одержаться на виде дольше пяти коротких варанских колоколов. Но если уж и быть ему похороненным на дне Киада, пусть лучше его надгробием станут сорок локтей речной воды, а не гнилая туша герверитского корабля.
     Сын Тремгора прыгнул за борт и изо всех сил поплыл прочь от сагерны. Ему не хватило каких-то полутора локтей.
     Левый борт, описав в воздухе размашистую дугу, накрыл его. Сагерна, подставив небу уязвленное дно с огромной звездообразной дырой, устремилась вниз.
     Оглушенный Элиен заключил, что наступают последние мгновения его жизни. Он был прижат набегающим током воды к палубе сагерны.
     Поблизости от него находился фальшборт. Именно из-за фальшборта сын Тремгора не мог рассчитывать на спасение, поскольку поднырнуть под него ему уже недоставало сил.
     Элиен оказался в ловушке, и эта ловушка неумолимо неслась ко дну. В трюме сагерны раздавались исступленные удары и гулкий звон.
     Прикованные к веслам гребцы в приступе бессильной предсмертной ярости пытались сокрушить надежные оковы. Тщетно - изготовление цепей и замков было поднято заботами Урайна на небывало высокий уровень.
     На уши навалилась страшная тяжесть. Легкие жгло жадное до воздуха пламя плотской боли. Хищной воде Киада оставалось ждать совсем недолго, прежде чем сжатые челюсти разойдутся в немом вопле и человек совершит безумный вдох, становящийся заодно и последним в жизни глотком.
     В кромешной тьме нельзя было разглядеть .ничего. Сын Тремгора не видел, чьи крепкие руки схватили его за плечи и, сильно рванув вниз, выволокли из-под фальшборта. Потом ловкий незнакомец изящно проскользнул через частокол раскоряченных весел и устремился вверх.
     Кто бы это ни был, он успел вовремя.

***

     Сын Тремгора вдохнул полной грудью. Это изумительное ощущение он уже один раз пережил сегодня, когда вынырнул из-под воды после путешествия в воздушном колоколе.
     Да, ощущение было действительно изумительным и неповторимым, но Элиен предпочел бы ему какое-нибудь более привычное увеселение. Чару гортело, кусок мяса, самую распоследнюю лярву...
     Что угодно - только не опостылевшие ледяные воды Киада, черные головы герверитов среди обломков и безвозвратное крушение надежд довершить Знак Разрушения. Но главное - на полном ходу к месту гибели своей сестры приближались со стороны Варнага еще две сагерны.
     - Хороший человек, могучий, - услышал Элиен у себя за спиной.
     Он не сразу сообразил, где слышал похожие голоса и кому принадлежит это загадочное наречие. Он обернулся, подгребая правой рукой. Левую он уже почти не чувствовал.
     Да. Не понимаю. Сумасшествие. Место, которого нет. Место, о котором и думать забыл, таким оно было чудовищно несоотносимым с привычными представлениями.
     Зуанрат. Эвероноты. Молоки Глаголящей Рыбы. Сиас. Корабль. Оль Таннаг.
     Перед Элиеном болталась над водой несуразная, с точки зрения человека, голова эверонота.
     - Ты?! Здесь?! - Удивлением Элиена можно было накормить до икоты две дюжины голодных Оводов Фратана. Спохватившись, что его восклицания не очень-то учтивы, он добавил: - Моя сила ушла бы в ничто, если бы не ты.
     Эверонот не стал продолжать состязание в любезности:
     - Она и сейчас может уйти в ничто, если не я. Сомкни руки на моей груди и держись крепко. - С этими словами он подставил Элиену спину.
     Сагерны подошли уже почти на расстояние полета стрелы. Сын Тремгора понимал, что без загадочного эверонота обречен на гибель. Он с молчаливой благодарностью принял помощь, обхватив его тело, покрытое, как оказалось, толстым слоем какого-то не очень приятного на запах жира.
     Рыбочеловек поплыл. На Хеофоре Элиену так и не довелось увидеть эверонотов в родной стихии. И только теперь он понял, насколько же те искуснее людей в плавании. Его спаситель плыл с удивительной быстротой, несмотря на то, что был обременен такой тяжелой ношей, как рослый и плечистый харренский воин.
     Расстояние между ними и сагернами начало стремительно расти. И все же это был еще не конец злоключений.
     Когда до берега оставалось локтей пятьдесят, в небе раздался пронзительный крик, леденящий душу, и без того промерзшую насквозь вместе с телом. Ошибиться было невозможно. Нет больше в Сармонтазаре ни зверей, ни Чудовищ Хуммера, которые кричали бы именно так - жутко, плотоядно и вместе с тем по-своему обворожительно. Серебряные Птицы.
     Элиен посмотрел на небо. Не видно ни зги, но эти-то наверняка видят превосходно.
     Крики приблизились и стали отрывистее. Похоже, Птицы углядели беглецов.
     - Скорее, скорее! - поторопил Элиен эверонота, который и без того старался как мог.
     К счастью, южный берег Киада, как и северный, был покрыт густым лесом и до него оставалось совсем немного. Ноги эверонота коснулись дна.
     Элиен соскочил с покрытой жиром спины, испытывая едва ли не большее облегчение, чем его спаситель. Он обернулся и увидел две темные громады, несущиеся на них, почти касаясь лапами поверхности воды.
     - В лес! - заорал Элиен.
     Они успели.
     Птицы, клекоча, обрушили свою ярость на деревья, но лес был слишком густым и состоял из стройных молодых дубов вперемешку с елями. Сын Тремгора и его новый спутник быстро растворились во тьме.

