Удалов поставил на землю ведро с грибами и вошел в
космический корабль. Внутри было полутемно, и Удалову пришлось с минуту
привыкать к полумраку. Потом он разглядел приборы и руль, которым
управлялся корабль, а также койки космонавтов и их личные вещи, забытые в
ходе бегства. Удалов присел на стульчик и задумался, что же делать дальше.
Видно, придется идти в город и сообщить о космическом корабле куда надо.
  По кораблю, где в тесноте и неудобстве жили космонавты, были разбросаны
детали одежды, посуда и всякие мелочи. Удалов нашел там голубую каскетку с
кометой вместо звездочки и примерил ее. Каскетка пришлась впору. И когда
Удалов заглянул в зеркальце, висевшее над рулем, собственный вид ему очень
понравился. Затем он поднял с койки хороший инопланетный бинокль и
выглянул наружу, чтобы проверить его силу. Бинокль оказался сильным. В
него Удалов увидел, как к кораблю, подпрыгивая на кочках, несется зеленый
газик, в котором сидят люди в штатском. Когда газик подъехал поближе,
Удалов узнал среди пассажиров автомашины лично товарища Батыева,
председателя гуслярского исполкома, в просторечье главгора.
  Удалов приветственно поднял руку. Машина затормозила, и пассажиры вышли из
нее, пораженные редким зрелищем. Они надеялись, что упавший космический
корабль - наш, советский и они смогут первыми, раньше партии и
правительства, прижать к своей груди смелых космонавтов. Но на корабле не
было опознавательных знаков, и по форме он был подозрительным.
  И тут приехавшие увидели, что в двери корабля стоит человек в голубой не
нашей каскеточке с изображением кометы и с большим иностранным биноклем на
груди. Человек этот был невысокого роста, плотный, и весь его остальной
костюм изобличал в нем местного жителя - грибника или рыболова.
  - Пупыкин, ты что здесь делаешь? - спросил заместитель Батыева по имени
Семен Карась.
  Он хотел сказать "Удалов", потому что был давно знаком с Корнелием
Ивановичем, но в растерянности назвал его именем директора бани Пупыкина,
который ничем на Удалова не был похож.
  - Пупыкин? - спросил человек в сером пиджаке, которого Удалов уже встречал
на совещаниях. Он достал синюю книжечку и записал в нее несколько слов.
  От леса бежали деревенские дети с полевыми цветами и кричали:
  - Слава космонавтам!
  - Я не Пупыкин, - сказал Удалов.
  - Он не Пупыкин? - спросил человек в сером пиджаке.
  - Постыдились бы, товарищи, - сказал Батыев. - Внешнее сходство не должно
вводить в заблуждение.
  - Я и сам вижу, что не Пупыкин, - сказал Карась. - Я против света смотрел.
  - Откуда будете? - спросил Батыев.
  Он не получил ответа, потому что Удалов был растерян и молчал. Молчание
Удалова смутило Батыева. Человек в сером пиджаке снова достал из кармана
синюю книжку, раскрыл ее и спросил на иностранном языке:
  - Ар ю американ?*
  Не дождавшись ответа, он задал другой вопрос:
  - Вот из йор таск? Ар ю э спай?* *
  - Здравствуйте, коли не шутите, - сказал Удалов, спрыгивая на землю и
протягивая руку товарищам из горисполкома. - Не узнали, что ли? Удалов я,
из стройконторы. Корнелий Иванович Удалов.
  Его слова были заглушены звонкими криками пионеров и школьников, которые
приветствовали космического героя.
  Сквозь детские голоса до Удалова, отличавшегося острым слухом, донеслись
слова человека в сером пиджаке, сказанные на ухо Батыеву:
  - Допускаю, что он может быть из КНР. Там производят опыты. Нельзя
спускать с него глаз. Ясно?
  Батыев отступил на шаг. Он смотрел на Удалова с неприязнью.
  Удалов надвинулся на Батыева, и тот отступил еще на шаг. Удалов повернулся
к Семе Карасю, но между ними втиснулась группа школьников, которые
нагрузили Удалова букетами цветов, а один из детей защелкал аппаратом,
фотографируя прибытие Удалова из космоса.
  Человек в сером пиджаке неуловимым движением протянул руку к мальчику с
фотоаппаратом и изъял камеру. Мальчик было заплакал, но человек в сером
пиджаке сказал строго:
  - Аппарат получишь обратно. Мамку пришлешь, ясно?
