руги, похоже, с каждым  днем  становилось
все хуже и хуже.
   Я покончил с первой бутылкой пива и без  перерыва  приступил  ко  второй.
Мысли о приближающейся Ассамблее чародеев действовали на меня  угнетающе.  В
последний раз подобное сборище проводилось в Турае много лет  назад,  и  оно
было огромным событием для города. Вот и  сейчас  ожидалось  прибытие  самых
могущественных магов из всех стран запада. Специалисты в области магического
искусства собирались для того, чтобы избрать главу своей  гильдии.  Несмотря
на то, что мы осуждаем магов за их склонность торчать во  дворцах,  значение
этих людей для Турая переоценить невозможно. Без них нас всех в случае войны
с  орками  ожидает  неминуемая  гибель.  Орки  значительно  превосходят  нас
численностью, и когда они в последний раз двинулись на нас походом, мы  лишь
с магической помощью смогли продержаться до спасительного прихода эльфов.
   Внизу  в  таверне  Танроз  занималась  приготовлением  пищи,  готовясь  к
появлению дневных любителей выпить. Невзирая на суровую зиму, дела в таверне
шли совсем неплохо. Даже снежный буран не мог  заставить  обитателей  округа
Двенадцати морей отказаться от эля, который  предлагал  им  Гурд.  Гурд  был
северным варваром и знал толк в этом напитке. Танроз радостно приветствовала
мое появление. У меня с ней были отличные отношения, и я искренне восхищался
ее стряпней. Даже в разгар зимы, когда свежее мясо достать было  невозможно,
Танроз и из соленой оленины  ухитрялась  готовить  замечательные  пироги.  Я
попросил у нее большой кусок и уселся за стойкой,  водрузив  рядом  с  собой
большую кружку пива.
   - Ты видел сегодня Макри? - спросила Танроз.
   - Она меня разбудила. Ей не терпелось пожаловаться на погоду.
   - Ты обратил внимание на то, что после возвращения с Авулы она  пребывает
в каком-то чудном настроении?
   - Естественно. Но Макри довольно часто пребывает в чудном настроении. Как
правило, я стараюсь не обращать на это внимания.
   Как ни странно, но эти слова вызвали у стряпухи возмущение.
   - Как это не обращаешь внимания?! Это очень плохо!
   - Плохо? Чего же здесь плохого. Я - сыщик и я  ловлю  преступников.  Если
они причиняют мне неприятности,  я  их  убиваю.  Неужели  ты  считаешь  меня
человеком, способным решить возникающие у Макри проблемы?
   - Неужели ты не замечаешь, что Макри во всем полагается на тебя?
   - Нет.
   - А следовало бы замечать.
   Мне  очень  не  хотелось  дальше  развивать  эту  тему,   и   я   целиком
сосредоточился на пироге с олениной. Но Танроз не сдавалась.
   - Макри выросла в лагере рабов-гладиаторов, и после того как она  прибыла
в Турай, ей пришлось очень не легко. Ты - ее лучший друг, и тебе  следует  к
ней больше прислушиваться.
   Я предпочел  проглотить  сердитый  ответ.  В  споре  с  Танроз  я  всегда
находился в проигрышном положении. Ведь она была лучшим в Турае специалистом
по приготовлению пирогов с олениной, и я не мог себе позволить обидеть ее.
   - Брось, Танроз, - сказал я. - Ты же прекрасно  знаешь,  что  когда  дело
касается личных проблем, я - полный профан. Можно сказать  -  нуль.  Как  ты
думаешь, почему от меня сбежала жена? Макри  на  двадцать  два  года  моложе
меня, и будь я проклят, если знаю, что ее гложет.
   - Нет, ты знаешь это. Они тебе рассказывает. Но ты отказываешься слушать.
Тебе известно, что на Авуле она испытала свою первую любовь?
   Я прикончил пиво и попросил еще кружечку. Неужели они так  и  будут  меня
донимать все утро?
   - Да, слышал, кое-что…
   - И теперь она в замешательстве.
   - Не могла бы ты помочь ей во всем разобраться?
   Танроз улыбнулась, и эта улыбка показалась мне несколько суровой.
   - Могла бы, но у тебя это получится значительно лучше. Она  тебе,  Фракс,
верит. Только богам известно, почему. Возможно потому, что ты умеешь  хорошо
обращаться с мечом. Это всегда производит на нее впечатление.
