Дюнштайн  весьма  подло  отреваншировалась - это после удара из ее бластера
мою  внешность  пришлось  рисовать  заново.  Коэффициент  Алины...   м-м...
кажется, в пределах 87-92, а реакция - на все двести.
     "Госпожа"... "госпожа"...  ах,  да -  "Госпожа  Метелица"!  Невзрачная
такая   женщина,  низкорослая  и  безволосо-белобрысая,  стрижка  даже  под
мальчика не тянула.  Имя...  имя не помню,  что-то вроде Ганны  или  Герды.
Фамилия...  фамилия, вроде бы, Гансвид. Виделись мельком в годы моей бурной
молодости.  Ее мне представил папин заместитель Никомед  Коревич,  сообщив,
что  какое-то время они будут работать вместе.  (Впрочем,  тогда он ходил у
моего Командора в обыкновенных "шестерочках"...)  Ни  личного  "эС-Ка",  ни
хозяев  не  знаю,  очень  плохо,  а  вот  класс  у  нее  был не по возрасту
серьезный...  Так,  а какой?  Забыла!  То ли "Злой Гений",  то  ли  "Слепые
Глаза"...  Черт, это же Ромкина работа, его хлеб! Он же штаны просиживает в
Отделе Информации!  А я знаю слишком мало - не моя епархия да  и  не  особо
интересовалась. Во всяком случае, меньше, чем мальчиками...
     Пойдем, о  забывчивая  Эльза,  дальше.  Теперь  придется   поступиться
гордостью  и  назвать  того,  кому  ты  проиграла  по всем статьям - Симона
"Игрока". Вообще-то, парень просто чудо, жаль, что из "Элиты"! Какую провел
классную разработку:  и в постельку меня уложил,  и кое-что важное выудил и
вообще чуть было не пристукнул:  он же с приветом... Но работал так изящно,
с таким обалденным шармом!  Да,  если бы не помощь страховочной группы, мне
пришлось бы плохо. Класс "Мираж", "эС-Ка" - 94.
     Спасибо папиной  проницательности - боюсь,  что мои пси-способности не
пригодились бы.  До самого последнего момента я не догадывалась,  кто  этот
Симон на самом деле, а вовсе не заботливый гид по незнакомому городу...
     И наконец,  "Светлячок".  Вот  уж  с  кем  мне   не   хочется   больше
встречаться!  Видите  ли,  в  свое время молоденькой практикантке Эльзе фон
Хетцен было рекомендовано присутствовать на его допросах -  должна  же  она
наглядно  представлять,  какие  типы  могут  оказаться нашими противниками!
Несмотря  на  все  меры  предосторожности,  я   не   чувствовала   себя   в
безопасности.  Будь  моя  воля,  я бы засадила эту первобытную субстанцию в
"болевую камеру" на веки  вечные,  однако  наше  мудрое  руководство  сочло
возможным обменять "дьявола на черта", то бишь, на кого-то из провалившихся
своих.  "Светлячок" имел "эС-Ка" - 89, класс "Мираж" и маленькие безволосые
руки,  непрерывно  подергивавшиеся  в  опущенном положении или шевелившиеся
отвратительными черными пауками, если он держал их на коленях. Как только у
кого-нибудь  здесь  я  замечу подобные верхние конечности,  то задам такого
стрекача, что за мною ни на каком техническом средстве не угонятся...
     А кого  излишне  нервная  Эльза знает хотя бы понаслышке?  Увы,  очень
немногих.  Ахмеда Сахмаджарова, например, черненького, с тоненькими усиками
стрелочкой...  Макса  Шустерса,  любящего  бархатное  пиво  и  классическую
живопись  планеты  К-1066  нашего  Сектора...  Ивана-"Ижицу",   полного   и
неуклюжего,  как  кошка  на последней стадии беременности...  Эти мальчики,
потешные в мирной обстановке и очень опасные в  боевой,  -  надежные  "злые
гении  "Элиты",  равно  как и молодящаяся Антуанетта Аввакумова ("А-А"),  и
некая Фулова,  и некий Гидеон...  Так,  кто  еще?  Фарид,  "Старый  Фарид",
единственный   приятный   противник,   по  слухам,  погиб;  у  исчезнувшего
знаменитого "Беглеца" коэффициент 99, а это ни туда и ни сюда... Интересно,
что  у нашего бездарного Ника Коревича индекс точно такой же - ничего себе,
природа подшутила!
