о мне очень понравился Бродяжник.
Ну, понравился - не совсем то слово. Я  хочу  сказать,  что  он  стал  мне
дорог, хотя он странный, а временами просто угрюмый. В сущности  он  часто
напоминал мне вас. Я не знал, что высокий народ может быть таким. Я думал,
что они не только большие,  но  и  глуповатые:  добрые  и  недалекие,  как
Наркисс, или глупые и злые, как Билл Ферни. Но мы в  Уделе  мало  знаем  о
людях, кроме, пожалуй жителей Пригорья.
     - Ты много не знаешь даже о них, если думаешь, что старый Лавр  глуп,
- сказал Гэндальф. - Он  по-своему  очень  мудр.  Он  думает  меньше,  чем
говорит, и медленнее, но он может смотреть сквозь  кирпичную  стенку  (так
говорят в Пригорье). Но мало осталось в Средиземье подобных Арагорну, сыну
Арахорна. Раса королей из-за моря близка к концу. Может, эта война  Кольца
будет их последним деянием.
     - Вы на самом деле  считаете  Бродяжника  потомком  людей  из  старых
королевств? - Удивленно спросил Фродо. - Я думал, что они все давным-давно
исчезли. Я считал его всего лишь скитальцем.
     - Всего лишь скитальцем! - воскликнул Гэндальф. - Мой дорогой  Фродо,
именно они и есть скитальцы -  последние  остатки  великой  расы  людей  с
запада. Они помогали мне не раз, и в будущем мне  понадобится  их  помощь,
хотя мы и достигли Ривенделла, Кольцо еще не на месте.
     - Я тоже так думаю, - сказал Фродо. - Но до сих пор я  думал  лишь  о
том, как добраться сюда. Надеюсь, мне не придется идти дальше. Здесь очень
приятно отдыхать.  Целый  месяц  я  испытывал  невероятные  приключения  и
считаю, что с меня довольно.
     Он замолчал и закрыл глаза. Через некоторое время он заговорил вновь.
     - Я подсчитывал в уме, - сказал  он,  -  и  никак  не  мог  дойти  до
двадцать четвертого  октября.  Теперь  должно  быть  двадцать  первое.  Мы
достигли брода двадцатого.
     - Ты говорил и думал больше, чем следует, - сказал  Гэндальф.  -  Как
бок и плечо?
     - Не знаю, - ответил Фродо. Я их совсем не  чувствую,  это,  конечно,
улучшение, но... - Он сделал усилие, -  я  снова  могу  не  много  двигать
рукой. Да, к ней возвращается жизнь. Она больше не холодна, - добавил  он,
коснувшись левой руки правой.
     - Хорошо! - согласился Гэндальф. - Рана излечивается быстро, скоро ты
будешь здоров. Элронд позаботился о тебе,  он  целыми  днями  ухаживал  за
тобой с тех пор, как тебя принесли сюда.
     - Днями? - удивился Фродо.
     - Да, четыре ночи и три дня, если быть точным. Эльфы принесли тебя от
брода  в  ночь  на  двадцатое,  поэтому  ты  и  потерял  счет.  Мы  ужасно
беспокоились, и Сэм не оставлял тебя ни днем, ни  ночью.  Элронд  искусный
лекарь, но оружие врага смертоносно. По правде говоря,  у  меня  почти  не
осталось надежды, я подозревал, что обломок лезвия остался и  затянулся  в
ране. Но его не  могли  найти  до  последней  ночи.  Вчера  Элронд  извлек
осколок. Он погрузился очень глубоко и действовал на тебя изнутри.
     Фродо вздрогнул, вспомнив,  как  исчезло  в  руке  Бродяжника  грубое
зазубренное лезвие ножа.
     - Не тревожься! - сказал  Гэндальф.  -  Все  теперь  прошло.  Осколок
растаял. Похоже, что хоббиты сдаются  очень  неохотно.  Знавал  я  сильных
воинов высокого народа, которые быстро были бы подчинены осколком, который
ты носил в себе семнадцать дней.
