жала  вдоль
его тела. Затем он сел на грунт и задумался.


     Все началось несколько дней назад в частной конторе торговца Уисби.
     - Я прилетел на Марс, - сказал Риордан, - поохотиться на пучеглазого.
     Уисби давно научился не  показывать  своих  чувств.  С  непроницаемым
лицом игрока в покер  он  всматривался  поверх  стакана  с  виски  в  лицо
собеседника, оценивая его.
     Даже  в  забытой  Богом  дыре,  вроде  Порта  Армстронга,  слыхали  о
Риордане. Наследник миллионнодолларовой транспортной фирмы, которую он уже
сам расширил в чудовище, охватившее всю Солнечную систему,  Риордан  также
был известен, как охотник на крупного зверя. В завидном списке его трофеев
были и огненный селезень Меркурия и ледовый ползун Плутона. Кроме конечно,
марсианина. Эта особая дичь находилась теперь под защитой закона.
     Риордан сидел, развалясь в своем кресле  -  большой  и  еще  молодой,
сильный и безжалостный мужчина. Его размеры  и  еле  сдерживаемая  энергия
делали  тесной  неприбранную  контору,  а  холодный  взгляд  зеленых  глаз
подавлял торговца.
     - Это противозаконно, вы знаете,  -  сказал  Уисби,  -  двадцать  лет
тюрьмы, если попадетесь.
     - Управляющий делами Марса  находится  в  Аресе,  на  другой  стороне
планеты. Если мы все устроим надлежащим образом, кто узнает?
     Риордан отхлебнул от своего стакана.
     - Я уверен, - продолжил он, - что через год-другой они так  ужесточат
контроль, что охота станет невозможна. Последний шанс для охотника  добыть
пучеглазика - сейчас. Вот почему я здесь...
     Уисби, заколебавшись, посмотрел в окно.  Порт  Армстронг  представлял
собой  всего  лишь  кучку  связанных  туннелями  куполов  посреди  красной
песчаной пустыни, раскинувшейся до самого горизонта. За окном Уисби увидел
проходящего мимо землянина в герметичном костюме с прозрачным  шлемом,  да
пару марсиан,  бездельничающих  около  стен  купола.  И  ничего  больше  -
молчаливое,  смертельно  надоевшее  однообразие,  угрюмо   застывшее   под
маленьким, съежившимся солнцем.  Жизнь  на  Марсе  не  доставляла  особого
удовольствия человеку.
     - Вы  случайно  не  жертва  любви  к  пучеглазым?  А  то  эта  любовь
развратила всю Землю, - снисходительно потребовал ответа Риордан.
     - О, нет, - ответил Уисби, - я держу их  здесь  на  своем  месте.  Но
времена меняются, ничего не поделаешь.
     - Раньше они были рабами, - сказал Риордан, - а  теперь  выжившие  из
ума старухи на Земле хотят дать им право  голосовать.  -  Он  презрительно
фыркнул...
     - Да, времена меняются! - с ностальгией в голосе  повторил  Уисби.  -
Сто лет назад, когда первые люди высадились  на  Марсе,  на  Земле  только
закончились Войны  Западного  и  Восточного  полушарий.  Худшие  из  войн,
которые когда-либо вел человек. Люди почти забыли старые идеи о свободе  и
равенстве, стали подозрительными и черствыми - им пришлось  стать  такими,
чтобы выжить. Они были не способны на симпатию к марсианам, или как вы там
их называете... Увидели в них всего лишь разумных животных. И, к тому  же,
марсиане оказались такими удобными рабами: им требуется очень  мало  пищи,
тепла или кислорода, они даже могут прожить пятнадцать  минут,  совсем  не
дыша. А дикие сгодились для  отличного  спорта  -  разумная  дичь,  вполне
способная ускользнуть от охотника, или даже убить его.
     - Я знаю, - сказал Риордан. - И поэтому я хочу поохотиться на  одного
из них. Никакого удовольствия, если дичь не имеет шанса выжить!
     - Сейчас все по-другому, - заметил Уисби. - На Земле мир, уже  долгое
время мир. Либералы взяли верх. Естественно, первым делом они покончили  с
марсианским рабством.
     Риордан выругался. Вынужденная репатриация марсиан, работавших на его
космических кораблях, дорого обошлась ему.
     - У меня нет времени на философствование, -  сказал  он.  -  Если  вы
сможете устроить мне охоту на марсианина, я хорошо заплачу.
     - Сколько? - спросил Уисби.
