он обладает, но статус великого лорда и опытного мага ему принадлежит Вполне заслуженно.
     - Киртиан, не надо заговаривать мне зубы и уводить разговор в сторону. Я уже слишком стара, чтобы ловиться на такие фокусы, - несколько резко отозвалась Лидиэль. - Что там такого он "только собирается сказать"?
     - Он дал понять, что желает что-то обсудить со мной, возможно, за обедом или после него. Что именно - понятия не имею.
     Киртиан пожал плечами и попытался сделать вид, будто ничего особенного в этом нет, но на лице Лидиэли тут же проступило беспокойство - и она сразу же постаралась скрыть его.
     - Что еще он сказал? - спросила она с чуть-чуть преувеличенной небрежностью.
     - Да почти ничего - только что он со свитой собирается отбыть завтра утром. Как по мне, чем скорее, тем лучше.
     Довольно строгий наряд, в который Киртиана засунули сегодня утром, мешал молодому лорду двигаться, и Киртиан разрушил все плоды усилий слуг, расстегнув воротник туники и встревоженно проведя рукой по волосам.
     - Ну что ж, хоть одна хорошая новость. - Леди Лидиэль откинулась на спинку кресла. - Я знала, что этот наш маскарад окажется утомителен, но я никак не предполагала, что он будет настолько утомителен!
     Киртиан кивнул, показывая, что разделяет ее мнение, И снова взглянул в окно. Крохотные фигурки были уже не настолько крохотными - они заметно подросли. Должно быть, всадники решили, что нагулялись на сегодня. А может, Киндрет призвал своих вассалов обратно при помощи магического послания.
     - Если я собираюсь продолжать игру, леди-мать, мне нужно спуститься в свои покои и переодеться к обеду. Поскольку сегодня Киндрет гостит у нас последний вечер, не следует ли нам придумать что-нибудь.., ну, особенное.
     - Конечно, следует. И я последую твоему примеру сразу же, как только поговорю с поварами. - Лидиэль поднялась, обошла вокруг стола и нежно поцеловала сына в щеку. - Мы должны выказать ему все уважение, какое только возможно. Нам необходимо убедить лорда Киндрета, что мы затворники, но не варвары и не сумасшедшие.

***

     Киртиана терзало сильное искушение нарушить давнюю привычку и воспользоваться иллюзией для создания одежды, ибо наряд, который выложили перед ним слуги, ну никак не соответствовал его вкусу. Да, он производил сильное впечатление - но бархатная туника скромного полночно-синего цвета была так плотно расшита золотом и крохотными сапфировыми и изумрудными бусинками, что весила не меньше доспеха. А от этого высокого воротника он свихнется еще до конца вечера!
     Но все-таки Киртиан смирился и позволил слугам натянуть на него негнущуюся одежду и явился в большой обеденный зал раньше своего гостя. Леди Лидиэль каким-то образом вдохновила поваров на чудеса, ибо все свидетельствовало о том, что обед вот-вот подадут. На столе, накрытом белоснежной камчатной скатертью, у каждого прибора стоял добрый десяток различных бокалов, а сервант был уставлен маленькими тарелочками и завален бесчисленным количеством особых ножей, вилок и ложек, предназначенных, в соответствии с требованиями этикета, для разных перемен блюд. Но у каждого места стояла одна-единственная тарелка - опять же, в соответствии с требованиями этикета - и не лежало совершенно никаких столовых приборов. Серебряные приборы, предназначенные для каждого блюда, подавались вместе с этим блюдом и уносились вместе с ним, дабы не допустить какого-нибудь ложного шага со стороны гостя. Когда лорд Киндрет и три его вассала, сопровождаемые слугами, вошли в зал, эти приготовления произвели впечатление даже на них.
     Последней появилась Лидиэль в обманчиво простом платье, которого Киртиан никогда прежде на ней не видел.
     Лишь после того, как она подошла поближе, стало видно, что простой у этого платья лишь "покрой" - облегающие рукава и скромный вырез. А так оно было сделано из крохотных, не больше мошки, серебряных пластин, соединенных между собою серебряными же звеньями. А каждая пластинка была украшена крохотным бриллиантиком величиной с булавочную головку. Казалось, будто Лидиэль облачена в сверкающую рыбью чешую или в ту самую знаменитую драконью шкуру.
