л с Уильямом Паттерсоном! Он так и пыжился от  гордости,  что
ты скоро станешь герцогиней Чевиот!  Он  даже  плел  мне  какую-то  чушь
насчет того, что предки этого герцога описаны у Шекспира!
   Сара едва успела подавить нервный смех. Оказывается, ее дед  запомнил
разговор о том, что  персонажем  одной  из  исторических  пьес  Шекспира
является граф Чевиот!
   - Но главное, чего мне  не  понять  никогда  в  жизни,  -  с  горечью
продолжал Невилл, - это то, как им удалось уговорить тебя дать  согласие
на брак! Неужто ты  заодно  с  дедом  ополоумела  от  одного  упоминания
герцогского титула?
   - Конечно, нет, Невилл, -  сдержанно  отвечала  Сара.  -  Ты-то  меня
отлично знаешь.
   - Да, мне казалось, что это так, но для той  Сары,  которую  я  знал,
титул герцогини был не более чем пустым звуком!
   - Он и остался для меня пустым звуком, - эхом откликнулась Сара.
   - Черт побери, но тогда почему ты согласилась выйти за него замуж?
   На  миг  Сарой  овладело  желание  открыть  перед  Невиллом  душу   и
объяснить, что заставило  ее  согласиться,  но  при  виде  его  свирепой
физиономии она передумала откровенничать. Он никогда ее не поймет.
   - Я согласилась, потому что так хочет дедушка, - сказала она. -  Ведь
я стольким ему обязана, Невилл! Он воспитывал меня с пяти  лет.  И  если
этот брак так нужен ему - я обязана подчиниться.
   - Сара. - Голос Невилла прерывался и звенел от отчаяния.  Он  подался
вперед, чтобы заглянуть ей в глаза. - Подумай о  том,  что  ты  делаешь.
Выйдя замуж за Чевиота, ты обречешь себя  на  жизнь,  совершенно  чуждую
тебе. Ты лишишь себя даже надежды на счастье! А со мной ты останешься  в
том мире, где родилась и выросла, где все тебе знакомо и привычно.  И  я
сумею сделать тебя счастливой! Это я тебе обещаю!
   Сара не отрывала глаз от круглого  юного  лица,  от  голубых  глаз  и
длинных светлых волос своего самого близкого друга. С тех пор  как  Сара
поселилась у дедушки, Невилл стал как бы  частью  ее  жизни.  Тогда  ему
исполнилось пятнадцать лет, и мальчик  проявлял  поистине  поразительную
заботу и терпение, чтобы завоевать  дружбу  несчастной,  замкнувшейся  в
себе внучки отцовского приятеля.
   Он очень нравился Саре.
   И несмотря на это, не был способен понять главную страсть ее жизни...
В отличие от герцога.
   - Я училась в школе вместе с девочками из аристократических семей,  -
напомнила она. - И теперь их образ жизни не совсем для меня чужд!
   - Ну как ты не понимаешь? - Невилл с силой ударил кулаком в ладонь. -
Ему наплевать на тебя, Сара! Он женится исключительно ради денег!
   - Невилл, - возразила она с нараставшим раздражением, - но ведь и  ты
собирался жениться ради акций дедушкиной компании. И я не  вижу  в  этом
большой разницы.
   - К черту его компанию! - Невилл снова готов был сорваться на крик. -
Я хочу жениться на тебе, потому что люблю!
   Сара охнула от неожиданности.
   В напряженном молчании они  долго  не  сводили  друг  с  друга  глаз.
Наконец Невилл более спокойно произнес:
   - Я полюбил тебя много лет назад. Разве ты не знала?
   Сара, все еще не в силах вымолвить ни слова, покачала головой.
   - И тем не менее это так. Я никогда не говорил об  этом,  потому  что
ждал, когда ты станешь взрослой.
   Сара  в  замешательстве  провела  языком  по  пересохшим  губам.  Она
понимала, что должна что-то сказать в ответ, но у нее не было слов.
   - Невилл... - Ее голос предательски задрожал и прервался.
   Он вдруг вскочил с кресла и оказался рядом с ней  на  диване.  А  его
рука накрыла ее руку.
   Все это так напоминало вчерашнюю сцену ее объяснения с герцогом,  что
Саре стало жутко.
   - Я столько ждал, когда смогу объясниться, - произнес  он,  -  и  вот
теперь такой удар!
   Сара с удивлением заметила в его голубых глазах странное, не знакомое
ей доселе выражение.
   - Сара, - простонал он. - Боже мой, Сара! - Он по-прежнему держал  ее
за руку. А потом привлек к себе и поцеловал.
