чно быстро выполнили приказ. Нет, на бойцов можно положиться. Они сыграют свою роль как истинные профессионалы - каковыми они, собственно, и являются.
     А вот домашних слуг и тех, кто работал в поле, нужно было долго тренировать, чтобы они научились вести себя подобострастно - чтобы это стало их второй натурой.
     Киртиана не раз так и подмывало покопаться у них в головах при помощи магии, чтобы они перестали наконец забываться. В конце концов не кто иной, как Джель, придумал великолепный выход из ситуации: он предложил заложить в эльфийские камни редко используемых в поместье ошейников заклинания, от которых человек начинал испытывать теплое покалывание, если вдруг забывал сохранять позу, приличествующую слуге.
     Сработало это великолепно - куда лучше, чем ожидал Киртиан. Когда человеку приходилось слегка сутулиться и держать глаза опущенными, он волей-неволей вспоминал, как ему следует себя вести.
     - Они из-за этого постоянно выглядят испуганными, но это неважно, - заявил Джель. - Лорд Киндрет ведь не будет знать, что все это - игра, каким бы нарочитым это ни казалось нам. Как бы настоящий раб ни пресмыкался, для него ничто не будет чрезмерным; ну, а если наши вдруг перестараются, Киндрет просто решит, что ты их держишь на коротком поводке и хлыст всегда у тебя под рукой. А теперь у меня еще один вопрос, хоть меня от него и воротит.
     Что, если Киндрет не привезет с собой собственных женщин? Он в таком случае будет ожидать, что ему предложат кого-то для развлечений. Вообще, он может и отказаться от предложения, но ждать-то этого он будет!
     - Но у меня нет никаких наложниц, и предлагать мне некого, - совершенно резонно указал Киртиан. - Я так подозреваю, что Аэлмаркин пытается использовать против меня и это тоже - твердит другим лордам, что я.., э-э...
     - Девственный и целомудренный, а может, и вовсе бесполый, а значит, в наследники не годишься, - проворчал Джель, привыкший все называть своими именами. - , Ну, ладно, в настоящий момент гарема у тебя нет и тебе некого предлагать гостю, но делать-то ты что собираешься? План у тебя есть?
     - У мамы есть идея, - отозвался Киртиан, скривившись от отвращения. - Мне она, честно, не нравится, но... мама говорит, что я просто слишком привередлив. Она собралась перед самым визитом отправить Теребринта на рынок рабов, чтобы он там купил парочку красивых наложниц. Потом она подделает им воспоминания, чтобы наложницы думали, что живут тут уже несколько лет, и поселит их в маленьком гареме, и вот их-то я и должен буду предложить лорду Киндрету.
     - Ты правда слишком привередлив, - напрямик заявил Джель. - Превосходный план. Наложницы ничего о нас не знают и ни с кем здесь не связаны. Если произойдет... ну, какой-нибудь несчастный случай - что ж, по крайней мере, мы не потеряем никого из своих людей.
     У Киртиана стало еще противнее на душе, но он не мог не признать, что прагматичность Джеля имеет свой смысл.
     - И что нам с ними делать потом? - уныло поинтересовался он.
     Джель пожал плечами.
     - Трудно сказать. Наложницы обычно не очень сообразительны, и я подозреваю, что твоя мать выберет очень красивых и очень тупых - ибо так куда безопаснее. Возможно, нам потом удастся выдать их замуж, если ты не захочешь оставить кого-нибудь из них себе. Или можно будет продать их. - Заметив, как перекосило Киртиана, Джель приподнял бровь и фыркнул. - Слушай, предоставь это дело матери и Тенебринту - тебе же легче будет. Раз тебя от этого так корчит, держись подальше, да и все.
     "Можно подумать, оно от этого станет лучше, - мрачно сказал себе Киртиан. - Нет, это не выход".
     - Я передам маме, что ты поддерживаешь ее замысел, и скажу, что, хотя мне он по-прежнему не нравится, я понимаю, что так нужно. Но мне все равно кажется, что это не лучший выход.
     - Нет, лучший, - с нажимом произнес Джель. - А что ты предлагаешь - обратиться к добровольцам, что ли?
