и
обстоятельным подходом ко всему,  что бы ни делал,  и какой-то  постоянной,
тщательно   скрываемой  сосредоточенностью.  Он  сам  лично  осмотрел  свой
расположившийся на отдых отряд,  распорядился выставить усиленные заслоны и
отрядил  на это дело шестнадцать человек,  расставив их по двое на вершинах
большого восьмиугольника,  в центре которого находилась поляна.  Проследив,
как  эти  воины удалились,  Эльза с любопытством перенесла свое внимание на
остальных,  с нетерпением ожидая, когда же они снимут свои мрачные шлемы. И
она   была  полностью  удовлетворена,  увидев  самые  обыкновенные  и  даже
симпатичные мужские лица преимущественно среднего возраста. Вслед за этим у
Тита   поинтересовались   насчет   таких   мер   предосторожности,   и  тот
многозначительно усмехнулся:
     - Береженого,  как говорится, и бог бережет - так-то, красна девица! К
тому  же  у  моего  старинного  приятеля  Иннокентия  слишком  переменчивый
характер  и  не  совсем обоснованные претензии на лидерство.  Сегодня я его
убедил вести себя потише,  но,  к сожалению,  он поддерживает  отношение  с
парой-тройкой ребятишек, которые, ну-у... как бы это сказать...
     - Не продолжайте,  атаман,  - со вздохом сказала Эльза,  - я уже имела
несчастье побыть некоторое время наедине с неким "Малышом" и теперь отлично
представляю, что это за ребятишки...
     - Кто его убрал?  - тихо спросил Тит,  сильно подавшись вперед.  - Вы?
Или "Страж"?
     - Странно,  что вы не упомянули в своих догадках имя Сержа, - отметила
Эльза,  тоже слегка наклонившись,  - а ведь с "Малышом" расправился  именно
он.
     Она решила  пока  не  ломать  голову  над  происхождением  интересного
прозвища, которое здесь получил Кирилл Инфантьев.
     - Вот,  значит,  как... - задумчиво сказал атаман и покачал головою. -
Кто  бы  другой  говорил  -  не  поверил бы...  Тогда это был действительно
настоящий  нахвальщик,  если,  не  успев  заматереть,  все-таки   осмелился
схватиться с непобедимым рыцарем...
     Он рассеянно нашарил свой стакан с вином,  отхлебнул небольшой  глоток
и,  глядя на мисс фон Хетцен глазами,  в которых уже не было ни иронии,  ни
смешинки, продолжил:
     - Вы,  очевидно,  и  не  догадываетесь,  какую огромную услугу оказали
Иннокентию,  устранив  его  бывшего  любимца!  Еще  в  пятилетнем  возрасте
истинные  наклонности  "Малыша"  проявились  столь  отчетливо,  что в любой
другой команде немедленно был бы поставлен вопрос о его усыплении,  как это
делают   с   неизлечимо  больными  домашними  животными.  Но  у  Иннокентия
соображение с заворотами,  я же говорил...  Он решил,  что  соответствующим
воспитанием  сделает  из  маленького садиста верного и надежного охранника,
готового на что угодно по первому  приказу.  Нет,  его  простота  иной  раз
доводит  меня  до  слез умиления!  Да будь такое возможно,  то вместо нас и
витязей грызлись бы исключительно нахвальщики,  а мы занимались бы приятным
и   непыльным   делом  отдачи  распоряжений  и  команд!  Но  контролируемой
ненормальности,  извините,  не бывает.  Роботов,  зомби можно  сделать  или
подготовить,  а настоящий нахвальщик не подчиняется никому,  в том числе, и
самому себе.
     Эльза боязливо  поежилась  и,  сразу почувствовав холод,  придвинулась
ближе к согревающему пламени костерка. К ее удивлению, то же самое сделал и
Тит.
     - Вначале Кеше казалось, что все идет так, как надо, - заметил он. - В
двенадцать  лет  с  пареньком  отказывались  состязаться  самые могучие его
богатыри,  а еще  через  год  и  он  сам  вынужден  был  прекратить  личные
тренировки,  дабы  невзначай  не  осрамиться.  Но  когда  "Малышу" стукнуло
пятнадцать,  неожиданно  выяснилось,  что  ничьи  приказы  или  просьбы  он
безоговорочно выполнять не намерен, а соглашается только на те, которые ему
по вкусу. А вкусы его понять не мог никто, в том числе, и я. Впечатление же
благодаря  своей  "истинной  силе"  мальчик производил такое,  что богатыри
стали на него смотреть как на заместителя  Иннокентий  и  его  безусловного
преемника. Только тут до моего друга ситного, кажется, дошло, что он может,
как выражаются бюрократы из  канцелярии  Замка  Рэчери,  "потерять  место".
