И без снов.  При его-то нервной
системе...
     - Или наоборот - сладко грезит о том,  как он возвращается на родину и
помощью "усилителей" дает прикурить тем, кто его сюда сослал...
     - Да-а, ради такого оружия стоит попрыгать!
     - Ошибаешься в формулировке,  милейшая "Дама"!  "Усилители", о которых
так  мечтает  Командор,  это не оружие.  Это - Надежная Охрана Собственного
Достоинства,  необходимая нам,  интеллектуалам.  А радости для вояк  -  это
"аннигиляторы",  "хронодеструкторы",  "отсекатели  пространства"  и  прочие
кошмарики.
     - Любопытное мнение "Злючки"...
     - ...с которым вы,  надеюсь,  согласитесь.  Ведь  отчего  я  испытываю
бешеную зависть к Малинке? Оттого, что даже будучи не Королевной, а обычной
недалекой девкой (кем и  является  на  самом  деле),  она  может  на  любое
приказание  ответить  любому:  "А  пошел  ты в...  в болото!" Нет,  не так:
показать две комбинации из трех пальцев каждая и сказать:  "А иди ты  на...
на  хрен!"  Нет,  не так:  повернуться задом,  задрать юбку и гаркнуть:  "А
вали-ка ты в..."
     - Довольно-довольно, мы уже убедились, что у тебя поразительно богатое
воображение! И что, неужели подобная выходка есть предел твоих мечтаний?
     - Представьте себе, да! Может, ты желаешь решительно подчинять других,
а я хочу, чтобы не указывали мне. Хватит. Надоело.
     - Так  выйди в отставку,  займись разведением гладиолусов и георгинов!
Разведка "Элиты" как-нибудь перебьется...
     - А стаж? А пенсия? Или, думаете, мне грозит большое энергонаследство?
Нет, я всю жизнь пахала, как надежная землеройная машина!
     - Прости,  но о каком стаже может идти речь у наемных авантюристов?  И
неужели ты делаешь энергетические отчисления в...
     - Минуточку-минуточку,  "Монтаг"!  Ишь,  что нам плетут!  Тогда, кроме
финала "романа с усилителями",  пусть покажут и его начало!  Не хочешь? Так
позволь  мне,  но  учти:  я в сказочки давно не верю!  Даю картинку в стиле
художников-примитивистов:  "Злюка", превратившаяся в гравитационную машину,
преспокойно  захватывает  один  из  "энергетических  банков",  а приехавшей
ошеломленной полиции нагло заявляет: "А видела я вас... тра-та-та-та!"
     - Ой-ой-ой-ой! Фу-фу-фу! Фи-фи! Пфе!
     - Небогатые возражения...
     - Так  ведь  если  у  соседки  мозги  размягчились  и  сопли  потекли,
необязательно же ведро подставлять!
     - Хватит,  девочки,  хватит,  не  то  вы  опять  переругаетесь.  А что
касается меня,  то  отстаивать  свою  независимость  с  помощью  очередного
хитромудрого ученого изобретения... А если "усилители" будут у каждого?
     - Нет,  вот этого как раз допускать и не следует!  Каждому-то зачем? Я
полагаю,  что  "Клуб  Святогора" должен быть исключительно закрытым!  Прием
только достойных, только тех, кто докажет...
     - ...кто докажет, что на ваши "усилители" у него имеются свои, скажем,
"разрушители"...
     - Хотя бы и так! И если, в самом деле, есть - милости просим!
     - Между прочим, в идее охраны достоинства заложено рациональное зерно.
Что ни говори, а хорошо чувствовать свою практически полную защищенность от
нежелательных физических воздействий. Особенно нам, женщинам...
     - Спасибо,  дорогая "Дама". Я просто выразилась неудачно, а ты уловила
самую суть!
     - Насчет  "физических  воздействий"  вопрос  тоже спорный.  Для Клары,
например,  чем  их  больше,  тем  лучше.  Да  и  я  люблю  некоторые   виды
прикосновений со стороны мужчин...
     - С добрым утром, говоруны!
     - А вот наконец-то и сам! Отчего так долго задерживался?
     - Немного подслушивал. И знаете, что подумал?
     - Ась?
     Вошедший "Барон" лукаво прищурился и оглядел всю  честную  компанию  с
нескрываемой насмешкой.