  Мальчик пошел через поле к лесу, одинокий и грустный, но никто из его
товарищей не заметил этой маленькой трагедии. Не заметил и Удалов, который
пытался в этот момент пробиться сквозь букеты к Семену Карасю и кричал ему:
  - Не Пупыкин я, не Пупыкин! Пупыкин в бане, а я Удалов!
  - Я и сам вижу, что не Пупыкин, - сознался Карась. - Какой ты Пупыкин?
Пупыкин же в бане. Он и ростом выше.
  - А Удалов? - спросил Корнелий Иванович.
  - Удалов стройконторой заведует, - сказал Семен Иванович. - Какой ты
Удалов?.. Удалов ростом пониже будет.
  Батыеву надоело ждать на ветру.
  - Попрошу в машину, - сказал он. - Разрешите... подвиньтесь... вот сюда...
попрошу...
  Человек в сером пиджаке выяснил, кто из детей отличники учебы и поведения,
и составил из них охрану космического корабля.
  Удалова посадили между человеком в сером пиджаке и самим товарищем
Батыевым, и соседи сильно сжали Удалова локтями. Карась сидел рядом с
шофером.
  - Трогай, - сказал Батыев шоферу.
  - А грибы мои? - спросил Удалов.
  - Грибы?
  - Ведро тут стояло, с грибами. Сыроежки, правда...
  Человек в сером пиджаке изогнулся, рука его странным образом вытянулась
метра на три, быстрыми движениями обшарила землю, не задевая при этом
детей, и нашла ведро с грибами. Но Удалову ведро не отдали, поставили
рядом с шофером.
  Машина взвыла и поскакала по кочкам. Дети кричали вслед: "Слава
героям-космонавтам!" и расходились по местам, чтобы охранять корабль. Те
же, кто плохо учился или плохо вел себя в школе, остались в стороне и
смотрели на корабль издали.
  Пока газик несся к городу, гудя и разгоняя встречный транспорт, человек в
сером пиджаке достал из кармана ножичек и начал тихо перепиливать ремешок,
на котором висел бинокль. В это время товарищ Батыев по договоренности с
ним отвлекал внимание Удалова, показывая ему окрестности и делясь успехами.
  - Поглядите налево, - говорил он. - Вы видите богатые колхозные поля,
засеянные злаками и овощами. Несмотря на неблагоприятные климатические
условия, мы в этом году намерены перевыполнить планы по производству
кукурузы на силос, а также по откорму крупного рогатого скота. Некоторые
отдельные враги ставят под сомнение возможности нашего района в деле
производства бобовых. Но поглядите направо...
  - Ш-шшш, - сказал человек в сером, - направо смотреть нельзя.
  Удалов знал, что направо смотреть можно, потому что там строилось здание
свинарника под его, Удалова, руководством. Но человек в сером, наверное,
не знал, что это здание свинарника, а потому на всякий случай запретил
смотреть. Его можно было понять. Сегодня ты свинарник, а завтра - объект.
  - Можно, - сказал Удалов. - Смотрите, это свинарник.
  Тут же человек в сером свободной рукой вежливо, но энергично прикрыл
Удалову рот.
  Так они и ехали дальше. Человек в сером пилил ремешок и, когда уставал,
обыскивал карманы Удалова со своей стороны. Батыев достал из кармана
газету и начал читать Удалову статью о международном положении, медленно,
но верно произнося отдельные длинные и трудные слова. Жесткая ладонь
человека в сером на всякий случай лежала на губах Удалова, и потому тот не
мог сказать Батыеву, что эту статью он уже читал и, хоть очень благодарен
за внимание, предпочел бы послушать про спорт.
  - Куда его? - спросил Батыев, когда машина въехала в город. - К вам?
  - Ни в коем случае, - сказал человек в сером. - Все будет официально.
Может быть, его на наших менять будем. Может, из Москвы позвонят. К тебе
поместим.
  - Ко мне нельзя, - возразил Батыев. - Я номенклатура.
  - Тогда к товарищу Карасю, - не стал спорить тот, что был в сером пиджаке.
С ним тоже не спорили.
  Удалова провели в кабинет Карася. Они быстро шли коридором, впереди
Карась, за ним Удалов, сзади человек в сером, который не оставлял попыток
перепилить ремешок, а совсем сзади милиционер Селькин, которого взяли с
площади.



                                 Действие

  Секретарша Карася, Мария Пахомовна, давнишняя приятельница удаловской
жены Ксении, увидела это шествие, но не разобралась в его значении.
  - Корнелий Иванович, здравствуй, - сказала она. - Грибов набрал?
