ажуре и  я  пока
довольно далек от безумия.
   - Это была вполне рациональная реакция человека, которого вывело из  себя
возмутительное и нелепое поведение женщины, не имеющей понятия, как  следует
держаться в обществе. Итак, что же произошло после того, как ты  встретилась
с Казаксом? Сдается мне, он не горел желанием вернуть деньги.
   - Боюсь, что нет, - печально покачала головой Макри. - Во-первых,  Казакс
не горел желанием видеть меня, и мне пришлось хорошенько  поработать  мечом,
чтобы он согласился меня принять. Я отняла у него кошель, но  там  оказалось
всего около сотни гуранов. После этого между мной и его людьми  развернулось
настоящее сражение. Я и представить не могла, что их окажется так много.
   Макри радостно улыбнулась,  сунула  мне  в  руки  кошель  и  выглянула  в
иллюминатор.
   - Острова эльфов! Авула! Место, где появилась на свет королева Лиувин!  И
Фестиваль! Как же мне не терпится там оказаться! Скажи,  с  какой  целью  мы
туда отправляемся?
   - Ты плывешь туда без  всякой  цели.  Я  же  приглашен  для  того,  чтобы
вызволить из заключения  дочь  моего  доброго  друга  Ваза.  Ее  обвиняют  в
нападении на дерево.
   - Нападение на дерево?! И за это там бросают в тюрьмы? Эльфы, похоже, и в
самом деле обожают свою флору.
   - Это - особенное дерево. Оно именуется Древо Хесуни. Не сомневаюсь,  что
ты в своем Колледже гильдий слышала о таком.
   - Сердце и душа клана! - провозгласила Макри.
   - Вот именно. Я пока не знаю всех подробностей,  но  дочери  Ваза  грозят
серьезные неприятности. Поэтому - умоляю, постарайся мне не мешать. Ваз  мой
старый друг, и я искренне желаю ему  помочь.  Кроме  того,  мне  не  хочется
предстать в скверном свете перед Цицерием и принцем Диз-Аканом.
   - Это тот алкоголик и наркоман, которого  мы  знаем,  или  другой  принц,
более вменяемый?
   - Другой. Вменяемый настолько, насколько  вообще  могут  быть  вменяемыми
наши принцы.
   - Хочешь сказать, он тоже дерьмо?
   - Дерьмо, но не такое, как старший братец. И  прошу  тебя  не  оскорблять
членов королевской фамилии.
   Мое радостное настроение полностью испарилось. Я понимал, что путешествие
предстоит трудное.
   - Когда мы прибудем на Авулу, тебя, как я полагаю, на берег не пустят. Но
если ты каким-то чудом окажешься на суше, умоляю, не произноси… этого… Одним
словом, ты понимаешь, что я имею в виду.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

   На второй день плавания Ваз-ар-Мефет ухитрился выкроить время и  поведать
мне о злоключениях дочери.
   -  Главным  обвинителем  является  Лазас-ар-Тетос,  Верховный  смотритель
Древа. Его родной брат Гулас-ар-Тетос избран Верховным  жрецом  Древа.  Если
верить Лазасу, то он застал мою дочь в тот момент, когда та  рубила  топором
священное дерево. А за несколько минут  до  этого  она  якобы  пыталась  его
поджечь.
   - Что говорит в связи с этим твоя дочь?
   - Она ничего не помнит.
   Час от часу не легче! Я  не  считаю,  что  все  мои  клиенты  обязательно
невиновны, но по крайней мере они стараются придумать пристойное  объяснение
своим поступкам.
   - Неужели она так ничего и не помнит?
   - Абсолютно ничего. Но она не отрицает, что была там.  К  сожалению,  все
обстоятельства стерлись из её памяти. Она ничего не помнит с  того  момента,
как вышла из дома, и до той секунды, когда оказалась в темнице.
   - Все это, Ваз, выглядит довольно скверно. Неужели она даже не  помнит  и
того, почему двинулась к дереву?
   Ваз в ответ лишь печально покачал головой. Я спросил, верит ли  он  своей
дочери, и мой друг с жаром заявил, что верит безусловно.
   - Я понимаю, что все факты  говорят  против  нее.  Она  ничего  не  может
сказать в свою защиту на Совете, которому предстоит вынести приговор.  Но  я
верю в  то,  что  моя  дочь  ничем  не  хуже  любого  другого  эльфа  нашего
прекрасного острова и не способна на такое  святотатство.  Кроме  того,  это
совершенно не в её характере, и вдобавок у неё для подобного  вандализма  не
было никаких мотивов.
