ни могли знать, эти мягкие бледные земляные черви?
     Энглси сунул свои - Джо - пальцы в рот и свистнул. В кустах  раздался
лай, и три "полуночных гостя" (этот визит их собратьев  когда-то  чуть  не
кончился гибелью Джо) сломя  голову  бросились  к  нему.  Он  улыбнулся  и
погладил их по головам. Приручение "щенков" этих черных тварей, которых он
подобрал на охоте, шло значительно быстрее, чем он ожидал. Они станут  его
сторожами, пастухами, слугами.
     На вершине холма Джо решил построить себе дом. Он отмерил акр площади
и воздвиг вокруг него частокол. На отгороженной площадке уже стоял  шалаш,
где он спал сам и хранил свои запасы. Тут  же  журчал  метановый  ключ.  В
центре угадывался фундамент будущего дома, большого и удобного.
     Но работы слишком много для одного. Несмотря на  помощь  полуразумных
черных тварей и холодильника,  где  держат  мясо,  большая  часть  времени
по-прежнему будет уходить на охоту. К тому же  запасы  дичи  в  округе  не
безграничны. Примерно  через  год  -  юпитерианский,  в  котором  двадцать
земных, подумал Энглси - ему придется заняться  земледелием.  А  ведь  еще
надо закончить дом, установить на реке водяное - черт, метановое - колесо,
чтобы приводить в  движение  десяток  машин,  которые  он  задумал.  И  со
сплавами льда он хотел поэкспериментировать...
     Ладно, оставим вопрос о помощниках. Но почему он вообще  должен  жить
здесь один, без жены, без друзей, единственным разумным существом  на  всю
планету? Это просто несправедливо!
     Но я  не  один.  Со  мной  на  спутнике  пятьдесят  человек.  Я  могу
поговорить с любым из них, если захочу. С тем же  Корнелиусом.  Плохо  то,
что последнее время мне этого редко хочется. Мне куда больше нравится быть
Джо.
     И все же... Я калека, переживаю усталость, гнев, боль, отчаяние  этой
великолепной биологической машины. Этого никто не желает  понимать.  Когда
аммиачная буря ранит Джо, ведь это у меня идет кровь.
     Джо со стоном опустился  на  землю.  Блеснув  клыками,  черные  твари
бросились к нему, пытаясь лизнуть в лицо. В животе урчало  от  голода.  Он
слишком устал, чтобы встать  и  приготовить  себе  поесть.  Вот  когда  он
натаскает  собак...  Но  насколько  приятнее  было  бы   обучать   другого
Ю-сфинкса.
     В сгущавшейся тьме своего усталого сознания Джо до боли ясно  увидел,
как это будет. Там, внизу, в долине, - огонь и гром посадки. Стальное яйцо
раскроется, металлические руки, уже  рассыпающиеся  в  пыль,  -  ничтожное
творение бледных червей - вынут тело  и  бережно  положат  на  землю.  Она
начнет двигаться, впервые наполнит свои легкие воздухом, посмотрит  вокруг
мутными, бессмысленными глазами. Джо подойдет к ней,  возьмет  на  руки  и
отнесет в дом. Он будет кормить ее и заботиться о ней,  научит  ходить.  -
Это не займет много времени: взрослое тело быстро  усваивает  такие  вещи.
Через несколько недель она даже заговорит, в ней появится личность, душа.
     Жалкий план людей - сплошное издевательство. Они заставят  его  ждать
еще два земных года, а потом подсунут ему новую  управляемую  куклу  вроде
него самого, из глаз которой, по праву  принадлежащих  юпитерианцу,  будет
смотреть презренный человеческий разум. С этим нельзя мириться!
     Если бы только он не так устал...
     Джо вздрогнул и сел. Сон покидал  его  по  мере  того,  как  сознание
возвращалось. О его усталости не стоило и говорить. Это Энглси сдал.  Ведь
он уже целый месяц спит урывками, к тому же в последнее  время  его  отдых
нарушен присутствием этого Корнелиуса. Устало  земное  человеческое  тело.
Оно-то и посылает мягкие обволакивающие волны сна по пси-лучу к Джо!
     Энглси проснулся и  выругался.  Здесь,  под  колпаком  шлема,  четкая
реальность Юпитера в  его  сознании  поблекла,  словно  окуталась  дымкой.
Стальная тюрьма, служившая ему лабораторией, придвинулась и заслонила  ее.
Он терял контакт  с  Джо...  Быстрыми,  точными  движениями  Энглси  снова
настроился на биотоки другого мозга. Он внушал Джо сонливость, как  иногда
человек наводит сон на самого себя!
