у лежала высокая стопка холстов.
     Какое-то время Райан и Лорен потрясенно молчали.
     - Боже! - не выдержала Лорен. - Это какая-то фантастика!
     - Ты права. - От воодушевления Райан обнял Лорен и прижал к себе. Она улыбнулась ему, словно не замечая его руки у себя на плече - очевидно, слишком волновалась. - У этого Макарова настоящий талант.
     - Как бы ты охарактеризовал его манеру? - спросила Лорен.
     - Как импрессионистскую. Он - современный импрессионист. Яркие краски, как у Ван Гога, в сочетании с приглушенными, как у Моне.
     - И при всем том это явно русская живопись! Взять хотя бы очертания домов: западный художник так не напишет. И как ему удаются такие тонкие линии?
     С размашистыми, размытыми мазками на полотнах соседствовали тончайшие штрихи, придававшие стилю уникальность.
     - Похоже, он пользуется маленькой кистью.
     - Я не об этом. Как они у него получаются? Ты видел, какие у Игоря руки? Это же какие-то крюки для мяса, а не руки живописца.
     - Лучшие на свете хирурги - здоровенные мужики с огромными ручищами. Художнику сам бог велел иметь такие руки.
     - Наверное, ты прав. Просто я не могла не обратить на это внимание. - Лорен покосилась на руку Райана, лежащую у нее на плече.
     Он и раньше замечал интерес Лорен к его рукам и считал, что ее, как всех прочих женщин, завораживает кольцо с головой леопарда. Но с тех пор как Райан увидел картину Лорен, изображенные на ней жуткие загадочные руки, он взглянул на это по-другому.
     Они подошли к мольберту с незаконченной работой - судя по всему, портрету.
     - Странно, - заметил Райан. - Остальные его картины - сплошь пейзажи и жанровые сцены.
     - Может, у него начался новый период?
     - Не исключено. - Райан задумчиво смотрел на портрет. - Напоминает картину, которую я недавно приобрел для Ти Джи...
     - Правда? А кто автор?
     Райан понял, что чуть не проговорился: ни к чему Лорен знать, что он купил ее картину. Ему страшно хотелось получше изучить Лорен, и он просто не смог устоять - ведь ничто так много не говорит о художнике, как его работы. Первый раз он увидел эту картину случайно, открыв шкаф Лорен в оранжерее-мастерской, а потом наткнулся на нее на выставке и сразу узнал.
     - Кстати, ты ничего не говорила Тиббеттсу о русском художнике? Этот сукин сын вполне может приписать заслугу открытия Макарова себе.
     - Нет, я поделилась своими планами только с Виолой...
     - Черт! Она же все растреплет своему ?голубому? парикмахеру, Бейзилу Блэкстоуку, а тот живо разнесет новость по всему Лондону.
     - Но я не говорила ничего конкретного... - На лице Лорен появилось растерянное выражение, как накануне, когда он навязывался ей в партнеры. - И потом, ты забываешь, что Виола - совладелица галереи.
     - Я это прекрасно помню. Просто есть опасность провалить все дело.
     - Не спорю. Слушай, давай вернемся к Макарову и отведем его к нотариусу. Пусть подпишет с ?Рависсаном? эксклюзивный контракт! На эти деньги он сможет приодеться, поменять квартиру, оплатить рекламу...
     - Подожди. Сначала нужно познакомиться с Игорем получше, узнать, чего он хочет. Судя по его картинам, у него вполне сложившаяся жизненная позиция. Мы не можем навешать на него ярких тряпок и за большие деньги продать нашим акулам от искусства. Он ведь понятия не имеет, что это за публика.
     Лорен задумчиво кивнула и погладила Игги.
     - Ему нужны друзья, а не только контракт, - продолжил Райан. - Давай пригласим его завтра поужинать. Только не туда, где слишком шумно: я думаю, Игорю там будет не по себе. Лучше выбрать что-нибудь попроще - пиццерию, например. Кстати, и узнаем о нем побольше.
     - При этом должна присутствовать Виола, - твердо сказала Лорен. - Это ее право.
     - Ради бога, пусть присутствует, только скажи ей, чтобы помалкивала. И чур, не наряжаться! Убеди Виолу не навешивать на себя камешки. Чувствую, этот Макаров считает себя пролетарием и плохо реагирует на богатых сучек. А ты, пожалуйста, распусти волосы. Забудь, наконец, про свой узел! С ним ты - вылитая школьная мегера. Держу пари, что Макаров хулиганил в школе.
