хали  несколько  важных  шишек,  но  в
остальном здешние улицы оставались более  тихими  и  безлюдными,  чем  любые
улицы в других частях города. И уж во всяком случае, гораздо более  чистыми.
Даже сталы казались здесь более упитанными.
   Макри  очень  заинтересовало,   почему   Иксиал   Ясновидец,   настоятель
расположенного в горах монастыря, вдруг оказался владельцем виллы  в  округе
Тамлин. Отличный вопрос. Меня это тоже очень интересовало. И кроме того, мне
хотелось узнать, каким образом на этой вилле очутилась Калия.
   Вилла оказалась в том самом месте, на которое указала Лисутарида,  но  мы
проехали мимо, не останавливаясь. Смотреть там было не на что. Ни  слуг,  ни
даже садовников. И ни единого представителя Гильдии охранников. Как правило,
виллы в этом округе оберегаются частными службами, но дом Ясновидца, судя по
всему, не охранялся вообще.
   Я попросил кучера высадить нас, когда мы отъехали от виллы на  порядочное
расстояние. Выйдя из ландуса, мы пересекли улицу  и  двинулись  через  парк,
который, по нашим расчетам, должен был примыкать  к  саду  виллы.  С  трудом
продравшись через колючие кусты, мы оказались  перед  восьмифутовой  стеной,
утыканной поверху острыми железными шипами.
   - Итак, мы на месте. Дом стоит по другую сторону стены.
   - Ну и что мы теперь будем делать?
   - Посмотрим, что там творится, естественно.
   Несмотря на невыносимый  зной,  я  испытывал  душевный  подъем  и  прилив
физических сил. Все эти  сложности  уже  начали  меня  утомлять,  и  мне  не
терпелось приступить к фундаментальным действиям.  Фундаментальные  действия
частного  детектива,  как  всем   известно,   заключаются   в   том,   чтобы
подсматривать в замочную скважину и совать нос в чужие дела.  Одним  словом,
мне захотелось вернуть ход событий под свой контроль.
   Парк  кишел  няньками  с  колясками,  частными  гувернерами   со   своими
подопечными и юными армейскими капитанами, флиртующими  с  молодыми  дамами.
Молодых дам, как правило, сопровождали не очень молодые компаньонки.  Однако
мы  углубились  в  ту  часть  парка,  которая  поросла  лесом,  и  никто  из
фланирующих по аллеям нас не мог видеть. Макри была готова подсадить меня на
стену, но я, не желая выслушивать её  комментариев  по  поводу  моего  веса,
отклонил это предложение и выбрал подходящее бревно, на которое  можно  было
бы встать. Бревно было достаточно длинным для того, чтобы заглянуть  с  него
за стену.
   - Никого не видно, - прошептал я. - Пошли.
   - Ты уверен? - не скрывая сомнений, спросила Макри.
   - Конечно. Что не так?
   - Не знаю. Видимо, я ещё не привыкла лазить через стены в чужие дома.
   Я совсем забыл, Макри бесстрашна в  битве,  но  пока  ещё  стесняется  не
совсем  чистых  приемов  расследования  -  таких,   например,   как   тайное
проникновение в места, где вам быть не положено.
   Итак, убедив её в том, что подобные вещи  случаются  сплошь  и  рядом,  я
набросил свой плащ на железные шипы и перевалил через стену.  Оказавшись  на
земле, я спрятался за дерево, и вскоре ко мне присоединилась Макри. В  саду,
кроме нас, судя по всему, никого не было. Свет дня постепенно угасал, солнце
скрывалось  за  крышей  дворца,  стреляя  последними  яркими  лучами   через
амбразуры золотых башен.
   - Неужели мы пойдем в дом? И что мы скажем, если нас схватят?
   - Что-нибудь придумаем. Мне всегда удается что-то изобрести. А ты  спрячь
подальше свои мечи и кинжалы. Если  ты  кого-нибудь  нечаянно  убьешь,  наше
положение может осложниться.
   Низко пригибаясь и то и дело  оглядываясь,  мы  перебегали  от  дерева  к
дереву, неуклонно приближаясь к белому зданию виллы.
   - Какой огромный сад, - прошептала Макри.
   - В Тамлине они все такие большие. Мой тоже был очень обширным. Мне  даже
не хватало сил добрести до его дальнего конца.
   Ночь наступала очень быстро. В небе на востоке низко стояли лишь  две  из
трех наших лун, и света от них, надо сказать, было совсем немного.