     Нет, это уж точно никуда не годилось. Киртиан покачал головой:
     - Я займусь манипуляциями с памятью - некоторые иллюзии мама не сможет изобразить достаточно убедительно.., в смысле, она ведь не мужчина... - Киртиан покраснел и не договорил. Ему упорно казалось, что Джель от души забавляется, глядя на его смущение. - В общем, Все мы будем делать то, что должны делать, а потом постараемся свести ущерб к минимуму.
     Киртиан искренне надеялся, что лорд Киндрет не имеет привычки причинять боль женщинам.
     - В конце концов, я могу после его отъезда сделать так, чтобы девушки обо всем позабыли, - добавил он, успокаивая скорее себя, чем Джеля.
     Джель взглянул на него с облегчением.
     - Ты никогда не станешь настоящим командиром, если не научишься принимать тяжелые решения и претворять их в жизнь, - напомнил он Киртиану, пожалуй, чуть-чуть самоуверенно.
     - А я что делаю? - раздраженно огрызнулся Киртиан. - Ладно, хватит. Он того не стоит, этот вопрос, чтобы гробить на него столько времени. А тебя он и вовсе не касается. Тебе нужно подготовить бойцов.
     Джель ухмыльнулся:
     - О, они-то готовы! Им прямо не терпится показать, на что они способны, и доказать, что ты прав. Не бойся, уж кто-кто, а они свое дело знают. Мы устроим для лорда Киндрета такое представление, которое он в ближайшие три века не забудет!

***

     Триана бесстрастно разглядывала рабыню - весьма нехарактерное для нее состояние духа. Она обдумывала сразу несколько вопросов, и не последним из них был: а насколько можно доверять человеку?
     Как она и говорила Аэлмаркину, она редко обучала рабынь. Правда, "редко" не означало "никогда". Эльфийские лорды вообще не склонны были употреблять слово "никогда" - в их долгих жизнях просто не оставалось места для него. Как бы ты ни клялся чего-то не делать, но рано или поздно это может стрястись. Конечно, существовали чрезмерно твердолобые эльфийские лорды, которые и вправду верили, будто могут поручиться, что "никогда" не станут делать того-то и того-то, но Триана была для этого слишком умна.
     Эта женщина была не из ее поместья. Да, Триана разводила у себя не только мужчин, но рабыни в ее поместье хоть и не были некрасивыми (Триана просто не потерпела бы рядом с собой ничего некрасивого или тем паче уродливого), в присутствии хозяйки держались словно одушевленные статуи. Эта же девушка, купленная не на аукционе, а по объявлению, на частной распродаже, была полной их противоположностью. Она не только владела тонкостями гаремных удовольствий - она еще и была профессиональной танцовщицей. И еще она отличалась редким умом.
     Триане нужна была умная женщина. Но уму обычно сопутствует склонность думать о собственной выгоде.
     Насколько ей можно доверять? Хороший вопрос.
     - Сильно ли ты удивишься, если я скажу, что мне нужна шпионка? - поинтересовалась Триана у девушки.
     Рабыня слегка покачала головой: достаточно, чтобы показать, что ее это не удивит, но не настолько решительно, чтобы ее безмолвный ответ выглядел дерзостью.
     - Мать одного молодого лорда покупает гаремных рабынь, и я намерена устроить так, чтобы ты вошла в их число, - продолжала Триана. - Мне нужно знать, что происходит в этом поместье, и я не намерена упускать уникальную возможность.
     - Но гаремных рабынь держат в отдалении ото всех... - нерешительно отозвалась девушка.
     Триана улыбнулась:
     - Но зато мужчины в их присутствии совершенно не следят за своими речами, - уточнила она. - Я могу просто вживить тебе телесоновое кольцо и отправить тебя туда, как пассивную слушательницу - но если ты будешь осознанно работать на меня, понимая, что мне нужно, я узнаю вдесятеро больше. - Она задумчиво оглядела девушку. - Это твой долг - помочь мне добыть нужные сведения. Но твой прежний хозяин упомянул, что ты очень умна - настолько, что это причиняет хлопоты...
     Девушка покраснела и потупилась.
     - ..и потому я пришла к выводу, что долг сам по себе не поможет мне разузнать все, что нужно, там, куда я тебя собираюсь отправить.
     Триана рассмеялась, и девушка удивленно уставилась на нее.
