кончился еще ночью. На ярко-голубом утреннем небе не было ни облачка, и я, глядя на него, и помыслить не могла о том, какие бури ждут меня впереди.
     Поместье Чарлвудов показалось мне огромным, пустым и холодным. После того как несколько лет назад умер его отец, мой дядя жил в одиночестве. Жены у него не было.
     Все это он поведал мне, когда мы остановились на постоялом дворе, чтобы сменить лошадей. Его рассказ вызвал у меня в душе какую-то безотчетную тревогу. Я подумала, что к тридцати двум годам мужчине уже пора бы обзавестись семьей. Он уловил мою реакцию и заверил, что к моему приезду специально пригласил в дом какую-то весьма уважаемую кузину.
     - Приличия будут соблюдены, Кейт, - сказал он с улыбкой.
     Когда мы добрались до места, было уже темно. Поместье Чарлвудов находилось в пяти милях к юго-западу от Ридинга. Кузина Луиза уже дожидалась нас в довольно холодной гостиной. Это было маленькое застенчивое существо, внешне чем-то похожее на мышку, и, если бы в моей душе оставалось место для еще каких-нибудь чувств, кроме горя, я бы непременно ее пожалела.
     Взглянув на меня, кузина Луиза раскрыла рот от удивления.
     - Да, - мягко заметил Чарлвуд, - она - вылитый отец.
     В его голосе прозвучала какая-то странная интонация, заставившая меня взглянуть на него с удивлением. Губы его растянулись в широкой улыбке, но я еще раньше заметила, что, даже когда он улыбался, глаза не меняли своего холодного выражения.
     - Луиза покажет вам вашу комнату, Кейт, - сказал он. - Добро пожаловать в Чарлвуд-Корт.
     У меня почти не сохранилось воспоминаний о том, как выглядел дом Чарлвудов. Помню только, что комнаты в нем были большие, но при этом имели такой вид, словно в них уже очень давно никто не жил. На окнах висели тяжелые темные бархатные портьеры, не пропускавшие солнечных лучей. Несмотря на зажженные камины и свет многочисленных свечей, комнаты казались негостеприимными. Помню, что по ночам я очень часто долго не могла уснуть и, лежа в кровати, прислушивалась к царящей в доме могильной тишине. Трудно было поверить, что кто-то когда-нибудь мог быть счастлив здесь, в этом месте, под этой крышей. Еще труднее было представить себе, как моя мать жила в этом доме, когда она была ребенком. И наконец я засыпала. Мне снился отец.
     Так я прожила шесть месяцев, и сердце мое было таким же холодным, как мерзлая земля за окном. Мой дядя, как и большинство аристократов, почти не бывал дома и большую часть времени проводил в Лондоне или в гостях у своих друзей, так что я редко его видела. Единственным человеком, который находился рядом и присматривал за мной, была кузина Луиза, но она в силу своего характера просто не могла быть строгой и за всю жизнь, должно быть, ни разу никому не сделала резкого замечания. За едой мы вежливо беседовали. В остальное же время она, по-видимому, сочувствуя моему горю, предоставляла меня самой себе.
     Так прошла зима. Земля постепенно оттаяла и покрылась травой и цветами. Зацвели бледно-желтые нарциссы, а в воздухе ароматным облаком повис запах сирени. Атмосфера в доме была по-прежнему холодной и мертвенной, но мир за его дверями был полон жизни. Постепенно и словно бы неохотно я стала приходить в себя, как после летаргического сна.
     В начале мая дядя заявился домой и сообщил, что собирается взять меня с собой в Лондон.
     - В Лондон? - переспросила я, с удивлением взглянув на него поверх свечей. Мы в это время обедали в мрачной, обшитой деревянными панелями столовой. - Зачем?
     - А почему бы и нет? - в свою очередь спросил он беспечным тоном. - Вам не очень-то полезно постоянно жить здесь, за городом. Вы что-то бледноваты, моя дорогая. - Дядя положил в рот кусочек картофеля и принялся медленно его пережевывать. - Всю зиму вы провели в трауре по своему отцу. Теперь вам пора возвращаться к нормальной жизни и подумать о себе.
     Такие мысли в течение последних нескольких недель и без того вертелись у меня в голове. Почему же мне было так неприятно услышать все это из уст лорда Чарлвуда?
     Я отодвинула от себя тарелку и нахмурилась.