   Рядом с домом рос густой кустарник, который мог служить для нас идеальным
укрытием. Низко пригибаясь, мы перебежали к кустарнику и  замерли,  выжидая.
Наступила ночь, но в помещении виллы по-прежнему было темно.  Странно.  Даже
если в доме нет хозяев,  слуги  должны  были  остаться,  чтобы  поддерживать
порядок. Я начинал испытывать легкое беспокойство. Если все  обитатели  дома
убиты, то я буду не я, если первым не  обнаружу  их  трупы.  Со  мной  такое
случается постоянно, и Служба общественной охраны из меня вытряхивает  душу.
В связи с этим они мне дали кличку. Фракс-жмуриколов  -  вот  как  они  меня
называют.
   Внезапно открылась дверь, выходящая в сад, и из неё один за другим  вышли
несколько человек  с  зажженными  свечами  в  руках.  Они  шагали  в  полном
молчании. Я напряг зрение, чтобы рассмотреть  странную  процессию.  Четверо.
Помимо свечей, они вчетвером несли нечто длинное  и,  по-видимому,  тяжелое.
Это нечто очень сильно смахивало на мертвое тело. Фракс-жмуриколов  снова  в
деле! Я взмок от напряжения, стараясь сообразить, во что я мог вляпаться  на
сей раз. Темные фигуры продолжали молча  двигаться  по  направлению  к  нам.
Четыре темные человеческие фигуры, несущие пятую.
   - Монахи, - прошептала Макри и оказалась права.
   Это были монахи  с  гладко  выбритыми  головами.  Цвета  их  балахонов  я
различить не мог. Монахи приближались  к  нам.  Я  вздохнул  с  облегчением,
заметив, что покойник, которого они несли, начал  подавать  признаки  жизни.
Монахи осторожно опустили свою ношу на землю. Ноша вдруг встала на колени  и
приняла позу, характерную для медитации. Монахи  один  за  другим  упали  на
колени, приняли ту же  позу  и,  по-прежнему  держа  в  руках  свечи,  стали
пожирать взглядом свою бывшую ношу.  По  тому  почтению,  с  которым  монахи
взирали  на  этого  человека,  я  догадался,  что  передо  мной  сам  Иксиал
Ясновидец.
   Мои глаза начали постепенно привыкать к темноте.  Рядом  с  ним  был  ещё
кто-то. И этот кто-то вовсе не монах. Вглядевшись внимательнее, я понял, что
это - женщина. Для монаха у неё на голове  было  слишком  много  волос.  Да,
молодая женщина. Наверное, Калия.
   Иксиал поднял руку. По-видимому, он  собирался  произнести  речь.  Однако
что-то вдруг привлекло его внимание, и, обратившись лицом в нашу сторону, он
спросил:
   - Кто там?
   Мы окаменели. Я готов был поклясться, что в кустах и  в  темноте  он  нас
видеть не мог.
   - Выходите!  -  приказал  он.  -  Вам  не  удастся  скрыться  от  Иксиала
Ясновидца.
   - Пожалуйста, если вы этого так хотите, - сказал я,  выходя  на  открытое
пространство. - Тем  более  что  от  неудобной  позы  у  меня  уже  начались
судороги. А у вас действительно острый  взгляд.  Исходя  из  этого,  я  могу
сделать вывод, что передо мной Иксиал Ясновидец.
   Четыре монаха мгновенно вскочили на ноги и заняли позицию  между  мной  и
своим наставником.
   - Что вам надо? - поинтересовался Иксиал и добавил:
   - По какому праву вы являетесь без приглашения в мой сад?
   Теперь он уже сидел, и сидел как-то  необычно.  Создавалось  впечатление,
что находящаяся рядом с ним женщина его поддерживает. Вначале я подумал, что
передо мной ещё один любитель "дива", но голос  его  был  ясным  и  твердым,
совсем не таким, как у наркомана.
   - Вы хотите знать, что я хочу? Прежде всего я желаю побеседовать с дамой.
О  Гросексе,  бывшем  ученике  её  недавно  оставившего  наш   мир   супруга
Дрантаакса. Указанный Гросекс в настоящее время страдает в  темнице,  ожидая
суда быстрого и не праведного, после которого последует его казнь. Поговорив
с дамой, я хотел бы перекинуться парой слов с вами, чтобы уяснить, по какому
праву ваши монахи преследуют меня по всему городу, обыскивают мое  жилище  и
нападают на меня в темных закоулках.
