угой путь!  О  да,  он  есть.  Другой
путь, более темный, более тайный, его трудно отыскать. Но  Смеагорл  знает
его. Смеагорл знает!
     - Другой путь? - c сомнением повторил Фродо, вопросительно  глядя  на
Горлума.
     - Да! Да! Другой путь был! Смеагорл проходил по нему. Давайте  пойдем
и посмотрим, есть ли он еще!
     - Ты никогда не говорил о нем раньше.
     - Нет. Хозяин не спрашивал. Хозяин не говорил, что он  хочет  делать.
Он не говорил бедному Смеагорлу. Он  говорил:  "Смеагорл,  отведи  меня  к
воротам, и до свидания! Смеагорл может уйти и  быть  хорошим".  Но  теперь
хозяин говорит: "Я хочу войти в Мордор вот этим путем".  Поэтому  Смеагорл
очень боится. Он не хочет потерять хорошего хозяина. И он  обещал,  хозяин
взял с него обещание спасти драгоценность. Но хозяин хочет  отнести  ее  к
нему, прямо в черные руки, если пойдет этим путем. Смеагорл должен  спасти
их обоих. Он вспомнил о другом пути, который был когда-то. Хороший хозяин.
Смеагорл очень хороший, всегда помогает.
     Сэм нахмурился. Если бы он  мог  просверлить  в  Горлуме  дыры  своим
взглядом, он бы сделал это. Мозг его был полон сомнений. По всей видимости
Горлум был чрезвычайно обеспокоен и хотел помочь Фродо. Но Сэм,  помнивший
подслушанный спор, не мог поверить, что давным-давно подчиненный  Смеагорл
выбрался на поверхность и победил: второй голос не сказал последнего слова
в споре. Сэм предположил, что половинки его существа - Смеагорл  и  Горлум
(или как он про себя их называл - Воришка и Вонючка) - заключили перемирие
и временный союз: обе хотели не дать возможности Врагу  захватить  Кольцо,
обе хотели спасти Фродо от пленения  и  присматривать  за  ним,  пока  это
возможно - пока Вонючка не получит возможности взять в свои  руки  Кольцо,
свою драгоценность. Сэм сомневался, есть ли в действительности другой путь
в Мордор.
     "Хорошо, что ни  одна  из  половин  старого  негодяя  не  знает,  что
собирается делать хозяин, - подумал Сэм. - Если бы он  узнал,  что  мастер
Фродо хочет покончить с его драгоценностью, я не  сомневаюсь,  что  у  нас
очень скоро возникли бы затруднения... Во всяком случае старый Вонючка так
боится Врага - и он действует или действовал по какому-то  приказу  Врага,
что скорее выдаст нас, чем будет захвачен, помогая нам. Так  я  считаю  по
крайней мере. И я надеюсь,  что  хозяин  обдумает  положение,  и  обдумает
тщательно. Он мудр, но мягкосердечен".
     Фродо вначале не отвечал Горлуму. Пока мысли и  сомнения  возникли  в
мозгу Сэма, его хозяин смотрел на темные утесы Кирит Горгора.  Углубление,
в  котором  они  скрывались,  было  выкопано  на  склоне  низкого   холма,
находившегося на некоторой высоте над напоминавшей ров  долиной,  лежавшей
между ними и внешними отрогами гор. Посредине  долины  выдвигалось  черное
основание западной сторожевой башни. В  утреннем  свете  ясно  были  видны
пыльные дороги, расходившиеся  от  ворот  Мордора:  одна  поворачивала  на
север, другая уходила на восток и  терялась  в  туманах  у  подножья  Эред
Литуя; третья направлялась прямо к путникам. Обогнув башню, она входила  в
узкое ущелье и проходила как раз под тем углублением, где скрывались  они.
Западнее, что справа от  них,  она  поворачивала,  огибая  отроги  гор,  и
направляясь на юг в глубокую тень, закрывавшую западную часть Эфел  Дуата;
уже за пределами видимости она уходила в узкую полосу земли между горами и
великой рекой.
     Фродо, глядя на равнину, увидел на ней какое-то непрерывное движение.