     - Что они сделали бы со  мной?  -  спросил  Фродо.  -  Что  старались
сделать Всадники?
     - Они пытались пронзить твое сердце клинком Моргула, лезвие  которого
остается в ране. Если бы это им удалось, ты стал  бы  подобен  им,  только
слабее, и был бы полностью в их подчинении. Ты стал бы духом,  подвластным
Господину Тьмы, и он пытал бы тебя за попытку унести Кольцо,  если  только
возможна большая пытка, чем лишиться Кольца и видеть его на руке Саурона.
     - Хорошо, что я не осознавал этой опасности! - слабым голосом  сказал
Фродо. - Я был смертельно испуган, конечно, но если бы я знал больше, я не
осмелился бы даже двинуться. Это чудо, что я спасся!
     - Да, счастье или судьба помогли тебе, - согласился  Гэндальф,  -  не
говоря, конечно, о храбрости. Ибо сердце твое не затронуто и  нож  пронзил
лишь плечо, поэтому ты смог оказывать сопротивление. Но это  было  опасное
положение. С момента овладения Кольцом  ты  был  в  величайшей  опасности,
потому что наполовину погрузился в  мир  духов  и  стал  доступен  для  их
восприятия. Ты смог увидеть их, но и они смогли увидеть тебя.
     - Я знаю, - сказал Фродо. - Они были ужасны! Но почему мы  все  могли
видеть их лошадей?
     - Потому что это настоящие лошади, точно  так  же  их  черная  одежда
вполне реальна - они надевают ее, чтобы обрести форму и уподобиться  живым
существам.
     - Тогда почему эти черные лошади выносят их? Все другие лошади,  даже
лошадь эльфа Всеславура, при их приближении впадали в ужас. Собаки выли, а
гуси шипели на них.
     -  Потому  что  черные  лошади  рождены  и  выращены,  чтобы  служить
Господину Тьмы из Мордора. Не все его слуги и приближенные духи. Есть  еще
орки и тролли, варги и оборотни. И всегда было  и  есть  множество  людей,
воинов и королей, которые живут под солнцем и тем не менее  находятся  под
властью Саурона. И число их растет.
     - А как насчет Ривенделла и эльфов? Ривенделл - безопасное место?
     - Да, в настоящее время, пока не завоевано все остальное. Эльфы могут
испугаться Господина Тьмы, они могут бежать от него, но никогда  не  будут
слушаться его или служить ему. А здесь, в Ривенделле, все  еще  живут  его
главные противники: это эльфийские мудрецы, потомки Эльдара из-за  дальних
морей. Они не боятся духов  Кольца,  ибо  те,  кто  жил  в  благословенном
королевстве, и еще называемые Преображающимися эльфами, живут одновременно
в двух мирах и обладают большой властью над видимым и невидимым.
     - Мне казалось, что я видел белую фигуру.  Она  ярко  сверкала  и  не
подергивалась дымкой, как все остальное. Это был Всеславур?
     - Да, ты видел его на другой стороне, он один из Преображающихся,  он
повелитель эльфов из дома принцев. Да, есть в Ривенделле  сила,  способная
противостоять силе Мордора, по крайней мере пока. Да  и  в  других  местах
есть такие силы. Есть такие силы и в Уделе. Но очень скоро все такие места
превратятся в осажденные острова, если дела и дальше пойдут так, как  идут
сейчас. Повелитель Тьмы напрягает все свои силы.
     - Но нужно сохранять мужество, - добавил Гэндальф, внезапно вставая и
сжимая рукой подбородок. При этом его борода стала прямой и  жесткой,  как
из проволоки. - Ты скоро совсем оправишься, если я не  заговорил  тебя  до
смерти. Ты в Раздоле и не должен ни о чем беспокоиться.
     - У меня очень мало мужества, - ответил Фродо. Но сейчас я ни  о  чем
не беспокоюсь. Только сообщите мне новости о моих  друзьях  и  расскажите,
чем окончились  события  у  брода,  и  я  на  сегодня  буду  удовлетворен.
Вероятно, после этого я снова посплю. Пока вы не кончите свой  рассказ,  я
не смогу сомкнуть глаз.
     Гэндальф придвинул свой стул к кровати и внимательно осмотрел  Фродо.
Лицо хоббита утратило бледность, к нему вернулась краска, глаза  его  были
ясными и совсем не сонными. Он улыбался и казался здоровым... Но для глаза
мага  не  остался  незамеченным  легкий  оттенок  какой-то   прозрачности,
особенно на левой руке, лежащей поверх одеяла.
     - Этого следовало ожидать, - сказал самому себе Гэндальф. - Он еще  и
наполовину не выздоровел, и чем это кончится, не может предсказать  никто,
даже сам Элронд. Но, я думаю, кончится хорошо.
     - Ты отлично выглядишь, - сказал он уже вслух. - Рискну  на  короткий
рассказ без позволения Элронда. Но  очень  короткий,  а  потом  ты  должен
будешь уснуть. Вот  что  случилось,  насколько  я  могу  судить.  Всадники
двинулись за тобой. Они больше не нуждались в том, чтобы их  вели  лошади:
ты стал для них видим и был на пороге их мира. К тому  же  их  притягивало
Кольцо. Твои друзья отскочили в сторону с дороги, иначе их растоптали  бы.
Они знали, что тебя не спасет ничто, кроме  белой  лошади.  Всадники  были
слишком быстры, чтобы пытаться их догнать и слишком многочисленны.  Пешими
даже Всеславур и Арагорн не могут противостоять Девяти.
     Когда духи Кольца проскакали мимо,  твои  друзья  побежали  за  ними.
Здесь, у брода, есть  небольшое  углубление,  замаскированное  несколькими
деревьями. Тут они  быстро  разожгли  костер:  Всеславур  знал,  что  если
всадники попытаются пересечь реку, будет наводнение, и ему придется  иметь
дело с теми, что останутся на этом берегу. В тот  момент,  когда  началось
наводнение, он в сопровождении  Арагорна  и  остальных,  схватив  пылающие
ветви, кинулся вперед. Пойманные между огнем и водой, видя могучего  эльфа
в гневе, они были обескуражены.  Первой  волной  унесло  троих,  остальные
лошади с Всадниками были подхвачены следующими волнами.
     - Значит, с Черными Всадниками покончено? - спросил Фродо.
     - Нет, - ответил Гэндальф. - Их лошади могут  погибнуть,  а  без  них
Всадники ни на что не годны. Но  уничтожить  самих  духов  Кольца  не  так
просто. Но сейчас их можно не бояться.  Твои  друзья  перешли  реку  после
того, как схлынуло наводнение, они увидели тебя: ты лежал  лицом  вниз  на
высоком берегу, и под тобой  был  сломанный  меч.  Лошадь,  охраняя  тебя,
стояла рядом. Ты был бледен и холоден, и  они  испугались,  что  ты  умер.
Эльфы, посланные Элрондом, встретили их, когда они медленно несли  тебя  в
Раздол.
     - Кто устроил наводнение?
     - Элронд.  Река  в  этой  долине  подвластна  ему.  Когда  ему  нужно
преградить брод, она  встает  в  гневе.  Наводнение  началось  как  только
капитан духов Кольца вступил в воду. Если можно  так  сказать,  я  добавил
несколько собственных штрихов: ты, может, не заметил, но  некоторые  волны
приняли форму белых лошадей с сверкающими белыми всадниками, и волны несли
булыжники. Я на мгновение даже испугался, что гнев Элронда слишком  силен,
что наводнение выйдет из-под контроля и  смоет  вас  всех.  Огромные  силы
скрываются в водах, текущих из снегов Туманных гор.
     - Да, я все это вспоминаю. Я думал, что мы все - и друзья, и враги  -
утонем. Но теперь мы в безопасности!
     Гэндальф быстро взглянул на Фродо, тот уже закрыл глаза.
     - Да, сейчас вы в безопасности. Будет дан пир в ознаменование  победы
у брода Бруинен, и ты будешь там почетным гостем.
     - Великолепно! - сказал Фродо. - Удивительно, что  такие  влиятельные
господа, как Элронд и Всеславур, не говоря уж о самом Бродяжнике,  уделяют
мне внимание.
     - Для этого есть много причин, - улыбаясь ответил маг. - Одна из  них
- ты сам. Другая - Кольцо, ты Носитель Кольца.  К  тому  же  ты  наследник
Бильбо, нашедшего Кольцо.
     - Дорогой Бильбо! - сонно сказал Фродо. - Интересно, где он. Я  хотел
бы, чтобы он был здесь и слышал это. Как он смеялся бы! Корова прыгнула на
луну. А бедный старый тролль! - с этими словами он уснул.
     Фродо находился в безопасности в последнем домашнем приюте к  востоку
от моря. Как когда-то давно рассказывал Бильбо, "это  был  прекрасный  дом
для еды и сна, для пения и рассказов, или просто для того, чтобы  спокойно
посидеть и подумать, или для всего этого вместе".  Само  прибывание  здесь
излечивало усталость, страх и печаль.
     Фродо снова проснулся к вечеру  и  обнаружил,  что  больше  не  хочет
спать, а хочет есть и пить, а может, петь и рассказывать после  этого.  Он
встал с постели, чувствуя, что его  рука  почти  так  же  здорова,  как  и
раньше. Рядом с постелью лежала чистая одежда зеленого цвета,  оказавшаяся
ему впору. Взглянув в зеркало, он удивился:  отражение  оказалось  гораздо
более худым,  чем  он  его  помнил.  Теперь  оно  очень  напоминало  юного
племянника Бильбо, который любил бродить со своим дядюшкой  по  Уделу,  но
глаза глядели на него из зеркала задумчиво.
     - Да, ты немало повидал с того времени, как последний раз гляделся  в
зеркало, - сказал он своему отражению. -  Со  счастливой  встречей!  -  он
потянулся и засвистел песенку.
     В этот момент послышался стук в дверь и  вошел  Сэм.  Он  подбежал  к
Фродо и неуклюже и  робко  взял  его  за  левую  руку.  Слегка  ее  пожал,
покраснел и отвернулся.
     - Здравствуй, Сэм! - сказал Фродо.
     - Она теплая, - сказал Сэм. - Я имею в виду вашу руку, мастер  Фродо.
Она была такой  холодной  все  эти  долгие  ночи.  Но  слава  и  трубы!  -
воскликнул он с сияющими глазами, приплясывая. - Как хорошо видеть вас  на
ногах и здоровым, сэр! Гэндальф попросил меня пойти взглянуть, не  сможете
ли вы спуститься. Я думал, он шутит.
     - Я готов, - сказал Фродо. - Пойдем посмотрим на остальных.
     - Я отведу вас к ним, сэр, - сказал Сэм. - Это большой дом,  и  очень
странный. Всегда есть что открыть и никогда не знаешь, что  ждет  тебя  за
углом. И эльфы, сэр! Эльфы тут и эльфы там! Некоторые как короли, ужасны и
великолепны, некоторые веселы, как дети. И музыка, и песни - не то,  чтобы
я много слушал с тех пор, как мы здесь. Но кое-что об этом месте я узнал.
     - Я знаю, что ты делал, Сэм, - сказал Фродо, беря его за руку.  -  Но
сегодня ты должен быть  весел,  слушай,  сколько  душа  пожелает.  Пойдем,
отведи меня к ним!
