ся в лицо Йорковой. - Проще
всего провести утром расширенное совещание No 2.  Гарантирую, что содержание
этого разговора останется между  нами,  и  тебе  не  возбраняется  сообщить
только то, что сочтешь нужным...
     Он осекся, потому что женщина передернула плечами с таким видом, будто
ей предложили самый худший из всех возможных вариантов.
     - Нет,  Роман,  я вынуждена тебя разочаровать,  - с сожалением сказала
она.  -  Попробую  объяснить  свое несогласие и надеюсь на понимание.  Ваша
семья многое знает,  а знание тут ценится очень дорого, поэтому Командору в
любом случае на первых порах будет оказан неплохой прием. Даже проиграв, он
вполне может какое-то время влиять на ход событий в  нужном  ему  русле.  Я
такого  важного  резерва  лишена  - за все проделки чокнутую Йоркову просто
прихлопнут, как муху. Однако кое-кто забыл, что "Госпожа Метелица" при виде
опасности не прячется, а сама идет ей навстречу!
     - Я вижу,  что это твоя коронная кличка, - буркнул фон Хетцен-младший.
- Любишь ей щегольнуть...
     - Верно угадал.  Я родилась в холодной стране и  всегда  любила  зиму,
снег,  метель...  И  отлично ориентируюсь в самую злую непогоду.  Поэтому у
меня хватит  смелости  принять  вызов  независимо  от  твоего  отношения  к
высказанной  просьбе  о  помощи.  Да,  я могла бы бросить все,  скрыться за
Сафат-рекой  и  отсидеться  там,  но  предпочитаю  вступить  в  решительную
схватку.  Я  уверена  в  своих  силах.  И если ты поддержишь меня - тогда я
рискну подставиться еще  разок,  а  в  самый  критический  момент  попробую
перехватить инициативу и победить!
     - Ах,  воин  в  легкомысленной  черной  "комбинации"!  Кроме  себя  ты
подставишь и всех нас!
     - Обещаю все обговорить с твоим отцом,  - твердо сказала Злата.  -  Но
без вашего особого участия,  молодой человек,  моя затея рухнет! Впрочем, и
от покладистости Романа фон Хетцена не так много зависит - главное, это как
поведет себя "Легионер"...
     - Кто-кто? Твоя "десятка"?
     - Да.  "Легионер", он же Курт Фоген, армейский офицер, который по воле
руководства снова ввел Иоганна Ладвина в большую игру,  именуемую "реальной
жизнью".  Неглупый  и осторожный парень немного постарше тебя,  оказавшийся
здесь в двусмысленном положении.  Свалившись  буквально  с  небес  в  центр
настоящего змеиного клубка, Курт сумел обойтись без резких движений, и не в
меру любопытные так и не смогли разобраться в его намерениях и полномочиях.
Последних,  скорее всего, вообще не было... Ключи к нему пытались подобрать
многие, а удалось только мне. Первые дни он здорово пил: карьера фактически
рухнула - сам понимаешь,  в "Созвездие Швали" посылают не за повышением. Да
и в "жены" ему определили бабенку - пробы ставить негде!  Клара Фоген,  она
же  Клара  Деташе  -  особа  с  колоссальными  материальными  запросами и с
врожденным  убеждением,  что  все   ее   прихоти   должны   удовлетворяться
автоматически  и  немедленно.  Эта  красивая  теория  в  ее столичной жизни
частенько давала сбои,  на что реагировали и жестко,  и раскованно, так что
перспектива  "болевой камеры" замаячила и перед ней.  Пришлось отчалить вот
сюда...  Поначалу активно пыталась стать негласной повелительницей Базы, но
здесь  ей  дорогу  перешла  еще  большая задира по имени Уэнди Норманн - то
есть,  Уэнди Шедуэлл.  А обеих претенденток могла утихомирить  только  Инга
Инфантьева-Шорн.  Ух,  и чудовище...  не выношу,  когда лезут в мою голову,
брр... Но довольно про слабенький пол, вернемся к сильненькому.
     - Значитца,  если  верно  я  понял,  - (Роман нарочито стал говорить с
некоей значительной небрежностью),  - тебе желательно,  чтобы я на одном из
гравикатеров за пару часов смотался на третью станцию и обратно? И уговорил
господина Фогена проявить активность и выступить на твоей стороне?