     И, как у всякого раба бессонницы, у него ничего не  вышло.  Тело  Джо
слишком хотело есть. Оно  встало  и  двинулось  к  тому  месту,  где  была
спрятана пища.
     К-трубка мелко задрожала и взорвалась.


     В ночь перед отправкой кораблей Корнелиус и Викен засиделись.
     Строго говоря, это трудно было назвать  ночью.  За  двенадцать  часов
миниатюрная луна полностью обогнула Юпитер, проделав путь  от  темноты  до
темноты.  Весьма  возможно,  что  теперь  над  ее  утесами  вовсю  светило
маленькое бледное солнце, в то время как в Гринвиче наступил "час ведьм".
     Викен покачал головой.
     - Не нравится мне это, - сказал он.  -  Слишком  внезапное  изменение
планов. Слишком велика игра.
     - Чем вы рискуете? Всего тремя самцами и  дюжиной  самок,  -  ответил
Корнелиус.
     - И пятнадцатью Ю-звездолетами. Всеми, что  у  нас  есть.  Если  идея
Энглси себя не оправдает, то пройдут месяцы, может быть, больше года, пока
мы не построим новые корабли и не возобновим воздушное наблюдение.
     - Но если она себя  оправдает,  -  сказал  Корнелиус,  -  то  корабли
понадобятся вам только для того, чтобы  доставлять  новых  Ю-сфинксов.  Вы
будете слишком заняты обработкой  данных,  получаемых  с  самого  Юпитера,
чтобы заниматься пустяковыми исследованиями в атмосфере.
     - Конечно. Просто мы не ждали этого так  быстро.  Мы  хотели  сначала
завезти сюда еще пси-операторов для управления новыми Ю-сфинксами.
     - Но они не нужны, - сказал Корнелиус. Он закурил  сигару  и  глубоко
затянулся, подыскивая слова,  чтобы  выразить  свои  мысли.  -  Во  всяком
случае,  некоторое   время.   Джо   достиг   такой   стадии,   когда   при
соответствующей помощи он способен перескочить через несколько  тысяч  лет
человеческой эволюции. Не  за  горами  время,  когда  он  сможет  наладить
что-нибудь вроде радиосвязи, которая сделает ваше  пси-лучевое  управление
вовсе   ненужным.   Просто   глупо   заставлять   высококвалифицированного
пси-оператора делать черную  работу,  которую  прекрасно  могут  выполнить
другие  Ю-сфинксы  под   командой   Джо.   Когда   юпитерианская   колония
окончательно  оформится,  тогда,  конечно,  можно   послать   туда   новых
управляемых Ю-сфинксов.
     - Но вот вопрос, - настаивал Викен, - сумеет ли Энглси  один  обучить
всех? Ведь много дней они будут беспомощны, как дети. Пройдут недели, пока
они  действительно  начнут  соображать  и  действовать.  Сможет   ли   Джо
позаботиться о них до тех пор?
     - Он запасся пищей и топливом на месяцы вперед, - ответил  Корнелиус.
- Что же касается способностей Джо, то  тут  нам  придется  положиться  на
оценку Энглси.
     - Но когда эти Ю-сфинксы оформятся как личности, -  проговорил  Викен
озабоченно, - разве они обязательно будут слушаться Джо? Не забудьте, наши
юпитерианцы делаются не под копирку. Принцип неопределенности обеспечивает
каждому уникальную генетическую структуру. Если на всем  Юпитере  окажется
только один человеческий разум среди всех этих враждебных...
     - Вы сказали человеческий?!
     Вопрос прозвучал еле слышно. Но Викен и сам разинул рот от удивления,
поняв, что именно он сказал. Тогда Корнелиус быстро заговорил:
     - О, я уверен, что Джо по-прежнему сможет господствовать над ними. Он
представляет собой достаточно яркую индивидуальность.
     Викен поглядел ошеломленно.
     - Вы действительно так думаете?
     Псионик кивнул.
     - Да. За последние недели я узнал о нем больше, чем кто-либо  другой.
Моя профессия, естественно, заставляет меня больше  внимания  обращать  на
психологию человека, чем на его тело и лицо.  Вы  видите  только  угрюмого
калеку. Я же вижу разум, который сумел противопоставить  своей  физической
неполноценности такую адскую  энергию,  такую  нечеловеческую  способность
концентрации, что она меня почти пугает. Дайте этому разуму здоровое  тело
- и для него не будет ничего невозможного.
