***

     После обеда женщины отправились освежить свои туалеты. К тому времени когда я снова спустилась вниз, в дом сэра Барбери начали прибывать новые гости. Внезапно мне пришла в голову одна мысль. Повернувшись к стоящей около меня леди Мэри Уэстон, я спросила:
     - Вы не знаете, кого пригласили на танцевальный вечер, леди Мэри?
     - Отчего же, знаю, - несколько суховато ответила моя недавняя соперница. - Мы с мамой помогали леди Барбери писать и рассылать приглашения.
     Последняя фраза, разумеется, была не без подтекста. Леди Мэри хотела подчеркнуть, что они с ее матерью были примерными гостями и помогали, чем могли, хозяевам, в то время как я целыми днями пропадала на ипподроме. Я хотела было возразить, что меня, собственно говоря, и приглашали сюда для того, чтобы я могла посмотреть на скачки, но в последний момент решила этого не делать и задала новый вопрос:
     - А маркизу Стейдскому приглашение посылалось?
     - Да, - ответила леди Мэри. - В его поместье остановились Марлоны и Стонингтоны - они тоже должны приехать.
     Я, однако, позволила себе, разумеется не вслух, предположить, что в доме леди Барбери появятся не все приглашенные. "Вряд ли даже такой наглец, как Стейд, - подумала я, - сможет заявиться сюда после того, что произошло утром этого же дня в штаб-квартире жокейского клуба".
     Танцевальный вечер не относился к разряду официальных мероприятий, поэтому все было обставлено довольно просто, без затей: в гостиной убрали с пола ковры, отставили к стенам стулья и усадили перед камином трех музыкантов. Атмосфера была куда более веселая и непринужденная, чем на любом из балов, на которых мне довелось бывать в Лондоне, в отличие от, скажем, Алмакс-Эссэмбли-Румз, здесь не было никаких патронесс с их пронзительными взглядами, которые только мешали тем, кто собрался от души повеселиться.
     Я заметила, что Адриан избегает меня. Правда, он старался, чтобы это не бросалось в глаза, и даже потанцевал со мной один раз. Я знала, что мой муж никогда не станет унижать меня на глазах у других людей, но тем не менее было ясно, что он старается свести общение до минимума.
     Я попыталась не обращать на это внимания, внушая себе, что поведение Адриана объясняется тем, что он очень расстроился, узнав, что я не посвящаю его в свои секреты. Кроме того, я успокаивала себя еще и тем, что, даже если мне не удастся помириться с ним во время вечеринки, у меня будет возможность добиться примирения ночью, в постели, когда мы с ним останемся одни.
     В десять тридцать музыканты заиграли вальс. Предыдущий танец я от начала до конца просидела на стуле рядом с мистером Беллертоном, который весь вечер вообще не танцевал. Услышав первые такты вальса, я спросила:
     - Мистер Беллертон, а не потанцевать ли нам?
     Он улыбнулся и покачал головой:
     - Боюсь, из-за Наполеона мне теперь придется навсегда забыть о танцах, леди Грейстоун. Но не обращайте на меня внимания - в этом зале присутствует по меньшей мере дюжина мужчин, которые с удовольствием вас пригласят.
     Однако, что бы ни говорил Беллертон, я еще раньше заметила завистливые взгляды, которые он бросал в сторону танцевальной площадки, и потому решила настоять на своем.
     - Если вы наступите мне на ногу, я вам ни слова не скажу, - пообещала я. - А движения в вальсе такие, что никто даже не заметит вашей хромоты.
     Он засмеялся, делая еще одну попытку вежливо отказаться.
     - А вы вообще-то умеете танцевать вальс, мистер Беллертон? - осведомилась я.
     - Да, леди Грейстоун, умею. - Мистер Беллертон крепко сжал челюсти и слегка вскинул подбородок. - В последний раз я вальсировал в Брюсселе, в ночь перед битвой при Ватерлоо.
     - Мне кажется, что вы слишком легко сдаетесь. Я же видела, с какой тоской вы смотрели сегодня вечером на танцующих. Более того, я думаю, что если человек из-за хромоты лишает себя того, от чего он получает удовольствие, то тем самым он проявляет своеобразную трусость.
     Я заметила, что Беллертон начал сердиться. Мне уже давно было известно, что, назвав мужчину трусом, женщина всегда получает именно этот результат.