   Я почувствовал себя в западне. Меньше всего мне хотелось обсуждать первое
романтическое увлечение Макри, но Танроз маячит передо мной с большим куском
пирога с олениной.
   - Ну, хорошо, будь все проклято,  -  сдался  я.  -  Видимо,  придется  ее
выслушать, если она осмелится поднять эту тему. И под большим давлением. Вот
уже пятнадцать лет у меня не было никаких романов. А может быть,  и  больше,
чем пятнадцать. Когда речь заходит о любви, от меня толку не больше, чем  от
одноногого гладиатора. У меня вовсе  нет  желания  слушать  исповеди  об  ее
свиданиях с каким-то юным эльфом.
   - Мне кажется, что это погрузило Макри в депрессию.
   - Да она постоянно пребывает в депрессии!
   - Вовсе нет.
   - Ну хорошо, скажем так: у нее всегда что-нибудь не в порядке. Она  -  на
одну четверть орк и еще  на  четверть  эльф.  Это  само  по  себе  порождает
проблемы. Почему ты считаешь, что я смогу помочь?
   - Съешь-ка ты лучше еще кусочек пирога, - вместо того, чтобы дать  прямой
ответ, сказала Танроз.
   Взяв пирога и пиво, я отправился наверх в  свои  комнаты.  Там  я  первым
делом посмотрел в окно, но ничего кроме  снега  не  увидел.  Огонь  в  очаге
погас,  и  я  попытался  зажечь  его  с  помощью  простенького   заклинания.
Заклинание не сработало. День  начинался  хуже  не  придумаешь.  Я  негромко
выругался. Жизнь в Турае достаточно скверная и  без  того,  чтобы  выступать
нянькой при Макри.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

   Несмотря на лед, снег и общее мерзкое состояние, некоторым жителям  Турая
приходится вкалывать, чтобы заработать себе на жизнь. Гильдия транспортников
развозит продукты и  иные  жизненные  припасы  по  практически  непроходимым
улицам города, а кузнецы куют железо для колесных ободьев  фургонов.  Шлюхи,
закутавшись  во  все  одежки,  выходят  на  охоту,   а   сотрудники   Службы
общественной охраны патрулируют улицы. Как  вы  понимаете,  этим  занимаются
лишь нижние чины, в то время как их начальники ловят кайф в теплых участках.
Что же касается Гильдии посыльных, то ее члены,  увы,  считают  делом  чести
доставлять сообщение при любой погоде.
   Юный посыльный, добравшийся до моего жилья  по  наружной  лестнице,  имел
такой вид, словно ему  пришлось  проделать  многомильное  и  весьма  трудное
путешествие. Его плащ  был  засыпан  снегом,  а  лицо  от  мороза  приобрело
синюшный оттенок. Я развернул свиток и взглянул на подпись.  Оказалось,  что
мне пишет заместитель консула нашего города Цицерий. Ничего хорошего мне это
не предвещало. Содержание письма  подтвердило  мои  самые  худшие  опасения.
Цицерия желал, чтобы ваш покорный слуга немедленно к нему прибыл.
   Предстоящая встреча никакого прилива энтузиазма  у  меня  не  вызвала.  В
последнее время мне  приходилось  довольно  много  работать  на  заместителя
консула, и не могу сказать, что наши отношения  складывались  плохо.  Совсем
напротив. Но работать на этого человека было крайне сложно. Он слывет  самым
честным политиком Турая (единственным честным, если быть точным) и  является
блестящим  юристом.  В  то  же  время  он  отличается  аскетизмом,  душевной
черствостью  и  проявляет  полную  безжалостность   в   отношении   частного
детектива,  если  тот  изредка  прерывает  свою  работу,  чтобы   освежиться
кружечкой пива. Не один раз случалось так, что обнаружив меня вдрызг  пьяным
во время расследования, Цицерий обрушивал на меня поток своего  красноречия,
прославившего его имя как в суде, так и в Сенате. Что касается меня, что я с
трудом переношу эти его филиппики. Более того, несмотря на всю свою хваленую
справедливость, он никогда не увеличивал мой гонорар, хотя я и оказывал  ему
поистине  неоценимые  услуги.   Цицерий   -   типичное   порождение   старой
аристократии, которая полагает, что низшие классы должны радоваться, получая
за свой тяжкий труд разумную плату. Поскольку мне не раз, работая  на  него,
приходилось попадать в весьма опасное для  жизни  положение,  то  я  склонен
интерпретировать слово "разумная" несколько иначе, чем он.
