амир поел с ними. Он не  спал  со  вчерашней  битвы,  но  не
выглядел усталым.
     Закончив еду, они встали.
     - Пусть голод не беспокоит вас в дороге, - сказал Фарамир.  -  У  нас
мало провизии, но я приказал приготовить для вас  небольшие  запасы  пищи,
годной для путешествий. В Итилиене вы не будете нуждаться в  воде,  но  не
пейте из ручьев, текущих из Имлад Моргул - долины живой смерти. И еще  вот
что я должен вам сказать. Вернулись  все  мои  разведчики,  даже  те,  что
побирались к  самому  Мораннону.  Они  все  обнаружили  довольно  странное
явление. Земля пуста. Нет никого на дороге, не слышно  топота  ног,  звука
рога или звона тетивы. Выжидательная  тишина  опустилась  на  неназываемую
землю. Не знаю, что это предвещает. Но приближается  что-то  значительное.
Идет буря. Торопитесь! Если вы готовы, идемте. Скоро взойдет солнце.
     Хоббитам принесли их мешки, (теперь они были несколько  тяжелее,  чем
раньше), и  два  крепких  посоха  из  полированного  дерева,  с  железными
наконечниками и резными рукоятями, от которых  отходили  плетеные  кожаные
ремни.
     - У меня  нет  достойных  вас  подарков  при  расставании,  -  сказал
Фарамир, но возьмите эти посохи. Они могут пригодиться тем,  кто  ходит  в
пустынной местности.  Люди  белых  гор  используют  их.  Эти  посохи  были
подрезаны для вашего  роста  и  заново  оббиты  железом.  Они  сделаны  из
прекрасного дерева лебетрон, излюбленного древоделами Гондора, и  помогают
возвращаться и не заблудиться. Пусть это их свойство не совсем исчезнет  в
тени, куда вы направляетесь!
     Хоббиты низко поклонились.
     - Благородный хозяин, - сказал Фродо. - Элронд полуэльф говорил,  что
на пути я встречу друзей, тайных и неожиданных. И  я  искал  именно  такой
дружбы, которую вы показали. Такая дружба превращает любое зло в добро.
     Теперь они были готовы к уходу.  Из  какого-то  угла  пещеры  привели
Горлума, и тот казался довольным, хотя старался держаться поближе к  Фродо
и избегал взгляда Фарамира.
     - Вашему проводнику завяжут глаза, - заметил  Фарамир,  -  но  вас  и
вашего слугу Сэмвайса я освобождаю от этого.
     Горлум завизжал и уцепился в  Фродо,  когда  к  нему  подошли,  чтобы
завязать глаза. Фродо сказал:
     - Завяжите глаза нам всем троим и мне первому - тогда, может быть, он
поймет, что ему не причинят вреда.
     Это было сделано, и их вывели  из  пещеры  хеннет  аннун.  Пройдя  по
коридору и лестницам, они почувствовали холодный утренний воздух, свежий и
ароматный. Все еще с завязанными глазами они шли  некоторое  время  вверх,
потом немного в них. Наконец голос Фарамира приказал снять повязки.
     Они снова стояли в лесу. Водопадов  не  было  слышно,  между  ними  и
ущельем, в котором текла река, находился длинный склон опускавшийся к югу.
На западе сквозь деревья виднелся  свет,  как  будто  там  земля  внезапно
обрывалась и видно было только небо.
     - Здесь мы расстанемся, - сказал Фарамир. - Если вы последуете  моему
совету, то поверните на восток не сразу. Идите прямо: так вы на протяжении
многих миль будете скрыты в лесу. К  западу  от  вас  земля  обрывается  в
глубокие ущелья, иногда крутые, иногда пологие. Держитесь  ближе  к  этому
краю леса. Я думаю, что вначале вы можете идти днем.  На  некоторое  время
зло отступило, и землей овладел обманчивый мир. Прощайте!
     Он обнял хоббитов по обычаю своего  народа,  наклонившись  и  положив
руки им на плечи, поцеловав их в лоб.
     - Идите с добрыми пожеланиями всех добрых людей! - сказал он.
     Они поклонились до земли. Он повернулся и,  не  оглядываясь,  ушел  в
сопровождении  двух  стражников,   ожидавших   его   поблизости.   Хоббиты
поразились скорости, с которой передвигались эти одетые  в  зеленое  люди.
Почти мгновенно они исчезли из вида. Лес, где только  что  стоял  Фарамир,
казался пустым и устрашающим, как будто все это им приснилось.
     Фродо вздохнул и повернулся к югу. Как бы для  того,  чтобы  выразить
свое презрение к таким тонкостям, Горлум  царапался  в  почве  у  подножия
дерева. "Опять голоден", - подумал Сэм.