Казалось, целые армии пришли в движение, хотя большая часть их была скрыта
испарениями и дымами, поднимавшимися с болот и пустынь. Тут  и  там  Фродо
различал блеск копья или шлема; повсюду видны были  группы  всадников.  Он
вспомнил свое видение на Амон Хене несколько дней назад - теперь казалось,
что с тех пор прошло много лет. Теперь он понял, что надежда, на  короткое
время  вспыхнувшая  в  нем  напрасна.  Трубы   звучали   не   вызовом,   а
приветствием. Это не было нападением людей  Гондора  на  Повелителя  Тьмы;
люди Гондора не поднялись из древних могил, как разгневанные призраки. Это
были люди другой расы, представители далеких равнин востока, пришедшие  по
зову своего владыки; это были армии, разместившиеся на ночь лагерем  перед
воротами и теперь шедшие на  соединение  с  силами  Тьмы.  Фродо,  как  бы
почувствовав опасность их позиции в свете дня, быстро  натянул  на  голову
свой серый капюшон и спустился  ниже  в  углубление.  Потом  повернулся  к
Горлуму.
     - Смеагорл, - сказал он, - я еще  раз  поверю  тебе.  Похоже,  что  я
должен так поступить, и судьба предназначила мне от тебя получить  помощь,
и  твоя  судьба  помогать  мне,  тому,  кого  ты  так  долго  преследовал,
преследовал со злыми намерениями.  До  сих  пор  ты  верно  служил  мне  и
правдиво сдержал свое обещание. Я говорю "правдиво" и именно  это  имею  в
виду, - добавил он, бросив взгляд на Сэма, - потому что с тех  пор  дважды
мы были в твоей власти, и ты не причинил нам вреда. И ты не пытался  взять
у меня то, что однажды  увидел.  Но  предупреждаю  тебя,  Смеагорл,  ты  в
опасности.
     - Да, да, хозяин, - сказал Горлум. - Ужасная опасность! Смеагорл весь
дрожит при мысли о ней, но  он  не  убегает.  Он  должен  помочь  хорошему
хозяину.
     - Я имею в виду не ту опасность, которую мы все разделяем, - возразил
Фродо. - Я имею в виду опасность для тебя одного. Ты дал обещание на  том,
что называешь драгоценностью. Помни это! Драгоценность  удержит  тебя.  Но
она и попытается сбить тебя с верного пути. Ты уже  сбит.  Только  что  ты
проговорился об этом. Отдай ее назад  Смеагорлу,  сказал  ты.  Никогда  не
повторяй этого! Не позволяй  этой  мысли  расти  в  тебе.  Ты  никогда  не
получишь ее назад. Но желание овладеть ею может привести тебя  к  горькому
концу. Ты никогда  не  получишь  ее.  В  самом  крайнем  случае  я  надену
драгоценность, прикажу тебе - ты должен будешь повиноваться, даже  если  я
прикажу прыгнуть в огонь. А  моя  команда  может  быть  и  такой.  Поэтому
берегись, Смеагорл!
     Сэм смотрел на хозяина с одобрением, но и с удивлением: что-то в  его
лице и в голосе показалось ему совсем незнакомым... Раньше  ему  казалось,
что доброта мастера Фродо так велика, что  может  ослепить  его.  Конечно,
вместе с тем он считал мастера Фродо самым большим мудрецом в  мире  (лишь
за возможным исключением старого мастера Бильбо и Гэндальфа). Горлум тоже,
лишь с тем изменением, что его знакомство с Фродо было  непродолжительным,
смешивал его доброту со слепотой. Во всяком случае эта речь Фродо  привела
его в замешательство и  испугала.  Он  распростерся  на  земле  и  не  мог
проговорить ничего вразумительного, за исключением слов: "Хороший хозяин".
     Фродо терпеливо ждал некоторое время, потом снова заговорил, на  этот
раз менее строго.
     - А теперь, Горлум или Смеагорл, как  тебе  угодно,  расскажи  мне  о
другом пути. Покажи мне, дает ли он надежду, оправдавшую бы изменение моих
планов. Я тороплюсь.
     Но Горлум находился в жалком состоянии, слова Фродо совсем уничтожили
его.  Было  очень  трудно  уловить  что-либо  вразумительное   между   его
бесконечным хныканьем, завываньем, перерывами, во время  которых  какое-то
время  он  стал  поспокойнее,  и  Фродо   постепенно   понял,   что   если
путешественник пойдет по дороге, которая уводит к западу от Эфел Дуата, он
придет к перекрестку дорог в кольце темных деревьев. Правая дорога  пойдет
к Осгилиату и к мостам через Андуин, средняя - поведет на юг.
     - Мы никогда не ходили по этой дороге, - сказал Горлум, - но говорят,
она тянется на сотни лиг, пока не увидишь большую воду, которая никогда не
успокаивается. Там очень много  рыбы,  и  большие  птицы  едят  эту  рыбу,
хорошие птицы. Но мы никогда не были там, увы, нет! У нас  не  было  такой
возможности. И там дальше обширные земли,  но  говорят,  Желтое  Лицо  там
очень горячее и на небе редко бывают облака, а  люди  там  злые  и  у  них
черные лица. Мы не хотим видеть эту землю.