   Несмотря на страстное желание Ваз-ар-Мефета видеть свою  дочь  свободной,
никаких полезных сведений  он  мне  сообщить  не  смог.  Мой  друг  не  имел
представления о том, что его дочурка могла делать рядом с Древом,  не  знал,
посещала ли она Древо раньше, и не имел никаких предположений, кто  ещё  мог
пожелать нанести вред священному растению.
   - Ты не считаешь, что на  её  память  было  оказано  магическое  влияние?
Проверка проводилась?
   - Да.  Следствие  вели  официальные  представители  лорда  Калита,  среди
которых был его Главный  маг  Джир-ар-Эт.  Насколько  мне  известно,  он  не
обнаружил никаких следов магии в  районе  Древа,  хотя  всем  известно,  что
обнаружить магию там  практически  невозможно.  Древо  создает  вокруг  себя
мощное  мистическое  поле.  Все  магические  проявления  там  искажаются,  и
заглянуть в прошлое, находясь рядом с Древом, невозможно.
   Я понимающе кивнул. Мне было очень хорошо известно, что магия не работает
там, где она больше всего нужна для успеха  расследования.  Представление  о
том, что маг, обратившись в прошлое и  изучив  обстоятельства  преступления,
отсеивает все наносное и дает точный ответ, хорошо только в теории.  Иногда,
правда, магия помогает и на  практике,  однако  при  расследовании  сложного
преступления  возникает   столько   переменных   величин,   что   магическое
расследование  становится  ненадежным,  а  зачастую  его  просто  невозможно
провести. Именно поэтому я  все  ещё  продолжаю  свою  работу.  Для  ведения
следствия необходим человек, готовый в поисках ответа топтать мостовые.  Или
- как в этом случае - топтать ветви деревьев. Эльфы  острова  Авула  обитают
главным образом на деревьях, в жилищах, выстроенных в густых кронах  или  на
верхушках.   Отдельные   поселения   соединены   между   собой   деревянными
мостками-переходами. Помню, что во время прошлого визита к  эльфам  я  бодро
передвигался  по  этим  мосткам,   восхищаясь   раскинувшимся   под   ногами
ландшафтом. Но тогда я был значительно моложе и гораздо изящнее.
   Как только Ваз  удалился,  передо  мной  предстала  маленькая  истощенная
девица из эльфов и сообщила, что лорд  Калит  желает  видеть  меня  в  своей
каюте. Мне пришлось пробираться к лорду по палубе, защищая лицо  ладонью  от
секущих струй ледяного дождя. Несмотря на скверную погоду,  ветер  оставался
попутным, и судно быстро бежало по волнам.  Палуба  мерно  покачивалась  под
моими ногами, возвращая  меня  к  временам  юности.  Со  времени  последнего
морского вояжа прошло много лет, но искусства  моряцкой  походки  я  ещё  не
утратил.
   Каюта лорда Калита была значительно просторнее моей, но  ни  роскоши,  ни
особых излишеств  я  в  ней  не  заметил.  На  переборках  не  было  никаких
украшений, полагавшихся бы  главе  клана,  хотя  прекрасная  мебель  все  же
вызвала у меня прилив зависти. В моей каюте была лишь койка, и сидеть на ней
было очень неудобно - особенно во время качки.
   На одежде лорда Калита практически не было никаких знаков, указывающих на
его высокое положение в обществе. От остальных  эльфов  лорда  отличал  лишь
тоненький серебряный обруч на голове. Любое другое более  броское  украшение
считалось бы проявлением дурного вкуса. Его плащ, несколько  более  изящного
покроя, чем у подданных,  был  такого  же  зеленого  цвета,  без  вышивки  и
позументов.
   - Вы, как мне стало известно, допрашиваете членов моей команды.
   Я кивнул. Какой смысл отрицать очевидное, тем более что  я  всего-навсего
хотел ознакомиться с фоном, на котором произошло преступление.
   - Я желаю, чтобы вы прекратили это занятие, - сказал лорд Калит.
   - Прекратить? С какой стати?
   - Как капитан корабля и правитель  острова  я  не  обязан  объяснять  вам
причины. Я просто желаю, чтобы вы перестали отвлекать моряков от дел.
   В ответ на это нелепое требование я  лишь  пожал  плечами.  Я  не  боялся
вызвать раздражение лорда Калита или какого-нибудь другого лорда,  но  время
ещё не пришло. Если дела на Авуле у меня пойдут плохо, то я  выведу  его  из
себя так, что мало не покажется.
