этой операции. Если случится худшее, вся галактика будет готова осуждать ее действия, обвинять в том, что произошла ужасная катастрофа, доказывать, что она действовала слишком грубо, что надо было найти способ избежать такого количества погибших. Да она сама себя будет проклинать. И будет постоянно думать, что могла бы избежать этого, если бы была умнее, находчивее, энергичнее. И прекрасно все это понимая, она тем не менее прибыла сюда, чтобы рисковать собой ради планеты, населенной совершенно чужими ей людьми.
     Почему она делала это? Почему заставляла себя принять такую серьезную ответственность, хотя могла легко переложить ее на чужие плечи? Уорнер Кэслет тоже был флотским офицером, привыкшим к бремени ответственности командира, но все же и он не знал ответа на свои вопросы. Он знал только, что она это сделала... а он мог бы и увильнуть.
     Они были врагами друг для друга. Ее королевство боролось за свое существование, сражаясь против его Республики, а люди, которые управляли Республикой, сражались против ее королевства, спасая собственные жизни. Исход мог быть только один: либо Звездное Королевство будет побеждено, либо толпа, которой вместо обещанной лучшей жизни подсунули изнурительную кровопролитную войну, сметет Комитет общественного спасения. Кэслет не питал никакой любви ни к Комитету, ни к его членам, но если и это правительство в свою очередь падет, один бог знает, в какие реки крови провалится его межзвездная нация. А поскольку оба они были боевыми офицерами и знали, что последствия поражения будут ужасными для обоих, они могли быть только врагами. И все же в данный момент Кэслету было жаль, что их отношен не могут сложиться иначе. Он оказался под властью обаяния Хонор, которое заставляло ее подчиненных обожать своего капитана и идти за ней в огонь и воду, - и он наконец разгадал его причину.
     Она любила своих людей и заботилась о них. Все был предельно просто. Она заботилась о них и делала все что от нее зависело, требуя взамен максимальной отдачи при выполнении служебных обязанностей. Кэслет только что видел, как виртуозно она уничтожила четыре тяжелых крейсера, и признавал, что она очень опасный человек. Однако она посвятила свою жизнь тому, чтобы защищать от других опасных людей тех, кто не мог защититься сам, и Кэслет понимал это, потому что и сам был таким. Он разгадал ее и отдавал себе отчет, кем она была на самом деле, какую опасность представляла она для Республики, для его флота и, в конечном счете, персонально для Уорнера Кэслета...
     Только сейчас это не имело никакого значения.
     Он пристально разглядывал ее какое-то время, а затем, неожиданно для нее, да и для себя тоже, ободряюще положил руку ей на плечо.
     - Я надеюсь, что это сработает, капитан, - тихо сказал он и снова повернулся к голосфере.

***

     - Выходим на орбиту, мэм, - доложил Джон Канияма.
     Нимиц лежал животом вверх на коленях Хонор и боролся с ней всеми шестью лапами. Выслушав доклад, она посмотрела на астрогатора и кивнула. Затем погладила напоследок Нимица, наслаждаясь посланной им волной любви и ободрения, встала, пересадила кота на спинку кресла и сцепила руки за спиной.
     - Свяжитесь с Варнике, Фред.
     - Слушаюсь, мэм.
     Казенс нажал кнопку на пульте управления связью и кивнул ей, подтверждая готовность, а она повернулась лицом к видеокамере, и глаза ее стали холодными. На главном экране появилось лицо Варнике. Он выглядел почти таким же спокойным, как и в прошлый раз, но не совсем, и ей было жаль, что она не может воспользоваться помощью Нимица, чтобы понять эмоции Варнике. Но, возможно, ей не помог бы и Нимиц, потому что человек на экране был безумен, а полагаться на эмоции сумасшедшего очень опасно.
     - Я сказала, что мы еще поговорим, мистер Варнике? - спросила она.
     - Что вы и сделали, - ответил он, и задержка связи теперь была едва заметна. - У вас там, кажется, совершенно необыкновенное "грузовое судно", капитан. Мои поздравления.
     Хонор холодно кивнула в подтверждение, и он слегка улыбнулся.
     - А у меня здесь все та же кнопка, и я уверяю вас, что нажму ее, если вы меня к этому принудите. Конечно, в таком случае в смерти всех этих невинных гражданских жителей будете виноваты только вы.
     - Я не думаю, что мы будем играть в эту игру, - ответила Хонор. - У вас есть выбор. Если вы взорвете ваши заряды, вы сделаете это потому, что предпочли не принять непомерно щедрое предложение, которое я вам уже сделала.
