запустить махинацию с репродукциями, но теперь это не имеет смысла: ?Рависсан? уже наполовину принадлежит вам. Мы своими подделками испортим им всю музыку.
     Барзан одобрительно закряхтел:
     - Держи меня в курсе всех событий. Не забывай, что я готов уйти на покой. Только преподнеси мне Гриффита...
     Дэвид повесил трубку. На покой? Он уже устал ждать, когда это наконец произойдет. В последнее время предприятие Барзана, опирающееся на поставки из Боливии, стало расти как на дрожжах. Совсем скоро им потребуется целая армия финансовых кудесников, занятых исключительно отмывкой валящихся с неба денег. Дэвид предвкушал новые перспективы. Пускай колумбийские наркобароны создают государство в государстве, раздражают соплеменников роскошью своих дворцов и роют себе яму, конфликтуя с властями, - он будет следовать примеру Барзана. Это значило скромно жить в Нью-Йорке, скрывать источники доходов и создавать себе репутацию богатого филантропа. За этой завесой он сможет потакать любым своим прихотям!
     В дверь постучали громче, и Дэвид пошел открывать. Последний раз он спал с Самантой две недели назад и с тех пор не знал покоя, мечтая о повторении. Девчонка быстро научилась его ублажать, к тому же ее ничего не стоило уговорить доносить на Лорен Уинтроп. Лишнее доказательство того, что деньги кого хочешь уложат в постель, кому угодно развяжут язык, излечат от любых угрызений совести.
     Дэвид открыл дверь, и перед ним предстала Саманта в светлом парике. Ее приветствие было небрежным, словно они расстались несколько минут назад. Она распахнула пальтишко, под ним оказалось новое платье. ?Неплохо, - подумал Дэвид. - Но слишком уж скромно?.
     Он сразу лег на кровать и позвал, вернее, приказал:
     - Иди сюда!
     Саманта медленно двинулась на зов, теребя искусственные кудри. Она разыгрывала невинность, совсем как его развратная сестричка, - и тоже становилась с каждым разом все требовательнее, все развязней...
     - Как твои дела? - Он изображал участливость, хотя сам исходил похотью. - Как бижутерия?
     - Отлично!
     - А Лорен все еще рисует?
     - Каждый вечер.
     Превосходно! Так и было задумано.
     Подойдя к кровати, Саманта сорвала с головы дешевый парик, в котором он заставлял ее к нему являться. Осторожность прежде всего: Барзану не надо знать о его пристрастии к девочкам-подросткам. Старый зануда настаивал, чтобы все члены его организации были образчиками респектабельности.
     Саманта медленно расстегнула пуговицы на платье, под которым ничего не оказалось. Одно резкое движение - и она уселась прямо ему на физиономию.
     - Поработай языком!
     У Дэвида были несколько другие намерения, но спорить не приходилось...

***

     Лорен проснулась от сердцебиения, и до нее не сразу дошло, что это стучит сердце Райана. В мерном стуке было что-то гипнотическое и одновременно безмерно соблазнительное. Лорен медленно открыла глаза. В сером свете нарождающегося утра она увидела собственные спутанные волосы у него на груди - и сразу вспомнила все, что произошло с ней этой ночью.
     ?Господи, неужели я...? Что ж, себе самой можно признаться, что она испытала ночью небывалое наслаждение. На глаза ей попалось его кольцо с леопардовой головой. Кто бы мог подумать, что у Райана Уэсткотта окажутся такие ласковые руки! У нее вспыхнули щеки, стоило ей вспомнить, где побывали его руки за ночь. А ведь она поощряла его, удивляясь собственной ненасытности...
     Лорен осторожно соскользнула с кровати. Игги мирно спала на кресле, свернувшись, как котенок. Всю бурную ночь она проспала сном праведницы. Видимо, привычка...
     Небо за окном было затянуто густыми облаками. Лорен двинулась по комнате, подбирая разбросанную по полу одежду. Увы, одна деталь - кружевной бюстгальтер из дорогого магазина женского белья - канула безвозвратно. Прискорбная утрата! Не иначе Райан забросил бюстгальтер под диван.
     Она тихо закрыла за собой дверь ванной и, стоя под горячим душем, принялась размышлять о том, что с ней произошло.
