ься, то главное - не то, чем мы кормим, а то, какую живопись выставляем. Позвони на фирму, обслуживающую прием, Виола. Пусть создадут из сыров что-нибудь выдающееся.
     Схватив трубку, Лорен крикнула:
     - Пол!
     - Нет, это Дэвид Маркус. Я ознакомился с вашим докладом о достижениях галереи. Очень впечатляюще! С репродукциями Кассатт вы тоже добились успеха. Но почему я не вижу контракта с Макаровым? Видимо, вы забыли прислать его мне на рассмотрение.
     Лорен нахмурилась: раньше он не позволял себе диктовать ей, как поступать.
     - Мы не подписывали контракта, а ограничились устным соглашением.
     - Как же вы будете распоряжаться работами Макарова и печатать репродукции, не имея контракта? Представьте: вы тратите уйму денег на рекламу - на саму выставку вы уже израсходовали много тысяч, - а он вдруг берет и уходит?
     - Дело в том... - Как объяснить такому типу, как Маркус, что Игорь - человек принципов? Контракт обсуждался, но Игорь проявил твердость: никакого контракта ему не нужно, все равно он в нем ничего не поймет, зачем зря обогащать юристов?
     - Перенесите вашу договоренность на бумагу. Бизнес есть бизнес. И пришлите мне факс подписанного контракта.
     Лорен нехотя согласилась и повесила трубку.
     - Отличные новости! - крикнула довольная Виола. - Я только что говорила с фирмой ?Танкерей?. Они предоставят нам свою водку бесплатно. Им, оказывается, хочется продвинуть свой продукт на русский водочный рынок - самый емкий в мире.
     Лорен кивнула, радуясь не только нежданной удаче, но и тому, что Виола начала хоть в чем-то проявлять инициативу.
     - Вы не отвезете меня в ?Тант Клэр?? - обратилась Лорен к Игорю. - Это недалеко, к доктору Дигсби вы успеете.
     Услышав от Лорен и Виолы, что их беспокоит тюремное прошлое Игоря - как бы газеты не представили его обыкновенным уголовником, - Райан предложил посоветоваться с доктором Дигсби. Это был признанный консультант по контактам с прессой.
     - Игорь, - сказала Лорен, сев в машину, - нам все же следует подписать контракт. Это нужно для вашего же спокойствия.
     - Не тревожьтесь за меня, я и так спокоен. Ведь вы - мои друзья.
     - Поймите, Игорь... - Она старалась действовать мягко, чувствуя, что иначе его упрямство не преодолеть. - Мало ли, что может произойти...
     - Я посоветовался с Райаном. Он сказал, что вам можно доверять.
     Опять Райан! Поразительно: эти двое, принадлежа к разным мирам, рассуждали одинаково, равно наплевательски относились к жизни... Лорен решила не настаивать: у нее не было причин выкручивать ему руки. Она может кормить Маркуса обещаниями до тех пор, когда выставку уже нельзя будет отменить.
     На Гайд-Парк-Корнер ?Феррари? угодил в традиционную пробку.
     - Почему вы не пошли с Райаном на концерт? - неожиданно спросил Игорь. И снова Райан.
     - Я его предупреждала, что у меня другие планы.
     - Более важные, чем Райан? - спросил Игорь недоверчиво.
     - А почему бы и нет, в конце концов? Я уже пообещала пойти на ужин с другим человеком. Разве хорошо не выполнять свои обещания?
     Игорь медленно полз в потоке машин. Лорен было ясно, что она его не убедила.
     - Для Райана это очень важно. Он три года не назначал женщинам свиданий.
     - Три года?! Что за глупости! У него репутация плейбоя, который встречается с десятком красоток одновременно. Вы чего-то не поняли.
     - Он сказал, что после взрыва бомбы стал другим человеком. Теперь он знает, что важно, что нет. Как я после ГУЛАГа.
     Лорен уставилась на ?дворники?, без устали скользящие по ветровому стеклу, но неспособные справиться с потоками воды. А вдруг Игорь прав? Что вообще она знает про Райана? Только то, что слышала от Виолы и Финли. Впрочем, ей он тоже всегда казался настоящим плейбоем. Но что, если его подчеркнутая мужественность - всего лишь камуфляж?
