ира  было  бы  лучше,  если  бы  он  пал  с
Митрандиром, - сказал Фарамир, - и не пошел бы навстречу  судьбе,  которая
ждала его у водопада Рауроса.
     - Может быть. Но расскажите мне теперь о вашей собственной судьбе,  -
сказал Фродо, снова уводя разговор в сторону. - Я  хочу  больше  узнать  о
Минас Итиле, Осгилиате и Минас Тирите. Какая надежда  у  вашего  города  в
этой долгой войне?
     - Какая у нас надежда? - повторил Фарамир. -  У  нас  уже  давно  нет
надежды. Меч Элендила,  если  он  действительно  вернется,  может  оживить
надежду, но я не думаю, чтобы он мог сделать что-то  большее,  чем  просто
отсрочить злой день, если только не придет неожиданная помощь  от  эльфов,
или людей. Ибо силы Врага увеличиваются, а наши уменьшаются: мы обречены.
     Люди Нуменора расселились далеко  и  широко  по  берегами  приморским
районам великих земель, но по большей  части  они  впали  во  зло.  Многие
полностью предались безделью и лени, некоторые сражались  друг  с  другом,
пока их, ослабевших, не победили дикие люди.
     Никто не говорил, что черные искусства  когда-либо  использовались  в
Гондоре или же что  неназываемого  почитали  здесь  когда-либо;  и  старая
мудрость и красота, принесенные с запада, долго оставались  в  королевстве
сыновей Элендила прекрасного и до сих пор известны здесь. Но даже и с этим
Гондор сам создал свой упадок, постепенно впадая в старческое слабоумие  и
думал, что Враг спит, а Враг был лишь изгнан, но не уничтожен.
     Больше внимания уделялось смерти, потому что нуменорцы, как и в своем
старом королевстве, стремились к  неизменной  вечности.  Короли  сооружали
гробницы, более великолепные, чем дома живых, и охотнее перечитывали имена
предков  в  свитках,  чем  произносили  имена  своих  сыновей.   Бездетные
повелители, сидя в своих обветшалых  залах,  размышляли  о  генеалогии.  В
тайных кабинетах увядшие старики составляли сильнодействующие эликсиры или
в высоких и холодных башнях вопрошали звезды.  А  последний  король  линии
Анариона не имел наследника.
     Но наместники были разумнее и  счастливее.  Мудрее,  потому  что  они
объединили силы своих людей с силами крепкого народа с морских берегов,  с
силами суровых горцев из Эред Нимраса. Они заключили перемирие  с  гордыми
людьми севера, которые раньше часто нападали на нас, людьми  воинственными
и доблестными, нашими древними родственниками.
     И вот, в дни Кириона, двенадцатого наместника (а мой отец -  двадцать
шестой наместник), эти люди пришли  нам  на  помощь,  и  на  большом  поле
Келебранта они уничтожили наших врагов, захвативших наши северные области.
Это были рохиррим, как мы называем их, хозяева лошадей, и мы  уступили  им
поля Каленардона, которые с тех пор называют Роханом:  эти  области  тогда
были почти не заселены. И они стали нашими союзниками и  были  верны  нам,
помогая в случае необходимости и охраняя наши северные  границы  и  проход
Рохана.
     Из наших сказаний они узнали о нас и  о  своем  происхождении,  и  их
повелители в случае необходимости говорят на нашем языке;  но  по  большей
части они придерживаются образа жизни своих предков и говорят между  собой
на собственном северном языке. Мы любим их: высоких  мужчин  и  прекрасных
женщин, доблестных, златовласых, ясноглазых и сильных; они напоминают  нам
молодость человечества, каким оно было в древние дни.  В  наших  сказаниях
говорится, что эти люди - наши родственники, что они происходят от тех  же
трех домов людей, что  и  нуменорцы:  не  от  Хадора  Златовласого,  друга
эльфов, может быть, но от одного из его людей, который ушел не к  морю,  а
на Запад.
