о,  красоту  которого  способны  оценить  лишь  эльфы,  я  вознамерился
продолжить путь. Но меня остановил чей-то восторженный шепот:
   - Величайший жонглер Авулы Шутан-ир-Хемас готовится к Фестивалю!
   Раздались аплодисменты, и на большом суку  появилась  сама  Шутан.  Шутан
оказалась  длинной  босоногой  особой  со  столь  же  удивительно   длинными
волосами. Зрители, судя по их реакции, не  сомневались  в  том,  что  сейчас
станут свидетелями новых чудес в искусстве жонглирования. Не потеряв надежду
получить полезную информацию по части ставок, я остановился поглазеть.
   Начала она довольно бойко с  тремя  шарами,  выделывая  обычные  трюки  и
успевая при этом корчить рожи зрителям. Подобного рода выступлений я вдоволь
насмотрелся в Турае, но вот Шутан резко повысила  темп,  добавила  четвертый
шарик и принялась легко прыгать вперед и назад по  ветке.  Толпа  взорвалась
приветственными криками.  Судя  по  реакции  зрителей,  Шутан-ир-Хемас  была
признанной фавориткой. Однако когда она попыталась прибавить  шестой  шар  к
пяти, уже летающим в воздухе, дела пошли гораздо хуже. Она его  не  поймала,
ритм нарушился, и все шарики посыпались из  рук.  Пытаясь  как-то  исправить
ситуацию, Шутан споткнулась о собственную ногу и свалилась с сука на  головы
зрителей. По толпе пронесся стон разочарования.
   - Она сегодня не в лучшей форме, - заметил один из эльфов.
   - Да, совсем утратила навыки, - согласился с ним другой.
   Еще один пробормотал, что этот Фестиваль, видимо, будет крайне  неудачным
для Авулы, и все остальные согласно закивали.  Действительно,  их  спектакль
ставил некомпетентный маг, хор по сравнению с  певцами  из  Вена  никуда  не
годился, а лучший жонглер, как выяснилось, потерял былую форму.
   - Если и Фирис-ар-Кей не победит в турнире малолеток, мы станем  всеобщим
посмешищем, - проворчал один эльф, обращаясь к своему соседу.
   Я продолжил свой путь. Эльфов  Авулы  мне  было  очень  жаль,  но  на  их
жонглера я не поставил бы ни гроша.
   День катился к вечеру. Было очень тепло, и лишь легкий  ветерок  пробегал
по озеру рядом с Древом Хесуни. Эльфов на поляне было  больше,  чем  обычно,
поскольку для того, чтобы выразить свое почтение Древу, сюда явились эльфы с
других островов. Они не обращали  на  меня  никого  внимания.  На  священной
поляне я был не единственным представителем  рода  человеческого.  У  малого
озера эльфы-гиды показывали достопримечательности поляны членам  официальной
делегации из Маттеша.
   Большое озеро начало вызывать у меня серьезные подозрения после того, как
Макри, испив из него водицы, принялась вытворять необычные фокусы. Сейчас  я
пришел сюда для того,  чтобы  сотворить  заклинание.  Эльфам  это  не  могло
понравиться. Вначале  я  хотел  навестить  озеро  рано  утром,  когда  здесь
спокойнее, но потом  передумал,  так  как  лорд  Калит  мог  оставить  здесь
часового и я был бы  весь  на  виду.  В  толпе,  как  мне  казалось,  я  мог
заниматься магией, оставаясь незамеченным.
   Я опустился на траву рядом с озерцом и как бы машинально погрузил палец в
воду. Затем  я  извлек  палец  из  воды,  капнул  озерной  водой  на  клочок
пергамента и огляделся по сторонам. Никто на меня  не  смотрел.  Да  и  кого
может заинтересовать тучный детектив, отдыхающий от своих трудов?
   Неторопливо введя себя в состояние легкого транса, я принялся нашептывать
магические слова Заклинания принадлежности - или Не-принадлежности, если вам
угодно.  Я  иногда  пользовался  этим  заклинанием,  находя  его  простым  и
достаточно эффективным.  Впрочем,  нельзя  было  исключать  и  того,  что  в
мистическом поле Древа Хесуни оно окажется совершенно бесполезным.  Я  молча
смотрел на озеро и ждал. Примерно через минуту я увидел, как  неподалеку  от
меня всплыл какой-то предмет. Я поднялся, потянулся и склонился над водой  с
видом человека,  не  имеющего  в  этом  мире  абсолютно  никаких  забот.  На
поверхности озера колыхался небольшой пакет. Я  низко  нагнулся,  якобы  для
того, чтобы поправить ботинок, схватил пакет  и  отошел  от  озера,  страшно
довольный собой. Конечно, я не очень  сильный  маг,  но  мне  тем  не  менее
удалось совершить магическое действие на глазах у эльфов и людей,  оставшись
при этом незамеченным.
