чудовище.  Помните
сказку Аксакова об Аленьком цветочке?  Теперь  несчастный  мальчик  сидит  в
тайном убежище, не  может  показаться  людям  на  глаза.  Только  раз  ночью
пробрался ко мне по кустам и попросил совета. Ну, я  и  сказала  ему,  чтобы
пришел за провиантом - собрала  ему  печенья  да  хлеба  с  ветчинкой  -  не
помирать же бедняжке с голода в его затхлой норе...
   - Погодите, погодите, дайте все хорошенько осмыслить. Значит,  в  записке
речь шла о каком-то эликсире? О косметике? Что за эликсир?
   - Косметическая мазь  для  очищения  лица  "Метаморфоза".  В  приложенной
инструкции предупреждают, что после нескольких  дней  употребления  на  лице
появится небольшое лущение кожи, и кожа станет немного шероховатой,  но  это
пройдет при дальнейшем употреблении крема. Как же, пройдет! На Петю  страшно
смотреть, такое сильное раздражение...  А  негодяй  Дюпре  рекомендует  свое
мерзкое средство для избавления от прыщей!
   - Но зачем же потребовалась мазь несчастному студенту? Разве у него  есть
прыщи?
   - Да, Николай Николаевич, вы не замечали. А мальчик  бесконечно  страдал.
Ему, бедному, оторванному от семьи, и посоветоваться-то  не  с  кем.  И  ему
всегда казалось, что из-за прыщей на  него  барышни  смотрят  насмешливо,  а
Климушка его вообще презирает. Слава Богу,  мальчик  мне  доверился,  я  его
успокоила, утешила, дала ему советы.
   Бедняга, он еще и потратился изрядно, средство-то недешевое. Мальчик  так
боялся подделок, что  собирался  просить  Сантамери  достать  ему  настоящий
французский эликсир.
   - Надо будет попросить у него остатки мази, сделаю анализ в  лаборатории.
Я это дело так не оставлю. Но странно, - профессор в  растерянности  почесал
затылок, - какие здесь шекспировские страсти кипят, а я, как слепой  чурбан,
ничего не вижу.
   - Ну что вы, - утешила его Полина Тихоновна, - вы  заняты  более  важными
делами А видите, как все просто оказалось. Мальчик еще очень боялся,  что  в
присланной мази есть свинцовые препараты, вызывающие хроническое  отравление
организма. У дам, пользующихся для лечения  серными  ваннами  и  применяющих
свинцовые белила,  лицо  часто  окрашивается  в  черный  цвет.  Такое  может
произойти даже  в  ватерклозете.  -  Полина  Тихоновна  помолчала  и  сурово
добавила:
   - Николай Николаевич, вы химик и знаете, что бывает при соединении свинца
с сероводородом.
   Профессор содрогнулся...
   - Но меня беспокоит, что Петя сегодня  не  пришел,  -  продолжила  Полина
Тихоновна. - А вдруг он умрет с голоду?
   - Где же он прячется? - поинтересовался профессор.
   - Он не  сказал,  а  я  и  не  настаивала,  -  грустно  вздохнула  Полина
Тихоновна. - Теперь не знаю что и делать.
   Оба понурили головы и погрузились в раздумья. Через  минуту  из  глубокой
задумчивости их вывел сдавленный голос, донесшийся от калитки:
   - Господин профессор!
   Николай Николаевич и Полина Тихоновна одновременно  вздрогнули,  вскочили
со скамьи и повернулись к источнику звука.
   У калитки с велосипедом стоял Ипполит Прынцаев. Он виновато улыбался.
   - Можно мне на минутку войти? - все так  же  приглушенно  спросил  он  и,
увидев поощряющий жест профессора, протиснулся со  своим  железным  конем  в
проем калитки. Он подвел велосипед к стоящим у скамьи.
   - Вы тренируетесь по ночам? - Полина  Тихоновна  пришла  в  себя  быстрее
Николая Николаевича.
   - Не заснуть, бессонница одолела, так переволновался сегодня  вечером,  -
признался Прынцаев. - Что  ж  бесполезно  ворочаться  в  постели?  Уж  лучше
потренироваться. Все равно светло, как днем. Да и народу меньше, экипажи  не
мешают. Вот ехал и увидел, что вы здесь сидите.
   - Да, сидим, сна ни в одном  глазу,  -  мрачно  подтвердил  профессор.  -
Теперь уж я и вовсе не представляю, что делать.
   Он смотрел на Прынцаева, который отвел глаза  в  сторону  и  вдруг  начал
медленно, как рыба, открывать рот, отчего его лицо стало удлиняться и  брови
поползли наверх.