     Лорен неожиданно вспомнила руки Райана. Ее удивляла нежность его прикосновений. Он как будто чувствовал, что нужно ее телу. Ах, если бы он был другим человеком - джентльменом, таким же ласковым, как его руки... Увы, он не такой. И лучше перестать о нем думать, иначе можно сойти с ума. Почему не подумать о Гранте, который звонил ей каждый день, или о Финли, пригласившем ее на уик-энд в свой загородный дом? Да о ком угодно, только не о Райане Уэсткотте!
     Игорь вдруг дотронулся до ее руки.
     - Не огорчайте моего друга. Вы ему очень нравитесь. Может быть, это даже любовь.
     - Что?!
     - Ну, не знаю, как еще это можно назвать. - Он приложил руку к сердцу. - То, что мы чувствуем здесь, внутри, к тем, кто нам очень нравится.
     Игорь затормозил перед рестораном. Швейцар кинулся к машине с раскрытым зонтом размером с походную палатку и распахнул дверцу. А Лорен все сидела, не шевелясь, глядя на Игоря широко открытыми глазами. Наконец она взяла себя в руки, попрощалась и вылезла из машины под дождь.
     На пороге ?Тант Клэр?, стряхивая с волос воду, Лорен попыталась вспомнить все свои встречи с Райаном. Надо сказать, он обращался с ней довольно бесцеремонно, словно не видел в ней ничего особенного. Или она чего-то не заметила? Вряд ли. Да, он постарался довести ее до оргазма, но к этому стремятся все мужчины, просто из гордости. А больше Лорен не заметила никаких признаков его неравнодушия к ней. К сожалению, Игорь ошибся.
     - Наконец-то! - Финли шагнул ей навстречу. Она улыбнулась ему, хорошо помня, что дружба с критиками - залог успеха любого предприятия. Хватит размышлять о Райане Уэсткотте!
     Финли повел ее по людному залу ресторана. Здесь было принято заказывать столики за неделю, Финли ужинал в ?Тант Клэр? ежедневно, поэтому за ним и в обеденное время был закреплен самый лучший столик.
     - Помните Честера Рейнолд-Стивенса из ?Аполло??
     Заученно улыбаясь, Лорен подала руку критику, с которым познакомилась на аукционе.
     - Как чудесно видеть вас снова!
     - Я тоже рад. - Его рука оказалась мягкой, как пух.
     - А это, - Финли указал на низкорослого худого мужчину с лицом херувима, - мой старый друг Ретерфорд Эймс.
     - Здравствуйте. - Еще одно рукопожатие. Лорен обратила внимание на часто моргающие глаза Эймса и внезапно поняла, что он испытывает к ней неприязнь. Тем не менее она села за столик, продолжая улыбаться, и не стала возражать, когда Финли сделал за нее заказ.
     Попивая аперитив, Лорен вежливо слушала их разговор о предстоящей выставке в галерее Тейт. Улучив момент, она пригласила всех на выставку Игоря Макарова.
     - Непременно! - заверил ее Ретерфорд, а остальные двое согласно закивали. - Мы уже читали его рекламный буклет.
     - Вы обратились в новое рекламное агентство? - спросил Финли.
     - Да, - ответила Лорен, ободренная его улыбкой. - За рекламу отвечает Виола.
     Ретерфорд приподнял одну бровь, но промолчал, а Лорен ничего не стала объяснять. На самом деле Виола сама создала буклет от начала до конца. Замысел заключался в том, чтобы не раскрывать никаких подробностей об Игоре до последнего момента.
     - Мне бы хотелось вам посоветовать, - проговорил Честер с обычной для него притворной неуверенностью, - чтобы в следующий раз вы не делали буклеты о новых художниках такими... прилизанными.
     - Полностью с вами солидарен, - подхватил Ретерфорд. - Буклет русского недостаточно выразителен. Мне, например, гораздо больше понравился буклет этого американца, Джеффа Кунса.
     Хорошо, что Лорен сидела с набитым ртом, иначе она выругалась бы в стиле Райана. Что может быть глупее, чем сравнивать Игоря с Кунсом?! Кунс сначала был агентом по рекламе Нью-йоркского музея современного искусства, потом несколько лет спекулировал акциями на Уолл-стрит и только в последнее время вздумал заделаться художником. От рекламных кампаний Кунса, которые привлекали к нему всеобщее внимание и вздували цены на его опусы на заоблачную высоту, впору было оглохнуть.