   В то же время я напомнил Калиту, что нахожусь  на  борту  по  приглашению
Ваз-ар-Мефета и, как мне представляется, с  одобрения  высокочтимого  лорда.
Калит был вынужден признать, что это именно так,  хотя,  оказывается,  он  с
самого начала считал, что Вазу пришла в голову не слишком хорошая идея.
   - Я весьма высоко ценю услуги Ваз-ар-Мефета, - сказал  он,  -  и  не  мог
отказать ему в просьбе помочь его дочери. Но, как это ни печально, я уверен,
что его дочь действительно совершила то, в чем её  обвиняют.  На  Авуле  вам
будет позволено задавать вопросы. В разумных рамках, конечно. Но  здесь,  на
корабле, вы, я надеюсь, будете вести себя пристойно и  не  станете  донимать
команду.
   Я снова кивнул. На маленьком столике рядом с койкой стояла доска для игры
в ниарит.
   - Так называемый "Дебют арфиста", - заметил я, изучив расположение фигур.
   - Вы играете в ниарит? - удивленно вскинул бровь лорд.
   - И очень часто. Но "Дебют арфиста"  всегда  был  мне  не  по  душе.  Мне
кажется, что  он  дает  противнику  возможность  провести  атаку  слонами  и
разносчиком чумы.
   -  Я  работаю  над  новыми  вариантами.  Появляются  некоторые  ранее  не
встречавшиеся в практике ходы для героя и мага. Возможно,  как-нибудь  позже
мы с вами и сразимся.
   Когда  я  выходил  из  каюты,  слова  прощания  прозвучали  теплее,   чем
первоначальное  приветствие.  Хорошие  игроки  в  ниарит  всегда  испытывают
симпатию друг к другу. По пути в каюту я раздумывал об услышанном. Пожелание
прекратить расследование прозвучало достаточно мягко. Все могло быть и хуже.
   Макри сидела на моей койке и читала рукописный свиток.  На  моей  подруге
была зеленая туника, которую успела подарить  ей  Исуас  -  юная  девица  из
экипажа. В то время  как  другие  эльфы  избегали  общения  с  Макри,  Исуас
оказалась свободной от  предрассудков.  Судя  по  тому,  как  она  сразу  же
прибежала в каюту с сухой одеждой, можно было подумать,  что  Макри  наконец
обзавелась подругой. Но на Макри эльфийка впечатления не произвела.
   - По крайней мере ты у кого-то вызываешь симпатию. Я думал, что тебе  это
понравится.
   - Она меня раздражает.
   - Почему?
   - Она такая маленькая, унылая и всегда  выглядит  несчастной.  Неужели  у
эльфов все тринадцатилетние девчонки такие?
   Я заверил Макри, что это не так. Исуас, конечно, ростом не вышла, но  это
не причина для антипатии.
   - Терпеть не могу  маленьких  унылых  девчонок,  -  сказала  Макри.  -  В
гладиаторском лагере их использовали  в  качестве  мишеней  в  тренировочных
стрельбах из лука. Будь я её размеров, так давно бы уже умерла.
   - Что ж, тебе, видимо, придется простить мир за то,  что  он  состоит  не
только из женщин-воинов, - сказал я и попросил подвинуться, так как мне тоже
хотелось присесть. - Во всяком  случае,  постарайся  не  восстанавливать  её
против себя. Кроме Ваза, она, видимо, единственный эльф на корабле,  который
испытывает к нам симпатию. Знаешь что потребовал от меня лорд Калит?  Совсем
не то, что я мог ожидать. Мне казалось, лорд  будет  счастлив,  что  опытный
детектив плывет на Авулу, чтобы во всем разобраться, а он, совсем  напротив,
запрещает мне вести расследование. Разве не удивительно то, что все мои дела
с самого начала идут так скверно? Иногда  мне  кажется,  что  на  мне  лежит
проклятие богов.
   Макри была абсолютно равнодушна к религии.
   - Возможно, тебе стоит больше молиться, - пожала она плечами. - Неужели и
на корабле ты обязан три раза в день преклонять колени?
   В Турае закон требовал от меня именно этого.
   - Любой гражданин города-государства Турай должен  возносить  молитву  по
меньшей мере три раза в сутки, вне зависимости от того, где он находится,  -
торжественно объявил я.
   - Не замечаю, чтобы ты этим занимался, - сказала Макри.