     Лорен взглянула на него умоляюще, но Райан был непреклонен. Он ненавидел ее узел, ему нравилось, когда она распускает волосы - очень сексуально!
     Потом они молча бродили по мастерской, пытаясь проникнуть в сущность творчества Макарова.
     - Боюсь, его ранние работы остались в России, и их будет невозможно оттуда добыть, - заметила Лорен. - В любом случае странно, что их не выставили вместе со всей Абрамцевской школой Белютина. Наверное, Макаров был его лучшим учеником. Белютин показал бы любое полотно Игоря, когда правительство разрешило экспонировать работы его учеников...
     - Белютин показал бы, - негромко произнес Райан. - Но дело в том, что, по моим сведениям, власти уничтожили картины Макарова, а его самого бросили в тюрьму.

***

     Райан поставил свой ?Астон-Мартин? на пустой стоянке перед рестораном ?Серпентайн? и застегнул на все пуговицы пальто, ежась от холодного ветра с Северного моря.
     На середине моста Серпентайн его ждал Питер Стирлинг - лысый человек лет шестидесяти, агент Ми-5. От нечего делать он кидал крошки хлеба уткам, плавающим в пруду. Стирлинг был долгожителем в своем опасном ремесле, где ошибаются только один раз. После многолетней секретной службы он отказался от высокого звания, так как всегда предпочитал работать тайно, и был переведен в Лондон. Тридцать лет на службе Ее Величества и постоянный риск должны были увенчаться кабинетной синекурой, но Стирлинга не прельщала бюрократия. Всего за месяц он освоил сверхновую компьютерную систему и сам вызвался работать по делу Барзана, когда узнал, что требуется человек с опытом и терпением.
     Райану нравилось сотрудничать со Стирлингом. Они с одинаковым нетерпением ждали, когда Барзан нанесет очередной удар, и не скрывали взаимного уважения.
     - Зачем я вам понадобился? - спросил Райан.
     - В связи с Лорен Уинтроп.
     - Вы за мной следите? - Райан недовольно нахмурился. Как он мог проворонить ?хвост?? Видимо, совсем потерял форму.
     Стерлинг приложил палец к губам и выразительно огляделся.
     - Никому мы не нужны! - махнул рукой Райан. Вечно эти разведчики дуют на воду!
     - Успокойтесь, никто за вами не следит. Лорен Уинтроп заинтересовался Скотланд-Ярд. Это как-то связано с внезапно свалившимися на нее деньгами. Дело в том, что сделка с недвижимостью в Майами, которую в свое время заключил муж Лорен, вызывает большую настороженность. Во Флориде этим занимается ФБР. ЦРУ тоже вовлечено: в сделке участвовало много иностранных холдинговых компаний.
     - Черт! Я думал, что операцию ведет исключительно Ми-5. Не хотелось бы попасть в сферу интересов ЦРУ.
     Райан не любил оказываться на вторых ролях. Всю жизнь он остерегался полагаться на других. Но теперь ему не предоставлялось выбора.
     - Не волнуйтесь, вы их абсолютно не интересуете. - Повернувшись спиной к ветру, Стирлинг раскурил трубку и бросил спичку в воду. - Что же касается наших с вами дел... Если вы будете чаще мелькать в городе, то человек Барзана быстрее проявит себя. Заставьте его совершить оплошность! Но сами соблюдайте максимальную осторожность. Нам нужны имена всех людей, с которыми вы имеете дело. Не появилось у вас в последнее время новых знакомых?
     Райан пожал плечами:
     - Можете записать Игоря Макарова. Это русский художник, эмигрант.
     Стирлинг сделал пометку в блокноте.
     - Теперь вы будете у нас под круглосуточным наблюдением.
     - Только не забудьте поставить в известность русских и израильтян. Они бьют тревогу, стоит чужой машине задержаться около их посольств на пару минут, не говоря о целой ночи.
     Вряд ли в целом мире нашлась бы более безопасная улица, чем Палас-Грин, где стоял дом Гриффита, но Райан там чувствовал себя как в тюрьме. Неподалеку обитали леди Диана и принц Чарльз, тут же располагались всевозможные посольства, охранявшиеся, как неприступные крепости. Но русские и израильтяне были помешаны на безопасности больше остальных: все на свете вызывало у них подозрение. Грейберн-Мэнор - резиденция Гриффита на Палас-Грин - стоил бешеных денег, зато здесь можно было особенно не тратиться на системы охраны.