***

     Они бежали не разбирая дороги. Цепкие еловые ветки рвали одежду, хлестали по лицу, под ноги подворачивался валежник. И все равно это было в тысячу раз лучше, чем коротать время в беседах с Урайном или пробиваться сквозь непроглядную толщу воды в воздушном колоколе Герфегеста.
     Герфегест. Последний раз сын Тремгора видел его на сагерне. Казалось, с того момента прошла целая вечность, хотя на самом деле никак не более часа. Элиен остановился.
     - Чего ждем? - нетерпеливо спросил эверонот.
     - Там остался мой друг.
     - Если он еще жив, значит, будет жив и в дальнейшем. Если мертв - ты ему уже ничем не поможешь.
     - Что значит ?будет жив и в дальнейшем??
     - Я сказал свое, и добавить мне нечего, - спокойно ответил эверонот.
     Элиену очень захотелось двинуть кулаком в темноту, говорящую загадками, но там, как ни крути, находился его спаситель. Сын Тремгора сдержался.
     - Скажи тогда хоть, как тебя зовут. Об этом ты еще не говорил, и здесь есть что добавить.
     - Бадалар.
     - Без ?оль?? - Элиен припомнил известные ему хеофорские имена: Оль Таннаг, Оль Фардаг и прочие.
     - Без ?оль?. Я вечный изгой, а не правитель.
     - Пожалуй, лучше быть изгоем здесь, чем правителем на Хеофоре. Ну а мое имя Элиен, я родом из харренского города Ласара.
     - Очень хорошо, - безучастно промямлил Бадалар. - А теперь, Элиен из харренского города Ласара, давай прекратим болтовню и пойдем. Пойдем побыстрее, потому что ты вот-вот превратишься в сосульку, да и я, признаться, замерз, как покойник.
     - А куда мы пойдем? - спросил Элиен, которому эта простая мысль раньше не приходила в голову.

***

     Уже занимался рассвет, когда вконец окоченевшие Элиен и Бадалар вышли к лощине, склон которой сплошь порос мелким густым ельником. Эверонот оставил Элиена со словами ?стой, где стоишь? и долго ходил кругами вокруг лощины, сосредоточенно принюхиваясь. Потом он уполз на брюхе в гущу ельника и вернулся, только когда Элиен уже отчаялся его дождаться.
     - Следуй за мной, - сказал Бадалар.
     Теперь они вместе - эверонот ползком, а Элиен на четвереньках - двинулись вниз по склону лощины. Когда они почти добрались донизу, эверонот на ощупь отыскал под слоем мха сплетенную из ветвей крышку и откинул ее вверх.
     Перед ними открылся темный зев подземного лаза. Эверонот пропустил Элиена вперед и, вернув крышку на место, полез вслед за ним.
     По лазу тоже можно было перемещаться только на четвереньках. Через некоторое время до слуха Элиена донеслись неразборчивые голоса. В лицо дохнуло долгожданным теплым воздухом и запахом чего-то съестного.
     Лаз заложил резкий поворот вправо, его стенки раздались в стороны, и первым, что увидел Элиен, стало ощеренное лицо Герфегеста, разделывающего огромного печеного налима.
     Все. Это была последняя капля в чаще переживаний, и ужасных, и радостных, выпавших на долю сына Тремгора за последние сутки.
     Он все-таки бежал из Варнага, он избавился от погони, он под самую завязку наглотался студеной воды Киада, он добрался до безопасного места, и его друг снова с ним. Все.
     Сын Тремгора, не издав ни единого звука, повалился на застеленный еловыми бревнами пол землянки. И Фратан принял его в свои объятия.

