дальше?
     - Келли, у нас осталось всего несколько часов. Иди сюда.
     - Я сниму твою клеенку, здесь уже нечем дышать.
     Она сдернула тент. Влажный воздух джунглей оказался лишь немногим прохладнее, чем их убежище. Лунный свет копьями пробивался сквозь клочковатые облака, освещая маленькую доляну.
     Келли выключила фонарь, переложила Рафи и легла рядом с Логаном. Он улыбнулся ей своей неподражаемой улыбкой, и даже сейчас ее пульс забился быстрее.
     - Келли, все будет хорошо. Вот увидишь. Если бы все начать сначала, я поступил бы точно так же.
     - Логан, клянусь, я выведу Стэнфилдов на чистую воду. Я...
     - Обещай мне: что бы ни случилось со мной, ты не станешь преследовать их. Ты нужна Рафи.
     - Я этого не забуду, - увильнула Келли от прямого ответа, мысленно поклявшись, что отомстит трусливому подонку, сотворившему этот кошмар. И она знает, с чего начнет.
     - Поцелуй меня, - прошептал Логан. - Мне нравится, как ты целуешь меня.
     Она склонилась над ним, провела рукой по подбородку и чуть не заплакала от воспоминания о первом прикосновении к жесткой щетине, так быстро появляющейся на его лице. Тогда Логан поцеловал ее в шею. И ее реакция оказалась совершенно неожиданной.
     Нежность распухала в ее груди, не давая дышать. О, пожалуйста, господи, сохрани ему жизнь. Он спас маленького мальчика. Он не заслуживает смерти... из-за меня.
     Келли провела большим пальцем по его губам, наслаждаясь этим мгновением, пытаясь запомнить его лицо. Его глаза. Падающие на лоб темные волосы. Необыкновенные ямочки, появляющиеся, когда он улыбается.
     Пожалуйста, господи, сохрани его, пожалуйста.
     - Что ты делаешь? - спросил он.
     - Наслаждаюсь твоей бородой.
     Келли поцеловала его очень ласково. Не спеша провела губами по чувственному изгибу его губ, чуть повернула голову и попробовала его рот кончиком языка.
     Логан тихо вздохнул, и она прижала бы его к себе крепко-крепко, если бы не боялась причинить ему боль.
     Они никогда не целовались так сладко, так нежно. Обычно его страстное желание разжигало их обоих, но сейчас он позволял ей сказать губами, как она его любит.
     - Ты - единственная женщина, с которой мне когда-либо хотелось целоваться, - прошептал он. - Постарайся побольше ласкать Рафи. Прикосновения очень важны для маленького ребенка. Если кто-то и пытался дотронуться до меня, то только чтобы ударить.
     - Кто?
     - Моя мать. Вероятно, Луз Толчиф считала Аманду Маккорд любящей матерью, которая придет в восторг, когда ей вернут ребенка.
     Келли не смогла представить, как можно отвергнуть ребенка, даже чужого. Она провела ладонью по головке Рафи, и малыш во сне уткнулся в нее.
     - Моя мать заявила, что отец отослал меня обратно, потому что я ему не нужен, да и ей тоже, просто у нее нет выбора.
     - Она не сказала, что тебя пытались убить?
     - Нет. Я нечасто ее видел. Больше времени она проводила с Джейком Маккордом, своим братом. Их обоих воспитал мой дед, возглавлявший антиправительственное ополчение в Аризоне. Когда он умер, на его место встал Джейк. Аманда хотела изменить свою жизнь. Она уехала в Финикс, где и встретила Вуди. Когда она забеременела, ей некуда было деваться, и она вернулась домой.
     - Но она должна была любить тебя, ведь целый год ты жил с ней.
     - Нет. Я нужен был Аманде и Джейку только для того, чтобы выманить у Вуди деньги на покупку земли в Северной Калифорнии. Они собрали банду неудачников, поставили кучку палаток и назвали это лагерем "Последний шанс".
     Как может мать обменять своего ребенка на кусок земли! Какое бессердечие! Однако Логан смирился, и это делает его историю еще более печальной.
     Очевидно, за долгие годы его внутренняя боль притупилась. Келли изучала психологию и знала, что отказ матери от ребенка - максимальное отторжение.
     - Землей владела подставная компания. Они платили налоги. Поверь мне, обитатели "Последнего шанса" - мастера уклоняться от властей. Их склад оружия получше, чем в большинстве полицейских участков.
