на него, Горлум был связан своим обещанием.  И  Бильбо  принуждал
его сдержать свое слово; ему пришло в голову, что это  скользкое  существо
может оказаться лживым, хотя слово в этой игре считалось священным и  даже
в старину самое злобное создание опасалось его нарушить... Но после веков,
проведенных во тьме, сердце  Горлума  стало  черным  и  в  нем  скрывалось
предательство. Он ускользнул в  темноту  и  вернулся  на  свой  остров,  о
котором Бильбо ничего не знал. Здесь, как он думал, лежит его  кольцо.  Он
был очень голоден и разгневан, а когда  с  ним  будет  его  прелесть,  ему
нечего будет бояться.
     Но кольца на острове не было: он его потерял, оно исчезло.  От  крика
Горлума по  спине  Бильбо  пробежала  дрожь,  хотя  он  и  не  понял,  что
случилось. Однако Горлум кое о чем догадался, хотя и поздно. "Что  было  в
его кармане?" - воскликнул он. Свет в  его  глазах  был  подобен  зеленому
пламени, и он  поспешил  обратно,  чтобы  убить  хоббита  и  вернуть  свою
"прелесть". Бильбо вовремя заметил опасность и отчаянно побежал по туннелю
в сторону от воды: и еще раз ему повезло. Во время бега он  сунул  руку  в
карман и Кольцо наделось на палец. Поэтому Горлум пробежал мимо не заметив
его, и продолжал караулить проход, чтобы "вор" не ушел.  Бильбо  осторожно
шел за ним, слушая его проклятья и разговоры с самим собой  о  "прелести";
из этих разговоров Бильбо наконец-то заподозрил правду, и  во  тьме  перед
ним забрезжила надежда, что он  нашел  чудесное  кольцо  и  вместе  с  ним
возможность спастись от Горлума и от орков.
     Наконец они пришли к выходу из  туннеля  в  большую  шахту,  и  здесь
Горлум  скорчился  принюхиваясь  и  прислушиваясь.   Бильбо   почувствовал
искушение убить его своим ножом. Но его остановила жалость, и хотя  в  его
руках находилось волшебное кольцо - его единственная надежда, он не  хотел
использовать его для убийства. Наконец, собрав всю свою храбрость,  Бильбо
во тьме перепрыгнул через Горлума и  побежал  прочь  преследуемый  криками
гнева и отчаяния: "Вор! Вор! Торбинс вор! Ненавистный навсегда!"
     Любопытно, что Бильбо вначале не рассказал об этом  своих  товарищам.
Им он сказал, что Горлум пообещал дать ему в случае  выигрыша  подарок;  и
когда Горлум якобы отправился на свой остров за  подарком,  то  обнаружил,
что подарка нет. Исчезло кольцо, которое подарили ему много  лет  назад  в
день рождения. Бильбо догадался, что  это  то  самое  кольцо,  которое  он
нашел, и поскольку он выиграл игру, кольцо стало его по праву. Но будучи в
трудном положении, он ничего не сказал об этом и попросил  Горлума  взамен
награды вывести  его  наружу.  Такой  рассказ  Бильбо  включил  и  в  свои
воспоминания  и  никогда  не  изменял  его,  даже  после  совета  Элронда.
Очевидно, тот же рассказ попал в оригинал  "Алой  Книги"  и  содержится  в
многочисленных копиях и выдержках из нее. Но во многих копиях фигурирует и
правдивый рассказ, принадлежащий, несомненно, Фродо или Сэму, которые  оба
узнали правду и которые не желали уничтожать  что-либо  написанное  старым
хоббитом.
     Гэндальф, однако, не поверил  первому  рассказу  Бильбо,  как  только
услышал его, и продолжал интересоваться кольцом. Постепенно, после  многих
расспросов, он узнал от Бильбо правду, и это на  некоторое  время  вызвало
напряженность в их отношениях: но маг считал правду очень важной. Хотя  он
не говорил этого Бильбо, он считал очень тревожным, что добрый  хоббит  не
сказал ему правду с самого  начала,  что  совсем  не  соответствовало  его
характеру. Точно  так  же  идея  "подарка"  была  не  просто  изобретением
хоббита. Она была  подсказана  Бильбо,  как  предположил  Гэндальф,  самим
Горлумом в подслушанном разговоре, так как Горлум, несомненно,  много  раз
называл кольцо "подарком на  день  рождения".  Это  Гэндальф  тоже  считал
странным и подозрительным; но подлинную правду  он  сумел  открыть  только
через много лет, как будет видно из этой книги.
