жались  всегда  и  везде.  Они  были
викингами, крестоносцами, наемниками, бунтовщиками, патриотами  -  словом,
теми, в ком нуждалась история  в  тот  или  иной  момент.  Борьба  была  у
Риордана в крови. Но в эту эпоху "вырождения" приходилось бороться  только
против тех, на кого он охотился.
     "Что  же...  Завтра..."  -  внезапно  мысли  оборвались,  и   охотник
погрузился в сон.
     Риордан проснулся, когда забрезжил короткий,  серый  рассвет.  Быстро
позавтракал,  свистом  подозвал  собаку.   Его   ноздри   раздувались   от
возбуждения, а острое ощущение азарта  чудесно  пело  внутри:  "Сегодня...
Может быть, сегодня!"
     Они спустились в ущелье кружным путем, и потратили  почти  час,  пока
собака не нашла след. Снова где-то неподалеку раздался глухой, подвывающий
лай. И они направились по следу, теперь уже  медленнее  -  местность  была
неровной и каменистой.
     Солнце поднималось все выше, пока  они  пробирались  вдоль  высохшего
русла  древней  реки.  Бледный  холодный   свет   омывал   острые   скалы,
фантастически раскрашенные утесы,  камни,  песок  и  осадки  геологических
эпох. Низкие, жесткие кусты хрустели под подошвами человека,  извиваясь  и
трепеща в бессильном протесте.  В  остальном  все  было  спокойно:  стояла
глубокая, напряженная, словно чего-то ждущая тишина.
     Молчание внезапно  нарушила  собака,  рванувшись  вперед  с  коротким
взволнованным лаем - на свежий запах. Риордан кинулся  следом,  продираясь
сквозь плотные кусты, тяжело дыша, одновременно  ругаясь  и  ухмыляясь  от
возбуждения.
     Неожиданно кусты под ногами исчезли, и собака с  визгом  соскользнула
вниз по склону обнажившейся ямы. Риордан бросился плашмя  на  землю,  едва
успев поймать рукой хвост животного. Рывок чуть не сдернул в яму и его. Он
обхватил  свободной  рукой  ближайший  куст,  и  вытащил  собаку   наверх.
Потрясенный внезапностью случившегося, охотник  заглянул  в  ловушку.  Она
была искусно  сделана:  котлован  около  двадцати  футов  глубиной,  умело
прикрытый кустами, с отвесными (насколько позволял песок) стенами. На  дне
торчали три копья с каменными наконечниками весьма зловещего вида. Окажись
у Риордан реакция поплоше, он распрощался бы со своей собакой и, возможно,
погиб бы сам.
     Оскалив  зубы  в   волчьей   усмешке,   охотник   огляделся   вокруг.
"Пучеглазый, наверное, проработал всю ночь, -  промелькнуло  в  голове.  -
Значит, он где-то рядом... и очень усталый".
     Словно в ответ на его мысли с ближайшей скалы покатился валун. Камень
был огромной величины. Но на Марсе  падающий  предмет  получает  ускорение
вдвое меньшее, чем на Земле.
     Риордан откатился в сторону, и валун с грохотом упал  на  место,  где
только он что лежал.
     - Я тебе покажу! -  закричал  Риордан  и  кинулся  к  скале.  Наверху
появилось серое существо и швырнуло копье в охотника. Но тот успел сделать
выстрел, прежде чем марсианин исчез. Риордану повезло: копье отскочило  от
плотной ткани скафандра. Он начал карабкаться по узкому карнизу к вершине.
     Марсианина нигде не было видно, но  слабый  кровавый  след  уводил  в
каменистые  россыпи.  "Слава  Богу,  подбил  его!"  -  подумал  охотник  и
посмотрел на собаку. Та медленно взбиралась по усеянной камнями тропе.  Ее
лапы кровоточили. Когда она поднялась наверх, Риордан  в  сердцах  выругал
животное, и они снова пустились в погоню.
     След тянулся мили две, а затем  обрывался.  Риордан  оглядел  колючие
деревья, закрывающие обзор со всех сторон. "Наверное, пучеглазый  вернулся
назад по собственному следу и взобрался на одну  из  скал,  чтобы  сделать
парящий прыжок. "Но куда?" - спрашивал себя охотник. По его  лицу  и  телу
струился пот, и его его невозможно было стереть. Кожа  невыносимо  зудела,
грудь тяжело вздымалась от скудных порций воздуха. Но человек  смеялся  от
бурного восторга:
     "Какая погоня! Вот это охота!"