     - Нет! - сказал Фродо. - Но не сбивайся с  пути.  Куда  ведет  третья
дорога?
     - О да, да, есть и третья  дорога,  -  сказал  Горлум.  -  Это  левая
дорога. Она поднимается и поднимается, пока не войдет в  тень.  Когда  она
обогнет черную скалу, вы увидите, это, неожиданно увидите это над собой  и
захотите спрятаться.
     - Увидим это? Что это?
     - Старую крепость,  очень  старую,  а  теперь  очень  ужасную.  Когда
Смеагорл был молод, очень давно, мы часто слышали рассказы о Юге. О да, мы
слышали много рассказов по  вечерам,  сидя  на  берегах  великой  реки,  в
зарослях ив, когда река тоже была  моложе,  Горлум,  Горлум.  -  Он  начал
всхлипывать и бормотать, а хоббиты терпеливо ждали. - Рассказы  с  Юга,  -
продолжал наконец Горлум, - о высоких людях с сияющими глазами, у  которых
дома подобны каменным холмам, король которых увенчан  серебряной  короной,
рассказы о белом дереве - удивительные рассказы. Они строили очень высокие
башни, и одна башня  была  серебряно-белой,  и  в  ней  находился  камень,
подобный луне, и вокруг этой башни стояли высокие белые стены.  Да,  много
было рассказов о Лунной башне.
     - Должно быть, это Минас Итил, построенный Исилдуром, сыном Элендила,
- сказал Фродо - это Исилдур отрубил палец Врага.
     - Да, у него было лишь четыре пальца  на  черной  руке,  но  и  этого
достаточно, - сказал Горлум содрогаясь. - И он ненавидел город Исилдура.
     - А что он не ненавидит? - спросил Фродо. - Но какое отношение к  нам
имеет Лунная башня?
     - Ну, хозяин, там они были и там они есть:  высокая  башня,  и  белые
дома и стена, но не хорошие теперь, не прекрасные. Он  захватил  их  очень
давно. Сейчас это ужасное место. Путники дрожат, когда видят его,  убегают
от его вида, избегают его тени. Но хозяин должен будет пройти этим  путем.
Это единственный путь, кроме ворот. Горы там ниже, а  старая  дорога  идет
вверх и вверх, пока не достигнет  темного  прохода  на  вершине,  и  потом
спускается ниже, ниже - Горгорот.
     Голос его превратился в шепот, Горлум задрожал.
     - Но чем это поможет нам? - спросил Сэм. - Разумеется, Враг все знает
о своих горах, и та дорога охраняется так же  надежно,  как  и  эта.  Ведь
башня не пуста?
     - О нет, не пуста! - прошептал Горлум. - Она кажется  пустой,  но  на
самом деле она не пуста. О нет! Страшные существа живут там!  Орки,  всюду
орки, но и худшие, гораздо худшие существа. Дорога проходит  как  раз  под
башней и сворачивает к воротам. Никто не может пройти по дороге, чтобы они
о нем не знали. Они в башне знают, молчаливые наблюдатели.
     - Значит ты советуешь нам проделать еще один долгий  переход  на  юг,
чтобы оказаться снова в трудном положении, может еще худшем, чем здесь?
     - Нет, нет, - сказал Горлум, - хоббиты  должны  понять.  Он  не  ждет
нападения на том пути. Глаз его устремлен  повсюду,  но  одним  местам  он
уделяет больше внимания, чем другим. Он не может видеть  все  сразу,  пока
еще не может. Понимаете, он захватил всю землю к  западу  от  теневых  гор
вниз по реке и теперь удерживает мосты. Он считает,  что  никто  не  может
подобраться к Лунной башне, не выиграв битву у мостов  или  переправившись
на лодках через реку, а он бы знал об этом обязательно.
     - Ты, кажется, много знаешь о его делах и мыслях, - сказал Сэм. -  Ты
разговаривал с ним недавно? Или просто подружился с орками?
     - Плохой хоббит, бесчувственный, -  сказал  Горлум,  бросая  на  Сэма
гневный взгляд и поворачиваясь к Фродо. - Смеагорл разговаривал  с  орками
до  того  как  встретил  хозяина,  да,  и  со  многими  другими  тоже:  он
путешествовал очень далеко. И то, что он говорит сейчас,  говорят  многие.
На севере самая большая опасность. Однажды он выйдет из  черных  ворот,  и
этот день скоро наступит. Только по этому пути может пройти большая армия.
Но за свою западную  границу  он  не  опасается,  и  там  есть  молчаливые
наблюдатели.
