чной пристани. Для
этого он сорвал с учебы весь речной техникум и заставил учащихся три дня
подряд репетировать в городском парке хоровое пение и ходьбу строем. Потом
деньги, что выделены на ремонт общежития, он пустил на изготовление трех
тысяч цветных флажков и двадцати лозунгов общей длиной четыреста метров.
Закрыл движение по реке. Еще много чего совершил ко всеобщему неудобству.
  - Нет, - сказал Удалов. - Ты шутишь. У нас это давно наблюдается.
  - Мы тоже не первый год внедряемся.
  - Но зачем? Что за смысл?
  - Ослабляем сопротивляемость. Кто свяжет рядового наплевиста с
инопланетным вторжением? Скажи ты кому об этом - на смех поднимут. Но уже
близко то время, когда все будут заражены. Вас и завоевывать не надо
будет. Сами свалитесь к нам в лапки, как перезрелые груши.
  Удалов зажмурился. Куда идти? В какой набат бить?
  - Основной симптом наплевизма - полное несоответствие масштаба собственной
выгоды и конечного катастрофического результата. Допустим, страдающий
наплевизмом чиновник подписывает бумагу об уничтожении какой-нибудь речки,
а то и моря. В каких масштабах он мыслит? В мелких. Он же больной, он же
держит в голове только премию в сорок пять рублей, которую получит за
новое начинание. А на то, что миллион человек без воды останется, что
миллион голов рыбы подохнет, ему наплевать.
  - Нет, - сказал Удалов. - Не может быть, чтобы вы это издалека
спланировали. Это наше, родное. Газеты читай.
  - Не веришь, не надо, - сказал Коко. Он спрыгнул к холодильнику, открыл
его, вытащил бутылку кефира, коготком прорвал крышку и стал пить из
горлышка. - Еще десять лет, и наплевисты вас по миру пустят. И тогда мы
голыми лапками...
  - Погоди, - сказал Удалов. - А как отличить, кто зараженный, а кто свой?
  - Отличить можно. У них взгляд особый. Вовнутрь. И некоторая
заторможенность движений. Ведь наплевист, сам того не зная, все время ждет
приказа от внедренного паразита.
  Тут хлопнула дверь, вошла Ксения. Коко сиганул на шкаф, и разговор
прервался.
  Но он оставил в душе Удалова глубокую рану. Даже когда Ксения погнала мужа
за хлебом и маслом, он ни о чем другом, как о космической угрозе, думать
не мог. Смотрел на прохожих с недоверием, заглядывал им в глаза, и верил
инопланетному мерзавцу, и не верил.
  По улице ехала поливальная машина, поравнялась с толпой, что ждала на
остановке автобус, и облила людей. Люди ругались, прыгали во все стороны,
а Удалов заглянул в кабину - какой взгляд у водителя? Взгляд ему показался
направленным вовнутрь. Вошел Удалов в магазин, продавщица давно ушла
куда-то, люди волновались, звали. Наконец продавщица вернулась, в ответ на
сетования очереди рявкнула что-то, но показалось Удалову, что с
опозданием, словно дождалась приказа внедренного пришельца. И с каждой
минутой Удалову становилось все горше.
  Он вышел на улицу. Мимо с хоровой песней нестройно шагала колона речников.
И взгляды у них... нет, черт побери! Взгляды разные, старался убедить себя
Удалов.
  Дорогу ему преградил поток. Прорвало трубу. Из нее хлестало.
Водопроводчики сидели поодаль, пили лимонад.
  Сейчас подойду к ним, сказал себе Удалов, и прямо скажу: вы же больные
люди. В вас внедрили наплевизм. Давайте вместе бороться. А что они мне
ответят? Ох, как они мне ответят! Удалов ускорил шаги и миновал
водопроводчиков, так ничего и не сказав. В конце концов, сказал он себе,
что мне, больше всех нужно? Я же ничего не могу поделать. Плевал я...
  Услышав собственную мысль, Удалов замер от ужаса.
  Потом сделал два шага, подошел к большой витрине, заглянул в нее. Какой у
меня взгляд? Вовнутрь или наружу?
  Ничего не разберешь.
  Сверху донесся мелодичный смех. На крыше табачного киоска сидел пришелец
Коко и смеялся.
  - Пошутил я, - сказал он. - Не бойся. Ваше это. Ваше. Родное.






  (с) Кир Булычев, 1987, 1992.