   Она застыла в его объятиях. Его жесткие  губы  прижимали  ее  губы  к
зубам. Саре стало нечем дышать. Он до боли стискивал ее плечи.  В  ответ
на ее попытки вырваться он сжал ее еще сильнее.
   Она в отчаянии молотила  кулаками  по  его  плечам  и  мычала  что-то
возмущенное ему в губы.
   Однако прошло еще какое-то время, прежде чем  Невилл  сообразил,  что
его любовный пыл не находит ответа. Тогда он выпрямился и разжал руки.
   Сара отшатнулась на край дивана и уставилась на Невилла  потемневшими
от страха глазами.
   - Прости, - каким-то сиплым голосом сказал он.  -  Я  не  хотел  тебя
пугать.
   - Невилл, по-моему, тебе лучше уйти, - пролепетала она.
   Он горестно сложил губы. Медленно встал с дивана. И замер,  глядя  на
нее.
   - Подумай об этом, любовь моя!  -  сказал  Харви.  -  Если  тебя  так
устрашил поцелуй человека, которого ты  знаешь  всю  жизнь,  то  что  ты
испытаешь в постели мужчины, с которым едва знакома?
   Сара отвечала ему все тем же потрясенным взором.
   - А ведь герцогу мало  будет  одних  поцелуев,  Сара!  Ему  необходим
наследник. Подумай над этим хорошенько, а уж  тогда  решай,  так  ли  ты
хочешь выйти за него замуж. Ты сделаешь это ради меня?
   - Да, сделаю, - пообещала она.
   Он улыбнулся, и впервые за это утро  она  увидела  перед  собой  того
добродушного приветливого молодого человека, которого  знала  с  детских
лет.
   - Вот и умница! Не позволяй своему деду вертеть тобой, Сара! Поступай
так, как считаешь лучше для себя.
   Она торопливо кивнула.
   - Не надо меня провожать.
   Сара снова кивнула.
   - Я люблю тебя, - сказал Невилл. - Помни об этом!
   - Да, Невилл, - отозвалась она, машинально облизнув саднившие губы. -
Я помню.
   Невиллу явно не хотелось покидать этот дом. Однако он  заставил  себя
двинуться к  двери.  На  пороге  задержался,  словно  желая  еще  что-то
сказать, но вместо этого пожал плечами и вышел.
   Сара беспомощным комочком съежилась в уголке дивана.
   "Герцогу мало будет одних поцелуев... Ему необходим наследник!"
   Конечно, Невилл сказал правду. Конечно, герцогу необходим  наследник.
И,  по  его  понятиям,   это   может   быть   главным   и   единственным
предназначением его жены - произвести на свет наследников его титула.
   Господи, что же она натворила?..

***

   Сара так расстроилась, что больше  не  в  состоянии  была  заниматься
своей акварелью. Ей хотелось выйти из дома и брести,  брести  без  конца
куда глаза глядят, но разве в Лондоне можно себе такое позволить?
   В довершение ее бед сегодня к пяти часам должен был  явиться  герцог.
Он собирался отвезти ее на прогулку в  парк.  Официальное  объявление  о
помолвке появится в газетах только завтра, но Сара понимала, что  одного
появления на людях в фаэтоне Чевиота будет достаточно, чтобы  оповестить
свет о предстоящем браке.
   Герцог нарочно назначил их  прогулку  на  пять  часов.  В  это  время
Гайд-парк целиком  принадлежит  высшему  свету.  На  ухоженных  дорожках
появляется множество роскошных экипажей с элегантными, разодетыми в  пух
и  прах  гуляющими  -  прекрасная  возможность  показать  себя   сливкам
общества.
   Их прогулка вдвоем будет  воспринята  как  официальное  объявление  о
помолвке.
   Бедняжка металась по спальне, проклиная свою судьбу. И угораздило  же
ее родиться девочкой? Если бы она была мальчиком, то давно училась бы  в
Королевской Академии! И  жила  бы  так,  как  хотела,  -  занималась  бы
живописью и не думала ни о каких свадьбах!
   Она и сама не заметила, как часы на каминной полке пробили четыре и в
дверь постучала  горничная,  обычно  помогавшая  Саре  надеть  платье  и
уложить волосы. Пришло время готовиться к прогулке.
   Сара выбрала простое розовое платье для прогулок и такой же свободный
жакет.  Посмотрела  на  себя  в  зеркало  и  увидела  тщедушную  девицу,
темноволосую, ничем не примечательную.
   Разве так выглядят герцогини? Если она выйдет за Чевиота, ей придется
позаботиться о более роскошном гардеробе.
   Если выйдет...
