се выглядело настолько натурально и естественно, что мне бы и в голову не пришло заподозрить ее в убийстве.
     - Возможно, это была лучшая актерская игра в ее жизни. Вообще-то, она крепкий орешек - все отрицала до последнего момента.
     - Все же объясни, почему ты начал подозревать в убийстве именно ее?
     - Игер был занят проверкой алиби всех подозреваемых в убийстве. Видишь ли, когда умер Бессинджер, нам пришлось заняться его делом, и Игер просто не успел проверить алиби Ванессы. Мы вновь вернулись к ее показаниям только после того, как уличили ее во лжи по делу Бессинджера. Я подумал, что раз она такая лживая лисица, то ей нельзя верить на слово, и решил проверить ее показания по делу Моррела.
     - Так, значит, Бессинджер действительно умер не в два ночи, а раньше? - Клер пошевелилась, устраиваясь поудобнее у него на груди.
     - Да. Он умер в полночь, может - чуть позже. Обнаружив Макса бездыханным, Сет намекнул Ванессе, что знает код сейфа, где лежит целое состояние в ценных бумагах на предъявителя.
     - И они пошли на кражу?
     - Сет утверждает, что его на это подбила Ванесса, а она, естественно, во всем обвиняет Сета. Скорее всего, они по взаимному согласию поделили деньги поровну. Во всяком случае, мы обнаружили, что в ту ночь состояние каждого из них увеличилось на одинаковые суммы. Сет долго не отпирался и раскололся сразу же, как только ему предъявили все факты.
     - Да, с фактами не поспоришь. Меня арестовали на основании только косвенных улик - и то мне светила газовая камера. - Клер невольно поежилась. - Я тебе так благодарна за все, что ты для меня сделал!
     Зак слушал Клер и понимал, что дальше тянуть нельзя. Необходимо рассказать ей всю историю до конца, хотя она, безусловно, рассердится и, между прочим, правильно сделает...
     Конечно, он мог ничего не говорить Клер и провести с ней чудесную ночь, которая скорее всего станет их последней ночью. Завтра утром из газет или из телевизионных новостей она узнает все подробности дела - и у нее возникнут к нему вопросы. Так какой смысл оттягивать неизбежное?
     Он откашлялся и тихо произнес:
     - Тебе абсолютно ничего не грозило - у тебя было алиби.
     Клер вздрогнула и нахмурилась.
     - То есть как - было алиби? Ты нашел того парня с бородой, а мне ничего не сказал?
     - Помнишь, на следующее утро после убийства Моррела я пришел к тебе в салон и спросил, не теряла ли ты трусики? Как, по-твоему, они ко мне попали? - Поскольку Клер молчала, он сам ответил на свой вопрос:
     - Я их забрал с собой, когда уходил из мотеля, - в это время ты еще спала.
     Клер с недоумением уставилась на него, а когда смысл его слов дошел до нее, возмущенно воскликнула:
     - Ты хочешь сказать, что ту ночь я провела с тобой?!
     - Да.
     - Ты лжешь! - Ее голос сорвался на крик. - Ты не мог быть тем парнем - ты не носишь бороды!
     - У меня была накладная борода.
     - Ты настоящий мерзавец! - Она вскочила на ноги, задыхаясь от гнева. - Как ты посмел ко мне прикоснуться?! В тот момент я была абсолютно беспомощна!
     - Честное слово, я не знал, что тебя одурманили каким-то зельем. - Он тоже встал и засунул руки в карманы, чтобы нечаянно не прикоснуться к ней.
     - Только не говори, что ты ничего не заметил и что мое поведение не показалось тебе странным.
     - Клянусь, я не заподозрил ничего необычного. Да и как я мог заподозрить, если после моего возвращения в Таос ты со мной никогда не то что не разговаривала, а даже не здоровалась? С годами ты могла измениться. Я понял только, что ты немного пьяна. Ты спросила меня, кто я такой. Я подумал, что ты не узнала меня из-за бороды, и назвался. Теперь-то я знаю, что ты просто ничего не воспринимала, но тогда... Если бы ты развернулась и ушла, я бы не стал тебя задерживать. Но ты осталась со мной.
     Клер попыталась взять себя в руки.
     - Ладно, предположим, так все и было. Но ты должен был сказать мне правду на следующее же утро, когда пришел в салон. А ты вместо этого зачислил меня в подозреваемые.