     Они торговались какое-то время, прежде чем  сошлись  на  определенной
сумме. Риордан привез с собой ружье  и  маленькое  ракетное  судно;  Уисби
должен был обеспечить радиоактивный материал, "сокола" и скальную  собаку.
Кроме этого он потребовал заплатить ему за риск, сопровождающий незаконные
действия. И окончательная цена получилась высокой.
     - Где я могу найти моего марсианина? - спросил Риордан. Он кивнул  на
двоих, стоящих на улице: - Поймайте одного и выпустите в пустыне.
     Пришла очередь Уисби на снисходительный тон:
     - Одного из них? Ха! Местные бездельники!  Даже  городской  житель  с
Земли окажет вам больше сопротивления.
     Да, марсиане не  производили  особого  впечатления:  ростом  всего  в
четыре  фута;  тощие,  когтистые  ноги,   жилистые   руки   с   костлявыми
четырехпалыми ладонями. Грудь у них была широкой, а талии - нелепо узкими.
Живородящие и теплокровные, они вскармливали  детей  грудью,  а  благодаря
круглым, огромным янтарным глазам,  кривому  клюву  и  ушам  с  кисточками
заслужили прозвище "пучеглазые". Их одежда состояла из пояса с  кармашками
и пары ножей в чехлах. Даже либералы  с  Земли  не  хотели  пока  доверить
туземцам современные инструменты и оружие: слишком сильна еще была  память
о старых обидах.
     - Марсиане всегда считались хорошими бойцами, - сказал Риордан. - Они
уничтожили много земных поселений в начальный период.
     - Дикие марсиане, - уточнил Уисби, - но не эти. Эти всего лишь  тупые
работники, зависящие от нашей  цивилизации.  Вам  нужен  настоящий  старый
вояка. И я знаю, где найти такого.
     Уисби расстелил на столе карту.
     - Смотрите, вот здесь, в Рефнианских Горах, около  ста  миль  отсюда,
марсиане живут уже давно, может быть, лет двести. И этот парень Крига  уже
был там, когда появились первые земляне. Он возглавил несколько набегов  в
первые  годы,  но  после  общей  амнистии  и  мира  живет  один  в  старой
разрушенной башне. Настоящий старый боец и  ненавидит  землян.  Иногда  он
приходит сюда, чтобы продать меха и минералы, поэтому  я  немного  знаю  о
нем.
     Глаза Уисби дико сверкнули:
     - Вы окажете всем нам услугу,  застрелив  наглого  ублюдка.  Ходит  с
таким видом, словно  все  вокруг  принадлежит  ему!  Но  он  заставит  вас
побегать за свои деньги!
     Риордан с удовлетворением кивнул массивной головой.


     У человека была птица и скальная собака. Они должны были помочь  ему,
иначе Крига мог бы затеряться в лабиринте пещер, каньонов и  гуще  кустов.
Но собака разыщет его по следу, а птица обнаружит сверху.
     Еще хуже было  то,  что  человек  приземлился  рядом  с  башней.  Там
находилось оружие, и Крига теперь был отрезан, безоружен, один,  и  только
пустыня, могла ему помочь, если бы ему удалось как-то пробраться к  башне.
А до этого надо еще дожить...
     Сидя в пещере, Крига глядел  на  искореженную  землю  -  мили  песка,
кустов, выветренных скал и  разреженного  чистого  воздуха.  И  там  вдали
лежала ракета. Человек казался крошечным  пятнышком  на  фоне  бесплодного
ландшафта, одиноким насекомым под темно голубым небом, где даже днем можно
различить блеск звезд в бездонном небе. Бледный солнечный  свет  окрашивал
камни в коричневые, желтые и ржаво-красные  цвета,  проливался  сверху  на
пыльные колючие кусты и кривые маленькие  деревья,  на  песок,  нанесенный
ветром между ними. Экваториальный Марс!
     Человек был один, он у него было - ружье, которое  могло  выбрасывать
смерть до самого горизонта. И, кроме того, человеку помогали его звери,  в
ракете работало радио, и он мог если потребуется, позвать приятелей.
     Кольцо светящейся смерти окружало  Кригу  со  всех  сторон.  Это  был
заколдованный круг, который он не мог разомкнуть, не обрекая себя  на  еще
более страшную смерть, чем от ружья... Да и бывает ли смерть хуже той, что
наступает от  пули  чудовища,  и  делает  затем  твою  шкуру  чучелом  для
развлечения глупцов.
