нным, и она вздохнула, - Конфедерация - это сточная канава, Эндрю. О, нормальные люди здесь, вероятно, такие же приличные, как и повсюду, но посмотри, что происходит, когда правительство полностью поражено коррупцией. Я не удивлюсь, если наш доблестный пират имеет некую договоренность с губернатором системы Вальтера.
     - Вы шутите! - изумился Лафолле.
     - Хотелось бы, чтоб это была шутка, - сказала она и безрадостно рассмеялась при виде его перекошенного лица, - Мне тоже, Эндрю, трудно было в это поверить, когда я столкнулась с подобной ситуацией во время выполнения моего первого задания в этих краях. Но когда я дважды захватила в плен одну и ту же команду... и они были куда более мерзкими типами, чем этот, сегодняшний. Я передала их местному губернатору, и он уверил меня, что с ними разберутся. А одиннадцать месяцев спустя у них уже было новое судно, и я поймала их за грабежом андерманского торговца в той же самой звездной системе.
     - Боже милостивый! - пробормотал Лафолле и встряхнулся, как собака, выбравшаяся из воды.
     - Именно поэтому я хочу внушить тому жалкому подонку страх Божий, - Хонор кивнула на дверь, за которой исчез пленник, - Если он действительно окажется на свободе, я хочу, чтобы он покрывался крупным потом всякий раз, как только подумает о преследовании торгового судна. Именно поэтому я собираюсь сказать ему и всей его команде еще кое-что, прежде чем передам их в чужие руки.
     - Что сказать, миледи? - с любопытством поинтересовался Лафолле.
     - Что они уже использовали свой шанс, - мрачно сказала Хонор, - В следующую нашу встречу каждый - или каждая - из них вылетит из шлюзовой камеры с дротиком в голове.
     Лафолле пристально посмотрел на нее, и его лицо побледнело.
     - Шокирует, Эндрю? - мягко спросила она. Он помедлил с ответом, но потом кивнул, и она горестно вздохнула, - Ну да, мне это тоже неприятно, - призналась она, - но не позволяй жалкому виду этого разбойника одурачить тебя. Он - пират, а пираты - совершенно гнусный народ. Они воры и убийцы. Так вот о той команде, которую я отдала местным властям, - Она вздернула бровь, и Лафолле кивнул, - Во второй раз, когда я захватила их в плен, они уже успели убить девятнадцать человек, - резко сказала она, - Девятнадцать человек, чьим единственным "проступком" было то, что у них имелось нечто, чем хотели обладать пираты. Девятнадцать человек были бы живы, если бы я казнила бандитов, когда они попали в мои руки в первый раз, - Она покачала головой, и глаза ее были холодны, как космос, - Я дам местным властям один шанс разделаться с собственным мусором, Эндрю. Коррумпированы они или нет, это их территория, и я обязана так поступить. Но один шанс - это все, что они у меня получат.

Глава 17

     МакГиннес сложил десертные тарелки на поднос и подал гостям Хонор свежий кофе, а ее чашку снова наполнил какао.
     - Что-нибудь еще, миледи? - спросил он, и она покачала головой.
     - Мы справимся сами, Мак. Только оставь кофейник для этих варваров.
     - Слушаюсь, миледи.
     Голос стюарда был, как всегда, почтителен, но он посмотрел на своего капитана с легким укором и исчез в буфетной.
     - "Варвары" - это, наверное, сильно сказано, мэм, - с усмешкой возразил Раф Кардонес.
     - Вздор! - живо ответила Хонор - Любой человек с действительно изысканным вкусом понимает, что какао - это напиток, а кофе - черт знает что. Это знают все, кроме варваров.
     - А-а, - Кардонес посмотрел на соседей по обеденному столу и очаровательно улыбнулся, - Скажите, мэм, вы видели в "Лэндинг Таймс" статью о любимом сорте кофе ее величества?
     Хонор фыркнула прямо в чашку, за столом раздался дружный негромкий смех. Она поставила чашку, вытерла салфеткой губы и, нахмурив брови, взглянула на старпома.
     - У офицеров, которые имеют наглость переспорить своего командира, карьера коротка и ужасна, мистер Кардонес, - сообщила она.
     - Понимаю, мэм. По крайней мере, я могу согласиться с тем, что пить какао - не столь отвратительно, как жевать резинку.