     В наших сказаниях мы различаем высоких людей, или людей с  запада,  -
это нуменорцы; и средних людей, людей сумерек, - это рохиррим и их родичи,
все еще живущие на далеком севере; и диких людей, людей Тьмы.
     - Вы мало говорите в своих  сказаниях  об  эльфах,  сэр,  -  внезапно
сказал Сэм, набравшись храбрости. Он  заметил,  что  Фарамир,  по-видимому
относится к эльфам с почтением, и это больше, чем просто вежливость, и еда
и питье, вызывало уважение Сэма и успокоило его подозрения.
     - Вы правы, мастер Сэмвайс, -  сказал  Фарамир,  -  я  не  искусен  в
сказаниях об эльфах. Но тут вы касаетесь  другого  пункта,  в  котором  мы
изменились, перейдя от Нуменора к Средиземью. Так как Митрандир был  вашим
товарищем и вы разговаривали с Элрондом, вы, вероятно, знаете, что  Эдайн,
древнейший из нуменорцев, сражался рядом с эльфами в  первых  войнах  и  в
награду получил королевство в  середине  моря,  вне  пределов  эльфийского
дома. Но в Средиземье пути людей и эльфов во  времена  Тьмы  разошлись,  и
из-за козней Врага, и из-за маленьких изменений, когда оба рода все дальше
и дальше шли по своим собственным путям, отойдя друг от друга: люди теперь
боятся эльфов, не верят им и мало что о них знают. И мы, в Гондоре, похожи
на остальных людей, похожи на людей  Рохана:  и  те,  будучи  противниками
Повелителя Тьмы, все же сторонятся эльфов и со страхом говорят  о  Золотом
Лесе.
     Однако и сейчас среди нас имеются такие, кто время от  времени  имеют
дела с эльфами. Впрочем, мало кто из  тех,  кто  тайно  уходит  в  Лориен,
возвращается назад. Мне кажется, что смертным в наши дни  опасно  говорить
со старшим народом. И все же вам я завидую: ведь вы разговаривали с  Белой
Госпожой.
     - Госпожа Лориена! Галадриэль! - воскликнул Сэм. - Вы должны  увидеть
ее, сэр! Я всего лишь хоббит, и мое занятие дома - садоводство, сэр,  если
вы меня понимаете, и я не очень силен в поэзии,  ну,  разве,  что  смешное
стихотворение, да и то не часто, вы  понимаете,  а  не  настоящая  поэзия,
поэтому я не могу сказать вам, что я имею в виду. Это должно быть  песней.
Для этого нужен Бродяжник - это Арагорн, или старый мастер  Бильбо.  Но  я
хотел бы сочинить  песню  о  ней.  Как  она  прекрасна,  сэр!  Иногда  она
напоминает большое дерево в  цвету,  иногда  белый  нарцисс,  маленький  и
хрупкий. Тверда, как алмаз,  мягка,  как  лунный  свет.  Тепла,  как  свет
солнца, холодна, как звездный мороз. Горда и далека, как снежная  гора,  и
весела, как ребенок, с маргаритками в волосах в весеннее время.  Я  говорю
ерунду и никак не могу сказать то, что хочу.
     - Должно быть, она действительно хороша, - сказал Фарамир.  -  Опасно
прекрасна.
     - Я ничего не знаю об опасности, - сказал Сэм.  -  Мне  кажется,  что
люди берут опасность с собой в Лориен, и находят там опасность, потому что
принесли ее с собой. Но, может быть, ее и можно  назвать  опасной,  потому
что она очень сильна. Можно разбиться об нее, как корабль о скалы; и можно
утонуть, как хоббит в реке. Но ни скала,  ни  река  не  виновата  в  этом.
Боро... - Тут он остановился и покраснел.
     - Да? Вы сказали "Боромир", - сказал Фарамир. - Что вы  говорите?  Он
принес с собой опасность?
