города,  чтобы  успеть  перехватить  двух  склонных  к  преступлениям
эльфов.
   На  усыпанных  обломками  и  трупами  улицах  царит  хаос.  Муниципальные
служащие начинают складывать тела в казенные фургоны, и у них есть  из  чего
выбирать. Южная часть  города  затоплена  водой  из  разрушенного  акведука.
Солнце печет так, что над водой клубится пар. Для того  чтобы  добраться  до
округа Двенадцати морей, у меня уходит уйма времени, и к тому моменту, когда
передо мной открывается порт, я уже истекаю потом, а сил  осталось  лишь  на
то, чтобы изрыгать проклятия.
   Передо мной вдруг вырастает  гигантская  фигура  и  хватает  скакуна  под
уздцы. Конь резко останавливается,  а  я  едва  не  вылетаю  из  седла.  При
ближайшем рассмотрении оказывается, что это Карлокс.
   - Значит, ты ухитрился пережить бунт, -  рычит  он.  -  Хорошо.  В  твоем
распоряжении еще три часа.
   -  Карлокс,  -  ласково  говорю  я,  -  ты  туп,  как  орк,  и  даже   не
представляешь, насколько ты мне надоел.
   С этими словами я изо всех сил бью  его  сапогом  в  рожу,  и  он  тяжело
опускается на землю.  Совершив  этот  героический  поступок,  я  пришпориваю
скакуна, и тот начинает раздвигать грудью толпу несчастных обитателей  нашей
округи, многие из которых потеряли в пожаре свои  жалкие  жилища.  Там,  где
раньше стояли громадные шестиэтажные здания, виднеется небо. Все эти нелепые
строения превратились  в  груду  дымящихся  развалин,  на  которые  пожарные
продолжают лить воду. Конь начинает выражать протест. Перевозка моей туши по
такой жаре явно не доставляет ему радости. Однако я  заставляю  его  и  себя
продолжить путь.
   - Фракс! -  кричит  Макри,  с  мечом  в  одной  руке  и  сумкой,  набитой
манускриптами, - в другой. Оказывается, она идет на занятия по математике.
   - Макри, ты безумная женщина! Никаких занятий сегодня не  будет!  Колледж
Почтенной федерации в огне, а профессора попрятались в подвалах. По  крайней
мере те из них, которые остались живы...
   Макри страшно огорчена.
   - Ты уверен?
   - Конечно, уверен. А теперь, если  хочешь  присутствовать  при  окончании
дела, взбирайся на моего коня.
   Макри садится на лошадь позади меня, и та  яростно  протестует.  Надеюсь,
что Лисутарида сможет вернуть здоровье своей животине.
   - Куда мы направляемся?
   - В порт. За эльфами. Это они  украли  Пурпурную  ткань!  И  "диво"  тоже
уперли они!
   Макри не может поверить, что среди эльфов встречаются правонарушители.
   - Но ведь Каллис - целитель, - неуверенно тянет она.
   - После встречи со мной ему потребуется все его искусство. Подумай, может
ли кто-нибудь другой, кроме эльфов, незаметно подобраться к Сарине и Ханаме,
чтобы хватить их по голове?  И  припомни  их  неожиданное  появление  в  тот
момент. когда Сарина готовилась нас  прикончить  за  городом.  Они  за  нами
следили, Макри. И  все  время  использовали  меня  в  своих  целях.  Те  еще
представители властелина эльфов! Они сами охотились за тканью.
   - Эльфы-преступники?!
   - Именно. Каким надо быть идиотом, чтобы поверить им на слово!
   Макри интересуется, почему я первым делом не проверил их полномочия.
   - Да потому, что они сразу отвалили мне кучу денег!  И  вообще  перестань
задавать глупые вопросы.
   В тот момент, когда мы оказываемся в гавани, конь  окончательно  бунтует,
отказываясь сделать хотя бы один шаг. Мы слезаем со скакуна  и  оглядываемся
по сторонам. Несколько судов затонуло в порту,  еще  несколько  дотлевают  у
своих причалов. Лишь один корабль сохранил приличный вид, и его капитан явно
настроен покинуть город как можно скорее. Когда мы  подбегаем  к  судну,  он
готовится отдать приказ поднять якоря.
   Морской волк рассматривает нас с явным изумлением. Я бы на его месте тоже
удивился, увидев перед собой здоровенного, жирного, истекающего потом  парня
- в разорванной одежде и неимоверно грязного, а рядом с ним -  экзотического
вида женщину в кольчужном бикини и с мечом в руке.