   Профессор  обернулся,  чтобы  посмотреть,  что   же   так   изумило   его
ассистента?
   На крыльце дачи стояла в одной ночной рубашке Брунгильда.
   Она хотела спуститься по  ступенькам,  но,  сделав  шаг  босой  ножкой  и
почувствовав шершавую поверхность дощатого настила, отступила.  Она  подняла
глаза и устремила умоляющий взор на отца.
   Профессор Муромцев, сорвавшись с места, бросился к дочери:
   - Брунгильда, милая! Что случилось?
   Бледные дрожащие губы красавицы медленно разомкнулись, и ее  тихие  слова
оглушили профессора, как удар грома:
   - Папа! Маши нет! Кажется, ее похитили!

Глава 28

   Это было удивительное создание природы  -  Белый  камень.  Обломок  белой
скалы причудливой формы находился чуть в стороне от традиционных мест отдыха
дачной публики. Вероятно, в незапамятные времена его  оторвал  от  каменного
ложа ледник и вместе со льдом и другими, меньшими по размерам валунами занес
сюда, где гранитный исполин и остановился, уткнувшись носом  в  воду.  Время
сделало свое дело:  с  одной  стороны  каменной  глыбы  успела  образоваться
земляная насыпь, на которой разрослись буйные кущи ольхи, по очертаниям весь
камень более всего походил на высовывающийся из-под земли кривой корабельный
нос поросшего лесом судна. Своей свободной от  растительности,  скошенной  к
земле поверхностью Белый камень открывался  взорам  тех,  кто  отважился  бы
подойти к нему по грудам скользких и омерзительно пахнущих валунов  меньшего
размера. Но никто не отваживался - купаться здесь все  равно  нельзя,  да  и
запах стоял препротивный. Зато из  ольховой  чащи  хорошо  был  виден  любой
пытающийся подойти к Белому камню.
   Именно по направлению к ольшанику и шла,  медленно  ступая  по  скользким
камням, Мария Николаевна Муромцева.  Она  сжимала  на  груди  обеими  руками
накинутый на голову и плечи Глашин платок - под платком в руке  она  прятала
листок бумаги с рядами непонятных цифр и латинских букв.
   Она не торопилась. Но не потому, что боялась, - она знала, что  находится
под наблюдением графа Сантамери, неотступно  следовавшего  за  ней.  Правда,
двигался он на изрядном  отдалении,  за  кустами,  еще  совсем  недавно  так
пугавшими  ее  своими  таинственными  очертаниями.  Но  сквозь  них  неплохо
просматривалось пространство между дорогой и линией  морского  прибоя.  Граф
видел, как девушка медленно идет вдоль кромки воды, -  ее  фигура  отчетливо
вырисовывалась на фоне светлого неба и светлой воды, лишь иногда  силуэт  ее
скрывался, когда в поле зрения графа  оказывались  редкие  деревья,  стоящие
вдоль дороги... Но деревьев становилось все больше и больше, встречались они
все чаще - и граф Сантамери остановился  в  тот  момент,  когда  понял,  что
достиг наилучшего места, откуда он сможет наблюдать дальнейшее.
   Он хотел  убедиться,  что  человек,  на  встречу  с  которым  отправилась
девушка, уже находится  на  месте.  Он  напряженно  вглядывался  в  ольховые
заросли, темнеющие над белым боком громадного камня, но не замечал среди них
никакого движения.
   Мура находилась шагах в тридцати от Белого камня, когда графу  почудилось
какое-то шевеление в ольшанике.  Впрочем,  рассмотреть  что-либо  со  своего
наблюдательного поста в темных кустах он не смог. Возможно, просто от порыва
морского ветра дрогнула ветка и задела остальные, которые ей отозвались. Или
кто-то там таится?
   Рене  собирался  двинуться  дальше  и  быстро  перебежать  дорогу,  чтобы
отрезать негодяю путь к отступлению, но  тут  он  заметил,  что  кто-то  его
опередил. Граф с удивлением наблюдал, как  какой-то  юркий  человечек,  чуть
пригнувшись и ступая по-кошачьи, перешел пустынную в ночной  час  приморскую
дорогу  и  скрылся  в  траве.  Кажется,  он  собирался   двигаться   в   ней
по-пластунски. Следовало переждать, чтобы не столкнуться со  злоумышленником
раньше времени. Граф присел и бросил взгляд в ту сторону, где  двигалась  по
направлению к Белому камню Мария Муромцева. Она, похоже,  приостановилась  и
прислушалась - кажется, девушка все-таки изрядно волновалась.