***

     Уют. В печке степенно потрескивают поленья, озаряя землянку неровным приглушенным светом. Вытяжная труба, сделанная из долбленого бревна, уходит в потолок одиноким морщинистым пальцем.
     Наверху, по объяснениям Бадалара, труба выходит в непролазный кустарник, а дым очищается завалами еловых веток. ?К тому же, - горделиво замечает Бадалар, - только человек может жечь сырые дрова. Я жгу сухие?.
     В креслах, сделанных из толстых обрубков дубового ствола, сидят четверо. Элиен, Герфегест, Бадалар и некий эверонот, отрекомендовавшийся женой Бадалара по имени Фао.
     Для взгляда человека Бадалар и Фао почти неразличимы между собой, разве что у Фао несколько меньший рот и чуть более узкие плечи. Элиену многое неясно в семейном укладе эверонотов.
     Спрашивать, однако, он стесняется. Сын Тремгора выспался, он сыт, принял двойную порцию чудного напитка Герфегеста, и сейчас его волнуют совсем другие, по-настоящему важные вопросы.
     - Итак, по порядку, - деловито начинает Герфегест, слегка прикрыв глаза рукой. Жест сосредоточения. - Наратта после нападения кутах на его дворец сильно изменился.
     ?Конечно, изменился, - мысленно согласился Элиен. - Например, стал короче на одну руку?.
     - Наратта понял, что гервериты исключительно опасны. Он понял, что грютам придется приложить все усилия к борьбе с ними. Но какие усилия нужно прикладывать, чтобы уничтожить Урайна, Наратта не знал и решил найти ответ самым простым способом - направить в Варнаг посольство. И тут, представь себе, Элиен, Урайн опередил Наратгу.
     - Урайн пока что всех всегда опережает, - процедил сын Тремгора.
     Герфегест кивнул и продолжил:
     - В Радагарну пришли герверитские послы с целым возом подарков и сообщили, что им нужен был только ты, а резня, которую устроили кутах, - прискорбное недоразумение. При этих словах щитоносцы, не сговариваясь, окружили послов со вполне однозначными намерениями. Герверитам очень повезло, что Наратта умнее, чем кажется, и, в отличие от многих, чтит Право Народов. В противном случае герверитским послам пришлось бы разделить судьбу Сматы. Если ты еще помнишь этого ублюдка.
     Элиен помнил. Так звали кривого грюта, который плясал под дудку Урайна и которого при подозрительных обстоятельствах лишили жизни слепые пауки.
     - Наратта приказал щитоносцам вернуться на свои места и попросил послов продолжать. Те продолжали. Октанг Урайн, дескать, приносит глубочайшие извинения и просит ответного посольства из Радагарны, дабы грюты могли сами все увидеть и рассказать своим соотечественникам о прекрасной герверитской жизни. R заключение послы не преминули намекнуть, что обиды, нанесенные грютам тридцать лет назад Севером, не могут оставаться неотмщенными и Урайн готов всеми силами способствовать возрождению славы Сынов Степей. Наратта послушал, поулыбался, накормил их, напоил, со своей стороны одарил каждого по достоинству и выпроводил. Потом Наратта позвал меня и Аганну...
     Заметив недоумение Элиена, Герфегест пояснил:
     - Такое имя получил Алаш, приняв знаки отличия и плащ гоад-а-рага - главнокомандующего грютской армией.
     - Неужели Наратта сдержал свое обещание?!
     Сын Тремгора знал ухватки властей предержащих не понаслышке. Он был уверен, что прекраснодушные посулы являлись для грютского правителя не более чем данью легендам о баснословных царских прихотях и милостях.