     Мало что можно сказать о дальнейших приключениях  Бильбо.  С  помощью
Кольца он спасся от стражи орков и соединился  со  своими  товарищами.  Во
время путешествия он много раз использовал  Кольцо,  главным  образом  для
помощи своим друзьям, но сохранял его в секрете от них так долго, как  это
было возможно. После возвращения домой он ни с кем не говорил о Кольце, за
исключением  Гэндальфа  и  Фродо;  и  никто  в  мире   не   подозревал   о
существовании Кольца. Только Фродо показал он записанный им самим  рассказ
о путешествии.
     Свой меч он повесил над очагом, а чудесную кольчугу - дар  гномов  из
охранявшегося драконом сокровища -  передал  в  музей:  в  Дом  Мусомов  в
Землеройске. Но в ящике в своей  Торбе-на-Круче  (называемой  в  некоторых
сказаниях Бэг -Энд), он сохранил старый плащ с капюшоном, который носил  в
путешествии; а в кармане у него, надетое для безопасности на цепь,  лежало
Кольцо.
     Он вернулся домой в Торбу-на-Круче 22 июня, на пятьдесят втором  году
жизни (в 1342 году по летоисчислению Удела),  и  ничего  чрезвычайного  не
происходило в Уделе до тех пор, пока мастер Торбинс не начал подготовку  к
празднованию своей сто одиннадцатой годовщины. С этого момента  (1401  год
л.У.) начинается наш рассказ.



                         ЗАМЕЧАНИЕ О ЗАПИСЯХ УДЕЛА

     В конце Третьей эпохи играемая хоббитами  в  великих  событиях  роль,
которые привели к заключению мира и созданию возобновленного  королевства,
вызвала у них широкий интерес к собственной истории: и многие их предания,
до сих  пор  остававшиеся  устными,  были  записаны.  Большие  семьи  были
заинтересованы событиями в королевстве, и многие их члены  начали  изучать
древние истории и легенды. В конце  первого  столетия  четвертой  эпохи  в
Уделе было уже несколько библиотек  со  многими  историческими  книгами  и
записями.
     Самые большие из этих собраний находились, вероятно, в Андертауэре, в
Больших Смиалах и в Брэнди-Холле. Изложение событий  конца  третьей  эпохи
сделано главным образом по "Алой  Книге  западных  границ".  Это  наиболее
важный источник из истории войны за  Кольцо,  который  долго  находился  в
Андертауэре, в доме Фэйрбэйрнов, стражей западных границ. Вначале это  был
личный дневник Бильбо, взятый им с собой в  Ривенделл.  Фродо  принес  его
обратно в Удел и на протяжении 1420-1421  годов  по  летоисчислению  Удела
заполнял чистые страницы  изложением  событий  войны.  Все  это  составило
четыре тома, переплетенных в красную кожу. К ним в западных  границах  был
добавлен пятый том, содержащий комментарии, генеалогии и другие  различные
материалы, касающиеся участия хоббитов в Товариществе.
     Оригинал "Алой книги" не сохранился, но с  него  было  сделано  много
копий, особенно с пятого  тома;  для  пользования  последним  наследниками
детей Сэммиуса. Наиболее важная копия имеет, однако, другую  историю.  Она
хранилась в Больших Смиалах, но  была  сделана  в  Гондоре,  вероятно,  по
заказу внука Перегрина в 1592 году л.У. (172 год четвертой  эпохи).  Южный
переписчик сделал на ней приписку: "Финдегил, королевский писец,  закончил
эту работу в 172 году Четвертой эпохи. Это точная, до деталей, копия Книги
Тэйна в Минас Тирите.  Но  Книга  Тэйна,  в  свою  очередь,  была  копией,
сделанной по заказу короля Элессара с  "Алой  Книги  Перианната",  и  была
доставлена ему тэйном Перегрином, когда он вернулся в  Гондор  в  64  году
четвертой эпохи."
     Книга Тэйна была первой копией сделанной с "Алой  Книги"  и  содержит
многие материалы, позже опущенные или утерянные. В Минас Тирите в нее были
внесены многие исправления, особенно в собственных именах или  цитатах  из
эльфийских языков; к ней была добавлена также сокращенная версия "сказания
об Арагорне и Арвен", которая не  касается  событий  войны.  Полный  текст
этого сказания был написан Барагиром, внуком наместника  Фарамира,  вскоре
после ухода короля. Но главное значение копии Финдегила в том, что  в  ней
единственной содержатся  "Переводы  с  языка  эльфов",  исполненные  самим
Бильбо. Они  занимают  три  тома  и  потребовали  для  своего  составления
огромного искусства и терпения. Бильбо  писал  их  с  1403  по  1418  год,
используя все доступные ему источники в  Ривенделле,  как  устные,  так  и
письменные. Но поскольку они почти целиком относятся к  древним  временам,
тут о них больше незачем говорить.