     Крига лежал в тени высокой скалы и  дрожал  от  усталости.  Солнечный
свет - яркий и обжигающий, жесткий, как металл завоевателей - танцевал  за
пределами тени ослепляющим, невыносимым для глаз марсианина маревом.
     Он сделал ошибку, потратив драгоценные часы отдыха на ловушку: та  не
сработала, что можно было и предвидеть заранее. В  результате  он  остался
голодным, и жажда, словно дикий зверь, терзала его рот и горло.
     А враги продолжали погоню. Весь день они шли за Кригой  по  пятам,  и
теперь марсианин находился на расстоянии не более, чем в  получасе  ходьбы
от них. Без отдыха,  без  всякой  передышки,  на  мучительных  песчаных  и
каменистых тропах продолжалась дьявольская охота. И сейчас Крига с  грузом
усталости на плечах ждал последней схватки. Рана в боку горела. Хоть она и
была не глубокой,  все-таки  она  отняла  у  Криги  много  крови.  И  боль
позволила ему ухватить лишь несколько минут сна.
     На какой-то момент Крига-воин исчез, и в пустынной  тишине  всхлипнул
одинокий испуганный ребенок: "Почему они не оставят меня в покое?"
     Зашелестел пыльно-зеленый куст, песчаная ящерица пискнула в одной  из
расселин. Враги приближались.
     Крига устало выкарабкался на вершину невысокой скалы и затаился. След
должен был провести охотника мимо Криги в направлении к башне.
     Марсианин со своего места  хорошо  видел  приземистые  желтые  руины,
плоды тысячелетних объятий ветров. Он успел забежать туда и схватил лук  с
несколькими стрелами да топор. Но стрелы, выпущенные из натянутого тонкими
руками лука,  представляли  собой  весьма  жалкое  оружие:  они  не  могли
проткнуть костюм землянина. На топор тоже не приходилось рассчитывать.  Но
у Криги больше ничего не было. Пожалуй,  единственными  его  союзниками  в
пустыне были животные и растения.
     Мысли Криги о сути землян подтвердили своими  рассказами  вернувшиеся
рабы.  Молчание  Марса   нарушили   ревущие   машины,   сотрясая   планету
бессмысленной яростью необузданной энергии. Земляне были завоевателями,  и
им никогда не приходило в голову, что древний мир  и  тишина  стоят  того,
чтобы их сохранить.
     Ну что же...  Крига  приложил  стрелу  к  тетиве  и  стал  ждать  под
молчаливым, обжигающим солнцем. Первой - с лаем  и  подвыванием  -  бежала
собака. Марсианин натянул  тетиву  лука  изо  всех  сил:  сейчас  появится
человек... И вот невдалеке мелькнул силуэт.  Человек  бежал,  перепрыгивая
через камни, с ружьем в руке и беспокойным напряженным взглядом светящихся
зеленым  светом  глаз  -  человек,   готовый   убивать.   Крига   медленно
выпрямился... Землянин уже находился почти под скалой  -  там  же,  где  и
собака.
     Резко вздрогнула и прозвенела тетива в унисон с диким воплем Криги  -
стрела пронзила собаку насквозь. Раненый зверь подпрыгнул, а затем с  воем
покатился по камням, пытаясь ухватить зубами торчащую из груди стрелу.
     Словно серая молния, марсианин метнулся со скалы. Если бы топор  смог
разбить шлем...
     Крига ударил противника, вложив в удар все силы, и они  вместе  упали
на землю. У Криги не было возможности размахнуться, как следует. Он бешено
рубил шлем топором, но топор каждый раз отскакивал от пластика...  Риордан
взревел  и  нанес  мощный  удар  кулаком.  Еле  сдерживая  тошноту,  Крига
откатился в сторону. И Риордан выстрелил, не целясь.
     Марсианин вскочил и бросился бежать. Человек же встал на одно колено,
стараясь взять на прицел серый  силуэт,  взвившийся  вверх  по  ближайшему
склону. Но что такое?  По  ноге  охотника  скользнула  маленькая  песчаная
змейка и обернулась затем вокруг запястья руки. Небольшой змеиной силы как
раз  хватило  на  то,  чтобы  отклонить  ружье  немного  в  сторону:  пуля
провизжала мимо уха Криги, когда он уже исчезал в расщелине.
     Странно...   но   марсианин   внезапно   почувствовал   острую   боль
предсмертной агонии змейки, раздавленной ногой человека. Пока это странное
чувство  блуждало  в  его  душе,  до  него  донесся  звук   взрыва,   эхом
прокатившийся между горами. Это человек достал взрывчатку из своей  ракеты
и взорвал башню Криги.