     - Я подумал,  что совершенно точно могу определить то,  чем вы  сейчас
занимались,  -  сказал  он,  подходя ближе.  - Это называется:  "Восторг от
примерки нарядов,  приобретенных на средства,  которые удалось выручить  от
продажи  шубы,  пошитой  из  шкуры  неубитого  медведя,  следы которого еще
только-только предполагается обнаружить". Не довольно ли?
     - Пожалуй,  да,  -  согласился  "Монтаг" и очень быстро навел на столе
порядок.  Ему никто не помог,  скрыв  свою  лень  под  разными  предлогами.
"Злюка" сделала вид,  будто у нее что-то застряло между зубов,  чем вызвала
ироничную реплику "Черной Вдовы":  "Кажется, в пирожных были кости..." Сама
же   "вдовушка"  принялась  разглядывать  в  зеркальце  свою  физиономию  и
незамедлительно получила в ответ скрипучую рекомендацию,  откуда именно  ей
следует убрать повисшую макаронину.  А "Дама Треф" просто вышла из столовой
и через несколько минут вернулась,  держа в руке новенькую  нераспечатанную
колоду карт.
     - Предлагаю  определить  состав  группы  этим  старинным  способом,  -
сказала она.  - Пусть у всех изначально будут равные права, остальное решит
случай.
     - Я  не  считаю  это  справедливое мнение правильным,  - живо возразил
"Барон".  - Ситуация такова,  что мне идти придется при  любом  варианте  -
другому могут не поверить.  Насчет же номера второго... Тут сработает метод
исключения.  Вы,   уважаемая,   обязаны   находиться   на   "Базе",   чтобы
координировать  действия остальных;  вы,  драгоценная,  рисковать вообще не
должны - финальную партитуру исполнить больше некому. У "лохматушечки" тоже
хватит  забот  -  хотя  бы  с десантниками,  так что компанию мне составит,
скорее всего,  господин "Монтаг".  Надеюсь,  с его  стороны  возражений  не
будет?
     - Конечно,  нет,  - последовал уверенный ответ. - Босс прав. И вообще,
по старинке всегда было так: мужчинам - сражения, женщинам - интриги.
     - Достойно вывернулся! - "Дама Треф" невольно рассмеялась. - И, тем не
менее,  хочу  настоять  на  своем  -  сейчас объясню,  почему.  В замечании
"Барона" много разумного,  но есть и большой изъян: опять пойдет расслоение
на руководителей и подчиненных-исполнителей.  Этого допускать не стоит. Все
мы  должны  постоянно  быть  в  одинаковых  условиях  -  даже,  если  нужно
пожертвовать   сиюминутной   выгодой.   Иначе  рано  или  поздно  возникнет
внутренний заговор недовольных,  и конец. Я понимаю, что "Монтаг" справится
в рукопашной лучше меня,  и все же, если выпадет жребий, готова отправиться
вместо него. И отправлюсь. Ребята, поймите: сейчас справедливость важнее!
     - За  счет  сомнительной справедливости будет нанесен ущерб делу...  -
привычно было скрипнула "Злюка",  но затем сама себя  оборвала  и  села  за
стол,  отвернувшись.  На нее внимательно посмотрели,  после чего "вдовушка"
решительно забрала у "Дамы" картонную  коробочку  и  с  вызывающим  треском
распечатала.  Впрочем,  почти  сразу  же  38  атласных листов были переданы
"Барону".  Его умелые руки привычно несколько раз перемешали  колоду,  дали
подснять  и  выбросили  напротив каждого по одной карте крапом вверх.  Свою
карту "Дама Треф" быстро придавила ладонью, словно опасаясь подмены.
     - С   кого   начнем?   -   спросила   она.  Все  несколько  растерянно
переглянулись.
     - А какая разница? - недоуменно отозвался "Монтаг". - Можно и с тебя.
     - А почему с меня?
     Никто не  нашелся,  что  на  это  ответить.  После  минуты  невнятного
молчания "Барон" потянулся к своему прямоугольничку с  изображением  букета
полевых цветов, но был остановлен хладнокровным замечанием:
     - Я, признаться, не уловила: тот, кому выпадет наибольшее число очков,
пойдет на дело или остается?
     Это выдала "Злюка" - на нее снова уставились,  но теперь уже  с  явной
растерянностью. Потом "Дама Треф" нервно хихикнула:
     - Действительно,  мы начинаем дурью маяться!  Простите,  я снимаю свое
предложение - пусть идут добровольцы.
     - Ну вот и ладненько,  - торопливо подвел черту под  спорами  "Барон",
словно  опасаясь,  что  именно его кандидатура и выпадет в отсев.  - Вопрос
решен: за добычей отправятся бравые, горячие парни!