     - Вы действительно задались целью навлечь на себя неприятности? - заинтересовалась Сьюзен Хибсон.
     Старпом усмехнулся, а Сьюзен сунула руку в карман кителя и достала пачку жевательной резинки. Тщательно развернула обертку, положила в рот жвачку и стала медленно жевать, вызывающе поблескивая глазами цвета морской волны. Кардонес содрогнулся, но не рискнул принять вызов, и над столом прокатился еще один взрыв смеха.
     Хонор откинулась на спинку стула и скрестила ноги. Сегодняшний ужин был устроен в честь празднования их первой победы, и она была рада непринужденной обстановке. Все старшие офицеры, кроме Гарольда Чу и Джона Каниямы, собрались в уютной столовой, устроенной конструкторами "Пилигрима" для капитана. Канияма нес вахту на мостике, а Чу собирался прийти, но возникшая в последнюю минуту проблемка в первом реакторном отсеке помешала ему присутствовать здесь. Неполадка была не очень серьезной, но Чу, как и Хонор, полагал, что лучше заняться проблемой сразу, как только она возникла.
     - Как решился вопрос с пиратами, мэм? - спросила Дженифер Хьюз.
     Хонор нахмурилась.
     - Довольно гладко. Внешне, по крайней мере.
     - Что значит "внешне", мэм? - уточнила Хьюз, и Хонор пожала плечами.
     - Губернатор Хаген с благодарностью взял всех под стражу, вот только мне показалось, пожалуй, что он жаждет побыстрее от нас избавиться.
     Хонор повертела в руках чашку с какао и посмотрела на майора Хибсон. Они вместе доставили закованных в цепи пленников губернатору системы, и Хонор понимала, что Хибсон разделяет ее подозрения. Конечно у Сьюзен не было такого преимущества, как собственный древесный кот. Так что она не ощутила огромного облегчения, пережитого пиратским капитаном при виде губернатора... чего уж точно нельзя было ожидать от человека, ожидающего строгого наказания.
     - Точно, мэм, - согласилась Хибсон и поморщилась, - Он казался даже немного расстроенным, когда вы объявили о своем решении взорвать пиратский корабль. Вы заметили?
     - Конечно, заметила, - ответила Хонор.
     Губернатор Хаген поднял невероятный шум: он расписывал перспективы перевода пиратского корабля в разряд таможенного патрульного судна... так что слова "немного расстроен" значительно преуменьшали его реакцию на отказ Хонор отдать ему приз.
     Она несколько секунд внимательно разглядывала свою чашку, а потом неопределенно пожала плечами.
     - Ну, не в первый же раз, верно? Я думаю, что смогу пережить расстройство доброго губернатора. Но мы хотя бы можем быть уверены, что эту посудину больше не увидим.
     - Вы действительно разрешите мне расстрелять этих пиратов, если мы задержим их повторно, мэм?
     Хонор кивнула, и выражение ее лица сразу стало суровым.
     - Хорошо, - тихо сказала майор.
     Сьюзен Хибсон была миниатюрной женщиной, ростом меньше ста шестидесяти сантиметров, но в ее глазах и тонких точеных чертах лица не было и следа мягкости. Она до мозга костей была морским пехотинцем, а морская пехота очень не любила пиратов. Не в последнюю очередь, как подозревала Хонор, это было вызвано тем, что абордажные команды морской пехоты часто становились первыми свидетелями разрушений и трупов, которые налетчики оставляли после себя.
     - Лично я, - сказала Хонор несколько секунд спустя, - не хотела бы никого расстреливать, Сьюзен. Но если это единственный путь покончить с ними, у меня нет иного выхода. По крайней мере, мы можем быть уверены что устроим им перед казнью справедливый суд. И с практической точки зрения это может быть полезно - если до мозгов следующей банды, которую мы арестуем, дойдет, что мы намерены с ними делать.
     - Похоже на профилактическую прививку, миледи, - вставила со своего места на другом конце стола судовой врач лейтенант-коммандер Анджела Райдер. Темноволосая, как Хибсон, с тонким задумчивым лицом, немного рассеянная, Райдер предпочитала униформе белый костюм врача, зато врачом она была первоклассным, - Я тоже не люблю убивать людей, - продолжала она, - но если урок пойдет на пользу, то, в конечном счете, нам придется убить их гораздо меньше.