     - Да, сэр, прошу прощения, хороший человек был ваш брат, если я  могу
так сказать. Я смотрел на Боромира  и  слушал  его  все  время  от  самого
Раздола - заботился о хозяине, как вы понимаете, и не хотел никакого вреда
Боромиру, - а мое мнение таково, что в Лориене он впервые ясно понял то, о
чем догадывался раньше, он понял, чего  хочет.  С  того  момента,  как  он
увидел его, он его захотел - Кольцо Врага.
     - Сэм! - в ужасе воскликнул Фродо. Он на некоторое время задумался  и
пришел в себя слишком поздно.
     - Ну, вот! - Сэм побледнел, а потом вспыхнул. - Когда  откроешь  свой
большой рот, засунь туда ногу. Так всегда говаривал мой старик, и  он  был
совершенно прав. Дурень я, дурень!
     Послушайте,  сэр!  -  он  повернулся  к  Фарамиру,  собрав  всю  свою
храбрость. - Не причиняйте вреда моему  хозяину  только  потому,  что  его
слуга - дурак. Вы очень хорошо говорили все время, своими  разговорами  об
эльфах и о прочем заставили меня проговориться. Но теперь время  показать,
так ли вы хороши, как ваши слова.
     - Похоже на то, - сказал Фарамир, медленно, негромко  и  со  странной
улыбкой. - Так вот разгадка всех загадок! Одно Кольцо,  которое  считалось
исчезнувшим из мира! И Боромир пытался силой овладеть им? А вы  бежали?  И
бежали все время - ко мне! И вот здесь, в дикой местности, я встретил вас:
двух невысокликов, а рядом сотни людей, готовых выполнить  мой  приказ,  и
Кольцо  колец.  Какая  ирония  судьбы!  Какая  возможность  для  Фарамира,
капитана Гондора! Ха!
     Он выпрямился во весь рост, серые глаза его сверкали.
     Фродо и Сэм вскочили со своих табуреток и прижались спинами к  стене,
пытаясь вытащить  мечи.  Наступило  молчание.  Люди  в  пещере  прекратили
разговоры и в удивлении смотрели на них. Но Фарамир снова сел  на  стул  и
тихонько рассмеялся. Потом снова стал серьезным.
     - Увы, Боромир!  Слишком  тяжелое  испытание!  -  сказал  он.  -  Как
увеличили вы мою печаль, странники из далекой  земли,  носители  опасности
человечества! Но вы меньше знаете людей,  чем  я  невысокликов.  Мы,  люди
Гондора, верны своему слову. Мы редко хвастаем,  а  затем  выполняем  свои
обещания или погибаем в попытке их выполнить. Даже если бы оно  лежало  на
дороге, я не подобрал бы его. Так я сказал. Даже если бы  тогда,  когда  я
произносил эти слова, я точно знал бы, о чем идет речь, я все  равно  счел
бы эти слова клятвой и выполнил бы их.
     Но я достаточно мудр, чтобы понять: есть такие опасности, от  которых
человек  должен  бежать.  Успокойтесь!  Упокойтесь,  Сэмвайс!  Если  вы  и
ошиблись, считайте же,  что  такова  судьба.  Сердце  у  вас  правдивое  и
преданное, оно видит лучше ваших глаз. Может, вам это покажется  странным,
но для вас было бы безопаснее открыть мне вашу тайну. Это  поможет  вашему
хозяину, которого вы так любите.  Я  постараюсь  обратить  вашу  ошибку  в
выигрыш, поскольку это в моей власти. Поэтому не волнуйтесь. Но больше  не
называйте эту вещь вслух. Одного раза достаточно.
     Хоббиты снова сели. Люди вернулись к  своим  напиткам  и  разговорам,
решив, что капитан пошутил над своими  маленькими  гостями  и  что  теперь
шутка исчерпана.