     - Да. - Зак виновато понурился. - Но как я мог предположить, что ты ничего не помнишь? Я решил, что ты просто задираешь нос и делаешь вид, будто между нами ничего не было. Я все понял гораздо позже.
     - Понял - и ничего не сказал мне?
     - К тому времени ситуация изменилась. Если бы обо всем этом кто-нибудь пронюхал, то у тебя да и у меня могли бы возникнуть большие неприятности.
     - У меня - да, но ты-то чего боялся? - устало поинтересовалась Клер.
     - Появились бы лишние вопросы. Меня могли спросить, каким ветром меня вообще туда занесло? А мне бы не хотелось никому объяснять, как я там оказался.
     - Перестань! Мог бы сказать, что искал в мотеле наркотики или придумать какую-нибудь другую отговорку. Никто бы ничего не заподозрил.
     - Кроме Бэма Стегнера. Он бы сразу понял, в чем дело.
     Клер небрежно отмахнулась.
     - Какая разница Стегнеру, что делал шериф в ночь, когда... - начала она и запнулась. Внезапно ее озарило:
     - Ты украл у Бэма Каддафи?! Ты освободил Каддафи! Никогда бы не подумала, что это сделал ты.
     Зак пожал плечами.
     - Я бы потерял работу, если бы хоть одна живая душа узнала, что в ту ночь я был там. Шериф должен следить за соблюдением закона, а не нарушать его. Свою машину я спрятал в лесу. Дело было уже сделано, я возвращался к машине, когда увидел тебя у мотеля. Сначала я очень удивился, а потом... Не буду врать, я всегда был без ума от тебя. В общем, я затаился в пустом номере и позвал тебя.
     - Мне почудилось, что меня зовет Сет.
     - Но я-то этого не знал! Ты вошла и поцеловала меня - вот и все.
     Клер холодно посмотрела на него.
     - Ты даже не представляешь, сколько раз я просыпалась среди ночи в холодном поту из-за того, что у меня нет алиби. Мне жизнь была не в радость! Неужели ты не можешь этого понять!
     - Если бы я не уехал из города, тебя бы не арестовали. - Зак сделал слабую попытку оправдаться. - Помнишь, вернувшись, я спросил тебя, сможешь ли ты пробыть в тюрьме еще немного? Тогда я не стал тебе ничего говорить, потому что боялся спугнуть Ванессу. Если бы она узнала, что у тебя есть алиби, она бы поспешила замести следы, уничтожить улики или вообще исчезнуть.
     - А как бы, интересно, она об этом узнала? Я бы все равно пробыла в тюрьме, сколько нужно, и никому бы ничего не сказала. Неужели ты не мог довериться мне?
     Зак тяжело вздохнул.
     - Посуди сама, Клер, как я мог довериться тебя, если ты до сих пор боишься показаться со мной на людях?
     Клер вздрогнула и быстро отвернулась, но Зак заметил, что она обиделась. Черт побери, кто его тянул за язык? Он хотел объяснить все по-хорошему, а получилось, как всегда, - то есть хуже не бывает.
     - Значит, ты мне всегда лгал? - почти беззвучно прошептала Клер.
     - Нет. - Он протянул руку к ее плечу, но тут же испуганно отдернул.
     - Я не верю тебе! - Клер резко повернулась к нему, ее лицо пылало гневом. - Готова поспорить, все, что ты рассказал мне о моей матери и своем отце, ложь. Она не любила его, она любила искусство! Ей понравились его бронзовые скульптуры, а он этим воспользовался и соблазнил ее. Не правда, что их связывали долгие любовные отношения. Ты сказал это только потому, что не можешь забыть оскорбления, которые тебе нанес мой отец!
     - Клер, ради бога, что ты говоришь?! - в отчаянии
     Воскликнул Зак и в ту же минуту понял, что переубедить Клер ему не удастся. - При чем здесь твой отец? Ты вечно все сводишь к одному и тому же...
     - Я вспомнила об отце, потому что он оказался прав! Жаль, что я не послушалась его.
     Не говоря больше ни слова, Зак развернулся и быстро пошел к двери. Да, он был не прав. Он это признает и горько сожалеет, и готов извиниться, но он не собирается выслушивать незаслуженные оскорбления. И почему, как только он хочет объясниться с Клер, она всегда вспоминает их родителей? Она что, не может понять, что у родителей была своя жизнь, а у них - своя? Всякий раз, чтобы доказать свою правоту, она ссылается на них. Бред какой-то!