     - И что же я буду делать в Лондоне?
     - То же, что делают там все нормальные девушки: ходить на вечеринки и подыскивать себе мужа.
     Услышав это, я резко взглянула на дядю, но он смотрел мне прямо в лицо и нисколько не смутился, встретив мои глаза.
     - В этом нет ничего невозможного, Кейт. Ваш отец был никем, но ваша мать была дочерью виконта.
     - Мой папа вовсе не был никем! - Я бросилась на защиту отца. - Фитцджеральды - старинный ирландский род.
     - Может быть, и так, моя дорогая, - пожал плечами дядя, - но Фитцджеральды уже очень давно отторгли вашего отца. Дэниэл был всего лишь игрок и торговец лошадьми. Он таскал за собой мою бедную сестру с ипподрома на ипподром, из одной захудалой гостиницы в другую. Не потому ли она умерла, не дожив до тридцати пяти лет?
     Эти слова привели меня в бешенство. С точки зрения фактов они могли быть правдой, но в них не было главного. Сжав руки в кулаки, я спокойным, ровным голосом сказала:
     - Мы никогда не голодали. Папа был хорошим человеком и очень любил маму.
     - Дэниэл был всего лишь смазливым ирландским обольстителем, совратившим мою сестру и вынудившим ее выйти за него замуж, - грубо заявил лорд Чарлвуд.
     Я встала. Слуга, который перед этим собирался долить в мой бокал лимонад, замер на месте. Кузина Луиза принужденно закашляла, тем самым выражая смущение от разыгрывавшейся на ее глазах ссоры.
     - Я не собираюсь сидеть здесь и слушать, как вы оскорбляете моего отца, - сказала я.
     - Сядьте, - процедил сквозь зубы Чарлвуд. Он побледнел, глаза угрожающе поблескивали. Вид его мог бы кого-то устрашить, но за годы моей работы с лошадьми я хорошо усвоила, что дать животному почувствовать, что ты боишься его, это значит проиграть схватку. Теперь мне пришло в голову, что этот принцип применим и в отношении мужчин.
     - Я сяду, если вы прекратите оскорблять моего отца, - сказала я не менее ледяным тоном, чем дядя.
     К счастью, у меня хватило ума не потребовать от него извинений.
     В комнате наступила напряженная тишина. Мы с лордом Чарлвудом молча ели друг друга глазами.
     - Пожалуйста, сядьте, Кейт, - нервно произнесла кузина Луиза.
     Бросив на нее взгляд, я поняла, что бедняжка просто в ужасе от этой сцены.
     Медленно, очень медленно я опустилась на стул и взяла в руку вилку. В следующую секунду слуга осторожно плеснул в мой бокал лимонад. Другой слуга долил вина моему дяде.
     - Ты хочешь, чтобы я поехала в Лондон вместе с вами, Чарлвуд? - осведомилась кузина Луиза после неприятно затянувшейся паузы.
     - Разумеется.
     Я положила в рот кусочек баранины и промолчала. У меня были свои причины желать, чтобы переезд в Лондон на самом деле состоялся. Осторожно, из-под ресниц я взглянула в лицо дяде, и в моем сознании окончательно оформилась мысль, которая не давала мне покоя с самого начала: лорд Чарлвуд, то есть мой дядя, мне крайне неприятен.
     - Если Кейт предстоит показываться в обществе, ей нужны соответствующие туалеты, - заметила кузина Луиза. - Ее нынешний гардероб несколько бедноват.
     - Можете повезти ее по магазинам, Луиза, а счета пришлите мне, - сказал дядя, который, судя по внешним признакам, снова пришел в хорошее настроение.
     Я прикусила губу: мне не хотелось делать покупки на его деньги.
     - Вы будете самой красивой девушкой на выданье в Лондоне, моя дорогая, - улыбнулась мне кузина Луиза.
     Я ответила ей улыбкой, оценив благородную попытку меня подбодрить, но при этом была весьма далека от того, чтобы воспринимать ее слова всерьез. Я унаследовала от отца красивые скулы, но все же оставалась ирландкой, и к тому же бедной, и потому мои шансы сделать хорошую партию были, мягко говоря, не слишком велики. Однако я отнюдь не собиралась весь остаток жизни зависеть от дядиного кошелька, и мне хотелось найти возможность самой содержать себя и стать независимой. "Может быть, - думала я с неистребимым оптимизмом юности, - в Лондоне мне что-нибудь подвернется".