     Сэм провел его по нескольким длинным коридорам и вниз по лестнице  со
множеством ступенек и через сад над крутым берегом реки. Здесь на  пороге,
выходящем на восток, сидели его друзья. Долину под ними покрывала тень, но
здесь был еще светло, и свет отражался от далеких гор. Воздух был  теплым.
Громко раздавались звуки текущей и падающей воды, вечер был полон  запахов
деревьев и цветов, как будто лето задержалось в саду Элронда.
     - Ура! - закричал Пин, вскакивая. - Вот наш благородный кузен! Дорогу
Фродо, Повелителю Кольца!
     - Тш! -  послышался  из  тени  за  порогом  голос  Гэндальфа.  -  Злу
недоступна эта долина, но не нужно упоминать  его.  Повелитель  Кольца  не
Фродо, а Господин Башни Тьмы в Мордоре, чья власть снова  простерлась  над
миром! Мы сидим в крепости. Снаружи сгущается тьма.
     - Гэндальф произнес уже много таких же ободряющих слов, - сказал Пин.
- Он думает, что меня нужно призвать к  порядку.  Но  кажется  невозможным
чувствовать печаль и угнетение в этом месте. Я чувствую желание петь. Если
бы я только знал подходящую песню!
     - Я испытываю то же самое, - засмеялся Фродо. - К тому же мне хочется
есть и пить.
     - Скоро все будет, - сказал Пин. - Ты, как всегда, появился вовремя -
к еде.
     - Будет не просто еда! Пир, - сказал Мерри.  -  Как  только  Гэндальф
сообщил, что ты поправился, началась подготовка...
     Он  едва  успел  проговорить  это,  как  послышался  звук   множества
колокольчиков, звавший их к столу.
     Зал дома Элронда был полон: большей частью тут были эльфы, хотя  были
и представители других рас. Элронд, по  своему  обычаю,  сидел  в  большом
кресле у конца длинного стола на помосте, рядом  с  ним  с  одной  стороны
сидел Всеславур, с другой - Гэндальф.
     Фродо удивленно оглядывался: он никогда раньше не  видел  Элронда,  о
котором говорится во многих сказаниях. Всеславур и Гэндальф,  которых  он,
как ему  казалось,  хорошо  знал,  теперь  выглядели  могучими  и  гордыми
властителями.
     Гэндальф был меньше ростом, чем  двое  остальных,  но  длинные  седые
волосы, вьющаяся  серебряная  борода,  широкие  плечи  придавали  ему  вид
мудрого  короля  из  древней  легенды.  На  его   морщинистом   лице   под
белоснежными бровями, подобно углям, горели темные глаза.
     Всеславур был высок и строен, волосы его  сияли  золотом,  лицо  было
прекрасным и юным, бесстрашным и полным радости, глаза  сверкали  остро  и
ярко, голос звучал, как музыка, лоб его выражал мудрость, а руки - силу.
     Лицо Элронда было лишено возраста; оно не было ни молодым, ни старым,
хотя  на  нем  отразилась  память  о  множестве  событий  и  радостных,  и
печальных. Волосы у него были темные, как бы в сумеречной тени, и  на  них
серебряное Кольцо, глаза его были серыми, как ясный вечер,  и  в  них  был
свет подобный свету звезд. Он  внушал  почтение,  как  король,  переживший
много зим и все еще крепкий, как воин в расцвете сил.
     В  середине  стола,  против  шерстяного  ковра  стояло   кресло   под
балдахином, в нем сидела прекрасная женщина, так похожая на  Элронда,  что
Фродо подумал, что она его родственница. Она была и молода и нет. Кудри ее
темных волос не были тронуты морозом, белые руки и ясное лицо безупречны и
ровны, свет звезд был  в  ее  ярких  глазах,  серых,  как  облачная  ночь,
выглядела она королевой, мысль и знание отражались в  ее  взгляде,  как  у
того, кто знает множество сведений, приобретенных с годами. На  голове  ее
было покрывало из серебряного кружева, усаженного маленькими  жемчужинами,
но ее мягкая серая одежда не  имела  никаких  украшений,  кроме  пояса  из
листьев, отделанных серебром.