     С тех пор, как  Мериадок  и  Перегрин  стали  главами  своих  больших
семейств и в то же время  поддерживали  связи  с  Роханом  и  Гондором,  в
библиотеки Баклбери и Кролова Городища  поступило  множество  записей,  не
содержащихся в "Алой Книге". В Брэнди-Холле  имелось  множество  работ  об
Эриадоре и истории Рохана. Некоторые из них были начаты самим  Мериадоком,
хотя в Уделе он известен  главным  образом  своими  "Сказаниями  о  травах
Удела" и своим "нарочным годов",  в  котором  он  рассматривает  отношения
календарей Удела и Пригорье, к календарям Ривенделла, Гондора и Рохана. Он
также написал небольшой трактат "О старых словах и именах Удела", проявляя
особый интерес к раскрытию происхождения таких слов как "мусом"  и  старых
элементов в названиях мест, просматривая их корни в языке Рохиррима.
     Книги Больших Смиалов менее интересны с точки зрения  истории  Удела,
хотя очень важны для большой истории. Ни одна  из  них  не  была  написана
самим Перегрином, хотя он сам и его наследники  собрали  много  рукописей,
написанных в Гондоре; в основном это копии легенд, относящихся к  Элендилу
и его сыновьям. Только здесь из всего Удела имеются  ценные  материалы  по
истории Нуменора и по  появлению  Саурона.  Вероятно,  именно  здесь  было
собрано  вместе  "Сказание  о  годах"  при  помощи  материалов,  собранных
Мериадоком. Хотя приведенные  даты,  особенно  для  второй  эпохи,  весьма
приблизительны, они заслуживают пристального внимания. Очевидно,  Мериадок
получил  помощь  и  информацию  из  Ривенделла,  который  он  неоднократно
посещал. Там, после ухода Элронда, еще долго жили его сыновья  с  эльфами.
Говорят,  что  тут  поселился  после  ухода  Галадриэль  Келеборн:  но  не
сохранилось записей от тех  дней,  когда  он  увидел  наконец  Серебристые
Гавани: и вместе  с  ним  ушли  последние  живые  воспоминания  о  древних
временах Средиземья.



                                                А небеса цвели при нем
                                                Ракетами, как дивный сад,
                                                Где искры что цветы горят
                                                И как дракон рокочет гром.


                            1. ДОЛГОЖДАННЫЙ ПРИЕМ

     Много толков вызвало в  Хоббитоне  решение  мастера  Бильбо  Торбинса
отметить сто одиннадцатую годовщину своего рождения особенно  великолепным
приемом. Все были возбуждены этим известием.
     Бильбо был очень богат и причудлив, и в течении шестидесяти лет после
своего памятного исчезновения и неожиданного возвращения составлял предмет
удивления  всего  Удела.  Богатство,  которое  он  привез   с   собой   из
путешествия,  превратилось  в  местную  легенду,  и  большинство  хоббитов
верило, что Торба-на-Круче полна туннелей, набитых сокровищами. А  если  и
это недостаточно для разговоров, то существовали его вызывающая восхищение
энергия и сила. Время шло, но, казалось, оно мало действовало  на  мастера
Торбинса. В девяносто лет он был почти таким же,  как  и  в  пятьдесят.  В
девяносто девять его начали называть хорошо сохранившимся: но точнее  было
бы назвать его неизменяющимся. Многие покачивали головами и говорили,  что
это уж слишком много хорошего для одного хоббита: вряд ли кто либо  другой
может рассчитывать на вечную (предположительно) молодость  и  неисчислимые
(по слухам) богатства.
     - За это придется заплатить, - говорили они. - Это не  естественно  и
вызовет многие беды.
     Но до сих пор никакие беды не приходили; а поскольку  мастер  Торбинс
был щедр, большинство готово было простить ему его странности и удачу.  Он
постоянно  приглашал  к  себе  своих  родственников   (разумеется,   кроме
Лякошель-Торбинсов), и среди бедных и незначительных семей хоббитов у него
было множество восторженных поклонников. Но близких друзей у него не было,
пока не стали подрастать его двоюродные братья.