  (с) "Варяг", 1992.
  (с) Дизайн Дмитрий Ватолин, Михаил Манаков, 1998.
  (с) Набор текста, верстка, подготовка Михаил Манаков, 1998-2000.
  (с) Корректор Вадим Мамед-заде, 1999.
  Тексты произведений, статей, интервью, библиографии, рисунки и другие
материалы НЕ МОГУТ БЫТЬ ИСПОЛЬЗОВАНЫ без согласия авторов и издателей.



Кир Булычев


                             Опозоренный город

                              Др. назв.: Клад


                                  Рассказ

                              Цикл - "Гусляр"


  Клеймо позора, поставленное судьбой на лбу Великого Гусляра, как и всякое
клеймо, несмываемо. В его появлении не обвинишь масонов, сионистов, ЦРУ и
мафию.
  Сами виноваты.
  Но признаться в этом невозможно.
  Началось с того, что в окрестностях Великого Гусляра совершил посадку
самый обыкновенный космический корабль из системы Сципиона. В корабле был
один космонавт, имени которого никто не знает.
  Цели у пришельца, по-видимому, были вполне безобидные. Может быть, ему
понадобилась крапива, которая считается в Галактике универсальным
воспитательным средством, а может, он хотел нарвать ландышей для своей
подруги.
  Космонавт выбрал безлюдное место в лесу неподалеку от Великого Гусляра,
нашел там ярко-зеленую поляну и ударил по тормозам!
  Пока корабль медленно приближался к земле, космонавт посмотрелся в зеркало
и остался собой доволен. Выглядел он как самый обыкновенный гуслярский
грибник. Это на случай, если состоится случайная встреча в лесу. Космонавт
строго соблюдал правила невмешательства!
  Корабль коснулся земли, трава расступилась, на поверхности появилась
черная грязь, и оказалось, что по недосмотру капитана и приборов корабль
опустился в небольшую, но глубокую трясину.
  Космонавт срочно открыл верхний люк похожего на гигантское серебряное яйцо
корабля и выскочил на его последнее сухое место.
  Космонавт постоял еще полминуты на макушке корабля. Он еще не терял
надежды, что корабль вот-вот коснется дна трясины, но, когда черная грязь
стала собираться со всех сторон к его ботинкам, космонавт поднатужился и
сиганул на сухой бережок, находившийся метрах в десяти от макушки корабля.
  Космонавт постоял минут десять, глядя, как макушка исчезает в трясине, как
чавкнула, засасывая его, жижа, как успокоилась, покачавшись, болотная
грязь.
  Космонавт готов был плакать.
  Положение, в которое он попал, можно назвать трагическим.
  В десятках световых лет от дома и ближайшей технической станции,
совершенно один на планете, куда раньше почти не ступала нога существа из
цивилизованной Галактики, он должен был достать из глубокой трясины свой
тысячетонный корабль и улететь отсюда, не выходя на связь (это
категорически запрещалось) с местными властями и прессой.
  Если же не удастся выполнение этой нереальной задачи, ему не остается
ничего, кроме самоубийства. А самоубийство было для того космонавта
немыслимым и даже отвратительным актом.
  Так ничего и не решив, космонавт отправился пешком в Великий Гусляр, по
дороге надеясь что-нибудь придумать.
  Как каждый путешественник во Вселенной, космонавт учился на курсах
выживания. Он мог тридцать две минуты сдерживать дыхание, подниматься с
глубины в полкилометра без акваланга, падать с шестого этажа и не
разбиваться, умел общаться со встречными на их языках, бегал быстрее
американских негров и плавал лучше, чем крокодил.
  Он знал о хитростях, к которым можно прибегать космонавтам на чужих
планетах.
  И вот, размышляя о том, как спастись, космонавт вспомнил об одной
хитрости, которая могла ему помочь, если жители Земли были склонны к
распространенному в Галактике греху, вернее, скажем, слабости.
  Следовало проверить свое предположение.
  Раздумывая об этом, космонавт вошел в Великий Гусляр.
  Крайние улицы города застроены одноэтажными домиками с палисадниками,
однако по мере приближения к центру дома становятся выше, достигая в самом
центре высоты в четыре этажа.
  Между домами стоят пережившие антирелигиозную пропаганду церкви, по улицам
ездят велосипедисты и мотоциклисты. "Мерседесов" космонавт не заметил,
хотя в земных марках машин разбирался отлично.