     - Они наконец ушли? - спросил Горлум. - Отвратительные злые люди! Шея
Смеагорла до сих пор болит, да, болит. Идемте!
     - Да, идемте! - сказал Фродо. -  Но  если  ты  можешь  говорить  лишь
злобно о тех, кто проявил к тебе милосердие, молчи!
     - Хороший хозяин! - сказал Горлум. - Смеагорл только пошутил. Он  все
всегда прощает, да,  даже  маленькие  хитрости  хозяина.  О,  да,  хороший
хозяин, хороший Смеагорл!
     Фродо и Сэм не ответили. Надев  мешки  и  взяв  в  руки  посохи,  они
двинулись по лесам Итилиена.
     Дважды в этот день они отдыхали и ели немного пищи,  которой  снабдил
их Фарамир; сухофруктов и соленого мяса хватило бы на много  дней.  Был  и
хлеб, который можно было съесть, пока он был свеж. Горлум ничего не ел.
     Солнце взошло и, невидимое, прошло над головами  и  начало  садиться;
западная часть неба, видимая в просветах между деревьями, стала золотой  -
хоббиты шли в холодной зеленой тени, а  все  вокруг  них  молчало.  Птицы,
казалось, все улетели отсюда или онемели.
     Тьма рано залила  молчаливый  мир,  и  перед  наступлением  ночи  они
остановились, усталые, потому что прошли больше семи лиг от Хеннет Аннуна.
Фродо лег и проспал всю ночь под древним деревом; Сэм  провел  ночь  более
беспокойно: он просыпался много раз, но Горлума не видел. Тот  исчез,  как
только они остановились. Спрятался ли он в какой-либо норе поблизости  или
беспокойно рыскал в ночи, он  не  сказал;  но  с  первым  светом  утра  он
вернулся и поднял своих спутников.
     - Должны идти, да, они должны! - сказал он. -  Еще  предстоит  долгий
путь на юг и восток. Хоббиты должны торопиться!
     Следующий день прошел так же,  как  предыдущий,  только  тишина  леса
стала еще  глубже.  Воздух  стал  тяжелым,  а  под  деревьями  -  спертым.
Чувствовалось,  что  собирается  гроза.  Горлум  часто  останавливался   и
принюхивался, а затем начинал бормотать и требовать  от  хоббитов  большей
скорости.
     После полудня лес поредел и  деревья  стали  больше  и  разбросанней.
Большие падубы с темными стволами  стояли,  толстые  и  торжественные,  на
широких полянах. Среди них виднелись седые ясени и гигантские дубы, только
что выпустившие свои коричнево-зеленые  почки.  Под  ними  лежали  зеленые
лужайки,  покрытые  розами  и  анемонами,  белыми   и   голубыми,   сейчас
закрывшимися для сна. Целые акры заросли  лесным  гиацинтом:  его  гладкие
стебли пробивались сквозь почву. Ни зверя, ни  птицы  не  было  видно,  но
Горлум в этих открытых местах пугался, и они шли осторожно,  перебегая  от
одной тени к другой.
     Быстро темнело, когда они подошли к концу  леса.  Тут  они  сели  под
старым искривленным дубом, корни которого, как змеи спускались  с  откоса.
Глубокая туманная долина лежала перед ними. На  ее  дальнем  склоне  вновь
начинался лес; голубой и серый в сгущающихся сумерках, он  уходил  на  юг.
Справа, далеко на западе, под залитым огненным  заревом  небом,  виднелись
горы Гондора. Слева лежала тьма - возвышающиеся стены Мордора; и  из  этой
тьмы выходила долина, извиваясь по направлению к Андуину. На  дне  ее  тек
торопливый ручей, Фродо слышал  в  тишине  его  журчание.  По  его  берегу
проходила дорога, извиваясь, как бледная лента,  уходя  в  холодный  серый
туман, не затронутый лучами заката. Фродо показалось, что он различает как
бы плывущие в туманном море вершины и зубцы старых башен.
     Он повернулся к Горлуму.
     - Ты знаешь, где мы?
     - Да, хозяин. Опасное место. Это дорога от башни Луны, хозяин,  вниз,
к  разрушенному  городу   у   берегов   реки.   Разрушенный   город,   да,
отвратительное место, полное врагов. Не нужно было следовать совету людей.
Хоббиты далеко ушли с правильного пути. Теперь нужно идти на восток, туда.
- Он махнул тощей  рукой  в  сторону  темнеющих  гор.  -  И  мы  не  можем
пользоваться этой дорогой. О нет! Жестокие люди ходят по  этой  дороге  от
башни.