     Старшим из них и любимцем  Бильбо,  был  юный  Фродо  Торбинс.  Когда
Бильбо стукнуло 99 лет, он объявил Фродо своим  наследником  и  поселил  у
себя в Торбе-на-Круче: и надежды Лякошель-Торбинсов окончательно  рухнули.
Бильбо и Фродо родились в один день - 22 сентября.
     - Тебе лучше жить здесь, Фродо, малыш, -  сказал  однажды  Бильбо,  -
тогда мы сможем совместно отмечать наш день рождения...
     К тому времени Фродо все еще был в возрасте, который хоббиты  считают
безответственным: между детством и тридцатью тремя годами.
     Прошло  еще  двенадцать  лет.   Каждый   год   Бильбо   устраивал   в
Торбе-на-Круче прием по случаю дня рождения, но на этот  раз  все  поняли,
что на осень  намечается  нечто  исключительное.  Бильбо  исполнилось  сто
одиннадцать лет - любопытное число и весьма почтенный возраст для  хоббита
(сам старый Крол достиг только ста тридцати), Фродо  исполнилось  тридцать
три - тоже важное число:  дата  "наступления  возраста".  По  Хоббитону  и
Байуотеру заработали языки, и слухи пошли бродить по всему Уделу.  История
и характер мастера Бильбо Торбинса снова стали  главной  темой  толков,  и
старики неожиданно обнаружили, что воспоминания поднялись в цене.
     Ни у кого не было более внимательной аудитории, чем у  Сэма  Скромби,
повсюду известного как  Старик.  Он  разглагольствовал  в  "Ветви  плюща",
маленькой гостинице на дороге в Байуотер. Говорил он важно и самодовольно,
потому что в течение сорока лет ухаживал за садом в Торбе-на-Круче,  а  до
этого помогал в той же работе старому Хольману. Теперь он сам  состарился,
сделался негибким в суставах, и работа в основном выполнялась его  младшим
сыном Сэмом Скромби. Отец и сын были в дружеских  отношениях  с  Бильбо  и
Фродо. Они жили на самом холме, в третьем номере по  Бэгшот-Роу,  как  раз
над Торбой-на-Круче.
     - Мастер Бильбо - очень приятный, разговорчивый  джентльхоббит,  и  я
всегда это говорил, - заявил старик. И сказал правду:  Бильбо  был  всегда
очень вежлив с ним, называл его всегда "мастер Хэмфест" и  советовался  по
поводу выращивания овощей, особенно картофеля - в этом вопросе старик  был
признанным авторитетом во всей округе.
     - А как насчет этого Фродо, который с ним  живет?  -  спросил  старый
Пескунс из Байуотера. - Его фамилия Торбинс, но говорят, что он наполовину
Брендизайк. Удивительно,  как  может  какой-нибудь  Торбинс  из  Хоббитона
направляться на поиски жены в Бакленд, где такой странный народ?
     - Неудивительно, что они странные, - тут  же  вмешался  Дэдди  Двулап
(сосед старика), - если они живут на том берегу Брендивайна, совсем  рядом
со старым лесом. Это темное место, если хотя бы половина рассказов  о  нем
правдива.
     - Вы правы, дед! - сказал старик. - Конечно, Брендизайки из  Бакленда
не живут в старом лесу, но все же это странное племя. Они плавают в лодках
по большой реке, а это совсем не естественно.  Неудивительно,  что  оттуда
приходят все неприятности, говорю я. И  все  же  мастер  Фродо  прекрасный
молодой хоббит, лучшего вам не встретить. Очень похож на мастера  Торбинса
и не только внешне. В конце  концов  его  отец  тоже  был  Торбинс.  Очень
респектабельным хоббитом был Дрого Торбинс: о  нем  вообще  ничего  нельзя
было сказать, пока он не утонул.
     - Утонул? - раздались сразу несколько голосов. Они слышали,  конечно,
и раньше этот и другие темные слухи: но  у  хоббитов  страсть  к  семейным
историям, и они готовы были слушать еще раз.
     - Так говорят, - сказал старик. - Видите ли, мастер Дрого женился  на
бедной мисс Примуле Брендизайк. Она была двоюродной сестрой нашего мастера
Бильбо с материнской стороны (ее мать была младшей дочерью старого Крола),
а мастер Дрого был его троюродным  братом.  Поэтому  мастер  Фродо  -  его
племянник и по материнской и по отцовской  линии.  И  мастер  Дрого  часто
оставался после женитьбы у своего тестя, старого мастера Горбадока (старый
Горбадок давал роскошные обеды); и он плавал в лодке по реке Брендивайн; и
он и его жена утонули  в  реке,  а  бедный  мастер  Фродо  был  тогда  еще
ребенком.
