ересечь Тихий Барьер.
   Когда этот корабль - системный корабль "Протез совести" - прошел барьер и
отправил  вниз  группу  высадки,  контактный  персонал  обнаружил  Командную
Систему  превосходно  отремонтированной.  Восемь  безупречно   сохранившихся
поездов стояли на восьми из девяти совершенно невредимых станций. За  четыре
дня, в течение  которых  было  позволено  оставаться  системному  кораблю  и
разведгруппе, не  было  обнаружено  никаких  следов  обломков,  повреждений,
трупов,  то  есть  никаких  отходов  и  вообще  каких-либо  признаков   базы
Оборотней. К концу этого срока от  "Протеза  совести"  потребовали  покинуть
планету, а затем Тихий Барьер закрылся навсегда.
   Но отходы были. Целый воз трупов и  материалов  с  базы  Оборотней,  плюс
дополнительное снаряжение, которое доставили с собой идиране и Отряд Вольных
Наемников, да еще  оболочка  деформатора-"зверя"  чай-хиртси  -  все  лежало
вблизи одного из полюсов планеты под километровыми льдами глетчера, сжатое в
плотный шар из разорванных частей поездов и застывших изуродованных трупов.
   Среди  имущества,  которое  было  вычищено  из  той  части  бывшей   базы
Оборотней, что когда-то была каютой женщины Кирачелл,  находилась  маленькая
пластиковая книжка с настоящими страницами, покрытыми крошечными письменами.
Это была сказочная повесть, любимая книжка этой женщины, и  первая  страница
истории начиналась словами:
   Джинмоти с Бозлена Два...
   Спасенный из туннелей Командной Системы мозг ничего не  мог  вспомнить  о
событиях между его подпространственным переходом в туннели  и  окончательным
ремонтом и реабилитацией  на  борту  системного  корабля  "Довольно,  мистер
Элегантное Пугало" после его спасения Перостек  Бальведой.  Позднее  он  был
установлен в корабле класса "океан" и пережил войну, хотя  принимал  участие
во многих важнейших космических битвах. Перестроенный потом в корабль класса
"горная цепь", он принял свое - немного необычное - самостоятельно выбранное
имя.
   Оборотни во время последней фазы войны в космосе исчезли как вид.

Эпилог

   Гаймишин Фо, запыхавшаяся и, как обычно, опаздывающая и в далеко зашедшей
стадии беременности, случайным образом прапрапрапрапраправнучатая племянница
Перостек Бальведы (а также восходящая поэтесса), вступила на борт системного
корабля через час после своей семьи.
   Паром забрал их всех с далекой планеты в Большом Облаке, на  которой  они
проводили отпуск, и вместе с несколькими сотнями других  людей  доставил  на
большой новый системный корабль  "Детерминист",  который  скоро  должен  был
отправиться в путешествие от Облаков к Главной Галактике.
   Фо не так интересовало само путешествие, как корабль, на котором она  его
совершит. Ей еще не приходилось видеть  корабли  системного  класса,  и  она
втайне надеялась, что размеры корабля с его множеством отдельных  компонент,
паривших внутри воздушного пузыря длиной двести километров,  и  его  штатный
состав в шесть миллиардов душ наполнят ее новым вдохновением.
   Фо немного переволновалась при этой мысли и была  совершенно  переполнена
своим новым значением и ответственностью, но  все-таки  вспомнила  об  этом,
пусть даже немного поздно, когда  взошла  на  борт  много  меньшего  корабля
класса "горная цепь".
   - Мне очень жаль, что мы не представлены, - сказала она, выходя из модуля
в  нежно  освещенную  Малую  Грузовую  Бухту  и  обращаясь  к   дистанционно
управляемому роботу, который помогал ей выгружать багаж. - Я Фо. А как зовут
тебя?
   - Я Бора Хорза Гобучул, - ответил ей корабль через робота.
   - Странное имя. Как получилось, что ты так себя назвал?
   - Это длинная история... Гаймишин Фо просияла.
   - Я люблю длинные истории.