     - Да, представь себе. Но мой рассказ о другом. Мы с Нараттой и Аганной посовещались. Сошлись на том, что все складывается как нельзя лучше и что мне следует поехать с посольством в качестве будто бы переводчика. Но когда идешь в гости, не забудь под шитую золотом рубаху надеть железный нагрудник. Поэтому я добыл в страшном колодце. Наратты паучий кокон. Как мне это удалось - не спрашивай, ибо от моего рассказа у меня самого застынет кровь в жилах и прервется моя полная событиями жизнь, которую я очень люблю. Итак, я добыл кокон и изготовил подводный колокол. В сопровождении грютов я съездил на Орис, испытал его, признал вполне надежным и там же, на реке, познакомился с одним варанским торговцем, идущим в Варнаг. Торговле, как ты знаешь, неизвестно слово ?вражда?, поэтому варанским купцам наплевать на то, что их посол - то есть твой Брат по Слову - был пленен Урайном. Наплевать им и на то, что под килем их корабля будет болтаться чей-то воздушный колокол, - пусть болтается, лишь бы за это платили. Я, конечно, заплатил. Потом я вернулся в Радагарну. Наконец в начале .осени посольство отправилось к Урайну. В его состав, помимо твоего покорного слуги, были включены самые бездарные грютские вельможи, каких только Наратта смог подыскать. В обязанности вельмож входило улыбаться, жрать и пресмыкаться перед Урайном. Что они и делали с легкостью, поскольку до этого всю жизнь пресмыкались перед Нараттой. А я должен был смотреть, слушать и запоминать. К моменту нашего прибытия в столицу герверитов караван вольных торговцев был уже в Варнаге. Мысли о воздушном колоколе, который в любой момент может поспособствовать в бегстве, грели мне душу. Каково же было мое удивление, Элиен, когда я увидел тебя на обеде в Варнаге?
     - Думаю, оно было столь же велико, как и мое, когда в одном из гостей я узнал старого пройдоху Герфегеста, - ухмыльнулся Элиен.
     - Нет, это неверно, - ответил Герфегест, улыбаясь.
     - Так каково же было твое удивление?
     - Никаково. - Герфегест был доволен произведенным эффектом и продолжал: - Если оставить в стороне шутки, я скажу, что тот воздушный колокол, в котором мы бежали, был привезен мной специально для тебя. И посольская миссия была не единственным, что привело меня в Варнаг. Я знал, что в памяти Шета окс Лагина нет более твоего лица. Но я хорошо понимал, что без помощи окс Лагина обустройство побега для Звезднорожденного, с которого сам правитель Варнага сдувает пылинки, будет полным безумием. Я был уверен, что Шет - мой единственный союзник, и я не ошибся в нем. Он вспомнил все, когда Урайн бахвальствовал перед гостями, наряженными в собольи шубы.
     - Но как тебе удалось пробиться к Шету через заслоны, поставленные Урайном?
     Герфегест извлек из своего сарнода ничем не примечательную нить - шелковую нить, каких много. Она была намотана на металлический диск размером с большую монету.
     - Вот мой ключ.
     Видя во взгляде Элиена одно лишь непонимание, Герфегест пояснил:
     - Это та самая нить, которой бабка-повитуха перевязала пуповину Шету, когда он родился.
     - Что в ней проку?
     - Я намотал ее на мизинец Шета, когда он оказался рядом со мной на балконе. В тот момент Урайна не было рядом. Он был занят своими птицемордыми любимцами, и никто не смог мне помешать - ни Иогала, ни другие истуканы, которые настолько уверены в непобедимом всезнании своего господина, что вконец забыли об осторожности. Они были так поглощены слежкой за тобой, сын Тремгора, что грютский секретарь с шелковыми нитками мог действовать безнаказанно.
     - Где ты взял эту нить? Ты что же, побывал в Варане? Как ты нашел эту бабку, да и жива ли она вообще?
     - А отчего ты думаешь, чт,о мне не под силу съездить в Ордос и отыскать какую-то восьмидесятилетнюю повитуху? Ты-то сам небось всю Сармонтазару прошел, с севера на юг и с юга на север, - парировал Герфегест. - Чем я хуже? Жизнь задавала мне загадки и позаковыристей.
     - Но...
     - Довольно сомнений. Слушай дальше. Вечером того же дня я получил от него весьма дельное послание. Наплевав на Урайна, я открылся Шету и попросил его помочь мне устроить твой побег. Он согласился. Шет окс Лагин может тягаться в темных искусствах со своим учителем Урайном - я сам был тому свидетелем, Ему по силам многое. Мертвые слышат его зов. Он умеет управлять одним-двумя кутах, и у него был доступ к Обручу Хуммера. Он знает Варнаг и его укрепления как свои пять пальцев. И главное, Урайн доверяет ему, ибо уверен, что нет на земле такого человека, который мог бы напомнить Шету о твоем существовании. А заодно и о том, что его имя Шет окс Лагин. Но он ошибся. Такой человек есть.