     Фродо посмотрел вниз на дорогу. Сейчас во всяком случае на ней ничего
не двигалось.  Но  какое-то  злое  тревожное  напряжение  чувствовалось  в
воздухе, как будто  действительно  по  дороге  могли  двигаться  невидимые
существа.  Фродо  содрогнулся,  и  снова  взглянул  на  отдаленные  башни,
погруженные в ночь; звук ручья казался теперь холодным и жестоким -  голос
Моргулдуина, оскверненного ручья, вытекающего из долины Духов.
     - Что нам делать? - спросил он.  -  Мы  шли  долго.  Не  поискать  ли
убежища на ночь?
     - Не нужно прятаться в темноте, -  ответил  Горлум.  -  Днем  хоббиты
должны теперь прятаться, да, днем.
     - Послушай, - сказал Сэм. - Мы должны немного  отдохнуть,  даже  если
нам придется встать среди ночи.  Тогда  еще  останется  достаточно  темных
часов, чтобы совершить длинный переход, если ты знаешь путь.
     Горлум неохотно согласился с этим и снова пошел в лес.  Он  не  хотел
отдыхать на земле возле такой злой дороги, и после недолгого спора они все
взобрались  на  большой  дуб,  чьи  толстые  ветви   давали   неплохое   и
сравнительно удобное убежище. И  опустилась  ночь,  под  кронами  деревьев
стало совершенно темно. Фродо и Сэм немного попили и поели хлеба с  сухими
фруктами, но Горлум немедленно свернулся  в  комок  и  уснул.  Хоббиты  не
сомкнули глаз...
     Было, должно быть, около полуночи, когда Горлум проснулся: неожиданно
они поняли, что он смотрит на них своими бледными светящимися глазами.  Он
прислушался  и  принюхался,  что,  очевидно,  было  его  обычным  способом
определять время ночью.
     - Мы отдохнули? Мы хорошо поспали? - поинтересовался он. - Идемте!
     - Мы не отдохнули и не поспали, - проворчал Сэм. - Но раз  нужно,  мы
пойдем.
     Горлум спрыгнул с ветки, упав на все четыре конечности; хоббиты более
медленно последовали за ним.
     Спустившись, они немедленно двинулись в путь  вслед  за  Горлумом  на
восток, вверх по  темному  склону.  Ночь  была  темная,  и  они  с  трудом
различали стволы деревьев.  Местность  стала  более  неровной,  идти  было
труднее, но Горлум, казалось, не беспокоился. Он вел  их  через  чащобу  и
заросли ежевики, иногда огибал утес или темную  яму,  иногда  спускался  в
заросшие  кустарником  овраги  и  выходил  из  них;  но  даже  когда   они
спускались,  противоположный  склон  оказывался  длиннее  и   круче.   Они
постоянно поднимались. Когда они на первой остановке оглянулись назад,  на
лес, который  только  что  прошли,  то  с  трудом  различили  внизу  кроны
деревьев, лежащие темной тенью на фоне темной ночи. На востоке,  казалось,
медленно поднималась огромная чернота, поглощающая собой свет звезд. Позже
из-за облака показалась луна, окруженная бледным зеленоватым ореолом.
     Наконец Горлум повернулся к хоббитам.
     - Скоро день,  -  сказал  он.  -  Хоббиты  должны  торопиться.  Плохо
оставаться на открытых местах. Торопитесь!
     Он пошел быстрее, и они устало потащились за ним. Скоро начался новый
подъем. По большей части он зарос утесником, черникой и  низкими  колючими
кустами; кое-где встречались поляны - следы лесных пожаров. Чем ближе  они
подходили к вершине, тем чаще и гуще рос утесник; кусты его были старыми и
высокими,  внизу  торчали  длинные  голые  стволы,  а  вверху   -   густое
переплетение ветвей, на которых уже  появились  желтые  цветы,  издававшие
слабый сладкий запах. Кусты были так высоки, что хоббиты могли пройти  под
ними, не сгибаясь. Они шли по длинным сухим проходам с сухой почвой.
     На противоположном склоне этого возвышения хоббиты прекратили поход и
забрались под прикрытие колючих кустов. Их изогнутые  переплетенные  ветви
опускались почти до  земли  и  были  покрыты  множеством  ягод  шиповника.
Глубоко внутри оказалось пустое пространство, окруженное сухими ветвями, а
сверху прикрытое первыми листьями и свежими побегами.  Здесь  они  немного
полежали, слишком усталые, чтобы есть; глядя в щели  своего  убежища,  они
видели, как занимается день.