***

     На следующее утро я встала пораньше, чтобы поездить верхом. После того как в январе закончился охотничий сезон, гунтеры моего дяди содержались на конюшне в Чарлвуд-Корт, и я каталась на них в те дни, когда погода не была особенно ненастной. Солнце еще только вставало, когда я вышла из своей комнаты и пошла по темному, увешанному картинами коридору, вдоль которого располагались спальни. Внезапно я вынуждена была остановиться: на моих глазах из комнаты лорда Чарлвуда вышла девушка.
     Я узнала Роуз, младшую горничную. Она была полностью одета, однако ее красивые, медового оттенка волосы в беспорядке разметались по плечам. Увидев меня, она тоже остановилась и прижалась к стене. Я в смущении уставилась на нее и заметила на ее левой щеке безобразный багровый рубец. Глаза ее были красными: мне стало ясно, что совсем недавно она плакала.
     - С тобой все в порядке, Роуз? - спросила я.
     - Да, мисс Фитцджеральд, - прошептала она.
     Вид ее, однако, говорил совсем об обратном. Я перевела взгляд с ее щеки на дверь дядиной комнаты.
     - Я... я приносила лорду Чарлвуду утренний чай, - запинаясь пролепетала Роуз.
     Как я уже упоминала, солнце в это время еще только всходило.
     - Понимаю, - произнесла я голосом, в котором отсутствовало какое бы то ни было выражение.
     - Мне пора идти, - сказала девушка и. по-прежнему прижимаясь спиной к стене, попятилась от меня.
     Я кивнула и отпустила ее. Было очевидно, что именно этого она от меня и добивалась.
     Все то время, в течение которого я находилась в седле, я думала о Роуз. Мне было ясно, что дядя вынудил ее лечь с ним в постель, и, совершенно очевидно, она была явно не в восторге от того, что произошло с ней в его спальне. Всякий раз, когда я вспоминала о вспухшем рубце на ее щеке, внутри у меня все сжималось. Хуже всего было сознание того, что я ничем не могу помочь несчастной девушке, чтобы она вырвалась из лап лорда Чарлвуда. Даже для меня это было весьма трудной задачей.

***

     Казалось, сам лондонский воздух действовал на кузину Луизу бодряще. Она с энтузиазмом таскала меня по магазинам на Бонд-стрит и с каждой покупкой словно молодела на несколько лет. Количество денег, которое она тратила, приводило меня в ужас, но она все время уверяла, что для лорда Чарлвуда это вовсе не будет неожиданностью.
     - Сколько тебе лет, Луиза? - спросила я, когда мы уселись передохнуть и попить чего-нибудь прохладительного в кафе "У Гюнтера" после особенно расточительного посещения магазина готового платья "Фанчон".
     - Сорок один, - ответила она.
     Я-то думала, что ей около шестидесяти.
     - Да ведь ты моложе моего отца! - изумленно воскликнула я.
     Отцу, когда он умер, было сорок шесть, и в его густой шевелюре не было ни единого седого волоска. Тем не менее в мягких каштановых локонах Луизы нетрудно было заметить серебристые пряди.
     Кузина Луиза задумчиво улыбнулась:
     - Если судить по твоим словам, Дэниэл с возрастом совсем не изменился.
     - Ты была знакома с папой?
     - В то лето, когда он познакомился с твоей матерью, я тоже была в поместье Чарлвудов.
     История эта мне была прекрасно известна. Отец доставил лошадь отцу моей матери, взглянул на мать один раз - и остался обучать всех остальных лошадей. Все лето отец и мама тайно встречались, а в сентябре они убежали в Шотландию, где и поженились.
     Улыбка Луизы стала еще более ностальгической.
     - Твой отец был такой красивый, Кейт. Лиззи по нему просто с ума сходила. В ночь, когда они сбежали, я помогала ей укладывать вещи.
     Я смотрела на Луизу во все глаза. До сих пор мне как-то не приходило в голову, что она была знакома с обоими моими родителями.
     Хорошо одетая женщина средних лет прошла мимо нашего стола и бросила презрительный взгляд на мою старую коричневую мантилью. Я, в свою очередь, внимательно оглядела ее с головы до ног, причем во взгляде моем было столько высокомерия, что женщина смутилась. "Ах ты, старая гарпия", - подумала я.
