рлящих котлов.
   - Открой рот пошире, чужак! - приказал  мистер  Один  и  вытянул  руки  с
клиньями. - Или нам взять ломик? - с ухмылкой спросил он.
   Хорза напряг мышцы рук, и его плечо дернулось. Мистер Один заметил это  и
на мгновение замер. Одна из рук Хорзы  освободилась  и  вылетела  вперед  со
скрюченными пальцами, готовая  впиться  в  лицо  мистера  Один.  Светлокожий
отпрянул назад, но недостаточно быстро.
   Пальцы  Хорзы  ухватились  за  его  одеяние  и  куртку,  отпорхнувшую  от
согнутого тела, и он, оторвавшись от кола, насколько  позволяли  привязанные
ноги, почувствовал, что его коготь прорвал два слоя  материи,  но  не  задел
плоти под ней. Мистер Один, спотыкаясь, двинулся спиной вперед, столкнулся с
одной из женщин, несших блюда с вонючим варевом, и выбил блюдо  из  ее  рук.
Рука Хорзы закончила свой замах в то самое мгновение, когда два  пожирателя,
вышедших из толпы, бросились к нему и схватили за голову и за руку.
   - Кощунство! -  взвизгнул  Фви-Зонг.  Глаза  мистера  Один  перебегали  с
женщины, на  которую  он  налетел,  на  костер,  пророка,  потом  с  злобным
выражением назад, на Оборотня. Он поднял руку и посмотрел на дыры в  одеянии
и куртке. - Дар грязи осквернить  наш  одеяние!  -  зарычал  Фви-Зонг.  Двое
пожирателей заломили руку Хорзы назад, туда, где она была  раньше,  и  снова
прижали его голову к колу. Мистер Один подошел к Хорзе, вынул из-под  куртки
пистолет и взял его, как дубинку,  за  ствол.  -  Мистер  Один!  -  приказал
светлокожему Фви-Зонг, и тот остановился как вкопанный. -  Отойти!  Вытянуть
эта рука; мы показать невоспитанный малыш, как обращаться с такие!
   Свободную руку Хорзы вытянули вперед, а один  из  пожирателей,  державших
его, уцепился ногой за кол и, укрепившись таким образом,  старался  удержать
вторую руку Хорзы на месте. Фви-Зонг вставил в  рот  челюсти  с  сверкающими
стальными зубами; это были  зубы  с  дырками.  Он  смерил  Оборотня  мрачным
взглядом. Мистер Один отступил назад, все еще с пистолетом  в  руке.  Пророк
кивнул еще двоим пожирателям в толпе, они схватили руку  Хорзы,  растопырили
на ней пальцы и привязали ее запястьем  к  палке.  Хорза  почувствовал,  как
задрожал всем телом, и отключил все ощущения в этой руке.
   - Невоспитанный, невоспитанный подарок из море! - сказал Фви-Зонг,  потом
наклонился вперед, взял указательный палец Хорзы в  рот,  сомкнул  сдирающие
металлические зубы-стамески, вонзил их  в  плоть  и  быстро  дернул  головой
назад.
   Пророк жевал и глотал, внимательно наблюдая за лицом Оборотня и  хмурясь.
- Шовшем не фкушно, подарок иж моршкой поток! - сказал он,  облизывая  губы.
Хорза смотрел поверх голов державших его пожирателей на  свою  распластанную
на палке руку. С одного из пальцев было содрано все  мясо,  кости  безвольно
свисали вниз, и с тонкого кончика капала кровь.  Над  этой  рукой,  сидя  на
носилках, нависал, хмурясь, Фви-Зонг. Мистер Один стоял рядом с ним, все еще
фиксируя  Хорзу  мрачным  взглядом  и  держа  пистолет  за  ствол.  Фви-Зонг
замолчал, и мистер Один удовлетворенно посмотрел на пророка. Тот  с  видимым
усилием вынул изо рта сдирающие зубы и  положил  их  к  другим  челюстям  на
тряпке, потом  провел  толстой  рукой  по  горлу,  а  другой  по  гигантской
полусфере своего живота. Взгляд мистера Один вернулся к Оборотню, и тот  изо
всех сил постарался улыбнуться. Хорза уже открыл ядовитые железы в  зубах  и
всосал из них яд.
   - Мистер Один... - начал Фви-Зонг, потом убрал с живота руку и  потянулся
ею навстречу другой руке. Мистер Один, очевидно,  не  понял,  чего  от  него
ждали; он переложил пистолет из правой руки в левую и высвободившейся  рукой
схватил вытянутую руку  пророка.  -  Мне  казаться...  я...  я...  -  сказал
Фви-Зонг. Его глаза-щелки расширились до овалов, и Хорза  заметил,  как  его
лицо начало менять цвет. Сейчас парализуется речь,  как  только  отреагируют
голосовые связки. - Помогать мне, мистер Один!
   Фви-Зонг сжал в комок жир у горла, будто  желая  ослабить  слишком  тугой
шарф, а потом сунул пальцы в рот, толкая их в горло. Но Хорза знал, что  это
бесполезно; мышцы желудка уже парализованы -  ему  не  вызвать  рвоты  и  не
вывести яд. Глаза Фви-Зонга расширились и заблестели  белым,  а  лицо  стало
синевато-серым. Мистер Один таращил на пророка  глаза,  все  еще  держа  его
вытянутую руку, в которой почти полностью скрывалась его собственная ладонь.
   - По-мо-гать! - пропищал пророк, а потом донесся только сдавленный  звук.
Белые глаза вылезли из  орбит,  гигантское  тело  сотрясалось,  голова-купол
посинела.
   В толпе кто-то закричал. Мистер Один посмотрел на Хорзу и поднял  большой
пистолет. Оборотень собрал все силы и плюнул.
   Плевок попал мистеру Один в лицо,  образовав  от  рта  к  уху  полумесяц,
проходящий через глаз. Мистер Один отшатнулся  назад,  а  Хорза  вздохнул  и
снова всосал яд, плюнул сквозь  вытянутые  трубочкой  губы  и  попал  вторым
зарядом в глаза мистера Один. Тот выронил пистолет и провел левой  рукой  по
лицу. Вторая его рука все еще была  зажата  в  ладони  Фви-Зонга,  а  жирный
пророк дрожал и трясся, выпучив глаза, но ничего не видя. Мужчины, державшие
Хорзу, заколебались; он почувствовал в них растерянность. В толпе  закричали
громче. Хорза дернулся всем своим  телом,  зарычал  и  плюнул  в  одного  из
мужчин,  державших  палку,  к  которой  была  привязана  его  рука.  Мужчина
пронзительно вскрикнул и отпрыгнул назад. Остальные отпустили и его, и палку
и побежали прочь. Фви-Зонг посинел уже до шеи. Он все еще  трясся  и  сжимал
одной рукой горло, а другой ладонь мистера Один. Мистер Один упал на колени,
опустил голову и, постанывая, пытался стереть с лица слюну и  избавиться  от
невыносимого жжения в глазах.
   Хорза быстро огляделся. Пожиратели смотрели или на своего пророка, или на
его старшего апостола, или на него, Хорзу, но они не собирались ни  помогать
им, ни хватать Оборотня. Не все кричали или орали. Некоторые продолжали петь
псалмы, быстро и  испуганно,  будто  то,  что  они  говорили,  могло  как-то
помешать случившемуся. Но все медленно отступали назад, удаляясь от  пророка
с мистером Один и от Оборотня. Хорза дергал и рвал привязанную к палке руку;
она постепенно освобождалась.
   - А-а-а! - вдруг заорал во всю силу  своих  легких  мистер  Один,  подняв
голову и прижав ладонь к глазам. Другая его рука, все еще зажатая  в  ладони
пророка, дергалась в попытках освободиться. Но как Фви-Зонг ни  трясся,  как
ни таращил глаза и синел,  ладонь  он  держал  крепко.  Рука  Хорзы  наконец
высвободилась, он натянул веревки за  спиной  и,  вывернув  свободную  руку,
пытался  развязать  узлы.  Пожиратели  стонали,  некоторые  еще   пели,   но
большинство уходили подальше. Хорза зарычал  -  частью  на  них,  частью  на
упрямые узлы веревок. Побежали почти все.  Одна  из  женщин  в  лохмотьях  с
визгом  швырнула  в  Хорзу  ослизлое  блюдо,  промахнулась  и,   всхлипывая,
опустилась на песок.
   Хорза почувствовал, что веревки  начали  поддаваться,  высвободил  вторую
руку, потом ногу. Он, дрожа, встал, посмотрел на хрипевшего и  задыхающегося
Фви-Зонга  и  завывающего  мистера  Один,  мотающего  туда-сюда  головой   и
трясущего своей зажатой ладонью как при рукопожатии  в  какой-то  чудовищной
пародии. Пожиратели бежали к своим каноэ, к парому или бросались  на  песок.
Хорза наконец освободился  совсем  и,  спотыкаясь,  двинулся  к  тяжеловесно
теряющему равновесие дуэту мужчин, связанных рукопожатием, упал на колени  и
схватил валявшийся на песке пистолет. Когда он встал, Фви-Зонг, будто  снова
увидев Хорзу, издал несколько последних  горловых  полузадушенных  звуков  и
медленно повалился на бок, куда тянул и дергал его мистер Один. Мистер  Один
снова опустился на  колени.  Он  еще  кричал,  пока  яд  разъедал  слизистую
оболочку глаз и действовал  на  нервы  под  ней.  Рука  и  ладонь  падающего
Фви-Зонга обмякли. Мистер Один посмотрел вверх  -  как  раз  вовремя,  чтобы
осознать в своей боли, что громадное тело пророка опускается прямо на  него.
Взвыв на вдохе, он вырвал наконец свою ладонь из уже  синих  комков  толстых
пальцев и попытался встать на ноги, но Фви-Зонг рухнул со  своих  носилок  и
вбил его в песок. Прежде чем мистер Один сумел издать еще  хоть  один  звук,
громадный пророк упал на своего ученика и  вдавил  его  плашмя  в  песок  от
головы до задницы.
   Глаза Фви-Зонга медленно закрылись. Ладонь, лежащая на горле,  заколотила
по песку и по краю костра и зашипела на огне.
   Ноги мистера Один  конвульсивно  заколотили  по  песку.  Теперь  побежали
последние  пожиратели,  бросив  на  произвол  судьбы  палатки  и  костры,  и
понеслись к каноэ, к парому или в лес. Потом две худые  ноги,  выглядывавшие
из-под брюха пророка, судорожно задергались и через некоторое время замерли.
Все их барахтанья не сдвинули гигантское тело Фви-Зонга ни на сантиметр.
   Хорза сдул песок с неуклюжего пистолета и встал с наветренной стороны  от
костра и вони горевшей в нем руки пророка.  Он  проверил  пистолет,  оглядел
пустой  берег  вокруг  костров  и  палаток.  Каноэ  уже  столкнули  в  воду.
Пожиратели забились и в шаттл Культуры.
   Хорза распрямил затекшие и ноющие члены,  осмотрел  голые  кости  пальца,
сунул пистолет под мышку, обхватил палец здоровой рукой, дернул и  повернул.
Бесполезные кости выщелкнулись из суставных ямок, и он швырнул их в огонь.
   Боль же нереальна, с дрожью сказал он сам себе и медленной рысью двинулся
к шаттлу.
   Пожиратели в пароме увидели,  что  он  бежит  в  их  сторону,  заорали  и
бросились наружу. Некоторые побежали вниз, к  берегу,  чтобы  вброд  догнать
отплывающие каноэ, другие рассыпались по лесу. Хорза  замедлил  темп,  чтобы
дать им уйти. Перед  открытой  дверью  парома  он  остановился  и  осторожно
заглянул внутрь. Короткая площадка вела к сиденьям, горели лампы, а за  ними
была видна переборка. Хорза глубоко вздохнул и поднялся  по  чуть  наклонной
площадке в паром.
   - Привет, - раздался примитивный синтетический  голос.  Хорза  огляделся.
Паром был изношенным и старым. Он, несомненно, был творением Культуры, но не
таким чистым и новым, как, по мнению Культуры, должно выглядеть ее детище. -
Почему эти люди так испугались тебя?
   Хорза все еще переводил взгляд с места на место и спрашивал себя,  откуда
говорят.
   - Не знаю. - Хорза пожал плечами. Он был голым и все еще  держал  в  руке
пистолет.  С  одного  из  пальцев  свисали  несколько   клочков   мяса,   но
кровотечение быстро  прекратилось.  Он  определенно  представлял  угрожающую
фигуру, но мог ли об этом судить паром? - Где ты?  Кто  ты?  -  спросил  он,
решив  изобразить  неведение.  Он  нарочито  недоуменно  поозирался,   потом
заглянул через дверь в переборке в рубку управления, разыграв из этого целый
спектакль.
   - Я паром. Его мозг. Как твои дела?
   - Хорошо, - ответил Хорза. - Отлично. А твои?
   - Судя по обстоятельствам, очень хорошо. Спасибо. Я вообще-то не  скучал,
но очень приятно наконец с кем-нибудь поговорить. Ты очень  хорошо  говоришь
на марайне; где ты его выучил?
   -  Э-э...  я  окончил  курс,  -  сказал  Хорза.  Он   продолжал   изучать
внутренность парома. - Послушай, я не знаю, куда мне смотреть, когда  говорю
с тобой. Куда смотреть, хм?
   - Ха-ха, - засмеялся паром. - Думаю, смотри  лучше  сюда,  в  направлении
переборки. - Хорза так и сделал. - Видишь маленькую круглую  штуку  точно  в
центре, прямо под потолком? Это один из моих глаз.
   - Ox. - Хорза кивнул и улыбнулся. - Эй, меня зовут... Ораб.
   - Привет, Ораб. Меня называют Тсилзиром. Вообще-то это только часть моего
именного обозначения, но ты можешь обращаться ко мне  так.  Что  у  вас  там
случилось? Я не наблюдал за людьми, которых должен спасать. Мне сказали, что
я не должен этого делать, чтобы не волноваться, но я слышал их крики,  когда
они приближались сюда, и они, кажется, боялись, пока были внутри. Потом  они
увидели тебя и убежали. Что это у  тебя  в  руке?  Оружие?  Тогда  я  должен
попросить тебя в целях безопасности выбросить  его.  Я  тут,  чтобы  спасать
людей, которые должны быть спасены, когда разрушат орбиталь,  и  нам  нельзя
иметь на борту никакого оружия, потому что  в  противном  случае  кто-нибудь
может быть ранен, правда? Этот палец у  тебя  поврежден?  У  меня  на  борту
хорошее медицинское снаряжение. Не хочешь им воспользоваться, Ораб?
   - Да, хорошая мысль.
   - Прекрасно. Она на внутренней стороне прохода в мое  носовое  отделение,
налево.
   Хорза прошел вдоль ряда сидений в направлении носа  парома.  Несмотря  на
возраст, паром пах... Он не был уверен,  чем  именно.  Всеми  синтетическими
материалами, из  которых  он  был  сделан,  подумал  Хорза.  В  сравнении  с
естественными, но ужасными запахами последнего дня Хорза нашел паром намного
приятнее, пусть даже он принадлежал Культуре, то  есть  врагу.  Он  коснулся
пистолета, как будто намереваясь что-то с ним сделать.
   - Я только переключил предохранитель, - сказал он глазу у потолка.  -  Не
хочу, чтобы он выстрелил. Люди снаружи пытались убить меня, и  с  оружием  в
руках я чувствую себя увереннее. Ты понял, что я имею в виду?
   - Не совсем, Ораб, -  ответил  паром,  -  но  думаю,  что  понимаю.  Тебе
придется передать мне оружие, прежде чем мы стартуем.
   - О, разумеется. Как только ты закроешь эту дверь.  -  Хорза  был  уже  в
проходе между главным отсеком и маленькой  рубкой  управления.  Их  соединял
очень короткий коридорчик, меньше двух метров в длину, и по  обеим  сторонам
его были открытые двери в отделения. Хорза быстро огляделся, но не обнаружил
никаких других глаз. Он нашел большую открытую  крышку  примерно  на  высоте
бедер, содержавшую хорошо оснащенную медицинскую аптечку.
   - Да, Ораб, если бы я мог, я бы закрыл двери, чтобы  ты  чувствовал  себя
немного спокойнее, но ты же знаешь, я здесь, чтобы  спасать  людей,  которые
захотят спастись, когда будет разрушена орбиталь, и могу закрыть  эту  дверь
только перед стартом, чтобы любой желающий мог попасть на борт.  Хотя  я  не
совсем понимаю, почему не каждый хочет быть спасенным, но  мне  посоветовали
не беспокоиться, если некоторые захотят остаться. Должен сказать, это  будет
довольно безрассудно, не правда ли, Ораб?
   Хорза порылся в аптечке, наблюдая поверх нее за контурами другой двери  в
стене короткого коридора.
   - Хм-м? - сказал он. - Да, безрассудно. А когда вообще-то должны взорвать
эту штуку? - Он высунул голову из-за угла  в  рубку  управления  или  летную
палубу и посмотрел вверх на второй глаз, направленный вперед и расположенный
точно так же, как глаз в главном отсеке, но с другой стороны толстой  стенки
между ними. Хорза ухмыльнулся, коротко кивнул и снова отдернул голову назад.
   - Эй, - засмеялся паром. - Ну, Ораб, к сожалению, я должен  сказать,  что
мы будем вынуждены разрушить орбиталь через сорок три стандартных часа. Если
только, конечно, идиране не наберутся ума и не  снимут  угрозу  использовать
Вавач в качестве военной базы.
   - Ох, - сказал Хорза, разглядывая один из  контуров  двери  над  открытой
дверцей  аптечки  и  роясь  в  ней.  Насколько  он  мог  судить,  оба  глаза
располагались спина к спине и были разделены  толстой  стенкой  между  двумя
отсеками. Если там нет никакого зеркала, которое он мог не заметить, то  сам
он в этом коротком коридорчике для парома невидим.
   Хорза посмотрел наружу через открытую дверь в корме.  Никто  и  ничто  не
двигалось, только покачивались вершины далеких деревьев да поднимался в небо
дым костров. Он еще раз проверил пистолет. Патроны, кажется, были упрятаны в
своего  рода  магазине,  но  маленькая  круглая  шкала  с  указующей   рукой
показывала, что либо оставался еще один патрон, либо один из двенадцати  был
использован.
   - Да, - сказал паром, - конечно, это очень печально, но я  думаю,  что  в
военное время нечто подобное когда-то должно было случиться. Нет, я не  хочу
сказать, что мне все понятно. В  конце  концов,  я  только  скромный  паром.
Первоначально я появился здесь на одном из мегакораблей в качестве  подарка,
так как был слишком старомоден и примитивен для Культуры, знаешь ли.  Думаю,
меня могли переоборудовать, но этого не сделали, а просто подарили.  Как  бы
то ни было, теперь я стал нужен, и я счастлив, что могу об этом сказать.  Мы
должны осилить большую задачу, знаешь ли, если решили эвакуировать  каждого,
кто  желает  покинуть  Вавач.  Мне  будет  очень  больно   видеть   орбиталь
разрушенной; я прожил здесь счастливые времена, можешь  мне  поверить...  Но
так уж получается. Что там с твоим пальцем? Не хочешь, чтобы я  взглянул  на
него? Перенеси аптечку в один из отсеков, чтобы я мог видеть. Может, я сумею
тебе помочь, знаешь ли. Ой! Ты трогаешь какой-то из шкафов в этом коридоре?
   Хорза с помощью пистолетного ствола в это время пытался отжать  ближайшую
к нему дверцу у самого потолка.
   - Нет, - сказал он, продолжая усердно  трудиться.  -  Я  к  ним  даже  не
подходил.
   - Странно. Я уверен, что что-то чувствую. Ты правду говоришь?
   - Конечно, правду. - Хорза нажал на рычаг  пистолета  всем  своим  весом.
Дверца подалась, открылись трубки, кабели,  металлические  сосуды  и  разная
другая непонятная машинерия - электрические, оптические и полевые блоки.
   - Ой! - сказал паром.
   - Эй! - крикнул Хорза. - Какой-то треск! Кажется, там что-то горит! -  Он
двумя руками поднял пистолет и тщательно прицелился. Примерно туда.
   - Огонь! - взвыл паром. - Но это же невозможно!
   - Ты считаешь, что я не узнаю дым, когда его вижу, проклятая  сумасшедшая
машина? - заорал Хорза и нажал на спуск.
   Пистолет выстрелил, подбросив его  руки  вверх  и  назад.  Громкие  крики
парома потонули в треске, с которым пуля вошла внутрь  и  взорвалась.  Хорза
прикрыл лицо руками.
   - Я ослеп! - завыл паром.  Теперь  из  люка  действительно  повалил  дым.
Хорза, пошатываясь, вошел в рубку управления.
   - Здесь тоже горит! - крикнул он. - Отовсюду идет дым!
   - Что? Но этого не может...
   - Ты горишь! Не понимаю, почему ты ничего не чуешь! Ты весь в огне!
   - Я тебе не верю! - взвизгнула машина. - Брось оружие или...
   - Придется поверить! - Хорза оглядел палубу  в  поисках  места,  где  мог
находиться мозг парома. Здесь были экраны и кресла, приборы и  даже  панель,
за которой могло скрываться ручное управление, но никаких признаков мозга. -
Отовсюду дым! - повторил он, стараясь придать голосу истерические нотки.
   - Сюда! Здесь огнетушитель! Я включаю! - закричала машина.  Часть  стенки
повернулась, и Хорза схватил  толстый  цилиндр,  укрепленный  на  внутренней
стенке дверцы.  Здоровыми  пальцами  поврежденной  руки  он  сжимал  рукоять
пистолета. Из разных мест отсека слышалось шипение и поднимался легкий пар.
   - Ничего не получается! - крикнул Хорза. - Тут полно  черного  дыма  и...
кха-кха. - Он изобразил кашель. - Кха! Он все гуще!
   - Откуда он идет? Быстро!
   - Отовсюду! - Хорза отчаянно обыскивал глазами всю панель  управления.  -
Возле твоего глаза... из-за сидений, через  экраны...  я  ничего  больше  не
вижу!..
   - Продолжай! Я тоже чувствую дым! Хорза увидел тонкий серый  шлейф  дыма,
просачивающийся от его выстрела в коротком коридоре в рубку управления.
   - Он идет отовсюду: и от информационных экранов по  обе  стороны  заднего
сиденья, и... прямо сверху над ним, с боковой  стены,  где  выступает  такая
штучка...
   - Что? - с ужасом взвизгнул мозг парома. - Впереди слева?
   - Да!
   - Гаси там в первую очередь! - завизжал паром.
   Хорза выронил огнетушитель, снова сжал пистолет обеими руками, прицелился
в выступ в стене над левым креслом и нажал на спуск,  раз,  другой,  третий.
Пистолет стрелял, сотрясая все его тело. Из дыр, пробитых пулями  в  корпусе
машины, летели искры и обломки.
   - И-и-и-и... - сказал паром. А потом воцарилась тишина.
   Из выступа поднялась струйка  слабого  дыма  и  соедини