     - Для нападения на правительственные объекты?
     - Нет. Они относительно безвредны, но уверены, что рано или поздно люди увидят свет правды и восстанут против правительства, и тогда они будут готовы.
     Келли попыталась представить детство в подобном месте и не смогла. От ее детства и юности остались чудесные воспоминания о дедушке и его друзьях. Конечно, некоторые из них странноваты, но в Седоне, духовном центре всяких новомодных религий, это нормальное явление.
     И Ума, добрая заботливая Ума с ее индейскими традициями.
     В этом смешении различных культур никто не ограничивал Келли, она была свободна в своих мыслях и чувствах, что, конечно, не допускалось в лагере "Последний шанс".
     - Сколько детей там было?
     - Одно время пятеро. Мне было девять лет, когда трое из них уехали со своими родителями. Джейк запрещал обитателям лагеря иметь детей. Они стали бы обузой, когда придет время сражаться.
     Келли подумала, что в некотором отношении Джейк прав. Если бы она была с Логаном одна, то никогда бы его не покинула. Присутствие Рафи все меняло. И все-таки она не могла думать о малыше как о бремени и не сомневалась, что Логан тоже так не думает.
     Рафи - дар, бесценный дар. Келли коснулась щечки спящего мальчика, не до конца еще веря в свое счастье. Она готова на любую жертву, чтобы его детство было счастливым.
     - И все годы вас было только двое?
     - Да, Эми была на три года старше и слишком нежная для суровой жизни в лагере. - Голос Логана чуть дрогнул.
     - Ты не знаешь, Эми еще там?
     - Эми умерла за год до того, как я покинул лагерь. Мы оба заболели свинкой. У Эми подскочила температура, и ее никак не удавалось сбить, а Джейк наотрез отказался отвезти Эми к врачу. "Выпутывайся сам или сдохни", как он всегда говорил нам... Эми не выпуталась и умерла.
     - О, Логан, мне так жаль. Я...
     - Не жалей. - Его голос прозвучал резче, чем обычно. - В тот день, когда похоронили Эми, я поклялся себе, что уйду, и ушел, как только мне исполнилось восемнадцать.
     Келли хотела утешить его, но знала, что он не примет ее сочувствие.
     - Удивительно, как ты сумел создать свою легенду.
     - Ты бы не удивилась, если бы видела библиотеку лагеря. Это просто сарай, но он набит антиправительственной литературой со всевозможными инструкциями: от уклонения от налогов до изготовления бомб. Я воспользовался адресом заброшенного дома в пяти милях от лагеря. Я часто охотился там на кроликов.
     - Теперь я понимаю, почему ты не рассказал мне об этом.
     - Моя мать ненавидела меня и отдала на попечение Зоуи. - Логан застонал, но Келли не знача - от боли в руке или от болезненных воспоминаний. - Зоуи была хуже, чем ты смогла бы себе представить, однако Аманда Маккорд остается моей матерью. Она не смогла бы жить в другом месте, и я не могу бросить ее на растерзание волкам.

34

     - Я понимаю, - повторила Келли, имея в виду лишь преданность Логана матери, однако она никогда не смогла бы понять, как мать, любая мать может продать собственное дитя, как можно жестоко обращаться со своим ребенком... хотя, конечно, слышала и раньше подобные истории.
     - Расскажи мне о Зоуи.
     - Что тут рассказывать? - с горькой усмешкой спросил Логан. - Я помню, как в один жаркий летний день она появилась на дороге, ведущей к лагерю, с одним лишь драным пакетом. В то время лагерь был полон. Поскольку мы сами выращивали или добывали свою еду, Джейк требовал, чтобы каждый - невзирая на возраст - работал после ежедневной военной муштры.
     Келли подавила недоуменный вздох.
     - Что делал ты?
     - Кормил цыплят, убирал за ними, собирал яйца. Легкую работу выполняли дети или слабые женщины, не способные работать в поле и охотиться. Зоуи нечего было делать, и она вызвалась учить детей. Нас тогда было всего пятеро, но Джейк разрешил ей остаться.
     Логан умолк и взглянул на звезды, затем снова перевел взгляд на Келли.
     "О, пожалуйста, боже, - мысленно взмолилась она. - Не дай ему снова замкнуться в себе".
