ужина, а я быстренько связалась с командирским вездеходом отца
и снова попала на господина Озолса.
     - Я не советовал бы вам,  Эльза, тревожить сейчас ваших родственников,
- сообщил он. - Тут у нас такое творится...
     - Догадываюсь,  -  усмехнулась  я.  -  Мой  Командор  решил напоследок
примериться к роли частного детектива... Наверняка всех поставил на уши!
     - Нет,  он и ваш брат пока лишь напряженно мыслят и беспокоить себя не
велели,  - смешок  Гуннара  тоже  прозвучал  вполне  отчетливо.  -  Кстати,
помните, в переданной вам информации было небольшое сообщение лично от меня
- о странной стихотворной шифровке,  которую разгадывали Младшая Королевна,
Ольда Ласкэ и Мстислав?  Да,  о "голубых елях"! Так вот, я подумал, что вам
не помешает оценить одну любопытную подробность,  хотя и напрямую к делу не
относящуюся.  Еще  пару  дней  назад  я узнал,  что один из работников Базы
коллекционирует  поэтические   афоризмы.   Произошло   все,   в   общем-то,
непреднамеренно:  случайный взгляд на дисплей "расчетчика", за которым этот
человек с увлечением работал...
     - Минуточку-секундочку,   дорогой   лейтенант!  -  (мне  захотелось  в
последний раз за вечер испытать судьбу).  - А можно, я попробую угадать его
имя? Даже, если хочешь, давай поспорим на... на шампанское! На "Брют"!
     - Со скольких попыток?
     - С одной! Итак?
     Предложение было принято,  и я сначала неуверенно  произнесла  имя,  а
затем  выпалила  фамилию.  В  эфире  воцарилось  молчание (противный Гуннар
сделал длинную-предлинную паузу,  за время которой я даже вспотела), но вот
до меня донеслось:
     - Ну что же,  поздравляю,  Эльза! "Самое сухое виноградное" - за мной.
Это имеет значение?
     - И да, и нет, - совершенно счастливым голосом ответила я. - Просто ты
дал мне подтверждение, что свою работу я выполнила на "отлично"!
     - Еще раз поздравляю! Передать нашим?
     - Пока  не  надо.  А  завтра  на ваш компьютер придет мой подробнейший
отчет.
     - Понял вас. За... за этим человеком слежка нужна?
     - Ни в коем случае! Это - ас; понимаешь, Гуннар, это - настоящий ас, и
спаси  нас  и  сохрани,  если  он  раньше  времени что-то почует!  Но ты не
беспокойся: я уверена, что новых смертей не будет.
     - Хотелось бы на это надеяться. Ну, до встречи!
     Я тоже пожелала ему спокойной ночи, а потом отключилась и выбралась из
машины довольная,  как розовый слон.  А что?  Если бывают "голубые ели", то
почему  бы  не  быть  и  таким  слонам?   Я   звонко   рассмеялась   своему
предположению, и тут же из-за моей спины вкрадчиво донеслось:
     - Мне понятны причины вашего чудесного настроения,  мисс Эльза. Однако
хотелось  бы  заметить,  что  гибель  Нины Ладвиной вы объяснили не слишком
убедительно...
     Я нервно вздрогнула,  подпрыгнула,  отскочила,  отбежала, обернулась и
выругалась - у Сережи начинают появляться не совсем приятные привычки  меня
шокировать.  Если  он  явился  подслушивать  и  замотивировал это тем,  что
приволок мне шубу (как будто стало прохладно!),  то у него все равно ничего
не вышло - наша защита связи отменная. Само собой, я так ему и сказала.
     - Сие мне известно,  - несколько печально поведал Серж, - но вы ко мне
несправедливы. Я просто беспокоился и к тому же...
     - Не очень-то верится! А почему опять на "вы"?
     - Вообще-то,  от  растерянности - не ожидал встретить такое абсолютное
воплощение счастья. Однако, повторюсь, вы его еще не заслужили!
     - Ничего  подобного  -  заслужила  самым  настоящим  образом!  - гордо
заверила его я.  - А насчет "неубедительности" - не знаю...  По-моему,  все
логично.
     - Придумано,  действительно,  красиво,  а вот логики как раз мало!  Ну
рассуди:  сначала  уничтожают  двух несчастных сотрудниц малой станции No 3;
затем водителя вездехода,  на котором приехала Нина Ладвина, затем ее саму.
Далее  гибнет  водитель машины Инфантьева и два витязя впридачу - и все это
потому, что Эрик Шедуэлл поругался из-за ерунды с начальником Станции?