     Почему именно Райан Уэсткотт? К таким мужчинам, как он, ее никогда не тянуло. И вообще, одна удачная ночь - еще не залог удачного брака. А ей хотелось именно этого - счастливого замужества. И детей... Между тем свадебные колокола и Райан Уэсткотт - вещи явно несовместимые. Даже если бы он каким-то чудом вдруг решил на ней жениться, приличного отца из него все равно не вышло бы: ей совсем не хочется иметь выводок мальчишек с лексиконом подворотни.
     А навязчивая тяга к сексу, о которой так упорно повествует ?Космополитен?? Раньше она только посмеивалась над этой темой, считая ее уловкой для повышения тиража, но теперь прежняя уверенность пропала. Такое уже произошло с Виолой; если Лорен вовремя не избавится от Райана Уэсткотта, то же самое может случиться и с ней.
     Нет, нужно немедленно покончить с этим! Сказать Райану, что они больше не будут встречаться. Лорен вспомнила сплетни о грудастых блондинках, которых Райан якобы предпочитал и которых менял, как перчатки. Не хватало только влиться в их ряды!
     Вытираясь, она услышала телефонный звонок и сонный голос Райана. Этого оказалось достаточно для нового прилива желания. Да что же это такое, в конце концов?!
     Обыск ванной выявил прискорбное обстоятельство: у Райана не оказалось ни фена, ни даже щетки для волос, а только одна-единственная расческа с несколькими отсутствующими зубьями. Лорен вытирала голову, когда в ванную без стука ввалился Райан - абсолютно голый!
     - Четвертый раунд, - усмехнувшись, объявил он. - Шучу, партнерша. - И направился к раковине.
     Оскорбленная, Лорен отвернулась и стала поспешно одеваться. Хорош жених, нарушающий элементарные правила совместного проживания! У них с Оззи были отдельные ванные комнаты, Грант Фрейзер вообще не появлялся перед ней без одежды - видимо, стеснялся своего брюшка... Но дело не в этом. Суть в том, что Райан Уэсткотт - неотесанный мужлан. Такой ей совершенно не подходит.
     - Мне придется ненадолго покинуть Лондон, - сообщил Райан, споласкивая руки. Встретившись с ней в зеркале взглядом, он спросил: - В чем дело? Не расстраивайся, я скоро вернусь.
     У него была абсолютно безупречная фигура. Лорен ничего не могла с собой поделать: от одного взгляда на Райана ее охватило болезненное вожделение.
     Неожиданно он улыбнулся ей - такой теплой, располагающей улыбкой, которой она от него никак не ждала. На ее памяти он улыбался так всего один раз - когда вспоминал мать. Она чуть не расплылась в ответной улыбке, но вовремя спохватилась. Всякая женщина может себе позволить безумную ночь - но только одну.
     Лорен провела по волосам его беззубой расческой и сказала с деланной беспечностью:
     - Все было прекрасно, но повторения не жди. Я серьезно, - добавила она, заметив, что он ухмыляется. - Эта ночь была ошибкой. Надеюсь, она не повредит нашим профессиональным отношениям.
     Лорен шагнула к двери, но он поймал ее за руку и заставил обернуться.
     - Что случилось? Не отводи глаза! Я знаю, тебе хотелось этого не меньше, чем мне. И нам было хорошо вместе!
     - Послушай, давай вести себя как взрослые люди. Да, нам было хорошо вместе, но это еще ничего не значит.
     - Лорен, у меня нет времени на дурацкие разговоры. Я сейчас должен уехать из Англии по делам Ти Джи. Скажи правду: почему тебе расхотелось со мной встречаться?
     ?Потому что я боюсь в тебя влюбиться!? - чуть было не выпалила Лорен, но вовремя одумалась.
     - Из-за твоей грубости. С тобой же невозможно нормально разговаривать! Ты только и делаешь, что бранишься...
     - Глупости! Я и раньше бранился, но это не помешало нам вместе провести прекрасную ночь. Выкладывай, в чем дело!
     Глядя на его ласковые руки, Лорен тихо сказала:
     - Ты слишком похож на Руперта Армстронга.