Причем очень вероятно,  вместе с головой. И довольно быстро... Единственным
человеком,  который  с  самого  начала   относился   к   "Малышу"   как   к
выскочке-дешевке,  был  Серж.  И  тот  в  его  присутствии  не  осмеливался
возникать.
     Здесь Тит  прервался и неожиданно спросил у Эльзы,  знает ли она,  что
многие тоже считают рыцаря скрытым нахвальщиком.  Молодая  женщина  секунду
подумала, а потом сделала большие глаза:
     - Полнейшая глупистика!  Я знакома с ним совсем немного,  но, клянусь,
более нормального и рассудительного человека в жизни не встречала!
     - Да-да,  рассудительности в нем хоть отбавляй - кого угодно и  в  чем
угодно  убедит,  -  охотно  согласился Тит,  - однако иногда проскальзывает
что-то такое,  не совсем приятное. Настоящей силушки-то в нем не слишком, а
боец  каков!  Хитростью  берет,  фартом,  нахрапом - точь-в-точь та порода!
Недаром от витязей ушел, а к нам так и не пристал...
     - Да  что  вы  такое  говорите?  -  изумилась Эльза самым неподдельным
образом. - Рыцарь Серж - просто бывший витязь?!
     - Ну  а  кто  же  еще?  - приподнял подбородок Тит.  - Он самый...  Во
Дворце,  конечно, открещиваются от этого, но у нас, среди богатырей, такого
хлопца отродясь не было. Разве что в мелких ватагах у Нила или у Саверия...
хотя вряд ли.  Шила в мешке долго не утаишь,  все  одно  наружу  вылезет  и
уколет.  Непременно стал бы атаманом.  Правда,  он и сейчас фигура!  Больше
того, без господина рыцаря нам пришлось бы тяжеленько. В последние годы так
круто забирать стали,  чего раньше, пожалуй, и не было. Все громче и громче
раздаются в Замке голоса о необходимости решительного штурма,  о  том,  что
пора  раз  и  навсегда покончить с ослушниками и смутьянами...  Все ближе и
ближе  подходят  конные   разъезды   "Ястреба"   и   Вадима   Стэплтона   к
"Неприкосновенным   Территориям",  которые  один  ученый  горлопан  объявил
"Территориями  Династии",  а   другой   хитрый   горлопан   переиначил   на
"Спорные"...  И  только  рыцарь  Серж де Пери не позволил начаться всеобщей
резне.  Он сохранил очень хорошие отношения с  Младшей  Королевной  и  умел
через нее влиять на Старшую.  Правда,  у Ее Высочества к рыцарю всегда была
стойкая личная неприязнь - возможно, из чувства ревности, не знаю... Но его
ум  и  проницательность  наша повелительница всегда ценила,  а советы - тем
более.
     - Ну,  тогда ревность здесь ни при чем, - авторитетно заявила Эльза. -
Если бы она была причиной,  то как раз с ходу отвергались бы самые разумные
предложения! Простите, но уж так мы, женщины, устроены!
     - О, у Старшей Королевны настоящий мужской разум, смею вас заверить! -
возразил атаман.  - Разве иначе она могла  бы  контролировать  ситуацию  во
Дворце?   Больше   того,  она  предпринимает  отчаянные  усилия  переломить
сложившиеся веками стереотипы  мышления!  Причем  с  пассивной  поддержкой,
надеясь  только  на  свой  королевский  авторитет.  Положение там настолько
серьезное,  что  недаром   Серж   который   год   убеждает   нас   объявить
кудесникам-опекунам  Династии  ультиматум и кровью поклясться,  что если со
Старшей Королевной тоже произойдет "несчастный случай",  то богатыри ударят
всеми силами по обоим Дворцам,  и победителей в этой кровавой вакханалии не
будет.
     - И что же вы?  - заторопила с  ответом  мисс  фон  Хетцен.  Атаман  в
сердцах сплюнул:
     - А мы, к сожалению, лишь ушами равномерно хлопаем! До Аггея сложность
положения  все никак не дойдет,  Свирид смотрит на Вахтанга,  а тот сегодня
согласен,  завтра - нет.  К  Иннокентию  вообще  не  подступишься;  вернее,
убивать он завсегда готов,  вот и весь сказ.  А остальные... Династия есть?
Есть.  Витязей-негодяев к "Неприкосновенным Территориям" не  подпустим?  Не
подпустим. Ну и слава тебе, Всевышний, пора и обедать...