   - Далеко собрались? - интересуется капитан.
   - Никуда не собрались, - отвечаю я. - Просто ищем эльфов.  Может,  они  у
вас на борту?
   Он смотрит на меня ничего не выражающим взглядом. Такой  взгляд  в  Турае
весьма распространен и означает, что надо раскошелиться.  Я  протягиваю  ему
гуран.
   - Только что поднялись, - говорит он. - Носовая каюта. Отходим через  три
минуты, если вы к тому времени останетесь на борту, поплывете с нами.
   Мы с Макри мчимся по палубе мимо готовящихся к  отплытию  матросов.  Они,
как и их  капитан,  весьма  удивлены  нашим  видом.  Многие  моряки  ранены,
ушиблены или обожжены, но, несмотря на это, работают  споро.  Неудивительно.
Чтобы плавать по этим морям, надо быть очень крутым парнем.  На  носу  судна
всего лишь одна каюта. На торговцах подобного рода пассажиры обычно занимают
первое свободное место на палубе, а каюта  предназначена  только  для  самых
состоятельных.
   Я ногой открываю дверь, мы вбегаем в  каюту.  Я  оказался  совершенно  не
готов к открывшейся моему взору картине  и  временно  теряю  дар  речи.  Оба
пассажира убиты ударом кинжала в грудь. Я вовсе не уверен в том, что  сердца
эльфов расположены там же, где и у людей.  Но  так  или  иначе,  мои  бывшие
клиенты определенно мертвы.
   Я замечаю, как при виде распростертого на полу юного красавца-целителя на
лицо Макри набегает тень печали. Но она настолько привыкла  к  виду  смерти,
что уже через мгновение грусть ее покидает. Я же не грущу ни  секунды,  зато
дьявольски удивлен. То, что на палубе  нет  никакого  шума,  означает  одно:
никто на судне не догадывается  о  случившемся.  Однако  убить  двух  эльфов
незаметно - дело весьма непростое. Я изучай орудия убийства. Ими оказываются
два небольших метательных ножа, брошенных со смертельной  точностью,  прежде
чем жертвы поняли, что происходит.
   - Похоже, на сей раз им попался достойный противник по части  незаметного
проникновения, - бормочу я и приступаю к осмотру каюты.
   "Диво" я нахожу  под  койками,  но  никаких  следов  Пурпурной  ткани  не
обнаруживаю. С палубы доносится команда капитана об отходе. У меня возникает
желание прихватить с собой "диво", но особой надобности в  этом  нет.  Кроме
того, я опасаюсь, что привлеку к себе чрезмерно пристальное  внимание,  если
побегу по палубе с тяжелым грузом. В этот момент я  вижу,  что  из  открытой
сумки целителя на пол высыпались какие-то растения,  среди  которых  замечаю
несколько листков лесады. Я собираю драгоценные листки и  кладу  их  в  свою
сумку.
   - Потеря этой зелени явилась  бы  непростительной  ошибкой,  -  говорю  я
Макри. - В состояния иохмелья они незаменимы.
   - Можешь не объяснять. Фракс, хотя я никогда раньше не  замечала  у  тебя
склонности обирать мертвецов.
   Мы выходим из каюты и шагаем по палубе с таким видом,  словно  ничего  не
случилось.
   - Может, нам стоит сообщить капитану о том, что его пассажиры убиты?
   - С какой стати? Чтобы нарваться на очередные  неприятности?  Из-за  двух
дохлых эльфов власти разберут на части все судно, и пройдут  недели,  прежде
чем оно сможет выйти в море. А нам целый месяц придется отвечать на  вопросы
Службы общественной охраны. А если мы  промолчим,  капитан  просто  выбросит
трупы в море, как только они будут обнаружены. Полагаю, что они  уже  успели
оплатить свой проезд. Кроме того, он получит в  качестве  компенсации  шесть
упаковок "дива". Поэтому лучше будет пустить все на самотек.
   Я устал так, как не уставал ни один человек  в  мире.  У  меня  почти  не
осталось сил даже на то, чтобы добраться до дома.
   Значительная часть улицы Совершенства  изменилась  до  неузнаваемости.  В
этих местах от  домов  остались  лишь  одни  обгорелые  коробки.  По  округу
Двенадцати морей все еще снуют фургоны,  в  которые  муниципальные  служащие
продолжают складывать тела. "Секира мщения" пострадала изрядно,  но  все  же
цела. Когда у Гурда поехала крыша и он принялся  свирепо  размахивать  своей
боевой секирой, мало кто осмелился приближаться к его заведению.