     - А  также  одна  энергичная  женщина,  - вдруг смело добавила "Черная
Вдова" и встала рядом с "Монтагом".  -  Во-первых,  я  вот  этого  бородача
одного  не  пущу,  а  во-вторых,  третий  номер  не  помешает.  В  качестве
резервного, если хотите. Вдруг кто-нибудь из мужчин потеряется по дороге?
     - Очень   правильная   мысль!   -   "вдовушку"  неожиданно  поддержала
встрепенувшаяся "Злюка" (причем очень громким голосом).  -  В  самом  деле,
мало ли что?
     "Барон" кашлянул,  дважды сжал и  разжал  кулаки  и  взглядом  спросил
мнение своего приятеля. Тот ответил широким жестом - "ничего не поделаешь!"
- и коротко молвил:
     - Согласен.
     - А те-пе-ри-ча,  дорогие мои,  - с заговорщицкими интонациями  начала
"Вдова",  -  я,  с  вашего позволения,  посмотрю,  что кому было уготовано.
Итак...
     Прежде, чем  ее  успели  остановить  или  хотя  бы высказать это самое
позволение,  она быстро перевернула свою карту,  с большим  удовлетворением
показала всем ярко-красного бубнового туза и объявила:
     - Я в картонки никогда не играла,  но вижу, что эта фиговина - одна из
главных!
     - Совершенно верно,  - хмыкнул "Монтаг",  - теперь мы точно знаем, что
без  тебя  никак нельзя обойтись!  А у нас...  так,  "король" и "король"...
Выходит, и мы получили одобрение свыше!
     - Это если мне не выпадет "червончик",  - предупредила "Дама Треф",  -
или одиннадцать, как и "Милашке"... Раз, два, три!
     Она эффектно  щелкнула  ноготком по глянцевой карте и,  приоткрыв рот,
озадаченно уставилась на совершенно чистую поверхность.
     - "Пустышка"!  -  отчего-то радостно воскликнула "Злюка".  - Ей выпала
"пустышка"!
     - В  корне  неверно - это же не домино!  - звучно возразил "Барон".  -
Перед нами просто запасная карта, которая может заменить любую утерянную!
     - Вот именно - "за-пас-на-я"!  - поспешно подхватила "Дама", четырежды
ткнув пальцем. - И нечего вопить, будто тебя... У самой-то что?
     "Злюка" демонстративно  от нее отвернулась,  обеими руками сграбастала
свою карту,  прижала к груди и медленно-медленно подтащила к  самому  носу.
Приподняла,  заглянула  -  и  с  нескрываемым  торжеством швырнула на самую
середину стола,  после чего встала,  отошла чуть влево, на самое освещенное
место, и принялась наслаждаться произведенным впечатлением.
     - Ну и что такого? - недовольно спросила "Милашка", рассматривая яркое
изображение смеющегося горбатого карлика в красно-синем костюме придворного
шута. - Какой-то уродец...
     - Это так называемая "дьявольская карта", - неохотно сообщил "Монтаг".
- Она по желанию игрока один раз за партию может принять вид любого другого
символа - от двойки и до туза,  смотря что понадобилось. Пророческая сдача,
что и говорить! А вообще-то, надо было лучше тасовать...
     - Лично мне пророчество видится в ином,  - отмахнулся от адресованного
ему упрека "Барон",  - можете, кто верит, считать это благоприятным намеком
Всевышнего.  Когда  на  кон  ложится  сей  скалящийся  в  улыбке малыш,  то
противник обязан сбросить самых старших козырей! Интересно, не так ли?
     Ему не ответили.  На короткое время стало необыкновенно тихо,  а потом
все вдруг задвигались,  засуетились и принялись спешно  собираться,  словно
произошло  что-то  не  совсем  приличное.  Кто-то  слишком  рано  полностью
отключил  освещение,  и  в  кольцевом  коридоре  пришлось  двигаться  почти
наощупь, в полной темноте. "Барон" шел первым - вернее, так ему показалось.
У самой двери  (или  неподалеку)  он  неловко  оступился  и  был  сразу  же
подхвачен  под локоть чьими-то очень сильными пальцами.  Одновременно возле
самого уха послышался шепот - явно  женский,  но  незнакомый,  со  странным
акцентом:
     - А вдруг соперники по игре уже полностью израсходовали свой  козырной
боекомплект?  Или забудут о правилах? Не опасно ли тогда иметь "дьявола" за
пазухой?  Ведь если вы им и не воспользуетесь,  то по договору он все равно
воспользуется вами!