     Это было сыграно в лицах и прозвучало так комично,  что Эльза едва  не
рассмеялась,  однако  тут  же  спохватилась  и  зажала  глупый рот ладонью.
Впрочем, Тит на ее оплошность не обратил внимания - было видно, что говорил
он  о наболевшем.  Хрустнув несколько раз всеми десятью пальцами и с трудом
согнав с лица гримасу недовольства, атаман продолжил:
     - Тем  не  менее,  весть  о предложении Сержа добралась до кое-кого из
Дворцов-Замков,  и оргвыводы последовали немедленно.  За ним началась такая
охота,  какой  не было,  кажется,  со времен,  когда во главе витязей стоял
Герберт Стэплтон.  Жил тут один уникум,  который был полностью нормален, но
страстно  желавший,  чтобы  его считали психическим...  На этот раз за дело
взялась одна ядовитая особа из  аристократии  по  имени  Ольда  Ласкэ.  Вам
ничего не говорит ее фамилия?  Нет? Впрочем, неважно... пока неважно. А вот
то,  что она имеет серьезное влияние на Старшую  Королевну  и  является  ее
фавориткой...
     - Я тоже об этом слышала...
     - Источник слухов?
     - Вообще-то,  она  сама.   Но   косвенно   подтверждается   непонятным
поведением Малинки - как сообщил мой брат,  иногда не поймешь, кто у кого в
подчинении.
     - Да,  к  сожалению,  с  Младшей  Королевной  не всегда обращаются как
должно,  - угрюмо подтвердил Тит,  - когда-нибудь этому  придется  положить
конец"  Значит,  мадемуазель  Ласкэ и в самом деле,  штучка!  Да и по делам
видно.  Своего она добилась,  кажется,  с третьей попытки.  Серж  угодил  в
классическую  западню с подставой и фальшивыми переговорами;  его обложили,
как волка,  с трех  сторон  и  погнали  в  четвертую,  то  есть,  прямо  на
Сафатреку.  Рыцарю ничего не оставалось,  как - в первый и последний раз! -
запросить по рации у меня помощь.  По счастью,  я  находился  неподалеку  и
успевал,  но  имел с собою лишь десяток молодцов,  а с той стороны в травле
участвовало не меньше полусотни во главе с красавцем Мстиславом.  Передав в
эфир  по  своим  кодам  сигнал  бедствия,  я  отвлек  на  себя погоню и дал
возможность Сержу попытаться уйти берегом этой  страшной  реки.  Времени  у
него  оставалось  всего-то  ничего  до ночи,  но с таким конем определенные
шансы на спасение были.  Он успел  вырваться  из  "зоны  ночной  смерти"  в
нормальный лес,  где присоединился к моей группе.  Разумеется, нас упускать
не собирались,  даже  обрадовались,  что  улов  будет  побольше.  Однако  у
богатырей  взаимовыручка  на  первом месте!  До схватки не дошло:  подоспел
Аггей с дюжиной ребят, а еще через часок восемь человек привел, представьте
себе, Иннокентий - хотя знал, из-за кого разгорелся весь сыр-бор...
     - И как это,  как это объяснить? - скороговоркой выпалила Эльза и сама
же ответила: - Воинским долгом, наверное...
     - Скорее,  постоянным желанием  подраться,  -  уточнил  Тит.  -  Итак,
охотничкам стало ясно,  что добыча будет сопротивляться отчаянно. Но мы еще
не знали всех масштабов проводимой операции! Вскоре парламентер нас любезно
известил, что на подходе под командованием "Ястреба" еще один отряд витязей
той же численности,  что и первый,  а посему  нам  было  предложено  выдать
сеньора Сержа и убираться подобру-поздорову.  Несомненно, мадемуазель Ласкэ
все  прекрасно  продумала:  она  знала,  что  даже  если   рыцарь   проявит
благородство и захочет сдаться, то я ему это сделать не позволю.
     - А... а он благородство проявил?
     - Разумеется, нет! И не подумал.
     - Странно, - прошептала Эльза, - а мне казалось...