     - Ну, Фродо, наконец-то мы поняли друг друга,  -  сказал  Фарамир.  -
Если вы взяли эту вещь на себя, не желая ее, по просьбе  других,  тогда  я
еще больше жалею и уважаю вас. Вы для меня совершенно  новые  существа  из
нового мира. Все ли хоббиты таковы? Ваша земля должна быть царством мира и
довольства, и садовники должны пользоваться там почетом.
     - Не все хорошо у нас, - заметил Фродо, - но  садовники,  конечно,  в
почете.
     - Но можно устать даже в собственном саду, как  устают  все  существа
под солнцем в нашем мире. А вы далеки от дома и прошли долгий путь. Хватит
на сегодня. Спите мирно. Не бойтесь! Я не хочу видеть его, или прикасаться
к нему, или знать о нем больше, чем я знаю. А теперь отдыхайте, но вначале
скажите мне только, куда вы  хотите  идти  и  что  делать.  Ибо  я  должен
следить, ждать и думать. Время торопит. Утром мы  должны  быстро  идти  по
пути, назначенному нам.
     Фродо, после первого приступа страха, чувствовал, что он весь дрожит.
Огромная усталость опустилась на  него,  как  облако.  Он  не  мог  больше
притворяться и сопротивляться.
     - Я должен найти путь в  Мордор,  -  сказал  он  слабо.  -  Я  иду  к
Горгороту. Мне нужно найти гору огня и бросить эту вещь в Щель Судьбы. Так
говорил Гэндальф. Не думаю, что смогу выбраться оттуда.
     Фарамир серьезно и изумленно смотрел на него.  Фродо  покачнулся,  но
Фарамир подхватил его, осторожно поднял, отнес к кровати, уложил на нее  и
тепло укрыл. Фродо немедленно уснул.
     Рядом была поставлена  другая  кровать  для  слуги.  Сэм  поколебался
немного, потом низко поклонился.
     - Доброй ночи, капитан, - сказал он. - Вы  хорошо  использовали  свою
возможность, сэр.
     - Неужели? - спросил Фарамир.
     - Да, и проявили свои качества: и они очень велики.
     Фарамир улыбнулся.
     - Дерзкий слуга, мастер Сэмвайс. Но нет -  оценка  эта  выше,  чем  я
заслуживаю. Я не испытываю  никакого  искушения  или  желания,  которые  я
должен был бы преодолеть.
     - Ну, сэр, -  сказал  Сэм,  -  вы  сказали,  что  мой  хозяин  чем-то
напоминает вам эльфов... Это верно. Но я могу сказать: вы тоже напоминаете
мне кое-кого. Гэндальфа, колдуна.
     - Может быть, - сказал Фарамир. - Может вы принесли  издалека  воздух
Нуменора. Спокойной ночи!



                            6. ЗАПРЕТНЫЙ БАССЕЙН

     Проснувшись, Фродо  увидел  наклонившегося  над  собой  Фарамира.  На
мгновение в нем ожил старый страх, и он отшатнулся.
     - Бояться нечего, - успокоил Фарамир.
     - Уже утро? - спросил Фродо, зевая.
     - Еще нет, но ночь подходит  к  концу,  и  полная  луна  садится.  Не
пройдете ли вы со мной? Есть дело, в котором мне нужен ваш совет. Мне жаль
будить вас, но вам нужно идти.
     - Иду, - сказал Фродо, вставая и немного дрожа после теплого одеяла и
шкур. В пещере казалось холодно. В тишине громко  звучала  падающая  вода.
Фродо надел плащ и пошел за Фарамиром.
     Сэм, неожиданно  проснувшись  от  какого-то  инстинкта  бдительности,
обнаружил, что постель хозяина пуста, и вскочил на ноги.  Потом  увидел  в
просвете, теперь  полном  бледного  света,  две  темные  фигуры:  Фродо  и
человек. Он заторопился за ними мимо рядов людей, спящих на матрацах вдоль
стен. Выйдя из пещеры, он увидел, что  занавес  вновь  стал  переплетением
нитей золота, серебра и жемчуга - это  в  нем  отражался  молочный  лунный
свет. Но он не остановился в восхищении. Отвернувшись, он прошел вслед  за
своим хозяином в небольшую щель.