     Выйдя из дома, Зак позвал своего пса и решительным шагом направился к машине. Он ехал домой злой на себя, на Клер, на весь белый свет и был готов дать голову на отсечение, что их отношениям пришел конец.
     Дома он сразу прошел в спальню и, не раздеваясь, рухнул на кровать. "Единственная радость - я так измотан, что сегодня меня не будут мучить кошмары", - подумал он, засыпая.

***

     Зак проснулся на рассвете, когда непроглядная ночная тьма за окном сменилась туманной серой дымкой. Рядом с кроватью стоял Л обо. Шерсть у него на загривке поднялась дыбом, он низко, угрожающе рычал, показывая острые клыки. Зак прикрикнул на пса и тут же услышал какой-то неясный, монотонный звук. Спросонок Зак не сразу понял, что это за шум, но скоро догадался, что это рокот мощных мотоциклов. Он вскочил с кровати и бросился к окну. На дороге прямо напротив дома выстроились в ряд десятка полтора ревущих "Харлеев". От них отделился и выехал вперед Бэм Стегнер. Его шпоры ослепительно сверкнули в первых лучах восходящего солнца, словно смертоносный клинок.

32

     Хотя солнце уже поднялось над верхушками сосен и начало припекать, в тени деревьев на траве еще лежала роса. Воздух был напоен ароматом полевых цветов. Клер поднялась по ступенькам на крыльцо отцовского дома и постучала в дверь. Тишину нарушило недовольное верещание голубой сойки, устроившейся в ветвях ближайшего тополя.
     Вчера, когда Зак ушел, Клер заставила себя лечь в кровать, но спала плохо, какими-то урывками. Она вздрагивала во сне и то и дело просыпалась, охваченная неясной тревогой. Слишком сильное потрясение вызвало у нее признание Зака. От той ночи в "Приюте беглеца" у нее в памяти действительно остались лишь смутные, обрывочные воспоминания. Единственное, что она помнила наверняка, - таинственный незнакомец был нежным и чутким. Наверное, именно поэтому она его и не узнала.
     Если бы Клер попросили описать Зака, то ей бы в голову не пришло назвать его нежным и чутким...
     Может, все дело в том, что в ту ночь она была под воздействием наркотика?
     Хотя "руфи" в ее бокал подсыпал Рэмси, о нем Клер почему-то не вспоминала, а винила во всех своих бедах только Зака. Она нервничала и места себе не находила из-за того, что у нее не было алиби, а он скрыл от нее правду! Если бы он сразу все рассказал, ей не пришлось бы сидеть за решеткой по ложному обвинению... Клер знала одно: попадись сейчас Зак ей на глаза, ему бы не поздоровилось.
     Дверь открыла Мод.
     - Клер, я так рада тебя видеть! Слава богу, все закончилось благополучно. Представляешь, вчера вечером Ванессе Трент предъявили обвинение в убийстве.
     - Наверное, у полиции были причины, чтобы арестовать ее, - заметила Клер, переступив порог. Мод, понизив голос, заговорщицки зашептала:
     - Ты уже слышала, каким образом полиция раскрыла это преступление? Об этом передавали по Си-эн-эн.
     Клер покачала головой. Обычно утром она включала телевизор, чтобы посмотреть программу новостей, но сегодня ей было не до этого.
     - Сказали, что Коултер обманным путем заставил Ванессу признаться в убийстве. Некоторым его действия кажутся незаконными. Боюсь, что его заставят подать в отставку.
     - Как - в отставку?! - Известие ошеломило Клер.
     - Увы. Начальник федеральной полиции и фэбээровец, который крутился у нас в городе, полностью на стороне Зака, но репортеры подняли шумиху. Они кричат, что он нарушил правила ведения следствия и оказывал на подозреваемую давление. Мнение общественности разделилось: одни требуют, чтобы Зак сложил с себя полномочия шерифа, другие считают его героем, который пожертвовал своей карьерой ради торжества справедливости.
     Клер была потрясена. Выходит, Зак рисковал не только ее репутацией, но и своей? Теперь ей ничто не угрожает, а он может потерять работу.