     Буклет Виолы был совсем другим, но только дальтоник мог бы назвать голубую обложку с серыми буквами ?прилизанной?. В той же цветовой гамме был выполнен каталог. В рекламных объявлениях, предназначенных для ведущих газет и журналов, должен был фигурировать один из пейзажей Игоря. Однако в отличие от Кунса Игорь не позировал рядом со своими полотнами, как манекенщик.
     - Мы попытались привлечь внимание коллекционеров к новому талантливому живописцу, но при этом избежать безудержного восхваления, - заявила Лорен.
     Финли с сомнением покачал головой.
     - Критики нынче дуют на воду, - сказал он. - Слишком много развелось талантливых русских.
     - Когда на аукционе ?Сотби? выставлялись на продажу русские авангардисты, специалисты заявили, что два полотна Поповой - подделки, - подхватил Честер. - Но аукционисты отмели подозрения и не сняли картины с продажи.
     - В прежние времена такого и представить себе было нельзя!
     Лорен жевала мясо, борясь с желанием ответить им грубостью. Она догадывалась, на что они намекают. Когда Таубман задумал купить ?Сотби?, он всех убедил, что оставит аукцион в том же виде, в каком он существовал с середины XVIII века. Но, едва завладев ?Сотби?, Таубман стал проводить большую часть аукционов не в Лондоне, а в Нью-Йорке. Британцы не могли с этим смириться. Лорен казалось, что она вызывает неприязнь собеседников как американка, по аналогии с Таубманом. Ей хотелось крикнуть, что ее мать англичанка и что у нее самой британский паспорт, но гордость заставила ее промолчать. Однако, судя по всему, Виола оказалась права: по целому ряду причин эти трое заранее решили, что произведения Игоря не заслуживают интереса...
     Лакомясь тирамису и обсуждая с мужчинами достоинства различных десертов и ресторанов, Лорен подбадривала себя мыслью о том, что Райан уже отобрал две картины Игоря для коллекции Гриффита. Но она прекрасно знала, что неблагоприятные отклики критиков способны обескуражить самого талантливого художника. Критикам ничего не стоило заклеймить полные живости работы, назвав их фривольными, серьезные обвинить в претенциозности, а яркие краски обозвать ?кричащими?.
     - Я должен бежать, - объявил Ретерфорд. После его ухода Лорен сказала Финли:
     - Мне пора возвращаться в галерею. Спасибо за ленч. - Чувствуя, что ей так и не удалось завязать нужные знакомства, она неожиданно для самой себя добавила: - Сегодня вечером я приглашаю вас на ?Мисс Сайгон?. У меня отличные места!

***

     Консультант по контактам с прессой доктор Дентон Дигсби был недоволен: клиент по имени Игорь Макаров, которому было назначено на час дня, опаздывал. Дигсби дожидался его в специальной нише, перед двусторонним зеркалом, за которым восседала секретарша. Дигсби взял за правило минуту-другую наблюдать за новым посетителем без его ведома: обращение клиента с секретаршей говорило о нем больше, чем самая пространная беседа.
     Как-то в детстве Дигсби забрел в гостиную, где его мать смотрела телепроповедь преподобного Малколма Оггстоуна. Преподобный, как водится, завершил проповедь просьбой к пастве прислать по фунту и обещанием молиться за расщедрившихся. Как ни странно, мать откликнулась на просьбу, и Дигсби немедленно усмотрел в этом прекрасную возможность поправить свои дела с помощью религии. Так родилась цель - самостоятельная телевизионная проповедь и платная молитва!
     Преследуя свою цель, он поступил на богословский факультет и благополучно закончил его, получив звание доктора богословия. Но Дигсби был слишком умен, чтобы поверить, будто его диплом станет пропуском в волшебный мир телевидения. Он два года копил деньги и в результате поступил на телевизионные курсы. Когда подошла его очередь, он сел перед камерой, полный решимости попрактиковаться в прибыльном жанре телепроповеди. Но аудитория начала покатываться со смеху еще до того, как он закончил вводную тираду. Посмотрев запись, Дигсби понял, в чем дело. Близко посаженные глаза с темными кругами и задранный нос делали его похожим на енота. Он был попросту не создан для роли телезвезды! Досадно: ведь он так хорошо знал, что нужно делать, чтобы добиться успеха на экране...