   Я карабкаюсь по ступеням, вхожу в свое жилье и без сил валюсь на то,  что
осталось от моей кушетки.

ГЛАВА 30

   От удара моего сапога на морде Карлокса образовалась отвратительная рана.
Я узнал об этом только тогда, когда он  склонился  надо  мной  с  обнаженным
мечом в руке.
   - Ты когда-нибудь научишься стучать перед тем, как войти? - рычу я.
   - Дверь была открыта, - отвечает Карлокс. Я  все  еще  лежу  на  кушетке,
поскольку острие его меча затрудняет мне подъем. Карлокса сопровождают  пять
бандитов. Они желают получить деньги, которые я им задолжал. Но денег у меня
нет.
   - Оркская сучка куда-то свалила, - заявляет  Карлокс,  словно  читая  мои
мысли. (А я так надеялся, что Макри явится мне на выручку!) - Гони монету! -
продолжает он.
   - Я жду выплату, и бабки с минуты на минуту поступят, - отвечаю я.
   То, что я им говорю, - сущая правда. Цицерий должен мне кучу денег за то,
что я спас его сыночка от суда и сумел оправдать  принцессу.  Объяснить  это
Карлоксу я, к сожалению, не могу. Но даже если бы и мог, на него  мои  слова
не  произвели  бы  никакого  впечатления.  Карлокс  получит  гораздо  больше
удовольствия, если я окажусь несостоятельным должником.
   - Ну как, успел приготовить заклинание? - спрашивает он, прекрасно  зная,
что никаких заклинаний у меня нет. - Не подготовил,  значит?  Плохой  же  ты
маг, Фракс. Такой же, как и детектив. А вот то,  что  ты  плохо  играешь  на
бегах, я сказать не могу. Играешь ты не просто плохо, а дерьмово!  И  почему
тебе так не везет? Но утешься, толстячок, прошлое невезение может показаться
пустяком по сравнению с тем, что тебя ждет сейчас.
   Один из бандитов хохочет. Вся  пятерка,  обнажив  как  по  команде  мечи,
приближается ко мне.
   - Что здесь происходит? - спрашивает родной голос.
   Это - Цицерий. Кто бы мог подумать, что его появление способно  доставить
мне такую радость? С мрачным видом он входит в  мою  -  в  который  уже  раз
разгромленную - комнату.
   - Не слышу ответа, - продолжает Цицерий, глядя Карлоксу прямо в глаза.
   Карлокс явно испытывает некоторую неловкость. И  не  только  потому,  что
Цицерий  слишком  большая  шашка  для  бандита,  но  и  в  силу  того,   что
традиционалисты привлекают ребят из Братства  для  боевого  прикрытия  своих
сторонников во время выборов.
   - Сугубо личное дело, претор, - несколько смущенно объясняет Карлокс.
   - Долг за проигрыш на бегах, вне сомнения, - говорит Цицерий.
   Все верно. Я почему-то совсем забыл, что о моем долге  давно  знает  весь
город.
   Цицерий дает знак своему адъютанту. Адъютант  вносит  сумку,  отсчитывает
нужное число монет и вручает их Карлоксу.
   - А теперь - прочь! - командует  претор.  Бедный  Карлокс!  Подобный  ход
событий ему не нравится, и он печален,  как  ниожская  шлюха.  Ведь  он  так
надеялся как следует меня  обработать...  Карлокс  выходит  первым,  за  ним
следуют его люди.
   Я поднимаюсь с кушетки. В отличие  от  Карлокса  этот  ход  событий  меня
вполне устраивает. Я выражаю свою благодарность претору, но тот  смотрит  на
меня осуждающе и читает лекцию о том, что играть в азартные игры  неразумно,
а ставить не на ту квадригу и вовсе глупо.
   - Сумма, выданная на погашение долга, будет вычтена из вашего гонорара.
   Цицерий в своей роскошной тоге на фоне разгромленной комнаты выглядит как
никогда нелепо.
   - С принцессы сняты все обвинения, - сообщает он. - Дракон был  умерщвлен
орками, работающими в  посольстве,  что,  несомненно,  является  проявлением
борьбы за власть в их среде. Служба общественной охраны  недавно  обнаружила
тела драконоубийц в округе Двенадцати морей.
   Все, что говорит претор, - беспардонная ложь. Эту историю изобрел епископ
Гжекий, чтобы обелить, как он и обещал, имя принцессы.