     Несгибаемая гордость  поднялась  в  душе  Криги.  Гордость  старая  и
горькая. Он не просил многого от жизни. Ему нужно было лишь одиночество  в
своей башне, чтобы думать  долгие  думы  и  создавать  небольшие  поделки;
компания себе подобных  в  Сезон  Встречи,  когда  после  суровой  дневной
церемонии можно забыться в веселье и  найти  себе  пару,  чтобы  зачать  и
воспитать сыновей; редкие походы в поселение землян за товарами из металла
и вином - единственными стоящими вещами, привезенными людьми  на  Марс.  А
еще он лелеял смутную мечту о возрождении своего  народа,  чтобы  марсиане
могли стоять как равные перед всей Вселенной. И ничего более... А сейчас у
него собираются отнять даже это!
     Крига  прохрипел  проклятье  на  человеческом  языке   и   возобновил
терпеливый труд. Он делал каменный наконечник для копья, хотя и не ждал от
него большой пользы. Сухо шелестел в тревоге куст. Крошечные, спрятавшиеся
животные пищали от ужаса. Пустыня кричала Криге о чудовище, шагающем к его
пещере. Но Крига считал, что убегать еще рано.
     Риордан распрыскал изотоп тяжелого металла по  десятимильному  кругу,
центром которого  была  старая  башня.  Сделал  он  это  ночью,  чтобы  не
попасться на глаза случайному патрульному кораблю.  Но  после  приземления
такая опасность  уже  не  угрожала  ему  -  он  всегда  мог  заявить,  что
занимается мирными исследованиями, ищет прыгунов или еще что-нибудь.
     Радиоактивное вещество имело период полураспада около  четырех  дней.
То есть, к нему  опасно  приближаться  недели  две-три  максимум.  Времени
должно хватить -  площадь  не  велика,  а  марсианин  вряд  ли  попытается
пересечь границу.
     Когда  пучеглазые  воевали  с  людьми,  они  узнали,  чем  им  грозит
радиоактивность. Зрение, простирающееся далеко в ультрафиолетовую область,
позволяло   им   видеть   флуоресценцию,   кроме   того,   они    обладали
экстрасенсорным восприятием ситуации. "Нет, Крига не  побежит,  скорее  он
будет отбиваться, - сделал вывод Риордан, - но в конце концов я загоню его
в угол".
     Все-таки, чтобы бессмысленно не рисковать, Риордан  установил  таймер
на радиопередатчике ракеты: если он не вернется через  две  недели,  Уисби
услышит сигнал и выручит его.
     Риордан проверил остальное оборудование. Его костюм, спроектированный
для условий Марса, имел небольшой  насос,  способный  сгущать  атмосферный
воздух до приемлемого давления. Специальное устройство извлекало влагу  из
выдыхаемого воздуха, поэтому вес припасов на  несколько  дней  не  слишком
мешал при марсианском тяготении.  Всего-то:  ружье  45  калибра,  конечно,
компас, бинокль и спальный мешок - скудное снаряжение! Но Риордан не любил
себя перегружать.
     На  непредвиденный  случай  у  него   имелся   маленький   баллон   с
замедлителем. Баллон подключался к кислородной системе, и при вдыхании газ
замораживал нервные окончания, замедляя общий метаболизм до  той  степени,
при которой человек мог недели жить буквально на глотке воздуха. Этот  газ
использовался  в  основном  в  хирургии,  но  он  спас  жизнь  не   одному
межпланетному исследователю, когда вдруг неожиданно отказывала кислородная
аппаратура.
     Риордан не думал,  что  придется  использовать  замедлитель,  и  даже
определенно надеялся, что  газ  не  понадобится.  Можно  представить,  как
приятно лежать парализованным несколько дней в  полном  сознании,  ожидая,
когда автоматический сигнал вызовет Уисби.
     Он вышел из ракеты  и  запер  люк  для  надежности.  Если  пучеглазый
подберется к ракете, замок ему  не  сломать.  Для  этого  потребовался  бы
тординит.
     Риордан свистом  позвал  своих  животных.  Это  были  местные  твари,
давным-давно одомашненные марсианами,  а  позднее  -  человеком.  Скальная
собака походила на исхудавшего волка, но  несколько  странного  вида  -  с
огромной грудной клеткой и покрытого перьями. Ищейка не хуже любой  земной
овчарки!
     "Сокол" меньше напоминал своего земного  двойника:  такая  же  хищная
птица, но...  Для  того,  чтобы  поднять  свое  маленькое  тело  здесь,  в
разреженной атмосфере, размах его  крыльев  должен  быть  не  менее  шести
футов. Впрочем, Риордан остался доволен его выучкой.