     - Здесь идеальное место для вашего возвращения на танцевальную площадку, - продолжала я с раздражающей настойчивостью. - Подумайте сами: неформальная атмосфера, приглашен достаточно узкий круг ваших хороших знакомых - что может быть лучше?
     Бедный мистер Беллертон не знал куда деваться. С одной стороны, он не мог послать меня ко всем чертям, хотя ему явно очень хотелось это сделать; с другой стороны, ему никак не удавалось от меня отвязаться.
     - Ну хорошо, леди Грейстоун, - мрачно сказал он наконец, - я попытаюсь станцевать вальс. Но вы должны пообещать мне, что, если у меня ничего не получится, мы вернемся сюда и снова сядем.
     - Договорились, - ответила я и, взяв его за руку, почти силой потащила на площадку для танцев, боясь, как бы он не передумал.
     Поначалу мистер Беллертон держался довольно скованно и неуверенно, но он отлично чувствовал музыку, и мне не составило никакого труда приноровиться к его движениям. Мы провальсировали вдоль одной стены зала, довольно искусно повернули и закружились вдоль другой стены. Несколько мужчин, увидев Беллертона танцующим, улыбнулись и послали ему ободряющие замечания вроде "неплохо, неплохо", и я заметила, что мистер Беллертон не обнаруживает никаких признаков того, что ему хочется снова усесться на стул. Более того, на губах его появилась улыбка.
     Когда танец закончился, мы постояли еще некоторое время у края площадки. Беллертон, улыбаясь, смотрел на меня. Я улыбнулась ему в ответ и заметила:
     - Я же вам говорила, что все будет хорошо.
     Он радостно засмеялся.
     - Ричард! - раздался рядом с нами голос леди Мэри. - Ты танцевал!
     Это было сказано таким тоном, будто леди Мэри Уэстон сделала некое важное открытие.
     Когда мы повернулись в ее сторону, я обратила внимание, что выражение лица у леди Мэри весьма недовольное.
     - Это леди Грейстоун меня уговорила, - сказал мистер Беллертон, и глаза его весело сверкнули. - Вы всегда знаете, как сделать человека счастливым, леди Грейстоун?
     - Ну, пожалуй, все же не всегда, - ответила я.
     Беллертон снова рассмеялся, а леди Мэри подарила мне весьма и весьма неприязненный взгляд. Затем она посмотрела на своего кавалера и жалобным тоном заявила:
     - А со мной ты никогда не танцевал!
     - Он и со мной не стал бы танцевать, если бы я его не заставила, - заметила я. - Мужчины вечно озабочены тем, как они выглядят со стороны.
     - Благодарю вас, леди Грейстоун, - сказал Беллертон, которого мои слова явно позабавили.
     Взглянув еще раз на лицо леди Мэри, я поняла, что в эту минуту ей, по всей вероятности, было несладко. В самом деле, она так старалась не травмировать чувства мистера Беллертона, так сочувствовала его страхам показаться смешным, что примирилась с его отказом от танцев. И вдруг после всего этого она обнаруживает его танцующим со мной, да еще получающим от этого удовольствие. Когда леди Мэри снова бросила на меня злобный взгляд, я невольно признала про себя, что у нее есть для этого основания.
     Откуда-то из другого конца комнаты до нас донесся взрыв смеха, и, посмотрев в том направлении, я увидела что хохочут мужчины, окружившие Адриана неподалеку от дверей, ведущих на террасу. Лицо моего мужа дышало весельем, и мне ужасно захотелось подойти к нему, но в это время рядом со мной возник мистер Круик и предложил мне поужинать в его компании. Подавив недовольный вздох, я согласилась.
     Когда, поужинав, мы вернулись в общий зал, я сразу же внимательно оглядела все помещение, но Адриана нигде не обнаружила. В комнате, где подавали ужин, его тоже не было, и я подумала, что скорее всего мистер Денэм утащил его куда-нибудь, чтобы поговорить о политике. Вдруг, в очередной раз обводя глазами комнату, я увидела, как с террасы в нее вошел Адриан в сопровождении леди Мэри. Он прикрыл ведущую на террасу дверь, затем повернулся к своей спутнице и поднес ее руку к своим губам. Их глаза встретились, и я заметила, как леди Мэри улыбнулась. Тут я почувствовала себя так, словно кто-то вонзил мне в сердце кинжал.