   - Посол орков очень недоволен, однако не может  резко  протестовать,  так
как несколько орков были застигнуты в церкви - в святом для нас месте,  куда
оркам заходить категорически запрещается. Наш добрый король испытал  чувство
облегчения, когда узнал, что его дочь не предается противоправным  занятиям.
Подобный исход всех удовлетворил,  хотя,  полагаю,  на  самом  деле  события
развивались по-иному.
   Я говорю ему, что интуиция его не обманывает, и подробно рассказываю, как
было дело. При этом я не забываю поведать и о недостойном  поведении  самого
епископа Гжекия. Претор буквально шокирован  масштабом  махинаций  служителя
Церкви. Я надеюсь, что с этого момента влияние Гжекия при королевском  дворе
начнет неуклонно снижаться. Епископ наверняка зол на меня, поэтому будет  не
вредно настроить против него Цицерия. Претор обеспокоен полученными от  меня
сведениями и спешит уйти, но все же  находит  время  сказать,  что,  по  его
мнению, с порученной работой я справился вполне успешно.
   Еще бы! С принцессы сняты обвинения, и скоро город будет знать,  что  всю
заваруху начали ненавистные орки, решившие украсть Пурпурную  ткань  эльфов.
Думаю, в этом есть доля истины. Все беды начались с того момента, когда  они
наняли для кражи ткани Гликсия, но  вскоре  события  стали  развиваться  так
стремительно, что орки утратили над ними контроль.
   Претор также сообщает мне, что проинформировал посла  Ниожа  о  том,  что
Аттилана  убили  орки,  поскольку  молодому  атташе  стало  известно  об  их
преступных намерениях. Претор - очень  умный  человек.  Подобное  объяснение
дает возможность нашему городу выиграть время. Однако я не сомневаюсь в том,
что Ниож нас рано или поздно все равно уничтожит.
   Я, честно говоря, не знаю, кто убил дипломата  -  понтифекс,  встреченный
мною рядом с его домом, или эльфы. Скорее  всего  -  эльфы.  Однако  теперь,
когда вина за убийство возложена на орков, это не имеет никакого значения.
   - Наши союзники эльфы, отправившие Пурпурную ткань в Турай, удовлетворены
не полностью, - продолжает Цицерий. - Мы, конечно, можем  во  всем  обвинять
орков, но ткань тем не менее не обнаружена. Да, кстати! Вам неизвестно,  где
она может находиться?
   Я качаю головой, ожидая, что Цицерий сейчас начнет допрос с пристрастием,
Я еще не совсем забыл, как консул Калий обвинял меня во лжи. Однако, к моему
немалому удивлению, претор оставляет эту тему.
   - Что же, - говорит он, - я не могу требовать от вас чудес. Я  благодарен
вам уже за то, что вы  не  допустили  суда  над  моим  сыном  и  спасли  его
репутацию. Так же как и репутацию принца. Моральную проблему, заслуживает он
того или нет, мы оставляем в стороне.
   Претор направляется к  выходу.  Однако  у  самой  двери  останавливается,
оборачивается и произносит:
   -  Принцесса  Ду-Акаи  просила   меня   передать   вам   ее   глубочайшую
признательность.
   С этими словами Цицерий резко  распахивает  дверь  и  выходит.  Помещение
заполняет запах дыма от тлеющих на улице зданий.
   Я размышляю над последними  словами  претора.  Неплохо.  Совсем  неплохо.
Принцесса меня полюбила, и, пользуясь этим, я, возможно, смогу вскарабкаться
по социальной лестнице на пару ступеней выше. Не  исключено,  что  мне  даже
удастся выбраться из округа Двенадцати  морей.  Едва  за  претором  успевает
закрыться дверь, как в комнате возникает Макри. Почти все время  его  визита
она проторчала за другой дверью. И, естественно, подслушивала.
   - Похоже, что твоя судьба меняется к лучшему. Фракс. Все тобой  довольны.
Городские власти. королевская семейка... Даже ребята из  Братства  слезли  с
твоего горба.
   Я согласно киваю. То, что она говорит,  -  сущая  правда.  Мое  положение
теперь гораздо лучше, чем было несколько дней  назад.  Часть  моих  недругов
усмирена, другие отбыли в неизвестном направлении. Остались,  правда,  члены
Братства, которые держат на меня зуб за то, что  я  вмешиваюсь  в  их  дела.
Гликсий Драконоборец, увы, пережил беспорядки  и  наверняка  попытается  мне
отомстить. Но ни Братство, ни колдун меня не пугают. С ними я уж  как-нибудь
разберусь.
   Я едва не падаю, споткнувшись о  какой-то  валяющийся  на  полу  предмет.
