ждь кончился, - сказала она. - Новые воды бегут  вниз  по  холмам
под звездами. Давайте смеяться и радоваться!
     - И давайте есть и пить! - воскликнул Том. - Долгие рассказы вызывают
жажду. А долгое слушание - голод. Слушать утро, день и вечер.
     С этими словами он спрыгнул с кресла, снял свечу с каминной  полки  и
зажег ее от пламени той свечи, которую держала Золотинка: затем затанцевал
вокруг стола. Потом вылетел за дверь и исчез.
     Вскоре он вернулся, неся большой нагруженный поднос. Том и  Золотинка
сели за стол, и хоббиты удивленно и весело  последовали  их  примеру,  так
прекрасна была грация Золотинка и так веселы и странны  прыжки  и  шалости
Тома. Каким-то образом его танец по комнате и вокруг стола привел к  тому,
что очень скоро еда, сосуды с напитками и свечи оказались на столе.  Стены
сверкали огнями, белыми и желтыми. Том поклонился своим гостям.
     - Ужин готов, - сказала Золотинка, и хоббиты увидели,  что  она  была
вся в серебре, с белым поясом, а башмаки ее были из рыбьей чешуи.  Том  же
весь был в голубом, как умытые дождем незабудки, лишь чулки  у  него  были
зеленые.
     Ужин был даже лучше, чем накануне. Хоббиты  под  влиянием  слов  Тома
забыли  о  еде,  но  теперь,  когда  перед  ними  был  полный  стол,   они
почувствовали такой голод, словно не ели целую неделю. Вначале они даже не
пели и не разговаривали, и ни на что не обращали внимания.  Но  постепенно
настроение их улучшилось, а голоса зазвучали веселее.
     После еды Золотинка спела им много песен. Песни ее начинались весело,
а заканчивались в тишине. И в этой тишине  они  мысленно  видели  глубокие
омуты и широкие ямы, и глядя в них, они видели под собой небо и в глубинах
его звезды, как бриллианты. Потом она вновь  пожелала  им  доброй  ночи  и
оставила их у очага, но Том оказался очень бодрым и засыпал их вопросами.
     Он, по-видимому, много знал о них и их семьях, много знал об  истории
и делах Удела, начиная с дней, которые сами хоббиты едва ли  помнили.  Это
их больше не удивляло: но он не скрыл от  них,  что  сведения  о  недавних
событиях он получил от фермера  Мэггота,  которого  считал  гораздо  более
значительной личностью, сем они ожидали.
     - Под его ногами земля, и  глина  на  его  пальцах,  мудрость  в  его
костях, и оба его глаза открыты, - сказал Том.
     Было ясно так же, что Том общался с эльфами и  что  каким-то  образом
новость о побеге Фродо пришла к нему от Гилдора.
     Так много знал Том и так хитры были его вопросы, что Фродо  рассказал
ему о  Бильбо  и  о  собственных  надеждах  и  страхах,  даже  больше  чем
Гэндальфу. Том покачал головой, и в его глазах что-то блеснуло,  когда  он
узнал о Всадниках.
     - Покажи мне это драгоценное  Кольцо!  -  внезапно  посреди  рассказа
сказал он, и Фродо, к собственному изумлению, извлек из кармана цепочку и,
отцепив от нее Кольцо, протянул его Тому.
     Казалось оно увеличилось в тот момент, когда  легло  на  его  большую
темнокожую руку. Том внезапно поднес его к глазам и засмеялся. На  секунду
хоббиты  увидели  зрелище,  одновременно  комическое  и  тревожное:  яркий
голубой глаз сверкал в золотом круге! Затем Том надел Кольцо на мизинец  и
поднес к огню свечи. Вначале хоббиты не увидели в этом  ничего  странного.
Потом ахнули. Том не исчез.
     Том вновь засмеялся. Подбросил Кольцо в воздух  -  и  оно  с  блеском
исчезло. Фродо издал крик -  Том  наклонился  и  с  улыбкой  протянул  ему
Кольцо.
     Фродо внимательно и подозрительно оглядел Кольцо, как будто давал его
фокуснику. Это было то же самое кольцо, или выглядело оно как то же  самое
и имело такой же вес: Фродо всегда казалось,  что  Кольцо  слишком  тяжело
ложится на его ладонь. Он даже слегка рассердился на Тома за то,  что  тот
легкомысленно отнесся к тому, что Гэндальф считал таким важным и  опасным.