     - Ну, полно тебе! Я не из тех, кто предпочитает безмозглых рабов. Вы, однодневки, может, и не способны оценивать происходящее с такой же точностью, как мы, но соображения выгоды движут вами ничуть не меньше, чем нами. Я прекрасно понимаю, что, как только ты окажешься в том поместье, мой поводок ослабеет, и ты сможешь поступать в этом отношении, как тебе заблагорассудится.
     Триана подалась вперед, впившись взглядом в глаза девушки.
     - Я хочу предложить тебе стимул, ради которого ты готова будешь всеми силами трудиться на мое благо.
     На лице девушки отразилось сильное волнение, потом она снова покраснела.
     - Стимул, госпожа? - осмелилась выдохнуть она.
     Триана, довольная тем, что правильно подобрала ключик к амбициям девушки, откинулась на спинку кресла.
     - Или вознаграждение - если это выражение больше тебе нравится. Вознаграждение за примерную службу. Приложи все усилия, чтобы послужить мне, найди способ убедить Киртиана держать гарем незапертым, чтобы ты могла уходить и возвращаться, когда тебе заблагорассудится, сообщай мне обо всем, что тебе удастся увидеть и услышать, каким бы незначительным это ни казалось. Сделай это, и если я буду довольна тобой, через год я заберу тебя обратно. Ты сможешь уйти в отставку и выбрать образ жизни по собственному усмотрению. Впредь ты будешь делать только то, что тебе захочется. Хочешь - выберешь мужчину по своему вкусу и поселишься с ним в своем домике. А хочешь - поступишь на службу к какой-нибудь молодой леди. Или, если тебе это больше по вкусу, отправишься к своим диким соплеменникам, союзникам волшебников.
     Я и это могу устроить.
     Дыхание девушки едва заметно участилось, и Триана .поняла, что заполучила ее.
     "Все, она моя", - удовлетворенно подумала Триана и решила подсечь рыбку, пока та заглотила наживку.
     - Но это будет нелегко, - предостерегла девушку Триана. - Тебе придется работать с полной отдачей. Тебе нельзя будет допустить, чтобы лорд Киртиан или его мать хотя бы заподозрили, что ты - не такая, какой притворяешься. Если же я останусь недовольна тобой... - Триана пожала плечами. - Ну, очевидно, я не смогу тебя наказать.
     Но я могу просто оставить тебя там, и ты так и проживешь жизнь наложницей незначительного лорда, в крохотном гареме, умирая от скуки. Гости у Киртиана бывают редко, так что у тебя не будет ни малейшей возможности развлечься. Думаю, такая женщина, как ты, от подобной жизни просто свихнется.
     Рабыня не колебалась ни мгновения.
     - Я буду служить вам, леди! - решительно заявила она. - Вот увидите, как я буду стараться!
     Триана расхохоталась, взглядом предложив девушке разделить ее хорошее настроение. "Ах, Аэлмаркин, - подумала она, принявшись объяснять девушке, как пользоваться телесоновым кольцом и с чего ей нужно будет начать. - Это пари уже выиграно!"

***

     Джель знал свое дело как никто другой. Киртиан оставил дом на мать и занялся всем остальным. Теперь, когда все были предупреждены и всех людей, работающих в поле, научили держаться соответствующим образом, Киртиан решил, что сейчас самое время заняться внешним видом своих людей. Надо, чтобы они выглядели уверенными в себе и процветающими - но не чересчур процветающими. Слугам не полагается выглядеть слишком здоровыми и слишком счастливыми. На самом деле тем, которые работают в поле, вообще не положено выглядеть счастливыми.
     Киртиан угробил целый день, соображая, как бы это устроить. Он изучал заклинания иллюзии, размышляя, что ему делать, если лорд Киндрет засечет эти иллюзии или даже развеет их. Киндрет отнюдь не дурак, и если он засечет иллюзии, то непременно захочет узнать, что же под ними скрывается. Первым делом он, конечно же, заподозрит предательство. Но и потом он определенно пожелает узнать, зачем накладывать иллюзии на обычных рабов.
     В конце концов, когда уже опустились сумерки, Киртиан решил пройтись по свежему воздуху. Может, хоть голова проветрится и в ней появятся какие-нибудь новые мысли.
