ел Макезу, но он был где-то очень-очень далеко  от  меня.
Колдун принял облик боевого дракона орков. Чудовище обратило на меня  взгляд
своих горящих огнем глаз и оскалилось, продемонстрировав  гигантские  клыки.
Макеза, видимо, тоже увлекался пирсингом,  поскольку  через  ноздри  дракона
было продето кольцо чудовищной  энергетической  мощности.  В  центре  кольца
светился, источая  смертельные  лучи,  голубой  карбункул.  Это  мне  что-то
напомнило, но что именно - я не знал. Повинуясь шестому  чувству,  я  высоко
поднял тяжелый стул и обрушил  его  на  голову  чудища.  Раздался  ужасающий
взрыв, и боевой  дракон  исчез,  а  я  оказался  в  сенаторской  галерее  со
сломанным стулом в руках. У моих ног  без  чувств  валялся  оркский  колдун.
Прямо передо мной находились Мелия  Неподкупная,  Лисутарида  Властительница
Небес и Хормон Полуэльф. У магов, судя по их виду, сил не осталось.
   - Давненько мне не приходилось сражаться с орками, - тяжело дыша, сказала
Мелия и  вытерла  со  лба  струйки  пота.  -  В  какой-то  момент  мне  даже
показалось, что он вот-вот запустит лапы под мою  тогу.  Отлично  сработано,
Фракс! Как ты догадался, что стул может оказаться сильнее магии?
   - Я вспомнил, что этот трюк работал во время войны.  Если  вражеский  маг
полностью поглощен сражением с другими магами, то его можно сразить  сильным
ударом по голове. Но, как я слышал, старый  Хасий  Великолепный  должен  был
следить за всеми перемещениями Макезы. Где же он?
   - Лежит дома с  простудой,  -  ответила  Мелия.  -  В  его  возрасте  это
неудивительно.
   Лорд Резаз Газег, с трудом встав на ноги, поблагодарил магов и меня.  Все
наперебой поздравляли меня с тем, что я сумел узнать Макезу, когда  тот  шел
через толпу, приняв облик обычного человека.
   Все эти восторги шли мимо моего сознания. У меня слегка кружилась голова.
Однако кружилась она не от схватки - главный удар  приняли  на  себя  Мелия,
Лисутарида и Хормон. Голова у меня пошла кругом от того, что в  тот  момент,
когда я вступил в огненный водоворот, на меня вдруг накатило вдохновение.  Я
уже давно успел заметить,  что  любой  контакт  с  магами  подстегивает  мою
знаменитую интуицию. Увидев дракона с магической феничкой в ноздре, я  вдруг
понял, кто убил сенатора Марсия. Надо было быть  полным  идиотом,  чтобы  не
сообразить это раньше.
   Сенаторы и их супруги гурьбой вернулись в галерею. У  консула  Калия  был
такой вид, словно он собирался пожать мне  руку.  Но,  видимо,  в  последний
момент передумав, ограничился лишь одобрительным кивком.
   - Благодарностей мне не надо, - с присущей мне скромностью  заявил  я.  -
Скажите-ка лучше, пиво здесь у вас водится?
   Пиво там, естественно, не  водилось.  Сенаторы  и  их  дамы  перебивались
вином.
   Калий, поняв, что владеет ситуацией, отдал приказ  возобновить  гонки,  и
побыстрее,  пока  зрители  снова  не  начали  роптать.  Макезу   Громовержца
спеленали и унесли под магическим конвоем. Дабы привести в порядок мысли,  я
потряс головой и  в  задумчивости  вышел  из  сенаторской  галереи.  Отыскав
посыльного, я сунул ему медяк и попросил отнести записку капитану Ралли.

ГЛАВА 20

   - Что там произошло? - поинтересовалась Макри.
   - Фракс ещё раз спас драгоценную жизнь Резаза Мясника и  стал  величайшим
другом орков. Другого такого друга в западном мире у них нет.
   Квадриги уже выкатывались к стартовой  линии,  а  я  все  ещё  не  сделал
ставки. Как это ни странно, но я никак  не  мог  решить,  на  кого  ставить.
Заметив в одной из очередей Ханаму, я незаметно пристроился за ней.  Зрители
очень шумели, и расслышать, что она говорила своим негромким  голосом,  было
почти невозможно, но мне показалась,  что  убийца  поставила  на  колесницу,
именуемую "Небесная мечта".
   Такой беспомощной квадриги, как "Небесная мечта", в Турае ещё не  бывало.
Ее заявили в последний момент, после  того  как  более  приличная  колесница
неожиданно отказалась от участия в состязаниях. В начале дня ставки  на  неё
принимались один к восьмидесяти, а сейчас  их  принимали  почему-то  один  к
пятидесяти. Видимо, на "Мечту" все же ставили. Правда, немного. Может  быть,
и мне рискнуть? Но с какой стати? Ведь у "Небесной мечты"  нет  ни  малейших
шансов на победу.
   Ханама, легко скользя между людьми, исчезла  в  толпе.  Загремели  трубы,
возвещая о начале заезда. Я судорожно  сглотнул.  В  том,  что  я  собирался
сделать, не было ни грана смысла.
   - Восемнадцать гуранов на "Небесную мечту"! - рявкнул я и поспешил занять
свое место.
   - На кого поставила? - довольно грубо спросил я у Макри.
   - На "Небесную мечту", - ласково ответила моя подруга.
   - Я так и думал, - заметил я. - Миленькое название.
   Сказав это, я посмотрел ей в глаза, на что она ответила столь  же  прямым
взглядом. По мере того как  приближалось  начало  исторической  гонки  между
лучшими квадригами орков, эльфов и людей, стадион все громче и громче  гудел
от возбуждения. Стартер взмахнул флажком, и квадриги рванулись  с  места.  К
тому моменту, когда экипажи  достигли  первого  поворота,  все  зрители  уже
стояли на ногах. Состязание  заставило  забыть  обо  всем  не  только  дурно
воспитанную массу обывателей. Сенаторы,  маги,  высшие  чиновники  и  прочая
знать тоже не владели собой.  Эльфы,  поддерживая  колесницу  лорда  Лисита,
вовсю размахивали зелеными флагами, а орки, забравшись  на  сиденья,  громко
выкрикивали слова поддержки на своем гортанном языке.
   В первый раз за весь день мы с Макри сделали  ставку  на  одну  и  ту  же
колесницу, и, к сожалению, это был самый слабый экипаж во всем городе. После
первого круга дела наши шли хуже чем скверно.  "Лунная  река"  эльфов  сразу
захватила  лидерство,  но  "Штурм  цитадели"  отставал  от   "Реки"   совсем
ненамного. Оркский "Разрушитель" уверенно держался  на  четвертом  месте,  а
наша "Небесная мечта" тащилась последней. После второго круга  положение  не
улучшилось. Я  выкрикивал  оскорбления  в  адрес  колесничего.  Но  вот  две
колесницы столкнулись, а ещё одна сошла с дистанции после того, как головная
лошадь захромала, повредив ногу. На третий круг "Небесная мечта" пошла пятой
среди пяти оставшихся на дорожке квадриг.
   Я видел, как колесничий эльфов разговаривал с лошадьми, убеждая их бежать
быстрее. Возничий орков, чтобы добавить  скакунам  резвости,  пустил  в  ход
хлыст.  Этот  менее  гуманный,  но   более   эффективный   способ   позволил
"Разрушителю" уверенно выйти на третье место и повиснуть на хвосте у "Штурма
цитадели".  Квадрига,  идущая  четвертой,   сделала   попытку   восстановить
утраченную  позицию,  но  колесничий  орков  так  ожег  хлыстом   физиономию
соперника, что тот, потеряв управление, врезался в центральный барьер.  Надо
отдать  орку  должное,  он  хорошо  отработал  прием.   Зрители   взорвались
восторженным ревом. На последний круг колесницы вышли в  следующем  порядке:
"Лунная река", "Штурм цитадели" и "Разрушитель". Разрыва между ними почти не
было, а моя "Небесная мечта" отстала от них почти на круг. Я в очередной раз
обругал себя. Как мог я поставить последние деньги на этих одров, впряженных
в коллекцию металлолома?!
   - Боже, пошли им хорошее столкновение, - прошептал я, воздев на мгновение
глаза к небу.
   Макри, казалось, обезумела. Полностью утратив  над  собой  контроль,  она
вскочила на скамью и принялась размахивать мечом, хотя  подобные  упражнения
на стадионе категорически запрещены даже для тех, кто проигрался вдрызг.
   На  подходе  к  финишной  прямой  "Разрушитель"  перешел  к   решительным
действием. От "Штурма цитадели" орк ушел, как от  стоячего,  а  на  повороте
"Разрушитель" и "Лунная река" стали бороться за более выгодную позицию.  Орк
хлестал по лицу эльфа, эльф отвечал ему тем же. Экипажи шли с  невиданной  у
нас скоростью. Бешено вращающиеся  колеса  терлись  друг  о  друга,  высекая
искры, а лошади, войдя в раж,  не  только  неслись  вперед,  но  и  пытались
укусить ближайшего соперника. Стадион оглушительно ревел. Такого безумия  во
время гонок я никогда ещё не видел. Юные ученики чародеев,  поставившие  всю
убогую  месячную  стипендию  на  эльфов,  размахивали   своими   маломощными
волшебными   жезлами.   Гурд,   встав   на   скамью,    выкрикивал    что-то
нечленораздельное, а по его могучей шее ручьями  стекал  пот.  На  последней
прямой эльф шел на ноздрю  впереди  орка,  но  мне  показалось,  что  лошади
последнего выглядят свежее.
   - Все! Это конец! - воскликнул я и в отчаянии уронил голову на грудь.
   И в этот миг произошло то, о  чем  я  так  молил  небеса.  Обе  колесницы
сцепились колесами и взлетели в воздух. Такого эффектного столкновения мне в
жизни видеть не  доводилось!  Итак,  колесницы  взлетели  в  воздух,  чтобы,
приземлившись, превратиться в гору металла, лошадей, орков и эльфов.  Шедший
следом "Штурм цитадели" не имел никаких шансов на спасение. Колесничий делал
все, чтобы сдержать упряжку, но времени ему не хватило, и  лучшая  колесница
рода человеческого взлетела в воздух, а  затем  рухнула  на  дорожку  грудой
обломков.
   "Небесная мечта" плелась далеко  сзади,  и  у  её  возничего  с  избытком
достало времени придержать лошадей и осторожненько объехать то, что осталось
от фаворитов. Когда "Небесная мечта" неторопливо пересекла линию финиша, над
стадионом разнесся стон отчаяния. Однако в нашей части трибун царили  совсем
иные чувства. Макри визжала от радости, я вторил ей  довольным  ревом.  Весь
путь до конторки Честного Мокса я не прошел, а проплясал.  Я  был  счастлив,
как пьяный наемник, а  может,  даже  сильнее.  Восемнадцать,  умноженные  на
пятьдесят, дают ровно девятьсот. Итак, мой  выигрыш  составил  девять  сотен
гуранов.
   Рядом с конторкой Мокса какой-то солдат клял  судьбу.  Он  проиграл  весь
свой капитал и теперь гундосил, что гонки прошли нечестно.
   - Чепуха, - весело заявил я. - Простая серия совпадений. Учись  встречать
поражение как мужчина.
   На неожиданный исход забегов жаловались многие,  но  необычайный  ажиотаж
последнего заезда оставил зрителей  без  сил.  Большая  часть  публики  тихо
сидела на своих местах, наблюдая за тем, как  служители  убирают  с  дорожки
обломки, а лекари оказывают помощь колесничим.
   Макри выиграла какую-то почти запредельную сумму, и  ей  пришлось  срочно
купить новую сумку, чтобы унести несколько тысяч гуранов. Не  веря,  видимо,
до конца в свое счастье,  она  машинально  пересыпала  монеты  из  ладони  в
ладонь.
   Я спросил её, не могла ли она на время  оставить  деньги  на  хранение  в
сейфе стадиона.
   - Это зачем? - поинтересовалась Макри.
   - До того, как мы двинемся домой, мне потребуется твоя помощь.
   Кто-то легонько постучал меня по плечу. Это был капитан Ралли.
   - Получил твое послание, - сказал он. - Что случилось? -  Капитан  крупно
проигрался и был сильно огорчен. - Я не убежден в том, что на исход  заездов
не было постороннего влияния, - заметил Ралли и спросил:
   - Итак, что же тебе от меня надо?
   - Отряд солдат Службы охраны и пару могущественных магов в придачу.
   Мы сошли по ступеням на беговую дорожку. Лорд Лисит-ар-Мо  и  лорд  Резаз
Газег, стоя рядом, изучали то, что осталось от их колесниц, и наблюдали, как
оказывается  медицинская  помощь  лошадям  и  колесничим.  Я  бы   не   стал
утверждать,  что  лорды  беседовали  дружески,  но  то,  что  они  заключили
перемирие, сомнений у меня не вызывало.
   - Прекрасные гонки, - сказал Лисит.
   - Просто великолепные, - согласился Резаз.
   Там же была и Сария. Лорд эльфов сделал даме вежливый комплимент в  связи
с высокой спортивной формой её квадриги.  Лорд  Резаз  тоже  произнес  нечто
подобное. Сария, со своей стороны, высказала  восхищение  колесницами  обоих
лордов. Если для среднего обывателя нашего города исход состязаний  оказался
печальным, то с точки зрения высокой политики он был весьма удачным. Судя по
всему, войну Тураю в ближайшее время никто объявлять не собирался.
   Между людьми, эльфами и орками наступил редкий момент мира. Мне очень  не
хотелось вносить диссонанс в общее благолепие, но затягивать решение вопроса
я был не вправе.
   Подойдя к Кемлату Истребителю Орков, я сказал:
   - Прекрасный  день,  Кемлат.  Я  заметил,  что  ты  носишь  свой  любимый
перстень. Да-да, тот самый, который ты снял с убитого тобой сенатора Марсия.
   Капитан Ралли бросил на меня изумленный взгляд. Консул и его заместитель,
судя по их виду, изумились ничуть не меньше.
   - Я не сомневаюсь, Кемлат, что перстень чем-то тебе дорог, но, сняв его с
пальца убитого, ты совершил  большую  ошибку.  -  Повернувшись  к  Ралли,  я
пояснил:
   - Перстень принадлежал сенатору Марсию, капитан, и я могу  это  доказать.
Он ясно виден на картине,  написанной  сразу  после  Оркской  войны.  Марсий
получил перстень от консула в награду за храбрость.
   - Но это же перстень  Кемлата!  -  возмутилась  Сария.  -  Консул  вручил
одинаковые награды всем офицерам.
   - Боюсь, что вы ошибаетесь, - покачал я головой. - Вы повторяете то,  что
сказал вам  Кемлат,  чтобы  отвести  от  себя  подозрения.  Я  просмотрел  в
библиотеке все рапорты. Это был единственный перстень,  врученный  консулом.
Кемлат снял его с пальца  Марсия,  потому  что  завидовал  военным  подвигам
сенатора и ревновал его к вам. Я рассматривал картину много дней,  но  понял
все только сейчас. Знаешь, Кемлат, меня страшно удивляло, что  ты  постоянно
крутишься около меня и интересуешься ходом поисков убийцы. Вначале я  думал,
что ты просто увлечен вдовой сенатора. Но оказалось, что все обстоит гораздо
серьезнее. Ты изъял украденные предметы из пакгауза, однако часть их  успели
прихватить ребята из Сообщества друзей. Среди  захваченных  бандитами  вещей
оказалась и картина. Ты понимал, что тебя ждут серьезные неприятности,  если
кто-нибудь догадается сложить два и два. Я первым догадался это  сделать  и,
естественно, получил четыре. Но даже и  в  том  случае,  если  бы  никто  не
сообразил насчет кольца, то других украденных предметов вполне могло хватить
для того, чтобы доказать твое преступление, поскольку у тебя не было времени
очистить их от следов ауры. Ты держался рядом со мной, и это был ловкий  ход
с твоей стороны. Как только мне в руки попадала очередная улика -  бронзовый
кубок, например, ты при помощи  магии  тут  же  стирал  с  него  все  следы.
Неудивительно, что, куда бы я ни шел, я везде утыкался в стену.
   Над стадионом кружили  сталы,  надеясь  поживиться  брошенными  зрителями
объедками. Я никогда не любил этих птичек.
   - Боюсь, что с угрозами мне ты немного  переборщил.  Гликсий  предупредил
меня первым, а ты последовал его  примеру.  Скорее  всего  ты  просто  решил
слегка развлечься. Помнишь, как ты сказал  мне,  что  в  одном  из  огненных
посланий присутствуют следы ауры Гликсия? Следов Драконоборца там  не  было.
Ты это выдумал. Ты забавлялся, видя, как я обвиняю во всем Гликсия, и  зная,
что преступление совершил ты сам.
   Кемлат слушал меня молча. Маг не проявлял никаких признаков смущения и не
пытался протестовать.
   - Но зачем мне убивать своего доброго друга  Марсия?  -  спросил  Кемлат,
когда я закончил обвинительную речь.
   - Ты ненавидел своего доброго друга Марсия за то, что он когда-то увел  у
тебя из-под носа Сарию. Я говорил с бывшей хозяйкой "Русалки",  и  почтенная
дама поведала мне,  что  ты  и  будущий  сенатор  частенько  наведывались  в
таверну, когда ваша часть стояла на стенах Турая.  Женщина  помнит,  что  ты
первый сделал Сарии предложение, но она  отвергла  тебя  и  вышла  замуж  за
Марсия. Думаю, что с того времени ты его и ненавидишь.
   Кемлат даже бровью не повел.
   Капитан Ралли не знал, как поступить. Мои доказательства ему не  казались
неоспоримыми, а Кемлат был героем войны и  пользовался  всеобщим  уважением.
Капитан, ожидая приказаний, вопросительно взглянул на Калия. Настала очередь
консула задавать мне вопросы.