     Вначале они шли по  длинному  темному  проходу,  потом  поднялись  по
влажным ступеням и оказались на маленькой площадке,  высеченной  в  камне.
Над ними сквозь глубокое ущелье виднелось бледное небо.  С  площадки  вели
две лестницы: одна вверх, другая налево. По этой  другой  лестнице  они  и
пошли. Она извивалась, как винтовая лестница в башне.
     Наконец они вышли из каменной тьмы и огляделись.  Они  находились  на
широкой и плоской скале без перил или парапета. И справа от них на  восток
падал водопад, прыгая по множеству террас  и  затем  заполняя  пробитый  в
камне канал темной пенистой  водой.  Канал  проходил  у  их  ног  и  слева
обрывался вниз. Здесь стоял у края камня человек. Он молча смотрел вниз.
     Фродо посмотрел на  текущую  и  прыгающую  вниз  воду.  Потом  поднял
голову. Мир был тих и спокоен, как  всегда  перед  наступлением  рассвета.
Далеко на западе, круглая и белая, заходила луна. Бледный туман светился в
глубокой долине внизу: широкая пропасть белой пены, над  которой  катились
холодные ночные волны Андуина.  За  ними  возвышалась  чернота,  и  в  ней
сверкали кое-где холодные, острые, отдаленные, белые, зубы призрака,  пики
Эред Нимраса, белых гор королевства Гондор, увенчанные вечными снегами.
     Некоторое время  Фродо  стоял  на  высоком  камне,  дрожа  от  ночной
прохлады и глядя, где в этой ночной обширности теперь Бродят или спят  его
старые товарищи. А, может, они мертвыми лежат в тумане? Зачем привели  его
сюда, вырвали из забвения сна?
     Сэм тоже хотел получить ответ на этот вопрос и не смог удержаться  от
бурчания, с надеждой, что его услышит только хозяин.
     - Прекрасный вид,  мастер  Фродо,  несомненно,  но  примораживает  до
сердца, не упоминая уже костей. И зачем все это?
     Но Фарамир услышал его.
     - Луна заходит над Гондором. Прекрасный Итил,  уходя  из  Средиземья,
глядит на белые локоны Миндолуина. Это зрелище стоит небольшой дрожи. Но я
не для этого привел вас сюда  -  кстати,  мастер  Сэмвайс,  вам  вовсе  не
обязательно было идти сюда, вы сами наказали себя своей бдительностью.  Но
смотрите!
     Он подошел к молчаливому человеку на краю обрыва, и Фродо  последовал
за ним. Сэм отшатнулся. Он чувствовал  себя  неуверенно  на  этой  высокой
влажной платформе... Фарамир и Фродо посмотрели  вниз.  Далеко  внизу  они
увидели белую воду, вливающуюся в  глубокий  овальный  бассейн  в  скалах,
откуда они находили выход через узкий проход и в брызгах,  пене,  с  шумом
вырывались оттуда на более ровное место.  Лунный  свет  все  еще  достигал
основания водопада и отражался в воде бассейна. Неожиданно  Фродо  заметил
маленькое черное  существо  на  ближайшем  берегу,  но  пока  он  смотрел,
существо  нырнуло  и  исчезло  перед  пеной  водопада,   разрезав   черную
поверхность воды без малейших брызг,  как  стрела  или  камень,  брошенный
ребром.
     Фарамир повернулся к стоявшему рядом человеку.
     - Ну, Анборн, что ты теперь  скажешь?  Белка  и  зимородок?  Есть  ли
черные зимородки в реках Чернолесья?