   Из дома вышли ещё несколько монахов и с угрожающим видом расположились за
спиной своего предводителя. Меня очень интересовало, сколько их  осталось  в
доме. Я уже успел израсходовать Снотворное заклинание и теперь не  знал,  со
сколькими монахами-воинами мы с Макри сможем разделаться.
   Иксиал начал было говорить, но тут же замолк, издав  какой-то  непонятный
хрип. Лицо его исказилось. Складывалось впечатление, что Ясновидец не  может
справиться с одолевающей его болью. Монахи с  тревогой  смотрели  на  своего
настоятеля. Иксиал начал валиться вперед,  но  Калия  не  дала  ему  упасть.
Удерживая Ясновидца в сидячем положении, Калия извлекла из  сумки  флакон  и
стала смачивать его губы какой-то жидкостью. Остальные монахи стояли с тупым
видом, не зная, как поступить. Все служители культа  были  очень  молоды,  и
страдания настоятеля, видимо, повергли их в глубочайшее уныние.  Я  выступил
вперед, отодвинув монахов в сторону:
   - Что с ним?
   Калия подняла на меня полные отчаяния и тоски глаза. Никто не пытался мне
помешать, когда я, взяв у одного из монахов свечу, откинул прикрывающее  его
ноги одеяло. Передо мной предстало воистину ужасное зрелище. На  ногах  были
множественные  переломы,  некоторые  кости  смещены.  На  переломы  наложены
самодельные стянутые тряпьем шины.  Места,  не  скрытые  шинами  и  тряпьем,
залиты кровью. Раны почернели и выглядели отвратительно. Если  гангрена  ещё
не началась, то она уже бродила где-то неподалеку.  По  моему  мнению,  жить
Ясновидцу оставалось двадцать четыре часа. А может, и того меньше.

ГЛАВА 10

   - Мы ждем целителей, - сказала Калия дрожащим,  лишенным  всякой  надежды
голосом.
   Ей, как и мне, было ясно, что никакие целители спасти Иксиала не  смогут.
Его ноги были изувечены  настолько,  что  он  жил,  по  моему  мнению,  лишь
благодаря своей воле и тем физическим упражнениям, которыми истязал тело всю
жизнь. Имея такие травмы, большинство людей уже давно перестали бы цепляться
за жизнь.
   - Что произошло?
   Калия не ответила. Я посмотрел на Иксиала, и тот  на  миг  открыл  глаза.
Некоторое время Ясновидец боролся с болью, но  затем  его  голова  бессильно
поникла, и он потерял сознание.
   Окна дома осветились - это прибыли целители. Вскоре в саду появились  две
женщины с зелеными парусиновыми сумками в руках. В таких сумках обычно носят
лекарства. Вслед за женщинами в сад вышел мужчина  в  широком  развевающемся
балахоне. Аптекарша, травница и целитель. Успеха им!
   Я отошел в тень кустов - туда, где скрывалась Макри. Целители  приступили
к осмотру, монахи встали вокруг них кольцом.
   - Никаких шансов, - пробормотал я. - Для экономии времени им следовало бы
сразу пригласить гробовщика.
   Макри  страшно  устала  от  монахов.  Всего  несколько  часов  назад  они
следовали за нами по всему  городу,  теперь  же  они  настолько  обеспокоены
здоровьем своего настоятеля, что им совершенно не до нас.
   - Мне необходимо поговорить с Калией вне  зависимости  от  того,  умирает
настоятель или нет. Я здесь лишь за тем, чтобы помочь Гросексу.
   Для удобства целителей монахи  зажгли  масляные  лампы.  Калия  отошла  в
сторону и стала в тень. Монахи не обращали на неё никакого внимания.
   - Похоже, она не настроена на беседу, - заметила Макри.
   - Это меня никогда не волнует.
   - Может, ты хочешь, чтобы я пошла с тобой?
   - Да. В присутствии другой женщины она, возможно, будет чувствовать  себя
свободнее.
   - Даже если у этой женщины уши остроконечные, как у орка?
   - Я, как мне кажется, ничего подобного о тебе никогда не говорил.
   Обойдя по широкой дуге монахов и целителей, мы подошли к Калии.
   - Мне надо с вами побеседовать, - сказал я.
   - Только не сейчас, - ответила она.
   Теперь я увидел, что Калия справедливо заслужила звание  первой  красотки
округа Двенадцати морей. Увидел  я  и  то,  что  она  переживает  сильнейший
стресс. И неудивительно. Ведь совсем  недавно  эта  женщина  потеряла  мужа.