     "Барон" почему-то обернулся не сразу, а лишь когда его отпустили, да и
то слишком уж неторопливо.  Дверь еще не начинала открываться,  и поэтому в
первое  мгновение  он  ничего  не  разглядел.  Когда  же  в  образовавшееся
отверстие  хлынул  ослепительный  утренний  свет,  фигуры за его спиной уже
пришли в движение,  смешались.  И на лицах  спутников  ничего  нельзя  было
разглядеть,  кроме  сосредоточенности  и готовности приступить к намеченной
операции.



Блок событий No 5

     1. Тревожное сообщение

     ...Утро наступило   внезапно,  словно  кто-то  по  волшебству  поменял
декорации - поднялся занавес, и сразу стало светло. Погода выдалась ясной и
тихой,  однако  из  любого  окошка малой станции можно было увидеть большое
кучевое облако,  которое постепенно принимало форму причудливой башни - это
обещало дождливый вечер.  Очнувшаяся Эльза некоторое время лениво наблюдала
за еле  заметным  движением  огромной,  темнеющей  книзу  воздушной  массы,
почему-то  желая,  чтобы  она  опустилась  и окутала "цветок" своим влажным
таинственным полумраком.  Осознав,  наконец,  что ей просто  хочется  любым
способом  оживить воспоминания о безумной ночи,  молодая женщина сокрушенно
вздохнула и, приподнявшись на локтях, прислушалась к своему самочувствию.
     Как ни   странно,   оно   было   превосходным,  словно  после  горячей
оздоровительной ванны.  Тело казалось отдохнувшим на десять лет вперед и не
возражало   против  двигательной  активности.  В  голове  царил  абсолютный
порядок,  состоявший  из  спокойствия,  умиротворенности  и  еще  какого-то
особенного ощущения, суть которого сразу схватить не удалось. Впрочем, дочь
Командора  набралась  мужества,  сосредоточилась  и  поняла,  что   третьей
составляющей   этого   нового   непривычного   порядка   было  преобладание
конкретного мышления над абстрактно-образным.
     Говоря другими словами,  не хотелось думать. Тянуло подняться, сделать
энергичную зарядочку,  освежиться  под  прохладным  душем,  позавтракать  и
заняться  какими-нибудь реальными делами,  в которых главную роль играли бы
руки и ноги.  Отчего-то глаза и уши показались  сейчас  Эльзе  едва  ли  не
второстепенными органами, а языку отводилась только вкусовая функция - даже
представлялось странным использовать его для оформления  согласных  звуков.
Да и вообще разговаривать не хотелось...
     Окинув мимолетным взглядом  свою  постель,  мисс  фон  Хетцен  немного
удивилась,  найдя ее ровной и практически не сдвинутой; припомнив некоторые
подробности того, что именно вытворяли ночью над ее телом несколько молодых
мужчин,  и как конкретно развлекалась с их телами она сама, Эльза удивилась
еще больше. В этих памятных деталях не было и намека на стыдливость: чистая
природная  физиология каким-то образом полностью взяла верх над придуманной
воспитанностью и моралью. От ночных событий веяло полной раскрепощенностью;
слова "разврат", "непристойность" вообще потеряли свое смысловое значение и
казались набором ничего  не  значащих  букв.  Все  случившееся  было  очень
хорошим  и  правильным,  и лишь определенное недоумение вызывала аккуратная
кровать - ведь на ней творилось такое... Однако увидев на соседнем ложе еще
не проснувшуюся Злату Йоркову,  дочь Командора успокоилась: это же ярчайший
сон, замаскировавшийся под явь, как и должно было быть! А почему "должно"?
     Что-то сильно мешало даже самым простым движениям,  и Эльза наконец-то
обратила внимание на "би-браслеты",  в которые она оказалась затянутой, как
в  корсет.  Ничего  стимулирующего  там  не  осталось  -  прозрачность была
абсолютной,  и не припоминалось случая, чтобы эти штуковины так истощались.
У  Йорковой  на  фоне  простыни их вообще не было заметно.  Зато "индикатор
жизни" на ее запястье искрился неистовым зеленым пламенем,  а цифры "8-12",
показывающие  утреннее время,  казалось,  готовы были вот-вот расплавиться.