   При воспоминании о том, как губы  Невилла  впивались  в  ее  рот,  ее
передернуло от брезгливости.
   Горничная напомнила, что пора спускаться в большую гостиную  и  ждать
герцога.
   Ровно  в  пять  часов  Крейшоу  доложил  о  его  прибытии   с   такой
торжественностью, что Саре стало смешно.
   Гость вошел с привычным  достоинством  и  уверенностью  прирожденного
аристократа.
   - Вы совсем ослепили бедного  Крейшоу,  ваша  светлость!  -  заметила
Сара. - Он и ко мне теперь обращается так, словно я принцесса  крови,  а
не та несносная девчонка, которая вечно пачкает краской пол!
   Он пересек гостиную и встал  рядом  с  Сарой  у  камина.  Каждое  его
движение поражало грацией и изяществом.
   - Вы не считаете, что могли бы уже забыть про мой титул? -  с  легкой
улыбкой промолвил Чевиот.
   Сара,  не  представлявшая  себе  иного  способа  общения,  застыла  в
нерешительности.
   - Меня зовут Энтони. - Его улыбка стала еще шире.
   - Да, я знаю, - отвечала Сара, старательно разглядывая паркет у  себя
под ногами.
   - Мне было бы чрезвычайно приятно услышать свое имя из ваших уст.
   От страха у Сары все сжалось внутри. Она собирается стать его  женой,
а сама боится назвать его по имени!
   - Что с вами, Сара? - тихо спросил он.
   Она застыла, не смея поднять глаза.
   Он терпеливо ждал ответа.
   Наконец она промолвила дрожащим голоском:
   - Мне страшно!
   Он все еще молчал, и она наконец заставила себя  поднять  глаза.  Они
смотрели друг на друга, в серо-зеленых глазах Чевиота не промелькнуло  и
тени насмешки.
   - Я понимаю, - наконец сказал он. Осторожно поднес к губам  ее  вялую
ручку и поцеловал в ладонь. - Вам совершенно не  следует  меня  бояться,
милая Сара. Обещаю вам, все будет хорошо. - Он ласково сжал ее пальцы. -
Поверьте мне.
   Напряжение постепенно  отпустило  ее,  и  на  смену  пришло  какое-то
странное ощущение истомы. Она смотрела на него, слегка раздвинув  нежные
губы.
   - Все будет хорошо, - повторил герцог. Он отпустил ее руку  и  только
теперь позволил себе улыбнуться. А у Сары  вдруг  неистово  заколотилось
сердце.
   - Мой фаэтон стоит у крыльца, - напомнил он. - Вы  готовы?  Я  бы  не
хотел, чтобы лошади застаивались.
   - Я готова, - невнятно произнесла Сара, сделав над собой  героическое
усилие. Она даже ни разу не споткнулась, позволив герцогу проводить себя
до экипажа и усадить на скамью.
   Прогулка по парку оправдала ее самые худшие опасения.
   - Наверное,  нам  следует  нацепить  табличку:  "Это  внучка  Уильяма
Паттерсона, торговца хлопком!" - с некоторым раздражением заметила Сара,
когда они разъехались с восьмым по счету  экипажем,  владельцы  которого
пожелали побеседовать с Чевиотом.
   - Вам это неприятно? - моментально  помрачнел  герцог.  -  Хотите,  я
отвезу вас домой?
   - Ну что вы!  -  Она  тут  же  пожалела  о  своей  несдержанности.  -
Простите, ваша... - Сара умолкла и с усилием произнесла:
   - Простите, Энтони! Я сама не знаю, что говорю...
   - Вы всего  лишь  констатировали  очевидное.  -  Он  грустно  покачал
головой. - Ведь о моем плачевном  положении  знают  все.  Они  только  и
делают, что обсуждают скорое падение дома Селбурнов с того дня, как умер
мой отец.
   Его  голос  звучал  вполне  спокойно,  однако  Сара  уловила  горечь,
таившуюся за этими словами.
   - Расскажите мне об остальных ваших родственниках, - предложила Сара,
надеясь отвлечь его от неприятной темы. - Вы говорили, что  у  вас  есть
сводные братья и мачеха?
   - Да. - Он смотрел прямо вперед, словно  боялся  оторвать  взгляд  от
дороги. - Они живут в нашем родовом замке в Нортумберленде.
   - Братья намного младше вас?
   - Лоренсу двадцать один, а Патрику тринадцать.
   Больше он не пожелал добавить ни слова.
   - Вам больше нечего о них сказать?
   - Простите, Сара, - вздохнул Чевиот, - но я почти их не  знаю!  Когда
родился Лоренс, мне было шесть лет, а в восемь меня отправили учиться  в
школу. После школы я служил в армии. Я даже ни разу не видел их все  эти
восемь лет.