   - Легче, чем подкупить сенатора, - пробормотал я, шагая по траве.
   Нырнув за дерево, я вскрыл пакет, развернул клеенчатую обертку  и  увидел
белый порошок. Я опустил в порошок палец и затем  лизнул,  чтобы  определить
вкус.
   "Диво"! Самый убойный из всех имеющихся на  рынке  наркотиков.  Проклятие
Земли  людей  появилось  в  самом  сердце  страны  эльфов.  Я  только  начал
поздравлять себя с грандиозным успехом, как чьи-то тяжелые  руки  опустились
на мое плечо.
   - Именем лорда Калит-ар-Йила вы арестованы, - услышал я.
   Я оглянулся и увидел, что окружен  по  меньшей  мере  девятью  воинами  с
регалиями лорда на туниках. Все девять держали наготове мечи.
   - Если вы попытаетесь произнести заклинание, мы пронзим вас  насквозь,  -
произнес их вождь, вырывая из моих рук  пакет.  -  Можете  ли  вы  объяснить
появление этого? - спросил он, показывая на свой трофей.
   Объяснить я, конечно, мог, но  тратить  на  этого  дурака  время  мне  не
хотелось. В любом случае они должны доставить меня к лорду Калиту,  которому
я и представлю все необходимые объяснения. Поэтому я решил поберечь  дыхание
до тех пор, пока не окажусь во дворце. Меня отконвоировали через  поляну,  а
затем предложили подняться  по  лестнице  к  Древесному  дворцу.  Однако  во
дворце, вместо того чтобы вести к лорду, меня поместили в маленькую камеру с
единственным стулом и прекрасным видом  из  зарешеченного  окна  на  вершины
деревьев.
   - За окном стоят лучники, - сказал предводитель воинства. - При  малейшей
попытке к бегству им приказано стрелять без предупреждения. Мы  не  потерпим
присутствия наркодельцов на нашей прекрасной Авуле.
   С этой тирадой он и отбыл, оставив меня в полном  одиночестве.  Вообще-то
это небольшое приключение меня нисколько не удивило.  В  Турае  и  в  других
странах Запада меня столько раз  бросали  за  решетку,  что  мне  оставалось
только ждать, когда же наконец это сделают эльфы.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

   В камере было чисто, и она превосходно проветривалась.
   На столе стоял кувшин с водой, и вскоре  после  начала  моего  заключения
охранник принес мне краюху хлеба. Через окно  этот,  с  позволения  сказать,
застенок заливали солнечные лучи, а откуда-то снизу до меня долетало хоровое
пение. Эльфы готовились к Фестивалю. В отношении комфорта тюрьма эльфов лишь
немногим уступала моим апартаментам в таверне "Секира мщения".
   Первым меня осчастливил своим посещением  посол  Турий.  Я  ещё  не  имел
возможности встретиться с  нашим  послом  на  Авуле,  поэтому  я  тепло  его
приветствовал и выразил свою глубочайшую признательность  за  столь  быстрое
появление.
   - Сколь приятно видеть, что наши послы преисполнены решимости  встать  на
защиту граждан Турая, брошенных в темницу по ложному обвинению.  Как  только
вы вызволите меня отсюда, я, представ перед заместителем  консула  Цицерием,
дам высочайшую оценку вашей деятельности.
   - Я пришел не для того, чтобы вызволять тебя отсюда, - сказал посол.
   - Неужели? - изумился я.
   - Нет. Что касается меня, то я не стал бы возражать против того, чтобы ты
провел здесь остаток жизни. Тебе неоднократно советовали  не  совать  нос  в
дела эльфов. Но ты отказывался прислушиваться к  добрым  советам.  И  вот  в
результате ты в тюрьме, чего, собственно, и следовало ожидать.
   - Неужели вас не волнует вопрос - совершил я преступление или нет?
   - Если совершил, то лорд Калит-ар-Йил тебя накажет, если нет -  отпустит.
Лорд - весьма справедливый эльф.
   - В таком случае какого дьявола вы меня беспокоите?
   - Послы Турая всегда исполняют свой долг. Я вижу, что у тебя есть хлеб  и
вода. Превосходно. Власти полностью удовлетворяют твои насущные потребности.