Он подождал, пока Том снова заговорит,  и  на  этот  раз  он  рассказал  о
барсуках и их странных обычаях, и надел Кольцо.
     Мерри повернулся к нему,  собираясь  что-то  сказать,  и  возбужденно
воскликнул. Фродо обрадовался (если можно так выразиться) - это  было  его
собственное кольцо. Мерри смотрел прямо на его стул и, очевидно, не  видел
его. Фродо встал и осторожно пошел к двери.
     - Эй! - воскликнул Том, глядя прямо на него своими сияющими  глазами.
- Эй, Фродо! Ты куда? Старый Том Бомбадил еще не ослеп. Сними свое золотое
Кольцо! Тебе лучше без него. Возвращайся! Оставь свою игру и садись  рядом
со мной! Нам нужно еще кое о чем поговорить и подумать об утре. Том должен
указать правильную дорогу и не дать вам заблудится.
     Фродо засмеялся, стараясь казаться довольным. Сняв Кольцо, он подошел
и снова сел. Том говорил, что считает, что завтра будет сиять солнце, утро
будет прекрасное, а путешествие приятное.  Но  им  нужно  будет  выступить
очень рано: погода в этой местности такова, что даже Том не может  надолго
быть уверенным в ней, и она может измениться быстрее, чем Том снимает свою
куртку.
     - Я не хозяин погоды, - добавил он, - и никто, ходящий на двух ногах,
не распоряжается ею.
     По его совету они решили двинуться от его дома  прямо  на  север,  по
западным и самым низким отрогам склонов:  в  таком  случае  они  могут  за
дневной переход достичь восточной дороги и избежать при этом курганов.  он
советовал им не бояться ничего, но в то же время быть осторожными.
     - Держитесь зеленой травы! Не смешивайтесь  со  старыми  камнями,  не
связывайтесь с умертвиями из курганов, не трогайте их домов,  если  только
вы не сильный народ и сердца ваши не знают страха!
     Он повторил это не раз и советовал им обходить курганы с запада, если
они все же встретятся им по пути. Затем он научил  их  песне,  которую  им
следовало спеть, если на следующий день они окажутся в опасности:

                   Песня звонкая, лети к Тому Бомбадилу,
                   Отыщи его в пути, где бы ни бродил он!
                   Догони и приведи из далекой дали!
                   Помоги нам, Бомбадил, мы в беду попали!




                      8. ТУМАН НАД БОЛЬШИМИ КУРГАНАМИ

     Этой ночью они не слышали никаких странных звуков. но то ли  во  сне,
то ли наяву, Фродо слышал пение: песня долетала до него, как бледный  свет
из-за серого дождевого занавеса: песня все  крепла,  превращая  занавес  в
стекло и серебро, пока он не откинулся  весь,  открыв  за  собой  в  свете
солнца далекую зеленую страну.
     Видение растаяло при пробуждении. Том  свистел,  как  дерево,  полное
певчих птиц:  солнце  действительно  освещало  холмы  и  врывалось  сквозь
раскрытые окна. Все вокруг было зеленым и бледно-золотым.
     После  завтрака,  который  они  опять  ели  одни,  они  были   готовы
прощаться,  с  таким  тяжелым  сердцем,  какое  только  возможно  в  такое
прекрасное утро: прохладное, яркое  и  чистое  под  умытым  бледно-голубым
осенним небом. Дул свежий северо-западный  ветер.  Отдохнувшие  пони  были
настроены игриво, они фыркали и беспокойно двигались. Том вышел  из  дома,
помахивая шляпой и пританцовывая у порога, желая хоббитам доброго  пути  и
гладкой дороги.
     Они поехали по дороге, вьющейся от  дома,  и  начали  подниматься  по
северному отрогу холма, под защитой которого стоял дом Тома. Они спешились
только, чтобы вести пони по крутому подъему, когда Фродо остановился.
     - Золотинка! - воскликнул он. - Моя прекрасная леди, одетая в  зелень
и серебро! Мы не попрощались с нею, мы даже не видели ее с вечера!
     Он был так расстроен, что повернул назад. Но в этот момент  откуда-то
сверху послышался чистый голос. Она стояла на холме и махала им, ее волосы
свободно развевались на солнце. Свет похожий  на  блеск  воды,  расходился
из-под ее ног, когда она танцевала.