     Вот, кажется,   и   все  "злюки".  Из  представителей  класса  "Мираж"
вспоминаются лишь Близорукий Клемент и  Олечка  "Колибри"  -  кстати,  люди
"куклы Синди" и, разумеется, двойники.
     Ладно, у кого же имеются "слепые глазки"?  Тут  вообще  полный  туман.
Слышала  когда-то  о  Лии  Слободяник,  черноокой  красавице,  и  о  Питере
Слободкине,  черноволосом  уродце...  Они  не  родственники,  а  о  внешнем
сходстве и говорить не приходится.  Потом был,  вроде бы,  Жилет-Жильбер...
или Жакет-Жаклин,  то ли кличка, то ли фамилия... А может, Скелет-Сомбреро,
черт  его знает - не помню!  Что-то,  когда-то видела краем глаза и слышала
куском уха,  но когда и чего - не соображу,  хоть убей.  Даже пол не помню,
что для меня совсем уж удивительно.
     О, теряющая драгоценное время Эльза,  а ведь  ты  изволишь  заниматься
бесполезным  делом!  Точного  "эС-Ка"  этих  кое-как  и  через  пень-колоду
припомненных молодцов и молодиц ты все равно не знаешь, а о каком грамотном
поиске тогда может идти речь?  Ну решишься ты отбросить "Светлячка", потому
что,  как ни крути, а с черной кожей здесь никого не имеется; не замечено и
похожих на заплывшего жиром Ваню-"Ижицу" или на тощую,  как антенна, старую
деву Дюнштайн - и что с того?  Надобно заняться вплотную как раз восьмеркой
станционников и только восьмеркой! Чтобы отыскать замаскированного негодяя,
необходимо выяснить,  как они  провели  все  эти  годы,  чем  занимались  в
свободное  время,  какие  имели привычки - вдруг и отыщется необходимая для
раскрутки зацепка?  Стоит  заметить,  что  на  фотографиях  из  личных  дел
работников Базы я никого не опознала. Не припомнил и Рома.
     Итак, поехали!  А с кого начнем?  В общем-то,  все равно  -  проверять
придется всех,  включая и отброшенных ранее женщин с именами Злата и Уэнди.
Может,  за них и приняться...  или все-таки  лучше  за  Кирилла?  Тьфу  ты,
бестолковка, он же в их компанию не входит, а из головы вот не выходит! Это
явно неспроста...
     Закинув ногу за ногу,  Эльза то так,  то этак старательно разглядывала
мощную,  расширявшуюся  к  основанию  шею  Инфантьева.   Шея   понравилась,
захотелось повиснуть на ней, поджав ножки. Идея была вполне привычная, но -
увы - неосуществимая,  как и большинство таких идей.  Это всегда вызывало у
мисс фон Хетцен определенную злость:  им,  мужикам,  значит, можно подойти,
ущипнуть,  шлепнуть и  даже  пощупать,  а  нам,  девицам,  нельзя  хотя  бы
привстать на цыпочки и обвить руками?  Однако в данном случае "нельзя" было
тройным.  И если правила  хорошего  тона  и  какая-то  там  жена  Эльзу  не
остановили  бы,  то  вот  две  металлические  планочки,  висевшие на тонкой
цепочке, являлись непреодолимым препятствием.
     Задумчиво катая  между  ладоней  пустой  стакан из-под коктейля,  дочь
Командора пыталась догадаться,  отчего у ее  спутника  все  в  жизни  пошло
наперекосяк. Ему тридцать четыре года, а позади нет ничего примечательного.
Нет  солидного  положения,  необходимого  для  серьезного   специалиста   и
семейного человека,  нет и признаков состояния и частной собственности. Нет
и не будет никаких радужных перспектив, если, разумеется, он не завербован,
но такого жизненного плана пожелать трудно.
     А ведь до восемнадцати лет все шло  просто  замечательно!  Кирилл  был
единственным мальчиком на девять старших сестер, и отец души в нем не чаял.
В прошлом кадровый офицер полиции,  влюбленный в свою работу,  в  мундир  и
дисциплину,  организатор  парадов  и  торжественных  церемоний,  он  мечтал
увидеть дорогого наследника на своем,  а  в  дальнейшем  на  более  высоком
посту.  Возражений  против этого поначалу не имелось,  и привычным занятием
папы было многословное  размышление  вслух  после  обязательного  семейного
ужина на тему,  в какой именно офицерский корпус сыну лучше поступить.  Сам
он колебался между авторитетным Университетом Полиции и  привилегированными
частями специального назначения "Янтарные Береты"; девочки высказывали свои
соображения,  исходя,  главным  образом,  из   красоты   и   оригинальности
оформления повседневной и парадной формы.  Никто не замечал, что Кирилл все
меньше и меньше принимал участия в этих посиделках, а если и присутствовал,
то  большей  частью  помалкивал,  явно не стремясь в центр внимания.  И вот
однажды,  вскоре  после  окончания  колледжа,  он  заявился  под  ручку   с
худосочной девицей и спокойно объявил,  что изменил свои взгляды на жизнь и
поэтому выбирает мирную гражданскую специальность.  Да,  еще он  собирается
жениться,  и вот его суженая.  Зовут ее Инга Шорн,  из очень хорошей семьи.
Правда,  они беженцы из "Элиты",  но  имеют  надежный  вид  на  жительство,
включая  и  право  быть  избранными в местные органы власти после получения
полноценного гражданства.  Кстати,  он не совсем понимает,  почему на лицах
его родственников ужас, и отчего не слышно поздравлений...
     Седой и величественный Бруно Инфантьев был почти убит на месте и  лишь
минут  через  пятнадцать  смог  кое-как прийти в себя.  Однако он даже и не
попытался переубедить сына - то ли понимал, что молодости свойственно тупое
и  великое  упрямство,  то  ли  слишком  хорошо представлял,  с какого рода
характером ему придется иметь дело и откуда такой характер взялся.  Он  еще
надеялся,  что  как-нибудь  все  образуется...  Однако время шло,  а Кирилл
последовательно отказывался  работать  на  "СБ",  разведку,  в  спецназе  и
десанте.  Словно в насмешку над всеми,  он при этом уверенно победил в семи
подряд чемпионатах Сектора по рукопашному бою вольного стиля,  причем  и  в
своей полутяжелой категории,  и в абсолютной весовой.  Тем временем на него
вырос большой зуб кое у кого в силовых ведомствах. Прицепиться было к чему,
вернее,  к  кому,  так  что  "полноценное  гражданство"  не помогло.  Перед
Инфантьевым-младшим встал жесткий выбор:  или - или. Безо всякого колебания
он  подтвердил свое решение не применять боевые способности в реальном деле
и... и оказался в "Созвездии Швали", в системе не лучшей звезды и на далеко
не лучшей планете вместе со своей верной и бездетной женой.  Да-а,  как это
там, у классиков? "Хоть это и безумие, но в нем система есть..."
     ...Размышления дочери  Командора  прервал  резкий  сигнал  на ее новом
пультике дистанционного управления  "стрекозой".  Почувствовав  торможение,
она вынуждено наклонилась вперед, уронила стакан и с досадой отшвырнула его
носком сапожка в сторону. Все, хороший беззаботный путь кончился.
     Дорогу замершим  вездеходам преградил очередной овраг - на сей раз без
подозрительной живности и относительно узкий,  но  глубокий,  с  каменистым
неровным дном. "Стрекоза" колыхалась у самого его края, делая едва заметные
попытки двинуться вперед,  но тотчас прекращала их,  извещая всех  басистым
пением  об  очередной  "технической мертвой зоне".  Вылезшая по обыкновению
самой последней, Эльза неохотно приблизилась к остальным, собираясь открыть
совещание по всей форме, с кворумом и председательствующим. Однако Кирилл и
Станислав опередили ее инициативу, обратившись почти одновременно к Сержу с
вопросом: "И что дальше?"
     Вместо словесного ответа тот ловко выключил "стрекозу",  подхватил  ее
ладонью,  затем  медленно отъехал в сторону на высокое обрывистое место,  с
силой  ткнул  коня  каблуками  и  одним  могучим  прыжком  легко  преодолел
препятствие.  Вновь грянули в разные направления комья земли, а от тяжелого
удара вполне  реально  содрогнулась  почва.  Мужчины  восторженно  покачали
головами,  а Эльза с крайне неодобрительным видом принялась отряхивать свою
одежду от грязевых крошек,  словно специально попавших  именно  в  нее.  От
этого  занятия ее не отвлекло и сообщение Инфантьева,  что на другом берегу
включенная Сержем "стрекоза" ожила и немедленно изъявила желание продолжать
дальнейший  полет.  Напротив,  дочь Командора демонстративно отвернулась и,
плюнув на испачканный сапожок,  пошла его  усиленно  тереть  пучком  травы.