     - Что  вы,  -  протянул  Тит,  -  у  вашего  спутника  голова никакому
"расчетчику" не уступит! Он к этому времени уже все взвесил и объяснил, что
из  него  сделали бессознательную приманку для ловли и уничтожения верхушки
богатырей.  Или витязи расправляются с ним одним,  или  же  вместе  с  нами
впридачу - как ни кинь,  они всюду в выигрыше.  "И что же ты предлагаешь? -
спросил тогда я его.  - Ударить тридцать на пятьдесят,  пока не подошли еще
пятьдесят?"  -  "Как  можно-с!  -  последовал  ответ.  - Это явная ловушка:
во-первых,  там их все сто пятьдесят, а во-вторых, они наверняка уже где-то
рядом,  в  засаде".  -  "И  как же прикажешь быть?" - "А никак.  Сейчас вот
попрощаюсь с Малинкой,  а потом..." Тут он достал  передатчик  и  отошел  в
сторону.
     Что он намеревался делать "потом", я так и не узнал. Не ведаю, и какой
монолог он выдал Младшей Королевне,  однако через полчаса все витязи быстро
и молча удалились. Так шустро, словно они опасались преследования...
     Тут Эльза  не  удержалась  и,  вытянув  изо всех сил шею,  постаралась
взглянуть издалека на рыцаря через пламя костра,  но ничего  не  увидела  и
только закашлялась от дыма. Заслезились глаза, и она принялась протирать их
костяшками пальцев,  хотя понимала,  что этого делать не следует.  Конечно,
слезы потекли еще сильнее,  и дочь Командора несколько отвлеклась,  приводя
себя в порядок. К реальности ее вернул задумчивый голос атамана:
     - О,  как  потом возмущалась эта самая Ольда,  как же она злилась!  Мы
сумели  осуществить  радиоперехват  ее  разговора  с  Младшей   Королевной.
Оказывается,  та  после беседы с рыцарем связалась с Мстиславом и поклялась
жизнью сестры,  что,  если Сержа немедленно не  оставят  в  покое,  то  она
навсегда  покинет  зловещий Замок и перейдет на сторону богатырей.  Вот это
было заявленьице!
     - Неужели Малинка смогла бы так поступить? - поразилась Эльза.
     - Безусловно,  - подтвердил атаман,  - свое слово она держит нерушимо.
Голубая кровь,  что хотите... Плюс природное бесстрашие, плюс уверенность в
своей правоте,  отцовский характер и много чего еще...  Недаром мадемуазель
Ласкэ,  как оглашенная,  верещала в микрофон: "Истеричка несчастная, что ты
наделала!  Никто твоего бугая не собирался трогать!  Через неделю сама  ему
сладости  таскала  бы!",  на  что  Малинка очень хладнокровно заметила:  "В
"Свинцовую Башню",  наверное?" После этого красноречивого уточнения  Ольда,
кажется,   подавилась   собственным   языком,   а   потом  продолжила  свой
обвинительный вопеж,  вставляя в него такие женские ругательства,  что даже
мы  отворачивались  друг  от  друга.  Младшая  Королевна все это безобразие
стоически перенесла и  лишь  время  от  времени  ледяным  тоном  вставляла:
"Заткнись. Объяснимся окончательно во Дворце".
     - И... и что?
     - Да,  говорят,  шороху там было достаточно, - криво усмехнулся Тит. -
Несомненно,  мадемуазель  Ласкэ  нажаловалась  Старшей  Королевне,  которая
находилась  в  курсе событий и молчаливо наблюдала,  чем все закончится.  В
результате сестры здорово разругались и  некоторое  время  между  собой  не
разговаривали.   Однако  так  называемой  "партии  войны"  пришлось  нехотя
отступить.  Даже самые горячие головы  там  сообразили,  что  уход  Малинки
означал  бы для Династии полную катастрофу,  а для нас - фактически перелом
истории. Никто еще из королевских особ не выступал открыто за богатырей. Да
что  говорить!  Иннокентий даже подкинул характерную для него идейку:  мол,
пристукнем Сержа сами,  тихонечко,  а все свалим на витязей...  Будь у него
под боком Нил или,  скажем, Вахтанг, то кто знает - мог бы получиться новый
трагический поворот событий!  Однако  возле  меня,  по  счастью,  находился
Аггей, а  с  ним  подлые  выкрутасы  не  проходят.  Но  и вдвоем мы до-олго
вправляли Кеше мозги - так упорно он стоял на своем...
     - Неужто  ваш  необузданный  Иннокентий согласится покорно подчиниться
девушке?  - с сомнением сказала Эльза.  - Вот вы - не удивлюсь,  этот наряд
мне хорошо знаком!
     - Хвалю вашу наблюдательность,  - многозначительно улыбнулся Тит.  - А
насчет вашего вопроса...  Эх,  госпожа, госпожа! Да у нас Младшую Королевну
носили бы на руках и беспрекословно выполняли  малейшие  ее  прихоти!  Хотя
откуда им взяться, прихотям... Ее переход на многие годы законсервировал бы
самую болезненную проблему. Для кого раскол, а для кого мир и относительное
спокойствие.