   Впрочем, не удивительно.  Одна  ночью  -  и  отправилась  на  встречу  со
злодеем, похитившим ее  собаку  и  угрожавшим  сделать  из  животного  фарш!
Храбрая девушка. Она объяснила Рене, что  не  могла  рассказать  об  угрозах
родным, потому что они бы ее не пустили, Пузик бы погиб, да и полиция бы  не
дала им покоя.
   Граф вздохнул -  какое  необычное  приключение  выпало  на  его  долю  на
прощание! В России не соскучишься!
   Он уже собирался вновь встать и перебежать через проплешину в зарослях  к
следующей группе кустов, растущих вдоль дороги, как увидел, что  еще  кто-то
выходит из кустов буквально в десяти метрах  от  него  и  быстро  перебегает
через небольшую лужайку!
   Ему показалось, что он узнал в нескладной фигуре  студента,  которого  он
встречал  на  даче  Муромцевых,   хотя   разглядеть   как   следует   быстро
промелькнувшего человека так и не удалось, - и вообще было похоже, что  лицо
его чем-то специально намазано, чтобы его  не  смогли  узнать  при  встрече.
Неужели неуклюжий юнец тоже находится в сговоре с бандитами? Неужели он тоже
принимал участие в нападении на горничную Муромцевых во время велопробега?
   Граф Сантамери нащупал в кармане небольшой пистолет. Справится ли он?  Он
видел двух человек, пробирающихся среди ночи к Белому камню, а  может  быть,
их еще больше?
   Наконец он, убедившись в том, что Мура подошла вплотную к  камню,  быстро
перебежал дорогу и стал продвигаться вперед, останавливаясь на каждом шагу и
прислушиваясь. Он перемещался так, чтобы не выпускать из виду стоящую  перед
камнем девушку, но одновременно слева внимательно ощупывал  взглядом  каждое
двигающееся пятно.
   У Белого камня ничего  не  происходило.  Девушка  повернулась  к  морю  и
сделала два шага вперед - левым плечом она  прислонилась  к  камню,  как  бы
надеясь на его поддержку.
   Граф Сантамери считал, что все держит под контролем и что ничего пока  не
происходит. Но он ошибался. Мария Николаевна  Муромцева  не  по  собственной
воле сделала два шага к воде и прислонилась к камню. Она исполняла  команду,
раздавшуюся  из-за  каменного  выступа.  Ее  фигура  заслонила   для   графа
появившегося серого человека - тот,  выйдя  из-за  камня,  прошел  по  воде,
толкая перед собой короб с открытой крышкой, в руке он держал пистолет.
   - Бумагу, - скомандовал он, едва разомкнув губы, скрытые густыми  пышными
усами. - И без баловства.
   Мура с ужасом смотрела в глубь открытого короба - на  его  дне  безвольно
лежал Пузик, на морде его болталась мокрая тряпка. Мура  узнала  сладковатый
запах - хлороформ!
   - Бумагу! И живее! - повторил незнакомец. - Или я застрелю вас и собаку!
   - Он не дышит? -  Мура  не  сводила  глаз  с  Цузика,  в  голосе  девушки
слышались слезы. Незнакомец направил на нее дуло пистолета. - Вот, возьмите.
- Мура протянула ему вынутую из-под Глашиной  шали  бумагу.  Незнакомец,  не
отводя пистолета, тряхнул бумагу, пробежал по ней взглядом и хмыкнул.
   - Полчаса не двигаться с места, - приказал он  с  угрозой,  повернулся  и
удивительно проворно скрылся за Белым камнем
   Мура  поняла,  что  он  уходит,  но  боялась  что-то  предпринимать,  она
надеялась на то, что Пузиков учитель попадется в засаду графа  Сантамери.  А
граф теперь все хорошо видел. Видел, как девушка наклонилась вперед и что-то
вытащила на берег, - к его удивлению, какой-то короб.  Мура  склонилась  над
ним. Видел, как с другой стороны Белого камня, за редкими  деревцами  ольхи,
медленно удалялся в  сторону  небольшого  перелеска,  выходящего  к  дороге,
человек в шляпе и сером костюме. Рене сделал еще несколько шагов вперед.  Он
убедился в том, что Мура жива, что никакая опасность ей не грозит, и  теперь
пытался выяснить, где же те два сообщника негодяя, что  недавно  пробирались
сквозь кусты и крались к месту назначенной  встречи.  Но  никого  вокруг  не
было.
   Граф взглянул в сторону Муры.