     На небе появились первые звезды, и легкий ветерок нес ароматы сада. Киртиан улучил момент и погасил светящиеся шары вдоль садовых дорожек. Он знал сад на память и вовсе не нуждался в освещении, чтобы гулять по нему.
     Сейчас темнота доставляла ему искреннее удовольствие - и не потому, что он погрузился в раздумья, а потому, что ему хотелось дать передышку уму.
     "А как выглядят слуги Аэлмаркина?" Наверное, именно это его людям надо взять за образец для подражания.
     А то, несмотря на раболепные позы, в них все равно оставалось нечто неуловимо не правильное, и Киртиан никак не мог сообразить, что же не так. Он неспешно брел по саду и перебирал в памяти воспоминания о визите к Аэлмаркину, стараясь не сосредотачиваться ни на чем конкретно.
     В конце концов, ему нужны были даже не воспоминания, а общее впечатление. Как себя ведут обычные слуги, те, которые убирали в комнатах и накрывали на стол, - других-то он не видел?
     Первыми приходили на память самые привилегированные рабы, красавчики, обязанные среди всего прочего еще и служить украшением интерьера. Но они Киртиану не подходили, отчасти хотя бы потому, что он вовсе не был уверен, сумеет ли кто-то из его людей убедительно подражать повадкам раба для удовольствий, а отчасти потому, что он предпочитал создать у лорда Киндрета впечатление, будто вся его челядь ведет суровый, аскетический образ жизни. Пускай Киндрет считает, что Киртиан всецело поглощен своим хобби и ни о чем, кроме воинских забав, не думает - и, уж конечно, мало интересуется роскошной жизнью. В этом вреда не будет.
     "А кроме того, так он лишний раз убедится, что нас нет особого смысла захватывать. Большей прибыли, чем сейчас, из нас не извлечь. И вообще, может, мы ведем такой суровый образ жизни просто потому, что роскошь нам не по карману".
     Как Киртиан ни старался, в памяти всплывало лишь смутное ощущение одинаковости, как будто все слуги низшего уровня были муравьями. Какая разница, тот муравей или этот? С тем же успехом они могли являться мебелью, каменными плитами пола, постаментами для статуй - настолько хорошо они сливались с окружающей обстановкой.
     И тут Киртиан в мгновенной вспышке озарения понял: да ведь это и есть то, что ему нужно!
     "Надо одеть всех в какие-нибудь одинаковые форменные туники или что-нибудь вроде этого, - решил Киртиан. - Им не положено выделяться - они должны быть все равно что невидимы. Одинаковые неяркие туники отлично для этого подойдут". Правда, он не знал, как именно должны выглядеть эти туники, но это уже мелочи. Любая швея сама сообразит, как это лучше устроить. А ему надо прямо с утра первым делом поговорить со швеями - пускай они решают, как за счет одежды сделать всех людей в поместье неотличимыми друг от дружки.
     А насчет того, что они должны выглядеть несчастными... Киртиан ухмыльнулся - его посетила еще одна идея, "Надо будет воткнуть им в одежду какую-нибудь занозу, так, чтобы по-настоящему она не вредила, но здорово раздражала - или засунуть по камушку в сапог, или велеть надеть слишком большую или слишком маленькую обувь. Тогда у всех вид сразу сделается мрачный и недовольный - а ищейки Киндрета могут хоть обнюхаться".
     Киртиан зевнул и понял, что слишком давно не спал - хотя с этой подготовкой к визиту Киндрета все не высыпаются. "Ладно, спать, - решил он. - А поутру первым делом - к старшей швее".

***

     Несмотря на то, что проснулся он очень-очень рано - буквально на рассвете, - когда он без предупреждения заявился в мастерскую к швеям, те уже были все в трудах. Честно говоря, Киртиан удивился. Конечно, он всегда знал, что его люди рано начинают работать - задолго до того, как встает он сам, - но он как-то никогда особо не задумывался над этим.