     - Ну надо же! А я-то думал, что это я образцовый злодей! - Варнике поднял руку, продемонстрировав перед объективом камеры маленький переносной передатчик, и оскалил зубы. - Я вам еще не надоел со своей кнопкой? Мне нечего терять, знаете ли. Я наслышан об андерманских тюрьмах. И я совсем не уверен, что я предпочту жить в одной из них, так что...
     В подкрепление слов он взмахнул рукой с передатчиком, и его глаза вспыхнули опасным светом. Хонор почувствовала, как по спине у нее побежали ледяные мурашки, но выражение ее лица не изменилось.
     - Возможно, вам в тюрьме и не понравится, мистер Варнике, но ведь смерть - это навсегда.
     - Хотите сказать: где есть жизнь, там есть надежда? - Человек на экране рассмеялся и откинулся на спинку стула. - Вы меня забавляете, капитан Харрингтон. Правда забавно. Неужели вы окажетесь такой ханжой, что скорее предпочтете увидеть убитыми сотни тысяч людей чем позволить одному пирату и его немногочисленным сторонникам просто уйти на невооруженном ремонтном судне?
     - Ого! - Хонор недоуменно подняла бровь. - Вы намереваетесь разместить на нем четыре тысячи людей создав экстремальную нагрузку для систем жизнеобеспечения? - Она покачала головой. - Боюсь, у вас кончится воздух прежде, чем вы долетите до другой планеты.
     - Ну, жертвы, конечно, неизбежны, - признался Варнике, - и я полагаю, что с моей стороны будет любезностью оставить вам в качестве трофея тысчонку-другую пленников. Вообще-то, когда я говорю об отлете, я имею в виду себя и примерно сотню близких друзей. - Он наклонился к камере. - Подумайте об этом, капитан. Я понимаю, что мои каперы, должно быть, захватили несколько мантикорских судов (в конце концов, их так много!), но Конфедерация - не ваше королевство. На что вам сдались силезские повстанцы и революционеры? Вы можете получить Сайдмор, спасти Марш, выслать к чертям всех "пиратских" главарей в одном битком набитом судне и взять тысячи пленных - и все это без малейшего риска для какого-нибудь города или поселения. Полный успех, вам не кажется?
     - Меня поражает ваша преданность вашим последователям, - заметила Хонор.
     Варнике снова смеялся.
     - Преданность, капитан? Этим дуракам? Они уже дважды подводили меня - они и их ни на что не годные экипажи. Они стоили мне нации и места в истории. С чего это я вдруг должен быть предан им? - Он покачал головой. - Да будь они все неладны, капитан Харрингтон. Забирайте их себе и будьте счастливы.
     - И вы сбежите сейчас, чтобы потом попытаться все это начать снова? Ну уж нет, мистер Варнике.
     - Ну-ну, капитан! Вы же знаете, что это лучшее, что вы можете получить в сложившейся ситуации. Победа или смерть, успех или впечатляющий крах - вот альтернатива для флотского офицера, так ведь? Почему вы думаете, что у меня должно быть по-другому?
     Хонор долго и пристально смотрела на него, мысли ее блуждали в это время далеко. Сочный голос Варнике был так хорошо поставлен и убедителен, что сказанное им казалось исключительно умным и логичным. Должно быть, в самом начале карьеры на Чаше голос был самым мощным его оружием. Даже теперь он источал какое-то извращенное обаяние, словно порожденное дьявольским соблазном. "Но внутри него - пустота", - подумала она. Там, где у нормального человека была душа, у Варнике была пустота. Кровь на руках для него ничего не значила, а пустота была его броней. И поскольку он не чувствовал никакой вины, его ничто не тревожило.
     - Вы действительно думаете, - сказала она наконец, - что я могу позволить вам уйти? Вот так запросто?
     - Почему бы и нет? Кто-то давно на Старой Земле сказал: "Убейте одного человека - и вы убийца, убейте миллион - и вы государственный деятель". Я, видимо, не совсем точно цитирую, но уверен, что смысл примерно таков. И флотские, и военные, и даже монархи всегда договаривались с такими "государственными деятелями", капитан. Так что теперь вы договоритесь со мной... или я могу невзначай нажать кнопку, просто чтобы доказать вам, что вы должны относиться ко мне серьезно. Вот, например...
     Он поднес руку к фокусу объектива камеры и указательным пальцем нажал кнопку на цифровой клавиатуре передатчика.
     - Ну вот! - сказал он с ослепительной улыбкой -и Хонор услышала, как позади нее кто-то с шумом втянул в себя воздух.
     Она повернула голову и увидела, что Дженифер Хьюз в ужасе смотрит на свой дисплей. Выражение лица старшего тактика было непередаваемым, и Хонор левой рукой сделала быстрое рубящее движение вне поля зрения снимающей камеры. Казенс все это время внимательно следил за капитаном, поэтому моментально отключил звук, прежде чем Хьюз успела открыть рот.
