нуло
передними копытами.
   Всадник-оборотень!
   Лошадь заржала и снова лягнула, но всадник тотчас  же  осадил  ее.  И
тогда я увидела фигуру на его шлеме. Я вскочила,  и  подстилка  упала  с
моих плеч. Я протянула к нему руки.
   - Херрел!
   Он слез с коня и пошел ко мне. Но шлем скрывал его лицо, так что я не
могла видеть его выражение.

Глава 13

   Было похоже, что после долгих странствий по  зимней  ночи  я  открыла
дверь гостеприимного дома, откуда струился свет и тепло и который обещал
близость других людей. Я выбралась из  своего  безопасного,  освещенного
лунным светом островка и побежала к  тому,  кто  с  такой  же  скоростью
мчался мне навстречу.
   - Херрел! - но между нами внезапно возник зеленый свет, угрожающий  и
опасный, как змея, и когда он опять исчез...
   Над обнаженными клыками на меня уставились глаза дикой кошки и  здесь
уже не было ничего, к чему я так стремилась.
   - Херрел! - я не знала, почему снова  выкрикнула  его  имя.  Ведь  он
больше не был человеком.
   Я отпрянула назад, когда огромный зверь с  серебристым  мехом  плотно
припал к земле, изготовясь для прыжка, и знала, что увижу в  его  глазах
смерть. Я почувствовала  своими  плечами  твердую  землю  холма,  но  не
отважилась повернуться спиной к угрожающей мне  опасности,  чтобы  снова
вскарабкаться наверх, к колоннам, где я могла найти какое-то убежище.
   У меня за поясом был нож, но я знала, что не смогу  устранить  сталью
эту грозившую мне опасность. Я пристально смотрела в зеленые глаза и  не
могла найти в них ничего человеческого. Но в этом звере было  что-то  от
Херрела, скрытое, задавленное, но оно тут присутствовало. Всю свою  волю
я устремила на этого скрытого человека, может  быть  мне  удастся  снова
вывести его на поверхность...
   - Херрел... Херрел... - умоляла я его больше мысленно, чем  вслух.  -
Херрел!..
   Но не произошло никаких  изменений.  Короткий  рык  вырвался  из  его
покрытого мехом горла, и моя воля была окончательно парализована,  когда
круглая голова с плотно прилегающими к ней ушами поднялась,  и  чудовище
издало долгое рычание, как тогда, при нападении охотников Аризона. Но  я
пыталась бороться дальше.
   -  Херрел!  -  животное  качнуло   головой   взад-вперед,   а   потом
встряхнулось, словно отгоняя от себя что-то неприятное.
   - Херрел! Ты человек, а не зверь! Ты человек! -  я  кричала  ему  эти
слова, потому что  была  убеждена,  что  внутри  этой  кошки  скрывается
человек. Или того, кого я знала как Херелла, больше уже не существовало?
И закрыла глаза, потому что воля моя отступила перед нахлынувшим на меня
отвращением и яростью, исходящими от него.
   Боль горячей волной пронзила мою руку, которую  я  успела  поднять  в
последнюю секунду, защищая лицо. Что-то тяжелое прижало меня к земляному
холму так, что я не могла пошевелиться. Я не глядела  на  то,  что  меня
прижало, - не могла вынести этого.
   - Джиллан! Джиллан!
   Меня обняли руки мужчины, а не лапа зверя, которая должна была  рвать
мое тело. Голос, хриплый от боли и страха, а, не шипение кошки.
   - Джиллан!
   Я открыла глаза. Его лицо склонилось надо мной и я прочитала  на  нем
выражение такой муки, что сначала удивилась.
   - О, Джиллан, что я тебе сделал?!
   Потом он поднял меня, словно я была легкой, как перышко, и  понес  на
площадку на вершине холма. Он  положил  меня  на  меховую  подстилку  и,
осторожно вытянул мою раненую руку. Разорванный рукав  распался  на  два
больших куска материи и обнажились глубокие кровоточащие раны. Он  издал
странный звук, увидев их.
   - Херрел.
   Теперь его взгляд встретился с моим. Он кивнул:
   - Да, теперь я Херрел. Да съест желтая гниль их кости за то, что  они
сделали с тобой! В этом лесу есть лечебные травы, я пойду поищу их.
   - В моей сумке есть лекарства...