     - Ты   отлично  подметил  несоответствие  причины  и  следствия,  -  с
огорчением призналась я,  - но ничего иного мне в  голову  не  пришло...  А
может,  ты  подскажешь,  как  было  на  самом  деле?  Сопровождал  Малинку,
участвовал в расследовании!
     - Если подскажу - ты совсем возгордишься! И начнешь мною командовать!
     - Сержик,  ну хотя бы намекни бедной глупенькой Эльзе! - заканючила я.
- У меня так все хорошо сошлось, кроме этого...
     - Хорошо, уговорила, - улыбнулся рыцарь и накинул шубу мне на плечи. -
Итак, слушай и попробуй сделать выводы. После того, как первые два человека
погибли на третьем "цветке"  ночью,  следующие  двое  (Нина  Ладвина  и  ее
спутник)  нашли  свою смерть днем.  А вот группа Инфантьева была истреблена
вечером.  И той же ночью я и Малинка находились возле "цветка" и не  только
не   пострадали,   но   и   вообще  никого  не  видели!  Ни  оборотней,  ни
трансформеров. А теперь - думай.
     Я уставилась  на  него  круглыми глазами и честно попыталась выполнить
его приказание,  но в голову,  конечно же,  ничего не  лезло.  Смутно  лишь
припоминалось, что некогда подобным образом пыталась рассуждать и я сама.
     - Что,  никак?  А разгадка очень проста!  - рыцарь решил  меня  еще  и
поддразнить.  - Вспомни основное правило оценки версий: "Исключите заведомо
невозможное,  и сразу останется только верное,  каким бы  странным  оно  не
казалось"!  Еще немного помогу:  мысль о засаде богатырей можешь отбросить.
Ну? И-и-и-и-и...
     - И-и-и-и-и...  не  знаю!!  - завопила я.  - Не умею думать по указке!
Пойдем лучше ужинать! Может, после еды соображу!
     - После еды спать потянет,  - вздохнул Серж.  - Ладно,  двинулись! Да,
последнее замечание: Инга Инфантьева...
     - ...никакого отношения к смерти Эрика Шедуэлла не имеет и задерживать
ее нет нужды, - закончила я за него очевидную фразу. - Представь себе, я бы
о ней и не вякнула, если бы в свою очередь ты не вякнул про Мстислава.
     - Ах,  значит,  я просто поторопился, а этого молодца ты и так держишь
на  примете?  - сделал предположение рыцарь.  - Очень правильно,  хотя улик
против него вряд  ли  удастся  найти  -  осторожный  красавчик!  Однако  за
сообразительность необходимо вознаграждать...
     Я чуть было не выдала себя пассажем,  что о рыжеволосом витязе  в  тот
момент и думать не думала,  но сдержалась,  не желая упускать случай лишний
раз поцеловаться с Сержем. К моему восторгу, дело поцелуем не ограничилось,
и  мне  на  шею  было торжественно надето изумительное бриллиантовое колье!
Узнав же,  что оно не синтезированное,  а из настоящих природных алмазов, и
что  ему  более  двадцати  тысяч лет,  я вообще на некоторое время онемела.
Конечно,  и простой синтез такой вещицы обошелся бы  Сереженьке  минимум  в
двести тысяч энергетических единиц, но подлинная историческая драгоценность
вообще не имела цены!  Мне как никогда сильно  захотелось  выйти  замуж  за
рыцаря...  Надо  бы  завтра  надеть самый лучший свой наряд - а вдруг после
такого подарка последует и предложение?  Сердце мое  забилось  часто-часто,
потому что впервые в жизни я, не задумываясь, сказала бы: "Да!"


     "Фрагмент No 8"

     "Итак, труднейшее в моей  карьере  дело  "Незнакомца  в  маске"  можно
считать законченным.  Остальную работу пусть проводит отец.  Я думаю,  он с
ней справится,  пусть только не забудет поблагодарить моего славного рыцаря
монсеньора де Пери.  Не знаю,  с умыслом ли он сообщил,  что загадка смерти
жены Иоганна Ладвина имеет другое,  особое объяснение,  или нет - я всетаки
ее разгадала.  Как обычно, многое теперь кажется настолько ясным и простым,
что остается лишь удивляться,  отчего наше далеко не глупое  семейство  фон
Хетцен  не  разобралось  во всем сразу же,  еще в самые первые дни,  сидя в
своих комнатах на Главной Станции.  Хотя,  скорее всего,  это я сейчас  так
снисходительно вещаю - на гребне волны (то есть, успеха). Ну, в самом деле,
откуда нам было знать,  что именно правильный ответ на  вопрос  о  причинах
старой  трагедии  на  малой  станции-"цветке"  No 3 фактически предоставляет
льготный пропуск за Сафат-реку?