  Ведро с грибами осталось в машине под охраной шофера, но Удалов все равно
ответил женщине открыто и прямо, как всегда всем отвечал.
  - Какие там грибы! - сказал он. - Одни сыроежки. Правда, три белых.
  Он забыл, что белый был один и тот червивый.
  Человек в сером подтолкнул Удалова в спину, а милиционеру велел остаться
возле Марии Пахомовны. Уже скрываясь в двери кабинета, он обернулся и
сказал:
  - Он такой же Удалов: как ты курица. Понятно?
  - Нет, - сказала секретарша.
  - Потом поговорим, - сказал человек в сером. - Понятно?
  - Нет! - воскликнула бедная женщина. - Корнелий Иванович, что происходит?
  Карась зашипел как змея.
  Хлопнула обитая черной кожей дверь, и они остались в кабинете втроем.
  - Вот так, - сказал человек в сером, подходя поближе к Карасю и говоря
шепотом, чтобы Удалов не слышал. - Неизвестно, может быть, он знает
русский язык. Поэтому нужна осторожность...
  - Знаю язык, знаю, - вмешался Удалов, который все слышал.
  - Не перебивайте, - сказал ему человек в сером и принялся вновь шептать на
ухо Карасю: - Их обучают нашему языку. Так что в его присутствии ни-ни. Я
уже дал указание осмотреть его корабль. Думаю, его сбили наши славные
соколы из хозяйства Пантелеенко. Теперь вы будете его отвлекать.
Поговорите с ним, а я пойду на связь.
  Серый человек испарился, будто его и не было. Удалов мог бы поклясться,
что дверь он не открывал и к окну не приближался. Сеня Карась был
несколько смущен обществом Удалова и начал листать англо-русский
разговорник, разыскивая какое-то нужное выражение.
  - Семен, - сказал Удалов, когда они остались одни, - не узнаешь ты меня
разве?
  Карась наконец нашел нужное выражение и произнес:
  - Ду ю лайк аур кантри?*
  - Этого я не понимаю, - сказал Удалов. - Это я забыл. Раньше знал
иностранные языки, потом забыл.
  Карась Удалова понял и испугался. Он был мужчиной некрупным, но полным в
животе и чем-то похож на Удалова.
  - Нравится ли вам пребывание в нашей стране?
  - Если ты, Семен, - сказал удрученно Удалов, - все еще думаешь, что я
китаец, то ошибаешься, потому что я русский и живу на Пушкинской, дом
шестнадцать. А если мое слово меньше значит, чем слова вашего товарища, с
которым я раньше почти не встречался, то мне это обидно.
  - Его к нам из области перевели. - Карась осекся, взял себя в руки,
вспомнил, что не имеет права иностранному космонавту выдавать внутренние
тайны и схватился за разговорник.
  - Вот из йор нейм? - спросил он и на всякий случай перевел: - Как ваше имя?
  - Удалов мое имя, - ответил устало Корнелий Иванович.
  - Знаю, - сказал Карась с некоторым раздражением, какое испытывает
руководитель, сталкиваясь с тупостью подчиненного. - Знаем. А на самом
деле как?
  - Допрашивать меня не здесь надо, - возразил Удалов. - Хотя оснований для
этого не вижу. Ведро мое видел? С грибами? Вот я за грибами и шел. А тут
корабль упал. Я в него зашел, шапочку взял, а вы приехали. Ну в чем я
виноват перед народом и правительством?
  - А он куда делся? - строго спросил Карась.
  - Кто?
  - Который сначала прилетел?
  - Которые там были, на трех ножках, в лес сбежали.
  - Почему же это они в лес сбежали? Тебя испугались?
  - Может, и меня, но вряд ли. Так ты, Семен, лучше бы ловил настоящих
пришельцев, чем известного работника городского хозяйства брать в плен и
возить под охраной.
  - Понимаешь, Удалов, какое дело... - ответил Карась, как бы признавая
этим, что и Удалов имеет право на существование. - Ты не представляешь,
какой хитрости достигают наши идеологические противники. Для них
прикинуться моим знакомым соседом Удаловым ничего не стоит.
  - А где же тогда Удалов?
  - Чего пристал - где да где? Нет Удалова! Закопали. Может, ты сам и
закапывал!
  - Это сам себя, что ли?
  - Давай не будем притворяться, а?
  - Я тебе это припомню. Ты лейку вчера просил? Черта с два теперь получишь.
  - А ты не грози. Мне твоя вдова даст.
  Тут за дверью послышался страшный шум и грохот ломающейся мебели.