     Теперь марсианин остался совершенно безоружным. Кроме  того,  что  он
потерял топор и лук, ему некуда теперь стало отступать для последнего боя.
Человек же не собирался отказываться от  охоты,  без  животных  он  станет
преследовать Кригу медленнее, но так же неумолимо.
     Марсианин рухнул на  камни.  Сухие  рыдания  сотрясали  его  тело,  и
предзакатный ветер плакал вместе с ним.
     Крига  устремил  взгляд  далеко,   через   красно   желтое   огромное
пространство - на низкое солнце. Длинные тени крались по  вечерней  земле.
Мир и спокойствие воцарились на короткий момент перед наступлением резкого
холода  ночи.  Эхо  донесло  откуда-то  тихую  трель  песчаного   бегунка;
заговорили кусты, перешептываясь на своем древнем бессловесном языке.
     Пустыня и ветер, песок под высокими холодными звездами, мир тишины  и
одиночества говорили с Кригой. Великая жажда гармонии и единства жизни  на
Марсе, сплотившемся в борьбе против жестокого окружения, проснулась в  его
крови. И когда солнце зашло, а звезды расцвели  своей  морозной  красотой,
Крига снова начал думать.
     Он не испытывал ненависти к своему мучителю, но сам суровый  Марс  не
позволял ему сдаваться. Крига сражался за планету - древнюю и примитивную,
погруженную в собственные мечты. Сражался против  чужака  и  осквернителя.
Эта война была столь же древней и безжалостной, как сама жизнь.  И  каждая
битва, выигранная или потерянная, имела значение, даже если никто не  знал
о ней.
     - Ты сражаешься не один, - шептала пустыня. - Ты сражаешься  за  весь
Марс и мы рядом с тобой.
     Что-то шевельнулось в темноте. Крошечное теплое существо пробежало по
руке Криги. Эта маленькая мышь рыла ходы в песке и жила незаметной жизнью,
вполне довольствуясь ею. Она была частью этого мира, и не могла ослушаться
его безжалостного голоса. Сочувствуя  всем  сердцем,  Крига  прошептал  на
странном языке:
     "Ты сделаешь это для нас? Ты сделаешь это, маленькая сестричка?!"
     Риордан слишком устал, чтобы быстро заснуть. Он долго лежал и  думал,
а это не поднимает дух одинокого  человека  в  марсианских  горах:  "Итак,
собака  погибла!  Но  неважно,  пучеглазый  никуда  не  убежит!"   Риордан
погрузился в мысли о древней пустыне. Она шептала  ему  что-то,  шелестели
редкие кусты и кто-то пищал в темноте. Ветер дул с  диким,  стонущим  воем
над скалами, освещенными слабым звездным светом. И  возникло  впечатление,
что звезды тоже имеют свои голоса.  Все  звуки  сплелись  воедино,  словно
ночной мир тихо и вкрадчиво пытался втолковать человеку - что?... В голове
Риордана промелькнуло смутное сомнение в  том,  подчинят  ли  когда-нибудь
земляне Марс? Не столкнулась ли человеческая раса с явлением, которое  она
не в состоянии оценить по достоинству?
     Но он быстро одумался, заставив себя повторить, что все это,  конечно
же, ерунда... Марс уже был старым и бесплодным, медленно  погружающимся  в
сонную смерть. Поступь человеческих ног, голоса  людей  и  рев  штурмующих
небо  ракет  разбудили  планету.  Впереди  было  новое  будущее,   которое
принадлежало человеку. Да  и  куда  смотрели  древние  боги  Марса,  когда
столица землян Арес поднимала свои прочные шпили над песками пустыни?
     Ночь  надвигалась  на  планету  огромной  черной  громадой,  и  с  ее
приближением становилось все  холоднее.  Звезды  -  сверкающие  алмазы  на
совершенно черном небе - казались и огнем, и льдом одновременно. Время  от
времени Риордан слышал  слабый  треск,  передававшийся  через  почву.  Это
камень или дерево не выдерживали мороза.  Ветер  утих,  словно  замерз  от
холода; остался только суровый чистый  свет  звезд,  падающий  из  космоса
чтобы разбиться о скалы.
     Риордан забылся в сетях беспокойного сна, но странный шорох  заставил
его очнуться. Он увидел небольшую тварь, бегущую к нему,  и  схватился  за
ружье, лежавшее рядом со спальным мешком.  Затем  хрипло  рассмеялся.  Это
была всего лишь песчаная мышь. Его  бдительность  и  чуткость  лишний  раз
доказывали, что марсианин не имел никаких шансов  подобраться  к  нему  во
время отдыха.