   - Колени у меня стали не  те,  что  раньше.  И  мне,  человеку  не  очень
молодому, трудно каждый раз их преклонять. - Однако, по правде говоря, я уже
лет десять во время утренней молитвы оставался в постели, а  на  время  двух
других дневных молений всегда старался укрыться в своей комнате. -  В  любом
случае молиться поздно, ты уже сидишь на моей шее.
   - Что значит на твоей шее?! - возмутилась Макри.
   - А то, что я собирался отплыть на Авулу, скрыться от тебя и нашей жуткой
зимы, быстренько снять подозрения с Элит-ир-Мефет,  а  все  остальное  время
валяться на солнышке, потягивая пиво. Но ты  ухитрилась  все  испоганить.  Я
практически заточен в каюте и вовсе не уверен в  том,  что  по  прибытии  на
Авулу эльфы пожелают со мной общаться. Кто захочет иметь дело  с  человеком,
попутчиком которого является существо с кровью орка в жилах? И  не  надо  на
меня так смотреть, ты прекрасно знаешь,  что  это  правда.  До  сих  пор  не
понимаю, почему ты из кожи лезла вон, чтобы отправиться со мной.
   - Я вовсе не лезла вон из кожи! Все произошло случайно. Я просто пыталась
вернуть твои деньги.
   Я никак не мог избавиться от подозрения, что Макри все подстроила.
   - Но разве ты не должна была сидеть дома и учиться?
   Макри обучается в Колледже гильдий - заведении, в котором сыновья  низших
классов Турая, желающие поднять свой социальный статус,  изучают  философию,
теологию, риторику, математику и все остальное, что там преподают.  Макри  -
первая женщина, которую приняли в Колледж. Вначале ей отказали в приеме,  но
она  сумела  пробиться  благодаря  личному  обаянию,   исключительной   силе
характера и угрозе иска со стороны Ассоциации благородных  дам,  активисткой
которой  Макри  является.  Ее  заветная  мечта  -  поступление  в  Имперский
университет. Никаких шансов у моей подруги на это нет, но она от своих  грез
не может отказаться.
   - Колледж закрыт на зиму. Я  подумала,  что  путешествие  поможет  мне  в
следующем семестре. Я смогу сделать  доклад  для  профессоров  о  социальном
строе эльфов и поделиться личными впечатлениями об их образе жизни.
   - Наверное, ты хочешь сказать, что поделишься с ними впечатлениями о том,
как чувствовала себя, оставаясь все время на борту корабля. У  тебя,  Макри,
нет никаких шансов сойти на берег.
   - Но я хочу увидеть  Фестиваль!  Ты  только  подумай  -  ведь  там  будет
несколько театрализованных версий легенды о королеве Лиувин!
   - Тощища смертная! В постановках эльфов всегда тесно от  героев,  ведущих
бесконечную и безнадежную борьбу с роком. А конец всегда трагичный.
   - Ну и что же тут плохого?
   - Я хожу в театр не для  того,  чтобы  страдать,  а  чтобы  хоть  немного
развлечься.
   - Ты хочешь сказать, что  тебе  нравятся  спектакли,  где  хор  распевает
непристойные застольные песни, а  с  героини  в  самый  неподходящий  момент
сваливается туника? - не скрывая презрения, поинтересовалась Макри.
   - Да, что-то в этом роде, - не смутился я. - Классика всегда была  не  по
мне.
   - Они должны мне позволить побывать на Фестивале! - не отступала Макри. -
Я единственная жительница Турая, способная по-настоящему оценить сценическое
искусство эльфов.
   - Ты не сможешь ничего оценить, если эльфы устроят бунт по  поводу  того,
что в ряды зрителей затесался орк.
   - А разве эльфы бунтуют?
   Я сказал, что не знаю, но мы это выясним,  как  только  Макри  ступит  на
землю Авулы.

***

   На четвертый день путешествия я начал  скучать.  Дул  попутный  ветер,  и
корабль быстро скользил  по  спокойному  морю,  а  я  страдал  от  безделья.
Заместитель консула Цицерий настоятельно рекомендовал мне не высовываться из
каюты до конца плавания. Как свободный гражданин Турая  я  вовсе  не  обязан
следовать рекомендациям заместителя консула, но ссориться  с  ним  мне  было
вовсе не с руки. Вернувшись в Турай, он мог устроить мне  веселую  жизнь.  В
прошлом году я удачно потрудился на Цицерия и тем самым повысил свое  реноме
в чиновном мире города, но если я оскорблю его или принца, то могу  потерять
лицензию детектива и заработать кучу иных неприятностей.