     - Зоуи ненавидела детей. Она учила нас основам, но не скупилась на оплеухи за малейшую провинность.
     - У нее были какие-то психические проблемы?
     Логан резко рассмеялся.
     - Ты не представляешь и половины. Когда занятия заканчивались, она заставляла целовать ее. Поцелуй в щеку не годился. Она требовала поцелуй в губы.
     - Но это же ненормально!
     Неудивительно, что у Логана выработалось отвращение к поцелуям. Чудо, что он вообще не свихнулся.
     - Ненормально? Еще бы! Чем старше я становился, тем отвратительнее она вела себя...
     - Что ты имеешь в виду? - спросила Келли, боясь услышать ответ.
     Логан отвел взгляд, явно не желая говорить, но Келли должна была знать. Несмотря на неизбежную разлуку, ей было важно знать о нем все.
     - Старая ведьма хватала меня за задницу, когда я целовал ее. Однажды, когда Эми уже ушла, Зоуи дотронулась до моего пениса. Я предупредил, что, если она сделает это еще хоть раз, я убью ее.
     О, боже, еще хуже, чем она думала.
     - Сколько тебе было лет?
     - Тринадцать. Я бы никогда не вернулся в класс, но не мог оставить Эми одну. Зоуи всегда издевалась над Эми, смеялась над ее медлительностью. Меня она больше никогда не трогала, но смотрела так, что мне было тошно.
     Келли широко раскрыла глаза, пытаясь сдержать слезы. Логану не нужна ее жалость.
     - Я подумывал о побеге, но Эми боялась. Ее отец жил в лагере, а она обожала его. Может быть, Эми была умственно отсталой. Она не понимала, что смысл жизни ее отца - чистка оружия в лагерном арсенале. Если бы отец хоть капельку думал о дочери, он не позволил бы Зоуи измываться над ней.
     - Неужели твой дядя ничего не предпринимал?
     - Ничего. Джейк управлял лагерем, как военной базой. Зоуи отвечала за школу, и никто не вмешивался, может, потому, что она никогда не причиняла нам серьезных увечий.
     Взгляд Логана остановился на спящем Рафи.
     - Помни, всегда помни, что психологическая жестокость так же разрушительна, как физическая... иногда даже страшнее. Тело исцеляется быстрее, чем душа.
     Господи! Как же травмирована его душа! Время и любовь могли бы исцелить старые раны. Она могла бы помочь ему... если бы только у нее был шанс.
     - Дедушка так любил меня, - сказала Келли дрожащим голосом. - Он поправлял меня, если я ошибалась, но я всегда чувствовала себя особенной, любимой. И так же буду растить Рафи.
     - У тебя все отлично получится. Его жизнь не будет похожа на мою.
     Логан судорожно вздохнул, и Келли поняла, что силы его тают.
     - Ты рассказывал об этом матери?
     - Это ничего бы не изменило. Она лупила меня, как только я оказывался рядом. Я научился противостоять Зоуи, но Эми была слишком слаба. Однажды Зоуи так орала на нее, что Эми обмочила штанишки. Зоуи выставила ее в сугроб и оставила там, пока мокрая одежда не замерзла. Удивительно, что Эми не умерла тогдя.
     - О, Логан, я понятия не имела...
     - Не жалей меня. Я закалился. Пожалей Эми. Она не была борцом и заплатила за это своей жизнью.
     Горло Келли сжалось, горячие соленые слезы обожгли глаза. Логану не удалось одурачить ее ни на секунду. Он пережил жестокое обращение старой ведьмы, но от старых душевных ран остались шрамы. Ей отчаянно захотелось думать о нем, веселом, смеющемся.
     - В твоем детстве были хоть какие-то радости?
     - В основном это была тяжелая работа. Мы не покупали ничего, что могли бы сделать сами. Джейк не признавал никакого комфорта. В лагере не было ни зеркал, ни горячей воды, тем более радиоприемника или телевизора. Мы развлекались, ставя по вечерам спектакли.
     Вот почему Логан такой хороший актер!
     - Ты никогда не целовал женщин из-за Зоуи?
     - Да, но я не мог говорить об этом, пока не узнал тебя лучше.
     - Я понимаю.
     Трагическое детство превратило его в замкнутого мужчину. Ему нелегко было поделиться с ней своими воспоминаниями, и она полюбила его еще больше.