Впрочем, у меня создалось впечатление, что страдает она не от этого.
   - Дело не терпит отлагательства.  Если  вы,  конечно,  не  хотите,  чтобы
Гросекса повесили.
   - Гросекса? Повесили? - резко вздернув голову, спросила она. - Но с какой
стати?
   - За убийство Дрантаакса, естественно.
   - Но это полная чушь! Он не убивал Дрантаакса.
   - Вы утверждали совсем иное,  увидев  Гросекса  над  телом  супруга.  Мне
говорили, будто вы кричали, что именно он зарезал его.
   - У меня тогда помутился разум, - небрежно отмахнувшись от меня,  сказала
Калия. - И тогда мне показалось, что никто, кроме Гросекса, этого сделать не
мог. Теперь же я уверена, что Гросекс не виноват. Он очень любил Дрантаакса.
   - Но ведь нож был его.
   - Его ножом мог воспользоваться кто угодно.
   - Служба общественной охраны так не думает, - сказал я и спросил, кто, по
её мнению, мог совершить убийство.
   Она ответила, что не знает, но я ей почему-то не поверил.
   - Скажите, что тогда произошло? Как  развивались  события  в  мастерской?
Почему вы туда примчались? И какое отношение вы имеете к Иксиалу?
   Все мои вопросы она оставила без ответа.
   - Что случилось с Иксиалом?
   - Они напали на него во время медитации.
   - Кто "они"?
   - Трезий. Облачный храм. Подкрались к нему во время молитвы и сбросили со
стены.
   - Что произошло с его способностью к ясновидению?
   - Иксиал - глубоко верующий человек, - сказала Калия. - Во время  молитвы
он не отвлекается даже для ясновидения.
   Любопытно. Рассказ Калии разительно отличался  от  повествования  Трезия.
Если верить этой женщине, то Трезия и его подручных задержали в тот  момент,
когда они перед своим позорным  изгнанием  из  монастыря  пытались  похитить
статую. Статуя святого Кватиния упала со стены  и  разбилась.  Однако  позже
Трезий вернулся, чтобы убить Иксиала и увести с  собой  его  последователей.
Началась  схватка,  и  атака  адептов  Облачного  храма  была   отбита,   но
захваченного врасплох Иксиала враги все же сбросили со стены.  В  результате
падения он и получил те страшные раны, от которых теперь так страдает.
   - Монахи привезли его в город и  теперь  делают  все,  чтобы  спасти  ему
жизнь, - закончила свой рассказ Калия.
   Выражение отчаяния на её лице просто кричало о том, что она понимает  всю
безнадежность его состояния. Любой нормальный человек от таких ран уже давно
отошел бы в мир иной. Ни один аптекарь, травник или целитель Турая не мог бы
привести изувеченные ноги Ясновидца в нормальное состояние. Не смогли бы они
исцелить и гангрену, которая его скоро убьет, если, конечно, потеря крови не
сделает этого  раньше.  Даже  самые  могущественные  маги  бессильны  против
гангрены.
   Калия, решив вдруг разоткровенничаться, сообщила, что десять лет назад  у
неё был роман с Иксиалом - в ту пору ещё совсем юным учеником, читавшим  при
свечах старинные свитки в жалкой мансарде убогого дома в  округе  Двенадцати
морей. Тогда она его очень любила, и любовь эта, оказывается, сохранилась до
наших дней. После того как он удалился в пустыню, дабы вести  жизнь  аскета,
она потеряла всякую надежду на счастье. Потеряв  надежду  и  не  имея  более
приятной перспективы, она вышла замуж за Дрантаакса. Кроме того, её родители
страстно  желали  наложить  лапу   на   состояние   знаменитого   и   весьма
состоятельного скульптора.
   Она рассказала мне, что десять  лет  прожила  с  Дрантааксом,  и,  по  её
словам, это  было  вполне  обеспеченное,  но  ужасно  унылое  существование.
Возможно, все так и продолжалось бы  до  самой  её  смерти,  не  получи  она
послание от Иксиала Ясновидца, в котором тот умолял о встрече на его вилле в
округе Тамлин. Калия отправилась на свидание с Иксиалом.
   После этого, подумал я, их роман обрел новое дыхание, хотя  она  об  этом
прямо не сказала.