     - Я слышал, что они отправились на реку после обеда, - сказал  старый
Пескунс, - и именно вес Дрого перевернул лодку.
     - А я слышал, что он столкнул ее в воду, а она потянула его за собой,
- сказал Сэндимен, хоббитонский мельник.
     - Не нужно верить всему, что  слышишь,  Сэндимен,  -  сказал  старик,
который недолюбливал Сэндимена.  -  Нечего  говорить  о  том,  что  кто-то
толкнул, а другой потянул. Лодки и так коварные штуки, и не  нужно  искать
дополнительных причин случившегося. Во всяком случае мастер Фродо  остался
среди этих странных баклендцев сиротой и совершенно без средств. Он рос  в
Бренди-Холле.  У  старого  мастера  Горбадока  никогда  не  бывало  меньше
нескольких сотен родственников  в  одном  месте.  Мастер  Бильбо  совершил
добрый поступок, вернув ребенка в приличное общество.
     Но, я думаю, какой ужасный  удар  для  этих  Лякошель-Торбинсов.  Они
считали, что получат Торбу-на-Круче, когда мастер Бильбо уходил и считался
погибшим. Но он вернулся и выгнал их: и он все живет и  живет.  И  сегодня
кажется не старше, чем вчера. И вот, вдруг у него появляется наследник,  и
все документы оформлены  законно.  Теперь  Лякошель-Торбинсов  никогда  не
увидишь в Торбе-на-Круче.
     - Я слышал, Торба-на-Круче  набита  деньгами,  -  сказал  незнакомец,
прибывший по делу в западный Удел из Землеройска. - Весь верх холма  изрыт
туннелями, а в них ящики  с  золотом,  серебром,  драгоценностями,  так  я
слышал.
     - Тогда вы слышали больше, чем я могу сказать, -  ответил  старик.  -
Ничего не знаю о драгоценностях. У мастера  Бильбо  хватает  денег,  но  я
ничего не слышал о туннелях. Я видел мастера Бильбо, когда он  возвратился
восемьдесят лет назад, я тогда был еще мальчишкой.  Я  тогда  еще  не  был
подмастерьем старого Хольмана (старик был двоюродным братом  моего  отца),
но он часто брал меня с собой в  Торбу-на-Круче,  охранять  сад,  пока  не
убраны все фрукты и овощи. И вот как раз тогда мастер  Бильбо  поднимается
по холму на пони и везет несколько мешков и ящиков. Но сомневаюсь, что они
были полны сокровищами, подобранными им в чужих странах: говорят, там горы
из золота. Но этого совершенно недостаточно, чтобы набить эти туннели. Мой
парень Сэм знает об этом больше. Почти не уходит из  Торбы-на-Круче.  И  с
ума сходит по рассказам о прежних днях и  всегда  слушает  сказки  мастера
Бильбо. Мастер Бильбо научил его грамоте - я надеюсь, это не причинит  ему
вреда.
     "Эльфы и драконы! - Говорю я ему. - Капуста и картошка для нас лучше.
Не вмешивайся не в свои дела, иначе тебе плохо придется", - говорю я  ему.
И могу добавить тоже и для других, - сказал он, взглянув на  незнакомца  и
мельника.
     Но старик не убедил свою аудиторию. Легенда о неисчерпаемом богатстве
Бильбо слишком прочно укоренилась в сознании младших поколений хоббитов.
     - Ну, он, верно, много добавил к тому, что привез с собой,  -  заявил
мельник, выражая общее мнение. - Он часто  отсутствует.  Но  поглядите  на
чужеземцев, которые навещают его: по ночам приходят гномы, и этот  шлендра
- фокусник Гэндальф, и многие другие. Можете говорить, что хотите, старик,
но Торба-на-Круче - странное место, а его обитатели еще более странные.
     - А вы можете болтать, что вам вздумается. Все знают, что  вы  лжете,
мастер Сэндимен, - возразил старик, еще более невзлюбивший мельника. -  Мы
можем примириться  с  некоторыми  странностями.  Кое-кто  в  Хоббитоне  не
предложит гостю и кружку пива, даже если будет  жить  в  норе  с  золотыми
стена