     - Что с вами, моя дорогая? Вы смертельно побледнели, - донесся до меня откуда-то издалека голос мистера Круика.
     Не помню, что я ему ответила и как вышла из гостиной. Знаю только, что опомнилась я, стоя у подножия лестницы. Не успела я прийти в себя, как ко мне подошел лакей и подал мне на серебряном подносе записку.
     - Меня просили передать это вам, леди Грейстоун, - сказал он.
     Взяв листок, я развернула его и уставилась в написанные твердой рукой строки, которые, как мне показалось, так и прыгнули мне в глаза с бумаги кремового цвета. То, что я прочла, мгновенно привело меня в чувство.
+++
     "Если вы хотите получить информацию о причастности маркиза Стейдского к убийству Дэниэла Фитцджеральда, приходите немедленно к калитке, ведущей на огород.
     Друг".
+++
     В свое оправдание могу лишь сказать, что меня так расстроила сцена, невольной свидетельницей которой минутой раньше я была, что я просто-напросто плохо соображала. Мне очень хочется верить, что в других обстоятельствах я не повела бы себя так глупо. Однако факт остается фактом - я прошла в небольшую комнату, где гости снимали верхнюю одежду, накинула на себя чей-то плащ и, никем не замеченная, выскользнула из дома через одну из боковых дверей.
     Ночь была ясная и прохладная. Плотно закутав обнаженные плечи и руки в бархатный плащ, я пошла по посыпанной гравием дорожке, ведущей к задней стороне дома, где находился огород. Над деревьями висела почти полная луна, заливая все вокруг мертвенно-белым светом.
     Дойдя до огорода, я постояла немного, осматриваясь и прислушиваясь. Единственным движением, которое мне удалось уловить, было легкое покачивание ветвей яблонь, растущих у дальнего конца каменной стены, отделявшей сад от аллеи, по которой ездили торговцы. Я медленно открыла калитку и двинулась вперед.
     Где-то в ночи пел соловей. Подобрав полы плаща, который оказался мне великоват, я остановилась. Мое внимание привлекла тень от сарая, падавшая на стену в углу сада. Ветви яблонь негромко шуршали под дуновением ночного ветерка. Тут я вдруг заметила, что из-под двери сарая просачивается тонкая полоска света. Неподалеку раздался металлический звук. Я сразу определила, что так звякают удила, когда лошадь встряхивает головой.
     "Опасность!"
     Ощущая панический страх, я вдруг сообразила, что поступила очень глупо, придя сюда одна. Сердце мое бешено заколотилось. Вдруг у меня за спиной послышался звук шагов: под чьими-то ногами похрустывал гравий. Резко обернувшись, я выставила вперед руки, чтобы защититься от нападения, но в это время кто-то быстро набросил на меня сверху тяжелое одеяло, которое разом сковало движения. Чьи-то сильные руки, крепко завернув в одеяло, подняли меня, словно мешок, и понесли куда-то, несмотря на отчаянное, но бесполезное сопротивление.
     Впрочем, все это продолжалось недолго. Вскоре меня грубо бросили на землю. Оглушенная падением, я несколько секунд лежала неподвижно. В тот самый момент, когда я постаралась восстановить прервавшееся дыхание, чья-то рука ухватилась за край одеяла. Последовал сильный рывок, одеяло отлетело в сторону, и я увидела, что лежу на грязном полу садового сарая.
     - Вставай! - скомандовал чей-то полный ненависти голос.
     Я поняла, что привлекший мое внимание свет, просачивающийся под дверью, исходит от фонаря. В этом свете, открыв глаза, я увидела стоящего надо мной маркиза Стейдского, который держал в руке пистолет, направив его мне в грудь.
     "О Боже", - подумала я.
     Едва не оглохнув от ударов собственного сердца, я быстро огляделась, пытаясь найти путь к спасению.
     - Вставай, сучка, - снова прорычал маркиз.
     Пока я пыталась подняться, он произнес в мой адрес еще несколько слов, которые я не решаюсь повторить. Наконец я пошатываясь встала на ноги, не спуская глаз с пистолета. Во рту у меня пересохло, я не была уверена, что смогу говорить, но все же решила попробовать.
