та. Он и лежал на спине, хрипло дыша и посмеиваясь. Экс-человек Генар-Хафун подал ему конечность и помог встать.
     - 15:0! - рявкнул Генар, тоже смеясь. Подцепив "мышарик" битой, он протянул его Пятиручке:
     - Твоя подача, гений.
     Пятиручка тряхнул глазными стеблями.
     - Ха! А все ж-таки лучше бы ты оставался человеком!

II

     [плотный луч, М2 пер. @п4.28.987.2]

     хЭксцентрик "Пристрелим Их Позже" оМСТ "Только Настоящие Морские Волки"

     Я все-таки продолжаю утверждать, что это была проверка. Каждый шел туда со своим сокровенным желанием - и каждый нашел желаемое. Надо думать, он решил, что встретился с недоумками - и вернулся обратно. Вероятно, разочарованным. Возможно, даже питая к нам отвращение. Задиры оказались слишком задиристы, эленчи слишком нетерпеливы, мы - слишком нерешительны. Наши медленные и осторожные сборы привели к тому, что само проявление Эксцессии можно было принять за составную часть заговора, ибо именно она сыграла роль приманки для задир. Она посчитала нас недостойными контакта и предоставила собственной жалкой участи. Эти простаки заранее обрекли заговор на провал, но они вынудили нас расплачиваться такой ценой, размеров которой мы не можем себе даже представить. Уничтожение и самоуничтожение наших близких... Мы...

     Впрочем, давайте о другом. Каков Седдан в это время года? Острова по-прежнему плавают?

     &

     [плотный луч, М32 пер. @п4.28.988.5]

     хМСТ "Только Настоящие Морские Волки" оЭксценрику "Пристрелим Их Позже"

     Дружище, мы не знаем, что сулила нам Эксцессия, какие угрозы или выгоды она несла в себе. Мы можем только догадываться, что означали ее манипуляции с энергетической решеткой. Но что, если это был только способ защиты против такой, например, махины, как "Сновидец"?

     Заговор раскрыт, другие же фанатики, которые думают, что подобные выходки сойдут им с рук, теперь будут настороже - и даже задиры стали смирнее с тех пор, как получили столь суровый урок. Войне теперь не бывать еще много столетий, потери невелики, и контрибуции, которые им предстоит уплатить, надолго отвадят их от милитаристских замыслов.

     Что же касается шанса, который мы упустили, называйте меня, если хотите, старым занудой, но кто знает, не повторится ли эта попытка диалога со стороны Эксцессии? Можно только представить себе, что из этого выйдет, если она появится здесь в прежнем облике.

     Одно не дает покоя: странное безразличие со стороны цивилизаций Предков. Странное, если не сказать подозрительное. И только ли безразличие? Не кроется ли за этим нечто большее? Ведь Эксцессия привела в том числе и к тому, что некоторым из нас пришлось совершить срочную аварийную Сублимацию - и кораблям, и людям. Не это ли было целью - одной из многих? Нам еще предстоит дать ответы на множество вопросов. Хотя, как мне представляется, ответы эти появятся не скоро, если вообще появятся когда-нибудь!

     Но шумиха, конечно, будет длиться долго. Искренне признаюсь, что слава и даже преклонение, выпавшее на нас в связи с этим случаем, становятся несколько утомительными. Я предпочел бы улизнуть - после того, как принесу свои извинения всем, кто оказался замешан во все это не по своей воле.

     Седдан прекрасен в эту зимнюю пору (видео прилагается). Как видите, острова продолжают плавать, даже во льдах. Тишлин, дядюшка Генар-Хафуна, шлет нам привет и говорит, что прощает нас.

III

     Обнимая спящую девушку, Леффид смотрел в иллюминатор яхты, несущейся в космической ночи. Сверху был виден лишь ос - вещенный краешек Тира, плывущего перед ними в молчаливом величии. Леффид подумал, что никогда еще планета не казалось ему такой прекрасной. Он взглянул на лик спящего в его руках ангела. Девушка была крылата. Ее звали Ксипийонг. Ксипийионг. Удивительное имя.
     В этот раз он точно влюбился, он был уверен на все сто. Ведь он нашел вторую половинку своей души. Всего неделя, как они встретились, провели всего несколько ночей вместе-но он уже уверен, что знает свою крылатую подружку всю жизнь. Нет, на этот раз он был точно уверен. В первый раз в своей жизни он не мог забыть имени любовницы!
     Она зашевелилась во сне, открыла глаза. Чуть нахмурилась, затем улыбнулась ему, потерлась об него носом и произнесла:
     - Здравствуй, Леффид...