     - А я еще думал, что это у меня ужасно тяжелый наряд! - в благоговейном ужасе прошептал Киртиан. Он даже не знал, что у матери имеется такое платье. Это явно не Иллюзия. Но откуда же оно взялось?
     "Интересно, а от ножа оно защитит?" - подумал он, ожидая, пока Лидиэль усядется. Ясно одно - платье очень, очень старинное. Может даже, оно попало сюда из Эвелона. Если это и вправду так.., тогда, возможно, в те давно минувшие дни дамы вынуждены были надевать доспехи Даже на праздничную трапезу - делая при этом вид, что поступают так исключительно по собственной прихоти.
     Все расселись на свои места, и торжественный обед начался. Блюдо следовало за блюдом, и через некоторое время Киртиан сбился со счета. Все блюда подавались крохотными порциями, чтобы только распробовать деликатесы, - а потом тарелки стремительно исчезали и на их месте тут же возникали новые. Холодные блюда и горячие, острые, соленые, сладкие, кислые, ароматная лапша, слегка обжаренные и приправленные пряностями овощи, которым придан вид цветов, и салаты из лепестков цветов, мясо с редкими травами и соусами и супы, горячие и холодные.
     И к каждой перемене блюд подавался свой напиток - не обязательно вино. С тем же успехом это мог быть сок, чай или ароматизированная родниковая вода - словом, то, что наилучшим образом подчеркивает вкус блюда.
     Это нельзя было назвать трапезой - это был некий самоценный процесс. Киртиан был потрясен, а лорд Киндрет - нет. Но зато Киндрет явно был очень доволен. Время шло, солнечный свет угас, и на потемневшем небе вспыхнули звезды. Киндрет и его вассалы были обаятельны, а леди Лидиэль - очаровательна и остроумна. Киртиана переполнял благоговейный трепет. Он никогда прежде не видел свою мать такой, и ему пришлось изрядно напрячь свое остроумие, чтобы не отстать от остальных сотрапезников.
     Наконец-то было подано последнее блюдо. О том, что оно последнее, возвестило исчезновение всех слуг-людей; они поставили перед обедающими тарелки и словно испарились. На каждой тарелке красовалась небольшая, размером с ладонь леди Лидиэль, фигурка - Лев дома Киндретов, сделанный из золотистого фруктового льда и украшенный кристаллами сахара и перламутровыми льдинками.
     Лорд Киндрет встал и поднял бокал за леди Лидиэль.
     - Дражайшая хозяйка дома! - тепло и восхищенно произнес он. - Я просто не представляю, как вам удалось наколдовать настоящее придворное празднество так, что никто ничего и не заметил, - но я желаю заявить, что вы, несомненно, не уступите любому великому магу этих земель. Я преклоняюсь перед вашим мастерством. Я пью за вас, леди Лидиэль!
     Все остальные поддержали тост, а Лидиэль ответила на комплимент изящным наклоном головы.
     Киндрет уселся обратно.
     - Теперь я вижу, что мои суждения о вашем доме были верны. Если вы и не появляетесь в Совете, то не потому, что вы этого не заслуживаете, а лишь потому, что вы этого не желаете.
     Он перевел взгляд с Лидиэли на Киртиана и обратно.
     Поскольку Киндрет явно ожидал ответа от Лидиэли, ей таки пришлось ответить.
     - Мой лорд Киндрет, наша семья давно уже предпочитает уединение. Мы живем тихо и даже, можно сказать, замкнуто, - пробормотала Лидиэль. - И отнюдь не из-за неподобающей гордости, смею вас заверить, а лишь из скромности и искренней привязанности к уединенной жизни. Все мы - мой покойный муж, его отец, мой сын, да и я сама - по складу характера ближе к ученым, чем к придворным, и жизнь отшельников прекрасно нам подходит.
     Возможно, наши потребности и развлечения покажутся вам непритязательными, но они вполне соответствуют нашим желаниям. А желания наши нацелены скорее на внутренний, чем на внешний мир, и если другие находят внешний мир возбуждающим, нам он кажется суетным и беспокойным.
     Киндрет вздохнул - пожалуй, несколько нарочито.