Полночь

14

     Солнце еще не выглянуло из-за Атласских гор, над которыми белел заснеженный четырехтысячник Джебель-Тубкаль, когда Райана разбудил звонок будильника. Просыпаться было трудно - он уже три дня инкогнито добирался от Лондона до Марракеша, и ему предстояло провести за рулем еще часов десять, поэтому залеживаться не приходилось. Торопливо одевшись, он прихватил бурнус из верблюжьей шерсти и поспешил к своему ?Роверу?. Полный бак, запасные канистры по бокам... По пути в Уарзазат было опасно остаться без горючего.
     Охранник распахнул высокие ворота, огромные сторожевые псы молча проводили джип свирепыми взглядами. Выехав за ворота, машина покатила по дороге, поднимая клубы рыжей пыли.
     Сухой прозрачный воздух уже пронзали первые лучи солнца, стройный минарет древней мечети Кутубия розовел на фоне светло-голубого неба. В зарослях бамбука и в густых ветвях бугенвиллей уже пел утренний птичий хор. Скоро наступление нового дня будет признано официально, и с бесчисленных минаретов заголосят муэдзины, призывая правоверных на первую из пяти ежедневных молитв.
     Оставив позади оазис финиковых пальм, шумно шелестящих на утреннем ветру сухими ветвями, Райан помчался на юг по шоссе 31. Этот отрезок трассы был проложен по красной равнине, окружающей Марракеш со всех сторон. Потом начался подъем. Пологие холмы все отчетливее превращались в горы, именуемые Атласом. Перевал находился высоко, к нему вели несчетные виражи.
     Как ни пытался Райан сосредоточиться на смертельно опасных поворотах, перед его мысленным взором упорно появлялась Лорен Уинтроп, а это грозило летальным исходом. Ее поведение во время встречи с Ти Джи Гриффитом убедило даже скептика Питера Стирлинга, что она не сообщница Барзана. Но то, как она поступила с самим Райаном, доказывало, что она - неисправимая стерва! Совсем как ее мамочка...
     Неужели он пошел по стопам Ти Джи и не устоял перед дочерью Каролины Армстронг? Райан изо всех сил уверял себя, что здесь нет ни малейшего сходства. Каролина встречалась с Ти Джи целый год, обещала уйти от мужа. Она бы до скончания века водила его за нос, если бы он не поставил ее перед выбором. Лорен - совсем другое дело: она отправила его в отставку, проведя с ним всего одну ночь. При этом ей не пришло в голову подсластить пилюлю - она с ходу заявила, что он напоминает ей Руперта Армстронга.
     Надо же было так ловко наступить прямо на любимую мозоль! Армстронг был самым прожженным негодяем из всех, кого пришлось повидать Райану, - а он повидал их немало! Но правду о нем знали считанные единицы. Большинству он представлялся респектабельным владельцем экспортной компании, питающим пристрастие к роскоши, мужем женщины, прославившейся своей красотой...
     С чего Лорен взяла, что у него есть сходство с Армстронгом? Загадка, которую он никогда, наверное, не разгадает. А в тот момент, когда Лорен бросила ему в лицо эти жестокие слова, Райан и не пытался ничего разгадывать. Оскорбленный до глубины души, он выбежал вон, поручив Ади отвезти ее домой.
     К черту Лорен! В постели она вполне заурядна - слишком неопытна и вообще не в его вкусе. Но почему тогда он никак не может выкинуть ее из головы? Наверное, так же страдал из-за ее мамаши Ти Джи...
     Над Сахарой поднимался все выше раскаленный шар, дорога отчаянно петляла, но Райан не видел ни светила, ни дорожного полотна. Ему представлялось другое утро, очень давнее. Утро его возвращения в Лос-Анджелес. Возвращения из Вьетнама.
     Выйдя из самолета, Райан оказался в густой толпе демонстрантов. Их плакаты кричали: ?Вон из Вьетнама! Прекратить бомбежки! ?Нет? напалму!?
     - У-бий-цы! - скандировала толпа.
     Демобилизованные солдаты шагали плечо к плечу, отгораживаясь от враждебного мира. Один Райан обогнал их, жадно выискивая среди встречающих свою мать. Неужели она не получила его телеграмму? Неужели не знает, как он по ней скучал?
     Совсем юная девушка, вся в бисере и колокольчиках, с грязными нечесаными космами до пояса, неожиданно подскочила к нему и плюнула в лицо.
     - Убийца!
     Райан уже занес руку, чтобы врезать ей как следует, но вовремя опомнился и вытер щеку. ?Не дури! - сказал он себе. - Тебя специально провоцируют. Господи, вот до чего дошло!?