Теперь прощай.
   Турий ушел. Я был готов поклясться, что он получил огромное  удовольствие
от нашей беседы.
   Следующим  посетителем  оказался  представительный  эльф  в  годах.  Эльф
сообщил, что его зовут Рекис-ар-Лин и что он член Совета  старейшин.  Явился
оный член Совета старейшин в сопровождении писца.
   - Мне поручено провести всестороннее расследование этого дела,  -  сказал
он. - Итак, где вы нашли пакет с "дивом"?
   - Я достал его из озера.
   - Каким образом он туда попал?
   - Не имею понятия.
   - Как вы его смогли обнаружить?
   - Я его специально искал.
   - Почему?
   - Интуиция детектива.
   Советник Рекис выразил сомнение, но я не стал говорить ему,  что  выловил
наркотик  с  помощью  магии.  Подобное   признание   могло   доставить   мне
дополнительные неприятности. Тем не менее Рекис отказывался верить в то, что
я по чистой случайности обнаружил злополучный пакет. Тем  более  что  в  это
время на озере толпилось множество эльфов.
   - У меня создается впечатление, что вы привезли "диво" с собой из Турая.
   - Зачем мне это делать? Все знают, что эльфов "диво" не  привлекает.  Оно
на них просто не действует.
   - Вам, несомненно, было  известно,  что  на  время  Фестиваля  на  остров
прибудет много людей. Не исключено, что вы намеревались  продавать  наркотик
им. Возможно, что вы сами  настолько  пристрастились  к  наркотику,  что  не
можете без него обходиться. Так или иначе, но вы не говорите всего, что  вам
известно. Прошу вас подробно рассказать мне о всех ваших действиях с момента
высадки на Авуле.
   Я замолчал. Каждый  раз,  находясь  в  тюрьме,  я  испытываю  отвращение,
услышав требование подробно описать все  свои  поступки.  Нашу  плодотворную
беседу прервало появление Джир-ар-Эта - главного мага лорда Калита.
   -  Он  использовал  заклинание,  -  произнес  маг,  внимательно  на  меня
посмотрев. - Но какое именно, я сказать не могу.
   - Вы использовали заклинание вблизи Древа Хесуни? - ледяным тоном спросил
советник Рекис. - На острове Авула это  считается  каланиф.  И  одновременно
преступлением. Что это за заклинание?
   - Простой приворот. Я жаждал любви.
   Джир-ар-Эт произнес несколько слов, и в камере повеяло прохладой.
   - Я очистил помещение, - сказал он, обращаясь к Рекису. - Заключенный  не
сможет использовать магию для побега. Тем более что его возможности  в  этой
области вообще крайне ограниченны. Защитный талисман? - спросил он,  заметив
на моей шее ожерелье. - С Пурпурной тканью эльфов? Где вы его достали?
   - Нашел на дороге.
   Наконец  они  ушли.  Я  съел  хлеб,  но  настроение  мое  не  улучшилось.
Единственным посетителем до конца дня был  часовой,  регулярно  доставлявший
мне пищу. Я потребовал свидания с лордом Калитом, на  что  охранник  вежливо
сообщил, что лорд чрезвычайно занят.
   Наступила ночь. Мне пришлось побывать во множестве  тюрем,  и  заключение
меня не очень беспокоило. Но мне  было  страшно  жаль  потерянного  времени.
Неужели мне никто не сможет помочь? Заместитель консула  Цицерий,  например.
Или Макри. Может быть, она все ещё измывается над несчастным дитятей?  Одним
словом, я отправился спать в состоянии более злобном, чем  бывает  у  самого
злобного дракона-подранка. Проснулся я, надо сказать, ещё более злым.
   Примерно к полудню я начал серьезно  подумывать  о  том,  чтобы  оглушить
очередного  посетителя  и  бежать  из  заключения.  Но  следующим  визитером
оказался лорд Калит, и бегство пришлось отложить.
   - "Диво" - отвратительный наркотик, - начал он, сразу беря быка за  рога.
- Оно является проклятием Земель людей, и на Авуле  его  раньше  никогда  не
видели.
   - Только потому, что никто не удосужился взглянуть. И прошу вас не читать
мне лекций о недопустимости заклинаний вблизи Древа Хесуни. Если бы я  этого
не сделал, вы так и не узнали бы о "диве".
   - Вы по-прежнему утверждаете, что не привозили наркотик на остров?
   - Конечно, нет. Неужели вы серьезно в это поверили?
