то, что обещал? - Теперь она глядела ему прямо в зрачки. - Ты вернешь мне свободу?
     В освещенном луной лице викинга не было ни тени улыбки.
     - Будь ты моей пленницей, я бы сдержал слово. Но ты принадлежишь моему брату...
     Эмма вскочила, словно подброшенная.
     - Значит, ты солгал мне?
     Ролло тоже поднялся. Теперь он глядел на нее сверху вниз.
     - Я могу обещать, что употреблю все свое влияние, чтобы Атли отпустил тебя. Но, Эмма, послушай...
     Он шагнул к ней, но девушка отпрянула. Он видел, что злые слова уже готовы сорваться с ее уст.
     - Ты... Ты...
     Она высоко подняла подбородок, и Ролло безумно захотелось поцеловать ее губы.
     - Я тебя ненави...
     Он оборвал пышущую ненавистью тираду поцелуем. Он не обнял ее, не удержал, а всего лишь наклонился к девушке и крепко поцеловал. Это был короткий, почти безвкусный поцелуй, но Ролло не мог отказать себе в нем.
     Когда он выпрямился, Эмма, сузив глаза, смотрела на него. Ей понадобилось немного времени, чтобы опомниться. Лицо ее исказили гнев и омерзение. Она медленно вытерла губы рукавом хламиды, продолжая глядеть на норманна, и закончила фразу:
     - Я тебя ненавижу!
     - Постараюсь это и дальше терпеть, - печально заметил Ролло и попытался положить руки ей на плечи.
     - Не прикасайся ко мне! - отчаянно завопила девушка, пытаясь вырваться.
     - Эмма!..
     Но она с размаху ударила его кулаком по губам. Маленький кулачок - но Ролло ощутил соленый вкус крови. Не успел он опомниться, как Эмма что есть силы нанесла удар коленом в пах.
     Ролло застонал и согнулся.
     - О, змея! - клял он ее, когда девушка со всех ног кинулась прочь.
     Он выждал, пока боль немного утихнет, перевел дух и поднял голову. И сейчас же закричал:
     - Нет, Эмма! Нельзя! Стой!
     Девушка, прыгая, как лань, неслась в сторону рощи друидов. Тяжело переваливаясь, викинг поспешил за ней.
     - Остановись, безумная!
     Но она уже пересекла открытое пространство, и ее фигурка скользнула под врата гигантского дольмена - циклопическую плиту, каким-то чудом взгроможденную на несколько каменных столпов. Один из них рухнул, но другие все еще прочно поддерживали свод.
     Здесь девушка замедлила шаги. Мощь этого сооружения невольно подавляла. Остановившись в нерешительности, она невольно коснулась груди.
     - Боже всеблагой и правый!..
     Она ощутила облегчение, помянув своего Господа. Что бояться этих безгласных глыб, если она под Его защитой? К тому же камень вовсе не так страшен, как преследующий ее норманн...
     Она торопливо оглянулась. Ролло стоял в нескольких шагах от нее как бы в раздумье - что предпринять. Лунный свет выхватывал из мрака его сильную фигуру с наброшенной на обнаженные плечи накидкой Мервина. Эмма видела, что Ролло колеблется, и это позабавило ее. Оказывается, эта груда камней способна остановить великого Ролло! Ей стало смешно, и легкий страх, что коснулся было ее, тут же испарился. Теперь она чувствовала только свое превосходство над язычником.
     - Эй, варвар! Похоже, у тебя недостает духу последовать за мной? Что ж, ложись, как пес, здесь, у входа, и ожидай, пока мне заблагорассудится вернуться.
     В ее голосе слышалась неукротимая дерзость. Ролло. видел, как хрупкая тень девушки исчезла под гигантским каменным навесом, что-то напевая.
     Дохнуло ветром, взволновавшим травы. Вскрикнула ночная птица. Ролло тряхнул головой. Он никогда не боялся смерти, но непонятное пугало его. И все же он не мог допустить, чтобы эта пичуга одержала над ним верх. Великий Один! Он и в самом деле не раз входил в храмы Распятого, чтобы взять золото и парчу, да и среди подобных камней ему порой приходилось останавливаться на ночлег и разводить костры. Отчего же сейчас он поддался пустой болтовне Мервина?
     Снова зловеще простонала птица.
     - Чтоб тебя тролль слопал! - выругался норманн и решительно вступил под свод.