     Но наступил не  день,  а  какие-то  коричневые  мертвые  сумерки.  На
востоке под низкими облаками виднелось тусклое красное свечение -  это  не
был красный свет восхода. Через кровавую холмистую местность на них  хмуро
смотрели горы эфел дуата - у подножья их лежала густая ночь, вверху резкие
очертания вершин вырисовывались на фоне светлого неба.  Справа  возвышался
большой горный хребет; черный и мрачный, он уходил на запад.
     - Каким путем мы уйдем отсюда? - спросил Фродо. - Вот  там,  за  этой
черной массой, выход из... Из долины Моргула?
     - Нужно ли думать об этом  сейчас?  -  спросил  Сэм.  -  Мы  ведь  не
собираемся двигаться днем?
     - Может быть, нет, может быть, нет, - сказал Горлум. - Но  мы  должны
торопиться к перекрестку. Да, к перекрестку. Путь лежит туда, да, хозяин.
     Красный свет над Мордором погас. Полумгла  сгущалась,  как  будто  на
востоке поднялись туманы и собрались вокруг. Фродо и  Сэм  немного  поели,
потом легли, но Горлум не отдыхал. Он не ел их еды, но выпил немного  воды
и  принялся  ползать  под  кустами,  принюхиваясь  и  бормоча.  Потом   он
неожиданно исчез.
     - Охотится, наверное, - сказал Сэм и зевнул. Была его очередь  спать,
и скоро он погрузился в глубокий сон. Ему снилось, что он в саду  Бэг-Энда
что-то ищет;  на  спине  у  него  тяжелый  груз,  который  заставляет  его
сгибаться. Вокруг все казалось заросшим  и  запущенным,  колючие  кусты  и
сорные травы захватили грядки у ограды.
     - Работа для меня,  вижу,  но  я  так  устал  сейчас,  -  сказал  он.
Неожиданно он вспомнил, что ищет. - Моя трубка! -  сказал  он  и  с  этими
словами проснулся.
     Открыв глаза, он удивился, почему лежит под  изгородью.  "Трубка  все
время у тебя в мешке!" - пришла мысль.  Потом  он  понял,  во-первых,  что
трубка, возможно, и лежит в мешке, но что у него нет листа; во-вторых, что
он в сотнях миль от Бэг-Энда. Он сел, было темно. Почему  хозяин  позволил
ему спать без очереди до вечера?
     - Вы не спали, мастер Фродо? - спросил он. - Который час? Уже поздно.
     - Нет, - ответил Фродо. - Но день темнеет, а не светлеет. Все  темней
и темней. Насколько я могу судить, ты спал около трех часов.
     - Интересно, почему это, - сказал Сэм. - Буря приближается? Если так,
то она будет очень сильной. Мы пожалеем, что сидим  под  изгородью,  а  не
прячемся внизу в какой-нибудь яме. - Он прислушался. - Что это?  Гром  или
барабаны?
     - Не знаю, - ответил Фродо.  -  Слышно  уже  довольно  давно.  Иногда
кажется, что земля дрожит, а иногда просто гудит в ушах.
     Сэм огляделся.
     - Где Горлум? - спросил он. - Он не возвращался?
     - Нет, - ответил Фродо. - Его не видно и не слышно.
     - Не выношу его, - сказал Сэм. - Вот уж с ним я охотно расстался  бы!
На него было бы очень похоже - пройти столько миль и исчезнуть,  когда  он
нам больше всего нужен. Впрочем, если  он  вообще  может  быть  чем-нибудь
полезен.
     - Ты забыл болота, -  сказал  Фродо.  -  Надеюсь,  с  ним  ничего  не
случилось.
     - А я надеюсь, что он ничего не замышляет. И надеюсь, что он не попал
в  чьи-то  руки.  Потому  что  если  это  случится,  у  нас  скоро   будут
неприятности.
     В этот момент снова послышался  раскатистый  рокочущий  звук,  теперь
более громкий и глубокий. Земля под их ногами, казалось, задрожала.
     - Я думаю, неприятности уже начались, - сказал Фродо. -  Боюсь,  наше
путешествие подошло к концу.
     - Может быть, - ответил Сэм, - но там, где жизнь,  там  надежда,  как
говорит мой старик. И обычно он добавляет: используй свои мозги.  Поешьте,
мастер Фродо, а потом поспите.
     Прошел   полдень.   Выглядывая   из   убежища,   Сэм    видел    лишь
серовато-коричневый бестеневой мир, быстро терявший очертания и цвет. Было
душно, но не тепло. Фродо спал беспокойно,  ворочаясь  и  иногда  бормоча.