ЭКСЦЕССИЯ

Йен М. БЭНКС
Перевод с английского С. Фроленка






Литературный ПОРТАЛ 


http://www.LitPortal.Ru


Анонс

     Йен M. Бэнкс - один из признанных мастеров "интеллектуальной космической оперы", писатель, создавший свою собственную Вселенную. Вселенную, в которой идет ВОЙНА...
     Война двух крупнейших галактических цивилизаций - республиканской Культуры и Идиранской империи.
     Война, в которую Культура втянулась, только чтобы спасти свой душевный покой... самое ценное, что имела.
     Война, которую идиране начали, потому что понимали: джихад должен расширяться, чтобы не стать бессмысленным.
     Война, которая растянулась на сорок восемь лет и один месяц. Общее число павших - 851, 4 миллиарда. Потери кораблей 91 215 660. Количество уничтоженных планет - 53.
     Ученые считали эту войну самым значительным конфликтом за последние пятьдесят тысяч лет Галактической истории.
     Перед вами - один из эпизодов этой войны. Эпизод, который в летописях Культуры и Империи называют "Эксцессия"...

ПРОЛОГ

     В этой башне на берегу моря Дейэль Гилиан жила вот уже сорок лет.
     Среди серых волн, под пологом тумана медлительно скользили огромные туши обитателей глубин. Столбы водяного пара вырывались из их ноздрей, точно гейзеры, заставляя морских птиц с шумом и криками взлетать в холодное небо, где у розоватой кромки облаков, сами подобные маленьким подвижные облакам или воздушным змеям, парили на восходящих потоках другие небесные создания, греясь в тепле и свете раннего утра.
     Мир, в котором жила Дейэль Гилиан, не был обычной планетой. Солнечный свет здесь заменяла нить накаливания, которая начиналась над самым краем далекого морского горизонта, шла по дуге купола вверх и исчезала за рощей на берегу.
     Волны лениво набегали на берег, шевеля разнообразный морской мусор: отшумевшие раковины, панцири крабов, гниющие водоросли, остатки кораблекрушений, куски изъеденной морем пемзы. Весь этот хлам, собранный по горсти с различных планет, разбросанных по всей галактике, был раскидан по галечному берегу нарочито небрежно, словно это была коллекция безделушек. Низкая каменная стена, оплетенная скудной растительностью, защищала от моря сад у подножия башни, и только ветер изредка заносил сюда морской йодистый запах. Сад был невелик: несколько клумб ярких стелющихся цветов в обрамлении низкорослых хвойных деревьев и тенистого цветущего кустарника.
     Женщина услышала, как прозвенел колокольчик у входа, но она и так уже знала, что к ней пожаловал гость: ее оповестила об этом птица Гравиес, минуту назад вынырнувшая из мглистой дымки.
     - Гости! - прокричала птица и снова взмыла в небо в поисках летучей насекомой живности для своей зимней кладовой. Кивнув, Дейэль выпрямилась, поддерживая и оглаживая большой живот под тяжелой дорогой тканью старинного платья.
     Сообщение, переданное птицей, не требовало дальнейших пояснений. За четыре десятилетия, проведенные в полном одиночестве, Дейэль Гилиан не в первый раз принимала аватару корабля, под опекой которого находилась. Сейчас ее опекун пробирался от ворот к дому, раздвигая колючие ветви деревьев-недомерков.
     Дейэль поправила выбившиеся из-под головного обруча пряди иссиня-черных волос и пошла навстречу высокой фигуре, появившейся среди скрученных стволов:
     - Доброе утро, - сказала она.
     Аватара корабля носил имя Аморфия, - что, повидимому, имело какое-то весьма существенное значение на том языке, которого Дейэль Гилиан не знала, и, откровенно говоря, никогда не считала полезным изучить. Аморфия имел вид сухопарого, бледного создания с наружностью гермафродита. Тощий как скелет, он на целую голову возвышался над Дейэль Гилиан, которая сама была довольно высокого роста. Последние лет двенадцать аватара обычно одевался во все черное, и теперь предстал перед подопечной в тугом черном трико, поверх которого были надеты черные же туника и короткий жилет. На голове у него была маленькая черная шапочка.
     - Доброе утро, Дейэль Гилиан. Как самочувствие? - спросил аватара, кланяясь и улыбаясь несколько нерешительно.