     Стирлинг постучал трубкой о перила, вытряхивая пепел на уток, которых только что заботливо кормил.
     - Осторожность и еще раз осторожность, Уэсткотт!

***

     Увидев Лорен, Виола ахнула от удивления. На Лорен были узкие замшевые брючки, заправленные в сверкающие кожаные сапоги до колен, и черная водолазка, обтягивающая красивую грудь. Ремень с серебряной пряжкой в форме витой морской раковины подчеркивал тонкую талию. Но больше всего остального поразила Виолу прическа Лорен: вместо привычного узла она увидела роскошные волны волос, свободно падающие на плечи.
     - Тебе очень идет!
     - Ты о волосах? Спасибо. Решила попробовать новую прическу. - Лорен улыбалась и выглядела счастливее, чем когда-либо прежде.
     - И где же мы будем знакомиться с твоим русским художником? - Виола еще не оправилась от изумления, что поиски Лорен увенчались успехом.
     - В пиццерии ?Помодоро? в Найтсбридже. Игорь любит пиццу.
     Виола надеялась, что встреча не затянется: ей хотелось заглянуть в кабаре и найти там своего чеха. Разлука длилась уже два дня, которые показались Виоле двумя годами. Ей еще не приходилось встречать мужчину, способного творить такие чудеса.
     - Идем! - Виола накинула шубку из красной лисы.
     Им пришлось томительно долго ползти в машине по Бромптон-плейс, и в итоге они опоздали. От автомобиля в Лондоне одни неприятности! Виола уважала Лорен за ее решение не покупать машину.
     - Райан и Игорь уже на месте, - сказала Лорен, увидев знакомый ?Астон-Мартин?.
     Виола недоумевала, когда это Лорен и Райан успели стать друзьями. Она была не намного старше Лорен, но все равно питала к ней материнские чувства. За последние недели они сблизились еще больше, и Виоле не хотелось, чтобы Лорен связывалась с Райаном Уэсткоттом. Он переспит с ней и бросит - так же, как поступил с ней самой мерзавец Клайв! Одного поля ягодки!
     Потребовалось еще минут десять, чтобы найти местечко для парковки на узкой Бошам-плейс и вернуться назад, к пиццерии, любуясь чугунными георгианскими балкончиками. На этой короткой улице, известной больше шикарными антикварными салонами, нашли приют несколько неплохих ресторанов.
     ?Главное - побыстрее отделаться от этой волынки!? - думала Виола, устремляясь вниз по узкой лесенке.
     В пиццерии царил мрак, и Виола прищурилась, привыкая к потемкам. В маленьком зале не было ни одного свободного столика. В углу стояло пианино, бренчавший на нем человек громко пел по-итальянски. Судя по всему, профессионалом он не был. Посетители подпевали, смеялись и пили кьянти.
     - Вот они! - Лорен помахала рукой.
     Райан Уэсткотт, поднявшись, помахал в ответ, и Лорен стала протискиваться к нему среди столиков. Виола следовала за ней, с удивлением замечая, что мужчины при приближении Лорен смолкают и впиваются глазами в ее соблазнительную фигуру. Распущенные светлые волосы добивали выживших.
     - Что-то вы поздно, - сказал Райан с упреком.
     - Это из-за меня... - начала Виола, но внезапно замолчала, словно прикусила язык; перед глазами у нее поплыли круги.
     - Познакомьтесь: Виола Лейтон, Игорь Макаров.
     Виола вежливо улыбнулась, хотя ей хотелось визжать от восторга: из-за столика навстречу им поднялся тот самый чех!
     Однако в следующий момент ее охватил нестерпимый стыд. Боже, что же делать?! Надо побыстрее все ему объяснить! Но как?..
     Виола с ужасом наблюдала, как недоумение в его карих глазах сменилось болью, потом гневом и, кажется, даже ненавистью...

8

     Представив Виолу Игорю, Райан взял у Лорен пальто и повесил его на вешалку перед их закутком, рядом со своей потертой кожаной курткой.
     - Что это с Виолой? - спросил он шепотом, садясь рядом с ней.
