рой даже  жестокостью.  Но  сейчас  этот
старый придворный искренно оплакивал своего короля,  он  был  совершенно
убит горем; для него не было в жизни иной цели, кроме  верного  служения
любимому Аргавену.
   Вдруг король громко спросил:
   - Мое дитя?..
   Герер вздрогнул: ему показалось: что слова эти произнес вслух он сам.
Но тут Хоуг, никогда не испытывавший особой любви к королю, участливо  и
спокойно ответил больному:
   - Принц Эмран здоров, Ваше величество. Он сейчас с верными  людьми  в
замке Уорривер в полной безопасности. Мы поддерживаем с ними  постоянную
связь. У них все хорошо.
   Герер слушал тяжелое дыхание короля; он даже подошел чуть ближе к из-
головью, стараясь. Впрочем, держаться в тени, за высокой спинкой  крова-
ти.
   - Я был болен?
   - Да, вы еще не совсем выздоровели, Ваше величество, - спокойно отве-
тил врач.
   - Где же я?..
   - В вашей собственной комнате, во дворце, в Эренранге.
   Но тут Герер подошел еще на шаг и, по-прежнему невидимый для  короля,
вдруг сказал:
   - Мы так и не знаем. Где вы были, Ваше Величество.
   Гладкое лицо Хоуга исказила недовольная гримаса, но хоть он и был ко-
ролевским врачом - так что в известной степени все они во дворце были  в
его руках, - не осмелился открыто выразить свое  неодобрение  Советнику.
Однако голос Герера ничуть не встревожил короля; он задал еще  несколько
коротких вопросов, вполне разумных и ясных, а потом снова затих.  Вскоре
Коргри, который не отходил от своего хозяина с тех пор, как того принес-
ли во дворец (ночью, тайком, через незаметную боковую  дверцу  -  словно
правителя, совершившего позорное самоубийство; это случалось прежде, хо-
тя в данном случае самоубийством и не пахло), совершил  "государственную
измену"; склонившись вперед на своем высоком сиденье, стоявшем  в  изго-
ловье, он уронил голову на край постели и уснул. Стражник у дверей  сдал
пост сменщику, немного пошептавшись с ним; была передана  свежая  сводка
новостей, посвященная состоянию здоровья короля. Все говорили только ше-
потом. В сводке, которая будет передана по радио, сообщалось:  у  короля
во время отдыха в Верхнем Каргаве внезапно проявились  симптомы  тяжелой
лихорадки, и он был спешно переправлен в  Эренранг;  лечение  под  руко-
водством королевского вр ачаХоуга рем ир Хоугремма  уже  дало  свои  ре-
зультаты, так что? Ну и так далее. "Да повернется колесо Судьбы под  ру-
кой нашего короля и принесет ему счастье!"  -  молились  жители  древних
Очагов, зажигая  огонь  в  каминах,  а  старики,  усаживаясь  подлиже  к
огоньку, ворчали: !А все из-за того, что он ночами напролет все по горо-
ду бродил да в горы один забирался! Все его  глупые  детские  выдумки!",
однако и старики держали радио постоянно включенным и внимательно слуша-
ли каждую сводку новостей. Множество людей толпилось  на  площади  перед
королевским дворцом; одни бесцельно слонялись, судачили,  смотрели,  кто
входит и выходит из парадных дверей, и все время поглядывали на  пустую-
щий балкон. И сейчас на площади еще оставалось несколько сотен  человек,
терпеливо стоявших в снегу. Подданные любили Аргавена XVII. После  тупой
жестокости короля Эмрана, правление которого завершилось под тенью безу-
мия, приведя страну к почти полному экономическому краху, на трон взошел
юный король - стремительный храбрый непредсказуемый, однако весьма здра-
вомыслящий и упорный в своих намерениях. А еще король Аргавен был  поис-
тине великодушен. Народ ощущал в нем огонь и свет великой  души  и  при-
ветствовал своего молодого правителя. В нем как бы воплотилась мощь гря-
дущей эпохи. В кои-то веки король Кархайда был достоин  своего  великого
королевства!
   - Герер!
   То был голос короля, и Герер поспешил к нему -  огромный,  неуклюжий,
торопливо пересекая зал, разделенный а теплые и холодные, светлые и тем-
ные полосы.
   Теперь Аргавен сидел в постели, хотя руки его дрожали от  слабости  и
дышал он с трудом. Однако горящие глаза короля жадно следили за спешащим
к нему через темный зал Герером. Левая рука Аргавена, на которой  красо-
валось Королевское Кольцо династии Харге, покоилась рядом  с  лицом  его
спящего слуги, отстраненным и совершенно безмятежным.
   - Герер, - с трудом, но очень ясно проговорил король, - собери Совет.
Скажи им: я отрекаюсь от престола.
   Вот и все. Неужели так сразу? А как же все эти лекарства, шоковая те-
рапия, гипноз, парагипноз, нейростимуляция, акупунктура  -  все  замеча-
тельные способы лечения, которые расписывал Хоуг на бесконечных консили-
умах? Неужели все напрасно? И результат все тот же? Но? не  будем  торо-
питься с выводами. Пусть выводы, так сказать отстоятся.
   - Государь, когда ваши силы восстановятся?
   - Нет, Герер. Сейчас. Созови Совет!
   И он снова сломался - так лопается туго натянутая  тетива  лука  -  и
снова судорожно забился в пожирающем его страхе, не находя больше ни сил
ни слов, чтобы выразить свои чувства; а верный слуга  по-прежнему  спал,
уронив голову на край королевского ложа, и ничего не слышал.
   Следующая фотография повеселее. Вот перед нами король Аргавен XVII  в
добром здравии, в красивых одеждах. Он сидит за  столом  и  с  аппетитом
завтракает. Одновременно он беседует по крайней мере  с  дюжиной  людей,
что либо разделяют с ним трапезу, либо прислуживают  за  столом.  Король
может позволить себе любые странности, а вот уединение -  крайне  редко.
Остальные за столом тоже как бы обласканы его безграничной милостью. Ко-
роль выглядит после болезни - это общее мнение! - так же, как прежде.  И
все же не совсем: что-то сломалось у него в душе, он словно утратил  бы-
лую юношескую невинность и доверчивость; их сменило часто  встречающееся
в роду Харге, но менее приятное качество - этакая небрежность по отноше-
нию к себе и другим людям. Король проявляет порой и былое  остроумие,  и
сердечность, но что-то темное всегда одерживает в  нем  вверх,  застилая
глаза странной пеленой и делая столь небрежным в обращении. Что это? Что
владеет его душой: страх боль, твердо принятое решение?
   Господин Акст, Мобиль и полномочный Посол Экумены  на  планете  Зима,
последние шесть дней провел за рулем, пытаясь заставить свой электоромо-
биль двигаться хоть немного быстрее, чем предельные для Кархайда пятьде-
сят километров в час. Вчера поздно ночью он примчался в Эренранг из сто-
лицы Оргорейна Мишнори, проделав невероятно долгий путь - сперва да гра-
ницы, а потом через весь Кархайд. Завтрак он, естественно, проспал,  од-
нако явился во дворец точно в назначенное время, хотя и  страшно  голод-
ным. Старый председатель Королевского Совета и  двоюродный  брат  короля
лорд Герер рем ир Верген встретил Акста у входа в зал громогласными кар-
хайдскими приветствиями, подобающими случаю. Посол отвечал тем же, дога-
дываясь, однако, что за пышной куртуазностью Герера  скрывается  горячее
желание поделиться чем-то сокровенным.
   - Мне сообщили, что король Кархайда теперь совершенно здоров, -  ска-
зал Посол Акст, - и я от всей души надеюсь, что это действительно так.
   - Нет, к сожалению, это не так, - вздохнул старый Советник,  и  голос
его как бы погас, внезапно утратив все  богатство  интонаций  и  звучную
кархайдскую выразительность. - Господин Акст, я обращаюсь к вам в высшей
степени конфиденциально: в Кархайде нет и десяти человек,  помимо  меня,
которые знают о короле правду. Король Аргавен не выздоровел.  И  не  был
болен.
   Акст кивнул. Действительно, такие слухи тоже ходили.
   - Он любит совершенно один уходить порой в город - ночью,  в  простой
одежде? Бродить по улицам,  разговаривать  с  незнакомцами?  Королевская
власть - слишком тяжелое бремя? Он так еще молод?  -?  Герер  запутался,
словно подавляя охватившее его волнение. - Однажды, недель шесть  назад,
он вот так же ушел и не вернулся. На заре мне  было  передано  послание:
если мы объявим об исчезновении короля, его немедленно убьют; если же мы
сохраним тайну и полмесяца подождем, он вернется к нам невредимым. И  мы
молчали. Лгали Совету, распространяли по  радио  ложную  информацию.  На
тринадцатую ночь король был обнаружен: на улице, в  полном  одиночестве,
напичканный наркотиками и явно подвергнутый ментальной "настройке".  Кто
это сделал, какие враги короля, мы так до сих пор и  не  узнали.  Прихо-
диться действовать совершенно секретно: нельзя допустить, чтобы вера лю-
дей в своего правителя была подорвана. Как и его собственная  вера  -  в
самого себя. Нам очень трудно, ведь Аргавен ничего не помнит. Одно  лишь
совершенно ясно: воля его сломлена, ему внушили, что он непременно  дол-
жен отречься от престола. Он уверен, что обязан сделать  это  для  блага
всех.
   Тихий голос Герера не дрогнул, но глаза выдавали тяжкую душевную  му-
ку. И, неожиданно обернувшись, Акст заметил, что и молодой король  смот-
рит на него с той же долью.
   - Что же вы задерживаете моего гостя, кузен?
   Аргавен улыбался, но так, словно прятал за пазухой нож. Старый Совет-
ник с достоинством поклонился, извинился и пошел прочь, исполненный бес-
конечного терпения; его  массивная,  неуклюжая  фигура  становилась  все
меньше и меньше и наконец совсем растворилась в сумраке.
   Аргавен протянул послу обе руки - так в Кархайде приветствуют близко-
го друга и равного. Слова же, вырвавшиеся у короля, Акста просто порази-
ли: то была отнюдь не череда пышных и вежливых приветствий,  как  ожидал
Посол, но яростный вопль измученной души:
   - Ну наконец-то!
   - Я выехал немедленно, едва получив ваше письмо, государь.  Дороги  в
Восточном Оргорейне и на Западном Перевале все еще  покрыты  льдом,  так
что добраться сюда оказалось довольно-таки не просто. Но я рад, что при-
ехал к вам. Приятно хотя бы на время покинуть Оргорейн. - И  Акст  улыб-
нулся: они с королем Аргавеном понимали друг друга с полуслова и  любили
откровенность. Теперь Посол надеялся получить  разъяснения  относительно
столь странного приветствия, вырвавшегося у короля, с некоторым нетерпе-
нием наблюдая за сменой выражений на его подвижном красивом лице.
   - Фанатики плодятся в Оргорейне, как черви - на трупе. Так  говаривал
один из моих предков. Мне приятно, что вы находите воздух Кархайда более
чистым и здоровым для вас. Пройдемте сюда,  господин  Посол.  Герер  уже
рассказал вам, что меня похитили и так далее?.. Да . Все  верно.  Причем
действовали по правилам, вполне благопристойно. Если бы похитители  при-
надлежали к одной из тех группировок, которые опасаются порабощения  Ге-
тен вашей Экуменой, они вполне могли  бы  древние  правила  и  нарушить;
по-моему, это был кто-то из старинных кланов Кархайда: они все еще наде-
ются с моей помощью вернуть былое могущество и власть. Однако  это  лишь
догадки. Странно, я ведь наверняка видел их много раз совсем  рядом,  но
вспомнить никого не могу; кто знает, может быть, те же самые люди каждый
день встречаются со мной здесь? Впрочем, довольно. Все  эти  рассуждения
так или иначе бессмысленны. Свои следы они замели прекрасно. Но в  одном
я абсолютно уверен: не они внушили мне, что я должен отречься от престо-
ла.
   Король и Посол неторопливо шли по огромному залу, постепенно  прибли-
жаясь к возвышению, где стоял тон и несколько массивных кресел. Из узких
окон, больше похожих на бойницы, как и везде на этой  холодной  планете,
падали на пол, выложенный красной плиткой, желто-красные полосы  солнеч-
ного света; от этих бесконечных ярких полос, наискосок пересекающих тем-
ный зал, у Акста зарябило в глазах. Он посмотрел на лицо  юного  короля,
по которому тоже пробегали полосы света, и спросил:
   - Кто же тогда внушил вам это?
   - Я. Сам.
   - Но когда, Ваше Величество, и зачем?
   - Когда они схватили меня, когда пытались  превратить  в  орудие  для
осуществления собственных планов, заставить меня служить им. Послушайте,
господин Акст, если им было нужно, чтобы я умер, они, безусловно,  убили
бы меня. Нет, они хотели, чтобы я остался жив, чтобы  продолжал  править
страной, чтобы оставался королем! И, будучи королем, следовал бы их при-
казам, навсегда запечатленным в моем мозгу. Чтобы именно я  выиграл  для
них сражение за власть. Я стал бы их главным оружием, послушным  автома-
том, который только и ждет, чтобы его включили. Единственный способ  бо-
роться с этим - вывести механизм из строя!
   Акст понял его сразу: он уже имел достаточный опыт общения с кархайд-
цами, ведь он начинал в качестве Мобиля, так что ему хорошо была извест-
на хитроумная манера изъясняться, принятая в  этой  стране:  бесконечный
подтекст и паутина словесных экивоков. Хотя планета Зима несколько отли-
чалась от остальных планет Вселенной как по скорости социальных перемен,
так и в плане физиологических особенностей своих обитателей, все же  ос-
новная, доминирующая ее нация - а ею, безусловно, оказывались  кархайдцы
- не раз доказывала свою верность союзу с Экуменой. Отчеты Акста  обсуж-
дались на заседаниях Совета Экумены - за восемьдесят световых лет  отсю-
да, - и вывод всегда был один: равновесие целого зависит от  сбалансиро-
ванности всех его частей.
   Когда они уселись у камина на огромные, с прямыми массивными спинками
кресла, Акст сказал:
   - Но ведь им даже не потребуется нажимать, на  выключатель,  если  вы
сами отречетесь от трона?
   - И оставлю своего сына в качестве наследника? По  своему  усмотрению
выбрав регента?
   - Может быть и так, - осторожно промолвил Акст, - а может они выберут
регента сами.
   Король онемел.
   - Надеюсь, что этого не произойдет, - напряженно проговорил он.
   - А кого вы сами хотели бы видеть в этой роли?
   Наступило длительное молчание. Акст видел,  как  судорожно  дергается
горло Аргавена, словно он пытается вытолкнуть наружу некое имя или  сло-
во, преодолеть искусственно созданный барьер, тяжкое удушье; потом сдав-
ленным шепотом, с трудом он все-таки выговорил:
   - Герера.
   Акст, несколько удивленный, кивнул. Герер уже был регентов в  течение
года после смерти Эмрана - до того, как Аргавен сам взошел  на  престол;
он знал, насколько старый Советник честен и сколь искренне предан  моло-
дому королю.
   - Да, Ваше Величество, Герер не состоит не в одной партии  и  никому,
кроме вас, не служит! - сказал он.
   Аргавен наклонил голову. Вид у  него  был  измученный.  Помолчав,  он
спросил:
   - Может ли ваша наука избавить меня от последствий того, что со  мной
сделали, господин Акст?
   - Возможно. Этим, по-моему, занимаются  в  специальном  институте  на
планете Оллюль. Но даже если я сегодня же вечером пошлю за нужным специ-
алистом, он прибудет сюда лишь через двадцать четыре года.  Вы  уверены,
что ваше намерение отречься не было? Но тут из боковой двери  у  них  за
спиной появился слуга и поставил возле кресла Посла маленький  столик  с
фруктами, ломтиками хлебного яблока и огромной серебряной кружкой  горя-
чего пива. Аргавен, видно, догадался, что гость не завтракал. Хотя  пища
была вегетарианская, что не очень соответствовало вкусам Акста,  он  тем
не менее с благодарностью и аппетитом принялся за еду;  а  поскольку  за
едой о серьезных вещах говорить не принято, Аргавен  задал  самый  общий
вопрос:
   - Как-то вы обмолвились, господин Акст, что, не смотря на все  разли-
чия наших народов, они все же некоторым  образом  родственники.  Что  вы
имели в виду? Психологию или анатомию?
   Акст Рассмеялся - сама постановка вопроса была типично кархайдской.
   - И то и другое, Ваше Величество. Все гуманоиды Вселенной,  известные
нам, - даже в самом удаленном ее уголке - так  или  иначе  люди.  Однако
родство наше корнями уходит в немыслимую даль времен. Ему более миллиона
лет. Еще в доисторический для многих народов  период  древнейшие  жители
планеты Хайн расселились по крайней мере на сотне планет?
   - Мы называет "доисторическими" те времена, когда династия Харге  еще
не правила Кархайдом. А ее представители взошли на престол  семьсот  лет
назад!
   - Ну так и для нас тоже Эра космических  войн,  например,  -  далекое
прошлое, хотя она закончилась менее шести веков назад.  Время,  как  из-
вестно, способно растягиваться и сжиматься, претерпевать  любые  измене-
ния. С ним может происходить все что угодно, кроме одного: оно не повто-
ряется, не идет вспять.
   - Значит, основная цель Экумены - восстановить древнее родство людей,
их общность? Как бы собрать всех сыновей Вселенной у одного Очага?
   Акст кавнул, жуя кусочек хлебного яблока.
   - Или по крайней мере сплести между обитателями различных миров проч-
ные сети гармоничных отношений, - сказал он. - Жизнь интересна  во  всех
своих проявлениях, включая маргинальные ее формы, но самое прекрасное  -
именно в различиях отдельных ее представителей. Различные миры и различ-
ные формы жизни, различные способы мышления и различные формы тел -  все
вместе это составляет дивное и гармоничное единство.
   - Однако гармония в отношениях никогда не бывает вечной, -  задумчиво
промолвил молодой король.
   - но она никогда и не была полной, - откликнулся Посол Экумены. - Са-
мое главное - стремиться к  достижению  гармонии,  стремиться  к  совер-
шенству? - Он осушил серебряную кружку и промокнул губы  тончайшей  сал-
феткой из натурального волокна.
   - Это составляло и мою цель, когда я еще был королем, - сказал  Арга-
вен. - Но теперь все кончено?
   - однако, может быть?
   - Нет. Все кончено. И постарайтесь поверить мне.  Я  не  отпущу  вас,
господин Акст, пока вы мне не поверите до конца. Мне  очень  нужна  ваша
помощь. Вы - тот самый козырь, о котором игроки совсем  позабыли!  И  вы
должны помочь мне. Я не могу отречься от престола  против  воли  Совета.
Они не допустят моего отречения, заставят меня править страной - и,  ос-
тавшись королем, я буду служить собственным врагам. Если мне не поможете
вы, то остается только самоубийство. - Король говорил на удивление  спо-
койно и разумно, но Акст прекрасно знал, что даже мысль о самоубийстве в
Кархайде считается позорной. - Выбора у меня нет: то или другое, -  пов-
торил молодой король.
   Посол плотнее закутался в плащ: ему снова стало холодно. Ему было хо-
лодно здесь всегда - вот уже в течение семи лет.
   - Ваше величество, - сказал он, - я здесь чужой, у  меня  всего  лишь
горстка помощников и ансибль, маленькое коммуникационное устройство  для
связи с иными мирами. Я, разумеется, уполномочен представлять  организа-
цию в высшей степени могущественную, однако сам я в данном случае  прак-
тически бессилен. Чем же мне помочь вам, Ваше Величество?
   - У вас есть корабль. На острове Хорден.
   - Ах, именно этого я и боялся! - вздохнул Посол. -  Ваше  Величество,
это всего лишь автоматическая ракета. А до планеты Оллюль  отсюда  двад-
цать четыре световых года! Вы понимаете. Что это значит?
   - Это значит, что я смогу спастись, только покинув свое время -  свой
век, сделавший меня орудием зла.
   - Но это не спасение! - неожиданно твердо сказал Акст.  -  Нет,  Ваше
Величество, простите меня, но это невозможно. Я не могу позволить?
   Ледяной дождь со снегом стучал по черепице, выл ветер, завиваясь меж-
ду шпилями дворца и горбатыми крышами. В верхней комнате башни было тем-
но и тихо. Лишь у  двери  горел  крохотный  огонек.  Спала,  похрапывая,
нянька; в колыбели, лежа на животе, мирно посапывал младенец. У колыбели
стоял Аргавен. Он жадно оглядывал знакомую комнату, хотя  и  так  помнил
здесь каждую мелочь.  Когда-то  это  была  и  его  детская.  Его  первое
собственное королевство. Сюда он принес и своего первенца и сидел с  ним
у камина, пока ребенок жадно сосал. Здесь он пел малышу песенки, которые
Бохраб напевал когда-то ему самому. Здесь было сосредоточение его жизни,
всего самого для него дорогого.
   Нежно, осторожно Аргавен подсунул ладонь под теплую, чуть влажную пу-
шистую головенку и надел ребенку на  шею  цепочку  с  массивным  широким
кольцом, на котором выгравирована была печать королевского  рода  Харге.
Цепочка оказалась слишком длинной,