     Собака  залаяла  на  низкой,  дрожащей  ноте,  звук  почти  полностью
поглощался здешним воздухом и пластиковым шлемом  человека.  Она  забегала
кругами,  принюхиваясь  к  земле,  в  то  время  как  птица  поднялась   в
марсианское небо.
     Риордан  не  стал  исследовать  башню  -   наполовину   разрушившееся
гротескное сооружение на пыльно-ржавом холме.
     Когда-то, около десяти тысяч лет назад, марсиане  имели  нечто  вроде
цивилизации: города, сельское  хозяйство  и  неолитическую  культуру.  Но,
развиваясь согласно своим традициям, они достигли гармонии (или  симбиоза)
с дикой жизнью планеты и забросили технологию. Подумав  об  этом,  Риордан
презрительно хмыкнул.
     Снова залаяла собака. Звук, казалось, повис в в холодном  неподвижном
воздухе, а затем разбился о скалу и умер, задавленный огромной тишиной. То
был сигнал охотника, прозвучавший,  словно  надменный  вызов  одряхлевшему
миру: "Отойди в сторону, дай дорогу, идет завоеватель!"
     Животное внезапным прыжком кинулось вперед. Оно почуяло запах  следа.
Риордан перешел на  размеренный  бег,  делая  длинные  прыжки.  Его  глаза
заблестели зелеными льдинками. Охота началась!
     Легкие Криги с всхлипом втягивали воздух, работая  упрямо  и  быстро.
Ноги ослабели и налились тяжестью, стук  сердца,  казалось,  сотрясал  все
тело.
     Несмотря  на  усилия,  пугающий  шум  за  спиной  с  каждой   минутой
становился громче, и топот  ног  приближался.  Крига  пытался  убежать  от
врагов, прыгая, петляя от  скалы  к  скале,  сползая  по  склонам  ложбин,
проскальзывая сквозь группки деревьев.  Но  собака  не  отставала,  а  над
головой парил сокол. И днем, и ночью они  гнали  Кригу,  заставляя  бежать
так, как мчится безумный прыгун, преследуемый по пятам смертью.  Крига  не
подозревал раньше, что человек  может  двигаться  так  быстро  и  с  такой
выносливостью.
     Пустыня сражалась на его стороне. Деревья жившие  странной,  незрячей
жизнью, которую никогда не поймет уроженец Земли, помогали Криге. Когда он
мчался мимо, их колючие ветви отклонялись  в  сторону  стараясь  оцарапать
бока собаке, задержать... но не могли остановить  ее  грубый  натиск.  Она
прорывалась сквозь их бессильные колючие  пальцы  и  с  воем  устремлялась
дальше по следу.
     Человек грузно шагал в доброй миле  позади,  не  проявляя,  признаков
усталости. Крига продолжал бежать. Он должен  был  достигнуть  края  утеса
раньше, чем охотник увидит его сквозь прицел ружья... Должен, должен...  а
собака рычала уже в ярде за его спиной.
     Крига только начал подъем  по  длинному  склону,  как  вдруг  услышал
хлопанье крыльев. Еще  мгновенье,  и  на  него  накинулся  сокол,  пытаясь
вонзить в голову клюв и  когти.  Крига  отбил  атаку  копьем,  метнулся  в
сторону, укрываясь за деревом. Оно же выставило вперед ветку, и  собака  с
воплем отскочила.
     Марсианин подбежал к утесу, круто обрывающемуся до самого дна ущелья.
Пятьсот футов отвесной стены, утыканной ржавыми наростами каменных глыб.
     Низкое солнце слепило глаза Криги. Он чуть помедлил, выделяясь четким
силуэтом на фоне неба, и  мог  бы  стать  великолепной  мишенью,  если  бы
человек был поблизости. Помедлив, он спрыгнул с обрыва.
     Крига надеялся, что  собака  сорвется  вниз  следом,  но  животное  в
последний момент успело затормозить. Он начал быстро спускаться по  скале,
цепляясь за каждую  крошечную  трещинку  и  содрогаясь  от  страха,  когда
изъеденный временем камень крошился под его пальцами. Сокол  парил  рядом,
пытаясь клюнуть, и криками звал своего хозяина. Крига  не  мог  сражаться:
каждый палец рук и ног нужен был ему для того, чтобы удержаться на  стене,
но...