     - В общем - правильно,  а в частностях - сплошные ошибки,  - (Йоркова,
напротив,  обращалась с некоторыми словами так,  словно  подбирала  их  для
мозаики). - Во-первых, Курт как раз должен затаиться, по-прежнему оставаясь
кем-то вроде адъютанта Ладвина-старшего - это самая лучшая линия  поведения
и  для  него,  и  для  нас.  Меня уже все бросили - Стас,  Кир...  поросята
неблагодарные!  Да и Мстислав ненадежен.  А сколько я для них сделала,  как
помогала  в  трудные  минуты!  Витязя,  например,  сумела  убедить заняться
обычным атлетизмом и привести свое тело в порядок.  Ты еще не видел  его  в
майке?  Мускулатура ого-го!  Он понял, что "сверхсила" напрямую связана и с
нормальным физическим здоровьем...  Так вот,  я не знаю, что думает обо мне
Курт,  но  рисковать им не могу.  Поэтому и пытаться не буду провести с ним
сеанс связи отсюда.  Третью станцию,  несомненно,  контролируют, и сам факт
состоявшегося  разговора  неизвестного содержания может повлечь немедленную
карательную акцию.  Этот "цветочек аленький" по-прежнему стоит под  высоким
напряжением, а рубильник отнюдь не в моих руках. И...
     - ...и для страховки самое лучшее кому-то приехать лично,  позвонить в
дверь, вызвать и провести беседу на свежем воздухе. Тебе отлучаться нельзя,
значит...
     - Точно. Не скрою, я надеялась на Инфантьева, но наивные девичьи мечты
были грубо растоптаны...  А теперь,  во-вторых.  Если дело выгорит,  и Курт
согласится  выполнить  мою  просьбу,  то  обратно  ты  не   вернешься.   Не
беспокойся,  Командору  будет,  чем  утешиться.  Тогда придется действовать
очень энергично,  чтобы мне снова стать хозяйкой положения, а тебе - спасти
бедненьких, хорошеньких девушек.
     - Ах,  ты  злодейка,  злодейка,  -  (Роман  прикусил  губу,  чтобы  не
выразиться покрепче),  - ведь самое больное место цепляешь! Ну как я теперь
могу отказаться!
     - Почему же, можешь...
     - И что тогда?
     - Не   знаю...   еще  не  думала.  Но  какой-нибудь  выход  найду,  не
беспокойся! Правда, маловато и времени, и места для маневра. Ничего, я умею
профессионально работать и на "пятачке".
     - Не стоит - пока твоя взяла. Я отправляюсь, - (молодой человек рывком
поднялся на ноги,  но тотчас опустился  обратно  с  озабоченным  видом).  -
Только  как  все  сохранить в секрете?  Мне же придется просить у охранника
вездеход!
     - Нет,  не придется,  - (теперь Злата с трудом удержалась от улыбки, в
которой было бы слишком много торжества).  - Ты отправишься на моей машине,
она спрятана неподалеку,  в полутора милях отсюда.  Как видишь,  я допускаю
тебя и на свою персональную маленькую "базочку"!
     - Надо же,  все продумала! Вот только меня потребуется отвести туда за
руку - с фонариком я  буду  плутать  по  лесу  до  рассвета.  А  "Госпожа",
конечно, знает окрестные места как свои пять пальцев!
     - Даже лучше - каждый кустик  в  радиусе  трех  миль.  Но  ты  отлично
дойдешь и сам... вот, держи.
     Высказав такую уверенность,  Йоркова слегка изогнулась, завела руку за
спину и достала объемистый сверток.
     - Здесь мой прибор ночной ориентировки, настроенный на требуемую цель,
-  сказала  она.  -  Надеваешь  на голову и спокойно топаешь по прямой.  Он
выведет не хуже сказочной "нити Ариадны",  а маршрут будет у тебя все время
перед глазами на мини-дисплее.
     - "Нить Ариадны" как раз гарантировала возвращение назад...
     - Да?  Возможно  -  я  плохо  образована.  Но  лучшем  подспорьем  для
благополучного  исхода  является  все  же  оружие.  Вот  -   это   пистолет
мадемуазели Ласкэ с полной обоймой.  Я взяла его в твоей комнате.  Бери же,
пригодится!
     Машинально приняв   в   ладонь   "вальтер",   сын   Командора  сначала
основательно нахмурился, но не выдержал и тихонько засмеялся:
     - И ты еще набивалась мне в жены, с ума можно сойти! Да кто же рискнет
соединить свою судьбу с такой беспощадной счетчицей поступков!
     - Как знать, может и найдется какой отчаянный, - в тон ответила Злата.
-  А  пока  я  просто...  просто  рада,  что  ты  перестал  видеть  во  мне
исключительно  бесполую  уродину  с  гипертрофированным  преступным мозгом.