     Но мне безразлично, попадем мы туда или нет.
     Думаю о  пережитом  за  эти  дни,  я  отчего-то  с  большей   ясностью
вспоминала последние: как мы вышли на берег океана, как на скорости шли над
водою на вездеходе;  как,  пройдя по дуге более сотни миль и обогнув  устье
Сафатреки,  приблизились  к  пологому берегу,  покрытому сплошным ковром из
цветов;  как совсем близко от  него  неожиданно  упала  в  воду  и  утонула
"стрекоза",  и мы поняли,  что на техническом средстве и здесь не пройти...
Припомнилось и расставание с молчаливыми  богатырями  невдалеке  от  города
Сержа - никто из них не принял его приглашения погостить.  К моему большому
стыду,  я ничем не смогла отблагодарить этих суровых парней за  службу,  за
почетный  эскорт,  но  как  же  было  невыразимо  приятно пожать каждому из
двадцати силачей руку  и  пожелать  им  благополучного  возвращения!  Опять
удовольствие  было  доставлено  мне...  Правда,  я передала через красивого
есаула Глеба свой бластер в подарок его атаману,  но это  показалось  такой
малостью!  Кстати,  Глеб  был  настолько хорошо собою,  что так и подмывало
попросить у него номерок его личного переговорного  устройства,  словно  мы
оба  были  обычными  студентами!  Ах,  это  я снова,  как говорит Станислав
Ладвин, "в своем обычном репертуаре..."
     Не знаю отчего,  но,  закончив балаболить в свой диктофон,  я испытала
настоящий приступ то ли тоски,  то ли разочарования...  Путаясь  в  здешних
приключениях,  я  пыталась  полюбить  - и не уверена,  что мне это удалось,
хотела найти верных друзей - и не знаю,  сколько с меня  за  это  запросят.
Все-таки Станислав занят исключительно собою (хотя что в этом такого?), а о
чувствах ко мне  Кирилла  Инфантьева  порой  даже  думать  боязно.  Кстати,
Ладвин-младший  подобный  поворот  событий только приветствовал бы,  да и я
сама раньше, гуляя с одним мальчиком, всегда держала другого про запас. Вот
если  бы Серж,  если бы только Серж...  Но снова и снова приходит на память
холодное предупреждение  "Стража":  "Рыцарь  никого  не  любит,  он  просто
использует  человека  в  своих интересах".  Как ни странно,  но мне было бы
легче, сумей я разобраться в этих самых интересах хоть на пять процентов...
     Но я ничего не понимаю.
     Все-таки женщина не должна быть умной: повисла у парня на шее, закрыла
глаза, а там будь что будет! Очень романтично...
     Я же, к сожалению, кое-что соображаю.
     Господи, Всевышний,  ну  для  чего  ты  к  сладостным  отношениям двух
физиологий добавил еще и чувства?  Неужели  первого  для  продолжения  рода
недостаточно?!
     Достаточно, а,  значит,  Серж ошибается - очень  не  простая  обезьяна
стояла у истока племени человеков...
     Да, он мне сказал,  откуда у него столько "энергии" - оказывается,  та
установка  на  третьем  этаже,  которую  я  приняла  за  часть  конструкции
защитного гравитатора, есть не что иное, как прямой преобразователь энергии
солнца  планеты в энергию концентрированную.  Шутник,  право!  Если все так
просто,  то на кой ляд человечеству строить  в  Космосе  столь  грандиозные
заводы   для   длительной,   постепенной   переработки  "сырого"  звездного
материала?
     Но Серж вообще любит приколы.
     Возможно, именно  поэтому  я  не   дождалась   от   него   не   только
воображаемого предложения, но и узнала, что он, к сожалению, не сможет меня
сейчас сопровождать до малой станции No 4 - дела, дела! Вот если я соглашусь
подождать дня три-четыре...
     Названная им цифра не играла никакой роли - я могла бы остаться  и  на
неделю  (папа  отлично  сработает по моему отчету и сам) - но рыцарь забыл,
что я не просто "Эль-Эль",  а Эльза фон  Хетцен!  Разумеется,  ждать  я  не
согласилась, и завтра выезжаю вдвоем с Инфантьевым, а Серж...