  - Ни с места! - взвизгнул Карась, прижав тяжелым животом Удалова к
письменному столу и взяв в руку массивную пепельницу.
  Дверь распахнулась, и в кабинет ворвалась Ксения Удалова с дымящейся
кастрюлей в одной руке и паспортом в другой. Весть о том, что Удалова
взяли, настигла ее на кухне, и, не выпуская из рук кастрюли, она схватила
паспорт Корнелия, сунула туда свидетельство о браке и побежала в
горисполком.
  - За что взяли? - крикнула она с порога. - Ничего он не сделал, а если
чего натворил, то по незнанию. Отпустите, умоляю вас и заклинаю последними
словами!
  Карась оробел, стал отступать, но тут в открытую дверь быстрыми шагами
вошел человек в сером пиджаке и остановил Ксению такими словами:
  - Гражданка Удалова, вы можете утверждать, что этот иностранный
космический агент был раньше вашим мужем?
  - Как так? - удивилась Ксения. - Вот его паспорт.
  - Я не про паспорт. Уверены ли вы, что этот человек некоторое время
проживал в вашей семье под видом вашего мужа? Это может иметь важное
значение на суде.
  - Ты ему, Ксюша, не отвечай, - сказал Удалов, освобождаясь от хватки
Карася. - Он тебя на провокацию берет.
  - Так он в паспорте прописан. С давних лет. Ребенок у нас есть, - сказала
Ксения.
  - А какие у него особые приметы? - поинтересовался человек в сером.
  - Какие? Ну, лысый он, чавкает, когда щи ест...
  - Это не приметы.
  - А какие приметы?
  - Родинки, шрамы и пятна на коже. Где, как, когда?
  - Родинки? - удивилась Ксения. - Родинки есть...
  - Ксюша! - предупредил Удалов.
  - Вспомнила! Конечно, родинка есть, только место у нее не очень хорошее.
  - Ксюша!
  - Вы можете сказать мне это по секрету, - сказал человек в сером костюме.
  - На ухо. Вот сюда.
  - Можно, Корнелий?
  - Говори, - махнул рукой Удалов. - Все говори. Только чтобы этот кошмар
скорее кончился.
  Вошел милиционер с ящиком, из которого торчали разноцветные прутья и
свисали волосы проводов.
  - По вашему указанию, - доложил он, - сняты все секретные навигационные
приборы нарушителя воздушного пространства. Приборы извлечены с помощью
молотка и отвертки.
  Милиционера звали Пилипенкой, он жил в Красноармейском переулке, за углом
от Пушкинской, и, конечно же, знал Удалова, поэтому поздоровался и сказал,
ставя ящик на стол перед Карасем:
  - Как хорошо, Корнелий, что я тебя встретил!
  - Чего уж тут хорошего...
  - Я не шучу. Я по делу. Ты же обещал поделиться по части опыта работы в
народной дружине с нашей молодежью из речного техникума. Никакой
сознательности у тебя нет!
  - Уж и не знаю... - вздохнул Удалов, бросив неуверенный взгляд на типа в
сером пиджаке.
  - Я понимаю, что ты занят, - сказал Пилипенко, неправильно истолковав
уклончивый ответ соседа. - Мы все занятые.
  Тут человеку в сером надоело ждать, когда друзья наговорятся, и он
раздраженно заметил:
  - Занятый, так проходи, не мешай работать.
  - А чего это вы себе со мной позволяете? - удивился милиционер, который
был человеком независимым и даже смелым. В прошлом году он один обезоружил
двух преступников, приехавших в Гусляр на гастроли из Лебедяни.
  - А то и позволяю. Выйди отсюда!
  Милиционер возмущенно вышел. Вся спина его выражала возмущение.
  Убедившись, что свидетелей не осталось, человек в сером подозвал к себе
жестом Ксению и прошептал:
  - Говорите мне на ухо.
  - А чего говорить-то? - смутилась Ксения.
  - Докладывайте шепотом о месте, форме и размере родимого пятна у вашего
супруга.
  Ксения густо покраснела и сказала:
  - На этой...
  - На какой этой?
  - На букву я...
  - Говори, Ксюша, говори! - подбодрил ее Удалов.
  - Так ты сам знаешь, вот и говори!
  - Стоп, стоп, стоп, стоп! - закричал человек в сером. - Без подсказок!
Будете подсказывать, удалю с поля!
  Карась не удержался и захихикал - ему эта ситуация показалась очень
смешной.
  - Задержанный! - обратился человек в сером к Удалову. - Следовать за мной.