   Боль, как жидкий металл, захлестнула мою руку до самого  плеча,  так,
что я едва могла дышать и колонны в лунном свете начали колебаться перед
моими глазами. Я чувствовала,  как  Херрел  достал  сумку  из-под  моего
платья, и попыталась показать ему, какую мазь он должен был взять. Когда
он положил руку на мои раны, я  вскрикнула  и  погрузилась  в  ничто,  в
котором не было ни боли, ни мыслей.
   - Джиллан! Джиллан!
   Мне не хотелось покидать это целебное ничто, но  голос  звал  и  звал
меня.
   - Херрел?
   Он опустился возле меня на колени и  его  лицо  было  осунувшимся  от
усталости. Он поднял руку, словно хотел коснуться меня, но  потом  снова
опустил ее.
   - Джиллан, как ты себя чувствуешь?
   Я  пошевелила  руками,  но  ощутила  только  следы  боли.   Осторожно
приподнялась. Рука моя была забинтована и я почувствовала  острый  запах
хорошо знакомой мне мази; так значит, он разворошил мою сумку.  Когда  я
начала двигаться, на меня упали  маленькие  кусочки  испачканных  кровью
разорванных листьев, которые пахли  лекарственными  травами.  Я  лежала,
покрытая плотным слоем этих листьев.
   - Как ты себя чувствуешь? - снова повторил Херрел свой вопрос.
   - Хорошо, мне кажется, хорошо.
   - Но не все так хорошо. Времени у нас в обрез!
   - Что ты имеешь в виду? - Я зачерпнула горсть окровавленных  листьев,
чтобы вдохнуть их запах.
   - Ты разделена...
   - Я знаю это.
   - Но, возможно, тебе не все известно. На некоторое время возможно  из
одного человека сделать двоих, хотя это и злое дело. Но если эти двое не
соединятся снова, одна из вас погибнет.
   - Другая Джиллан? - кровь и листья лежали на  моей  руке  и  я  снова
почувствовала холод внутри себя и меня снова потянуло куда-то.
   - Или ты, - он, наверное, прочитал  по  моему  лицу,  что  я  его  не
поняла, - они сделали это потому, что думали, ты погибнешь в горах или в
пустыне. Эта страна имеет мощную защиту.
   - Я знаю это.
   - Они не верили, что ты сможешь выжить. И когда ты умрешь,  останется
только та Джиллан, которую они взяли с собой, и она будет жить,  хотя  и
не будет такой, как ты, кроме самой маленькой частички. Когда ты  пришла
в Арзен, они узнали об этом.  Они  узнали,  что  в  их  страну  проникло
какое-то  чужое  существо,  и  поняли,  что  это  ты.  Тогда  они  снова
использовали магию и...
   - И послали тебя, - сказала я мягко и он ничего не ответил.
   Он повернул голову так, чтобы я могла видеть его лицо, и на нем  была
написана такая боль, что я не могла найти никаких слов, чтобы  облегчить
его страдания.
   - При первой нашей встрече я рассказал тебе, что я не такой, как  все
остальные. Они могут меня принудить,  если  захотят,  или  ослепить  мои
глаза, когда это будет им нужно. Когда они привели с  собой  ту,  другую
Джиллан, она отвернулась от меня и отдала предпочтение Хальзе, как  тому
хотелось с самого начала!
   Я испугалась Хальзе! Действительно, мое другое "я" находилось в руках
Хальзе и она действительно отдала ему предпочтение?  Стыд  охватил  меня
пылающим огнем. Нет... нет...
   - Но я здесь присутствую, - наконец смущенно сказала я. - У меня есть
тело... я живая...
   Но было ли это на самом  деле  так?  В  этой  стране  я  была  только
привидением,  так  же,  как  здешние  люди  были  для  меня  такими   же
нереальными. Я провела рукой по ранам, радуясь боли, которая последовала
за этим движением, потому что почувствовала реальность своего тела.
   - Ты это ты и она тоже ты - часть тебя. И пока вы обе малые и  слабые
части одного  целого.  Вот  если  бы  ты  погибла  тогда  она  стала  бы
полноценной для Хальзе.
   Мои братья по отряду боятся тебя, потому что тебя нельзя  уничтожить,
как других. Потому  они  воздействуют  на  тебя  с  помощью  колдовства,
Джиллан, с помощью которого они могут удалить тебя.
   - И если ты...
   Он снова прочитал мои мысли.
   - Если я убью тебя, как они рассчитывали? Им было все равно, узнал бы
я правду или нет. Они  ничуть  не  боятся  меня,  и  если  бы  я  сделал
что-нибудь с собой из-за этого вынужденного убийства, это  было  бы  для
них только облегчением. Это был хитрый план.