     Они заторопились вверх и вскоре, тяжело дыша,  остановились  рядом  с
ней. Они поклонились, но она взмахом руки  попросила  их  оглянуться.  Они
оглянулись и с вершины холма увидели утренний мир.  Когда  они  стояли  на
вершине холма, в лесу все было затянуто туманом: теперь же воздух был чист
и видно было далеко. На запад местность  поднималась,  там  были  поросшие
лесом холмы, зеленые, желтые, красновато-коричневые  в  свете  солнца,  за
ними скрывалась долина Брендивайна. На юге, там, где протекает Витвиндл, в
отдалении что-то сверкало, как бледное стекло: там Витвиндл делала большую
петлю в низинах и уходила в места, о которых хоббиты ничего не  знали.  На
север шли постепенно понижающиеся равнины серого  и  зеленого  цвета,  они
терялись вдали. На востоке поднимались большие курганы, хребет за  хребтом
в свете утра и исчезали из вида  в  отдалении.  И  там,  вдали,  виднелось
что-то синевато-белое на краю неба. Это были памятные хоббитам  по  старым
преданиям высокие и отдаленные горы.
     Они глубоко вдохнули чистый воздух: им казалось, что всего  несколько
шагов - и они будут в любом месте, где им захочется.  Казалось  малодушным
желание брести по склонам и ущельям, вместо того, чтобы прыгать с  вершины
на вершину легко, как Том, над грудами скал к самым горам.
     Золотинка заговорила, и они с трудом оторвались от зрелища.
     - Доброго вам пути, дорогие гости! -  сказала  она.  -  Двигайтесь  к
своей цели! Да будет легка ваша дорога! И торопитесь, пока сияет солнце! -
И, обращаясь к Фродо, добавила. - Прощай, друг эльфов,  это  была  веселая
встреча!
     Фродо не нашел слов для ответа. Он  низко  поклонился,  взобрался  на
пони и в сопровождении друзей медленно двинулся вниз по склону холма. Лес,
долина, дом Тома Бомбадила - все пропало из вида. На спуске между зелеными
склонами холмов воздух был теплее, и в нос им  ударил  сильный  и  крепкий
запах дерна. Достигнув дна  зеленой  долины,  они  повернулись  и  увидели
Золотинку, теперь крохотную и прекрасную, как освещенный солнцем цветок на
фоне неба. Она стояла, глядя им вслед, и руки ее  были  протянуты  к  ним.
Пока они смотрели,  она  крикнула  что-то,  подняла  руки,  повернулась  и
исчезла за холмом.
     Их дорога извивалась по дну долины  вокруг  зеленых  подножий  крутых
холмов, переходя в другую, более глубокую и широкую  долину,  затем  через
отрог очередного холма, по длинному спуску в долину, потом на новый холм и
так далее. Не было видно ни деревьев, ни ручьев, ни речек. Это была  земля
травы и дерна, молчаливая, если не считать шума ветра  и  одиноких  криков
незнакомых  птиц.  По  мере  их  продвижения  солнце  поднималось  выше  и
становилось жарко. При каждом подъеме  на  холм  им  казалось,  что  ветер
становится все более слабым. А когда им удавалось  взглянуть  на  запад  в
промежутки между холмами, отдаленный лес,  казалось,  дымился,  как  будто
выпавший дождь вновь паром поднимается вверх  с  ветвей,  коней  и  почвы.
Какая-то тень упала на местность, какая-то тяжелая дымка, под которой небо
было как синяя шляпа, горячая и тяжелая.
     К середине дня они достигли холма, вершина которого  была  широкой  и
плоской, как мелкое блюдце с зеленым ободом. Внутри воздух не двигался,  а
небо казалось низким, нависшим над самыми их головами. Въехав на  вершину,
хоббиты поглядели на север. Сердце их охватила радость: им казалось ясным,
что они проехали больше, чем ожидали. Конечно, дали скрывались в  дымке  и
были трудно различимы, но  не  было  сомнений  в  том,  что  склоны  скоро
кончатся. Под ними лежала длинная долина, уходящая на  север.  За  ней  не
видно было холмов. На севере они заметили длинную серую линию.
     - Это линия деревьев, - сказал Мерри. - Она означает дорогу. На  всем
протяжении дороги, до самого моста, вдоль нее растут деревья. Говорят,  их
вырастили в древние времена.
     - Великолепно! - сказал Фродо. - Если мы и после полудня  поедем  так
же, как утром, мы минуем склоны  до  захода  солнца  и  поищем  место  для
ночлега.
     Говоря это, он взглянул на восток и увидел, что с этой стороны  холмы
ниже и они глядят на них сверху:  все  эти  холмы  были  покрыты  зелеными
насыпями, а на некоторых были стоячие камни, торчащие вверх, как  зубы  из
зеленых десен.