     Человек резко оборвал смех. Слишком гулко отдавался в шлеме звук...
     Риордан встал вместе с угрюмым рассветом, испытывая  сильное  желание
закончить, наконец, охоту. Ему хотелось скорее избавиться от скафандра: он
чувствовал, каким грязным стало тело и небритым - лицо. От сухого рациона,
проталкиваемого через специальное шлюзовое  отверстие,  тошнило;  ноги  не
гнулись и болели от усталости. К тому же без собаки, которую ему  пришлось
пристрелить, поиск следов обещал  замедлиться.  Но  Риордану  не  хотелось
возвращаться в Порт Армстронг за другой. "Нет, - подумал он, - в  аду  уже
явно заждались этого марсианина, и скоро я сниму с него шкуру!"
     Завтрак  и  немного  движения  улучшили  его  самочувствие.   Опытным
взглядом  человек  нашел  след  марсианина,  что  и  неудивительно:  песок
покрывал все кругом, даже скалы. Так что пучеглазый ни за что не  смог  бы
скрыть свой след,  если  бы  даже  и  пытался.  Впрочем,  это  его  только
задержало бы. Риордан побежал по следу ровной трусцой.
     В полдень он оказался  на  возвышенности  среди  голых  скал,  иглами
торчащих в небо. Он  продолжал  бежать,  уверенный  что  рано  или  поздно
вымотает жертву. Его взбадривали и подогревали воспоминания о том, как  он
однажды дома, на Земле, загнал оленя. То преследование  продолжалось  день
за  днем,  пока  сердце  животного,  сжимающееся  в  ожидании  смерти,  не
остановилось, не выдержав погони.
     След, по которому он шел, выглядел четким и свежим. Человек напрягся,
осознав, что марсианин где-то совсем рядом: след был даже слишком  четким.
"А может это приманка к следующей ловушке? - подумал Риордан и, приготовив
ружье, удвоил осторожность. - Нет, вряд ли это ловушка, у него не  хватило
бы времени..."
     Взобравшись на  высокий  скальный  гребень,  охотник  оглядел  сверху
угрюмый фантастический ландшафт. Около горизонта виднелась черная полоса -
граница радиоактивного барьера.  Марсианин  не  мог  перейти  ее.  Риордан
включил динамик, и громыхающий человеческий голос нарушил тишину:
     - Выходи, пучеглазый! Я все равно  доберусь  до  тебя!  Лучше  выходи
сразу, и покончим с этим!
     Эхо  заметалось  между  голыми  скалами,  содрогаясь  и  трепеща  под
бронзовым куполом неба: "Выходи, выходи, выходи...".
     Марсианин, казалось, возник из воздуха,  поднявшись  серым  призраком
среди разбросанных камней - до него было  не  более  двадцати  футов.  Его
появление на мгновение ошеломило охотника. Он раскрыл  рот  от  удивления.
Крига стоял перед ним, чуть покачиваясь, словно мираж, и ждал.
     Человек закричал и поднял ружье. Но марсианин не шевельнулся,  словно
был высечен из серого камня. И Риордан с разочарованием подумал, что  тот,
в конце концов, решил не противиться неизбежной смерти.
     - Что ж, хорошая была охота! - Прощай! - прошептал охотник и нажал на
курок, но... ружье взорвалось. Это песчаная мышь забралась ночью в дуло.
     Риордан услышал гром и увидел, как ствол лопнул, словно гнилой банан.
Нет, его не ранило. Но когда он качнулся  назад  от  неожиданности,  Крига
бросился на него.
     Марсианин был высотой всего в четыре фута - тощий и безоружный. Но он
налетел на землянина, как маленький смерч. Его ноги обвили талию человека,
а руки принялись ломать воздушный шланг.
     Риордан опрокинулся на землю от удара и, зарычав  по-тигриному,  сжал
руками тонкую  шею  марсианина.  Крига  защелкал  клювом,  тщетно  пытаясь
поймать хоть немного воздуха. Они покатились  под  откос  в  облаке  пыли.
Взволнованно шептались кусты.
     Человек сдавил изо всех сил шею противника, Крига же вывернулся  и  в
отместку клюнул  шланг  землянина.  Риордан,  ошеломленно,  услышал  свист
воздуха, выходящего из разорванного шланга. Автоматический клапан перекрыл
утечку, но связь с насосом была уже прервана...