   - А почему я не должен этому верить? - спросил  лорд.  -  Вряд  ли  можно
сказать, что вы показали себя  человеком  здорового  образа  жизни.  На  мой
корабль вы притащили бочку пива, а когда оно у вас кончилось, то вы прибегли
к краже, похитив из кухни Осата мехи, полные  вина.  Если  вы  думаете,  что
кража осталась незамеченной, то глубоко  заблуждаетесь.  После  прибытия  на
Авулу вы посвятили большую  часть  своего  времени  поискам  пива,  поискам,
закончившимся, как мне сообщили, чудовищной попойкой в обществе оружейников.
И это произошло на следующий день после того, как вы и ваша подруга выкурили
столько фазиса, что не могли вспомнить, кто вы такие и как вас  зовут.  А  о
ваших беседах с бабочками разговоры идут по всему острову.
   - С бабочками никаких бесед не было, -  с  достоинством  сказал  я.  -  И
вообще не понимаю, куда вы клоните.
   - А клоню я к  тому,  что  вы  оказываете  разлагающее  влияние  на  моих
сограждан. Фазис на Авуле не находится под запретом, но мы не  одобряем  его
использование. И вот теперь один из достойнейших членов Совета сообщает мне,
что обнаружил в комнате дочери три палочки фазиса и что дочь его собралась в
Турай, чтобы писать там стихи. Супруга  советника  опасается,  что  её  дочь
вернется на Авулу с ребенком, прижитым от орка.
   У меня создалось впечатление, что мы несколько удалились от основной темы
беседы, и я сказал лорду Калиту, что он может критиковать меня  сколько  ему
заблагорассудится, но без моей помощи ему ни за что не удастся  узнать,  что
творится на Авуле.
   - А что здесь творится? - спросил он.
   -  Чтобы  дать   точный   ответ,   я   должен   провести   дополнительное
расследование.
   - Что бы вы ни нашли, это не сможет изменить того непреложного факта, что
Элит-ир-Мефет заколола Гулас-ар-Тетоса. Вы лично говорили со  свидетельницей
убийства.
   - Тем не менее я должен провести дополнительное расследование.
   У лорда Калита не было настроения отпускать меня на  волю.  До  Фестиваля
оставалось три дня,  и  времени  на  расследование  мне  катастрофически  не
хватало.
   - Но вы не можете казнить дочь Ваз-ар-Мефета без полного и  всестороннего
следствия, - не сдавался я.
   - О мере наказания решение ещё не принято, - ответил лорд.
   - Но зато все решили, что она виновата. Вы обязаны дать  мне  возможность
закончить расследование.
   Мой тон, видимо, задел Калита,  и  он  довольно  резко  заявил,  что  его
терпению приходит конец.
   - Прекрасно, - сказал я. - Но тем не менее должен признать, что не ожидал
увидеть в лорде эльфов существо, не умеющее проигрывать.  Аристократы  Турая
при всех их недостатках - настоящие спортсмены.  Проиграв,  они  никогда  не
опускаются до низостей.
   Калит едва не подпрыгнул от изумления.
   - Что вы хотите этим сказать?
   - Всем совершенно ясно, что вы преследуете меня за то, что я победил  вас
за игровой доской. С тех пор я не видел от вас ничего, кроме  неприятностей.
Вы мешали моим расследованиям потому, что не могли смириться с поражением.
   Я подошел к окну и повысил голос так, чтобы часовые могли меня слышать.
   - Я, конечно, понимаю, насколько неприятно чемпиону по игре в ниарит,  не
проигравшему  никому  из  эльфов,  видеть,  как  его   победитель   свободно
разгуливает по острову, рассказывая всем и каждому, насколько плохой вариант
"Дебюта арфиста" изобрел лорд Авулы. Оружейники недаром  предупреждали,  что
вы, вместо того чтобы потребовать  матча-реванша,  бросите  меня  в  тюрьму.
Настолько страшит вас возможность ещё одного поражения.
   До окна  моей  камеры  долетел  чей-то  приглушенный  смех.  Лорд  Калит,
неоднократно  доказавший  свою  храбрость  в  войне  с   орками,   подобного
оскорбления снести не мог. Поэтому уже через минуту я сидел напротив него, и
нас разделяла доска для игры в ниарит.  Доску  принес  один  из  охранников,
повинуясь приказу лорда.
   - Не трудитесь запирать дверь, - крикнул я в спину удаляющегося  солдата,
- я очень скоро выйду отсюда. Итак, лорд Калит…
   - Хватит болтать! - рявкнул Калит. - Играйте.