   - Но разве у вас ни  разу  не  было  отпуска?  -  Сару  не  на  шутку
расстроило такое признание. - И вы совсем не появлялись дома?
   - У меня был отпуск. Но дома я не появлялся.
   Натренированный   взгляд   художника   позволил   Саре    рассмотреть
напряжение, скрытое за непроницаемой маской.
   - Вы избегали встречи с вашим отцом или с мачехой? - спросила она.
   - А вам не откажешь  в  догадливости,  -  сердито  покосился  на  нее
Чевиот.
   - Но ведь не надо быть гением,  чтобы  заподозрить  какую-то  причину
столь  упорного  нежелания  посетить  родной  дом,  -   с   простодушным
удивлением пояснила она.
   - Если вас это так  интересует...  я  не  желал  встречаться  с  ними
обоими, - ответил герцог  с  гримасой  горечи.  -  Мне  невыносимо  было
видеть, до какого состояния отец довел  наше  поместье.  Мы  терпеть  не
могли один другого, и я предпочитал вовсе с ним не встречаться.
   - А мачеха?
   - Ее всегда раздражал сам факт моего существования, - небрежно дернул
плечом Чевиот. - Если бы не я, следующим герцогом стал бы Лоренс!
   Да, вряд ли такую семейную жизнь назовешь счастливой!
   - Ну а теперь, - немного резко продолжил Энтони, - когда мы покончили
с обсуждением моих близких, позвольте сообщить  вам  не  очень  приятную
новость. Сразу  после  свадьбы  нам  предстоит  поездка  в  Чевиот.  Мне
необходимо убедиться, что полученные средства пойдут по назначению -  на
восстановление поместья. Согласно отчетам  управляющего,  отец  вот  уже
двадцать лет совершенно не заботился о нуждах арендаторов.
   - Боже мой! - вырвалось у Сары.
   - Совершенно верно, - мрачно откликнулся он.
   - Похоже, у вас остались не очень-то приятные воспоминания о детстве,
- заметила Сара.
   - Моя мать скончалась, когда мне было четыре  года,  я  почти  ее  не
помню, - подтвердил Энтони.
   - А когда погибли мои родители, мне было пять, -  помолчав,  заметила
Сара.
   - Как это случилось? - обернулся к ней герцог.
   - Несчастный случай. Один молодой аристократ выпил  лишнего  и  силой
отнял вожжи у кучера дилижанса. Они на полном скаку врезались в коляску,
которой правил мой отец.
   Герцог промолчал.
   - И все же у меня сохранилась о них самая светлая память,  -  сказала
Сара.
   - Наверное, я  бы  тоже  мог  припомнить  что-то  приятное,  если  бы
постарался.
   - Герцог! - жеманно окликнула его молодая леди, восседавшая в фаэтоне
рядом с элегантным джентльменом. Скамейка в их экипаже  оказалась  выше,
чем у Чевиота.
   Энтони остановился, чтобы поболтать с очередной знакомой.
   - Какой сегодня чудесный  день!  -  мелодично  промолвила  дама.  Она
красовалась в наимоднейшем  голубом  платье  для  прогулок  и  столь  же
ослепительной голубой шляпке, едва прикрывавшей ее белокурые локоны.
   - Совершенно верно, - подтвердил  герцог.  -  Леди  Мария,  позвольте
представить вам мою спутницу, мисс Сару Паттерсон. Мисс Сара,  это  леди
Мария Слоун и ее брат, лорд Генри Слоун!
   - Очень приятно, леди Мария, лорд Генри! -  отвечала  Сара,  улыбаясь
как можно учтивее.
   Две пары любопытных глаз смерили ее с головы до ног.
   Сара  не  удержалась  и  украдкой  взглянула  на  герцога.  Его  явно
забавляла эта сцена.
   - Герцог, мы ждем не дождемся того дня, когда ваш траур закончится  и
вы снова начнете выезжать в свет! - сообщила леди Мария.
   - Очень вам признателен, - отвечал Чевиот.
   - Вам нравится  прогулка,  мисс  Паттерсон?  -  поинтересовался  лорд
Генри.
   - Очень, - заверила его Сара. - Такая замечательная погода!
   Краем глаза она успела заметить, как герцог чуть заметно дернул левую
вожжу. Один из жеребцов тут же нетерпеливо вскинул голову.
   - Боюсь, мои лошади слишком застоялись, - как  ни  в  чем  не  бывало
заметил Энтони. - Леди Мария, лорд Генри, желаю вам приятной прогулки!