     - И я искренне желал бы, моя леди, чтобы вы и впредь продолжали наслаждаться этой спокойной жизнью, но, я боюсь, нынешние времена не позволят вам скрывать те редкостные таланты, что таятся в вашей маленькой тихой гавани.
     Затем он повернулся к Киртиану:
     - Лорд Киртиан, мне нет нужды говорить вам, что в обществе вас считают невеждой - вы уже наверняка слышали это от вашего родича Аэлмаркина. Принимая ваше приглашение, я готов был проигнорировать эту репутацию. Но, побывав здесь, я обнаружил, что ваш родич высказывался не просто нетактично, он... - Киндрет покачал головой. - Мне не хватает слов. Аэлмаркин настроен по отношению к вам крайне предвзято - либо он просто слеп. За последние два дня я увидел и услышал достаточно, чтобы убедиться: вы, лорд Киртиан, несмотря на все ваши отговорки, - военный гений. Ваше увлечение - это не просто эксцентричное хобби, это призвание свыше.
     Киртиан попытался было возразить, но Киндрет взмахом руки заставил его умолкнуть.
     - Вы, не имея никакой помощи, за исключением нескольких древних манускриптов, открыли метод, позволяющий подготавливать бойцов за столь же краткий срок, как это бывало в минувшем, - и при этом, как вы справедливо указали, позволяющий избежать преступной траты ресурсов. Я видел ваши способности стратега в действии, я видел, как внимательно и вдумчиво вы относитесь к каждому аспекту военной жизни. Лорд Киртиан, вы не можете и дальше вести жизнь отшельника. Вы отчаянно нужны нам. Вы нужны Совету.
     - Я.., у меня просто в голове не укладывается, что вы такое говорите, - запинаясь, пробормотал Киртиан. Киндрету таки удалось застать его врасплох. - Вы уже овладели этими заклинаниями, и вы - куда более сильный маг, чем я...
     - Нам нужны ваши познания в военном деле, - настойчиво повторил Киндрет. - Сейчас, когда идет война с волшебниками и разгорается мятеж наших неблагодарных отпрысков, у нас слишком мало лордов, достаточно мудрых и знающих, чтобы взять командование на себя, и никого, кто сравнился бы с вами в таланте. Вы нужны нам, лорд Киртиан. Нам нужно, чтобы вы возглавили нашу армию.
     Киртиан боковым зрением заметил, как напряглась мать, и понял, что ей, в отличие от самого Киртиана, это требование совершенно не по вкусу.
     - Но у вас уже есть предводители, - возразил он. - И они занимают куда более высокое положение в обществе, чем я. Я не осмелюсь...
     - Если за вами буду стоять я, никто не посмеет спорить с вами, - мрачно возразил Киндрет. - Я легко сумею убедить всех членов Совета, что вы - единственный приемлемый для нашей армии главнокомандующий.
     Киртиан был ошарашен. Он надеялся, что признательность Киндрета позволит ему хотя бы какое-то время не опасаться враждебности Аэлмаркина. Но он никак не ожидал, что Киндрет предложит ему занять место среди величайших из великих лордов!
     - Лорд Киндрет, пожалуйста, не сочтите меня неблагодарным.., скорее я просто ошеломлен, - кое-как выдавил Киртиан. - Но ведь вы же понимаете - у меня нет никакого практического опыта!
     Лорд Киндрет приподнял бровь.
     - Весь практический опыт нашего нынешнего главнокомандующего ничем ему не помог, - заметил он. - Вся ситуация с нашими молодыми мятежниками уже больше месяца назад зашла в тупик.
     Помолчав, он добавил:
     - И я прошу вас ни с кем более этого не обсуждать. Об этом знают лишь члены Совета.
     - В тупик... - Киртиан облизал губы. - Насколько большую территорию они удерживают?
     - В руках мятежников находится около половины имений, - ответил Киндрет. - К счастью для нас, среди них нет ни одного, которое оказалось бы жизненно важным для нашей экономики - они поставляли в основном предметы роскоши и рабов. И тем не менее значительная территория находится в недружественных руках - и на этой территории есть очутившиеся во враждебном окружении поместья, по-прежнему находящиеся во власти лояльных эльфов. Они нуждаются в помощи - и заслуживают того, чтобы им эту помощь оказали.
     Теперь он бросил пронизывающий взгляд на Лидиэль.