  Направляясь к центру Гусляра, пришелец изучал расположение магазинов и
лавок.
  Во всех магазинах и лавках космонавт подолгу замирал перед прилавками,
разглядывая товары и стараясь понять, какие из них пользуются спросом, а
какие не вызывают интереса покупателей.
  Наконец он убедился в том, что никто не покупает кофейный напиток "Бодрое
утро", изготовленный из экологически чистых продуктов: желудевой муки,
жженой коры боярышника и некоторых других любопытных компонентов. Пожалуй,
этот продукт годился для психологического опыта.
  Космонавт присел на скамейку в садике, что возле церкви Параскевы-Пятницы,
и стал смотреть на бегущие облака. Вел он себя точно как паук, неподвижно
и даже лениво поджидающий свою добычу.
  Добыча появилась через десять минут в лице запыхавшейся от тяжелой сумки
бабушки, имени которой мы не знаем.
  Бабушка просидела молча минуту или две, прежде чем ее сосед обратился к
ней с вопросом:
  - Давление беспокоит?
  Бабушка повернула голову и увидела рядом человека скорее молодого, чем
зрелого, но того типа мужчин, которые внушают доверие именно пожилым
женщинам. Из таких выходят замечательные зятья, но никудышные мужья.
  - Давление замучило, - согласилась бабушка. - С утра в голове так стучит и
стучит, будто поезд идет и никак не пройдет.
  - А у моей мамы прошло, как рукой сняло. Сам тому свидетель.
  - И что же она делала? - заинтересовалась бабушка.
  - Вот не знаю, есть ли у вас в магазинах - средство на первый взгляд
странное, можно сказать, никогда не догадаешься, но у моей мамы как рукой
сняло.
  И тут космонавт замолчал и стал смотреть на облака, будто ничего
интереснее в жизни не видел.
  - Да вы говорите, говорите, если не скрываете.
  - Вообще-то я дал слово маме никому не говорить... Но вам, чувствуя
искреннюю симпатию и сочувствие, я открою тайну.
  - Я вам обещаю: никому ни слова! - на всякий случай произнесла бабушка.
  Молодой человек уже не слушал ее. Словно молитву, словно длинное языческое
заклинание, он бормотал:
  Растворить в воде горячей
Две-три ложки на стакан.
  И считай до сорока:
  Суть лечебную обрящешь!
  - Как вы сказали? - взволновалась бабушка. Она боялась забыть.
  - Вам записать или будем учить? - спросил космонавт. - Кофейный напиток
"Бодрое утро".
  - Лучше бы записать, память пошаливает.
  Космонавт записал четверостишие печатными буквами. Потом сказал:
  - Лучше не кипятить. Доведите до кипения, но не кипятите.
  - Поняла. - Бабушка с трудом оторвалась от бумажки. - Две-три ложки на
стакан, суть лечебную обрящешь!
  Она не видела космонавта. У нее была высокая цель в жизни.
  Космонавт пошел в гостиницу, обольстил дежурную и получил койку в
полулюксе. Там жили еще три человека. Из области.
  Не снимая обуви, космонавт улегся на свою койку и стал думать. Думалось
хорошо, потому что в разгар трудового дня никого в полулюксе не было.
  Первый шаг, сделанный им, еще ничего не значил. Даже в случае удачи. Слух,
пущенный таким способом, мог заглохнуть, натолкнувшись на нелюбопытного
посредника. Следовало придумать следующий ход в том же направлении. Ведь
прежде чем пришелец мог приняться за основную идею, ему следовало сбить
город с толку, раскачать его, как лодку, запутать, как ребенка в дремучем
лесу.
  Нужна была следующая нелепица.
  - Эврика! - воскликнул пришелец, поднимаясь с койки после получасового
раздумья. - Эврика!
  Разумеется, слово "эврика" - лишь приблизительный перевод его высказывания.
  Пришелец вышел на центральную улицу и стал разыскивать предмет своей
следующей диверсии.
  Он подошел к лотку, с которого полная усатая женщина торговала нетипичными
для Гусляра фруктами, а именно бананами, ананасами, киви и манго. Три или
четыре человека стояли в очереди, не волнуясь, не крича и не боясь, что
фрукты кончатся, - такие наступили времена!