     Это зрелище обеспокоило их: поэтому они отвернулись от него и съехали
вниз,  в  мелкий  круг.  В  середине  его   стоял   единственный   камень,
устремившись высоко к  солнцу  и  не  бросая  в  этот  час  тени.  Он  был
бесформенным и все же значительным: как пограничный столб, как  угрожающий
палец или даже больше, чем простое предупреждение, но хоббиты были готовы.
Солнце находилось в зените, и всякие страхи казались глупыми. Поэтому  они
уселись у восточной стороны камня, упираясь в  него  спинами.  Камень  был
холодным, как будто солнце не имело силы согреть его: но в это  время  дня
прохлада казалась приятной. Они поели с удовольствием, с каким можно  есть
под открытым небом. Том снабдил их достаточным количеством пищи.  Пони,  с
которых сняли груз, паслись в траве.
     Долгая поездка по холмам, плотная еда, теплое солнце и  запах  травы,
навеяли желание полежать немного, вытянув ноги и глядя  на  солнце  -  это
все, вероятно, достаточно объясняет случившееся. Они проснулись  внезапно,
расставшись со сном, в который не собирались впадать. Стоячий  камень  был
холоден и бросал длинную бледную тень,  протянувшуюся  далеко  на  восток.
Солнце, бледное и водянисто-желтое, светило сквозь дымку над  самым  краем
ободка круглой площадки, в центре которой они отдыхали. С севера,  востока
и юга, к площадке снизу подступал густой, холодный белый туман. Воздух был
тихим, неподвижным и прохладным. Пони столпились рядом  с  ними  и  стояли
кружком.
     Хоббиты в тревоге вскочили на ноги и побежали к западному ободку. Они
увидели, что оказались как бы на острове в тумане. В то время  как  они  в
отчаянии смотрели на заходящее солнце, оно скрылось из  их  глаз  в  белом
море, и холодные серые тени потянулись с  востока.  Туман  накатывался  на
стены и перекатывался через них; вскоре они оказались в зале  с  туманными
стенами, центральным столбом которого служил стоячий камень.
     Хоббиты почувствовали,  что  ловушка  за  ними  захлопнулась,  но  не
потеряли присутствия духа. Они  все  еще  помнили  обнадеживающее  зрелище
линии  деревьев  и  дороги  впереди  и  знали,  в  каком  направлении  она
находится. Во всяком случае они теперь испытывали такую неприязнь к  этому
месту с камнем, что у них даже мысли не возникло  о  том,  чтобы  остаться
здесь.  Они  быстро,  как  только  позволяли   стынущие   пальцы,   начали
паковаться.
     Вскоре они уже вели  пони  цепочкой  к  обходу  и  вниз  по  длинному
северному склону холма прямо в  туманное  море.  По  мере  того,  как  они
опускались, туман становился холоднее и  влажнее,  и  волосы  прилипали  к
коже. Когда они достигли дна, стало так  холодно,  что  они  остановились,
достали плащи с капюшонами,  которые  тут  же  покрылись  серыми  каплями.
Затем, взобравшись на пони, они снова медленно двинулись в путь,  чувствуя
лишь как  поднимается  и  опускается  местность.  Они  двигались,  как  им
казалось, к выходу из долины в дальнем  северном  конце  ее,  который  они
заметили днем. Выехав из долины, они просто должны будут двигаться вперед,
пока не уткнутся в дорогу. Дальше этого их мысли не  шли,  за  исключением
слабой надежды, что там, может быть, нет тумана.
     Они продвигались очень медленно. Чтобы не разделиться  и  не  уйти  в
разных направлениях, они шли цепочкой, впереди всех - Фродо, Сэм - за ним,
дальше - Пиппин, и самым последним шел Мерри. Долина казалась бесконечной.
Внезапно Фродо увидел обнадеживающий дорожный знак. С обеих сторон  сквозь
туман что-то темнело: он предположил, что это  выход  из  долины.  Миновав
его, они будут свободны.
     - Вперед! Следуйте за мной! - крикнул через плечо Фродо  и  пришпорил
пони. Но его надежда сменилась разочарованием  и  тревогой.  Темные  пятна
становились все темнее,  и  внезапно  он  увидел  прямо  перед  собой  два
огромных камня, зловеще возвышавшиеся на дороге и слегка наклоненные  друг
к другу. Как столбы какой-то двери, лишенной верхней притолоки. Он не  мог
припомнить, что видел что-либо подобное,  когда  днем  смотрел  с  вершины
холма. Не успел он миновать эти камни, как на него опустилась  тьма.  Пони
его попятился и зафыркал, Фродо упал. Оглянувшись, он увидел, что  остался
в одиночестве: остальные не последовали за ним.