     Лорен пожала плечами: она и сама не могла понять, почему ее подруга сегодня так молчалива. И Виола, и Игорь уставились на певца, словно непременно хотели вникнуть в смысл его итальянской песни.
     - Я же просил, чтобы она оделась поскромнее! - шепнул Райан Лорен на ухо, покосившись на шубу Виолы.
     Лорен улыбнулась:
     - Это ее повседневные меха.
     - Боже!
     Райан тоже широко улыбнулся ей - и это была первая открытая улыбка за все время их знакомства. От обычного воинственного выражения не осталось следа, и Лорен сразу стало с ним легко и спокойно.
     - Я видела твою машину. Где Игги?
     - Со мной. На обратном пути ты сможешь ее приласкать.
     Певец ненадолго умолк. Лорен перехватила взгляд Игоря и улыбнулась. Он в ответ неуверенно усмехнулся. Она обратила внимание на слишком широкие лацканы его пиджака, давным-давно вышедшие из моды, и ей вдруг стало грустно. Они, идя сюда, постарались одеться попроще, он, наоборот, принарядился...
     - Какую пиццу предпочитаете? - обратилась Лорен к Игорю.
     - Мы уже сделали заказ, - ответил за него Райан. - Оказывается, ?Пепперони? с тонной анчоусов - любимое лакомство Игоря.
     Виола по-прежнему мрачно молчала. Лорен знала, что анчоусы вызывают у нее ужас, но вряд ли это могло так испортить ей настроение...
     - Я бы хотел, чтобы Игорь пришел завтра в ?Рависсан?, - сказал Райан, наливая Лорен и Виоле кьянти из стоявшего на столе кувшина. - Он уже уволился с рынка и теперь может полностью сосредоточиться на живописи.
     - Отлично! - Лорен снова улыбнулась Игорю, который почему-то сидел красный, как рак, то и дело одергивая свой потертый пиджак.
     Лорен толкнула Виолу ногой под столом, и та выпалила:
     - Мы будем счастливы видеть вас в своей галерее. - Да что с ней?! Несмотря на врожденный снобизм британской аристократки, Виола умела общаться с любыми людьми: она была слишком вежлива и добродушна, чтобы обидеть ближнего. Почему же сейчас она так замкнута?
     - За Игоря! - Райан поднял рюмку.
     Лорен и Виола присоединились к его тосту, но рюмка Игоря осталась стоять. Казалось, его огромная лапа сейчас превратит ее в осколки. Лорен заставила себя отвести взгляд от его рук и вопросительно посмотрела на Райана.
     - Я хочу выпить за Анатолия Марченко, - неожиданно проговорил Игорь сдавленным голосом. - Мир его праху! - И он одним глотком осушил рюмку.
     - Он был вашим другом? - спросила Лорен и, когда Игорь кивнул, сочувственно улыбнулась. - Я читала в самолете его книгу ?Жить, как все?.
     - Перестройка пришла слишком поздно... Поздно для Толи.
     - Марченко умер в тюрьме? - Райан подлил Игорю вина.
     - Восьмого декабря восемьдесят шестого года, - ответил Игорь.
     Лорен перехватила вопросительный взгляд Виолы, которая не была сильна в умных беседах.
     - Анатолия Марченко сажали, выпускали и снова сажали на протяжении тридцати лет, - сказала она. - Он писал: ?После освобождения из лагерей страдания только начинаются...? Законом запрещалось находиться в Москве больше трех дней, не имея разрешения на проживание. За три нарушения этого правила - новый суд и тюремный срок.
     - Закон требует, чтобы люди имели эти разрешения, но власти не выдают их бывшим заключенным, - добавил Райан. - Обычная советская уловка.
     - Вы познакомились с Анатолием в ГУЛАГе? - спросила Лорен. Игорь нехотя кивнул, и Лорен, набравшись смелости, задала еще один вопрос: - За что вас посадили?
     - Я - художник и хотел, чтобы люди видели мои работы. И я выставлял их, когда это было запрещено.
     - Вас приговорили к тюремному заключению за то, что вы выставляли собственные картины? - в ужасе переспросила Виола.
     - Да. - Игорь напрягся и отодвинулся подальше от нее. - Только повод был другой. Несколько моих картин купили, и меня обвинили... Не знаю, как это сказать по-английски.
     - В спекуляции? - подсказал Райан.
     - Да.
     - Понимаю... - тихо отозвалась Виола, опустив глаза.