     - Как  просто!  -  сказал  Сэм,  не  желая  сдаваться.  -  Мы  должны
постучаться в ворота и спросить, где дорога  в  Мордор.  Или  они  слишком
молчаливы для ответа? В этом нет смысла.  С  таким  же  успехом  мы  можем
сделать это и здесь. По крайней мере избавимся от  долгого  изнурительного
пути.
     - Не шутите этим, - свистел Горлум,  -  это  не  весело,  о  нет!  Не
забавно. Нет смысла вообще в стремлении идти  в  Мордор.  Но  если  хозяин
говорит: "Я должен идти, и я  пойду",  -  значит,  он  должен  испробовать
какой-то путь. Но он не должен идти в ужасный город, о нет, конечно,  нет.
Здесь-то и поможет Смеагорл, хороший Смеагорл, хотя никто  его  не  ценит.
Смеагорл снова поможет. Он найдет это. Он знает это.
     - Что ты знаешь, что найдешь? - спросил Фродо.
     Горлум скорчился, голос его снова перешел в шепот.
     - Маленькую тропу, ведущую наверх в горы; и  потом  лестницу.  О  да,
очень длинную и узкую. И очень много ступенек. А потом, - голос  его  стал
еще тише, - туннель, темный туннель. А еще потом ущелье и  проход,  высоко
над главным проходом. Этим путем Смеагорл проходил во Тьме. Это было много
лет назад. Тропа могла и исчезнуть. А может, и нет, а может, и нет.
     - Мне это совсем не нравится, - сказал Сэм -  уж  слишком  легко  все
получается. И если тропа еще сохранилась, она, конечно,  тоже  охраняется.
Разве она не охранялась?
     И в то время, когда он говорил это, он уловил или ему показалось, что
он уловил зеленый свет в глазах Горлума. Горлум пробормотал что-то, но  не
ответил.
     - Тропа не охранялась? - строго спросил Фродо. - И сбежал  ли  ты  из
Тьмы, Смеагорл? Или тебе позволено было  уйти,  чтобы  исполнить  какое-то
поручение? Так по крайней мере  думал  Арагорн,  который  отыскал  тебя  у
мертвых болот несколько лет назад.
     - Это ложь! - просвистел Горлум, и злое  выражение  появилось  в  его
глазах при имени Арагорна. - Он лжет, он всегда лгал  обо  мне.  Я  бежал,
бежал сам. Мне было сказано отыскать  мою  драгоценность,  и  я  искал  ее
конечно, искал. Но не для  Черного.  Драгоценность  наша,  говорю  вам.  Я
бежал.
     Фродо почувствовал, что в этом случае  Горлум  не  так  уж  далек  от
истины, как можно было подозревать, и что он каким-то образом отыскал путь
из Мордора или верил, что  сделал  это  благодаря  своей  хитрости.  Фродо
заметил, что Горлум употребил местоимение "я", а это было  признаком,  что
на какое-то мгновение в нем победила старая правдивость и искренность.  Но
даже если в этом пункте можно было доверять Горлуму, Фродо не  мог  забыть
об уловках Врага. "Побег  мог  быть  разрешен  или  организован  и  хорошо
известен в Башне Тьмы".
     - Я спрашиваю тебя, - повторил Фродо,  -  охранялся  ли  этот  тайный
путь.
     Но имя Арагорна привело Горлума в мрачное настроение. У него был  вид
оскорбленного лжеца, который единственный раз сказал правду  или  хотя  бы
часть ее. И он не ответил.
     - Он не охранялся? - еще раз спросил его Фродо.
     - Да, да, возможно. В этой  стране  нет  безопасных  мест,  -  угрюмо
сказал Горлум. - Нет безопасных мест. Хозяин может  попытаться  или  пойти
домой. Других путей нет.
     Они не могли больше ничего от него добиться. Название опасного  места
и высокого прохода он не говорил или не мог сказать.
     А название было Кирит Унгол и внушало  оно  ужас.  Возможно,  Арагорн
сумел бы сказать им об этом и о значении этого названия; Гэндальф  мог  бы
предупредить  их.  Но  они  были  далеко,  Арагорн  находился   вместе   с
Гэндальфом, который стоял среди развалин Изенгарда,  борясь  с  Саруманом,
задержанный предательством. Но в тот момент,  когда  он  сказал  последние
слова Саруману, и палантир ударился о ступени  Ортханка,  мысли  Гэндальфа
устремились к Фродо и Сэмвайсу,  через  множество  лиг  его  мозг  пытался
постигнуть их с надеждой и жалостью.