     Неужели эти тупицы воображают, что солдаты в силах повлиять на происходящее? Дядя Сэм призывает молодых американцев и шлет их во Вьетнам - вот и вся история. Разве им предоставлен выбор? Надо быть богатым сынком, обладателем студенческой отсрочки, чтобы спасти свою задницу, остаться дома и протестовать сколько влезет. Пусть другие идут в ад! А когда выберутся, пусть объясняются с немытыми истеричками.
     Не обращая внимания на крики, Райан упорно высматривал среди встречающих маленькую кудрявую женщину с любящими глазами. Не сразу удалось ему смириться с тем, что его мать не пришла.
     Он дошел до багажного транспортера и стал дожидаться своего солдатского вещмешка, стараясь не смотреть на счастливчиков, у которых на шеях висли девчонки, а рядом стояли плачущие от радости родители. Потом сел в автобус и поехал в сторону океана.
     Закинув за плечо вещмешок, Райан шагал по улицам Венеции - пригорода на берегу океана, где он прожил всю жизнь. Этот пригород был назван в честь адриатической жемчужины, поскольку его тоже прорезали каналы, только водой они заполнялись лишь в случае дождя, а это происходило два, от силы три раза в год. Все остальное время каналы служили жителям свалками.
     Домики, обшитые вагонкой, с двориками размером с его вещмешок, машины на заросших сорняком лужайках... Выйдя на Сикомор-стрит, Райан не стал искать глазами дом Ширли Бринкли. Эта сучка оказалась недостойной его. В отпуске он навестил свою бывшую подружку, и та, заикаясь и краснея, начала придумывать оправдания, почему не соизволила ответить ни на одно его письмо. Разве он не в курсе, что она поступила в колледж? Она теперь студентка и страшно занята... А главное, она вступила в 5АЕ и полностью разделяет ее взгляды.
     Как выяснилось, так называлась студенческая организация - специалисты по уклонению от призыва. Райан спросил, важно ли для ее организации, что Джи Ай отнял у нее девственность. Пришлось спасаться бегством от мамаши Ширли, набросившейся на него со сковородой. Вслед ему полетели проклятия и пророчества, что он навсегда останется пустым местом.
     Свернув за угол, Райан зашагал к своему дому. Неужели они правы? Неужели его орден ?Серебряная звезда? ничего не значит? Похоже на то. А ведь в свое время он начал было задирать нос... В старших классах он был ведущим игроком футбольной команды, и все до одной девчонки, в том числе мисс 5АЕ, не давали ему прохода. Потом ему, как спортсмену, предложили стипендию в Стэндфордском университете, и он окончательно воспарил на небеса.
     Все шло к тому, что он избежит Вьетнама. Получив летом, еще до зачисления в колледж, повестку, он решил, что отделается легким испугом. Чем он хуже богатых мальчиков из Беверли-Хиллз и Брентвуда? Но ему не повезло: к призывному участку номер 101 относились шикарные кварталы Западного Лос-Анджелеса, и ловкие адвокаты уже выправили отсрочки от призыва слишком многим богатым юнцам. Военным теперь приходилось проявлять непреклонность. Райан и глазом не успел моргнуть, как очутился в лагере для новобранцев.
     ?Ладно, выше голову, парень! - сказал он себе. - Ведь ты вернулся из Вьетнама живой, скопил деньжат, можешь зачисляться в свой колледж?. Вот только демонстранты в аэропорту и мисс 5АЕ немного сбили его с толку.
     Впереди уже показался дом под желтой штукатуркой - его дом. Райан ускорил шаг. Дом, как всегда, выглядел обшарпанным: Бак Уэсткотт проводил все свободное от работы время в ближайшем баре, разбивая носы собутыльникам. Напившись, Бак частенько поколачивал жену; однажды она даже угодила с побоями в больницу. Сколько Райан себя помнил, отец, вернувшись из бара, гонялся за ними, норовя побольнее ударить, а протрезвев, становился мрачным и весь вечер угрюмо молчал или нецензурно ругался.