  Космонавт подождал, пока подойдет его очередь, выбрал гроздь бананов
пожелтее и не стал уходить далеко, чтобы скушать бананы тайком, а,
наоборот, вышел к детской песочнице, в которой учились возводить замки
малыши. Их мамы и бабушки сидели на лавочках рядом.
  Подстелив большой носовой платок, космонавт положил гроздь бананов на
лавочку рядам с собой. Потом отломил от грозди один банан и медленно, даже
демонстративно очистил его. И делал он это так элегантно, что молодые мамы
смотрели на него и подспудно думали: как жаль, что судьба выдала мне в
мужья Петю или подсунула Васю. Почему бы ей не подождать и не выдать меня
за этого скромного, полного внутреннего достоинства человека?
  И тут этот достойный человек в мгновение ока разрушил приятный образ.
  Очистив банан, он выбросил в урну сам плод, оставив в руке шкурку. И
принялся пожирать шкурку со странной, нечеловеческой жадностью.
  Только попрошу не думать, будто космонавту это доставляло удовольствие.
Наоборот, космонавт в обычной жизни никогда бы не пошел на такой
извращенный трюк.
  Некоторые мамаши начали ахать, другие отворачивались. А космонавт думал,
что для следующего эксперимента ему следует взять куриные яйца. Можно
очень эффектно выливать содержимое себе под ноги и хрустеть скорлупой...
  Мамаши разочарованно молчали, а чья-то бабушка, держа в руке пачку напитка
"Бодрое утро", направилась к пришельцу, чтобы сделать ему внушение. Но
сделать внушения она не успела, так как ее обогнала девочка Вера трех лет.
Девочка Вера подошла к дяде, который ел кожуру банана, и сказала:
  - Ты дурак, да?
  - Нет, - ответил космонавт, с радостью прислушиваясь к тишине, упавшей на
садик. - Я не дурак.
  - Зачем ты кожуру кушаешь? Надо кушать банан.
  - Ты неправа, девочка, - ответил космонавт. - Я ем то, что полезно.
  - Тогда ты ешь, что полезно, а мне дай, что неполезно, - и девочка Вера
показала на остальные бананы.
  Тут ее мама, приятного вида, склонная к полноте крашеная блондинка,
подбежала к пришельцу, подхватила Верочку и потянула ее прочь, сказав при
этом:
  - Вы уж простите ребенка, она у меня такая впечатлительная.
  - Вот, - сказала бабушка с пачкой "Бодрого утра". - Так вот детей портют.
Показывают им какие-нибудь глупости, а они повторяют.
  - Ах, - удивился пришелец, - вы, наверное, не читали книги профессора
Полежаева "Живите долго, живите с удовольствием"?
  - Нет, не попадалась, - сказала бабушка, с некоторым ужасом глядя на то,
как молодой человек очистил второй банан, снова выбросил серединку, а жует
шкурку.
  - Там черным по белому сказано на основе статистики. Именно кожура банана
обладает удивительным омолаживающим эффектом. Люди, регулярно принимающие
по четыре кожуры ежедневно перед едой, не только приобретают, извините,
удивительную потенцию в любви, но и все морщины на них разглаживаются, не
говоря о надпочечниках.
  - Вот уж, - сказала бабушка с презрением, - люди скажут!
  - А вот вы попробуйте купить в Японии банан! - сказал космонавт. - Да что
в Японии - поезжайте в Москву. У нас там за бананами с вечера очереди
выстраиваются.
  - Ну уж и вправду... - пропела бабушка.
  Одна из мамаш потянула своего ребеночка к выходу из садика.
  - Ты куда, Дуся? - спросила ее товарка.
  - Так пора уже, у меня Георгий через полчаса прийти на обед должен.
  И сказала она это таким лживым голосом, что остальные поняли - Дуся спешит
скупить все бананы.
  Понял это и космонавт, который ласково кинул вслед Дусе:
  - Помногу кожуры за раз опасно! Может произойти катастрофическое
омоложение организма.
  Со свойственной русскому народу отзывчивостью Дуся крикнула в ответ:
  - Не учи ученую!
  Этот крик как бы послужил сигналом прочим женщинам собирать своих детей и
покидать садик.
  Последней ушла бабушка, прижимая к груди пачку "Бодрого утра".
  Космонавт вытянул ноги в купленных с утра ботинках фирмы "Саламандер", о
чем давно мечтал, и, потянувшись, стал придумывать новую каверзу для
гуслярцев.
  Следовало охватить опасными слухами иные слои населения.