     - Сэм! - позвал он. - Пиппин! Мерри! Сюда! Где вы?
     Ответа не было. Страх охватил его, и он побежал обратно мимо  камней,
дико крича:
     - Сэм! Сэм! Мерри! Пиппин!
     Пони убежал в туман и исчез. Ему показалось, что  откуда-то  издалека
он слышит крик: "Эй! Фродо! Эй!" Крик доносился с востока, слева от  него.
Он стоял между огромными камнями, вслушиваясь и вглядываясь во мглу. Фродо
двинулся  в  том  направлении,  откуда  доносился  крик,  и  увидел,   что
поднимается круто вверх.
     Поднимаясь с трудом, он  продолжал  громко  кричать,  но  сначала  не
слышал никакого ответа, а когда  услышал,  то  ему  показалось,  что  крик
доносился откуда-то издалека и высоко над ним.
     - Фродо! Эй! - донесся голос  из  тумана,  затем  что-то  похожее  на
"Помогите!  Помогите!",  Которое  перешло   в   долгий   вопль,   внезапно
оборвавшийся. Изо всех сил Фродо бежал по направлению криков,  но  ответов
не  было,  ночь  сомкнулась  вокруг  него,  и  вскоре  он  утратил  всякое
представление о направлении. И ему казалось,  что  он  все  время  куда-то
поднимается.
     Только оказавшись на ровной поверхности, он понял, что  поднялся,  на
вершину какого-то холма или отрога. Он устал, вспотел  и  в  то  же  время
дрожал от холода. Все было покрыто мраком.
     - Где вы? - закричал он жалобно.
     Ответа не было.  Он  стоял  прислушиваясь.  Внезапно  он  понял,  что
становится очень холодно: здесь, наверху, дул ледяной ветер. Погода  резко
изменилась. Туман плыл мимо него клочьями и слоями. Изо рта у него вылетал
пар, а тьма немного  рассеялась  и  стала  тоньше.  Подняв  голову,  он  с
удивлением увидел, что сквозь плывущие облака тумана он  может  разглядеть
звезды. Ветер свистел в траве.
     Ему показалось, что он слышит приглушенный крик, и он двинулся в  том
направлении и по мере того, как он шел,  туман  все  более  рассеивался  и
звезды светили все ярче. Осмотревшись, он понял, что стоит лицом к югу  на
крутой вершине холма, на который  он,  по-видимому,  взобрался  с  севера.
Резкий ветер дул  с  востока.  Справа  от  него  на  фоне  западных  звезд
возвышались темные мрачные очертания большой могильной насыпи.
     - Где вы? - снова закричал он, гневно и испуганно одновременно.
     - Здесь! - ответил голос, глубокий  и  холодный,  который,  казалось,
доносился из-под земли. - Я ищу тебя!
     - Нет! - закричал Фродо, но бежать он не мог. Колени его подогнулись,
и он упал на землю. Ничего не произошло, не слышно было ни  звука.  Дрожа,
он поднял голову, как раз вовремя, чтобы увидеть  на  фоне  звезд  высокую
темную фигуру. Она наклонилась над ним. Ему показалось, что он  видит  два
глаза, очень холодные, но освещенные каким-то бледным огнем, как будто  бы
долетавшим издалека. Затем что-то более жесткое и  холодное,  чем  железо,
сжало его. Холод проник в его до самых  костей,  и  он  больше  ничего  не
помнил.
     Придя в себя, он какое-то мгновение ничего не помнил,  кроме  чувства
ужасного страха. Потом вдруг осознал,  что  находится  в  плену,  что  его
поймали и ему нет спасения: он находился в  могиле.  Дух  кургана  схватил
его: теперь он, наверное, находится под властью духов кургана,  о  которых
хоббиты рассказывали друг другу шепотом. Он не осмеливался пошевелиться  и
лежал в той же позе, прижавшись спиной к холодному камню, вытянувшись всем
телом и сложив руки на груди.
     И хотя его страх был  так  велик,  что,  казалось,  составляет  часть
окружающей его тьмы, он обнаружил, что думает  о  Бильбо  Торбинсе  и  его
рассказах,  о  его  путешествии  за  пределы  Удела,  о  его   дорогах   и
приключен