   Девушка вынула из коробки бездыханное тело Пузика, положила его на  песок
и начала трясти. Потом  побежала  к  воде,  захватила  воду  в  пригоршни  и
попыталась побрызгать на собаку. Она что-то приговаривала,  но  что,  он  не
слышал...
   А Мура, едва сдерживая душащие ее слезы, приговаривала:
   - Пузик, Пузенька, да очнись же,  мы  должны  отомстить  негодяю,  он  не
должен уйти.
   Затем она перетащила собаку к самой воде -  здесь  холодный  морской  душ
действовал более эффективно.
   - Пузик, хороший мой, вставай. - Мура  из  всех  сил  тормошила  пса,  ей
казалось, что тот уже  никогда  не  придет  в  себя,  навсегда  останется  в
наркотическом сне.
   Но она не знала резервных возможностей организма животного,  выросшего  в
суровых условиях северной природы, закаленного многочисленными передрягами и
испытаниями, выпавшими ему  за  полную  опасностей  и  приключений  бродячую
жизнь. Свежий воздух и морская вода привели собаку в чувство.
   Пес довольно быстро вскочил на ноги,  отпрыгнул  от  воды  и  отряхнулся,
окатив Муру фонтаном воды. Некоторое время он не слишком устойчиво стоял  на
ногах, казалось, что собаку тошнит. Но Пузик быстро  восстанавливал  силы  -
сначала он рванулся к Белому камню,  потом  передумал  и  бросился  к  Муре,
пытаясь подскочить как можно  выше  и  лизнуть  спасительницу  не  только  в
доступные части тела, но  и  в  лицо.  А  она  наклонилась  и  сквозь  слезы
засмеялась.
   - Пузик, Пузенька, - приговаривала она, - умница. Так им всем. Мы накажем
негодяя, который угрожал пустить тебя на фарш. Мы ему отомстим.
   Она выпрямилась и скомандовала:
   - Сидеть!
   Пес сел с видимой неохотой, он, кажется,  не  касался  земли,  хвост  его
безостановочно  двигался  из  стороны  в  сторону,  он  смотрел  на  девушку
влюбленными глазами.
   - Фас! - скомандовала негромко Мура. - Фас, Пузик!
   Граф Сантамери видел, как она привела собаку в чувство, как та  резвилась
и благодарила хозяйку. И вдруг псина сорвалась с места и побежала в сторону,
затем вскарабкалась на  склон  земляной  гряды  и  пустилась  бежать  сквозь
заросли по направлению к  удаляющейся  фигуре  серого  человека.  Он  шел  к
небольшому перелеску и не видел  угрозы  нападения,  возникшей  позади,  тем
более что собака бежала совершенно бесшумно.
   Дальнейшее произошло молниеносно.
   Граф увидел, как из зарослей низких кустарников, возле дерева, к которому
приближался  бандит,  встала  огромная  фигура  и  с  необычным  проворством
устремилась по стволу дерева наверх, с медвежьей грацией хватаясь за  сучья.
Вслед за этим из кроны дерева раздался жуткий вопль и прозвучал выстрел.
   Серый человек поднял голову вверх  и  направил  в  древесную  крону  дуло
пистолета. Но в этот  момент  озверевший  Пузик,  настигший  наконец  своего
мучителя, вцепился зубами в его ногу. Злодей взвыл и  повернулся  к  собаке,
пытаясь направить на нее свое орудие убийства. Поэтому он не видел, как  над
его головой затряслись сучья, раздался треск  отламывающейся  ветви  -  и  в
следующее мгновенье на  него  об  рушилась  часть  дерева  вместе  с  орущим
человеком.
   Граф Сантамери со всей возможной скоростью побежал к месту  трагедии  Пес
был жив. Он смотрел на приближающегося графа и приветливо помахивал хвостом.
Пузик   караулил   бездыханное   тело   невзрачного    человечка,    неловко
раскинувшегося на земле. Чуть в стороне  от  него  чернел  выпавший  из  рук
пистолет.
   Сквозь обломившуюся могучую ветку дерева была видна и другая  лежащая  на
земле жертва - распростертый человек в сером костюме.  По  лбу  его  стекала
кровь.
   Граф  поднял  взор  к  тому  месту,  где  еще  совсем  недавно  колыхался
злосчастный сук, и в открывшемся проеме увидел еще одного человека. Он сидел
на ветке по-обезьяньи, обхватив ствол обеими  руками,  и  смотрел  прямо  на
Рене. Граф Сантамери похолодел. То, что открылось  его  взору,  походило  на
ужасное  чудовище:  странно  выглядели  на  загадочном  существе  башмаки  и
задравшиеся брючины, в то время как бугристое лицо его с безумно выпученными
глазами покрывала крокодиловая кожа.