Оказывается, что  это  бутылка  пива,  когда-то  случайно  закатившаяся  под
кушетку. Вылив в себя почти  все  содержимое  бутылки,  я  долго  смотрю  на
обгорелые руины домов за окном.
   - Похоже, ты все же чем-то недоволен, - замечает Макри.
   - А по-моему, я доволен всем, - отвечаю я, поворачиваясь к ней.
   - Почему же в таком случае ты печален, как ниожская шлюха?
   Я не спеша приканчиваю пиво и ровным голосом произношу:
   - Мне не нравится, когда меня пытаются обвести вокруг пальца, Макри. Даже
если это делаешь ты.
   Макри изумленно поднимает брови, но я  говорю  ей,  чтобы  она  перестала
строить из себя невинность.
   - Ты же прекрасно знаешь, что Пурпурную ткань  эльфов  украла  Ассоциация
благородных дам. И перестань делать вид,  будто  ты  удивлена  и  шокирована
моими словами. Это у  тебя  плохо  получается,  поскольку  ты  слишком  мало
времени провела в цивилизованном обществе.
   Макри не перестает удивляться, заявляя, что понятия не имеет, о чем  идет
речь.
   - Ах вот как? А я-то, глупец, все время спрашивал себя,  какое  отношение
ко всему этому имеет Ханама. Убийцы не разыскивают похищенные  предметы,  их
призвание - убивать людей. Конечно, они могли  стремиться  заполучить  ткань
для своей Гильдии, чтобы создать защищенную от воздействия магии комнату. Но
если так, то почему в деле принимала участие только одна Ханама?  Почему  за
тканью не охотились и другие убийцы?  Ведь  их  так  много.  Даже,  пожалуй,
слишком. Но на моем пути постоянно появлялась только она. Избавиться от этой
женщины довольно трудно, и это вчера почувствовали  на  себе  знакомые  тебе
эльфы, Макри продолжает хранить молчание. Я же продолжаю говорить:
   - Едва увидев мертвых эльфов, я понял, что их убила Ханама. Ножи  прон  -
зили их сердца раньше, чем они  успели  понять,  что  происходит.  Прекрасно
сработано!  Но  сделать  это  крайне  сложно  с  учетом  того,  что   эльфов
практически невозможно застать врасплох. Кроме того, всем  известно,  что  в
случае опасности скорость всех их движений значительно  возрастает.  Но  эти
двое, видимо, двигались недостаточно  быстро,  чтобы  увернуться  от  ударов
Ханамы. Ранее им удалось оглушить  ее  только  потому,  что  она  наполовину
утонула в накатившей на нас волне. Поначалу я удивлялся, каким  образом  она
догадалась, что ткань у эльфов. Я был готов поклясться,  что  сообразил  это
первым. Но потом вспомнил, что упоминал об эльфах в присутствии принцессы  и
чуть позже в доме Лисутариды. Одна из них сообщила о моем  открытии  Ханаме.
Причем сделала  это  очень  быстро.  Чудная  компания  эта  твоя  Ассоциация
благородных дам, Макри! Подумать только... Принцессы. Убийцы. Волшебницы.  И
работающие в таверне девицы.
   Закончив свою речь, я принимаюсь сверлить Макри взглядом.
   - Итак, ты хочешь сказать, что я снабжала их  информацией?  -  произносит
она. Судя по тону, мои слова ей совсем не нравятся.
   - А разве нет?
   - Нет! И если  Ассоциация  благородных  дам  действительно  охотилась  за
Пурпурной тканью эльфов, это для меня новость. Но зачем, по-твоему,  она  ей
потребовалась?
   - По той же самой причине, в силу которой в нашем городе крадут и  другие
предметы. Ассоциация похитила ткань ради денег. Ты сама  говорила  мне,  что
благородным  дамам  необходимо  добыть  пятьдесят  тысяч,   чтобы   выкупить
лицензию. Ящик для сбора пожертвований в округе Двенадцати морей  много  вам
принести не сможет. Но солидные тридцать тысяч, которые  можно  выручить  за
ткань, существенно меняют дело.
   Макри все возмущенно отрицает.
   - Я даже не думаю, что Ханама входит в Ассоциацию благородных  дам.  Ведь
она же профессиональная убийца!
   - Что с этого? Может, она считает, что дела в Гильдии идут не так хорошо,
как надо,  и  надеется,  что  для  улучшения  положения  Ассоциация  поможет
продвинуть на руководящие посты в Гильдии убийц побольше женщин. И теперь