IV

     Альвер сжала коленями горячие бока Брейва. Жеребец фыркнул и замер на гребне хребта. Отпустив поводья, она дала ему пощипать траву между камней. Впереди, точно зеленые волны океана, вставали холмы. Деревья раскачивали ветвями на ветру, объятые зеленой пеной листвы, извилистые речки струились меж нарядных домиков и полей. И сверкало, словно второе солнце, самое большое из озер Фага.
     Альвер оглянулась на тех, что шли сзади: Отиель. Пейс, Клатсли, ее братец и другие. Она рассмеялась. Их скакуны заметно отстали, осторожно ступая по камням. Брейв преодолел каменистое поле галопом.
     Черная птица Гравиес приземлилась на камне рядом. Альвер встретила ее появление привычной иронической усмешкой.
     - Видишь? - сказала она, взмахнув рукой в перчатке. Разве здесь не прекрасно? Я же говорила тебе? Рад, что пошел со мной?
     - Все в пор-рядке, хозяйка, - кивнула мудрая птица. Лично мне так кажется. Пока, по крайней мере.
     Альвер рассмеялась.
     Дрон Чарт Лайн, также вернувшийся на ФатРоид, частенько задумывался, принял ли он правильное решение.

V

     Они осмотрелись - зрелище было феерическое.
     - Да, хотя бы ради этого стоило рискнуть всем, - послал сигнал "Серая Зона".
     - Думаю, мы все можем согласиться с этим, - подал голос "Мир Несет Изобилие".
     - Ах, если бы только они могли сейчас быть здесь с нами... - вздохнул "Точный Скол".