     В то лето, когда ему исполнилось четырнадцать лет, Райан положил конец побоям. Когда Бак в очередной раз ударил жену за то, что она не успела разогреть ужин, сын набросился на него с кулаками. Он успел угостить Бака полудюжиной зуботычин, пока тот не опомнился и не свалил его с ног своим могучим ударом. Однако урок был усвоен: Бак понял, что Райан уже подрос и недалек день, когда он сможет дать ему настоящий отпор. Больше Бак не поднимал руку ни на жену, ни на сына. Он нашел другой способ измываться над ними.
     Стоило Райану найти вечерний приработок, как Бак перестал давать Мэри деньги на хозяйство: мол, пусть теперь сынок старается. Весь заработок Райана уходил на домашние расходы, даже на одежду не оставалось почти ничего. Если Райан приглашал куда-нибудь девушку, это означало, что им с матерью придется целую неделю довольствоваться макаронами с сыром. К тому же Бак никогда не позволял сыну пользоваться его машиной, так что Райан представал перед девушками в непрезентабельном виде...
     Сейчас он взбежал по ступенькам и распахнул затянутую противомоскитной сеткой дверь. Скрип двери был прежним, зато внутри дома все изменилось. Неужели это мать переставила мебель и повесила безвкусные новые шторы в горошек? Раньше на телевизоре стояла выпускная фотография Райана с похвальной грамотой в руках, но теперь она исчезла.
     Какое-то шестое чувство заставило его насторожиться. Это чувство всегда спасало его на поле боя, без него Райан не заслужил бы ?Серебряной звезды?. Он двинулся вперед бесшумно, как сквозь джунгли, кишащие вьетконговцами, хотя находился в собственном доме, а целью его была кухня, где надрывалось радио. Заглянув туда, Райан увидел женщину средних лет, в шортах: положив ногу на кухонный стол, она увлеченно красила ногти ярко-алым лаком.
     - Вы кто?
     Женщина вскрикнула, резко опустила ногу на пол и опрокинула пузырек, из которого по желтому линолеуму потекла кровавая струйка. Вскочив, она зажала рот ладонью. Ногти у нее на руках тоже были ярко-алые.
     Эта особа никак не могла оказаться знакомой матери: ее подруги не щеголяли в кричащих шортах, выставляя напоказ дряблые ляжки, и не стали бы втискивать свисающие до пояса груди в детскую маечку. Неестественно белые волосы женщины были превращены в огромную, стоящую дыбом копну.
     - Где моя мать?
     - Ты, наверное, Райан, солнышко? - Она заморгала неаккуратно накрашенными ресницами.
     - А вы кто?
     - Лулу. Неужели Бак тебе ничего не сообщил?..
     У Райана сжалось сердце, во рту появился металлический привкус - как бывало всегда, когда он догадывался, что вьетконговцы держат его на мушке.
     - О чем не сообщил?
     Она пододвинула ему табуретку.
     - Сядь, солнышко.
     Райан вцепился ей в плечо.
     - Говори!
     На глазах женщины появились слезы, и Райан сразу отпустил ее: не хватало только, чтобы она хлопнулась со страху в обморок.
     - Твоя мать умерла.
     - Врешь! Я совсем недавно получил от нее письмо...
     - Поверь, солнышко, мне очень жаль. - Она смахнула алым ногтем слезинку.
     Райан сел. Как же он не понял, что ничто на свете не удержало бы мать от приезда в аэропорт?! Ничто, кроме...
     - Когда? Как это случилось?
     Лулу тоже опустилась на табуретку. Ее взгляд был полон непритворного сочувствия.
     - В эту субботу будет семь недель. - Она дотронулась до его руки. - Кровоизлияние в мозг. Твоя мать умерла сразу, даже не успела понять, что с ней стряслось.
     Райан почувствовал под сердцем сосущую пустоту, тело словно сразу лишились энергии. ?Слава богу! - думал он. - Слава богу, что я успел сказать матери о своей любви к ней...? Она-то год за годом твердила сыну, как сильно его любит, а он никогда не отвечал ей тем же. Райан считал, что если бы она его любила, то давно бросила бы этого сукиного сына, его папашу. Только прощаясь с матерью в конце отпуска, он наконец не выдержал и признался, что любит ее, очень сильно любит. Признался не просто так, а потому, что боялся смерти - своей смерти, а не ее...
     - Где это произошло? - глухо спросил Райан.
     - Она умерла во сне, солнышко. Утром ее нашел кто-то из соседей.
     - А почему не Бак? Где был он? Пьянствовал?
     Лулу надула ярко-алые г