     Тот год был для Дигсби полон разочарований, зато следующий принес надежду. Он решился предложить свои услуги - бесплатно, так как не имел опыта, - Уилберу Маккалистеру, владельцу магазинов ?Мутси-Тутси? на станциях подземки. В этих крохотных лавчонках торговали по дешевке непритязательной обувью.
     Краснолицый и тонкошеий Маккалистер неизменно появлялся перед телезрителями в белой рубашке с галстуком-бабочкой, но никого не мог обмануть своим фальшивым Итонским акцентом. Реакция аудитории была отрицательной: никто не желал отовариваться у торговца обувью, физиономия которого похожа на старый башмак.
     Дигсби проводил с Маккалистером в телестудии долгие часы. Он настоял, чтобы Уилбер оделся совсем просто - так, как одеваются его потенциальные покупатели, - и убедил отказаться от фальшивого акцента. ?Целься в клиентуру!? - так звучал девиз Дигсби. Ведь Маккалистер продавал свою обувь далеко не королевской семье, так зачем прикидываться лордом?
     Усилия Дигсби очень скоро дали плоды: сбыт товара пошел в гору. Постепенно Дигсби переключился на политиков, которые, насмотревшись на президента Кеннеди, открыли для себя новое понятие - харизма. С годами несостоявшийся проповедник обзавелся огромной паствой: телевизионные сенсации вытеснили традиционную журналистику. Дигсби расширял размах своего консультационного бизнеса: теперь к нему обращались спичрайтеры, костюмеры, гримеры и организаторы опросов.
     Наконец Дигсби увидел в своем зеркальном окне интересную брюнетку и коренастого мужчину, закрывавшего драный зонт; у мужчины сразу вызвала интерес репродукция Шагала над столом секретарши.
     - Я - Виола Лейтон, а это Игорь Макаров. У нас назначена на час дня встреча с доктором Дигсби.
     - Сегодня? - спросила секретарша, разыграв удивление.
     - Да. Извините за опоздание. Такой дождь...
     Секретарша начала листать журнал приема, а Виола оглянулась на русского и сконфуженно улыбнулась. ?Вот оно что...? - подумал Дигсби, заинтересовавшись посетителями.
     Секретарша сказала, что ей надо проверить записи, и вышла.
     - Не забудь сообщить мне, как только допишешь этот последний портрет, - сказала Виола, явно стараясь отвлечь Игоря от каких-то невеселых мыслей.
     Посмотрев на нее, он перестал хмуриться.
     - Как только закончу, сразу позвоню. Он почти готов.
     - Хорошо. Надо будет включить его в каталог и найти для него место в экспозиции. - Виола снова улыбнулась и обеспокоено посмотрела на дверь.
     Секретарша вернулась, бормоча извинения.
     - Пройдите, пожалуйста, в кабинет доктора Дигсби, мистер Макаров. А вам, миссис Лейтон, недавно звонила мисс Уинтроп. Ей надо немедленно с вами переговорить.
     Дигсби наблюдал, как Виола набирает номер.
     - Что случилось, Лорен? - спросила она пронзительным голосом и сказала, выслушав ответ: - Ну, разумеется! Если это поможет Игорю, я согласна. Иди с Финли, я уже видела эту пьесу.
     Дигсби дождался, пока Виола перейдет в его кабинет, и вошел следом за ней. Он сразу заметил подозрительное выражение на лице русского, которое тот, впрочем, и не пытался скрыть. Здороваясь, Дигсби не протянул клиентам руку. Он вообще опасался дотрагиваться до кого бы то ни было, кроме своей жены, которая работала его секретаршей с первого дня существования консультационного кабинета: в наши дни осторожность не повредит.
     - Скажите, мистер Макаров, - Дисгби сразу приступил к делу, - как вы поступите с деньгами, которые получите за выставку?
     - Куплю ?Порше?, - последовал незамедлительный ответ.
     Дигсби тут же понял, с кем имеет дело. Клиент еще не удовлетворил своих материальных потребностей.
     - В чем вы видите главную свою проблему в случае, если вас ждет громадный успех?
     Игорь вынул из кармана потертого пиджака часы и подал Дигсби. Огромный циферблат представлял собой дешевую репродукцию ?Иосифа-пастуха? Марка Шагала - той самой картины, которую сам Дигсби повесил у себя в приемной.