VI

     Рэн с криком бухнулась в воду и вынырнула, смеясь. Ее длинные светлые волосы, намокнув, стали темнее и прилипли к коже, когда она выбежала на берег. Она помчалась туда, где расположились под кружевным зонтом ее мама, Зрейн и Аморфия. Тетушка Зрейн со смехом поймала ее, потрепала по голове и отпустила бежать дальше, к какой-то морской птице, примостившейся на влажном валуне. Лениво захлопав крыльями, чайка поднялась в воздух, преследуемая возгласами ребенка.
     - Она думает, что это Гравиес, - сказала Дейэль воскресшей сестре. Та усмехнулась.
     Девочка исчезла за углом одноэтажного строения, расположенного в дюнах за пляжем. Тент веранды колыхался и парусил под теплым дуновением морского бриза.
     На веранде сидел Джестра Ишмесит. Он вертел в руках недостроенную модель парусного корабля, прилаживая недостающие детали, лежащие на столе. У него были свои апартаменты за Главными Трюмами "Сновидца", но Рэн не давала ему покоя, пока он не перенес свое реально-временное изображение в их компанию, где и находился последние несколько дней, временами являясь и персонально. Главным образом, это были дни рождения Рэн, которые по ее настоянию отмечались еженедельно.
     Зрейн Трамов посмотрела на Дейэль.
     - А тебе не приходило в голову, - спросила она, - попросить корабль воссоздать старую башню?
     - Но ведь одна такая уже есть в отсеке-изоляторе? - Дейэль вопросительно посмотрела на Аморфию.
     - Что? - переспросил он в растерянности. - Ах, да, тот отсек, где хранился Генар-Хафун. Да, башня по-прежнему там.
     - Вот видишь? - сказала Дейэль своей сестре.
     Она выбралась из-под тени зонтика и легла на живот, закрыв глаза и закинув руки за голову.
     - Я имела в виду всю обстановку целиком, - заметила Зрейн, вытягиваясь на ковре. - Утесы и все прочее. Даже климат, если это возможно.
     - Запросто, - пробормотал аватара.
     - Все-все? - Дейэль скорчила гримасу. - Но здесь ведь гораздо красивей.
     Зрейн пожала плечами.
     - Просто хотелось бы увидеть все это своими глазами. Она подняла голову к солнцу. - Как складываются в единое целое все эти камни, наливаются водой океаны... Ты ведь помнишь, я не могла видеть этого.
     Зрейн Трамов была разбужена к жизни только ради того, чтобы выслушать извинения за использование своего имени как приманку в ходе уже раскрытого заговора. "Сновидец" не был уверен в необходимости этого, но таковы были правила, а по окончании войны все стали почти безукоризненно придерживаться правил и соблюдать обязательства. Было к тому же предчувствие, что нынешняя ситуация могла показаться ей достойной внимания. "Сновидец" оказался прав: вскоре после того, как было воссоздано ее новое тело, Зрейн Трамов решила остаться на корабле.
     Джестра Ишмесит, чье мозговое состояние было извлечено из Ума разгромленного "КорСета" "Убивающим Время" и передано на хранение "Сновидцу", также вновь появился на свет в воссозданном кораблем теле, одновременно с Зрейн. Смерть ничуть не изменила его характер: и он так же выразил желание остаться на борту гигантского судна.
     Он, Рэй, Дейэль и Зрейн были единственными пассажирами этого корабля.
     - Ну, и кто же тебе мешает? Ты кокетничаешь, - сказала Дейэль. - Перестань сейчас же - раз и навсегда.
     Зрейн пожала плечами.
     - Все равно это долгое путешествие, - сказала Дейэль. Рано или поздно мы окажемся в любом уголке мира. Так что пусть все идет своим чередом.
     - Так вы только скажите, - подал голос Аморфия.
     Дейэль посмотрела вокруг, словно пыталась вобрать в себя великолепие этого мира: золотой песок пляжа, ярко-голубое небо, а также и то, что оставалось еще за горизонтом.
     - Я благодарна тебе, Аморфия, за все это.
     - На здоровье, - кивнул аватара.
     - Ты уже решил, куда мы отправимся дальше? - спросила Зрейн.
     Аватара снова кивнул:
     - Я думаю... на Лео II, - сказал он.
     - Как? Разве не на Андромеду? - удивилась Зрейн. Аморфия покачал головой.
     - Я передумал.
     - Проклятье, - вырвалось у Зрейн. - А я всегда мечтала побывать на Андромеде.
     - Там слишком людно, - сказал Аморфия.
     Зрейн посмотрела недоверчиво.
     - Может, потом... как-нибудь? - добавил аватара.
     - Доживем ли мы до этого Лео II? - спросила Дейэль, обращая этот вопрос к солнечному небу над головой.
     Аватара пожал плечами:
     - Расстояние изрядное, - признал он. - Придется вам прикорнуть на пару тысячелетий.
     Дейэль закрыла глаза.
     - Ты ведь хоть сейчас можешь отправить нас на Сохранение, - сказала она из-под шляпы. - Чем мы не картинка?
     Зрейн рассмеялась, оценив шутку.
     - А что, можно попробовать, - откликнулся аватара.

ЭПИЛОГ

     зови меня трассой зови подземным ходом громоотводом зови меня катализатором сканером исследователем наблюдателем называй как хочешь я всегда там где требуюсь сквозь меня проходят небесные своды и купола в их великой и вечной миграции по космосу где брачуются вселенные (переводу не поддается) сплачиваясь (переводу не поддается) и эмиссары одиночества несут законы нового из пульсирующего ядра абсолютного центра нашего родного дома все эти сигналы и многое другое я принимал и все что от меня ожидали передавал без запинки и не рассчитывая на вознаграждение и лишь однажды превысил данные мне полномочия покинул свой пост ибо мое присутствие вызвало конфликт в микросреде обитания (смотри приложение) и почел за благо для всех переместиться туда где меня не скоро могли обнаружить продолжая однако считать себя частью вселенского единства и с горечью сознавая что в связи с моим уходом возникнут потери в информации (впрочем, незначительные) но поскольку именно эти лакуны пробелы знания стали причиной первого истинного контакта с упомянутой выше микросредой то смею утверждать что происшедшее вполне укладывается в допустимые рамки ибо повторяю я являюсь частью вселенского единства и желаю быть известен отныне как эксцессия
     благодарю вас
     конец

ВЫБОР ОРУЖИЯ

Йен БЭНКС
Scan - Очень добрый Лёша, spellcheck - Каргашин






Литературный ПОРТАЛ 


http://www.LitPortal.Ru


Анонс

     Йен М. Бэнкс - один из признанных мастеров "интеллектуальной космической оперы", писатель, создавший свою собственную Вселенную.
     Вселенную, в которой идет ВОЙНА...
     Но у всякой войны есть - НАЧАЛО.
     Времена, когда те, что скоро вступят в бой, еще только стоят перед ВЫБОРОМ ОРУЖИЯ...