  Для этого космонавт пошел к винному магазину.
  Прошли те времена, когда за водкой люди давились, убивали друг друга.
Теперь ее - залейся.
  Но, несмотря на это, у гуслярских любителей спиртного есть прочная память
о местах, с которыми связаны светлые воспоминания. Главное такое место -
винный отдел гастронома ј 1. И чего сюда только не привозили! И чего здесь
только не выбрасывали, и за чем здесь только не давились! Святое место.
Разве можно покупать теперь водку в другом магазине, даже если она везде
без очереди?
  - Что любопытно, - сказал космонавт, обращаясь к людям у витрины, - что
любопытно, так это нарушение технологии.
  - А в чем дело? - недоверчиво спросил человек с детским прозвищем
Красноносый Олень. Сейчас не время и не место объяснять, при каких
драматических обстоятельствах Вениамин Уткин потерял свое имя и приобрел
индейское прозвище.
  - Газеты читать надо, - сказал космонавт строго. В этой аудитории
приходилось говорить строго, другой речи многие не понимали.
  - В газетах ничего уже нет, - заметил Погосян. - Газеты все продались.
  - А "Экспертизу" вы читали? - спросил, не смущаясь афронтом, пришелец.
  - Это какую такую экспертизу?
  - В "Экспертизе" - приложении к "Известиям" сказано, что сейчас по всему
миру ищут виноватого. Из-за конкурентной борьбы водка "Российская" уже
вторую неделю выпускается на два градуса крепче, чем раньше. В ней, вы мне
не поверите, сорок два градуса!
  - Врешь, - сказал тогда Красноносый Олень. - Я вчера ее пил. Водка как
водка.
  - То-то тебя вчера в канаве видели, - заметил Погосян.
  - Вот видите, - сказал пришелец. - Не выдержал товарищ. Вы же понимаете,
что не водка важна. Лишний градус - вот что человека ломит!
  - А то! - сказал человек из толпы.
  - "Российская", - сказал пришелец, - но не любая "Российская", а только с
зеленой этикеткой.
  Тут мимо прошли две девушки, которые на ходу, оживленно беседуя, жевали
шкурки бананов. Зрелище было настолько необычным, что собеседники на
минуту забыли о водке, а космонавт порадовался тому, что его действия уже
начали приносить плоды.
  - На два градуса, говоришь? - спросил Погосян, человек доверчивый и
простой. - Это что же получается?
  - А получается, что ты выпил литр. А на самом деле не литр, а литр и
пятьдесят грамм, - пояснил человек из толпы.
  - Бесплатно? - спросил Красноносый Олень.
  - Вот именно, - сказал пришелец и отправился дальше смущать город подобно
дьяволу, хотя, конечно же, дьяволом он не был, а был самым простым
бухгалтером, который нечаянно попал на чужую планету и должен был с нее
улететь.
  Беспокойство, царившее в человеческом муравейнике, космонавта радовало.
Его прикидки оказались правильными, интуиция его не обманывала. Но для
того чтобы нанести городу Великий Гусляр последний, сокрушительный удар,
требовались время и дополнительные мозговые усилия.
  Любой город, как живой организм, обладает венами и артериями. Это улицы. А
наполнение их - кровь города, его обитатели. Направление потоков всегда
определенно и полезно. Утром люди несутся на работу, заполняя артерии и
средства транспорта, днем неработающие и работающие ходят по магазинам,
вечером по венам стекаются к своим жилищам, а потом порой покидают их
снова, совершая вылазки в кино или на дискотеку.
  Пришелец же занимался тем, что эти потоки перекраивал, чтобы организму
стало невмоготу, и он запутался в действиях своих эритроцитиков.
  Дикая очередь, как тромб, собралась у двух магазинов, в которых
обнаружился кофейный напиток "Бодрое утро". Опустошив ларьки с бананами,
толпа женщин, в основном молодых, скопилась у речной пристани, потому что
им сообщили, что там, в слободе Заречной, в ларьке у Кавиньякяна еще
остались бананы.
  Мужчины носились от лотка к лотку, разыскивая "Российскую" в сорок два
градуса крепостью...
  Оставались неохваченными дети.
  - Сегодня, - сказал пришелец, наклонившись к третьекласснику, - в клубе
речников будут показывать восемнадцать серий про черепашек ниндзя, но
бесплатно...
  Так что к обеду во многих семьях не дождались