     - Нам необходимо отдохнуть, - сказал Логан. - Я хочу обнимать тебя, пока за тобой не прилетят.
     То есть он больше не хочет обсуждать свое прошлое. Келли прижалась к его груди и понадеялась, что он не слышал ее горестный вздох.
     - Я должен объяснить тебе детали эвакуации. - Логан рассказал о подъеме по веревочной лестнице как о самом простом деле, но Келли не обманулась. - Твой паспорт и документы на усыновление в нательном поясе? - Она кивнула. - Ты не сможешь подняться в вертолет с сумкой и Рафи. Тебе нужно что-то из сумки?
     Келли подумала секунду.
     - Нет.
     - Дай мне обручальное кольцо. Для обмена. Возможно, я натолкнусь на индейцев. Посмотрим, что еще у тебя есть.
     Они покопались в ее сумке, и Логан взял расческу с зеркальцем, серебряное кольцо для ключей, подаренное дедушкой на прошлое Рождество, виски и джинсы.
     - Думаю, хватит.
     Логан снова подложил сумку под голову, как подушку.
     Келли так хотела насладиться последним оставшимся им часом, последними бесценными минутами. Несколько недель, проведенных с Логаном, - все, что выпало на ее долю...
     Она представила себе годы, озаренные присутствием Рафи, годы, в которых никогда не будет Логана.
     Келли положила ладонь на его грудь, и ровное сердцебиение немного успокоило ее. Господи, не дай остановиться этому отважному сердцу. Но она понимала, что шансы Логана практически равны нулю. Если его не убьет пуля, убьют джунгли.
     - Не жалей меня, - прошептал он.
     Откуда у него такие мысли? Ее озарило: его гордость уязвлена тем, что он рассказал ей о своем детстве.
     - Я уже скучаю по тебе.
     Келли хотела сказать ему, как сильно любит его. Всю свою жизнь она ждала его... только не понимала этого. Ну, может, начала подозревать в их первую брачную ночь, а когда они летели в Венесуэлу, уже знала точно, но не хотела признаться в этом даже самой себе.
     Только как бы сильно она его ни любила, он не захочет слушать. Опасность - его лучший друг. Если Логан выберется из этого ужаса, то сразу вернется в "Кобру".
     И будет рисковать своей жизнью снова и снова.
     Светящиеся стрелки его хронометра двигались все быстрее, неумолимо пожирая оставшиеся им минуты. Скорее всего она больше никогда не увидит Логана. Так что же она теряет, раскрыв ему свое сердце?
     - Я хочу, чтобы ты знал, как сильно я люблю тебя. Я... мы будем ждать тебя, если ты захочешь вернуться к нам.
     - Келли, я не силен в словах. Я не знаю, что сказать.
     "Скажи, что ты меня любишь".
     - Я хочу провести с тобой ту зимнюю ночь перед камином, о которой мы говорили... пить вино и любить тебя. Я хочу гулять с тобой следующей осенью среди золотых осин. Мы устроили бы пикник у горного ручья...
     "Мы бы делали все, что ты никогда не делал".
     - О, Келли... Келли.
     - Я люблю тебя. И твое прошлое не может изменить мои чувства. Я хочу, чтобы ты всегда был рядом, держал меня за руку, не позволил бы мне плакать, когда я в первый раз отведу Рафи в школу.
     - Келли, пожалуйста...
     - Мы вместе ходили бы на его футбольные матчи и орали бы на трибуне, как другие родители. Это было бы так чудесно. Я не могу представить, как буду делать все это одна. Ты - лучшее, что случилось со мной за всю мою жизнь. Просто мне нужно было время, чтобы осознать это. Если ты не любишь меня, я пойму, но не перестану тебя любить.
     Он крепче обнял ее здоровой рукой.
     - Не делай этого со мной.
     Келли провела пальцами по его груди, шее, коснулась его подбородка.
     - Неужели так трудно слушать, как тебе говорят про любовь?
     Логан тяжело вздохнул. Его грудь содрогнулась. От боли или избытка чувств, Келли не знала.
     - Я всегда испытывал неловкость с женщинами. В лагере они ненавидели меня. Позже это был просто секс. Ты - другая... особенная. - Он чуть не сказал, что любит ее, но "особенная" - неплохое начало. - Мы должны взглянуть правде в глаза. Вряд ли у меня есть шанс выбраться отсюда.