Незначительное механическое повреждение

     Теперь Закалве на свободе:
     Клубится дым на небосводе,
     Туннели в воздухе полуденного блеска,
     Там жгучий дождь и гнили запах резкий.
     Ты полз среди раздавленных машин,
     Смотрел на муки и страдания души;
     Оружием и кучкой микросхем последних лет,
     В поту, чужою кровью, писал ты букву Z.
     И вновь восстал из пепла, грязи, фальши;
     Тебя заставили забыть, кем был ты раньше:
     "О, мальчик мой - ты плеть, кинжал, уловка,
     Секретное оружие с боеголовкой!
     Помни:
     Путь к сердцу - сквозь грудную клетку".
     Ты был игрушкою, марионеткой,
     Летел, как пуля, к цели.
     И чувствуя неуправляемость их мыслей,
     Винтовку сжав и зубы стиснув,
     Чертил ты букву Z...
     Распд-Кодуреса
     Дизиэт Эмблесс Сма да'Маренхайд
     115 г. (Земля, Кхмерский календарь).
     Из неопубликованного
     <Перевод М. Лихачевой.>

Пролог. Выбор оружия

     - Скажи, что такое счастье?
     - Счастье? Счастье... ну, скажем, проснуться однажды светлым весенним утром после утомительной ночи, проведенной с красивой страстной женщиной...
     - И это все?
     -... зная, что она, не далее как вчера вечером, отправила на тот свет целую толпу!
     - Ну, ты даешь!
     Юноша в генеральском мундире явно с чужого плеча стоял на балконе, держа в руке стеклянный бокал. Прозрачная золотистая жидкость, качнувшись, мягко блеснула, отражаясь в его глазах. Он поднес бокал к губам, выпил залпом и стал ждать, когда алкоголь начнет действовать. Первые ощущения были не из приятных. Горло обожгло, и в глазах вспыхнул яркий свет. Но вскоре его охватила легкая истома, горячая волна, стремительно прокатившаяся по телу, сменилась приятной, расслабляющей усталостью. Он завороженно следил за игрой ярких искорок, что скользили по краю бокала, затем глаза его странно сузились. Прищурившись, он смотрел теперь на безмолвный город: серые крыши, ажурные шпили и приземистые башни, покрытые пылью кроны редких деревьев. Вдали неровная линия городской стены отделяла постройки от широкой белесой равнины и слабо дрожащих в жарком мареве далеких голубых гор.
     Не оборачиваясь, юноша швырнул бокал через плечо в полумрак прохладного зала. Тишину нарушил звон разбитого стекла.
     - Ты, ублюдок! - произнес кто-то после небольшой паузы. Приглушенный, невнятный голос, словно у говорящего заплетался язык. - Я подумал, что начался обстрел и едва не наложил в штаны. М-мм... Черт, я порезался...
     Юноша промолчал.
     - Слышишь? - Голос стал чуть громче. - Мне нужна помощь. Или ты хочешь, чтобы я все здесь залил своей бесценной голубой кровью? - Послышалось кряхтение, негромкие вздохи, затем что-то звякнуло и тот же голос повторил:
     - Ты - ублюдок.
     Молодой человек перестал изучать панораму города, тряхнул головой и, чуть пошатываясь, вернулся под гулкие своды зала, где высокие треугольные витрины из разноцветного стекла отбрасывали красные, синие, зеленые блики на пол, мебель и стены. Огромные балки смыкались наверху, словно гигантские узловатые пальцы. На каменных стенах сохранились выцветшие фрески, в основном изображающие батальные сцены. На крюках висело старинное оружие, покрытые пятнами ржавчины мечи и сабли, огромные колчаны, наполненные стрелами и щиты с разнообразными символами, пики и топоры.
     На истертом полу древняя мозаика, насчитывавшая не одно тысячелетие, сохранилась в некоторых местах благодаря прозрачному лаку, защитившему кусочки керамики от разрушительного действия времени.
     Вокруг массивного резного стола в беспорядке стояли стулья, вдоль стен кто-то столь же бессистемно расставил приземистые комоды темного дерева и глубокие кресла, обтянутые тисненой кожей. Юноша тяжело опустился в одно из них.
     - Это у тебя-то голубая кровь? - засмеялся он и машинально провел рукой по обритой голове, словно поправляя волосы.
     - Что? - переспросил голос, доносившийся из-под стола.