     - Я очень часто думала о том, была ли твоя мать счастлива, - сказала Луиза.
     - Я думаю, она была очень счастлива, - ответила я. - Папа был... - Я сделала паузу, подыскивая нужные слова. - Понимаешь, когда он появлялся, казалось, что все вокруг словно расцветает. Он и в самом деле был игроком, и бывали времена, когда у нас было плохо с деньгами. Но... - Мой голос задрожал, и я вынуждена была замолчать.
     Луиза любезно дала мне время взять себя в руки, а потом сказала:
     - Ты очень похожа на него, Кейт.
     В ответ я лишь покачала головой. Она была в чем-то права: внешне я очень походила на отца, но внутренне очень сильно отличалась от него. - Как хорошо, что мы далеко от Чарлвуд-Корт, - сказала я, чтобы переменить тему разговора. - Это место похоже на могилу.
     - Оно всегда было таким, - зябко повела плечами Луиза. - Когда я была молода, мне всегда страшно не хотелось ездить туда с визитами.
     - А когда моя мама была молодой, там все было точно так же? - с любопытством спросила я.
     Луиза кивнула, затем окинула взглядом заполненное людьми кафе, словно боялась, что кто-то может подслушать ее слова.
     - Твой дед... - Она замолчала и, опустив глаза, стала смотреть в стоящую перед ней вазочку с лимонным мороженым.
     - Что мой дед? - осведомилась я, поняв, что она не собирается продолжать.
     - Твой дед был тяжелым человеком, - проговорила она наконец.
     Я ничего на это не сказала. В противоположном конце зала какой-то маленький мальчик уронил на пол ложку и громко потребовал другую. К нему тотчас же поспешил официант.
     Луиза посмотрела на меня через стол и сказала:
     - Я уверена, что для Лиззи жизнь с Дэниэлом, несмотря на все трудности, была несравненно лучше, чем в Чарлвуде.
     Двое одетых по последней моде молодых мужчин в элегантных синих пальто, проходя мимо нашего столика, бесцеремонно оглядели меня. Проигнорировав их, я сказала, обращаясь к кузине Луизе:
     - Если ты так не любишь Чарлвуд, почему же ты согласилась приехать туда и присматривать за мной?
     - У меня не было выбора, моя дорогая, - вздохнула она.
     - Чепуха, - бросила я. Мне в силу моего возраста все еще казалось, что у взрослых людей всегда есть выбор.
     - Нет, не чепуха, - печально произнесла Луиза. - Видишь ли, я живу с семьей моего брата, и лорд Чарлвуд предложил Генри крупную сумму денег при условии, что тот сможет обойтись без моих услуг и отпустит меня присматривать за тобой. Мой брат согласился, так что мне пришлось поехать.
     - Без твоих услуг? - озадаченно переспросила я. - Каких услуг, Луиза?
     - В доме моего брата я выполняю обязанности экономки. Разумеется, меня в доме никто так не называет, но так оно на самом деле и есть. И конечно, поскольку я официально не работаю у них по найму, а являюсь приживалкой, они могут давать мне, помимо этого, любые поручения.
     - О, мистер Уэтмор, вы такой шутник! - воскликнула какая-то девушка, сидящая за столиком неподалеку от нас.
     - О каких поручениях ты говоришь? - поинтересовалась я.
     - Ну, например, я езжу в ближайший поселок за покупками, сижу с детьми, когда они болеют, и тому подобное.
     - И тебе за это платят?
     - За это мне дают кров, Кейт, - горько улыбнулась Луиза.
     Я положила ложку на белую скатерть. Мороженое, которое я ела, разом словно потеряло вкус.
     - Почему ты миришься с таким положением?
     - У меня нет ни мужа, ни денег. Надо же мне как-то жить, Кейт.
     - А разве ты сама не в состоянии заработать деньги?
     Луиза покачала головой:
     - Единственное, чем может заняться женщина, у которой нет собственных денег, это стать гувернанткой, а это занятие мне не по душе. По крайней мере сейчас я считаюсь членом семьи моего брата, как бы плохо со мной ни обращались. Поверь мне, Кейт, жизнь гувернантки намного хуже. Гувернантка не член семьи и в то же время не прислуга. Это очень тяжелое существование.