     - Вот именно, Энджи, - ответила Хонор, - Но, по моим наблюдениям, люди, которые обычно становятся пиратами, попросту не думают о том, что может с ними случиться. Они убеждены, что они слишком умны или слишком хитры - или слишком удачливы, - чтобы погибнуть так бесславно. И, к сожалению, многие из них не напрасно верят в свою удачу. Конфедерация простирается примерно на сто пять световых лет, а ее объем равен почти шестистам тысячам кубических световых лет. Без действенного и честного правительства, стремящегося прижать их к ногтю, пираты всегда смогут найти место, чтобы отсидеться, да, впрочем, большинство из них - только наемники.
     - Я действительно никогда не понимала этого, мэм, - сказала Райдер.
     - Исторически пиратство всегда финансировалось "честными торговцами", - объяснила Хонор. - Даже давным-давно, до космической эры, на Старой Земле "приличные" деловые люди обращались к пиратам, работорговцам, контрабандистам, наркоторговцам и прочей подобной швали. В подобных операциях крутится слишком много денег, и высокопоставленные люди активнее принимаются за них, чем рядовые. Они идут буквально на все, чтобы считаться столпами общества (и некоторых из них можно назвать настоящими филантропами), потому что это - их первая линия защиты. Это выводит их из-под подозрения и позволяет притвориться жертвой обмана, если преступление все же становится явным. Кроме того, их руки никогда не касаются крови, и суды обычно более снисходительны к ним, даже если их удается уличить... - она пожала плечами, - Это отвратительно, но именно так обстоят дела. И когда ситуация столь беспорядочна и запутана, как в Силезии, возрастает соблазн использовать благоприятную возможность обогатиться. В глазах многих людей пиратство имеет своего рода романтическое очарование беззакония. Так почему уважаемому человеку - например, губернатору Хагену - не получать деньги, пока кто-то другой совершает жестокие убийства?
     - Вы правы, мэм, это отвратительно, - помолчав, сказала доктор.
     - Однако отвращение ничего не меняет в ситуации, - вмешалась Хьюз, - и она останется прежней, если кто-то не заставит ее измениться. Отчасти поэтому вы хотите продолжать нашу операцию и напустить на них андерманцев, не так ли?
     - По меньшей мере в ближайшее время, - Хонор отпила глоток какао и, опустив чашку, криво усмехнулась, - Конечно, в перспективе Андерманская империя, которая подомнет под себя всю Конфедерацию, может стать еще худшим соседом, чем пираты. Во всяком случае, у меня такое чувство, что герцог Кромарти разделяет мое мнение.
     - Трудно винить его за это, - заметил Фред Казенс. - У нас достаточно неприятностей и с хевенитами.
     Хонор приготовилась отвечать, но остановилась, потому что Нимиц встал на своем высоком стуле и с наслаждением потянулся. Лениво зевнув, он обнажил острые, как иглы, клыки, и посмотрел ей в глаза, а она ответила ему пристальным взглядом. Они все еще не могли обмениваться конкретными мыслями, но стали намного лучше воспринимать посылаемые друг другу образы, и теперь он мысленно нарисовал перед ней секцию гидропоники, обеспечивающую команду свежими овощами и вслед за этим - Саманту. Древесная кошка изящно сидела под шпалерой с помидорами, и Хонор улыбнулась, прочитав в ярких глазах Саманты призыв.
     - Ладно, паршивец, - сказала она, но при этом погрозила ему пальцем, - Только не болтайся под ногами и не потеряйся!
     Нимиц бодро мяукнул и спрыгнул на палубу. Хотя обычно он держался рядом с Хонор, он научился открывать автоматические двери, еще когда она была ребенком, а управляться с лифтами - в Академии. Он не мог пользоваться телефоном в лифте, чтобы сказать центральной диспетчерской, куда ему надо ехать, но был вполне способен запомнить и нажать нужную кнопку. Теперь он снова посмотрел на Хонор смеющимся взглядом, махнул ей хвостом и степенно вышел из каюты.
     Подняв глаза, она увидела, что Кардонес сидит с совершенно завороженным видом.
     - Он хочет немного размять ноги, - пояснила она.