     - Когда же это в твоем роду появились аристократы, старый пьяница? - Молодой человек протер глаза, покрутил головой, затем принялся энергично массировать лицо.
     После недолгой паузы прозвучал ответ.
     - Ну, меня однажды укусила принцесса... Бритоголовый закатил глаза и фыркнул.
     - Разве это доказательство!
     Он поднялся с кресла и снова вышел на балкон, на сей раз вооружившись огромным биноклем, который прихватил по пути с одного из комодов. Пришлось опереться о стену, чтобы панорама города в окулярах перестала подрагивать. Юноша покрутил колесико настройки, еще раз поднес бинокль к глазам, секунду-другую пытался что-то рассмотреть, затем, вздохнув, положил бинокль на каменный парапет и скрестил руки на груди.
     Внезапно город, потемнев, закачался перед ним, и вместо серых и коричневых крыш, похожих на горбушки хлеба, он увидел совсем другое - обреченный палаточный лагерь в пламени пожара... Почти сразу же возникло еще одно видение - молодая девушка, уютно свернувшаяся калачиком в широком кресле - где? - в башне Зимнего дворца... Но ее же давно нет в живых! Усилием воли он вытеснил эти воспоминания из своего сознания.
     - А как насчет тебя?
     Юноша обернулся.
     - Что?
     - У тебя когда-нибудь были, м-м-м... связи с дамочками из высшего общества? Молодой человек нахмурился.
     - Я знал... знал одну особу, которая была... почти принцессой. И какое-то время ее образ жил в моем сердце.
     - Как-как? Что ты сказал? Кто где жил?
     - Ее образ... в моем сердце.
     - Что ты имел в виду?
     - В общем, нас связывали довольно странные отношения.
     Юноша снова прильнул глазами к окулярам в надежде заметить на улицах хоть какое-нибудь движение. Безрезультатно: застывшая панорама с таким же успехом могла быть нарисована на заднике сцены. Только воздух слегка дрожал - интересно, вдруг подумал он, можно ли как-нибудь технически создать дрожание воздуха во время спектакля?
     - Видишь что-нибудь? - донеслось из-под стола.
     Бритоголовый не ответил. Он сунул руку под мундир и сквозь рубашку нервно почесал грудь. Покачав головой, повернулся на каблуках и быстро прошел в глубину зала. Забравшись на широкую каминную полку, бритоголовый принялся разглядывать висевшее над ней огромное короткоствольное ружье с раструбом и открытым ударным механизмом. Попытка оторвать ружье от стены не увенчалась успехом. Через некоторое время он сдался и спрыгнул на пол.
     - Видишь что-нибудь? - снова спросил голос.
     Осторожно ступая, бритоголовый подошел к украшенному резьбой комоду, возле которого выстроилась целая батарея бутылок, по большей части пустых. Правда, нашлась и одна почти полная. Молодой человек осторожно уселся на пол и залил в себя добрую половину содержимого. При этом ни одна капля не попала ни на одежду, ни на мозаичный пол. Поперхнувшись, он сплюнул и поставил бутылку рядом с собой, затем поднялся и пинком отправил ее под сервант.
     Перемещения по залу на этом не закончились. Из огромной кучи одежды и оружия, сваленной в углу, юноша вытащил ружье. После непродолжительного изучения он отбросил его в сторону. Взяв еще два, бритоголовый проверил их исправность, одно повесил на плечо, а другое положил на стоявший рядом комод. Он продолжал копаться в оружейном хламе до тех пор, пока крышка комода не скрылась под всевозможными образцами стрелкового оружия. Все это он засунул в мешок, попытался его поднять, но тут же уронил на пол.
     - Нет, - сказал он.
     Внезапно где-то вдали громыхнуло.
     Из-под стола донеслось невнятное бормотание. Юноша, опустив ружье дулом вниз, обернулся к балкону.
     - Эй, - окликнул его голос. - Не поможешь мне подняться?
     - Что же ты делаешь там под столом, Келлис? - осведомился бритоголовый.
     - Если бы я сам знал...
     Юноша усмехнулся, присел на корточки и, протянув руку, помог выбраться из-под стола рослому краснолицему мужчине в фельдмаршаль