     Элиен понимающе улыбнулся.
     - Не скрою, весь твой побег был до мелочей продуман именно Шетом. Тут я был бесполезен, словно топор на переправе. Но зато потом пришел и мой черед помочь тебе. И вот ты здесь.
     - Пусть так. Ну а как же тебе удалось избегнуть смерти на сагерне? - спросил Элиен, которому начало казаться, что сколько вопросов он ни задавай, а ясности от этого не прибавится.
     ?Мир абсурда не терпит рассудочных комментариев?, - учил Сегэллак, и был совершенно прав.
     - Полагаю, о моем спасении лучше расскажет госпожа Фао, - вежливо поклонившись эверонотам, заключил Герфегест.
     - И о появлении вас, уроженцев Хеофора, здесь, на берегах Киада, тоже. Если это не тайна, конечно, - добавил Элиен с вежливой улыбкой.
     Вместо госпожи Фао ответил Бадалар:
     - Это не тайна. Двадцать два года назад мы - я и моя жена - были изгнаны с Хеофора. Вина наша была не мала и не велика. Как раз впору нашему наказанию. Мы осмелились выплыть за границы острова и пуститься в иные земли. Народ эверонотов таков - не может он терпеть тех, кто живет не по Прорицаниям. А в Прорицаниях о нашем путешествии не было сказано ни слова. Когда мы вернулись - а путешествовали мы втайне, - наши дети донесли на нас.
     - Ведал ли ты о запрете, Бадалар? - поинтересовался Герфегест.
     - Ведал. Но зов неизвестного был сильнее меня.
     - Ведала ли ты о наказании, достойная Фао? - спросил Элиен.
     - Ведала, но власть неведомых краев была сильнее власти крови.
     - Чего же вы искали в чужих краях?
     - Себя, - ответил Бадалар. - Всяк, кто пускается в путь, ищет себя, даже если ему кажется, что он ищет денег или славы.
     - Когда мы увидели, сколь бедственно ваше положение, - Фао решила переменить тему на более животрепещущую, - мы сговорились помочь вам. Но вы были на сагерне, а мы в воде. На суше мы чужаки и не можем тягаться с людьми ни в ловкости, ни в прыти.
     - Но ведь и мы, люди, чувствуем себя гостями в водной стихии, - заметил Герфегест.
     - Это верно, - кивнула госпожа Фао. - Но речь не об этом. Когда на сагерне завязался бой, мы наблюдали за вами из воды. Положение ваше было безвыходным, а смерть неминуемой. Нам стало жаль вас.
     - Ха-ха, очень жаль, - хохотнул Бадалар. - Честно говоря, я как раз на прошлой неделе изготовил добрый кусок гремучего камня по рецепту наших предков и все ждал повода повеселиться. Мы с госпожой Фао заключили, что наше веселье пойдет во вред герверитам, которые суть свиньи в человеческой коже, и рванули гремучий камень под сагерной.
     Госпожа Фао, бросив на своего супруга взгляд, полный легкой укоризны, продолжала:
     - Когда судно начало наполняться водой, мы снова отдалились на порядочное расстояние и ожидали, когда же кто-нибудь из вас пустится вплавь. Ты, Герфегест, насколько я помню, был выброшен за борт двумя дюжими воинами еще до того, как сагерна перевернулась. Я вытащила тебя на берег. Признаюсь, это было не трудно. А ты, Элиен, - и это я помню совершенно точно - не желал подарить свое тело холодным водам Киада и отчего-то медлил. Когда тебя накрыл борт перевернутого корабля, Бадалар нырнул и вынес тебя. Вот и все. Как видите, ни особой доблести, ни особого геройства, - заключила госпожа Фао.
     - Не будь вас, некому было бы сказать вам спасибо, - грустно сказал Герфегест, глядя на то, как Элиен наматывает на палец шелковую нить.
     Что сделает Урайн с Шетом, когда ему станет известно об истинном виновнике побега Элиена?

ПУТИ ЗВЕЗДНОРОЖДЕННЫХ

562 г