   В то же время я не могу наплевать на  его  приглашение.  Я  всеми  силами
стремлюсь  вырваться  из  округа  Двенадцати  морей  и  поселиться  в  более
пристойных районах города. Мне никогда  не  удастся  это  сделать,  если  не
заручусь поддержкой хотя бы части городской знати.  С  того  времени,  когда
меня вышибли из дворца практически все мои клиенты были простолюдинами. Если
я стану вести себя неразумно, то мне никогда не удастся заработать денег  на
то, чтобы арендовать жилье в округе Тамлин - обители всей нашей аристократии
и месту проживания самых дорогих частных детективов. Я  начал  собираться  к
экспедиции на мороз, проклиная судьбу и размышляя о том, что ни  один  сыщик
из прославленного "Частного сыскного агентства Венария" ни за какие бабки не
согласиться высунуть нос на улицу в такую погоду.
   В этот момент  я  вдруг  вспомнил,  что  Макри  позаимствовала  мой  плащ
магического подогрева.
   - Проклятая оркская полукровка! - взревел я, не представляя, как выйду на
мороз без волшебного одеяния. - И как я мог оказаться таким идиотом?! Фраксу
придется умирать на морозе в тот момент, когда Макри, наслаждаясь  теплом  и
комфортам, слушает речи этого шарлатана Саманатия. Проклятие!
   Покопавшись в стоящем в углу комнаты  сундуке,  я  извлек  на  свет  пару
старых плащей и туник. Натянуть на  себя  дополнительные  одеяния  оказалось
задачей почти непосильной, поскольку окружность моей талии за последние годы
существенно увеличилась, и в прикид своих юных лет я просто не помещался.  В
конце концов мне пришлось накинуть древний плащ на  свою  обычную  одежду  и
прикрыть голову меховой шапкой, снятой мною когда-то с убитого  орка.  После
этого я рискнул выйти из дома. Ветер прошивал меня насквозь. К тому времени,
когда я прошел половину улицы Совершенства, я заледенел, как могила  снежной
королевы, и с каждым следующим шагом леденел все больше и больше.
   Городские  Префекты  старались  делать  все,   чтобы   улицы   оставались
проходимыми. Я рассчитывал, что добравшись до бульвара Луны  и  Звезд,  могу
поймать ландус, направляющийся в  центр  города.  Но  добраться  туда  будет
крайне трудно, так как все боковые улицы были занесены  снегом.  Под  снегом
скрывался весьма коварный слой льда, поскользнуться на котором  было  плевое
дело. Снег валил не переставая. Бывать  на  улице  в  такую  погоду  мне  не
доводилось с той поры, когда я был солдатом, а мой полк сражался на  далеком
севере. С тех пор прошло много лет. Тогда я, как вы понимаете,  был  гораздо
моложе и значительно лучше держался на ногах. Когда я, наконец, добрался  до
бульвара, то я промок насквозь, дрожал от холода и  на  чем  свет  проклинал
Макри за то, что она хитростью выманила у меня плащ магического подогрева.
   Однако мне повезло. Прямо перед моим носом из одноконного  ландуса  вылез
какой-то торговец. Я взлез в экипаж и велел  кучеру  везти  меня  в  Тамлин.
Ландус медленно двинулся по бульвару, вначале через округ Пашиш, а  затем  и
по мосту через реку. В этих  местах  улицы  были  расчищены  тщательнее,  но
обширные сады у  домов  стояли  под  снегом,  а  фонтаны  замерзли.  Цицерий
пригласил меня не во дворец, а к  себе  домой,  и  возница,  услышав  адрес,
высказал вслух все, что думает о Цицерии.
   - Ну хорошо, - сказал он, - старик славится своей честностью. Ну  и  что?
Каждый год он заказывает свое новое скульптурное изображение. Его  тщеславие
не имеет пределов. Он, в любом случае, принадлежит к партии традиционалистов
- а банды более продажной, чем они, в Турае просто не сыскать. Вот что я вам
скажу: богачи высасывают из города всю кровь, и я буду рад, если Лодий и его
популяры вышвырнут их отсюда. Налоги такие, что владелец  ландуса  не  может
свести концы с концами. Вам известно почем нынче овес? Овес-то  нынче  очень
дорог, и на прокорм лошади уходят  почти  все,  что  остается  после  уплаты
налогов.
   Да, наш король и  его  правительство  не  пользуются  любовью  народа,  и
большинство граждан Турая жаждет  изменений.  Честно  говоря,  я  сочувствую
этому большинству,  однако  всеми  силами  стараюсь  держаться  подальше  от
политики.