Кирилл  удивленно пожал плечами и заспорил со Станиславом,  который азартно
предлагал как следует разогнаться...  ну  а  все  остальное  легко  сделает
инерция!  Ему  возражали,  что  это слишком рискованно,  ибо ходили слухи о
"мертвых зонах" с сюрпризами. Итог дискуссии подвела, естественно, мисс фон
Хетцен,  проквакавшая тембром Бабы-Яги: "Я не разрешаю!" Станислав возвысил
было  голос,  но  тотчас  вернулся  к  нормальным  интонациям  и   спокойно
поинтересовался, у кого имеются лучшие идеи.
     Вопрос был уместным,  ибо овраг-расщелина тянулся и  вправо,  и  влево
насколько   хватало   глаз.   Не  желая,  однако,  отказываться  от  своего
непродуманного запрета, Эльза задрала нос и повернула его в противоположную
от  остального  общества  сторону,  показывая  всем  своим  видом,  что она
намерена лишь принимать предложения других и ставить на них свою  визу  или
вето.  Возражений  из-за  спины не последовало,  но и дельных советов тоже.
Тогда Эльза подбоченилась,  заплела узелком ручки и принялась  обстоятельно
рассматривать  листья  деревца,  возле  которого стояла.  Время шло,  сзади
прочно воцарилось  продолжительное  молчание;  наконец,  не  выдержав,  она
обернулась.  Ее  глазам  открылась типичная картина тихого бунта:  Кирилл и
Станислав сидели на травке,  поджав под себя ноги, сложив ладони "чашечкой"
и  разместив  на  них  подбородки.  Их взгляды,  устремленные на упомянутое
деревце,  выражали  кротость  и  созерцание.  В  некоторой  надежде   Эльза
по-гусиному вытянула шею и уставилась на рыцаря, но и тот не желал брать на
себя инициативу ("...хотя сам же сюда и завел,  чучело гороховое!") и  лишь
бесстрастно подбрасывал рукою вибрирующее тело "стрекозы".
     Мысленно пообещав припомнить  впоследствии  нерешительным  мужикам  их
демарш,  разгневанная  начальница  экспедиции  встала  в  позу завоевателя,
набрала в грудь побольше воздуха и  воинственно  прокричала:  "Внимание  на
меня!  Серж поедет туда!  - (взмах рукой налево от себя). - Я и Инфантьев -
сюда!  -  (рука  отлетает  направо,  задевает   ветку,   слышится   злобное
болезненное  шипение).  -  Станислав  остается с машинами..." - (сдавленным
голосом, потирая запястье).
     "Нерешительные мужики" поднялись и, переглянувшись, вразнобой заявили,
что это,  значит,  другое дело,  так бы,  мол, и давно, после чего сразу же
приступили  к  выполнению  грозного  наказа.  Возражать не стал и Серж;  он
зевнул, тряхнул мощными плечами, а затем переключил крылатого разведчика на
"полный  назад-поиск"  и неспешно двинулся на север.  В ожидании выбранного
товарища  по  разведке,  Эльза  принялась   было   старательно   обсасывать
ушибленный палец,  но прервала свое лечебное занятие, вспомнив, что неплохо
бы вооружиться.  Однако не успела она сделать по направлению к вездеходу  и
пары шагов,  как из него ловко выбрался Инфантьев, и стало ясно, что он обо
всем позаботился.  Помимо прочных курток на двоих он нес бинокли, аварийные
пояса-аптечки  и  свой  бластер.  Его  он  сразу  же протянул Эльзе,  и это
говорило о многом.
     Облачившись в   походное   обмундирование,   они   включили   запасную
"стрекозу" в режим "вперед-поиск" и бодро двинулись вслед за ней. Местность
несколько понижалась,  идти было удобно.  Дочь Командора семенила по самому
краешку крутого берега,  то и дело заглядывая вниз.  Там ничего интересного
не  наблюдалось.  Мелкие камни самых разнообразных форм и очертаний;  куски
горных  пород,  покрытые   грязью   и   заплесневелым   мхом,   и   никакой
растительности.   Потом   стали   появляться  груды  черного  угля,  словно
насыпанные конусом,  причем сам уголь был влажным и тускло  отсвечивал.  На
аварийном  пояске у Эльзы внезапно коротко затрещал счетчик радиации и стих
-  то  же  самое  случилось  и  у  шедшего  сзади  Инфантьева.  Обменявшись
недоуменными  взглядами,  молодые люди продолжили свой путь,  однако Кирилл
вежливо,  но решительно оттеснил Эльзу немного в сторону,  указав на сильно
растрескавшуюся землю. Та подчинилась, но не слишком охотно и не прекратила
свои заглядывания в глубины  расщелины,  словно  там  вот-вот  должно  было
появиться  нечто  особенное.  Но  внизу черный уголь сменился бурым,  потом
пошли кучи крупной красной соли и снова камни,  но на сей раз гладкие, чуть
ли не отшлифованные, очень похожие на морскую гальку. Подобное многообразие
известных минералов наверняка утомило бы  и  геолога,  но  Эльза  почему-то
делала вид, что ей страшно любопытно...