     Мастерская представляла собой большую, хорошо освещенную комнату с удобными креслами, в которых уже сидели несколько женщин и усердно шили. В дальнем конце комнаты стоял большой стол, заваленный тканью, и еще одна женщина двигалась вдоль него, щелкая остро отточенными ножницами, нарезая ткань на куски и откладывая их в сторону. Вдоль одной из стен на стеллаже были уложены рулоны материи, на колышках висели ленты и тесьма на деревянных катушках, а еще один стеллаж, маленький, был заставлен катушками ниток. Киртиан изложил свою просьбу старшей швее, внушительной даме с седеющими волосами, объяснив, какого именно эффекта он хочет добиться и почему. Старшая швея поджала губы и нахмурилась:
     - Мой лорд.., вы понимаете, чего просите? Форменные туники для всего поместья! Да, ткани у нас хватит - но время! Даже если делать самые простенькие туники, без рукавов, и не обрабатывать срезы, и то на каждой нужно выполнить плечевые и боковые швы. А такие туники будут выглядеть настолько грубо, что от них за версту будет нести кустарщиной...
     - Краска, - вмешалась в разговор одна из женщин, выполнявшая некую загадочную операцию - кажется, она подворачивала края у огромного вороха ткани, лежавшего сбоку от нее. - Вовсе незачем шить новую одежду - надо просто поставить на огонь красильные чаны и заставить всех выкрасить свои старые туники и штаны. Вполне сойдет за форму.
     - А что, неплохо придумано! - воскликнула старшая швея, и лоб ее разгладился. - А то ведь, кстати, это выглядело бы странновато, если бы все поголовно вдруг оказались обряжены в новую одежку.
     - А насчет цвета - лучше всего черный. Ореховая кожура - самый дешевый краситель, и у нас ее полно. А к тому же черный - ходовой цвет, одежда такая все равно нужна, и народ не станет жаловаться, что их заставляют переводить добро.
     Женщина очень радовалась своей находчивости - впрочем, равно как и Киртиан со старшей швеей.
     - Так и сделаем! Спасибочки, Маргит! - Старшая швея просияла и похлопала Киртиана по плечу, словно маленького мальчика. - Можете больше не забивать себе голову этим делом, молодой лорд, уж мы как-нибудь с ним справимся. К нужному дню все тут превратится в чудненький унылый черный фон.
     И она вытолкнула Киртиана - мягко, но все же вытолкнула - за дверь. Киртиан не сопротивлялся. На самом деле, его эта ситуация здорово позабавила. Он понятия не имел, как в поместье решаются всякие бытовые проблемы, но ясно было, что эта внушительная дама в своей сфере деятельности - такой же суровый командир, как и Джель - в своей.
     Впрочем, Киртиан ни капельки не сомневался, что она прекрасно справится с порученным делом. Уже по одному ее виду было ясно, что она проест плешь всем и каждому, но выполнит все, что пообещала.
     А Киртиан вернулся к собственным делам. Он созвал всех старших рабочих групп и объяснил им, что нужно сделать - ну, занозы и всякое такое - и зачем. Киртиан давным-давно уже обнаружил, что если объяснить людям, зачем нужно выполнить то или иное дело, которое им показалось бессмысленным, они справятся с ним куда успешнее.
     - Только учтите, я не хочу, чтобы вы подошли к этому вопросу чересчур творчески, - предостерег старших Киртиан. - Проследите, пожалуйста, чтобы никто себя не покалечил и не пытался симулировать какие-нибудь серьезные болезни вроде той же чумы. Но если у кого-нибудь появятся здравые идеи насчет того, как на время поуспешнее избавиться от слишком здорового и счастливого вида, - действуйте. Да, еще меня немного беспокоят маленькие дети. Как бы они чего не натворили... Старшие-то Поймут, если вы им объясните, как все это важно, но малыши привыкли подбегать к любому, к кому только вздумается, и болтать о чем вздумается.
     - Некоторые родители уже думают над этим, мой лорд, - заверил Киртиана один из старших. - Все согласились, что, если мы не придумаем ничего лучше, мы, по крайней мере, можем собрать всех малышей и на время спрятать куда-нибудь, убрать с глаз долой. Может, стоит завести их подальше в лес и заодно устроить им отдых на природе. В общем, положитесь на нас. Мы что-нибудь придумаем. Если сказать детворе, что это такая праздничная экскурсия, они сделаются послушными, словно ягнята.
     Хлопот оказалась масса. Стоило Киртиан