     - В порядке, спасибо, - не удивляясь вопросу, ответила Дейэль.
     Вопрос являлся обычной формальностью, потому что состояние ее организма находилось под ежесекундным наблюдением множества датчиков. Корабль не просто знал о том, как она себя чувствует, он имел исчерпывающую информацию о каждом ударе ее сердца. Но ему хотелось выглядеть человечным, и женщина давно перестала обращать внимание на эти забавные попытки быть вежливым и обходительным.
     - Зайдем в дом? - спросила она.
     - Да. Спасибо за приглашение.
     В верхней комнате башни не было больших окон, свет проникал сквозь прозрачный стеклянный купол, который, казалось, уходил в самое небо. В стены были вмонтированы экраны голографической проекции. На одном из них разворачивались целые подводные спектакли в голубовато-зеленых тонах, где главными героями выступали гигантские рыбы и млекопитающие, обитающие в окрестных водах. Другой демонстрировал громадных воздушных тварей, ныряющих в облаках, а третий с помощью инфракрасной съемки давал возможность наблюдать за тем, что происходит в верхних слоях атмосферы, где жили еще более странные создания.
     В остальном обстановка комнаты напоминала настоящий светский салон: изящная мебель, яркие драпировки, разнообразие пестрых подушек. Дейэль Гилиан потянулась с кушетки к низкому столику резной кости. Подогретый коктейль из травяных соков перетек из стеклянного кувшина в пузатые хрустальные бокалы с серебряной гравировкой. Женщина откинулась на подушки. Ее гость, пристроившись на краю резного деревянного кресла, взял полный до краев бокал, оглядел комнату и поднес напиток к губам. Дейэль Гилиан не смогла сдержать улыбки.
     Аморфия представлял собой искусственное существо, он был проекцией рассудка, воли и души корабля, сугубо интеллектуальной сущностью, лишенной недостатков живой плоти. Аватара не переставал занимать ее мысли, тревожил воображение, и она постоянно изыскивала всяческие уловки, чтобы лишний раз убедиться в том, что это существо, вполне гуманоид с виду, не имеет ничего общего с человеком.
     Это превратилось в нечто вроде невинной салонной игры, которую она, женщина, вела с убийственно бесполым существом; она подавала ему чашку или бокал, полные до краев, а иногда и выше краев, так что жидкость удерживало - только поверхностное натяжение. После чего имела удовольствие наблюдать, как Аморфия поднимает емкость ко рту и отпивает, ни разу не пролив ни капли и даже не уделяя особого внимания этому действию - с ловкостью, недоступной ни одному из человеческих существ, с которыми ей приходилось сталкиваться.
     Дейэль Гилиан потягивала коктейль, чувствуя, как тепло растекается по телу. В утробе ворочался ребенок, и она мягко поглаживала живот, ни о чем особо не думая.
     А вот аватара не отводил взгляд от одного из голографических экранов, - там, в круговерти ядовитых испарений, косяк самых крупных местных хищников - ловких, острорылых тварей с похожими на ракетные стабилизаторы наростами вдоль позвоночника, атаковал какую-то не то стаю. HP то стадо, едва различимое в тумане. Пернатые создания в панике разлетались. Хищники закладывали головокружительные виражи и наносили удары - главным образом, мимо, но несколько жертв всетаки были настигнуты, сбиты и растерзанны прямо в воздухе.
     Дейэль Гилиан кивнула:
     - Время перелетов, там, за облаками, - сказала она. Скоро сезон спаривания.
     Она посмотрела, как одну из особей разрывает на части и заглатывает пара хищников, формой и поведением напоминающих стремительные ракеты. А жадностью - настоящих крокодилов.
     - И сезон охоты. - Она знала некоторых охотников по именам, хотя предметом ее страсти были все же не они, а громадные увальни, обитатели морских и воздушных глубин.
     Дейэль Гилиан не имела в виду обсуждать с Аморфией законы существования в экологической среде - он проявлял к происходящему лишь учтивое любопытство. Но, как и всякий раз при его посещении, ей снова невольно пришло на ум, что она - такая же пленница, всего-навсего звено в экосистеме корабля. Только хищник, который должен вести на нее охоту, отсутствует. Или, может быть, она и есть - самый сильный хищник?