   -  Неужели   перстень   -   единственное   доказательство,   которым   ты
располагаешь? Если так, то Марсий мог передать его Кемлату в любое время.
   - Что ж, проверим, - сказал я и, обращаясь к Сарии, спросил:
   - Подобное возможно?
   - Нет. В день исчезновения перстень был на пальце Марсия, - ответила она,
покачивая головой.
   Сария мне поверила, и её глаза округлились от  ужаса.  Передо  мной  была
женщина, которая уже к вечеру, а может быть, и раньше накачается "дивом"  по
самые уши. Калий  приказал  задержать  Кемлата  для  проведения  дальнейшего
расследования.
   Однако капитана Ралли продолжали одолевать сомнения.
   - Почему он ждал двадцать лет, чтобы с ним разделаться?
   - Трудно сказать. Возможно, он нянчил ненависть в себе  все  эти  годы  и
убил сенатора, когда она разрослась до гигантских размеров. Возможно,  этого
и не произошло бы, не столкнись он  в  пакгаузе  лицом  к  лицу  с  Марсием.
Встреча была явно случайной. Марсий вступил в заговор с Сообществом с  целью
дать лошадям наркотик. Думаю, что Кемлат, каким-то образом узнав это,  решил
разоблачить соперника. Однако, к его глубочайшему  сожалению,  Сария  решила
продать принадлежащие мужу произведения искусства Аксилану - мелкой сошке  в
Сообществе друзей. Это случилось в то время,  когда  парень  был  на  вилле,
чтобы забрать наркотические растения. Кемлату это страшно не понравилось. Он
не хотел, чтобы в пакгаузе оставались улики, способные вывести следствие  на
Сарию. После того, как она украла  шедевры,  разоблачение  Марсия  неизбежно
привело бы к аресту его супруги-наркоманки. Поэтому Кемлат попытался  изъять
краденые предметы из пакгауза. К сожалению, его  визит  на  склад  совпал  с
походом Марсия. Думаю, Кемлат сказал сенатору  о  том,  что  хочет  сообщить
властям  о  заговоре,  после  чего  между  ними  завязалась  драка.  Кемлат,
возможно, не собирался убивать своего доброго друга, но так  уж  получилось…
Впрочем, подобный исход его вполне устраивал. После смерти соперника маг мог
без помех ухаживать за вдовой.
   Пока я говорил, капитан Ралли делал зарубки в своей памяти. Ну  и  мощная
память у этого капитана! Лично я не помнил, чтобы он что-нибудь когда-нибудь
забыл.
   - Скорее всего ты прав, Фракс. Но боюсь, что мы не  наскребем  достаточно
прямых улик, чтобы довести дело до суда. Почему ты не  выждал  ещё  немного,
прежде чем выступить с разоблачением?
   - Почему? Да потому что я сыт всем этим по горло! Меня сажали  в  тюрьму!
Меня заставляли выглядеть идиотом! И вообще все  измывались  надо  мной  как
могли!  Мне  смертельно  надоел  Кемлат!  Мне  надоела  погода!  А  особенно
недоволен я тем, как прошли бега! Я сделал свое дело -  нашел  убийцу.  Если
тебе потребуются дополнительные улики,  то  Служба  общественной  охраны  их
найдет.  В  этом  я  не  сомневаюсь.  Если  захочет,  конечно.  А  сейчас  я
отправляюсь домой.
   - Еще один вопрос,  Фракс,  и  можешь  сваливать.  Те  орки,  которых  ты
встретил в Ферии, действительно существовали?
   - Конечно! Неужели и ты думаешь, что они - плод  моего  воображения?  Это
была часть отряда, засланного к нам принцем Калазаром для  убийства  Резаза.
Макеза Громовержец прятал их до начала бегов. А Ферию он выбрал скорее всего
потому, что там климат лучше.
   Я пошел к выходу. Макри двинулась следом. Когда мы проходили  мимо  Мелии
Неподкупной, женщины сделали вид, что совсем не знают друг друга.
   - Не трать зря силы, - буркнул  я.  -  Мне  совершенно  ясно,  что  здесь
сегодня произошло.
   Сидя в ландусе на пути в округ Двенадцати морей, Макри  поигрывала  своим
мешком с деньгами. У меня тоже было  девять  сотен,  но  эйфория,  вызванная
победой, прошла, и мое настроение снова испортилось.
   - Весьма удачный день, верно? - спросил я.
   - Очень, очень удачный, - радостно пропела Макри.
   -  Удивительно,  что  к  финишу  первыми  приходили  все  эти  немыслимые
квадриги. Весьма странно. В последнем заезде я  выиграл  девятьсот  гуранов,
по