   Я вздохнул, припомнив, какую часть своей жизни провел, сражаясь с разного
рода неприятностями. Если бы в юные годы я учился прилежнее,  то  мог  стать
вполне приличным магом.
   Что касается принца Диз-Акана, то до посещения моей каюты принц так и  не
снизошел. А пригласить меня к себе для дружеской неформальной встречи  он  и
не подумал.
   Я изложил суть дела  Макри.  Обычно  я  делаю  это  сразу  -  она  девица
толковая, - но на сей раз хотел продемонстрировать, что страшно на неё  зол.
Однако теперь, после того как мы оказались вдвоем в тесной каюте, продолжать
ту же линию было глупо, гораздо проще было  вернуться  к  прежним  дружеским
отношениям.
   Некоторые факты, изложенные Вазом, вызывали удивление. Меня  смущало  то,
что его дочь Элит-ир-Мефет обнаружили без сознания на месте преступления.  В
руках она ещё держала топор, которым рубила священное Древо.
   - И теперь она утверждает, что ничего не делала? - спросила Макри.
   - К сожалению, нет. Она утверждает, что ничего не помнит.
   - Это создает для тебя дополнительные трудности.
   - Даже если утверждение Элит, что она  ничего  не  помнит,  соответствует
истине, то это вовсе не означает её невиновности. Я встречал преступников, у
которых воспоминания о  преступлениях  полностью  выветривались  из  памяти.
Кажется, это каким-то образом связано с психической травмой.
   - И что же ты  намерен  предпринять?  Передернуть  факты?  Замутить  воду
настолько, что у них не хватит улик для обвинения?
   - Это я оставлю на самый крайний случай.  Вначале  я  сделаю  все,  чтобы
установить истину. Вполне  возможно,  что  дочурка  Ваза  этого  не  делала.
Создается впечатление, что подлинным расследованием там и  не  пахло.  Эльфы
острова Авула  к  настоящей  детективной  работе  непривычны.  Я  исхожу  из
предположения, что девочку могли подставить.
   На море поднялось небольшое волнение, и корабль начало слегка покачивать.
Мне показалось, что Макри мутит.
   - Тебе не по себе? - спросил я.
   - Я чувствую себя великолепно! - ответила она.
   В  этот  момент  большая  волна  качнула   судно.   Лицо   Макри   обрело
несвойственный ему цвет, и она выбежала из каюты. Что ж, пусть это  послужит
ей уроком. В следующий раз хорошенько подумает, прежде чем болтаться у  меня
под ногами, мешая выполнению высокой миссии.
   Морской болезни я не боялся. Больше всего опасался  того,  что  за  время
путешествия иссякнут пивные запасы. В те далекие годы, когда я служил армии,
у меня хватало сил пережить отсутствие  выпивки,  но  терпеть  эту  невзгоду
стало труднее после того, как я поселился в "Секире мщения", где  пиво  было
доступно в любую минуту дня и ночи. Словом,  получилось  так,  что  я  почти
всегда испытываю желание выпить пива.
   - Не вижу в этом ничего дурного, - произнес я вслух, поглаживая брюхо.  -
Пиво - единственная рациональная реакция на жизнь в коррумпированном городе,
где полно воров, убийц и наркоманов.
   Макри вернулась в каюту, со стоном рухнула на койку и принялась причитать
об ужасах морского путешествия.
   - Привыкнешь, - утешил я. - Пивка не желаешь?
   Макри прохрипела оркское ругательство, которое сочли бы непристойным даже
в лагере  гладиаторов,  и  повернулась  лицом  к  стене.  Я  решил  выйти  и
потолкаться среди матросов. Компания пусть даже неразговорчивых  эльфов  все
равно приятнее общества страдающей от морской болезни Макри.
   На палубе меня  встретили  мелкий  холодный  дождь  и  сильнейший  ветер.
Пожилой офицер давал команды молодым эльфам, которые, рассыпавшись по  реям,
пытались убрать часть парусов.
   Я с интересом наблюдал за действиями матросов, восхищаясь мастерством,  с
которым они выполняли нелегкую задачу. Мне не  раз  доводилось  видеть,  как
убирают паруса моряки Турая. Наши парни работали  достаточно  умело,  но  до
искусства эльфов им было очень далеко. По мачтам и реям  эльфы  летал