     - Боже мой, мэм! - выдохнула тактик. - Ядерный взрыв на планете! Система слежения показывает, что это порядка пятисот килотонн... прямо в центре города!
     Хонор будто ударили кулаком в живот, лицо ее побледнело. Скрыть это она не могла, но даже когда ее окатила волна ужаса, она осталась внешне невозмутимой.
     - Число погибших? - решительным голосом спросила она.
     - Я, я... не могу сказать точно, мэм. - Закаленный в боях офицер была явно потрясена. - Судя по размеру города, может быть, десять или пятнадцать тысяч.
     - Понятно.
     Хонор глубоко вздохнула и снова повернулась к экрану связи, махнув рукой Казенсу. Звук снова включился, но улыбка Варнике исчезла.
     - Я не сказал, что могу взрывать заряды по отдельности? - промурлыкал он. - Боже мой! Неужели? Какая невнимательность с моей стороны! А вы-то думали, что это было предложение "или все, или ничего". Конечно, вы же не знаете, сколько у меня осталось зарядов, так ведь? Интересно, сколько еще городов я смогу стереть с лица планеты - похоже на шаг при аукционе, вы понимаете, да? - прежде чем я взорву самый большой?
     - Очень впечатляет, - Хонор слышала себя как будто со стороны. - Только какова ваша ставка?
     - Я думал, все будет очень просто, капитан. Я и мои друзья садимся на борт нашего ремонтного судна и уходим. Ваши корабли остаются на орбите Сайдмора до тех пор, пока мое судно не достигнет гиперграницы, а затем вы высаживаетесь на планету и разбираетесь с тем сбродом, который я вам оставлю.
     - А как я смогу убедиться, что вы не пошлете команду о взрыве с борта вашего судна?
     - И зачем бы мне это делать? - спросил Варнике с ленивой улыбкой. - Однако неплохая мысль, не правда ли? Полагаю, мне надо рассмотреть ее надлежащим образом, дабы... э-э... наказать вас за то, что вы испортили мне налаженную здесь жизнь... но это было бы очень жестокой местью с моей стороны, не так ли?
     - Не стоит рисковать, проверяя это, - решительно сказала Хонор. - Но если, я подчеркиваю, мистер Варнике, если мне придется согласиться и позволить вам улететь, мне нужны доказательства, что вы не взорвете свои заряды.
     - Как только вы будете в этом уверены, вы уничтожите меня. Ну-ну, капитан! Я ожидал от вас большего! Очевидно, мне надо хранить мой дамоклов меч, пока я не окажусь вне пределов вашей досягаемости!
     - Подождите. - Хонор потерла бровь, недолго размышляя, а затем позволила своим плечам слегка обвиснуть. - Вы правы, - произнесла она более тихим голосом, - но ведь и я по-своему права. Вы можете убить людей на Сайдморе, а я могу убить вас. От одной только мысли отпустить вас меня тошнит, но... - она глубоко вдохнула. - Нам нельзя совершать поступки, которые приведут к необратимым последствиям. Вы не можете оставить систему без моего разрешения, а я не могу высадить морскую пехоту без вашего ведома и под угрозой этой вашей кнопки. Позвольте мне подумать еще некоторое время. Возможно, я придумаю какое-нибудь решение, приемлемое для нас обоих.
     - Так быстро сдаетесь, капитан? - Варнике подозрительно рассматривал ее. - Звучит, однако, не очень искренне. Вы не можете придумать ничего поумнее, а?
     - Например? - холодно спросила Хонор. - Я же не сказала, что позволю вам уйти. Я только сказала, что никому из нас нет смысла действовать второпях. В данный момент мы оба имеем равные козыри, мистер Варнике. Давайте так и оставим, пока я продумаю свои варианты, согласны?
     - Почему нет, конечно, капитан. Я люблю угождать дамам. Я буду здесь, когда вы решите снова выйти на связь. Всего хорошего.
     Изображение исчезло с экрана, и когда погас индикатор рабочего состояния камеры, Хонор Харрингтон почувствовала, что лицо ее исказилось от ненависти.

Глава 31

     Атмосфера в кают-компании была такой напряженной, что ее можно было резать ножом. Старшие офицеры Хонор (и Уорнер Кэслет с Дени Журденом) сидели за длинным столом с мертвенно-бледными лицами.
     - Боже мой, мэм, - сказала Дженифер Хьюз - Он вот просто взял и убил всех тех людей - и посмеялся над этим!
     - Да, Дженни.