Неприятное ощущение...
     - Особо не обольщайся, я тебе до конца так и не поверил!
     - А я на это и не надеялась.  И самой,  как выяснилось,  тоже пришлось
пересматривать  кое  о  ком мнение.  Так,  до вчерашнего дня я и понятия не
имела,  что Мстислав и Ольда  состоят  в  родстве.  Витязь  оказался  более
скрытной  личностью,  нежели  я  его  вообразила.  Не  бледней так,  они не
супруги, это мне точно известно.
     - Спасибо,   проницательная   утешительница.  Ладно,  давай  последние
инструкции...

     ...Расставшись с  Романом  фон  Хетценом,   разведчица   "Элиты"   еще
некоторое  время  сидела неподвижно под сосною,  закутавшись до самой шеи в
оставленный  плед.  Потом  она  вдруг  очнулась,  как  от  резкого  толчка,
вздрогнула,  пружиняще  поднялась  и  деловито  зашагала  к зданию станции.
Желание вернуться под кров оказалось своевременным,  ибо  заморосил  мелкий
неприятный дождь.
     В коридоре Злата направилась было к себе, но потом сделала полный круг
по часовой стрелке,  подолгу останавливаясь возле каждой из трех комнат.  В
первой храпели десантники,  во второй витязи.  В третью она даже  осторожно
заглянула   и,   убедившись,   что   Командор   тоже   спит  мертвым  сном,
удовлетворенно хмыкнула и стремительно прошла в центральный зал.
     Не включая   освещения,   Йоркова   бегло   осмотрелась,   с   помощью
"расчетчика" заблокировала оба  входа-выхода,  а  затем  присела  к  пульту
управления. Ее пальцы быстро заскакали по клавишам, набирая видеосообщение,
потом отрывисто отщелкали код  получателя  и  с  силой  ударили  по  кнопке
вызова.  В  ожидании ответа молодая женщина облокотилась на синтез-панель и
несколько раз зевнула - последний зевок перешел в довольную улыбку.  Что-то
вспомнив, Злата нажала еще несколько клавиш и убрала локоть с панели. Через
пять секунд под тихий шелест из отверстия выполз листок плотной  ватманской
бумаги  с  точной  копией  того  самого таинственно подброшенного портрета,
который и рассмешил,  и озадачил  Эльзу.  Полюбовавшись  своим  собственным
цветным  изображением  в  голом виде,  Йоркова на сей раз аккуратно прижала
двумя мизинцами диагональные углы,  и лист сразу запылал  красивым  голубым
пламенем  одновременно по всему периметру.  За четверть минуты от него даже
пепла не осталось, так что кибернетический уборщик не потребовался.
     Зазвучал сигнал  ответного  вызова,  трижды  бодро  проиграв начальные
такты похоронного марша.  Разведчица "Элиты"  повернулась  к  монитору,  на
экране которого зеленела выразительная надпись:  "У аппарата рыцарь Серж де
Пери. Никакого желания беседовать с вами не имею".
     - Ничего,  старый соперник, я не обижаюсь, просто ты еще не проснулся,
- пробормотала Злата и запустила передачу своего сообщения. - Сейчас я тебя
разбужу... сейчас ты у меня забегаешь...

     5. Офицеры в меланхолии

     ...Когда до малой станции No 3 осталось не более двухсот метров,  Роман
заглушил  гравидвигатель,  решив  оставшееся  расстояние   пройти   пешком.
Выбравшись  наружу,  он сразу попал под самый настоящий ливень - холодный и
плотный,  при  полном  безветрии.  Внизу  захлюпало  и   зачавкало,   почва
скользила,  а  ноги то и дело разъезжались,  поэтому приходилось непрерывно
светить и светить прямо перед собой.  Стараясь  не  вглядываться  в  густую
черноту   справа   и   слева,   а   также   уговаривая  себя  не  думать  о
"трансформерах",  сын  Командора  медленно  продвигался   вперед,   обходил
деревья, продирался сквозь цепкие кусты и здорово жалел, что покинул уютную
кабину вездехода.  К счастью,  прибор ночного видения работал исправно, вот
только картинку он показывал неестественную и донельзя зловещую...
     Впереди дважды блеснул огонек,  что стало приятным сюрпризом - в такое
глухое  время  "Легионер"  еще  вовсю  бодрствовал!  Отпадала необходимость
тревожить человека посреди ночи и терпеливо ждать,  пока он придет в себя и
начнет соображать хотя бы на две трети своих возможностей.  Впрочем,  Роман
понятия  не  имел  об  умственных  способностях  господина  Фогена,  а  его
аттестация как "неглупого" абсолютно ни о чем не говорила.