     Взгляд Аморфии все еще был прикован к экранам, демонстрирующим кровавую бойню в заоблачных высях.
     - Прекрасно, не правда ли? - заговорил он наконец, сделав очередной глоток. Он взглянул на Дейэль Гилиан, заметил в ее глазах удивление и торопливо добавил:
     - В некотором смысле.
     Дейэль Гилиан неторопливо кивнула.
     - С вашей точки зрения, да, конечно. - Она наклонилась вперед и поставила бокал на резной столик. - Зачем вы явились сегодня, Аморфия, говорите начистоту, - попросила она.
     "Альтер Эго" корабля, казалось, был застигнут врасплох. "Попала в точку", - подумала Дейэль.
     - Просто проведать вас, - поспешно сказал аватара.
     Дейэль Гилиан вздохнула:
     - Ну что ж, мы уже выяснили, что со мной все в порядке, и...
     - И с ребенком тоже? - спросил Аморфия, глядя на ее живот.
     Дейэль Гилиан опустила ладонь, прислушиваясь.
     - Ребенок... как обычно, - спокойно сказала она. - Здоров.
     - Вот и хорошо, - сказал Аморфия, закинул ногу на ногу и снова уставился в топографические экраны. Дейэль Гилиан начала терять терпение:
     - Аморфия, что происходит? Что-то с кораблем?
     Аватара посмотрел на женщину странным, отсутствующим взглядом, и на мгновение Дейэль Гилиан действительно забеспокоилась. Может быть, корабль пострадал от какого-нибудь столкновения или потерял ориентацию в пространстве? Хотя экипаж этого монстра (в те времена, когда на корабле еще был экипаж) давно поговаривал, что корабль и так уже наполовину сошел с ума. Теперь их осталось только двое - она и сумасшедший корабль, которому она была отдана во власть.
     Аморфия встал с кресла, подошел к единственному небольшому иллюминатору, выходившему на море.
     - Все может измениться в любой момент, - глухо произнес аватара, изучая линию горизонта. Обернувшись, он посмотрел на Дейэль многозначительно и снова вернулся к созерцанию неба и моря. Выдержал паузу, сложил руки за спиной и изрек:
     - Море станет твердым, как скала, а небо станет как сталь. И мы изменимся вместе с ними.
     Он подошел к ней и сел в изножье кушетки, причем та едва скрипнула под его сухим и легким, как былинка, телом.
     Он смотрел ей прямо в глаза.
     - Как камень? - переспросила Дейэль Гилиан. - Что ты хочешь этим сказать?
     - Мы - я имею в виду корабль... - сказал Аморфия, положив руку на грудь, - мы наконец можем... нам наконец есть чем заняться.
     - Заняться? - переспросила Дейэль Гилиан. - Чем ты намерен заняться?
     - Кое-чем. Прежде всего следует изменить наш мир, этот мир, - сказал аватара. - Всех живых придется отправить на Сохранение в соответствующих средах... Всех до единого. А может быть, и вовсе избавиться от них.
     - Включая меня.
     - Включая тебя, Дейэль.
     - Понимаю. - Она кивнула.
     "Прощай башня, прощай корабль, - подумала она, - ну что ж, вот он, конец моему пребыванию под стражей".
     - В то время как ты, - продолжила она, - без помех займешься... Чем?
     - Кое-чем, - ответил Аморфия без тени иронии.
     Дейэль Гилиан проницательно улыбнулась.
     - Чем именно - об этом ты мне, конечно же, не расскажешь.
     - Я не могу тебе рассказать.
     - Потому что...
     - Потому что еще сам не знаю в точности, что это, - сказал Аморфия.
     - Ага, - Дейэль Гилиан задумалась, встала с кушетки и подошла к одному из голографических экранов, где управляемый робот-камера отслеживал большой косяк тварей с треугольными фиолетовыми крыльями, плывущий вдоль морского дна. Лучи света пробивали толщу воды, играя на гладких шкурах. Этот косяк тоже был знаком Гилиан: у нее на глазах сменились три поколения этих громадных, миролюбивых и обходительных существ, она часто наблюдала за ними, иногда плавала вместе, а както раз даже присутствовала при рождении одного из малышей.
     Огромные фиолетовые крылья колыхались, вздымая фонтанчики золотистого песка.
     - Да уж, действительно, перемены, - произнесла Дейэль Гилиан.