     Фродо видел ту, которую мало кому из  смертных  доводилось  видеть  -
Арвен, дочь Элронда, о которой говорили, что  с  ней  на  землю  вернулась
красота Лютиен, ее называли Ундомиель, или Звездой Людей. Она долго жила в
доме родственников своей матери, в Лориене за горами, а позже вернулась  в
Раздол, в дом своего отца. Братьев ее, Элнадана и Элрогира, не  было:  они
часто уезжали далеко со скитальцами севера и никогда не забывали мук своей
матери в логовах орков.
     Фродо никогда раньше не видел и  не  мог  представить  себе  подобной
красоты. Он был одновременно и удивлен и сконфужен, обнаружив,  что  сидит
за столом Элронда среди таких высоких и могучих существ.  Хотя  он  удобно
устроился в кресле на нескольких  специально  подложенных  подушечках,  он
чувствовал себя очень маленьким и  каким-то  неуместным,  но  это  чувство
быстро прошло. Пир был веселым, а пища такой, какую только можно пожелать.
Прошло некоторое время, прежде чем он  огляделся  и  обратил  внимание  на
своих соседей.
     Вначале он поискал  взглядом  своих  друзей.  Сэм  просил  позволения
прислуживать своему хозяину, но ему сказали, что он тоже  почетный  гость.
Фродо видел его рядом с Пином и Мерри в верхнем  конце  стола  у  помоста.
Бродяжника не было видно.
     Справа от Фродо сидел гном с внушительной внешностью, богато  одетый.
У него была очень длинная и разветвленная белая  борода,  почти  такая  же
белая, как и его белоснежная одежда. Он был подпоясан серебряным поясом, а
на его шее висела цепь из серебра  с  бриллиантами.  Фродо  даже  перестал
есть, глядя на него.
     - Добро пожаловать, с веселой встречей!  -  сказал,  поворачиваясь  к
нему, гном. Потом встал со своего стула и поклонился.  -  Глоин,  к  вашим
услугам, - сказал он и поклонился еще ниже.
     - Фродо Торбинс, к услугам вашим и вашей  семьи,  -  вежливо  ответил
Фродо, в удивлении вставая со своих подушечек. - Правильно  ли  я  считаю,
что вы тот самый Глоин,  один  из  двенадцати  товарищей  великого  Торина
Дубощита?
     - Совершенно верно, - ответил гном, -  собирая  подушечки  и  вежливо
помогая Фродо снова сесть в кресло. - Я не спрашиваю, потому что  мне  уже
сказали, что вы родственник и приемный сын нашего друга Бильбо.  Позвольте
мне поздравить вас выздоровлением.
     - Большое спасибо, - сказал Фродо.
     - Я слышал, у вас было немало приключений, - сказал Глоин. - Я  очень
удивляюсь, что заставило  четверых  хоббитов  пуститься  в  такое  длинное
путешествие.  Ничего  подобного  не  случалось  с  тех  пор,  как   Бильбо
отправился с нами. Но, может,  мне  не  следует  расспрашивать:  Элронд  и
Гэндальф не расположены говорить на эту тему.
     - Думаю, мы не будем говорить  об  этом,  по  крайней  мере  пока,  -
вежливо сказал ему Фродо. Он понял, что даже в доме Элронда Кольцо не было
обычным предметом для разговоров, и в любом случае он хотел  бы  на  время
забыть свои беспокойства. - Мне тоже очень интересно узнать, - добавил он,
- что привело такого важного гнома так далеко от Одинокой Горы.
     Гл