     - И если я только не ошибаюсь, одно из этих имений принадлежит вашей родственнице, леди Мортене.
     - Леди Мот?
     Лидиэль побледнела. Киртиан прикусил губу. Леди Мот никогда не принимала ничью сторону, и если бы мятежники причинили ей какие-то неприятности, леди Лидиэль, несомненно, уже узнала бы об этом. Но ей вполне могла угрожать опасность - к сожалению, в этом сомневаться не приходилось.
     - Поместье леди Мортены окружено со всех сторон.
     Она оказалась в западне, - продолжал Киндрет, глядя то на Лидиэль, то на Киртиана. - Она пока что сохраняет контроль над своими рабами и благодаря этому не допускает никаких вторжении в свои земли. С другой стороны, мятежники пока что не предпринимали сколько-нибудь серьезных попыток схватить ее. Но что, если они вдруг увидят в ней ценный материал для торговли? Она - великая леди. Если ее схватят и будут удерживать в плену против ее воли, чести высших лордов и Совета будет нанесен урон. Мы вынуждены будем либо предоставить ее собственной судьбе - а это немыслимо, либо принять условия мятежников - что столь же немыслимо.
     "Все это немыслимо". Киртиан скрипнул зубами. Киндрет понял - либо догадался, - что он, Киртиан, безоговорочно предан всем членам своей семьи, которые заслуживают преданности, - в отличие от Аэлмаркина. Киртиан знал, что территория, занятая мятежниками, граничит с владениями леди Мот, - она сама им об этом сообщила.
     Молодые лорды не могли заблокировать телесоновую связь - да даже и не пытались, на самом-то деле. До сих пор леди Мот вроде бы нимало не беспокоило то, что она оказалась в окружении молодых лордов, - она даже выказывала по отношению к ним некоторую симпатию. Но лорд Киндрет был совершенно прав: если молодые лорды пожелают, они с легкостью захватят леди Мот, чтобы использовать ее как разменную монету в переговорах. Киртиан быстро взглянул на Лидиэль и убедился, что это не праздные размышления, а вполне реальная возможность.
     - Дайте мне время, лорд Киндрет, - в конце концов выдавил из себя Киртиан. - Мне нужно подумать над вашими словами. Я.., ошеломлен. Мне надо привести мысли в порядок.
     - Я прекрасно вас понимаю, - серьезно произнес Киндрет, но в глазах его промелькнуло довольное выражение.
     Он уже понял, что Киртиан согласится, равно как и Киртиан понял, что должен будет согласиться. Все это было лишь вопросом времени, а время сейчас играло не на руку Киртиану.

Глава 12

     Лорд Киндрет удалился в гостевые покои, на попечение собственных опытных рабов, с чувством глубокого удовлетворения. Мало того, что его угостили трапезой, приготовленной, сервированной и обставленной с изяществом, сделавшим бы честь и празднеству при высшем дворе, - Киндрет прекрасно сознавал, что только что приобрел чрезвычайно ценного сторонника. Он видел, как юный Киртиан отреагировал на двойное искушение: искушение властью и возможностью поиграть в героя. Реакцию леди Лидиэли он тоже заметил. Возможно, мальчишка наивен, но мать у него далеко не дура, и она понимает, что подобные предложения, исходящие от Киндрета, великого лорда и члена Совета, отклонить нельзя.
     "Кроме того, она прекрасно понимает, что без моего покровительства этот их кузен так и останется для них вечной занозой в боку, а может, даже и сумеет отыскать достаточно могущественного покровителя, чтобы отнять у них все имущество, - довольно подумал он. - Она определенно уловила эту скрытую угрозу".
     Именно ради этого Киндрет и упомянул в разговоре Аэлмаркина. В игре "гончие и единороги" лорд Киндрет расставил своих гончих именно на те места, где они были нужны.
     Рабы раздели его, и он набросил на плечи поданный одним из рабов шелковый халат. Телохранитель Каэт, как всегда, ненавязчиво держался рядом с хозяином. Когда последний раб выскользнул из комнаты, Каэт остался - верная тень, на которую можно не обращать внимания. А можно и обратить. Каэт с легкостью приспосабливался и к тому, и к другому.