     - Вам это так просто не сойдет, Стейд, - прохрипела я. - Убийство отца сошло вам с рук, но теперь вы под подозрением. Так что, если вы меня убьете, вы за это ответите.
     Мышцы на бычьей шее Стейда вздулись от злобы.
     - Как бы не так, - прошипел он. - Можно подозревать меня в чем угодно, но доказать все равно ничего не удастся. Меня и на этот раз никто не видел.
     Вдруг руки мои, словно повинуясь неслышному приказу, прикрыли живот.
     "Ребенок, - подумала я. - Я не могу позволить ему убить моего ребенка".
     В отчаянии я стала шарить глазами по сараю. К дальней стене были прислонены какие-то садовые инструменты, но я понимала, что мне ни за что не удастся до них добраться.
     - Это не сойдет вам с рук, - повторила я.
     - Я тебя прикончу, - сказал Стейд и поднял пистолет так, что его дуло уставилось мне прямо в грудь.
     В этот момент дверь у него за спиной распахнулась. Он резко обернулся на звук. За какую-то долю секунды до этого палец его уже начал нажимать на спусковой крючок, но от резкого движения рука его дрогнула, и пуля, миновав меня, вонзилась в деревянную стену.
     Сквозь густое облако порохового дыма я все же рассмотрела стоящего в дверном проеме Гарри, который держал в руке каминную кочергу. Собственно, он не просто держал ее, а наносил удар. Кочерга уже опускалась на голову маркиза, когда Стейд еще раз прицелился из своего двуствольного пистолета. Второй выстрел грянул в тот самый миг, когда удар Гарри достиг цели, и оба мужчины тяжело рухнули на пол.
     - Гарри! - отчаянно закричала я.
     По лбу неподвижно лежащего Стейда ручьем текла кровь. Стремясь как можно скорее добраться до Гарри и посмотреть, что с ним, я наступила маркизу на живот.
     Плечо Гарри заливала кровь, но глаза были открыты.
     - С вами все в порядке, Кейт? - спросил он.
     - О Господи, Гарри, он в тебя попал! Ты ранен!
     Тут мне показалось, что Стейд зашевелился, и я повернулась в его сторону.
     - Кейт! - послышался из дверного проема голос Адриана. - Ради всего святого, что здесь происходит?
     - Слава Богу! - сказала я с огромным облегчением. - Адриан, Гарри ранен. В него стреляли.
     Адриан опустился на колени рядом с лежащим на полу младшим братом. На всякий случай я осмотрелась вокруг в поисках какого-нибудь оружия и схватила в руки лопату. После этого я встала около Стейда, готовая в любой момент нанести ему еще один удар по голове, если он очнется.
     Сняв с себя галстук, Адриан стал перетягивать руку Гарри, чтобы остановить кровь. Услышав, как Гарри при этом застонал, я немного успокоилась: по крайней мере он был еще жив.
     - У тебя славная дыра в плече, парень, - сказал, обращаясь к брату, Адриан. Голос его был совершенно спокоен. - Когда твоей раной займется врач, будет чертовски больно, но в живых ты останешься, это точно.
     - Ты получил... записку? - с трудом выговорил Гарри.
     - Да. Спасибо, Гарри. Ты все сделал как надо.
     Это были обыденные слова, и сказаны они были просто, но от них горло мое сдавил спазм. Сквозь подступающие слезы я увидела, как пальцы Гарри сжали руку старшего брата.

Глава 26

     Адриан послал меня в дом за помощью и попросил передать, чтобы кто-нибудь вызвал врача. Когда Гарри вносили в дом на носилках, я, стоя в вестибюле, с болью в сердце вспомнила день, когда погиб мой отец.
     Прислонившись к стене, я, глядя на белое как мел лицо Гарри и его закрытые глаза, молилась про себя: "Господи, сделай так, чтобы он не умер. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста. Только не Гарри. Пусть он останется жив. Пожалуйста..."
     Четверо лакеев с самодельными носилками, на которых распростерлось неподвижное тело Гарри, направились к лестнице. В это время ко мне подошел Адриан и обнял меня рукой за плечи.
     - Гарри не умрет, Кейт, - ровным голосом сказал муж. - Он всего лишь ранен в плечо.
     Я прижалась к нему, такому сильному, такому надежному.
     - Ты ведь говоришь это не просто для того, чтобы меня успокоить? - шепотом спросила я.