Эльза обратила внимание на свой искусственный хронометр - с ним было все  в
порядке. Тогда она быстренько посрывала с себя "браслеты", запрятала их под
подушку,  схватила одеяло,  подбежала к Злате,  чтобы на всякий  случай  ее
укрыть,  и вдруг заметила явное несоответствие и в числе,  и в расположении
колец с защелками. Лишних было по меньшей мере шесть.
     - Интересно, а с чего я взяла, что "десять" - это и есть точное число?
- пробормотала себе под нос  Эльза,  старательно  закутывая  бесчувственную
разведчицу "Элиты" с головой.  На мгновение она задумалась,  не оставить ли
открытым лицо,  но,  вглядевшись в его  укрупнившиеся  черты,  решила,  что
видеть эту неподвижную маску не должен никто.  Слишком уж напоминала сейчас
победительница "Горгоны" страшного  легендарного  вурдалака,  насосавшегося
живой крови...
     Испугавшись за  свой  собственный  внешний  вид,   мисс   фон   Хетцен
подскочила  к  зеркалу  и  с тревогой обнаружила,  что выглядит тоже весьма
своеобразно,  если не сказать,  зловеще. Густой румянец, редко появлявшийся
на  ее  щеках,  сейчас  покрывал все лицо ярко-алым колером,  не оставляя и
следа от обычной бледности; глаза светились лихорадочным блеском, а крупный
с  горбинкой  нос  неприятно  заострился - на его коже образовались длинные
прожилки.  Сообразив,  что расспросов по поводу  столь  резко  изменившейся
внешности не избежать, Эльза в панике заметалась по чужой комнате в поисках
своей  косметички.  После  десятиминутного  хлопанья  дверцами   встроенных
шкафов,  молодой женщине удалось наконец найти подобную многофункциональную
вещицу незнакомой конструкции.  Теперь оставалось  незаметно  добраться  до
ванной комнаты в надежде,  что она пустует. А если нет? Если у самого входа
она столкнется с отцом?
     Зажмурившись и помотав головой, чтобы отогнать страшное видение, Эльза
решительно  уселась  обратно  на  кровать  и  принялась  осваивать  вычурно
выполненный макияжный прибор.  На это ушло около четверти часа,  после чего
дочери Командора удалось довольно аккуратно загримировать  свою  физиономию
питательной момент-маской из специального состава,  снимающего любые кожные
раздражения.
     Предосторожность оказалась  излишней:  в  коридорах  малой станции No 4
было тихо и пустынно,  в душевой - тоже.  Эльза  не  стала  ломать  голову,
почивают  ли  еще милые родственнички или уже давно встали и отправились на
традиционную  прогулку-совещание,  а  тщательно  заперла  дверь   купальни,
забаррикадировала ее чем только смогла и принялась в поте лица над ним же и
работать.  "Маска"  была  растворена,   смыта,   затем   наложена   другая,
восстанавливающая, после чего началось длительное отмокание в горячей ванне
с обильными добавками целебного пихтового экстракта. Каждые пять минут мисс
фон Хетцен резко привставала,  расплескивая зеленую воду,  спешно протирала
ладонью запотевавшее  зеркало,  вжимала  в  него  свой  нос  и  со  страхом
убеждалась,  что  отвратительные прожилки оккупируют его попрежнему.  Кроме
того,  ее собственная кожа белеть отнюдь не собиралась.  Тотчас применялись
новые маски и лосьоны, а также разнообразные массажи.
     В подобной восстановительной борьбе прошло не меньше получаса,  однако
прогресс оставался нулевым и, в конце концов, отчаявшаяся Эльза погрузилась
в воду с головой,  твердо  решив  скорее  захлебнуться  и  утонуть,  нежели
появиться  перед кем-нибудь в таком кошмарном виде.  Однако весьма некстати
включился терморегулятор,  и обжегшаяся дочь  Командора  пробкой  вынырнула
обратно,  стукнувшись  при  этом  макушкой  о  смеситель и огласив комнатку
громким визгом боли и досады.  Правда,  его пришлось поспешно прервать, ибо
обнаружилось, что в дверь уже давно и настойчиво стучат.
     После перенесенных косметических и нравственных мучений благоразумия у
мисс фон Хетцен осталось ровно настолько, чтобы прикрыть ладонью левой руки
самый низ живота.  Затем она зашлепала босыми ногами по полу,  добралась до
своей импровизированной  баррикады и,  распихав коленями кое-как наваленные
коробки,  разблокировала  дверной  запор,  даже  и  не   подумав,