     - Понятно.
     Выражение лица Кардонеса было удивительно серьезным, но Хонор не нужен был Нимиц, чтобы ощутить, что старпома распирает восторг.
     - Во всяком случае, - сказала она более оживленно, - теперь, когда мы захватили одно пиратское судно, я хотела бы просмотреть то, что Сьюзен и Дженни сумели вытрясти из их компьютеров. У нас не так много сведений относительно того, кто мог бы руководить их действиями или где они базировались, но мы знаем, где они побывали... и куда планировали идти дальше, и этому месту придется стать нашим следующим пунктом назначения. Вопрос заключается в том, действительно ли мы должны провести еще несколько дней здесь, или нам лучше идти прямо на Шиллер. Какие будут мнения?

***

     Обри Вундерман вышел из лифта и поискал глазами стрелку на переборке, указывающую направление движения.
     Гражданские конструкторы "Пилигрима" отвели слишком мало места для персонала его нынешней военной команды: рабочие верфи нарезали часть огромного второго трюма на кроличьи клетки кают, так что Вундерман до сих пор путался. Необходимость вместить в такое пространство еще и средства жизнеобеспечения в достаточном количестве для трех тысяч человек отнюдь не облегчала ситуацию, и проходы, которые, по идее, должны были вести в нужном направлении, сводили с ума, оттого что имели обыкновение заканчиваться где-нибудь в совершенно неожиданном месте. У большинства членов команды "Пилигрима" это вызывало просто раздражение, но Обри нравилось исследовать лабиринт, что вызывало насмешки бывалых служак. Однако, несмотря на их поддразнивание, он со временем стал лучше ориентироваться, загрузив в память своего планшета внутренний план корабля. И все же единственным способом убедиться, что новый маршрут освоен, было пройти по нему собственными ногами. Именно такое упражнение он и спланировал на этот вечер.
     Он набрал на клавиатуре код маршрута и некоторое время изучал изображение на экране. Пока он шел правильно. Если он проследует по этому коридору до следующего перехода, то сможет сократить расстояние от машинного отделения до второго ангара ЛАКов и попадет к смежному лифту, ведущему в спортзал, - конечно, если предположить, что он с самого начала правильно проложил маршрут.
     Обри усмехнулся и, насвистывая на ходу, двинулся по пустому коридору. Он бы и на спор не поменял свое теперешнее звание простого исполняющего обязанности старшины на более высокое положение Джинджер, потому что выдвижение на этот пост позволило ему оказаться в команде капитанского мостика и присутствовать при том, как капитан захватила их первого пирата. Он еще никогда в жизни не чувствовал себя таким взволнованным. Он понимал, что по большому счету разволновался гораздо сильнее, чем того заслуживал повод, учитывая, что масса налетчика составляла меньше одного процента от массы "Пилигрима" с его семью с лишним миллионами тонн, но это не слишком беспокоило Обри. Они здесь чтобы ловить пиратов, и леди Харрингтон отлично справилась с первым захватом. Более того, он, Обри Вундерман, присутствовал при этом. Он был всего лишь только крошечным винтиком в огромном механизме, но все-таки частью его, и юноша высоко оценил ощущение выполненного долга. "Пилигрим", конечно, не "Беллерофонт", но все же у Обри не было причин стыдиться своего назначения, и...
     Палуба внезапно ринулась вверх и со страшной силой обрушилась ему прямо в лицо. Неожиданный удар превратил выдох в мучительный задыхающийся хрип, а потом что-то жестоко, с хрустом ткнулось в ребра.
     Удар отбросил его от переборки, и Обри, защищаясь, инстинктивно попытался свернуться в клубок, но ничего не получилось. Чье-то колено уперлось ему в спину, а мощная рука схватила за волосы, и он закричал, потому что его лицо снова врезалось в палубу. Он отчаянно выворачивался, борясь с захватившей его рукой, и, почти теряя сознание, услышал холодный противный смех.
     - Ну-ну, сопляк! - злорадствовал голос, - Похоже, с тобой действительно произошел несчастный случай.
     Штайлман! Обри сумел перехватить руку энерготехника, но Штайлман свободной рукой снова ударил его и ткнул лицом в палубу.
     - Надо смотреть, коли идешь по коридору, сопляк. А то человек идет-идет на своих двоих, а потом споткнется и ушибется.