     - Может  быть.  Тут  вы  правы,  -  пробормотал  Викен  после  минуты
размышления.  -  Но  это  уже  неважно.  Решение  принято.  Завтра  ракеты
приземлятся на Юпитере. Я надеюсь, все будет хорошо.
     Он снова помедлил. В  его  маленькой  комнате  жужжание  вентиляторов
казалось нестерпимо громким, а краски висящего на стене женского  портрета
- до боли яркими. Потом Викен снова заговорил:
     -  Последнее  время  вы  довольно  неразговорчивы,   Ян.   Когда   вы
рассчитываете закончить свой собственный передатчик и приступить к опытам?
     Корнелиус огляделся. Дверь  в  пустой  коридор  была  распахнута.  Он
потянулся и прикрыл ее, прежде чем ответить с легкой усмешкой:
     - Вот уже несколько дней, как он готов. Только, пожалуйста, никому не
говорите.
     - Как же так?
     Викен вздрогнул. В условиях почти  полной  невесомости  это  движение
едва не выбросило его из кресла на стол, стоявший между ними.
     - Последнее время я просто бессмысленно, для отвода  глаз  позвякивал
инструментами, - сказал Корнелиус. - Я жду минуты, когда буду уверен,  что
все внимание Энглси направлено на Джо. Завтрашняя операция - как  раз  то,
что мне нужно.
     - Но зачем?
     - Видите ли, я уверен, что неполадки в передатчике не физического,  а
психологического свойства. Мне кажется, по каким-то причинам,  запрятанным
в его подсознании, Энглси не хочет находиться на Юпитере. Конфликт  такого
рода вполне может вызывать вибрацию в цепи пси-усилителя.
     - Гм, - Викен потер подбородок. - Может быть. За последнее  время  Эд
меняется все  больше  и  больше.  Когда  он  только  прибыл,  он  уже  был
достаточно вспыльчив, но хоть соглашался иной раз  перекинуться  в  покер.
Теперь же он настолько забился в свой панцирь, что его совсем не видно.  Я
как-то не думал об этом раньше... но теперь... Нет,  ей-богу,  это  именно
Юпитер так повлиял на него.
     - Да... - протянул Корнелиус. Он не хотел  вдаваться  в  подробности:
например, он сознательно обошел тот  абсолютно  нетипичный  эпизод,  когда
Энглси попытался описать ему, что значит быть юпитерианцем.
     - Правда, - сказал Викен задумчиво, - на других пси-операторов это не
очень-то действовало.  Да  и  на  Эда,  пока  он  управлял  искусственными
организмами более низкого типа. Он изменился только  с  тех  пор,  как  на
Юпитер был высажен Джо.
     - Да,  да,  -  поспешно  согласился  Корнелиус,  -  знаю.  Но  хватит
беспочвенной болтовни...
     - Нет, подождите, - проговорил Викен  тихим  торопливым  голосом,  не
глядя на Корнелиуса. - Впервые я начинаю что-то понимать... Никогда раньше
не пытался этого анализировать, просто констатировал факт, что не все идет
гладко. С Джо действительно связаны странные вещи. Вряд ли это может  быть
следствием его физического  склада  или  обстановки,  ведь  при  работе  с
низшими формами никаких затруднений не было. Может быть, дело в  том,  что
Джо  является  первой  в  истории  управляемой  моделью   с   потенциально
человеческим разумом?
     - Мы строим догадки на пустом месте, - сказал Корнелиус. -  Возможно,
завтра я смогу вам все объяснить. Сейчас я ничего не знаю.
     Викен выпрямился. Его взгляд буквально впился в Корнелиуса.
     - Минуточку, - сказал он.
     - Ну? - Корнелиус беспокойно заворочался, приподнявшись в  кресле.  -
Побыстрее, пожалуйста. Мне уже давно пора спать.
     - Вы знаете значительно больше, чем рассказали мне, - сказал Викен  с
горечью. - Ведь так?
     - С чего вы это взяли?
     - Вас нельзя назвать талантливым лгуном. И потом  вы  так  настойчиво
выступали за план Энглси, за эту посылку  новых  Ю-сфинксов.  Настойчивее,
чем пристало новичку.
     - Я же вам сказал. Я хочу, чтобы  его  внимание  было  сосредоточено,
когда я...
     - Будто это вам так уж нужно? - выпалил Викен.
     Корнелиус с минуту молчал. Потом он вздохнул и откинулся в кресле.