     Ничего не произошло. Пройдя среди гранитных глыб, он оказался в роще старых дубов, не слишком высоких, но корявых. Между их охватистыми стволами рос подлесок, но когда Ролло прошел дальше, то обнаружил, что здесь роща расчищена и лунный свет, пробиваясь сквозь кроны, ложится на траву, освещая стволы до самых узловатых корней. Далее дубы расступились, и перед ним открылась небольшая насыпь. Она была абсолютно круглой, явно созданной рукой человека. Насыпь кольцом охватывала неотесанные гранитные глыбы. Иные из них стояли стоймя, некоторые рухнули и теперь были наполовину скрыты высокими травами. Одна из глыб в дальнем конце круглой площадки возвышалась над всеми остальными. Это был настоящий исполин. Прямо перед ним лежала плоская сланцевая плита, напоминающая стол либо же алтарь. Один ее край почти ушел в землю, другой же, обращенный к глыбе, был приподнят. Подле него стояла Эмма, разглядывая в лунном свете изображения, высеченные на одной из граней исполина.
     Когда Ролло поднялся на площадку и под ногами у него захрустел мелкий гравий, она оглянулась.
     - О, это ты, язычник. Значит, хватило духу решиться?
     Ее голос был спокоен, и это придало Ролло уверенности.
     - Я пришел за тобой. Идем, нам нечего здесь делать.
     - Отчего же? Разве это не впечатляет?
     Она сделала жест, указывая на многочисленные изображения.
     - Посмотри, как красиво. Древние, видно, были большими умельцами.
     Ролло приблизился и теперь мог разглядеть на неровной стене причудливую резьбу - не то свернувшиеся кольцом змеи, не то смотанные веревки.
     - Да, недурно. Однако нам следует уйти. Это могильник и святилище старых богов, и мне кажется, что я чувствую их взгляды спиною.
     Он взял было ее за локоть, но она вырвалась, беспечно смеясь.
     - Ты боишься, язычник? Это все от того, что твои боги не в силах защитить тебя от старых демонов. Мой же Господь силен, и я под его рукой. Для меня это всего лишь старые камни, в которых нет ничего дурного.
     И она громко запела литанию.
     Ее голос высоко вознесся под звездным небом. Каменные глыбы безмолвно внимали этим новым для них звукам. Однако Ролло по-прежнему казалось, что он ощущает чье-то присутствие. Он оглядывался, прислушиваясь к шелесту колышимой ветром листвы.
     - Оставь, Птичка. Нельзя оскорблять чужую веру.
     Эмма хмыкнула, но умолкла.
     - Что я слышу! Ты ли это, могучий ярл, пирующий со своими приспешниками и шлюхами в соборах? Стыдись, великий Ролло Нормандский! Ты изменяешь себе!
     В ее голосе слышалась издевка. Ролло облокотился на один из камней и сложил на груди руки.
     - Хорошо. Мы можем остаться здесь. Но это пустынное и заброшенное место. Что нам тут делать?
     - Здесь красиво, - ответила девушка, вскинула руки к небу и закружилась.
     Наконец она остановилась, все еще возбужденно дыша.
     - У нас, вблизи Гилария, было нечто подобное и такой же алтарь. Во всяком случае, не менее огромный.
     - Ты уже говорила. Ты спала на нем со своим женихом.
     - Так и было. Камень еще хранил дневное тепло, и мы на нем прекрасно отдохнули. А этот...
     Она коснулась сланцевой плиты.
     - О, очень холодный! Однако он сохранился на удивление. Обычно такие глыбы разбивают на части для постройки жилищ благородных людей и каменных оград.
     Она вдруг уперлась ладонями и легким прыжком вскочила на алтарь.
     - Знаешь, норманн, что мне все это напоминает? Ночь перед тем, как вы ворвались в Гиларий. Ах, как же я тогда была счастлива! И тот, кто был со мной, тоже пугался этих глыб, пока я не заставила его перестать бояться. Однако, клянусь небом, с ним мне было куда приятнее проводить время, чем с тобой, язычник.
     - Даже не сомневаюсь, - буркнул Ролло.
     Он несколько растерялся, когда девушка взобралась на жертвенник. Луна светила ей в спину, и Эмма казалась ему окруженной странным сиянием. Ролло стало не по себе. Приблизившись, он схватил девушку за щиколотку и потянул к себе.
     - Довольно! Спускайся, мы уходим.
     Он все еще держал ее за ногу, когда другой она ударила его в грудь, оттолкнув, и тут же вскочила, перебежав на более высокий край алтаря.
     - Не прикасайся ко мне! Можешь убираться, если тебя так страшат мертвые камни.
     Ролло почувствовал гнев, но сдержал себя. Видимо, Эмма все еще находится под действием чар Мервина, ибо поступает, как безумная.
     - Успокойся, - миролюбиво сказал он. - Уже поздно, и Мервин заждался нас с горячей похлебкой. Он был бы недоволен, если бы узнал, что ты попираешь ногами алтарь его божества.