  Он широким жестом распахнул дверцу пузатого шкафа, в котором хранились
вымпелы, значки, памятные медали и труды классиков марксизма.
  - А ну, заходи за дверь, чтобы никто не видел!
  Удалов зашел.
  - А теперь раздевайся! - велел человек в сером.
  Удалов решил было сопротивляться, но передумал - угаданная родинка может
его спасти. Он зашел за дверь, распустил ремень и спустил брюки.
  Человек в сером пиджаке взял за руку Ксению, провел ее за дверь шкафа и
сказал:
  - Ну, показывайте.
  Карась заглянул через дверцу шкафа сверху, но Ксения замахнулась на него
кастрюлей, из которой почти весь суп уже вылился, чтобы не подглядывал.
  - Пусть трусы снимет, - сказала она. - Сними, Корнюша, не стесняйся. Тут
все свои.
  Корнелий спустил трусы, и человек в сером пиджаке нагнулся, чтобы
разглядеть родинку в указанном месте.
  Родинки не было.
  - Вчера еще была, - удивилась Ксения.
  - Ясно, - сказал человек в сером пиджаке. - Одевайся. Этого мы и ожидали.
Ваш брат всегда попадается на мелочах. Небось не думал твой шеф, что мы
брюки с тебя снимем!
  - Погоди, - сказал Удалов, все еще находясь в позе пингвина, который
разглядывает своего детеныша, укрывшегося у него между лап для спасения от
жгучего мороза Антарктиды. - Должна быть.
  Человек в сером пиджаке пронзил Ксению взглядом и произнес с
гипнотизирующей силой:
  - Вы, гражданка, у своего мужа видели родинку. А у этого родинки нет. А
кстати, вы у своего мужа когда-нибудь видели такую фуражку с таким гербом?
  И он указал на голубую каскетку с изображением кометы, которую Корнелий
забыл снять в помещении, хоть и был человеком воспитанным.
  И тогда Ксения залилась горькими слезами и сказала:
  - Но он такой похожий!
  - Ксения!
  - Не приближайтесь к ней! Если вы - это вы, то где родинка?
  - Ксюша, может, ты не там посмотрела? - молил Удалов. - Мне же не видно в
таком месте!
  Карась крепко схватил Удалова за руки, чтобы он не прибегнул к секретным
приемам джиу-джитсу.
  - Спасибо вам, вы наш человек, - сказал человек в сером пиджаке, крепко
пожимая руку Ксении и выталкивая ее в прихожую.
  - Может, я плохо посмотрела, - сказала Ксения. - Может, я стороной тела
ошиблась?
  - Все ясно, все ясно, не давайте себя запутать. Нет у него родинки ни с
какой стороны.
  И он стал подталкивать Ксению к двери.
  - Ксения, заботься о ребенке! - крикнул Удалов вслед жене. Он был на нее
не в обиде.
  Ксения плакала. Человек в сером пиджаке все-таки выставил ее за дверь, где
она присоединилась к милиционеру и Марии Пахомовне. Те встретили ее
сочувственно, и Мария Пахомовна сказала:
  - А как замаскировался, стервец!
  Милиционер Пилипенко сказал:
  - Любопытно, что они с настоящим Удаловым сделали? Может, под поезд
бросили? Они обычно под поезд кидают... А я ему про народную дружину
сказал... Не стоило раскрывать наших карт.
  Ксения тихо рыдала.
  В кабинете Карася человек в сером пиджаке извлек из кармана моток тонкой и
прочной капроновой веревки, и Удалов удивился тому, как много у этого
человека вмещается в карманы, а потом почему-то подумал, что его сейчас
будут вешать и даже бросил обреченный взор на люстру, прикрепленную за
крюк к высокому потолку, хотя, конечно, никто его вешать не собирался.
  - Думаю, для надежности стоит привязать его к креслу, - сказал человек в
сером пиджаке. - Если мы его упустим, нам не простят.
  - Конечно, товарищ, - согласился Карась. - Я его держать буду. А вы туда
сообщили?
  - Уже вылетают, - сказал человек в сером пиджаке, разматывая веревку. -
Ждем с минуты на минуту. Наши люди дежурят на аэродроме. Поэтому и надо
спешить. Между нами говоря...
  Карась вздрогнул и выразительно повел глазами в сторону Удалова.
  - Ничего, - сказал человек в сером. - Я проверял, он по-русски плохо
понимает. Будем менять его на нашего человека. Может, даже уже
договоренность есть.
  - А с кем меняться будете? - спросил Уда