     - Ну ладно, - сказал он устало. - Мне  придется  положиться  на  вашу
скромность. Поймите,  я  совершенно  не  представляю,  как  вы,  старожилы
станции,  воспримете  это.  Поэтому   я   не   хотел   болтать   о   своих
умозаключениях, которые могут еще оказаться  неверными.  Если  бы  я  имел
подтвержденные факты, я бы рассказал о них. Но мне не хочется нападать  на
сложившееся убеждение, опираясь только на голую теорию.
     Викен усмехнулся.
     - Что вы, черт подери, имеете в виду?
     Корнелиус яростно запыхтел своей  сигарой.  Огонек  на  ее  конце  то
разгорался ярко, то почти потухал, словно таинственная алая звездочка.
     - Ваш Ю-5 не просто исследовательская станция, - сказал он  мягко.  -
Это образ жизни, ведь так? Никто бы сюда не поехал,  даже  на  один  рейс,
если бы работа была ему безразлична. Те же, кто остается на  второй  срок,
должны были найти в своем труде  что-то  такое,  что  Земля  со  всеми  ее
богатствами не в состоянии им предложить. Так?
     - Так, - ответил Викен почти шепотом. - Я не думал, что вы  настолько
быстро поймете. Но что из этого?
     - Я не хотел говорить вам, пока у меня не будет доказательств,  но...
может быть, все было зря. Возможно, вы  впустую  растратили  свои  силы  и
массу денег и вам не  остается  ничего  другого,  как  сложить  пожитки  и
отправиться домой.
     Ни один мускул на худом длинном лице Викена не дрогнул. Казалось, оно
застыло. Нарочито спокойным голосом он спросил:
     - Почему?
     - Вспомните  Джо,  -  сказал  Корнелиус.  -  Его  мозг  имеет  те  же
способности,  что  у  любого  взрослого  человека.  Он  регистрирует   всю
чувственную информацию, поступающую к нему со дня "рождения", регистрирует
у  себя,  в  своих  собственных  клетках,  параллельно  с  тем,  как   она
накапливается в "копилке памяти" Энглси здесь, на Ю-5. Мысль,  знаете  ли,
тоже является чувственной информацией. И  мысли  невозможно  разделить  на
маленькие аккуратненькие вагончики. Они  образуют  сплошное  поле.  Каждый
раз, когда Энглси подключен к Джо, все его мысли  проходят  через  синапсы
Джо точно так же, как через его собственные, и каждая мысль порождает свои
ассоциации, и все  ассоциативные  воспоминания  регистрируются.  Например,
когда Джо строит хижину, стволы могут  сложиться  так,  что  они  напомнят
Энглси какую-нибудь геометрическую фигуру,  что,  в  свою  очередь,  может
вызвать в его памяти теорему Пифагора, а...
     - Я понял, - сказал Викен озабоченно. - Пройдет  время,  и  мозг  Джо
усвоит все, что накопил Эд.
     - Верно. Дальше, нервная система с закодированным в ней  опытом  -  в
данном случае нечеловеческая нервная  система  -  разве  это  не  отличное
определение понятия индивидуальности?
     - Пожалуй, да... Господи! - Викен вскочил. - Вы хотите  сказать,  что
Джо... берет верх?
     - В известном  смысле.  Исподволь,  автоматически,  сам  не  сознавая
этого.
     Корнелиус глубоко вздохнул и бросился напролом:
     - Ю-сфинкс - это почти совершенная форма жизни. Ваши биологи учли при
ее конструировании все уроки, извлеченные из  ошибок  природы,  когда  она
создавала нас. Сначала Джо был просто биологической  машиной,  управляемой
на расстоянии. Затем - о, очень медленно - более здоровое  тело...  У  его
мыслей - больше веса... Понимаете? Джо становится  доминирующей  стороной.
Например, в случае с этой посылкой новых Ю-сфинксов. Энглси только думает,
что у него есть логические основания  желать  этого.  На  самом  деле  его
"основания" - это только продукт осмысливания инстинктивных желаний Джо.
     Подсознательно  Энглси   должен   смутно,   рефлекторно   подозревать
ситуацию. Он должен  чувствовать,  что  его  человеческое  "я"  постепенно
растворяется под напором парового катка инстинктов Джо и желаний  Джо.  Он
пытается защитить свою собственную подлинность, но сминается превосходящей
силой утверждающего себя подсознания Джо.
     Жестокие слова, - закончил он извиняющимся тоном, - но я  боюсь,  что
именно этим объясняются возмущения в К-трубке.