     - Меркантилизм - враг любого художника. Русского - вдвойне. Я не привык к капиталистическим порядкам. Это... бьет по голове.
     - Уверен, что знаю, как вам помочь. Но вы должны в точности следовать моим советам. - Игорь насупился.
     - Он будет смотреть вам в рот, - поспешно заверила Виола и широко улыбнулась Игорю, который подозрительно покосился на нее. - Райан считает, что это будет полезно.
     - Хорошо, я буду слушаться, - пообещал Игорь.
     - Как вы боретесь со своим акцентом?
     - Каждый день хожу к преподавателю, а по ночам читаю тексты: ?Ехал Грека через реку, видит Грека...? Твержу как можно быстрее.
     - Совершенно бесполезное занятие! Прекратите брать уроки. Самая полезная практика - как можно больше беседовать с разными людьми. Одна из причин вашего плохого английского - то, что ваша работа не способствует общению. - Дигсби проигнорировал вопросительный взгляд Виолы. - Как можно чаще смотрите выпуски новостей, а потом берите зеркало и практикуйтесь, повторяя то, что только что слышали.
     - Притворяться, будто меня снимают? - усмехнулся Игорь.
     - Именно. Ведь скоро вас действительно начнут снимать. Не забывайте смотреть прямо в камеру. Когда человек смотрит в сторону, создается впечатление, что он что-то скрывает или врет. - Дигсби встал и поманил Игоря. - Сейчас вы пойдете в мою студию. Вами займется моя команда. А мы пока останемся здесь.
     После ухода русского Дигсби бесцеремонно спросил:
     - Вы влюблены в Игоря, миссис Лейтон?
     Виола отвела взгляд и робко кивнула.
     - Тогда позвольте мне дать вам бесплатный совет. Избавьтесь от фальшивых локонов. Чужие волосы никого не украшают. Пользуйтесь перманентом, если хотите, но не усердствуйте. - Дигсби прищурил под очками глаза. Очки он носил не потому, что этого требовало зрение, а чтобы скрыть темные круги вокруг глаз, превращающие его в енота. - Кстати, что вы прячете под таким слоем косметики?
     - У меня много веснушек... - пробормотала Виола.
     - Вот и отлично! Не пытайтесь их скрывать. Естественность - лучшее украшение женщины. Ограничьтесь легкими румянами и тушью для ресниц. И не наряжайтесь. В этом ваше спасение.
     - Вы считаете, что такой я... больше понравлюсь Игорю?
     - Если будет угодно нашему господу.
     - Можно мне посмотреть, как он там?
     - Нельзя. Пускай его потреплют мои питбули. - Виола вздрогнула, Дигсби пояснил: - Так я называю свою команду. Они будут совать ему под нос микрофоны, изводить камерами, задавать беспардонные, непозволительно интимные вопросы. Они в любого вселят страх божий.
     Виола мелодично засмеялась, и Дигсби моментально распознал смех, поставленный в привилегированной школе, не исключено, что за границей.
     - Игоря им не запугать. Он прошел через тюрьму.
     - Он еще не сталкивался с британской прессой.
     В следующую секунду в кабинете появился Игорь, чуть было не выбив дверь. Райан старался не зря: Игорь хорошо усвоил весь ассортимент грязных ругательств.
     - Что случилось?! - Виола была близка к обмороку. Игорь погрозил Дигсби кулаком, и тот понял, что его клиент не ударил в грязь лицом. Значит, к нему милостив господь.
     - Они называли мою мать потаскухой, говорили, что она давала всему Политбюро!..
     - Присядьте, мистер Макаров, - мягко сказал Дигсби. - Я постараюсь вам все объяснить.

17

     Райан стоял рядом со своим ?Ровером? на перевале и смотрел в западную сторону, прикрывая глаза ладонью в перчатке. Далеко внизу, на краю красной каменистой равнины, остался Марракеш. Вдоль извилистой дороги рос хвойный лес, у обочины краснели маки. На скалах громоздились ксуры - укрепленные берберские деревни, стены которых надежно укрывали горцев от соблазнов современной жизни. А выше начинался настоящий лунный пейзаж.
     Дорога через перевал была опасна крутыми поворотами, спусками и подъемами. Ее построили когда-то колонизаторы-французы, чтобы распространить свою власть на южные районы Марокко. Отсюда открывался прямой, хотя и дальний путь к сказочной долине Дра и алжирской гран