     Возле самого "цветка" фон Хетцена-младшего ожидал  второй,  еще  более
приятный  сюрприз - Курт собственной персоной стоял на ступеньках у входа и
неторопливо курил  тонкую  черную  сигарету.  Это  был  рослый,  подтянутый
мужчина  с отличной выправкой,  одетый в удобный комбинезон защитного цвета
поверх  пестрой  открытой  рубашки.  Его  породистое  ухоженное,  несколько
вытянутое  лицо  не  имело  особых  примет за исключением длинной "щеточки"
аккуратнейших усов,  цвет которых был значительно темнее цвета русых волос,
уложенных  в  классическую военную прическу с пробором.  Глаза,  к большому
огорчению Романа, оказались мутными - третий сюрприз ни к черту не годился,
ибо  "Легионер"  был если и не пьян,  то основательно подогрет.  Оставалось
надеяться, что он умеет себя вести в подобном состоянии, иначе...
     - Мне   сегодня   не   везет,   -   задумчиво  сказал  сын  Командора,
приблизившись на расстояние рукопожатия,  но руки не подавая. - Отправляясь
на  встречу с вами,  я рассчитывал по завершении дружески распить бутылочку
"Эвы", а теперь вижу, что глотнуть придется одному. Честное слово, Курт, вы
неудачный выбрали момент для возлияний!
     - Покорнейше прошу прощения,  но и минутное  ожидание  гостя  на  этой
отвратительной мокроте вызвало у меня приступ сильнейшей тоски, - несколько
витиевато отозвался Фоген,  - а я торчу здесь уже с  четверть  часа!  И  на
исходе  девятой  минуты  почувствовал  скорейшую  необходимость  в  хорошем
горячительном утешении...  вот только немножечко не рассчитал с дозой.  Ну,
великолепной "Эвочкой" она, конечно, и не пахла. "Имбирная горькая", двести
грамм... Докатился!
     - Кто  вам  сообщил  о  моем прибытии?  - требовательно спросил Роман.
Офицер неопределенно пожал плечами:
     - Вообще-то,  вы  сами.  Приехав  сюда  леший  знает  для  чего,  я не
поленился первым делом выставить "датчики безопасности"  своего  кустарного
изобретения по окружности,  радиусом в четыреста метров от домика.  Засечет
любое  крупное   хищное   существо   с   естественной   или   искусственной
энергетикой...  А то не по себе,  знаете ли,  стало:  жил не тужил, и вдруг
милейший Йохан Ладвин предлагает отвалить на восемьдесят миль к  востоку  и
покеда посидеть там.  С чего бы это,  думаю, вдруг? И почему в этой обители
скорби?  И,  наконец,  отчего я,  а  не  эта  бля...  бляндиночка,  которая
четвертый год пачкает мою почтенную фамилию? Ах, да, вы же не в курсе наших
семейных страданий...
     - Немного в курсе,  Курт, и отлично вас понимаю, - (Роману подумалось,
что от хмельного Фогена он сможет добиться даже большего, чем от трезвого).
- Но если это ваша "легенда"...
     - Да какая там...  легенда!  - выругался "Легионер" и выплюнул  окурок
куда-то в сторону невидимого неба.  - Один нехороший начальник отыгрался на
мне за то,  что его дочка не пожелала делать  аборт!  Первая  беременность,
опасается,  понимаешь,  бесплодия...  а для чего тогда было затягивать? Для
чего, я вас спрашиваю, доводить дело до вздутого факта? У медицинской науки
есть  много  безболезненных  способов,  а  эта  кисуля  взяла  и  применила
отвратный бабский шантаж!  "Погляди,  - говорит, - порадуйся и собирайся на
регистрацию!" - "Ничего подобного,  - говорю,  - я не рыба и ловить меня не
надо,  выпутывайся сама как знаешь!" - "Ах, так? - говорит ее папа. - Тогда
вас ожидает новое место службы,  вполне подходящее для такого... - (следует
длинное неприличное определение).  - Может,  одумаешься,  сынок?" - "Нет, -
говорю,  - несколько лет в глуши лучше, чем вся жизнь под каблуком!" - "Как
хочешь,  -  говорят  уже  дуэтом,  -  тогда  пакуй  вещички  и  прощайся  с
цивилизацией!  Но  от  жены  все  одно  не отвертишься,  так как ждет тебя,
красавчик, важное спецзадание!" Или нет, это мне уже в штабе евоный холуй в
полковничьих погонах сказал... И вот я здесь, с белокурой Кларой в качестве
довеска... о, Всевышний, иногда "болевая камера" кажется приятнее! Впрочем,
тут я хватил через край. "Болевая", конечно же, хуже.