Дважды Сэму показалось, что он  слышит  имя  Гэндальфа.  Время,  казалось,
тянется бесконечно. Неожиданно Сэм услышал  за  собой  свист:  за  ним  на
четвереньках стоял Горлум, глядя на него светящимися глазами.
     - Проснитесь,  проснитесь!  Вставайте,  засони!  -  прошептал  он.  -
Вставайте. Нельзя терять времени. Мы должны идти, да, да, мы  должны  идти
дальше.
     Сэм подозрительно посмотрел на  него:  Горлум  казался  испуганным  и
возбужденным.
     - Идти сейчас? Что значит эта милая шутка? Еще не время.  Сейчас  еще
даже не время чая, хотя в этих пустынных местах и не бывает времени чая.
     - Глупец! - свистел Горлум. - Мы на  пустынных  местах.  Время  бежит
быстро, да, быстро.  Нет  времени.  Мы  должны  идти.  Вставайте,  хозяин,
вставайте!
     Он протянул руку к Фродо. Тот, неожиданно вырванный из  объятий  сна,
сел и схватил Горлума за руку. Горлум вырвался и попятился.
     - Пусть они не будут глупцами! - свистел он. - Мы  должны  идти.  Нет
времени!..
     Больше они не смогли от него ничего добиться. Он не  сказал,  где  он
был и что заставило его так  торопиться.  Сэм  был  полон  подозрениями  и
показывал это, но Фродо  ничем  не  выдавал  своих  мыслей.  Он  вздохнул,
приладил свой мешок и подготовился идти в сгущающейся тьме.
     Горлум очень осторожно повел их вниз по склону,  держась  в  укрытии,
где  это  было  возможно,  и  перебегая  почти  согнувшись   по   открытым
пространствам; но свет был теперь так слаб, что даже  острый  глаз  дикого
зверя вряд ли смог бы заметить хоббитов, в капюшонах, в серых  плащах  или
же услышать их, идущих так тихо, как могут только эти маленькие  существа.
они прошли, не задев травинки, и исчезли.
     Около часа молча шли они  цепочкой,  угнетенные  мглой  и  абсолютной
неподвижностью и тишиной, лишь изредка прерываемой  слабым  рокотом  грома
или боем барабанов в какой-то отдаленной долине меж холмов. Они  шли  вниз
от своего последнего убежища; а потом, повернув на юг, пошли самым  прямым
курсом, какой только мог выбрать Горлум  среди  этой  неровной  местности.
Вскоре они увидели впереди линию деревьев. Подойдя ближе,  они  увидели  и
убедились, что деревья очень старые; они все еще поднимались высоко,  хотя
вершины многих были обломаны молниями.
     - Перекресток,  да,  -  прошептал  Горлум.  Это  были  первые  слова,
сказанные с тех пор, как они оставили убежище. - Мы должны идти туда.
     Повернув на этот раз на восток, он повел их вверх, и вот  она  лежала
перед ними - южная дорога, огибающая внешний край гор и входящая в большое
кольцо деревьев.
     - Это единственный путь, - шептал  Горлум.  -  Никаких  дорог,  кроме
этой. Нет дорог. Мы должны идти к перекрестку. Но быстро! И тихо!
     Крадучись, как разведчики  в  лагере  неприятеля,  они  пробрались  к
дороге и двинулись вдоль нее под каменным откосом, серым, как сами  камни.
Наконец они достигли деревьев и обнаружили, что стоят в широком,  лишенном
крыши круге, открытом посредине мрачному небу. Пространство между стволами
напоминало широкие арочные проходы какого-то разрушенного  зала.  В  самом
центре круга встречались четыре  дороги.  За  хоббитами  лежала  дорога  к
Мораннону; перед ними дорога уходила в долгое странствие к югу; справа шла
дорога со старого Осгилиата; за перекрестком она  уходила  на  восток,  во
тьму. По этой, четвертой, дороге и должны они были идти.
     Полный страха, Фродо вдруг заметил,  что  стало  светлей;  он  увидел
отражение лучей на лице стоящего рядом Сэма. Повернувшись,  он  увидел  за
арками деревьев дорогу на Осгилиат, прямую, как вытянутая лента,  уходящую
на запад. Там, далеко за  печальным  Гондором,  теперь  охваченным  тенью,
заходило солнце. Его лучи упали на большую сидящую фигуру,  неподвижную  и
торжественную, как большие каменные короли Аргоната. Годы изъязвили ее,  а
злобные руки искалечили. Голова ее исчезла, а на ее место  был  посажен  в
знак насмешки круглый, грубо вырубленный камень, на котором  рукой  дикаря
было намалевано улыбающееся лицо с