     Он все-таки соскользнул со скалы упав на дно  пропасти  -  в  заросли
колючих серо-зеленых лиан. Его нервы завибрировали  от  ощущения  древнего
симбиоза. Крига лежал неподвижно, словно мертвый. Сокол пронесся над  ним,
издал резкий крик триумфа и  уселся  на  плече,  собираясь  выклевать  ему
глаза. И вдруг...
     Сокола внезапно хлестнули плети лиан.  Удары  не  были  сильными,  но
колючки впились в плоть, не давая птице  взлететь.  Крига  углублялся  все
дальше в ущелье, а за его спиной лианы рвали сокола на куски.
     На фоне темнеющего неба появился  Риордан.  Он  выстрелил  один  раз,
второй... Пули злобно прожужжали недалеко от Криги.  Но  поднимающаяся  из
глубин тьма укрыла марсианина.
     Человек включил  усилитель,  и  звук  его  голоса  прокатился  сквозь
надвигающуюся  ночь  чудовищным  громом,  которого  Марс  не  слышал   уже
тысячелетия.
     "Одно очко в твою пользу! Но это ничего не значит. Я найду  тебя!"  -
сказал Риордан.
     Солнце закатилось за горизонт,  и  ночь  опустилась,  словно  упавшая
штора. Но и в темноте Крига продолжал слышать смех человека. Древние скалы
дрожали от этого смеха.
     Долгая погоня и недостаток кислорода утомили Риордана.  Ему  хотелось
горячей пищи и курить, но ни того, ни  другого  не  предвиделось.  "Ладно,
пустяки!" -  успокаивал  себя  человек.  Он  подумал,  что  радости  жизни
удобства станут только приятнее, когда  он  вернется  домой...  со  шкурой
марсианина.
     С ухмылкой на лице Риордан устроился на  ночлег.  Маленький  приятель
стоил потраченных усилий, чертовски стоил! Марсианин продержался  уже  два
дня в небольшом десятимильном круге и даже убил сокола. Но теперь  Риордан
подобрался  к  нему  почти  вплотную  и  собака  сможет  быть  поувереннее
поскольку на Марсе нет водных преград,  обрывающих  след.  Так  что  конец
охоты неизбежно близок.
     Риордан лежал, глядя на великолепное звездное  небо.  Скоро  наступит
безжалостный холод. Но  он  утешал  себя  мыслью,  что  спальный  мешок  -
достаточно надежный изолятор, аккумуляторы копили энергию целый день. Ночь
была темной, луны Марса отражали мало света. Взглянув на небо, можно  было
увидеть лишь быстро несущиеся пятнышки: Фобос  и  Деймос  -  просто  яркие
звезды. Темно, холодно и пусто!
     Скальная собака где-то зарылась в песок. "Она поднимет тревогу,  если
марсианин приблизится к месту ночлега. Хотя - нет,  это  маловероятно",  -
подумал Риордан и решил, что ему нужно найти какое-нибудь убежище, если он
не хочет замерзнуть...
     Кусты,  деревья  и  маленькие,  робкие  животные  шептали   неслышные
Риордану слова. Они рассказывали ветру о марсианине, согревающемся упорной
работой. Но охотник не понимал этого языка.  Языка,  слишком  чуждого  для
землянина.
     Засыпая, Риордан вспоминал прежние охоты. Большая дичь Земли  -  лев,
тигр, слон, буйвол и баран на высоких, обожженных солнцем горных  пиках...
Дождливые   леса   Венеры,   и   кашляющий   рев   многоногого    монстра,
проламывающегося  сквозь  деревья  к   стоящему   в   ожидании   охотнику.
Примитивный ритм барабанов в  жаркой,  душной  ночи;  повторяющийся  напев
загонщиков, танцующих вокруг костра...  Карабканье  по  дьявольским  плато
Меркурия, когда распухшее солнце лижет плохо спасающий от него скафандр...
Величие пустынных жидко-газовых болот Нептуна и огромная слепая  тварь,  с
пронзительными воплями ищущая охотника -  разные  воспоминания  роились  в
расслабленной памяти.
     Но тут была самая необычная и, возможно, опаснейшая из всех охота.  И
поэтому - самая лучшая. Риордан не испытывал злых чувств к марсианину;  он
уважал мужество маленького существа, как уважал храбрость других животных,
на которых охотился. Трофей же, привезенный домой с  этой  охоты,  как  он
надеялся, будет считаться заслуженно заработанным.
     Однако, то  обстоятельство,  что  об  успехе  приходится  говорить  с
осторожностью, не имело уже значения. Ведь Риордан охотился не ради славы,
сколько ради любви к борьбе - хотя должен был признать, что  не  возражает
против  известности.  Его  предки  сра