   Я  вышел  из  ландуса  рядом  с  городским  домом  Цицерия.  Гревшийся  у
небольшого очага в сторожевой будке привратник из Гильдии охранников  изучил
мое приглашение и пропустил в парк. Я промчался мимо промороженных кустов по
заснеженной дорожке и забарабанил в дверь дома. Дверь  открыла  служанка.  Я
показал ей письмо, а  она  взглянула  на  меня  так,  словно  заподозрила  в
подделке приглашения. Не говоря  ни  слова,  дама  снова  захлопнула  дверь,
видимо, для того чтобы проконсультироваться со своим  боссом,  оставив  меня
замерзать за порогом. Прежде чем дверь открылась вторично,  прошло  довольно
много времени. На сей раз служанка жестом пригласила меня войти.
   - Что вас задержало? - поинтересовался  я.  -  Ведь  я  мог  помереть  от
холода. Неужели вы хотите,  чтобы  ваш  прекрасный  сад  был  усыпан  телами
мертвых детективов?
   Не удостоив меня ответом, служанка провела меня в комнату для гостей, где
я освободился от плаща и меховой шапки и попытался оттаять,  встав  рядом  с
камином. Когда я еще  находился  в  процессе  согревания,  в  комнату  вошла
девочка лет девяти-десяти. Судя по  ее  неухоженному  виду,  это  было  дитя
одного из слуг.
   - А ты очень жирный, - уставившись на мой живот, произнесла она.
   - А ты - уродина, - тонко парировал я, так как мне крайне не  понравилась
попытка ребенка прислуги меня оскорбить.
   Девчонка без задержки пустилась в рев и оставила поле боя, что  несколько
подняло мой дух. Ей следовало хорошенько подумать перед тем,  как  скрестить
мечи с самим Фраксом. Через тридцать секунд после бегства ребенка в  комнате
появился Цицерий. В край его тоги вцепился только что  сбежавший  недомерок.
Недомерок истерически рыдал, вопя сквозь всхлипывания, что я ее оскорбил.
   - Что вы сказали моей дочери? - спросил Цицерий, обжигая меня взглядом.
   - Вышей дочери? Я и понятия не имел, что это существо - ваша дочь.
   - Скажите, Фракс, вы всегда оскорбляете детей, которых встречаете в домах
ваших клиентов?
   - Она начала первой! - возмутился я.
   Цицерий постарался успокоить дочь, а  затем  отослал  ее  поискать  маму.
Маленькое отродье покинуло нас, все еще шмыгая носом,  и  Цицерий  был  явно
расстроен. Итак, наше рандеву началось не  с  самой  лучшей  ноты.  Впрочем,
подобное случается практически каждый раз, когда я встречаюсь с заместителем
консула.
   - Вы недавно опять выпивали?
   - Я выпиваю  постоянно.  Но  из  этого  не  следует,  что  вы  не  должны
предложить мне  вина.  Вам  известно,  что  кучера  ландусов  нашего  города
выступают против вас традиционалистов?
   - Против чего в частности?
   - Слишком много налогов.
   Заместитель консула пренебрежительно скривился. Судя по всему у  него  не
было настроения обсуждать со мной политику правительства. На  стене  комнаты
висела большая картина, на которой был изображен Цицерий, произносящий  речь
в сенате. А в углу на высоком постаменте стоял его бюст. Да,  кучер  ландуса
не ошибался, говоря о тщеславии блестящего юриста.
   - Мне нужна ваша помощь, - начал Цицерий. - Хотя каждый раз,  когда  я  к
вам обращаюсь, у меня возникает один и тот же вопрос: почему я это делаю?
   - Видимо потому, что хотите  предложить  мне  работу  не  приемлемую  для
детективов более высокого класса.
   - Нет. Я пригласил классного сыщика, но тот внезапно заболел. То же самое
произошло и со вторым.
   - Итак, я, выходит, третий в вашем списке?
   - Четвертый.
   - Да, Цицерий, я уже понял, что это то еще дельце. Может быть, вы все  же
скажете, чем мне предстоит заняться?
   - Я желаю,  чтобы  вы  выступили  в  качестве  наблюдателя  на  Ассамблее
чародеев.
   - Простите, но это невозможно. Спасибо за предложение. Провожать меня  не
надо, дорогу к двери я найду самостоятельно.