     Хонор закрыла глаза и сжала переносицу. Внутри нее все дрожало. Она больше не сомневалась: Варнике сумасшедший. Не в том общеизвестном смысле, что не способен отличить правильное действие от неправильного, но в более глубинном. Ему просто безразлично, что правильно, а что нет, и его беспричинное массовое убийство только еще раз подтвердило прежнее мнение Виктории. Во что бы то ни стало ему нельзя было позволить уйти, чтобы он снова вернулся к своему гнусному промыслу. В этом заключалась основная проблема Он неизбежно примется за старое - или сотворит что-нибудь еще более ужасное... потому что он получает от этого наслаждение.
     - Мы не можем - уж я-то точно не могу - позволить ему уйти, - сказала она. - Его надо остановить, прямо здесь и прямо сейчас.
     - Но если он готов убить всех на планете... - медленно начал Чу.
     Хонор резко затрясла головой:
     - Нет, не готов. Пока, по крайней мере. Он все еще играет с нами и все еще думает, что сможет победить. Вспомните, что он попытался сделать в Чаше и что сделал после того, как сбежал оттуда. Но в любом случае он убежден, что он в силах победить всю вселенную, потому что он самый алчный и жестокий человек в ней. На это он и рассчитывает. Он ожидает, что мы будет добренькими и охотнее уступим, чем примем на себя вину за жертвы, которых нам будет стоить его захват.
     - Но если мы не уступим и он нажмет свою кнопку, виноваты будем мы, мэм, - тихо сказал Кардонес. Глаза Хонор вспыхнули, и он отчаянно замахал руками. - Я так не думаю, шкипер. Вы правы: решение принимал он. Но факты есть факты: мы всегда будем помнить о том, что могли отпустить его и избежать катастрофы.
     Он сказал "мы", подумала Хонор, но на самом-то деле нужно - "вы". Кардонес пытался защитить ее - сделать решение коллективным, разделить с ней ответственность и дать ей выход из трудной ситуации.
     - Мы не собираемся рассматривать этот вариант, Раф, - мягко ответила она. - В частности потому, что не можем быть уверены, что он так или иначе не нажмет эту проклятую кнопку... - Она потерла висок и сокрушенно покачала головой. - Однако каким бы спокойным он ни пытался казаться, он, должно быть, ненавидит нас за уничтожение его флота и его карманного королевства. Он уже продемонстрировал, как охотно погубил целый город, и он знает точно, как наказать нас, используя против нас наши собственные принципы. Ему даже не пришло в голову подумать о моральной стороне этого поступка или о том, что за этот взрыв ему уготована смертная казнь в любом государстве, которое когда-либо захватит его. Я предложила ему выбор, но он предпочитает сражаться до полной победы, а не принимать тюрьму как альтернативу смерти, так что угроза отдаленного возмездия его тоже не удержит. Поскольку он понимает, что ему нечего терять, так почему ему не делать все, что хочется?
     Она откинулась на спинку кресла, прижимая к груди Нимица. В каюте воцарилась тишина, пока остальные обдумывали ее слова и приходили к выводу, что она права.
     - Если бы только был способ отделить его от передатчика, - пробормотала она. - Как-то убрать от него эту кнопку, чтобы мы могли разделаться с ним раз и навсегда. Как-то...
     Она замолчала и прищурила глаза. Кардонес выпрямился на стуле, глядя на нее пристально и с тревогой потому что понял, что ее мысли закрутились с бешеной скоростью. Затем оглядел остальных присутствующих Другие офицеры выглядели просто обеспокоенными, но выражение лица Уорнера Кэслета было сосредоточенным, в точности как у капитана.
     - Удалить его от передатчика, - сказал хевенит. Виктория перевела на него глаза, и он медленно кивнул. - Если мы не можем удалить его от передатчика, тогда, может, удалить его вместе с передатчиком от планеты?
     - Точно, - отозвалась Хонор. - Убрать его из диапазона действия приемников ядерных зарядов, а затем покончить с ним.
     - Он может все же поставить таймер, - размышлял Кэслет так, будто он и Хонор были одни в каюте. Остальные могли слышать их слова, но эти двое общались на каком-то более глубоком уровне, недоступном для посторонних.
     - С таймерами мы справимся, - ответила Хонор. - Мы знаем, откуда он даст сигнал - и он никому не доверит свой детонатор. Значит, эта штука должна находиться в его штаб-квартире, и если нам понадобится, мы можем уничтожить ее с орбиты.
     - Это в городе, - возразил Кэслет.
     - Допустим, но если Варнике действительно воспользуется таймером, он поставит задержку взрыва до тех пор, пока сам не окажется достаточно далеко от Сайдмора, чтобы мы не перехватили его до гиперграницы, а его ремонтное судно, вероятно, медленнее "Пилигрима". Даже если бы оно могло развить двести g - что вряд ли, - все равно ему понадобится более четырех часов, чтобы добраться до гиперграницы, а наши ЛАКи могут выдать почти шестьсот. Значит, мы можем дать ему т