     Серж прибудет позднее.
     Хотя, возможно, я расхныкалась оттого, что впервые за день не отведала
даже легкого пива. Это можно исправить, но я не уверена, что так поступлю.
     У меня еще осталось небольшое мстительное удовольствие - наглый отъезд
в леопардовой шубе и  бриллиантовом  колье.  И  конечно  же  очень  приятно
сознавать,  как  великолепно  будет себя чувствовать мой Командор,  получив
разработанный мной план дальнейших действий..."




Блок событий No 3

     1. Кто есть кто?

     Никогда еще Командор не чувствовал себя так паршиво.
     Самым отвратительным было то,  что его морально унизили в глазах сына,
смяв  и  скомкав  так  хорошо  придуманное  представление  с   эффектнейшей
финальной  сценой  задержания матерого преступника.  Увы,  хватать и сажать
оказалось некого  -  предполагаемого  злодея  Эрика  Шедуэлла  хладнокровно
застрелил  еще  какой-то  мерзавец,  которому  на  дела и замыслы господина
Густава фон Хетцена было решительно наплевать.  В неудачно сложившемся  дне
судьба  поставила  логичную  сволочную  точку,  и  вместо  отдыха,  ужина и
корректировки планов пришлось предпринять ряд действий,  далеких не  только
от гениальности, но и от простого здравого смысла.
     Командор и сам понимал,  что назвать быстрый арест  мадемуазели  Ласкэ
"глупым"  -  это значило дать ему точную оценку.  Но что оставалось делать?
Разрешить всем разойтись,  а самому запить возле трупа горькую?  Ни о каком
нормальном  расследовании  не  могло  идти  и речи хотя бы уже потому,  что
подозреваемых негде было содержать в изоляции друг от друга,  что,  в  свою
очередь,  исключало  и грамотно спланированные допросы,  и очные ставки,  и
прочие обязательные для  следствия  шаги.  Поэтому  он  и  отреагировал  на
полученную   единственную   важную  улику  -  пистолет  -  как  и  положено
образцовому недалекому службисту, то есть, задержал его владелицу.
     Еще хорошо, что испуганная Ольда восприняла избранную против нее "меру
пресечения" достаточно тихо,  чего нельзя было сказать о Младшей Королевне.
Разгневанная явной несправедливостью,  она требовала от Густава фон Хетцена
немедленно отпустить ее подругу и принести  публичные  извинения.  Все  это
предвещало  взрыв  темперамента  с  непредсказуемыми последствиями,  однако
Мстислав с успокоениями не спешил,  а Роман хотя и собирался утешать, но не
знал  -  кого.  У  Ольды  был  глубоко  несчастный  вид,  а глаза то и дело
наполнялись голубыми слезами;  Малинка же выглядела оскорбленной  в  лучших
своих чувствах.  Все же сын Командора решил начать именно с нее.  С большим
трудом удалось отозвать Младшую Королевну в сторонку и с замиранием  сердца
взять под руку,  которая,  казалось,  была выточена из стали.  Об опасности
ситуации говорило и то, что впервые за последнее время Малинка сразу ему не
улыбнулась.  Пришлось это сделать самому и поспешно заверить Их Высочество,
что арест красавицы был произведен понарошку,  чтобы  усыпить  бдительность
истинного  преступника  (тут  удалось принять заговорщицкий вид,  с опаской
повести глазами по сторонам и  очень  заметно  для  остальных  приложить  к
выпяченным  губам палец).  К счастью,  Младшая Королевна поверила и немного
оттаяла - во всяком случае,  перестала непрерывно концентрироваться.  Роман
сразу  этим воспользовался и шепотом пошел расписывать,  каково ему сегодня
пришлось:  ведь  он  чуть  было  не  погиб  у   Сафат-реки...   Внимательно
наблюдавший за сыном Командор с удовлетворением отметил, как щеки у Малинки
то  розовеют,  то  бледнеют;  как  стремительно  округляются  ее  глаза,  а
маленькой   ладошке   ужасно  хочется  погладить  бедного,  исстрадавшегося
рассказчика по лицу.  Этого допускать не  следовало  хотя  бы  потому,  что
мадемуазель  Ласкэ начала подозрительно быстро оживать,  глядя на воркующую
парочку.  Пришлось в темпе приблизиться к увлекшимся молодым  людям  и,  не
зная сказанного Романом,  произнести нейтральную извиняющуюся фразу:  "Не о
чем волноваться,  Ваше Высочество,  я убежден,  что завтра же это печальное
недоразумение разъяснится!" Далее Командор вернулся к десантникам, подозвал
Гуннара и отдал ему ряд распоряжений,  в  результате  которых  гостям  было
предложено удалиться и с помощью озабоченной Йорковой начать обустраиваться
на ночлег. Ольду под охраной отвели на станцию и заперли в одной из комнат,
после  чего  герр Густав отправился к Иоганну Ладвину для невеселой беседы.