     Может быть, Фродо почувствовал это, даже не зная о судьбе  Гэндальфа,
считая, что он исчез во тьме Мории. Он долго сидел молча, опустив голову и
стараясь припомнить все, что говорил ему Гэндальф. Но  не  смог  вспомнить
ничего, что подсказало бы ему  выбор.  В  сущности  руководство  Гэндальфа
прекратилось очень скоро, слишком скоро, когда земля Тьмы была еще далеко.
Как они войдут в нее, он не говорил. Сам он  некогда  побывал  в  крепости
Врага на севере, в Дол Гулдуре. Но был ли он в Мордоре,  в  Барад-Дуре,  у
Горы Огня с тех пор, как вновь обрел силу Повелитель  Тьмы?  Фродо  думал,
что не был. И теперь он, маленький невысоклик из Удела, простой хоббит  из
сельской местности, должен сделать то, что не могли  или  не  осмеливались
сделать великие мудрецы и воины. Какая злая судьба! Но он сам принял ее на
себя в собственной гостиной в далекую весну другого  года,  теперь  такого
далекого, что он казался главой из  истории  молодости  земли,  когда  еще
цвели деревья серебра и золота. Ему предстоял трудный выбор. И какой  путь
он изберет? Оба вели к ужасу и смерти.
     День продолжался. Глубокая тишина царила в небольшом углублении,  где
скрывались путники, так близко от границ земли  ужаса  -  тишина,  которая
ощущалась так, словно толстая завеса отделила их от остального  мира.  Над
ними был купол бледного неба со множеством дымных полос; он казался  очень
далеким и высоким.
     Даже  орел,  пролетевший  в  небе,  не  смог  бы  заметить  хоббитов,
молчавших, неподвижных, завернувшихся в тонкие  серые  плащи.  Он  мог  бы
задержаться на мгновение, чтобы получше  разглядеть  Горлума  -  крошечную
фигурку, распростершуюся на земле.  Может  он  принял  бы  его  за  тощего
ребенка в изорванной одежде, с руками и ногами, тонкими, как  кости:  мяса
не хватит даже на один клевок.
     Голова Фродо клонилась к коленям, но  Сэм  откинулся  назад,  заложив
руки за голову, и смотрел в пустое небо. Оно долго оставалось  пустым.  Но
потом Сэму показалось, что он видит темную птицеподобную фигуру, парящую в
воздухе и кружащуюся в пределах его видимости. Пролетели еще  две  фигуры,
потом еще четыре. Они были очень далеко, и их трудно было  разглядеть,  но
каким-то образом Сэм знал, что они огромны, с большим размахом крыльев,  и
летят на большой высоте. Он закрыл глаза  и  наклонился  прячась.  Тот  же
предупредительный страх охватил его, который он  испытывал  в  присутствии
черных всадников, беспомощный страх, приносимый ветром с криком,  хотя  на
этот раз страх был не так сокрушающ: слишком далека была угроза. Но угроза
была. Фродо тоже  ощутил  ее.  Мысли  его  прервались.  Он  зашевелился  и
задрожал, но не поднял головы. Горлум съежился рядом, как загнанный в угол
паук. Крылатые фигуры покружились и с огромной скоростью улетели обратно в
Мордор.
     Сэм перевел дыхание.
     - Всадники снова  здесь,  высоко  в  воздухе,  -  сказал  он  хриплым
шепотом. Я видел их. Как вы думаете, могли они  увидеть  нас  оттуда?  Они
были очень высоко. И если это те же черные всадники,  они  ведь  не  могут
видеть при дневном свете.
     - Вероятно, нет, - сказал Фродо. - Но зато могут видеть  их  кони.  А
эти крылатые существа, на которых они теперь разъезжают,  вероятно,  могут
видеть лучше других. Они подобны большим птицам - пожирателям падали.  Они
ищут что-то: боюсь, что Враг настороже.
     Чувство ужаса прошло, но тишина была нарушена. До этого они были  как
бы отрезаны от мира на невидимом острове; теперь они снова  были  в  мире,
одинокие,  беззащитные,  опасность  вернулась.  Но  Фродо  по-прежнему  не
разговаривал: он еще не сделал выбор. Глаза его были закрыты, как будто он
спал или смотрел в свое сердце и в свою память.
     Наконец он встал и как будто готов был объявить о своем  решении.  Но
сказал:
     - Слушайте! Что это?
     Новый страх был рядом с ними. Они услышали  пение  и  хриплые  крики.
Вначале они казались далеко, но постепенно приближались к ним. Им  тут  же
показалось, что черные всадники выследили  их,  и  послана  армия  солдат,
чтобы схватить