     - Нет, я говорю это не только потому, чтобы тебя успокоить. А теперь я хочу, чтобы ты поднялась наверх вместе со мной. Ты перенесла сильное потрясение, и тебе надо отдохнуть.
     С этими словами он взял меня за руку и повел к лестнице. Когда мы дошли до первой ступеньки, я остановилась и сказала:
     - Когда Стейд застрелил отца, его внесли в дом точно так же, как Гарри.
     - Твой отец был ранен в грудь, - тем же спокойным, ровным голосом сказал муж. - Гарри же получил пулю в плечо.
     Мы стали медленно подниматься по лестнице. Прошагав четыре ступеньки, я снова остановилась и заглянула Адриану в лицо.
     - Ты уверен, что с ним все обойдется? Ты в самом деле говоришь, что его рана не так опасна, не для того, чтобы меня утешить?
     - Поверь мне, Кейт, - сказал Адриан, глядя мне прямо в глаза своими глубокими, как море, серыми глазами. - Я видел множество самых разных ран, и если уж я утверждаю, что Гарри будет жить, то знаю, что говорю.
     На этот раз я поверила ему. От нахлынувшего чувства невыразимого облегчения глаза мои стали закрываться, колени подогнулись. Адриан, подхватил меня и остаток пути до спальни пронес на руках.
     - Позаботьтесь о ее милости, - сказал он ошарашенной Жанетте, опуская меня на кровать. - Я вернусь после того, как врач осмотрит Гарри.
     С этими словами Адриан направился проверить, как обстоят дела с его младшим братом. Жанетта раздела меня, и я попросила ее перед уходом разжечь камин. Затем я завернулась в одеяло и, устроившись калачиком в большом кресле-качалке у огня, стала мысленно молиться за Гарри.
     Адриан вернулся лишь через несколько часов. Войдя, он увидел меня в кресле-качалке и первым делом сказал:
     - Тебе следовало бы лежать в постели.
     - Я все равно знала, что не засну, пока не услышу, что сказал доктор.
     Муж медленно пересек комнату, оперся спиной о каминную полку и посмотрел на меня. Вид у него был очень усталый и измученный, и сердце мое так и рванулось к нему.
     - Врач извлек пулю, - сказал он. - Гарри держался просто молодцом. Я дал ему порядочную дозу бренди, и теперь он спит. Сейчас я переоденусь и пойду в его комнату. Думаю, будет лучше, если я переночую там. Вдруг он проснется и ему что-нибудь понадобится.
     - Адриан, прости меня, - горячо заговорила я. - Это я виновата в том, что Гарри ранили. Если бы я не была такой глупой, этого бы никогда не случилось.
     Адриан посмотрел на меня усталыми глазами, обведенными темными кругами.
     - Ты в самом деле здорово сглупила, Кейт, - сказал он. - Как ты могла пойти туда одна?
     - Боюсь, это действительно был необдуманный поступок, - тихо промолвила я. - Но откуда Гарри узнал, где я?
     Вокруг рта у Адриана тоже залегли усталые складки: он выглядел так, словно не спал много ночей подряд.
     - Ты взяла плащ мисс Эллсворт. Она и Гарри собирались пойти прогуляться в саду. Зайдя за плащом мисс Эллсворт, они его не обнаружили, зато нашли записку Стейда. По всей видимости, ты ее обронила, когда брала плащ. Естественно, Гарри ее прочел.
     Глаза мои буквально впились в лицо мужа.
     - А почему он это сделал?
     - Об этом мы его спросим, когда он почувствует себя лучше. Всю информацию, которую я сейчас тебе сообщил, я получил от мисс Эллсворт.
     - Значит, прочитав записку, Гарри схватил кочергу и бросился меня спасать?
     - Да. И еще он попросил мисс Эллсворт отнести записку мне. - Мне показалось, что круги под глазами Адриана стали темнее, а складки у рта - еще глубже. - Слава Богу, что он не стал разыскивать меня сам и тратить драгоценное время - в этом случае он бы опоздал.
     - Стейд просто хотел отомстить, Адриан, - сказала я. - Он хотел рассчитаться со мной за то, что я разоблачила его в глазах руководства жокейского клуба. - По спине вдруг побежали мурашки, и я зябко поежилась. - Какой злодей! Таких злодеев надо еще поискать.
     - Да, - вяло согласился