   - Всего хорошего! - вторила ему Сара. И фаэтон покатил дальше.
   - А я видела, что вы нарочно дернули вожжи, - сказала Сара.
   Он расхохотался.
   - Как долго вы собираетесь пробыть в Чевиоте?
   - По меньшей мере несколько месяцев. - Он  обернулся  и  взглянул  на
нее. - А потом я повезу вас в Париж.
   Ее лицо, оживленное счастливой улыбкой, показалось ему  по-настоящему
прекрасным.
   Недавние страхи развеялись, и Сара  подумала,  что  все-таки  сделала
правильный выбор. Герцог  пустил  лошадей  легкой  рысью,  и  девушка  с
наслаждением подставила лицо ласковому весеннему ветру.
   - В Нортумберленде я наверняка найду  подходящую  натуру,  -  сказала
она.
   - Вы можете начать с самого замка, - подсказал герцог. -  А  еще  там
очень красивое море, и развалины Римской стены, и чудесные луга.  В  мае
они будут сплошь покрыты полевыми цветами.
   - Вот и прекрасно, - с удовлетворением заключила Сара.
   -  Герцог!  -  снова  раздался  чей-то  кокетливый  возглас.  Энтони,
заговорщически улыбаясь своей спутнице, придержал лошадей.
   И Сара почувствовала себя вполне счастливой.

Глава 10

   Леди Линфорд огорошила деда  Сары  неожиданным  для  того  известием:
формально герцог Чевиот еще соблюдает траур по  своему  отцу,  а  посему
свадьбу придется обставить как можно скромнее.
   Для мистера Паттерсона это был тяжелый удар, ведь он уже давно  тешил
себя мыслью о роскошной церемонии, на которую герцог явится в  короне  и
при всех регалиях, а зрителями будет вся лондонская знать.
   Эта свадьба прогремела бы на весь город!
   Но увы, его мечте не суждено было воплотиться в жизнь. Леди Линфорд в
присущей ей  безапелляционной  манере  поставила  мистера  Паттерсона  в
известность, что уважение к  памяти  предков  -  одно  из  непререкаемых
правил хорошего тона. А с такими вещами шутить не принято.
   - Слишком шумная церемония сразу выставит бедную  Сару  в  невыгодном
свете, мистер Паттерсон, - пояснила достойная  дама.  -  А  ведь  мы  не
станем подвергать опасности ее признание в обществе!
   Волей-неволей вынужденный смириться с такими причудами высшей  знати,
мистер Паттерсон предложил отсрочить церемонию с  тем,  чтобы  дождаться
конца траура.
   Но тогда сам герцог дал ему понять,  что  долговые  обязательства  не
терпят ни малейшей отсрочки.
   А когда в разговор вмешалась Сара и с чувством заявила, что вовсе  не
хочет поднимать слишком большой шум вокруг своей особы, мистер Паттерсон
понял, что его обложили со всех сторон, и нехотя сдался.
   Однако ему, подобно разъяренному быку, непременно требовалось  излить
куда-то избыток упрямства и энергии, что он и сделал, когда  дело  дошло
до составления брачного контракта.
   Он  заявил,  что  должен  лично  просмотреть  список  долгов  герцога
Чевиота, перечень его недвижимости и копии всех закладных.
   Паттерсон  также  пожелал,  чтобы  герцог  представил  ему  подробный
финансовый план, рассчитанный на процветание рода Селбурнов на ближайшие
двадцать лет.
   Все предварительные переговоры было поручено вести Максвеллу Скотту и
стряпчим Чевиота, однако в  конце  концов,  как  герцог  и  ожидал,  ему
пришлось самому присутствовать при этой акции.
   Макс кипел от ярости не в  пример  Энтони,  который  с  поразительным
терпением и учтивостью отвечал на все наглые расспросы торговца и его не
менее  грубого  и  дерзкого  поверенного   в   делах.   Они   напоминали
рассвирепевшему Максу жирных мясных  мух,  которые  назойливо  вьются  и
жужжат возле гордого чистокровного жеребца.
   "Почему он их терпит? -  в  отчаянии  спрашивал  себя  Макс,  любуясь
благородным профилем герцога  на  фоне  окна  библиотеки.  -  Почему  не
выставит вон?"
   Увы, Макс слишком хорошо знал ответы на эти  вопросы.  У  герцога  не
было иного выхода, ему нужны были деньги, и ради этого  он  должен  быть
обходительным с этими неотесанными выскочками.
   И все же, несмотря ни на что, герцогу  удалось  выйти  победителем  в
этом затянувшемся споре. Макса это ничуть не удивило -  уж  он-то  лучше
других знал, какая железная в