     Обри предпринял слабую попытку подняться, но энерготехник снова хлопнул его лицом о палубу. Вундерман почувствовал вкус крови и понял, что правая щека разбита, но собрал все оставшиеся силы и резким движением вырвался из хватки Штайлмана. Шатаясь, он оперся спиной о переборку и, скрестив руки, закрыл ими лицо. Обутая в тяжелый ботинок нога энерготехника с силой ударила его в плечо. Он повалился на бок, но в ответ яростно лягнул Штайлмана и услышал, как тот выругался от боли: Обри пяткой попал в голень энерготехника.
     - Козел! - прошипел тот, - Да я тебя...
     - Эй, потише там! - настойчиво произнес чей-то голос.
     Обри с трудом поднялся на колени. Он заморгал, пытаясь рассмотреть расплывающуюся перед глазами картину, и узнал невысокого, коренастого санитара, которого в первый раз увидел в пассажирском отсеке "Вулкана". Тацуми. Так его звали. Иоширо Тацуми.
     - Пошел отсюда, нюхач! - прорычал Штайлман.
     - Эй, вы! Успокойтесь! - тихим голосом сказал Тацуми с прежней настойчивостью, - Что вы там делаете, меня не касается, делайте что хотите. Но сюда идет коммандер Чу из первого энергоблока!
     - Вот дерьмо! - Штайлман выглянул в коридор, по которому только что подошел Тацуми, затем вытер рот тыльной стороной ладони и уперся взглядом в Обри, - Это еще не все, сопляк, - пообещал он, - Я закончу твой "несчастный случай" попозже, - Обри с ужасом смотрел на него, сплевывая кровь, а энерготехник злобно усмехнулся и обернулся к Тацуми, - А что до тебя, торчок, то у меня есть три человека, готовых поклясться, что я нахожусь сейчас у себя в каюте, а ты ничего не видел и ничего не слышал. Этот чертов сопляк просто упал, запнулся своими неуклюжими ногами, понял?
     - Как скажешь, парень, - согласился Тацуми, подняв руки в успокаивающем жесте.
     - Не забудь, - прорычал Штайлман и рысью побежал по коридору.
     Несколько секунд спустя лязгнул эксплуатационный люк, и энерготехник исчез в лабиринте проходов, обслуживающих внутренние системы судна. Тацуми с озабоченным лицом склонился над Обри.
     - Видок так себе, - пробормотал санитар.
     Он присел около юноши, и Обри вздрогнул от боли, когда мягкие пальцы коснулись его кровоточащего носа.
     - Вот гадство. Думаю, этот ублюдок сломал его, - присвистнул Тацуми. Он посмотрел по сторонам и обнял Обри за плечи, - Пошли, парень. Дай я доведу до лазарета.
     - А г-г-где... коммандер Чу? - выдавил Обри.
     Ему приходилось дышать ртом, и голос его звучал сипло и неразборчиво, но с помощью Тацуми ему все-таки удавалось идти, пошатываясь на ослабевших ногах.
     - Где коммандер? Черт его знает, наверное, все еще по уши занят в первом энергоблоке!
     - То есть... - выдавил из себя Обри. Тацуми пожал плечами.
     - Должен же я был что-то ему сказать, Вундерман. Этот парень убил бы тебя к чертовой матери.
     - Да уж... - Обри попробовал вытереть кровь с подбородка, но свежая липкая струйка тотчас потекла снова. - Да, убил бы. Спасибо.
     - Не надо меня благодарить, - сказал Тацуми, - Я не люблю, когда на моих глазах кого-то обижают, но у вас со Штайлманом свои дела. Это очень опасный сукин сын, и я не хочу с ним связываться.
     Обри скосил глаза на Тацуми. Он видел страх в лице и голосе санитара и не мог ругать его за это.
     - То есть ты мне не свидетель, - уточнил он спустя несколько секунд.
     - Ты все понимаешь. Я только проходил мимо и увидел, что ты там лежишь. Я ничего не видел и ничего не слышал, - Тацуми посмотрел в сторону, а потом сконфуженно покачал головой, - Извини меня, ладно? У меня свои проблемы, и если Штайлман решит и на мне тоже оттянуться...
     Он содрогнулся, и Обри кивну