     Выучка Каэта была безукоризненна. Лорд Киндрет жалел лишь об одном: что ему не удалось вместе с этим телохранителем заполучить и его учителей. Когда этот раб станет слишком стар и уже не сможет исполнять свои обязанности, ему трудно будет подыскать замену. Скорее всего, придется обойтись экземпляром похуже.
     Киндрет повернулся спиной к телохранителю и уселся У иллюзорного огня, горящего в совершенно реальном мраморном камине - одна из немногих иллюзий в этих покоях. Языки пламени переливались всеми цветами радуги, и от огня исходил приятный аромат кедра и древесины алоэ, но никакого жара не чувствовалось.
     - Ну что ж, Каэт, - сказал Киндрет, глядя в огонь, - мальчишка проглотил наживку. В этом я уверен. Он не посмеет отказаться.
     - Да, мой лорд. - Каэт, как всегда, был столь же сдержан в словах, сколь и во всем прочем. - Думаю, он примет ваше предложение утром.
     - Он действительно настолько хорош, как я думал. - Это была констатация факта. Киндрет не ждал от Каэта никаких возражений. - Парень выведет нас из тупика.
     Аэлмаркину удалось убедить всех в том, что он полусумасшедший, исключительно потому, что он засел в своей норе и носа не кажет наружу. А так всякий, кто поговорил бы с ним хотя бы полчаса, сразу убедился бы, что парень пребывает в здравом рассудке. Да что там в здравом - у него блестящий ум! Если бы он бывал в обществе, Аэлмаркину никогда бы не удалось сделать из него посмешище.
     - Он лучше, чем вы думаете, мой лорд.
     Пораженный лорд Киндрет даже повернулся, чтобы взглянуть на своего обычно молчаливого телохранителя.
     - В самом деле? - переспросил он.
     "Клянусь Предками, я даже не помню, когда Каэт в последний раз заговорил первым - не говоря уж о том, чтоб высказать собственное мнение! Должно быть, мальчишка и вправду представляет собой нечто выдающееся!"
     - Я осмотрел его библиотеку, его кабинет и кое-что из его собственных записей, мой лорд. Кроме того, я наблюдал за его людьми, когда он ими командовал. Командовать людьми - одно дело, а вести их за собой - другое. Лорд Киртиан - прирожденный лидер. Люди могут не всегда подчиняться командиру - или, по крайней мере, могут выполнять только букву приказа и не делать ни шагу дальше, - но они всегда последуют за лидером.
     Лицо Каэта осталось все таким же непроницаемым, но лорду Киндрету почудилось, что в голосе телохранителя промелькнула нотка одобрения.
     "Интересно. Очень интересно".
     Киндрет повернулся обратно к огню. Не следует слишком явно выказывать Каэту свое внимание. Этот раб умен, даже очень умен, и с ним нужно обращаться очень осторожно. Слишком явные проявления внимания могут вызвать у него чувство собственной значимости, а это снизит его полезность.
     - Тем больше причин поставить его во главе нашей армии. Лорд Левелис убивает половину времени на то, чтобы наказаниями заставить войска идти в бой. Если у войск появится другой стимул, уже одно это может принести нам победу.
     - Лорд Левелис, - последовал поразительный ответ, - будет смертельно оскорблен, если его заменят.., малозначительным лордом.
     И снова Каэт по собственной инициативе высказал свое мнение. Да, лорд Киртиан произвел на него глубокое впечатление, раз даже железное самообладание Каэта дало трещину.
     Лорд Киндрет безрадостно рассмеялся:
     - Каким-то чудаком, не имеющим ни малейшего веса в обществе, ты хотел, но, естественно, не мог сказать. К тому же, если верить его дорогому кузену, еще и наполовину сумасшедшим. Лорду Левелису придется как-нибудь пережить это оскорбление; у меня нет никаких причин питать к нему теплые чувства: он провалил все попытки подавить мятеж, и он не принадлежит к числу моих сторонников.
     Я могу себе позволить оскорбить его. Пускай покровитель Левелиса ищет способ утешить его.
     На это Каэт ничего не ответил. Он просто не мог никак прокомментировать это высказывание, ибо любое его замечание уже было бы дерзостью, а дерзости лорд Киндрет не потерпел бы даже от такого доверенного раба, как его телохранитель.
     - Когда станет ясно, что я покровите