   - Но ты не убил меня.
   Выражение его лица сделалось мрачным.
   - Посмотри на свою руку, Джиллан. Нет, я тебя  не  убил,  но  я  тебя
ослабил, и это тоже пригодится им. Время - наш враг, Джиллан; чем дольше
вы  будете  разделены,  тем  сильнее  ты  ослабеешь   и,   может   быть,
объединяться вам будет уже слишком поздно. Будет лучше, если  ты  сейчас
узнаешь правду.
   - Я  думаю,  что  ты  можешь  больше,  чем  сам  думаешь  о  себе,  -
мужественно произнесла я. - Иначе почему ты не выполнил возложенного  на
тебя задания? Колдовство - могущественная сила и  ее  нельзя  так  легко
преодолеть.
   Херрел посмотрел на меня.
   - Не думай обо мне так хорошо, Джиллан. Я благодарю  высшие  силы  за
то, что я так во время очнулся от околдовавших меня сил. Или что ты меня
разбудила, потому что твой голос донесся до меня в бесконечную  тьму,  в
которую они  меня  загнали...  Если  ты  сможешь  ехать,  то  мы  должны
немедленно отправиться в путь. Мы должны догнать отряд.
   Он помог мне встать, но накрыл меня не моей тяжелой меховой накидкой,
а своим плащом. Потом он взял меня на руки и понес  по  склону  холма  к
дороге. Лунный свет померк, рассвет был уже недалеко. Херрел свистнул, и
его конь подошел к нам. Херрел усадил меня в седло,  а  сам  сел  позади
меня. Его жеребец, казалось, и не заметил двойного груза.
   Пока мы ехали, мне было хорошо и удобно в руках Херрела.
   - Не понимаю, почему Хальзе так домогается меня, - начала я. - Только
ли это уязвленное самолюбие и досада от того, что ты получил невесту,  а
он нет?
   - Так было вначале, - ответил он - А потом он делал это  из-за  того,
что ты не  такая,  как  остальные.  Это  была  единственная  возможность
привязать тебя к нам, и когда это удалось, ты стала  жертвой  того,  что
они захотели с тобой сделать.
   - Последняя возможность?
   - Той ночью, когда ты отвергла меня. Ты не отдалась мне,  потому  что
все наши заклинания оказались бессильными.
   Я была рада, что он сидел позади меня и не мог видеть моего смущения.
   - Ты тогда назвал меня колдуньей, - сказала я после долгого молчания.
- Ты сделал это из гнева?
   - Гнева? Какое право я имел сердиться на  тебя?  Я  назвал  тебя  так
потому, что думал, что ты и есть колдунья. И поэтому тебе не  оставалось
ничего другого, как только отвергнуть меня.
   - Колдунья, - повторила я задумчиво. - Но я изучала только  искусство
врачевания, а это не колдовство. Если бы я была тем, что  ты  сказал,  я
никогда бы не жила в монастыре. Они выгнали бы  меня  оттуда  через  час
после моего прибытия туда.
   - Колдовство - это не так плохо, как думают люди Дэйла. В  тебе  есть
какая-то другая кровь, которая ответственна за все это. Она должна  дать
тебе не только умение пользоваться своими силами, но и власть над ветром
и водой, землей и огнем - это твое естественное дарование,  и  никто  не
может тебя этому обучить. В  старые  времена  Арзен  не  был  закрыт  от
остального мира и мы знали о других народах по ту сторону моря, которые,
как и ты, рассматривали колдовство как образ жизни. Там есть  страна,  в
которой живут колдуньи. И пока мы  странствовали  по  степям,  мы  много
слышали об этой стране. Эта  страна  тоже  находится  на  закате  своего
существования, потому что она так же стара, как и Арзен. Но  в  Эсткарпе
все еще есть колдуньи, и Ализон ведет с ними войну.
   - И ты думаешь, что во мне течет кровь этих колдуний?
   - Да. Ты не изучала искусства колдовства, но у тебя есть силы. И  еще
одно.  Если  колдунья  отдает  свое  тело  мужчине,  она  утратит   свои
колдовские способности.
   - Но если они не делают этого, как же существует их народ?
   - Говорят, что они вымирают. Но это тоже  не  совсем  так.  Время  от
времени колдуньи выбирают тех, кто  готов  принести  себя  в  жертву.  И
потом, не все женщины в этой стране - колдуньи, хотя они рожают дочерей,
у которых есть такие способности. И каждой, которая  имеет  способности,
нелегко отказаться от них.