     - Наверное,  этой ночью нам от женской тематики не убежать  никуда,  -
проникновенно  поведал  Роман  и,  сделав  большой  шаг,  взял  удрученного
"Легионера" под руку: - Понимаете, я к вам с визитом от Златы Йорковой.
     В первую   минуту  Курт,  казалось,  и  не  услышал  сказанного  сыном
Командора - он все стоял,  слегка покачиваясь,  и тупо глядел перед  собой.
Однако  когда  офицер  поднял  голову,  выяснилось,  что  глаза у него были
чистого зеленого цвета и безо всяких следов давешней мути.
     - В  этом  месте,  оскверненном  моими  непристойными выражениями,  не
пристало говорить о такой женщине,  - (сказано было очень рассудительно). -
Прошу вас, пройдемте в комнату.
     - Извините,  не хочется,  - спокойно отозвался Роман.  -  Там  слишком
тепло.
     Курт высвободил предплечье,  отстранился и внимательно  осмотрел  сына
Командора.  Тот,  промокший до нитки,  выглядел весьма невзрачно, однако на
лаконичное предложение: "Тогда в вездеходе?" повторил снова:
     - Не хочется. Лучше здесь.
     - Нет,  сплошные неудобства, - воспротивился "Легионер". - Жизнь и так
коротка,  к чему разбавлять ее постоянным дискомфортом? Подождите, я сейчас
вернусь.
     Спустя ровно   минуту  он  снова  появился  на  пороге,  облаченный  в
непромокаемый плащ с  огромным  капюшоном.  Другой,  точно  такой  же,  был
переброшен через руку.
     - Одевайтесь и давайте прокатимся...  на мою дачу, - обрадовал Фоген и
добавил:  -  Не  беспокойтесь,  всего-то три мили к северу и одна к западу.
Пойдем на автопилоте, не впервой.
     - Вы уверены, что я не на коне? - не удержался от примитивной проверки
Роман и,  получив в ответ  красноречивое:  "Здесь  породу  Пегасов  еще  не
вывели", набросил предложенную одежду и снова нырнул под надоевший дождь.
     Опьянение не помешало "Легионеру" сообразить,  что при таком  раскладе
карт разумнее всего воспользоваться машиной гостя,  а не своей,  поэтому он
временно уступил инициативу и лишь старался не отставать от Романа, который
снова  вооружился  "ночным  биноклем".  Однако  в  гравикатер Курт забрался
первым  и  разместился  в  кресле  пилота   очень   обстоятельно.   Правда,
основательным  усаживанием  дело  и  ограничилось  - все остальное быстро и
точно выполнил бортовой "расчетчик" после получения необходимой информации.
Сын  Командора  и не старался уследить за ночным пейзажем,  проплывавшим за
инфракрасными экранами - там был лес  высокий,  лес  низкий  и  лес  мокрый
различной  степени густоты.  Он также не гадал,  что это за "дача",  и лишь
выразил стремление побыстрее оказаться в сухом месте  под  защитой  четырех
стен и крыши. Не оборачиваясь, ему пообещали все, кроме роскоши.
     ...Вездеход внезапно  остановился  посреди  такой  густой  чащи,   что
сначала показалось, будто он намертво застрял. Но Курт, даже не взглянув на
курсограф,  отключил основное  питание  и  небрежным  вилянием  кисти  руки
предложил  гостю  последовать  за ним.  Сам же он открыл дверцу и вывалился
наружу.  Со вздохом Роман опять нахлобучил  на  голову  капюшон,  но  сразу
выяснилось, что было сделано лишнее движение.
     Машина стояла практически вплотную к большой,  вместительной  палатке,
вернее  сказать,  к  настоящему  палаточному  домику,  чрезвычайно  искусно
замаскированному среди могучих зарослей неизвестных вьющихся растений. Вход
находился даже и не рядом, а как бы служил продолжением выхода из вездехода
- стоило только протянуть ладони и  раздвинуть  пошире  прорезь  в  плотном
водонепроницаемом материале.
     Роман так  и  поступил  и  очутился  в  крохотной  прихожей,   где   с
удовольствием  сбросил  громоздкий  плащ.  Вторая  щель привела его то ли в
каптерку,  то ли на походный склад,  ибо вокруг были  сп