   - Что? - Цицерий был явно поражен  столь  резким  отказом.  -  Почему  вы
говорите, что это невозможно?
   - По сугубо личным причинам, - ответил я и направился к дверям.
   Я не собирался говорить  заместителю  консула,  что  посещение  Ассамблеи
усилит мой комплекс неполноценности, еще раз подтвердит мою беспомощность  и
никчемность.
   - Личные причины не могут быть достаточным основанием для отказа от столь
важной миссии, - заявил Цицерий,  занимая  место  между  мной  и  дверью.  Я
предлагаю вам эту работу вовсе не для развлечения.  Вы  нужны  Тураю.  Когда
город нуждается в помощи одного из своих граждан, все личные  мотивы  должны
отступать на второй  план.  Поэтому  прошу  вас  сесть  и  внимательно  меня
выслушать.
   Я прекрасно  понимал,  что  Заместитель  консула  способен  отравить  мое
дальнейшее существование в Турае. Ему не особенно придется  напрягаться  для
того, чтобы отнять у меня лицензию. Поэтому  я  сел  и  принялся  потягивать
вино, всем своим видом давая понять, что  продолжать  беседу  мне  вовсе  не
хочется.
   - Надеюсь вам известно, что волшебники собираются для того, чтобы избрать
нового главу Гильдии чародеев? - спросил Цицерий.
   Я это знал. Заместитель консула мог и не говорить, что это событие  имеет
огромное значение, как для Турая, так и для других стран. Каждое государство
имеет Гильдию чародеев со своим вождем и чиновниками. Но в отличие от других
Гильдии, союз магов носит  интернациональный  характер.  Гильдии  булочников
Турая наплевать на то, чем занимаются их коллеги в Симнии. По-иному  обстоит
дело у специалистов в области магии. Каждый практикующий в западных  странах
маг часто обращается за советом к руководителю Международной гильдии.  Вождь
всех магов пользуется огромным авторитетом и придает дополнительный  престиж
тому городу или стране, в которой проживает.
   - Король и консул весьма заинтересованы в том, чтобы главою  Гильдии  был
избран житель нашего города.
   Подобное желание меня нисколько не  удивляло.  За  последние  годы  Турай
утратил  значительную   часть   своего   политического   значения,   и   его
международный вес продолжал стремительно снижаться. В свое время  наш  голос
громко звучал в Лиге городов-государств, но  сейчас  эта  организация  почти
развалилась  под  грузом  внутренних  противоречий,  и  наиболее   крошечные
государства вроде Турая остались практически беззащитными. Мы  оказались  на
передовой линии борьбы против наступающих с востока орков.  Но  это  еще  не
все. Наш северный сосед Ниож, с которым мы исторически пребывали в состоянии
перманентной вражды, снова начал издавать угрожающее рычание.  Король  Ниожа
Ламакус только и мечтал, чтобы  поглотить  нас.  Если  он  на  это  все-таки
решится, то вряд ли  кто-нибудь  поспешит  нам  на  помощь.  Турай,  правда,
по-прежнему очень дружит с эльфами, но эльфы обитают очень далеко и в случае
войны вряд ли успеют нас спасти. Поэтому очень важно было сделать так, чтобы
наш город-государство стал цементирующей Гильдию чародеев силой.
   Однако я видел  множество  подводных  камней,  лежащих  на  пути  к  этой
нелегкой цели.
   - Неужели мы можем на это серьезно  рассчитывать?  Разве  у  нас  имеется
кандидатура на этот пост? В мире масса  могущественных  магов,  а  с  учетом
высокого уровня смертности  среди  наших  чародеев,  я  не  вижу  достойного
кандидата.
   Цицерий кивнул,  видимо,  соглашаясь,  отпил  вино  из  серебряной  чаши,
помолчал и произнес:
   - Мы очень рассчитывали на Таса Восточную зарницу. Весьма  могущественный
маг.
   - Да, но не очень лояльный. Хорошо, что его убили. В конечном  итоге,  он
нас все равно предал бы.  Мирий  Орла  оседлавший  мог  бы  быть  подходящим
кандидатом,  не  откажись  он  от  своей  тоги.  Кто  еще  остается?   Хасий
Великолепный слишком стар для этого, а Хармон Полуэльф эту работу просто  не
потянет.
   - Мы думали о Мелус Справедливой, - сказал Цицерий. - Она  очень  сильная
волшебница. Но она уже трудится на Стадионе, и люди ее любят. Перевод ее  на
другой пост народно