   - Месье Сантамери! - визгливым голоском захныкало  чудовище.  -  Господин
граф! Не убивайте меня!
   Рене открыл рот.
   - Граф, вы меня не  узнаете?  Я  Петя,  Петя  Родосский,  помните?  Граф,
спасите меня, не говорите Маше, что я здесь, я этого не переживу.
   Граф обернулся - чудовище с  высоты  своего  положения,  конечно,  раньше
него, заметило подбегающую девушку. Она сразу бросилась вдогонку  Пузику,  а
после выстрела  помчалась  еще  быстрее,  желая  поскорее  узнать,  убит  ли
негодяй? Не ранен ли граф Сантамери?
   Еще издали она увидела, что граф жив и что бесценный Пузик не пострадал в
перестрелке.
   - Рене! Рене! - кричала она, задыхаясь от быстрого бега. - Вы живы! Слава
Богу! - Она наконец оказалась на месте трагедии и  остановилась,  уцепившись
за рукав Сантамери. - Что же теперь делать? Он убит? Нет? А это кто?  -  Она
посмотрела на распластанное тело незнакомца, возле которого дежурил Пузик, и
сказала1
   - Так значит, и за ним следили. Очень хорошо. Я и  не  представляла  себе
всей опасности, которая нам грозила. У него тоже было оружие. Возьмите  его,
граф, спрячьте от греха подальше. Теперь  надо  обыскать  обоих  негодяев  и
связать их.
   Граф Сантамери Понял, что связывать и обыскивать придется ему, ведь рядом
с ними более никого нет. Мария Муромцева протянула ему крепкую  веревку,  от
короба,  как  пояснила  она,  и  граф  удивился,  как  у   девушки   хватило
самообладания в такой критический момент подумать о веревке. "Другая  на  ее
месте давно  бы  упала  в  обморок",  -  и  он  вспомнил  ночного  мотылька,
вызвавшего такой переполох несколько дней назад на даче Муромцевых:  неужели
эта самая девушка забралась под стол, испугавшись безвредной бабочки?
   Через полчаса оба негодяя сидели связанные по рукам и ногам, прислоненные
спинами к злополучному дереву.
   Серый господин с рыжими усами старался  не  смотреть  на  тех,  кто  стал
причиной самой крупной трагедии его жизни. Он только думал, узнает ли  Мария
Муромцева его, агента Сэртэ, того самого сторожа, которого она полгода назад
встречала в особняке князя Ордынского?  Но  девушка  явно  думала  о  чем-то
другом
   Невзрачный же человечек, рухнувший  с  веткой  на  голову  агента  Сэртэ,
вообще ничего не говорил - он беспрерывно стонал и  жаловался,  что  у  него
сломана ключица
   Мура разглядывала вещи, вынутые из карманов обоих преступников: портмоне,
портсигары, носовые платки, связки ключей - трофеи лежали двумя  аккуратными
кучками перед нею.
   Среди вещей серого господина с пышными усами, в непосредственной близости
принявшими  рыжий  цвет,  она  обнаружила  в  портмоне  затейливую  визитную
карточку,  на   которой   было   выведено   готическим   шрифтом:   "МАГИСТР
ЮРИСПРУДЕНЦИИ. Сергей Валентинович ГАРДЕНИН"
   - Гарденин? - спросил, заглядывая через плечо Муры, граф Сантамери.  -  Я
его знаю. Вернее, видел однажды. Он мне не понравился.
   - Не сомневаюсь, - загадочно усмехнулась девушка. - Граф, нет  ли  у  вас
собой самопишущего пера?
   Граф со всей любезностью протянул ей ручку.
   - Прежде чем мы отсюда уйдем, - обратилась с легкой угрозой в голосе Мура
к серому человеку с рыжими усами, - господин  похититель  собак  напишет  на
обратной стороне этой визитки несколько слов.
   Агент Сэртэ поднял на нее глаза и усмехнулся.
   - Вы напишете то, что я продиктую, - грозно сдвинула брови Мура.
   - Если не хотите, чтобы я пустил вам пулю  в  лоб,  -  на  всякий  случай
галантно поддержал просьбу барышни граф Сантамери. Он держал в  обеих  руках
оружие.
   Агент Сэртэ чувствовал, что удар древесной дубиной по  голове  не  прошел
для него даром. Перед глазами время от  времени  проплывали  размытые  серые
облака, черные метелки, похожие на лошадиные хвосты, затмевали  видимый  мир
всякий раз, как он смыкал веки. Его немного подташнивало