Сам же лейтенант продолжил обследование места преступления.
     Как ни   странно,   но   мадемуазель   Ласкэ  отказалась  делить  свою
арестантскую с кем бы то ни было,  в  том  числе,  и  с  Малинкой,  которая
несколько  огорчилась таким поворотом событий,  но не более того,  ибо явно
настроилась на вечернюю прогулку с фон Хетценом-младшим.  Их  уединению  не
могли  помешать  -  у  Златы было слишком много дел.  Командор поощрительно
отнесся  к  этой  затее  и  наскоро  проинструктировал  сына,  нацелив  его
исключительно  на  расспросы о том,  как в их отсутствие на "цветке" прошел
день.  Роман заверил,  что ни о чем ином говорить и не станет,  и  поспешно
возвратился  к  ожидавшей  его  Королевне,  уже с нетерпением постукивавшей
тапочкой по земле,  словно лошадка копытцем.  К сожалению, в своем скромном
платьице  девушка  все  же выглядела весьма соблазнительно,  и едва станция
скрылась за деревьями,  как беседа  сама  собой  перешла  на  темы  личного
порядка.  Хорошо  хоть  Малинка  помнила,  что день у ее друга выдался куда
более трудным,  и вела себя тихо и  ненавязчиво.  Правда,  глаза  постоянно
выдавали ее желание, и сын Командора, остро нуждавшийся в женской ласке, не
смог устоять.  Пренебрегая наказом многоопытной сестры, он трижды целовался
с  замиравшей  в  его  объятиях  девушкой,  но  настоящего  удовольствия не
получил.  Возможно,  потому,  что в сотне метров  от  них  валялся  мертвый
человек.
     ...Расставшись с Малинкой возле стоянки вездеходов и чувствуя на  себе
любопытные  взгляды  десантников,  Роман ощутил сильную потребность в более
верном способе поднятия духа.  Ничего лучшего пресловутой "Эвы" не нашлось,
но  коньяк  оказал  очень  странное действие:  молодому человеку захотелось
немедленно повидать Ольду...
     Это не  самое умное решение было незамедлительно выполнено.  Без труда
установив,  за каким окном томится бедная узница, фон Хетцен-младший вскоре
уже находился возле него и жадно всматривался в пригорюнившуюся мадемуазель
Ласкэ,  которая сидела на диване,  положив голову на сложенные  "лепестком"
ладони.  Поколебавшись, он резко постучал. Ольда вздрогнула, встрепенулась,
увидела и подлетела к стеклу.  С нажатием кнопки  оно  скользнуло  вбок,  а
вторым   легким   движением   пальчика  был  выключен  и  вечерний  свет...
Последовала  маленькая  пауза,  давшая  возможность  Роману  проникнуть   в
комнату,  где  к нему быстро прижались и очень крепко обняли.  Новоявленный
поклонник женской красоты ожидал,  что  дальше  он  будет  вознагражден  за
внимание продолжительным страстным поцелуем,  однако,  к его разочарованию,
все простым объятием и ограничилось. Ольда выглядела собранной и непривычно
серьезной,  и  тогда  Роман  перешел  к  осторожным оправданием вынужденных
отцовских  действий.  Однако  вместо  ответной  жалобы  на  неблагоприятное
стечение обстоятельств сын Командора неожиданно услышал:
     - А отчего вы так уверены, что я в этом деле никак не замешана?
     После перенесенных дневных треволнений вразумительно ответить на такой
вопрос было трудно,  и Роман растерялся.  После некоторого молчания молодой
человек пробормотал,  что он рад видеть мадемуазель Ласкэ в хорошей форме и
понуро направился к двери.  Конечно же,  его  остановили  и,  напомнив  про
коридорную    охрану,   посоветовали   выбираться   первоначальным   путем.
Чувствовалось,  что Ольде тоже очень хочется  обстоятельно  поговорить,  но
почему-то  ей  крайне  трудно  решиться на этот простой шаг.  Уже подойдя к
отк