     Келли и раньше знала, как ничтожны его шансы, но сейчас ее охватила настоящая паника. Если Логан, привыкший к опасности, не верит, что выживет... значит, дело совсем плохо.
     Он с детства привык бороться с жестокой действительностью. Смерть не пугает его, как большинство людей, и он уже смирился со своей судьбой.
     - Ты - единственная женщина в моей жизни, за которую не жалко умереть.
     Келли задохнулась, вдруг увидев всю ситуацию в совершенно другом свете, и прокляла себя за глупость и слепоту. Она слишком увлеклась психоанализом. Господи! При чем тут фактор Хааса! Логаном руководило благородство, желание защищать. Логан рисковал жизнью ради Рафи, ради нее, и он выразил свои чувства единственным знакомым ему способом: принес себя в жертву.
     Логан должен вернуться к ней, несмотря ни на что! Келли открыла рот, чтобы сказать ему это, но затрезвонил его хронометр.
     Логан с трудом поднялся на ноги и тут же согнулся от боли. Как она сможет оставить его в таком состоянии?
     - Мами! - вскрикнул Рафи и залепетал что-то.
     Логан сосредоточился, велел ей разрезать пленку на полосы и связать куски в веревку, затем что-то строго сказал мальчику.
     Келли встала на колени. Рафи вскарабкался ей на спину и обхватил ручками и ножками. Морщась от каждого движения, Логан привязал к ней малыша.
     - Веревка выдержит его?
     - Не волнуйся. Кевлар прочнее стали и не только непромокаем, но и пуленепробиваем. - Логан отступил на шаг и вытянул из часов длинную антенну. - Это радиомаяк. Он наведет на нас вертолет.
     Послышался шум, и над поляной показался вертолет, похожий на доисторическую птицу.
     - Я зарядила твой пистолет и вторую обойму и постаралась уложить все в рюкзак так, как было... на случай, если тебе быстро что-нибудь понадобится. - Почему, о, почему они говорят о каких-то мелрчах, когда у них так мало времени и столько надо сказать друг другу? - Я люблю...
     - Келли, поцелуй меня в последний раз.
     И по выражению его глаз она поняла, что он действительно верит: это их последний поцелуй, прощальный поцелуй.
     Логан прижал ее к своей груди здоровой рукой. Сколько раз они целовались, а она воспринимала его поцелуи как само собой разумеющееся. Теперь в этих проклятых джунглях она целовала его в последний раз и молилась о его спасении.
     Пусть она больше не увидит его. Она смогла бы это пережить... только бы знать, что он живет где-то на этой земле, смотрит ночью на ту же луну, а днем солнце, согревающее красные скалы, согревает и его... где-нибудь.
     Пусть он вернется в "Кобру", а не к ней. Он должен жить и наслаждаться жизнью.
     Лопасти вертолета закружили воздушные вихри над маленькой поляной. Логан отстранился от Келли и что-то сказал Рафи. Упавшая с неба лестница уже болталась перед самым ее носом. Логан ухватил конец лестницы здоровой рукой, Келли поставила ногу на нижнюю перекладину.
     - Я люблю тебя, Логан. Возвращайся ко мне. Клянусь, я сделаю тебя счастливым.
     - Я не шутил. Ты - единственная женщина в моей жизни, за которую стоит умереть.
     Келли попыталась перекричать шум винтов вертолета.
     - Не говори так... пожалуйста. Ты должен выбраться. Должен. Должен.
     Она уже висела над его головой, он не мог до нее дотянуться. Лестница вращалась и болталась из стороны в сторону. Келли заморгала, пытаясь смахнуть слезы.
     Перепуганный Рафи схватил ее за горло, пережав трахею. Келли задохнулась, но руки были заняты, она не могла отцепить маленькие пальчики.
     Каким-то чудом ей удалось подняться на следующую ступеньку. Из вертолета свесился солдат. Лестница дернулась, Келли чуть не сорвалась, но солдат успел схватить ее за плечи и, проявив невероятную силу, втянул в вертолет.
     Келли упала на пол и, судорожно глртая ртом воздух, попыталась разглядеть Логана. С такой высоты он казался страшно маленьким, но она увидела, как он поднял руку, выставив большой палец, и что-то крикнул.
     Солдат потянул дверцу.
     - До свидания, дорогой. Я всегда буду любить тебя.
     Две