     Клер решила, что теперь разговор с отцом нельзя откладывать ни на минуту, поскольку от него зависело многое.
     - Я хочу поговорить с отцом.
     Мод смущенно поправила фартук, надетый на джинсовое платье.
     - Клер, может, не стоит? Он не хочет ничего слышать о Коултере.
     - Нет. Он должен мне ответить на один очень важный вопрос.
     Мод вздохнула и проводила Клер в столовую. Алекс завтракал - перед ним на столе рядом с чашкой кофе лежала утренняя газета, а на стойке напротив работал телевизор.
     - Я хотела спросить тебя кое о чем. Клер выдвинула стул и села за стол, но отец даже не посмотрел в ее сторону.
     - Что ты молчишь? Ты ведешь себя, как ребенок. Нам надо поговорить.
     Алекс неохотно оторвал взгляд от телевизора.
     - Я слушаю тебя.
     - Только пообещай, что скажешь мне чистую правду. Как долго моя мать встречалась с Джеком Коултером?
     Мод, стоявшая рядом, тихо ахнула и затаила дыхание, но на Алекса ее вопрос, казалось, не произвел абсолютно никакого впечатления - его взгляд был по-прежнему тяжелым и суровым. Он, разумеется, слышал, что она сказала, но отвечать, похоже, не собирался.
     - Послушай, за решеткой у меня было время подумать о многих серьезных вещах. Я должна знать правду, чтобы...
     Отец не дал ей договорить:
     - Чтобы оправдать свои отношения с Заком Коултером?
     Его голос был полон затаенной ненависти, но это уже не удивляло Клер. Нездоровая мстительность Алекса Холта не знала границ, а со временем только усилилась. И хотя Клер теперь ничего не связывало с Заком, она не хотела давать отцу лишний повод для злорадства.
     - Если бы не Зак, я бы все еще сидела за решеткой, - категорично заявила она. - Но сейчас речь не о нем. Я хочу знать правду о своей матери.
     Прежде чем Алекс ответил, прошло несколько томительных секунд, в течение которых он не сводил с нее тяжелого, немигающего взгляда.
     - Эми вступила в любовную связь с Джеком Коултером почти сразу после твоего рождения.
     Клер судорожно вздохнула. Зак был прав: все ее представления о собственной семье оказались иллюзорными.
     - Так давно? - прошептала она.
     - Да. - Голос Алекса предательски дрогнул, и он отвел глаза.
     - Почему же ты не развелся с ней?
     Клер не представляла, почему ее отец, такой гордый и самолюбивый, закрывал глаза на любовную связь жены в течение целых пятнадцати лет.
     Мод, закрыв лицо руками, стремительно выбежала из комнаты. Видимо, она, как и Клер, узнала подробности этой трагической истории только сейчас.
     Но Клер не собиралась отступать. Она ждала ответа, не сводя глаз с отца.
     - Наверное, пришло время рассказать тебе всю правду, - произнес отец с плохо скрываемой болью. - Твоя мать развелась бы со мной уже давно, но она знала, что я лишу ее материнских прав, если она это сделает. У меня были связи, и я бы заплатил любые деньги, но не позволил бы ей забрать тебя. Она не стала разводиться и осталась со мной из-за любви к тебе.
     Боже! Клер с ужасом представила, как сердце матери разрывалось от горя, она вынуждена была решать: или ребенок, или любимый мужчина.
     - Ты поставил ее перед таким чудовищным выбором?
     - Да. - В голосе Алекса не было ни малейшего намека на раскаяние, а лишь уверенность в своей правоте. - Я любил твою мать.
     Клер была готова броситься на него с кулаками. Каким же чудовищем надо быть, чтобы использовать ребенка как заложника и диктовать женщине свои условия?! Клер чувствовала себя виноватой перед матерью. Она всегда осуждала ее, всегда была на стороне отца, абсолютно не подозревая, что Эми пожертвовала своим счастьем ради дочери. А дочь отплатила ей за это черной неблагодарностью, погубила ее своим предательством...
     С каждым ударом сердца боль в груди Клер нарастала. Если бы она в свои пятнадцать лет не была такой по-детски наивной, она бы не побежала к отцу, обнаружив мать с Джеком Коултером. В сущности, она поставила отца в абсолютно невыносимое положение, лишив его возможности играть роль главы счастливой семьи.