     Риордан выругался и снова вцепился руками в горло  марсианина.  Потом
он просто лежал, не ослабляя хватки: ее не могли сломить никакие  рывки  и
изгибы Криги. И вот... минут через пять Крига затих.
     Для пущей уверенности Риордан продолжал его душить. Затем, спустя еще
пять минут, он отпустил марсианина и пошарил у  себя  за  спиной,  пытаясь
добраться до насоса.
     Воздух внутри костюма стал невыносимо горячим. Риордан пробовал снова
и снова подсоединить шланг к насосу. Но напрасно... "Плохая конструкция! -
пульсировало в мозгу. - Но ведь  эти  костюмы  и  не  предназначались  для
драки!"
     Человек посмотрел на  маленькое,  затихшее  тело  марсианина.  Слабый
ветерок шевелил серые перья. "Надо же, каким славным воином оказался  этот
парень! - отвлеченно подумал он. - Он станет гордостью трофейной  комнаты.
Заслуженно. - Так... но что же дальше?"
     Мысли приняли несколько другой  оборот.  Риордан  развернул  спальный
мешок и аккуратно расстелил его. Ему не добраться до ракеты с оставшимся в
костюме воздухом, значит, придется прибегнуть к замедлителю. Нужно  только
забраться в мешок, иначе ночной холод заморозит кровь в жилах.
     Человек залез внутрь мешка, тщательно застегнув молнию и открыл  кран
баллончика с замедлителем. Счастье, что он оказался в запасе - но  хороший
охотник предусматривает все!
     Он подумал о том, что будет ужасно скучно лежать здесь, пока Уисби не
услышит через десять дней сигнал передатчика и  выручит  его.  Но  он  все
равно выдержит. Зато будет что вспомнить и  рассказать!  Притом,  в  сухом
воздухе шкура марсианина отлично хранится...
     Риордан почувствовал, как паралич  распространяется  по  всему  телу,
замедляя сердцебиение и дыхание. Сознание оставалось  ясным,  несмотря  на
полное расслабление тела. Что ж,  он  победил!  Собственными  руками  убил
самую коварную дичь!
     Спустя некоторое время  Крига  очнулся.  Он  осторожно  ощупал  себя:
"Кажется, сломано ребро..." Но это его не пугало. Главное, что он был жив.
Его душили почти десять минут. Но вот ведь какая  штука:  марсианин  может
продержаться без воздуха - пятнадцать.
     Крига открыл спальный мешок землянина и достал ключи, затем  медленно
заковылял к ракете. Он давно мечтал отправиться к  сородичам,  живущим  на
краю пустыни. Теперь же у него  было  все  для  этого:  и  земная  машина,
которую он может изучить, и земное оружие для копирования...
     Но сначала  следовало  закончить  другое  дело.  Крига  не  испытывал
ненависти к Риордану. Но Марс - это суровый мир, живущий по своим законам.
     Вернувшись назад, он затащил землянина в пещеру и  спрятал  так,  что
никакая поисковая партия не смогла бы отыскать охотника.
     Крига на секунду заглянул человеку в глаза.  Они  были  полны  ужаса.
Марсианин медленно произнес на человеческом языке:
     - За тех, кого ты убил, и за то, что ты явился  сюда  незванным  ради
дня, когда Марс станет свободным, я оставляю тебя здесь!
     Перед отлетом Крига достал из ракеты несколько кислородных баллонов и
подсоединил их к воздушному шлангу Риордана. Этого воздуха  хватит,  чтобы
держать его живым тысячу лет...





                               Пол АНДЕРСОН

                   САМЫЙ БЫСТРЫЙ СПОСОБ СТАТЬ ЭТНОЛОГОМ




     Адзель постоянно твердит о том, что нет худа без добра, но это "худо"
подобно бездне:  фактически,  Симон  Снайдер  всучил  мне  бомбу,  готовую
вот-вот взорваться.
     Я с головой ушел в работу, когда вдруг раздался  видеофонный  звонок.
От неожиданности я чуть не свалился с кресла. Аппарат был  настроен  таким
образом, чтобы передавать вызовы не более чем от дюжины  лиц,  каждому  из
которых я объяснил, что не  следует  беспокоить  меня  по  вопросам  менее
важным, чем появление бродячей планеты, грозящей столкновением с Землей.
     Дело  в  том,  что  приближалась  пора  предварительных  экзаменов  в
Академию; не вступительных испытаний - мне предстояло пройти их