     - Он не ждет нас. Я видела, как он уходил, когда мы сидели на склоне. Его трудно было не заметить при лунном свете.
     Она вдруг улыбнулась, блеснув зубами.
     - А ведь ты все-таки оробел, Ролло-левша.
     Она рассмеялась, ощущая свое превосходство над ним. Когда они покинут рощу, он вновь начнет ею помыкать, но здесь даже в его присутствии она чувствовала себя совершенно свободной. И это веселило ее. Подхватив край хламиды, девушка закружилась, поглядывая на викинга с насмешкой, и вдруг запела:

     Средь лесов и среди вод
     Леса дух меня зовет:
     Ночью тихой, ночью лунной
     Выйди к эльфам в хоровод!..

     Как давно это было! Она и представить не могла, что когда-нибудь может повториться нечто подобное. Но ей и в самом деле было удивительно легко. Даже Ролло показался на миг безобидным и милым.
     Норманн же словно впал в столбняк. С одной стороны, он был испуган ее поведением, с другой же - зачарован. Никогда он не видел ничего более прекрасного, чем эта рыжеволосая дева, танцующая на черном камне древнего алтаря.
     Внезапно Эмма остановилась и замерла, глядя на что-то позади норманна расширившимися глазами.
     Он тут же ощутил дыхание опасности и стремительно оглянулся.
     На противоположном краю площадки, безмолвные, как духи леса, стояли друиды. Их было не менее десятка, но большинство из них были преклонного возраста и, на взгляд норманна, не представляли опасности. И все же от них исходила волна молчаливой ярости.
     Трое из них медленно приблизились. Их длинные белые одежды касались земли, головы были обнажены, длинные волосы, расчесанные, как у женщин, на прямой ряд, ниспадали на плечи.
     Впереди шел старый друид, опираясь на тяжелый посох, окованный железом. Его круглое позолоченное навершие сверкало драгоценными камнями. Длинная, с нежно-белая борода этого друида едва не достигала колен, тонкие, как паутина, седые волосы были лишь немногим короче. Во всем его облике и осанке чувствовалось огромное достоинство, подчиняющая себе сила. Но сейчас лицо его было искажено яростью. Темные глаза полыхали в лунном свете, как угли.
     Старик приблизился и, указав костистой рукой на стоявшую на алтаре девушку, что-то пронзительно выкрикнул. Тотчас прочие друиды зашумели, словно разбуженная птичья стая, и стали приближаться, охватывая алтарь полукольцом.
     Почти машинально Ролло опустил ладонь на рукоять кинжала. Больше он не шевелился, но, когда друид шагнул к камню, загородил ему дорогу.
     Тот что-то проговорил. Властно, точно приказывая. Но Ролло и бровью не повел. Друиды вновь загомонили, и Ролло краем глаза взглянул на них. Нет, эти не опасны. Христианские священнослужители, прячущиеся за частоколом своих монастырей и льющие кипящую смолу на головы осаждающих, куда менее безобидны, чем эта кучка разгневанных старцев.
     Ролло чувствовал, как верховный друид сверлит его пылающим взглядом. Он шумно вздохнул и вскинул голову. Жрец отпрянул.
     Однако кольцо друидов вокруг них продолжало угрожающе сжиматься.
     - Ролло, - услышал он позади отчаянный голос девушки. - Ролло, уведи меня отсюда!
     Она по-прежнему стояла на плите, испуганно озираясь по сторонам. Во всей ее фигуре сквозили такой страх и беспомощность, что Ролло ощутил острую жалость. Пусть эти лесные старцы сколько угодно грозят ему - он не даст ее в обиду. Зная не так много слов на бретонском языке, кое-что из того, что твердили друиды, он разобрал. Там повторялись слова ?святотатство? и ?кара?.
     - Иди сюда!
     Он старался говорить спокойно и властно. Эмма тотчас повиновалась. Спрыгнув с алтаря, она укрылась за его спиной. Сжав одной рукой ее запястье, а другую не снимая с рукояти кинжала, Ролло медленно двинулся на друидов. Верховный друид встал на их пути и, вскинув обеими руками посох над головой и подняв к луне лицо, принялся что-то выкрикивать неожиданно сильным для его почти бестелесной фигуры голосом. Ролло с девушкой приблизились, однако жрец не отступил, когда же норманн попытался его обойти, вновь загородил им дорогу.
     - Клянусь злобной Хель! Мне это уже начало надоедать.