   Этот рассказ вызвал у  меня  массу  вопросов.  Например,  где  настоятель
горного монастыря раздобыл деньги для покупки виллы в округе Тамлин? И зачем
эта вилла ему понадобилась? Монахи-воины  ведут  аскетический  образ  жизни,
постоянно закаляя свой ум и тело изнурительными упражнениями. Не думаю,  что
настоятели монастырей являются исключением. Кроме того, как мне кажется,  им
не положено присваивать себе фальшивые имена, прикидываться аристократами  и
торчать в собственных виллах, расположенных в самой богатой части города. Не
думаю я также, что им позволительно заводить романы  со  своими  бывшими,  а
ныне состоящими в браке любовницами, хотя различные секты имеют свои взгляды
на проблемы целибата и все остальное, что с ним связано.
   Начав исповедоваться, Калия в конечном  итоге  рассказала  мне  все,  что
знала. А знала она крайне мало. Войдя в мастерскую, она увидела, что Гросекс
стоит над телом Дрантаакса, а статуя исчезла.
   Эта часть её рассказа была известна Службе общественной охраны.
   - Но почему же тогда вы убежали?
   - Я запаниковала. Я знала, что ходили слухи о моем романе. Люди шептались
о том, что я встречаюсь с Гросексом, хотя на самом деле у меня были свидания
с Иксиалом. Я испугалась, что Служба охраны обвинит меня  в  убийстве  мужа,
для того чтобы Гросекс мог получить мастерскую. Ну, в общем, я убежала. Я не
знала, что они подозревают Гросекса. Мне этот юноша был очень симпатичен,  я
не хотела причинять ему неприятности, но оставаться там было опасно.
   - Создается впечатление, что вы тогда даже обрадовались.
   - Пусть так. И что из этого следует? -  поинтересовалась  она,  вложив  в
свои слова столько чувства, что я сразу понял - жить с  богатым,  уважаемым,
но вечно загруженным работой скульптором нормальный человек не в состоянии.
   - Итак, увидев тело супруга, вы не были потрясены горем?
   - Я была опечалена. Есть иные вещи, о  которых  мне  приходится  горевать
сильнее.
   - Что случилось со статуей?
   Калия ответила, что не знает. Если ей и  было  известно  о  существовании
магического кошеля, то своих знаний она ничем не выдала. Я заметил, что,  по
моему мнению, похититель статуи  наверняка  является  и  убийцей  и  что  по
странному стечению обстоятельств Иксиал и его храм как раз лишились изваяния
святого.
   - Таким образом, подозрение в убийстве вашего супруга прежде всего падает
на Иксиала, - закончил я.
   - У Иксиала не было никаких мотивов для убийства моего  мужа,  -  сказала
она, покачав головой. - Кроме того, в то время, когда исчезла статуя, Иксиал
уже стоял на краю могилы. У монахов ушло четыре дня на то,  чтобы  доставить
его из монастыря в город.
   - На краю могилы или нет, но он был  способен  отдавать  приказания.  Его
монахи рыскали по городу и обыскивали мое жилье.
   - Я об этом ничего не знаю.
   Иксиал вскрикнул от боли, и Калия бросилась к нему. Я  взглянул  на  юных
монахов, чтобы уяснить, как они  реагируют  на  её  присутствие.  Интересно,
знают ли они о её отношениях с их наставником,  или  он  сумел  обмануть  их
какой-нибудь трогательной историей? Никакого неодобрения на их лицах  я,  во
всяком случае, не увидел.
   - Что ты на это скажешь? - спросил я у Макри.
   - Я в полном замешательстве, - ответила она. - Кто же в таком случае убил
Дрантаакса? И кто, украв статую, убрал её в магический кошель?
   Я признался ей, что и сам не знаю ни того, ни другого.
   - Не понимаю я эту женщину, - продолжала Макри. - Если она так не  хотела
выходить замуж за Дрантаакса, то почему она это все-таки сделала? У  неё  не
было острой необходимости в замужестве. Она без труда могла найти  работу  в
пекарне у Минарикс.
   - Боюсь, Калия не из  числа  дам,  готовых  тратить  время  на  работу  в
пекарне.
   Целители в поте лица трудились при свете масляных ламп. Иксиал то уплывал
в небытие, то снова возвращался в мир. В конце концов  он  крепко  уснул,  а
может, просто  впал  в  кому.  Целитель,  аптекарша  и  травница  обменялись
взглядами, тайный смысл которых не оставлял сомнений. В глазах у большинства
молодых монахов стояли слезы. Будь я человеком сентиментальным, то, конечно,
оставил бы их наедине с их горем. Но я, как вам известно, не  сентиментален.
Вместо того чтобы тихо удалиться, я схватил одного из монахов за рукав.  Мне
показ