     - Как я понимаю, тоже ненадежное состояние. И небезопасное - в будущем
возможны такие рецидивы ненависти...
     - Пусть и так! - атаман решительно взмахнул рукой. - Потом, как гласит
поговорка,  будет  суп  с  котом да еще будет ли...  А сейчас все подошло к
роковой грани,  и необходима временная  остановка  любой  ценой.  Серж  это
прекрасно  понимает  - именно с его помощью были устроены два тайных визита
Младшей Королевны в самые крупные и авторитетные богатырские команды -  мою
и Аггея.  Она была поражена,  увидев вместо рисуемых пропагандой негодяев и
разбойников вполне цивилизованных,  отлично  обученных  воинов,  каждый  из
которых  стоит  двух  витязей.  Порадовали  ее  царившая у нас дисциплина и
порядок,  и уж, конечно, невероятно польстило прямо-таки восторженное к ней
отношение  всех без исключения богатырей.  Лично у меня Малинка гостила две
недели и...  и,  честно говоря,  я привязался к ней,  как к дочери. До боли
хотелось  предложить официально стать нашей Королевой,  просто язык чесался
от  возбуждения,  но  Серж  отсоветовал.  Убедил,  что   этак   можно   все
испортить...  Я и сам понимал,  что эта чудесная девушка никогда не покинет
сестру из честолюбивых стремлений.  Вот  если  бы  ее  специально,  жестоко
обидели - тогда другое дело.  Но там,  во Дворцах,  тоже не дураки сидят. А
ведь Малинка по сути своей - наша!  Она единственная в стане витязей,  кто,
как и мы, не нуждается в этих отвратительных биостимуляторах и поддерживает
свою "истинную  силу"  только  нормальным  питанием.  Даже  Серж  не  может
обходиться  без них,  хотя тщательно сие скрывает.  Ручаюсь,  вы никогда не
видели, как он их применяет.
     - Да,  это правда,  - согласилась Эльза,  не спеша, однако, определять
свое отношение к услышанному.  - Теперь я начинаю понимать,  что многого  в
нем не замечала.
     - Да,  уж вы,  пожалуйста, ведите себя с ним поосторожнее, - подхватил
Тит. - Не забывайте: это человек с двойным дном. Может быть, и с тройным...
     Подобрав с земли короткую палку,  атаман поворошил сухо потрескивающие
в  огне  сучья  и  взметнул  вверх снопики замутненных дымом искр,  которые
моментально гасли.  Эльза на всякий случай прикрылась рукою,  а когда пламя
успокоилось,  и  теплый воздух снова пошел колыхаться равномерными волнами,
поинтересовалась:
     - Признайтесь,  Тит, а чем вызвана такая поразительная забота обо мне,
какой-то чужестранке?  Откуда и что вы знаете про меня?  Вряд ли я кажусь в
вашем представлении значительной особой!
     - Неужели я в спешном порядке двинул бы чуть ли не треть своего войска
ради неизвестно кого,  как вы думаете? - снова значительно улыбнулся атаман
и бросил палочку в  огонь.  -  О  своих  источниках  я  умолчу,  а  вот  их
информация...  Отвечу  так:  вы  прибыли сюда от имени своей Системы,  но с
личными корыстными целями,  а нужно  вам  то  же,  что  и  всем  остальным.
Расположившаяся   передо  мной  мисс  фон  Хетцен  имеет  рабочий  позывной
"Колдунья",  что верно отражает ее суть,  ибо чары, наводимые ею, причиняют
боль  а  в большой концентрации - смертельны...  Иннокентий убедился в этом
слишком поздно,  а вот я сразу  охотно  поверил,  потому  прошу  даже  ради
любопытства  на  мне  не практиковаться,  как на Младшей Королевне во время
того завтрака, надеюсь, помните? Это было жестоко, госпожа, и умоляю больше
так никогда не делать.  Она, бедняжка, до сих пор отойти не может: как ваше
имя услышит - сразу вздрагивает...  Конечно, вы добились своего. Вами очень
заинтересовалась    Старшая   Королевна,   которой   ошеломленная   Малинка
поторопилась все сообщить,  и пригласила  вас  в  фамильный  Замок  Рэчери.
Однако,  когда вы попадете туда, настоятельно прошу помнить о моей скромной
просьбе.
     Эльза, прищурившись,  остро  глянула  на  атамана.  Так,  стало  быть,
радиоразговор Королевен был подслушан, как и многие другие важные разговоры
- этого