   Я сразу двинул вперед своих гоплитов. Калит ответил  как-то  вяло.  Но  я
заметил, что он готовит к атаке слонов и тяжелую кавалерию.
   Солнце весело освещало камеру. На  ветвях  деревьев  за  окном  горланили
попугаи. На Авуле в самом разгаре был ещё один прекрасный день. Но в  камере
дела обстояли не столь прекрасно - особенно для лорда Калита.  Вскоре  после
начала игры его силы оказались в полном беспорядке. Они превращались в  пыль
под колесами неудержимых квадриг Фракса. После довольно ровного дебюта Калит
не смог устоять против искушения бросить на  мои  линии  свои  самые  лучшие
силы. Я противостоял его наступлению до тех пор, пока его армии не оказались
в том месте, куда я и хотел их заманить. Отходя по центру, я выдвигал вперед
фланги и в нужный момент нанес ужасные фланговые удары. Его армия  попала  в
окружение, и то, что началось после этого, можно было охарактеризовать одним
словом - побоище. Его герой, разносчик чумы, арфист, маг и целитель  полегли
у подножия горы из мертвых слонов и порубленных на куски троллей.
   Калит  мрачно  взглянул  на  жалкие  остатки  своего  войска  и   признал
поражение. Я мог отправляться на свободу, как мы и условились перед игрой.
   -  А  перекусить  у  вас  здесь  не  найдется?  -   полюбопытствовал   я,
перебрасывая плащ через плечо.
   - Можете пройти на кухню, - сказал лорд Калит, мобилизуя остатки хорошего
воспитания. - Охрана покажет вам дорогу.
   - Благодарю вас. Итак, если я правильно вас понял,  мне  будет  позволено
побеседовать с моим клиентом.
   Лорд  Калит  подтвердил  свое  позволение,  что  принесло   мне   большое
облегчение. У меня не было никакого настроения опять оказаться в тюрьме.  По
пути из заключения к главному зданию дворца я повстречал двух сурового  вида
эльфов, тащивших в тюрьму ещё одного страдальца. Я сразу узнал  несчастного,
хотя имя его было мне неизвестно. Это был юный эльф, с которым на  поляне  у
трех дубов спорила поэтесса по имени Дру. У парня был пустой взгляд, он едва
держался на ногах. Охранники удерживали его в более или  менее  вертикальном
положении. Троица скрылась за дверями тюрьмы, а я скользнул в кухню.  Там  я
нашел повара Осата, которого не встречал с момента высадки. Он был  безмерно
рад  встрече,  поскольку  знал,  насколько  высоко  я  ценю  его  кулинарное
искусство.
   - Фракс! Значит, они тебя выпустили?! А в кухне говорили, что лорд  Калит
был готов утопить в море ключи от твоей камеры. Что случилось? Неужели посол
внес за тебя выкуп?
   - От посла города-государства  Турай  пользы  здесь  не  больше,  чем  от
одноногого гладиатора на арене. Нет, для освобождения я пустил  в  ход  свои
неисчерпаемые резервы. Я выиграл у вашего лорда ещё одну партию в ниарит.
   Осат расхохотался от души. Примеру  шефа  последовали  и  его  помощники.
Эльфов снова  забавлял  проигрыш  Калита,  что  говорило  о  том,  что  даже
обожаемым лордам не следует во всеуслышание хвастаться своей  непобедимостью
за игровой доской. Хвастовство всех раздражает.
   Осат начал  громоздить  передо  мной  горы  яств,  а  я  приступил  к  их
уничтожению.
   - У меня к тебе несколько вопросов, Осат, - сказал я между глотками.
   - Мы не имеем права говорить тебе об Элит, Фракс, - с сомнением в  голосе
произнес повар. - И нам крайне затруднительно…
   - Я и не собираюсь толковать с тобой об Элит. Я хочу  спросить,  намерены
ли ты и  твои  коллеги  по  кухне  сделать  во  время  Фестиваля  ставки  на
жонглеров?
   Уже через мгновение я обнаружил, что  нахожусь  в  окружении  Осата,  его
помощников и невесть откуда взявшихся поварят.
   - Собираемся, - ответил шеф, а все остальные  дружно  загалдели,  выражая
свое  согласие.  -  Я  собирался  поставить  на  молодую  Шутан-ир-Хемас,  -
продолжил он. - Я не раз и не два видел её  фантастические  выступления.  Но
сейчас, как я слышал, она совсем не в фо