   - Но я же не знала обо всем этом. Я не настоящая колдунья.
   - Если в тебе есть способности, они постараются сами  направить  тебя
на правильный путь.
   - А другая Джиллан?
   - Джиллан, которую они постарались создать  -  не  колдунья.  Они  не
решились идти на такой риск.
   С каждым словом Херрел все глубже проникал в мою душу.
   - Херрел... когда я на мгновение вернулась к другой Джиллан,  там,  в
палатке и звала тебя... ты меня узнал?
   - Да, я тебя узнал, и понял также, что произошло.
   - Они уволокли тебя прочь, и тогда Хальзе прогнал меня от нее.
   - Да.
   - Если бы они не послали тебя, ты пошел бы сам искать меня?
   - Я пошел по их приказу, - он отклонил мой вопрос.
   И внезапно я поняла.
   - Ты пошел, потому что они  использовали  твое  желание  найти  меня,
поэтому они смогли и заколдовать  тебя.  Если  бы  между  нами  не  было
никакой связи, они, может  быть,  не  смогли  бы  тебя  послать...  -  я
услышала позади себя его прерывистое дыхание. - И  потому,  что  ты  все
время думал обо мне,  Херрел,  ты  смог  разрушить  это  колдовство.  Не
забывай этого! Потому что я никогда не слышала о человеке,  который  мог
бы воспротивиться наложенному на него колдовству, - я положила свою руку
на его, которой он держал повод. - Слишком долго  ты  не  верил  в  свои
силы, Херрел. Благодари меня за то, что я взяла твою накидку в то время,
как другие смеялись, когда ты клал  ее.  И  до  сих  пор  нам  удавалось
разрушить все их злое колдовство. И ты  тоже  не  отказался  от  борьбы,
иначе не стал бы догонять свой отряд. - Я замолчала, но когда он  ничего
не ответил, продолжила. - Я видела тебя не так, как должна  была  видеть
заколдованными глазами невесты, а как всадника-оборотня и как  зверя,  и
думаю, что может быть есть и другие Херрелы, которых я не знаю,  но  все
они настоящие, потому что у правды множество лиц. Но я выбрала тебя и не
раскаиваюсь в своем выборе.
   Он долго молчал, только его руки крепко обняли  меня.  Серый  рассвет
вокруг нас становился все ярче и жеребец ровной рысью нес  нас  к  нашей
цели.
   - Ты все еще живешь надеждой, - наконец тихо произнес Херрел. - Но  в
конце концов все мы живем надеждой,  а  это  самая  обманчивая  вещь  на
свете. Джиллан, худшее еще  впереди.  Колдовство  сломлено,  но  они  не
сложили оружия. И нам придется пойти за ними. И  чтобы  что-то  сделать,
нам придется выступить против всадников.
   - Они встретят нас в обличье зверей?
   - Тебя они могут встретить в обличье зверей, но меня - нет. Мы должны
потребовать от них соблюдения устава отряда,  если  у  меня  есть  шансы
чего-нибудь потребовать. Я  могу  потребовать  у  Хальзе  удовлетворения
мечом за то, что он взял себе другую Джиллан. И имея тебя, я  смогу  это
доказать.
   - И если тебе удастся добиться этого?
   - Если я добьюсь этого, я могу потребовать у Хальзе  сатисфакции,  а,
может быть, и у других. Но они всеми силами постараются помешать этому.

Глава 14

   - Почему я могу видеть только иллюзию этой страны, если я не напрягаю
всю свою волю? - спросила я у Херрела немного погодя.
   - Ты пришла сюда не через Врата, а через  горы,  -  он  снова  крепко
обнял меня. - В горах погибло много девушек. То, что  ты  там  прошла  и
уцелела - это тоже колдовство - твое  колдовство.  Расскажи  мне,  каким
путем ты пришла.
   Я рассказала ему все с момента моего пробуждения в покинутом лагере и
когда  я  рассказывала  ему  о  прибытии  ализонцев,  то  услышала,  как
изменился ритм его дыхания. И после того, как я  рассказала  ему,  каким
образом мне удалось освободиться от них, он сказал:
   - Это и  было  настоящее  колдовство!  Ты  не  можешь  отрицать  свою
одаренность. Я почти убежден, что таким образом  ты  можешь  вызвать  на
поединок весь отряд и без вреда для себя ускользнуть от них...