     Лорен видела, что Игорь старается не замечать Виолу, упорно ее игнорирует. Неужели дело в дорогих мехах? А может, причина - прекрасная дикция Виолы, манера четко произносить каждый слог, подчеркивая свое аристократическое происхождение? Райан тоже усвоил британский акцент, проведя в Англии не один год, но не гнушался сленга, что делало его похожим на американца. Сама Лорен выросла за границей, хотя ее мать была англичанкой и не могла похвастаться безупречным английским.
     Рассказ Игоря невозможно было слушать без волнения. Лорен нашла под столом руку Райана, крепко сжала ее и тут же отпустила. Она читала о том, как советские художники попадали в тюрьмы за попытки выставлять свои картины, но раньше слабо в это верила.
     - Когда вы присоединились к Эли Белютину? - спросил Райан.
     - В шестьдесят первом - еще до Манежа и Хрущева.
     - Кто такой Манеж? - поинтересовалась Виола. Игорь пил вино, явно не собираясь ее просвещать, так что объяснять пришлось Лорен.
     - Манежем называется Центральный выставочный зал в Москве. Белютин устроил там первую с начала двадцатых годов выставку авангардного искусства. Сколько человек в ней участвовало, Игорь?
     - Шестьдесят. Больше двухсот пятидесяти картин.
     - И сколько из них ваши? - спросил Райан. Игорь с усмешкой показал три коротких пальца.
     - Никита Хрущев посетил выставку и сразу ее закрыл, практически запретив тем самым современное искусство. Власти требовали, чтобы живопись утверждала советскую догму. - Лорен смущенно улыбнулась Игорю. - Только я забыла, как это называется.
     - Социалистический реализм в искусстве.
     - Белютин развивал в своих учениках творческие способности независимо от государственных теорий, - добавил Райан и жестом потребовал еще один кувшин кьянти. - За это он попал вместе со своими учениками под запрет. Они переехали из Москвы в Абрамцево, чтобы переждать бурю.
     - Поразительно, прошло целых четверть века, прежде чем им снова разрешили выставляться! А почему вы не остались с ними в Абрамцеве? - спросила Лорен.
     Игорь пожал плечами.
     - Молодость. - Он простодушно улыбнулся официантке, принесшей пиццу. - Горячая голова...
     Лорен ждала, что он разовьет свою мысль, но Игорь замолчал. Казалось, его больше всего интересует сейчас официантка, ставящая перед ними тарелки.
     Попробовав пиццу, Лорен разочарованно вздохнула. Анчоусов в ней было гораздо больше, чем нужно, и в результате пицца ?Пепперони?, которой славился ?Помодоро?, утратила свой знаменитый вкус. Зато Игорь с жадностью набросился на пиццу, да и Виола, ненавидевшая анчоусы, лицемерно расхваливала блюдо.
     - Я тоже когда-то был горячий, - признался Райан. - Я ведь провел молодость в Лос-Анджелесе.
     Лорен удивилась, как она раньше не угадала в нем калифорннйца. Райану были присущи дерзость и непочтительность, отличающие жителей Западного побережья, презрение к властям и к любым кастовым условностям.
     Игорь внимательно посмотрел на него - может быть, почувствовал в Райане нечто родственное.
     - Я показывал свой работы на вокзалах. Я хотел, чтобы их все видели.
     - За это вас снова посадили в тюрьму?
     - Нет. Не знаю, как сказать... - Игорь покрутил пальцем у виска.
     - Сумасшедший дом? Психушка? - догадался Райан.
     Игорь утвердительно кивнул, как ни в чем не бывало пережевывая пиццу. Лорен снова схватила Райана за руку, от волнения вонзив ногти ему в ладонь. На лице Виолы, наоборот, застыло безразличное выражение.
     - Таблетки, уколы... - Игорь заерзал на диванчике, словно от удара молнии. - Как сказать?
     - Электрошок, - подсказал Райан чуть слышно. - Так и мертвый воскреснет.
     Лорен смотрела на Райана. Куда подевалось его обычное высокомерие? Потом она перевела взгляд на Виолу, но та сразу отвернулась, стесняясь своих слез.
     - Там я познакомился с Анатолием. - Игорь как будто не замечал, как растрогал их своим нехитрым рассказом. - Подружились, вместе освободились. Работали на кирпичном заводе, ночевали на печах - так теплее. У нас не было прописки. Есть такое слово: