а помощь.
     - Долбаная тварь! - Стегнер наконец отшвырнул от себя Люси и двинулся к Клер, наводя на нее ружье.
     В этот миг фонарь внезапно погас, и в сарае сразу же наступила кромешная тьма. Не раздумывая ни секунды, Клер бросилась на землю и откатилась в сторону. Она сделала это вовремя, поскольку Стегнер выстрелил сразу же, как только погас фонарь. Из ствола вырвался сноп искр, и пуля с хрустом расщепила бревно в том месте, где секунду назад стояла Клер.
     Стегнер передернул затвор и выстрелил наугад еще два раза, начиняя свинцом стены сарая. Клер не видела его, но догадывалась, что он растерянно озирается, не понимая, куда она делась. Клер поползла к двери.
     - Стегнер, я здесь! - крикнула она, желая увести его подальше от Зака.
     Раздался еще один выстрел, а затем наступила тишина, в которой послышался сухой щелчок бойка. Стегнер, изрыгая ругательства, снова передернул затвор и нажал на курок, но выстрела не последовало - в магазине кончились патроны.
     Клер мгновенно поднялась с земли. В эту же самую секунду фонарик вновь ожил, и в сарае стало чуть-чуть светлее. Бросив быстрый взгляд в ту сторону, где на земле сидел Стегнер, она в изумлении застыла на месте. Зак стоял во весь рост, и его руки, опутанные цепями, были занесены над головой для удара. Услышав звон цепи, Стегнер вздрогнул и начал поворачивать голову.
     - Ах ты...
     Он не успел договорить, поскольку Зак обрушил ему на голову сначала один страшный удар, затем второй. Что-то хрустнуло, и кровь начала заливать Бэму лицо. После третьего удара тело Стегнера обмякло, глаза закатились, и он завалился на бок.
     - Ты жив! - Клер бросилась к Заку.
     - Как видишь. Но упаси меня господи когда-нибудь попасть тебе под горячую руку! - с трудом произнес Зак и криво улыбнулся разбитым ртом. - Ты сражалась, как разъяренная львица. - Он наклонился и потрепал связанными руками Люси по голове. - Ты, девочка, тоже геройски себя вела.
     Клер обвила его шею руками.
     - Господи, Зак, как же я тебя люблю! - Она нежно поцеловала его. - Слава богу, что ты вовремя пришел в сознание. Мне страшно подумать, что сделал бы Стегнер, если бы ты не очнулся.
     Зак снова усмехнулся.
     - Ловко я провел его? - Он подмигнул ей и тут же поморщился от боли. - На самом деле я не терял сознания, но, когда в сарай ввалился Стегнер, я пришел в полное отчаяние. Первое, что мне пришло в голову, это притвориться, будто я отключился, - что я и сделал. Я лежал и ждал, когда у меня появится возможность незаметно подобраться к нему. На счастье, он забыл, что в магазине всего лишь пять патронов, и стал палить из ружья во все стороны. Я боялся только, что он случайно попадет в тебя.
     - Боже, как я счастлива, что все обошлось...
     Она внезапно замолчала: снаружи раздались громкие возгласы, затем - топот бегущих людей. Посетители ночного клуба, услышав стрельбу, высыпали наружу и помчались к сараю, а еще через две-три минуты, заливая округу пронзительным воем сирены, подъехала машина "Скорой помощи".
     Стегнер так и не пришел в себя, но у него в кармане нашли ключ от наручников и освободили Зака от оков.
     Клер не отходила от него ни на шаг; когда его на носилках несли в машину "Скорой помощи", она шла рядом и держала его руку в своей. Однако в госпитале Зака сразу же повезли в комнату для осмотра, и ей ничего не оставалось, как набраться терпения и ждать, когда к ней выйдет врач. Вскоре в больницу приехал Игер, за ним следом примчались Пол и Анжела.
     - Шерифу здорово досталось, - сообщил вышедший к ним врач. - У него сломано несколько ребер, повреждена нога, множество ушибов, но все это не так страшно, как разрыв селезенки. Его нужно срочно оперировать.
     Врач начал объяснять, что организм у Зака крепкий и после операции он сможет вести полноценную жизнь,
     Но Клер его уже не слушала, впав в какое-то оцепенение. Почему Заку всю жизнь приходилось страдать?! Когда же наконец его мучения закончатся?
     - Он просит, чтобы вы были рядом с ним, - закончил врач, обратившись к Клер, и показал ей, где находится предоперационная.
     - Что с Лобо? - Зак поднялся на локтях, когда Клер подошла к нему.
     - Он сейчас в ветлечебнице, ему гораздо лучше. - Клер взяла его за руку, на которой виднелись кровавые ссадины от цепей, и рассказала, какой путь проделал Лобо, чтобы предупредить ее. - Ты должен благодарить его - это он спас тебя от смерти.
     - Лобо молодец, но если бы не ты, я бы уже давно был на том свете. Когда Стегнер опутал меня цепью, я подумал, что вот теперь-то мне крышка.
     - Я люблю тебя, Зак! - Клер едва сдерживала слезы. - Знаешь, после того как я провела с тобой первую ночь, я сказала отцу, что мы встречаемся. Я ни от кого не хотела скрывать, что люблю тебя, поверь мне!
     Зак улыбнулся.
     - Я верю тебе, но почему ты не сказала мне об этом раньше?
     - Я боялась, что ты не правильно поймешь меня. Ты мог подумать, что взамен я жду от тебя каких-то обязательств... Теперь я понимаю, как это было глупо. А когда меня арестовали, отец приходил в участок. Он сказал, что поможет мне, если я дам слово больше не встречаться с тобой, но я отказалась. - Она поцеловала его в голову. - По-моему, уж лучше томиться за решеткой, чем быть свободной и презирать, себя за то, что я предала свою любовь.
     Зак, Казалось, был потрясен. Он потянулся к Клер, но его раны сразу же напомнили о себе резкой болью, и он вновь откинулся на подушку.
     - Я люблю тебя, Клер. Извини, что не сказал тебе это раньше. Ты не сердишься на меня?
     - Нет, я счастлива, что все неприятности остались позади...
     В этот момент подошли санитары. Клер попросили выйти в коридор, а Зака повезли в операционную.
     - Я буду ждать тебя здесь, - Она выпустила его руку из своей и отошла в сторону.
     - Лучше поезжай домой - тебе наверняка хочется принять ванну. И не забудь добавить в воду побольше душистого шампуня!
     Клер улыбнулась, но по мере того как Зака увозили все дальше от нее, улыбка увядала на ее губах. В холле она сразу же подошла к зеркалу и пришла в ужас. Все ее попытки привести в порядок растрепанные волосы, в которых запутались соломинки, и оттереть грязь с лица успехом не увенчались. И как ее только пустили в больницу в таком виде!
     Дома Клер сразу же приняла душ. Она два раза помыла голову с шампунем, вылила на себя флакон жидкого мыла, а затем еще долго стояла под горячими струями воды и только потом решилась выйти из ванны.
     В больницу она вернулась, когда Зака перевозили в послеоперационную палату. Она села в кресло рядом с кроватью и взяла его руку в свою, решив провести остаток ночи не смыкая глаз.
     - Я люблю тебя, - прошептала Клер. Хотя Зак все еще был под действием наркоза и не мог ее слышать, ей показалось, что его ресницы дрогнули...
     Утром ее разбудил солнечный свет. Она быстро выпрямилась в кресле и растерянно заморгала, со сна не сразу вспомнив, что находится в больнице. Зак уже проснулся и с улыбкой смотрел на нее.
     - Больше всего на свете я хочу, чтобы каждый день начинался с тебя. Хочу просыпаться и видеть рядом с собой тебя - твое лицо, губы, глаза... Ты согласна выйти за меня замуж?
     - Мог бы и не спрашивать - конечно, да!
     Лицо Клер осветилось счастливой улыбкой, они оба одновременно, словно по команде, произнесли:
     - Я люблю тебя, - и рассмеялись.
     Они знали, что теперь их ничто не разлучит.

Эпилог

     Открытие выставки работ Зака П. Коултера состоялось ровно через год, во время очередного фестиваля искусств в Таосе. В салоне "Восходящее солнце" яблоку негде было упасть. Клер была счастлива, но не потому, что многие из работ ее мужа были уже куплены, а потому, что самый одаренный скульптор, которого она когда-либо знала, любил ее.
     Клер почувствовала на себе его взгляд и улыбнулась ему. Зак подмигнул и продолжил разговор с Тохоно, которого он знакомил со своими новыми работами. Сейчас старый вождь рассматривал большую композицию в бронзе, изображавшую Лобо, Люси и их потомство - четырех щенков, появившихся на свет этой весной.
     - Они как живые, - заметил Игер.
     Он только что обменялся приветствиями с новым начальником полиции Таоса и вместе с Клер подошел к последней работе Зака. Клер с лучащимися, счастливыми глазами просто кивнула в ответ. Игер сейчас возглавлял управление ФБР в Санта-Фе. Его приглашали в Вашингтон на более высокую должность, но он отказался, и Клер с Заком были этому очень рады.
     - Когда я смогу забрать своего щенка домой? - спросил он.
     - Ты еще не передумал? Уверен, что тебе нужен пес, в котором смешалась кровь овчарки, волка и золотистого ретривера? Это же гремучая смесь! Он задаст тебе хлопот, вот увидишь. - По правде говоря, Клер просто не хотелось расставаться с щенками.
     - Именно о таком щенке я и мечтаю - чтобы он вырос умным, красивым и сильным, как его родители. Если бы не они, Стегнер натворил бы много бед.
     - Ты прав. - Клер нахмурилась. Каждый раз, когда она вспоминала, что Зак был на волосок от смерти, ее сердце начинало тревожно биться.
     Зак, словно почувствовав ее тревогу, повернул голову и посмотрел на нее. В его взгляде застыл вопрос: "Что-то не так?" Клер поспешила улыбнуться, чтобы его успокоить, но он уже шел к ней. Игер пожал Заку руку, перебросился с ним парой слов и направился в бар, а Зак обнял ее за талию и, прижавшись щекой к волосам, прошептал:
     - Мне показалось, что ты чем-то обеспокоена? Что-нибудь случилось?
     - Нет-нет. Все просто прекрасно. - Клер улыбнулась и, глядя в его голубые глаза, уже в который раз удивилась, как же она была слепа и глупа, что раньше сомневалась в его любви.
     - Почему ты стоишь у дверей? Пойдем к гостям. Или ты кого-то ждешь?
     - Да.
     Зак указал головой на Пола и Анжелу, стоявших у бронзового орла, которого он сделал по их личному заказу.
     - Уинфри уже пришли.
     На Рождество Пол и Анжела поженились. После медового месяца они объявили своим друзьям, что решили не уезжать из Таоса.
     - Да, я знаю. - Клер быстро поцеловала его в щеку. - Я жду другого человека.
     Зак нахмурился.
     - Ты ждешь отца? Клер, я прошу тебя только об одном: если он не придет, не расстраивайся, обещаешь?
     - Да, конечно, - вздохнула Клер.
     Она уже давно смирилась с тем, что отец вычеркнул ее из своей жизни. Он не отвечал на ее звонки и сам не звонил ей, он не пришел даже на ее свадьбу. Алекс Холт с головой ушел в банковский бизнес, чтобы за работой забыть о существовании дочери и ее мужа.
     - Не беспокойся, я жду не его.
     - Да? Если не его, то кого же?
     - Потерпи немного, скоро сам увидишь... - Клер оглянулась и радостно воскликнула:
     - Мод, как я рада тебя видеть! Спасибо, что прилетела.
     - Здравствуйте, мои дорогие. Как вы поживаете?
     - Мы - прекрасно, лучше расскажите о себе, - улыбнулся Зак. - Изредка мы получали ваши открытки, но не знаем, чем вы занимались, где побывали, что видели...
     - Я немного попутешествовала, затем вернулась во Флориду, купила дом и начала разводить цветы. Мне там нравится. - Мод окинула взглядом Клер и ахнула:
     - Как же я сразу не заметила! Ты ждешь ребенка?
     - Да, я уже на седьмом месяце, - рассмеялась Клер. - Мод, ребенку нужна бабушка. Нам бы очень хотелось, чтобы ты нянчила его.
     - Я?! - Мод растроганно посмотрела на них. - Боже, я буду просто счастлива.
     - Спасибо, Мод. А теперь извините, я вас на минутку оставлю.
     Положив руку на ноющую поясницу, Клер медленно, вперевалку пошла в заднюю комнату, чтобы немного отдохнуть. "Надеюсь, что растить ребенка Зака будет легче, чем носить его, - с улыбкой подумала она. - Должно быть, я сейчас напоминаю большую утку".
     В кабинете она осторожно села в кресло и устремила взгляд на бронзовую статуэтку вождя апачей, которую Эми оставила ей. Теперь статуэтка стояла у нее на столе - как память о любимой и любящей матери.
     Клер положила руку на живот и почувствовала, как ребенок пошевелился у нее во чреве. В этот момент из зала донесся радостный голос Зака, а затем послышался дружный смех.
     - Обещаю, ты будешь расти в счастливой семье, окруженный заботой и лаской, и будешь видеть только наши улыбки, - прошептала она, вставая с кресла.
     Клер вышла на заднее крыльцо и посмотрела в звездное небо, ощущая необычайное умиротворение. Горечь утраты и раскаяние больше не преследовали ее, в душе воцарился долгожданный покой. Мир казался прекрасным и удивительным, и Клер охватила радостная уверенность, что ее светлые надежды и сокровенные мечты непременно сбудутся.
     Теплый ветерок, потянувший с гор, принес с собой запах полевых цветов и сосновой хвои. Клер устремила взгляд на темные изрезанные силуэты горных вершины, окруженные далекими мерцающими звездами.
     Она думала о матери и ее любви, о себе, о Заке и успела загадать желание, когда одна звезда внезапно прорезала черное небо и мгновенно угасла.



124


125





ПОСЛЕДНЯЯ НОЧЬ

Мерил СОЙЕР






Литературный ПОРТАЛ 


http://www.LitPortal.Ru


Анонс

     В тот роковой день, когда Дана Гамильтон, судья из Гонолулу, получила зловещую посылку, она поняла, узнать, кто ее шантажирует, для нее вопрос жизни и смерти. И помочь Дане может лишь один человек - бывший полицейский, репортер, неотразимый Роб Тагетт. Вместе они едут на ранчо к человеку, которого подозревают в шпионаже, но здесь их подстерегают новые опасности. Узнав о необычных пристрастиях хозяина, Дана и Роб вынуждены бежать от него под покровом ночи прямо в объятия убийцы.

1

     - Это выглядело так странно. Перья какие-то и все такое прочее... Я не знаю, что это было на самом деле. Какое-то чучело, может быть.
     В зале суда оживленно зашептались, раздались смешки, и свидетельница смущенно запнулась, покраснев до корней волос. Дана Гамильтон постучала молотком по столу, призывая к тишине переполненный зал. Публика собралась разношерстная - от тоскующих домохозяек, не знающих, чем заняться, до пожилых супружеских пар, которые ежегодно летом прилетали на Гавайи в погоне за экзотикой. Всех объединяло одно - скоротать свободное время до наступления вечера, по возможности не скучая. Дана по своему опыту знала, что, когда в Гонолулу стоит одуряющая дневная жара, недостатка в любопытных не будет. Впрочем, сегодня зал был набит до отказа не зря. Температура, конечно, была за тридцать, но и дело слушалось нашумевшее. Дело извращенца, которого репортеры-остроумы уже окрестили "Цыпленок-эксгибиционист".
     - Продолжайте, пожалуйста, - Дана обратилась к свидетельнице, нарушая затянувшееся молчание.
     Скрытая от глаз публики массивным столом из темного дерева, Дана скинула с ног туфли и подняла до колен, а затем задрала до самых бедер тяжелую судейскую мантию, надетую поверх платья. Она тщетно надеялась, что ей станет хоть немного легче. Духота, царившая в зале, была невыносима. "Черт побери, - подумала Дана. - Неужели так трудно починить кондиционер?" Легкий сквозняк бесполезно гонял жаркий, влажный воздух, не создавая даже иллюзии прохлады.
     - На пляже почти у самой кромки воды стоял мужчина в плаще. Он поманил меня рукой. Ну мало ли что, может, помощь какая нужна? Я подошла. Он распахнул плащ, и я увидела, как бы это сказать, на его причинном месте что-то вроде пучка перьев. Он сорвал это... м-м-м... украшение и бросил в море.
     Лавина хохота сотрясла стены муниципального суда седьмого округа Гонолулу, построенного полвека назад. Дана с невозмутимым видом постучала молотком по столу, добавляя еще одну вмятину к уже имевшимся на столешнице. Зал ответил новым взрывом ликования. Она и сама с удовольствием присоединилась бы к смеющейся публике. Комизм ситуации - обнаженный мужчина, швыряющий на глазах остолбеневшей женщины в прибой комок перьев, сдернутый с, как она выразилась, причинного места, - развеселил и Дану, но положение судьи обязывало скрывать от зала свои эмоции.
     Публика же веселилась от души. Дана нетерпеливо стучала молотком, но смех неослабевающими волнами продолжал перекатываться из одного угла зала в другой. Взгляд ее случайно упал на Роба Тагетта. Дана заметила его еще два часа назад, когда начались слушания свидетельских показаний. Все это время Дана героическим усилием воли старательно отводила глаза от сидящих в первом ряду. Обычно эти привилегированные места резервировались для представителей прессы. Дана не жаловала репортеров и нисколько этого не скрывала, считая их всех нечистоплотными и падкими на жареные факты людишками. Почетное первое место в списке подобных субъектов занимал Роб Тагетт - репортер скандальной столичной газеты "Гонолулу сан".
     Правда, изредка, когда ей не спалось темными, душными ночами, она думала о нем. Его открытая улыбка, какой-то особенный, будто обволакивающий паутиной взгляд, мерцающие искорки в темной глубине его голубых глаз не то чтобы снились, нет, они чудились ей в мареве бессонниц. Впрочем, это все романтические бредни. На самом деле Дана была уверена, что за столь располагающей к симпатии внешностью скрывался несомненный негодяй. Иначе как объяснить отвратительную, клеветническую статью о ней, о Дане Гамильтон, которая появилась три года назад в "Гонолулу сан" и принадлежала перу этого человека? Днем у нее не было времени забивать себе голову подобными глупостями, но по ночам мысли о нем часто будоражили ее воображение. В такие моменты она задавалась вопросом: что правда и что ложь в тех слухах, которыми было окружено его имя? Обвинения, в свое время выдвинутые против него, остались недоказанными, и он был оправдан. Но тем не менее, если во всех этих сплетнях присутствовала хоть сотая доля правды, тут было над чем задуматься.
     Сейчас Роб вместе со всеми весело хохотал над необычным поведением эксгибициониста-выдумщика, который уже не один месяц таскался по пляжам Гонолулу и приставал к женщинам, предлагая полюбоваться пресловутым "цыпленком".
     Почувствовав на себе пристальный взгляд Даны, Роб поднял глаза и неожиданно подмигнул ей. Она поспешила отвернуться с самым безразличным видом.
     - Пожалуйста, мы вас слушаем, - она попросила свидетельницу продолжить рассказ, после того как тишина в зале была восстановлена.
     Когда свидетели были заслушаны и присяжные удалились в комнату на совещание, Дана быстро выскользнула из зала через неприметную боковую дверь, даже не посмотрев в сторону Роба Тагетта.
     Придя в свой кабинет, она со вздохом облегчения стащила с себя тяжелую, душную мантию и с досадой сказала секретарше:
     - Позвони еще раз в отдел технического обслуживания насчет кондиционера. Сегодня в зале творится что-то невообразимое - пекло, как в аду.
     - Уже звоню. - Анита потянулась к телефону.
     Расправив черную мантию на вешалке, Дана окинула взглядом комнату. Две стены занимали полки с толстыми юридическими справочниками в кожаных переплетах, доставшиеся ей в наследство от предыдущего хозяина кабинета. Скучноватый интерьер. Когда-то Дана попыталась бороться с однообразием, повесив на стену огромный цветной батик с видом подводного царства. Покупка обошлась ей в кругленькую сумму.
     Зная цену деньгам, Дана ничего не покупала просто так, из чистого каприза. Но в тот день ее утвердили на должность судьи. Это был большой шаг вперед. Это надо было как-то отметить. Дана направилась в художественный салон. Однажды она уже заходила туда совершенно случайно и среди картин в самом углу увидела этот батик. Плененная сказочной красотой, она безмолвно застыла перед ним, а когда пришла в себя от первого потрясения, решила, что непременно купит его.
     Безусловно, в тот день она получила немало всяческих подарков от своих коллег: мелкие сувениры, памятные безделушки, а цветов было столько, что ими можно было бы усыпать землю толстым ковром, как на пышных похоронах какого-нибудь крестного отца итальянской мафии, но все это было не то. А вот эта великолепная роспись, в которой Дана находила все новые и новые возможности восторгаться, была в самую точку. Чудесная картина казалась неисчерпаемым источником наслаж