   Когда я рассказала ему о своих блужданиях между изменчивыми  камнями,
он кивнул.
   - Это были руины Кар Ра Деган, созданные  с  помощью  колдовства  как
крепость против сил зла, которое  когда-то  бродило  по  всей  пустынной
местности, но с тех пор прошло много времени.  Ты  нашла  очень  древний
путь, которым представители нашей расы не пользовались вот уже несколько
тысячелетий.
   Я рассказала ему о световом барьере и каким образом я его преодолела,
а потом о дороге, что привела меня к площадке охранников.
   - Место захоронения Королей, - объяснил  Херрел.  -  Они  царствовали
здесь в прежние времена. Когда мы впервые  пришли  в  Арзен,  в  народе,
живущем здесь, было еще немного их крови. Мы смешались с ними и переняли
некоторые из наиболее ценных их обычаев. У них  была  привычка  хоронить
своих королей стоймя, чтобы они могли смотреть на происходящее  снаружи.
И если их потомкам требовался хороший совет умного короля, они шли  туда
и оставались там на ночь, чтобы воспринять во сне их мудрость. Они также
играют роль охранников этой страны.
   - Я чувствовала, что меня проверяли, но мне позволили пройти.
   - Потому что они узнали о родстве своих сил с твоими...
   Я рассказала ему остальное, потом мы сделали остановку у речки, где я
утолила жажду. Все же я чувствовала себя очень ослабевшей и сказала  ему
об этом. Он избегал моего взгляда.
   - Теперь они  уже  знают,  что  я  не  выполнил  их  приказа,  и  они
вытягивают из тебя жизненные силы, чтобы влить их  в  другую  Джиллан  и
сделать ее более сильной. Время - наш враг, Джиллан. Они не смогли убить
тебя никаким способом, но они могут так ослабить  тебя,  что  будет  уже
поздно что-либо предпринимать.
   Я взглянула на свои руки. Они дрожали.
   - Херрел, эта страна, по которой мы едем,  действительно  пуста,  или
здесь есть жизнь, которую они могут использовать против нас?
   - Здешние места не так населены, как равнина по ту  сторону  леса,  а
здесь есть только отдельные дома и замки. Будь ты одна, они приказали бы
пограничникам, на которых ты натолкнулась в гостинице, выступить  против
тебя. Но теперь ты едешь со мной, и все остальные рассматривают это  как
личное дело всадников.
   - Херрел, разве в Арзене нет никаких прав, никаких законов? Разве  мы
не можем обратиться  к  верховному  властителю  и  попросить  соблюдения
закона?
   Херрел покачал головой.
   - Всадники не подчиняются этим законам, и ты тоже  пришла  из  другой
страны. Нас не приводят к присяге. Новые властители не  могут  запретить
нам въезд в Арзен, потому что это  наше  право  по  рождению  и  условия
древних договоров должны исполняться. Позже всадники могут  наняться  на
службу к одному из семи лордов. Но сейчас с нами никто ничего  не  может
поделать, пока они выступают только против кого-нибудь из своей группы -
против меня и против тебя, Джиллан, чужестранки из Дэйла.
   Херрел достал из седельной сумки еду,  и  мы  поели.  Это  подкрепило
меня, и тело мое наполнилось новой жизнью.  Я  не  могла  поверить,  что
другие всадники брали у меня силу, чтобы отдать ее новой Джиллан.
   - У тебя здесь нет никаких родственников, Херрел? - спросила я. -  Ты
же не всегда был только всадником. Разве ты никогда не был  ребенком,  у
тебя не было матери, отца и, может быть, даже братьев и сестер?
   Он снял шлем, опустился у ручья на колени и  зачерпнул  руками  воду,
чтобы умыть лицо.
   - Родственники? О, да, у меня, конечно,  есть  те,  которые  пережили
время и изменения. Но так же, как и ты, не принадлежащая к народу Дэйла,
не нашла у них убежища,  так  и  я  не  полностью  принадлежу  к  народу
оборотней. Моя мать происходила из дома  Кар  До  Пран  на  севере.  Она
поддалась  любовному  колдовству   одного   из   всадников-оборотней   и
последовала за ним через горы. Ее отцу заплатили деньги, чтобы увезти ее
с собой, и я не знаю, пошла ли она с моим отцом добровольно или он силой
увез ее. Когда у нее родился ребенок, его приняли как ребенка  всадника.
Но однажды, когда я был еще очень мал, я изменил свое тело - может быть,
я был рассержен или перепуган - и мое происхождение ста