     Мне показалось, что это все же значительно лучше, чем та жизнь, о которой она только что мне рассказала. По крайней мере гувернантке платят за ее работу! Вычерчивая пальцем на скатерти концентрические круги, я задумчиво спросила:
     - А какие рекомендации и прочие документы нужно представить, чтобы стать гувернанткой, Луиза?
     Кузина не ответила, но я чувствовала, что она пристально смотрит на меня, и подняла на нее невинные глаза.
     - Даже не думай об этом, Кейт, - сказала она. - Тебя никто никогда не наймет.
     - Это почему же? - спросила я возмущенно. - До десяти лет мама сама меня учила. А папа всегда с удовольствием покупал мне книги, так что я многому научилась сама. - Подняв брови, я бросила на Луизу самый высокомерный взгляд, на какой только была способна. - Уверяю тебя, я смогла бы обучать детей.
     - Да будь ты хоть семи пядей во лбу, дорогая, тебя все равно никогда не наймут, потому что ни одна женщина, если она в здравом уме, на пушечный выстрел не подпустит тебя к своему мужу или сыновьям.
     - Ерунда.
     - Нет, не ерунда. Это правда, - убежденно заявила Луиза.
     Я решила полностью довериться ей.
     - Понимаешь, Луиза, я не хочу возвращаться в Чарлвуд. Поэтому мне надо найти какой-то способ зарабатывать себе на жизнь.
     - Найди себе мужа, - посоветовала Луиза.
     Я почувствовала, как лицо мое принимает то самое выражение, о котором отец говорил: "Физиономия, как морда у мула".
     - Мне не нужен никакой муж, - бросила я.
     Луиза улыбнулась и посмотрела на меня, как на ребенка.
     - Каждой женщине нужен муж, моя дорогая, - сказала она.
     Я не удостоила ответом этот ее комментарий. Зато подумала о нашем утреннем походе за покупками и о множестве торгующих женской одеждой и шляпками дорогих магазинов, которыми изобиловала Бонд-стрит. У меня появилось неприятное ощущение, что Луиза права в оценке моих шансов найти себе место гувернантки. Но ведь существовали же, наверное, другие способы заработать!
     - В Лондоне огромное множество магазинов, - сказала я. - Почему бы мне не поискать вакансию в одном из них?
     Судя по выражению ее лица, мои слова привели Луизу в ужас.
     - Неужели ты думаешь, что лорд Чарлвуд позволит своей племяннице работать в одном из лондонских магазинов?
     - По-моему, ему нет до меня никакого дела, - ответила я. - Он будет только рад от меня избавиться.
     - Но если его племянница станет помощницей модистки, об этом станет известно в обществе, а уж до этого ему наверняка есть дело.
     Я знала, что Луиза скажет что-то в этом роде, и потому у меня уже был готов ответ.
     - А почему об этом должно стать известно? Я найду себе место в магазине, который не посещают люди из высшего общества.
     Луиза сидела напротив меня с мрачным видом. К этому моменту обе мы давно забыли о нашем мороженом, которое медленно таяло в стеклянных вазочках.
     - Ты не должна выходить из-под дядиной опеки, - сказала она. - Если ты это сделаешь, Кейт, и попытаешься жить в Лондоне на свой страх и риск, ты не будешь чувствовать себя в безопасности.
     - Я в состоянии сама о себе позаботиться, - ответила я.
     - Тебя изнасилуют через какую-нибудь неделю, - резко сказала Луиза. - Лондон - это большой город, Кейт. Здесь полно безработных негодяев, не имеющих ни малейшего уважения к одинокой женщине.
     Я прикусила губу и замолчала, но, поскольку упрямства мне было не занимать, чуть погодя заявила:
     - Ничего, обзаведусь оружием. Стрелять я умею.
     Луиза закатила глаза.
     - Я просто не могу поверить, что этот разговор происходит наяву, - сказала она. - Подумай хоть немного головой, Кейт! Если кто-то набросится на тебя из темноты, ты просто не успеешь воспользоваться оружием.
     Я вовсе не была глупой, наивной девушкой, ничего не знающей об окружающем мире. Много раз мне приходилось видеть, как мой отец становился между мной и каким-нибудь мужчиной, бросавшим на меня разгоряченные, похотливые взгляды. К сожалению, Луиза была права. Я снова приняла