     - Это не птица, - ответил Анборн.  -  У  него  четыре  конечности,  и
ныряет он, как человек, очень хорошо владеет он этим искусством.  Чего  он
хочет? Ищет вход вверх за  занавес,  к  нашему  убежищу?  Похоже,  что  мы
обнаружены. У меня с собой лук, и поблизости  я  разместил  еще  лучников,
таких же метких стрелков, как и я. Мы ждем только вашей команды, капитан.
     - Должны ли мы стрелять? - спросил Фарамир,  быстро  поворачиваясь  к
Фродо.
     Фродо вначале не ответил ничего. Затем сказал:
     - Нет! Я прошу вас не стрелять.
     Если бы Сэм осмелился, он сказал бы Фарамиру "да", быстрее и  громче.
Он не видел ничего, но из их слов догадался, на кого они смотрят.
     - Значит, вы знаете, кто это? -  спросил  Фарамир.  -  Ну,  а  теперь
объясните, почему мы не должны стрелять. Во всех наших  разговорах  вы  ни
разу не упоминали своего спутника, а я пока  оставлял  это  без  внимания.
Можно было подождать, пока его не поймают и не приведут ко мне.  Я  послал
лучших своих охотников на поиски, но он ускользнул от них.  Его  никто  не
видел, кроме Анборна - вчера, в сумерках. Но теперь  он  совершил  большую
ошибку - осмелился явиться в Хеннет Аннун, и  поплатится  за  это  жизнью.
Удивляюсь я этому созданию  -  такое  хитрое,  такое  ловкое,  и  является
купаться прямо у нас под окном. Неужели он думает, что люди спят ночью без
охраны. Зачем он так поступил?
     - Я думаю, на это есть два ответа, - заметил Фродо. -  Во-первых,  он
мало знает о людях, и хотя он и ловок и хитер, но ваше убежище так скрыто,
что он, вероятно, не подозревает о том, что здесь есть люди. Во-вторых,  я
думаю,  его  привело  сюда  могучее  искушение,  более  сильное,  чем  его
осторожность.
     - Вы говорите "искушение"? - тихо сказал Фарамир. - Значит, он  знает
про вашу ношу?
     - Знает. Он сам носил ее много лет.
     - Он носил его? - переспросил Фарамир с удивлением.  -  Все  новые  и
новые загадки. Значит, он за ним охотится?
     - Может быть. Оно для него драгоценность... Но я говорю не об этом.
     - Тогда чего же ищет это создание?
     - Рыбу, - ответил Фродо. - Смотрите!
     Они посмотрели вниз, в темный бассейн. В его дальнем конце  появилась
маленькая черная голова, как раз у густой  тени  скал.  Блеснуло  серебро,
вода слегка зарябила. Существо поплыло к берегу  и  затем  с  удивительным
проворством фигура, похожая на лягушку, выбралась из воды. Она  немедленно
села и начала грызть маленький серебряный предмет,  блестевший,  когда  он
его поворачивал: последние лучи  луны  падали  теперь  на  каменный  берег
бассейна.
     Фарамир тихонько рассмеялся.
     - Рыба! - сказал он. - Это менее опасное стремление. А может, и  нет:
рыба из бассейна хеннет аннун может дорого ему обойтись.
     - Он в пределах досягаемости стрелы, -  сказал  Анборн.  -  Прикажите
стрелять,  капитан?  По  нашему  закону,  смерть  ждет   явившегося   сюда
незванным.
     - Подождите, Анборн,  -  ответил  Фарамир.  -  И  дело  сложнее,  чем
кажется. Что скажите вы теперь, Фродо? Почему мы должны пощадить его?
     - Это существо голодно  и  несчастно,  -  ответил  Фродо.  -  Оно  не
подозревает об опасности. Гэндальф, по-вашему Митрандир, попросил  бы  вас
не убивать его по этой причине и по другим. Он  просил  эльфов  не  делать
этого. Не знаю точ