     Так прошло около получаса.  Вездехода уже не  было  видно,  "стрекоза"
по-прежнему  старательно  атаковала  невидимую границу,  но не продвигалась
вперед ни на миллиметр и лишь бочком-бочком удалялась  все  дальше  на  юг.
Станислав дважды выходил на связь,  сообщая, что Серж продолжает свой поход
в сторону севера.  Успехи у него не лучше  ихних,  и  если  непредсказуемая
начальница решила разделить личный состав... и так далее, с весьма ехидными
подковырками.  В самом конце было  заявлено,  что  лично  им,  Станиславом,
означенная  проблема  давно  решена;  что такую сверхэлементарную задачку с
детской  математикой  он  запросто  щелкает  в  уме...  и  тому   подобное.
Посоветовав   поскорее   возвращаться,   он  с  треском  отключился.  Эльза
возмущенно  фыркнула  и  гордо   возобновила   свое   движение.   Инфантьев
невозмутимо последовал за ней.
     Конечно, пора было признать,  что поспешная  разведка  не  удалась,  и
самое   время   поворачивать  назад.  Мисс  фон  Хетцен  потихоньку  начала
прикидывать,  как бы получше  об  этом  объявить,  не  уронив  собственного
престижа.  Хорошим  предлогом  явилась  бы  ссылка  на  непомерно возросшие
трудности пути,  но,  как назло,  ничего такого не замечалось. Другое дело,
что  сама  природа  была  какой-то  диковатой:  невзрачные деревца стояли с
полуобломанными  верхушками  и  редкими  ветвями,  словно  им  не   хватало
жизненного  пространства.  Эльзе начинало казаться,  что когда-то здесь был
густой  лес,  но  все  здоровые  деревья  уничтожила  некая  злобная  сила,
специально оставив лишь кучку обезображенных уродцев.  "Не иначе,  это дело
рук того самого Святогора,  причем явно  подвыпившего,  -  проворчала  дочь
Командора  себе  под  нос.  -  Взял  и  покидал выкорчеванный лес на другую
сторону..."
     Действительно, за оврагом валялось много хаотично разбросанных стволов
- некоторые из них давно сгнили,  а другие выглядели вполне свежими. Вообще
там  флора  была  совершенно иной:  в изобилии росла густая,  очень высокая
трава, коричневыми островками колыхались на ветру камышовые заросли, немало
встречалось  взлохмаченных плакучих ив.  Эльза посмотрела себе под ноги и с
отвращением оттолкнула сапожком осклизлый булыжник - он  коряво  покатился,
оставляя  неровный  след  в  серо-желтой  пыли.  Настроение начало уверенно
портиться, захотелось прогуляться по зеленой травке...
     Поднеся к   глазам   ладонь   козырьком,   Эльза   еще   раз  оглядела
противоположный берег,  все-таки жалея, что она не путешествует именно там.
Внезапно  вдали,  на  небольшом холме,  ей почудилась быстрая мелкая возня.
Тогда  она  сменила  ладошку  на  походный  бинокль  и  включила   экранный
спецэффект.  Перед  глазами  сразу возникла четкая картинка,  как на экране
сверхплоского  монитора.   Дочь   Командора   пригляделась   и,   удивленно
присвистнув, толкнула бедром Инфантьева.
     - Смотри туда!  - радостно заговорила она.  -  Во-он,  справа...  ага,
там... Видишь? Это же олешка, честное слово! Ах, какой хорошенький!
     В самом деле,  на указанном холмике  находился  маленький  олененок  -
гладкий,   весь   в  светлых  пятнышках,  с  крошечными  тупыми  рожками  и
огромными-преогромными карими  глазами.  Он  усердно  трудился  над  чахлым
кустиком, стараясь оторвать единственную ветку с сочными крупными листьями.
Ветка не поддавалась,  но и олененок не уступал -  изогнувшись  и  упираясь
копытцами в грунт, он неровными рывками тянул ее на себя, поводя из стороны
в сторону своей красивой головкой.  Он был очень  увлечен  своим  занятием,
которому отдавался, как и все дети, с большой серьезностью.
     - Смотри,  смотри,  Кир!  - Эльза едва не приплясывала от восторга.  -
Какая прелесть,  прав