     Медленно, словно старик, Викен кивнул.
     - Да, понимаю, - проговорил он.  -  Враждебное  окружение  Юпитера...
иная мозговая структура... Боже! Джо  просто  заглатывает  Эда!  Кукольник
становится куклой.
     Викен просто заболел от огорчения.
     - Пока это только мои предположения, - сказал Корнелиус. Как-то сразу
он тоже  почувствовал  неимоверную  усталость.  Ему  было  неприятно,  что
пришлось так поступить с Викеном, который ему нравился.
     - Но вы  понимаете  дилемму?  Если  я  прав,  то  любой  пси-оператор
превратится  в  юпитерианца  -  чудовище  с  двумя  телами,   из   которых
человеческое менее важно и служит простым дополнением. Это значит, что  ни
один пси-оператор не согласится управлять Ю-сфинксами. И тогда конец всему
проекту.
     Он встал.
     - Мне жаль, Эрн. Вы заставили меня сказать, что я думаю, а теперь  не
сможете спать от тревоги. Право же, очень может статься, что я не  прав  и
ваши тревоги окажутся напрасными.
     - Чепуха, - пробормотал  Викен.  -  К  тому  же,  может  быть,  вы  и
ошибаетесь.
     - Не знаю.
     Корнелиус направился к двери.
     - Попытаюсь завтра найти ответ. Спокойной ночи, Эрн!
     Ослепительные вспышки ракет,  одна  за  другой  взмывавших  из  своих
гнезд, давно растворились  в  пространстве.  Теперь  вся  армада,  включив
вспомогательные реактивные двигатели, планировала на легких  металлических
крыльях сквозь кромешный ад юпитерианского солнца.
     Открывая  дверь  пункта  управления,  Корнелиус  бросил   взгляд   на
переговорный пункт. Он был выключен. Когда Энглси работал в шлеме,  он  не
допускал, чтобы хоть один  посторонний  звук  мешал  ему  сосредоточиться.
Вещавший на весь мир голос еле доносился откуда-то из-за стены:
     - Разбился один корабль... два корабля...
     Услужливый техник смонтировал над передатчиком  Корнелиуса  панель  с
пятнадцатью красными и пятнадцатью синими лампочками, чтобы он мог быть  в
курсе событий. Конечно, он сделал это скорее ради Эда,  но  тот  сразу  же
решительно заявил, что и не взглянет на них.
     Четыре красные лампочки не горели. Это означало, что четыре синие уже
не подадут известия о благополучной посадке. Смерч, разряд молнии, парящий
ледяной метеор, стая похожих на гигантских скатов птиц с телами,  твердыми
и плотными, как сталь, - сотни причин могли погубить эти  четыре  корабля,
разбросав их обломки по жутким юпитерианским лесам.
     Вот черт, уже четыре! А как же летевшие в них живые существа,  каждое
из  которых   обладает   великолепным   мозгом,   не   уступающим   вашему
собственному?!  Подумать  только,  быть  приговоренными  к  долгим   годам
кромешной тьмы, обрести сознание на какую-то непостижимую долю секунды - и
все для того, чтобы тут же разбиться в кровавые клочья о  ледяные  уступы!
Бессмысленная жестокость всего этого холодным комком  подступила  к  горлу
Корнелиуса. Правда, без этих жертв не обойтись, если мы  хотим,  чтобы  на
Юпитере  появилась  разумная  жизнь.  И  уж  лучше  сделать   это   сразу,
пожертвовав немногими, - подумал  он,  -  но  зато  знать  наверняка,  что
следующее поколение разумных юпитерианцев будет  обязано  своим  рождением
любви, а не машинам!
     Он прикрыл за собой дверь  и,  затаив  дыхание,  стал  ждать.  Энглси
сидел, повернувшись лицом к противоположной  стене  так,  что  можно  было
различить  только  инвалидное  кресло  да  еле  выглядывающую  из-за  него
верхушку шлема. Ни  движения,  ни  хоть  какого-нибудь  признака  жизни  -
ничего. Боже!
     Будет страшно неудобно, более того - ужасно, если  Энглси  догадается
об этом подслушивании. Впрочем, где ему заметить.  Он  оглох  и  ослеп  от
своей сосредоточенности.
     Грузное тело псионика медленно двинулось  к  новому  пси-передатчику.
Корнелиусу совсем не нравилась роль соглядатая. Он бы ни за что  не  пошел
на это, будь хоть малейшая надежда здесь, на месте, разобраться в том, что
происходит. Но особой вины за собой он не чувствовал. Если