     - Эми должна была пробыть со мной еще год, - безжизненным голосом произнес Алекс. - Она говорила, что уйдет к Джеку Коултеру, когда ты закончишь колледж.
     Клер с сожалением посмотрела на отца, уже не испытывая никаких других чувств, кроме печали. Он был жалок и несчастен, хотя сам этого не понимал. Алекс удерживал возле себя жену, подло играя на ее чувствах, но добился лишь того, что она сбежала от него и вместе с любимым человеком пошла навстречу смерти. А ее гибель сделала его еще более несчастным.
     - Отец, ты не должен жить прошлым! Почему ты считаешь, что до сих пор связан клятвой верности с женщиной, которая тебя не любила и которая уже давно погибла? Посмотри на Мод - она любит тебя всем сердцем. Не о такой ли любви ты мечтал всю жизнь? - Она положила руку ему на плечо. - Очнись, отец! Ты заточил себя в склепе прошлого. Позволь мне найти специалиста-психолога, который поможет тебе...
     - Мне? - Лицо Алекса покрылось красными пятнами, он в негодовании стряхнул ее руку с плеча. - Мне не нужна помощь, со мной все в порядке! А вот что происходит с тобой? Ты, должно быть, не в своем уме, раз любишь Коултера! Так что лучше позаботься о себе.

***

     Клер с тяжелым сердцем покинула дом отца. Зак, выходит, сказал ей правду. Джек Коултер не был распутником и обманщиком, как она привыкла считать. Он действительно любил ее мать и хранил ей верность, хотя был женат на другой женщине.
     Я всегда был от тебя без ума.
     Эти слова, однажды произнесенные Заком, Клер повторяла вновь и вновь как какую-то молитву или заклинание, пока шла к себе в салон. Последнее время из-за всех неприятностей и потрясений у нее голова шла кругом, и она больше не знала, кому и во что верить. До сегодняшнего утра она, как и многие в их городе, не сомневалась, что в слухах, распускаемых о любовных похождениях Зака, есть доля правды, хотя никогда не видела его с какой-нибудь женщиной. Теперь Клер ругала себя за то, что слепо верила сплетням, но разве она могла думать о нем иначе? Трудно представить, что у такого потрясающего парня нет подружки.
     Я всегда был без ума от тебя...
     Однажды она подвела Зака к картине Пола и спросила, как он ее понимает. Зак сказал, что ковбой любит женщину, но не знает, захочет ли она связать с ним свою судьбу. Если женщина примет букет цветов, значит, она любит его таким, какой он есть.
     Может, Зак хотел этим что-то сказать ей?
     Хотя легкая горечь в душе у Клер все же осталась, она уже не злилась на Зака. Разве он мог положиться на нее, если она боялась пройтись вместе с ним по улице? Она постоянно думала о том, что скажут люди, что скажет отец... Нужно было сразу рассказать ему о своем разговоре с отцом. Но поначалу Клер боялась, что он не правильно поймет ее, а вчера она разозлилась на Зака и в какой-то момент даже стала раскаиваться в том, что из-за него поссорилась с отцом.
     Они с Заком вели себя глупо, как неразумные, упрямые дети. Никто не хотел уступать первым, каждый хотел сначала убедиться в искренности другого и только потом поделиться своим секретом...
     Поставив машину на стоянку напротив своего салона, Клер выпустила Люси и направилась к дверям, но внезапно услышала, как под старым тополем жалобно тявкнула какая-то собака. Люси прыжком сорвалась с места и подбежала к скулящему псу, который тщетно пытался встать на лапы.
     - Лобо, что с тобой?! - в ужасе воскликнула Клер.
     В боку Лобо зияла глубокая рваная рана, из нее сочилась густая кровь, окрашивая в темно-красный цвет серый мех. Одно ухо было почти полностью оторвано, и из-за этого вся голова пса была в крови. Клер приподняла ему морду и увидела, что шкура над левом глазом пропорота почти до кости, сам глаз закрыт, а веко сильно опухло.
     Лобо все же встал на лапы и сделал два неуверенных шага куда-то в сторону, но затем с визгом рухнул на траву. Люси принялась зализывать его раны, и Лобо жалобно заскулил.
     - Почему ты один? Где Зак? - Клер беспомощно огляделась по сторонам в надежде увидеть спешащего к ним Зака, но обнаружила только кровавые следы, которые тянулись через всю сто