     - Ничего не поделаешь, - подтвердил аватара. Наступила пауза. - Быть может, весь наш образ жизни претерпит изменение.
     Дейэль Гилиан обернулась - бесполое существо не сводило с нее пристального немигающего взора.
     - Наш образ жизни? - произнесла она. Ее голос дрогнул, выдавая волнение. Она вновь машинально погладила живот.
     - Я не уверен, - признался Аморфия. - Но все возможно.
     Дейэль Гилиан сняла с головы обруч. Длинные черные волосы рассыпались по плечам, закрыв лицо. Так она словно спряталась от своего тюремщика за черной вуалью.
     - Понятно, - наконец сказала она. Немного успокоившись, она остановилась и, прислонясь спиной к стене, в упор посмотрела на аватару. За ее плечами вспыхивали морские глубины, в них скользили огромные тени.
     - Когда это случится?
     - Несколько небольших манипуляций - предварительных, разумеется, - облегчат нашу задачу в дальнейшем. Кое-какие действия я уже предпринял, чтобы просто сберечь время. Но главное впереди. На это уйдет день или два, а, может, неделя или больше... если ты согласишься.
     Дейэль Гилиан подумала секунду, в ее глазах промелькнуло смущение, видно было, что она борется с собой. В конце концов она улыбнулась:
     - Ты спрашиваешь моего разрешения?
     - Вроде того, - бесстрастно пробормотал Аморфия, уставившись в пол и постукивая кончиками пальцев по костяной столешнице.
     Некоторое время Дейэль Гилиан не отрывала его от этого важного занятия, затем сказала:
     - Дорогой корабль, ты присматривал за мной, потакал моим причудам... - Она снова попробовала улыбнуться этому странному существу в черном, но Аморфия теперь внимательно разглядывал свои ногти. - Ты развлекал меня все это время, и я тебе бесконечно признательна. Я даже не надеюсь в будущем отплатить тебе тем же - но я не могу принимать за тебя решений. Делай, как считаешь нужным.
     Аморфия вскинул голову:
     - Тогда мы приступаем сейчас же к упаковке фауны, - сказал он. - Потом будет проще: многие впадут в спячку, близится зима. А затем - трансформация... - Он произнес это слово с особым нажимом. - Это займет... - Аватара замялся - ... может быть, дней двадцать-тридцать... До того... до того как будет принято окончательное решение. Но опять же трудно сказать, когда оно будет принято.
     Дейэль Гилиан сложила руки на животе, где уже сорок лет развивался и созревал ребенок, кивнула:
     - Спасибо, что сказал.
     Она натянуто улыбнулась и внезапно почувствовала, что не может больше сдерживать слез. Сквозь слезы и черные спутанные кудри она беспомощно взирала на это сухопарое существо с тонкими и длинными, точно у паука, конечностями. Существо сидело на кушетке, не сводя с нее глаз.
     - Что ж, значит, у тебя теперь много неотложных дел. На - верное, тебе надо ими заняться?
     С вершины башни она смотрела вслед уходящему аватаре. Он возвращался той же дорогой, что и пришел: по тропе вдоль редких деревьев вышел на заливной луг, пересек его, приблизился к подножию утеса, опоясанного цепью каменных глыб, за одной из которых его черный силуэт исчез из виду, и Дейэль Гилиан невольно сморгнула - все это время она напряженно наблюдала за ним. Он ушел и вновь унес мир и спокойствие из ее жизни.
     Она подняла глаза к облакам. Существа, похожие на огромных воздушных змеев, висели прямо над башней, словно часовые.
     Дейэль попыталась отвлечься, воображая, что они могут чувствовать, что они думают о ней и об этом мире. Но на самом деле она думала о том, как было бы здорово проникнуть, например, в мозг корабля и узнать тайну, которую он так тщательно скрывает, которую так и унес с собой, словно непрочитанную книгу, показав ей только обложку. Он знал, что она останется теперь наедине с собой и своими сомнениями, знал и все-таки оставил ее.
     Ха! Он думает, что выбил ее из колеи, что теперь может третировать ее, неуверенную и растерянную.
     Она попыталась вообразить корабль как единое целое, но не смогла. Корабль был слишком велик, ей необходимо было выйти за его пределы, чтобы увидеть его со стороны - этот дом, который она