     Он вновь сделал шаг в сторону, но старый друид мешал ему. Краем глаза Ролло заметил, как в руках друидов заблестели ножи. Он мрачно огляделся, прикидывая, каким может быть исход предстоящей схватки. И сейчас же увидел за одним из монолитов кромлеха, позади толпы жрецов, длинную тень Мервина. Оват стоял, словно окаменев, Ролло смутно различал в лунном свете очертания его неподвижного лица.
     - О-эй, Мервин! - окликнул его Ролло, и друиды как по команде повернулись в сторону овата. - Скажи своему патриарху, пусть уйдет с дороги. Клянусь Валгаллой, мне вовсе не по душе устраивать здесь бойню. Мы уйдем с миром, а вы можете делать здесь то, что вам заблагорассудится.
     Мервин не двинулся с места и, лишь когда верховный жрец сделал ему знак, приблизился и медленно опустился перед ним на колени. Ролло вслушивался в их негромкую речь, но ничего не уловил, кроме своего имени и все того же слова ?святотатство?. Затем старый друид с достоинством отступил. Мервин продолжал оставаться коленопреклоненным.
     Ролло почувствовал, как цепляется за него Эмма, и ободряюще пожал ей руку. Когда же сделал первый шаг, увлекая ее за собой, друиды безмолвно расступились, давая проход.
     Едва роща осталась позади, Ролло не мог отказать себе в удовольствии влепить Эмме крепкий тумак. Однако на этот раз девушка не огрызнулась и вытерпела наказание как должное. После этого Ролло направился к пещере, а Эмма молча двинулась за ним, потирая ушибленное место.
     - Может быть, нам стоит уйти прямо сейчас? - спросила она, когда Ролло опустился перед тлеющими в очаге угольями.
     Норманн с удовлетворением отметил, что сейчас она говорит о них двоих, как о чем-то едином.
     - Возможно. Однако, думаю, стоит дождаться Мервина. Мы были его гостями, и негоже вот так, не простившись, покинуть его. К тому же я хотел бы знать, что решили друиды. Не повредит ли овату заступничество за святотатцев и не нашлют ли они на нас свое колдовство. Говорят, они могут заколдовать нож так, что он будет следовать за тобой через густой лес, пока не вонзится между лопаток.
     Эмма фыркнула.
     - Обладай они таким волшебством, вряд ли норманнам удалось бы покорить Бретань. Вот уж не ожидала, что ты веришь этому, Ролло.
     Ролло поднял бровь, слегка покосившись в ее сторону.
     - Кажется, ты сказала, что я боюсь друидов?
     Эмма смущенно отвернулась. Прыгнув на ложе и сбросив свои узкие нормандские башмачки, она с ногами забралась на меховое покрывало. Обхватив сверток овечьих шкур, она задумчиво глядела на мерцающие уголья, вспоминая приключившееся недавно. Друиды! Их, оказывается, немало! Мервин казался ей ожившей древностью, его вера не вызывала в ней ничего, кроме жалости и желания наставить на истинный путь... Однако именно он сказал, что хотел поначалу их убить, приняв за норманнов. Но ведь не убил... И все же не стоило бы им сейчас дожидаться овата. Но она вынуждена была подчиниться Ролло, чувствуя себя под его защитой. В глубине ее души была твердая вера, что только этот ее враг сможет надежно оградить ее от опасностей.
     Спустя несколько минут Эмма крепко спала.
     Ролло сидел у огня, пока тот вновь не подернулся пеплом, поглядывая на уснувшую девушку. Наконец-то она стала доверять ему.
     Эмму не разбудило даже возвращение Мервина. Друид был мрачен и немногословен. В молчании он принес охапку можжевеловых ветвей и, бросив их у очага, стал выгребать золу.
     - Завтра поутру мы уйдем, - негромко произнес Ролло, наблюдая за ним.
     Не отвечая, Мервин ударил кресалом, высекая огонь, и сел, ссутулившись так, что его колени оказались едва не на уровне плеч. Горящий можжевельник издавал пряный, чуть горьковатый запах.
     - Верховный жрец Ваархен страшно разгневан, - проговорил, наконец, Мервин. - Эта девушка совершила святотатство, - продолжал он, и в его голосе слышалась скорбь. - Я пытался объяснить, что она все еще пребывала во власти моих духов, но он не пожелал меня слушать.
     - Это я не уследил за ней...
     - Ваархен сказал также, что духов с девушкой не было, - перебил норманна Мервин. - У него великий дар глубокого зрения, и я не мог перечить ему.
     Оба какое-то время молчали, Когда же Ролло поднял глаза, он заметил, что оват украдкой наблюдает за ним. Викинг выпрямился.
     - Мервин, мы беспокоились о тебе. Не навлекли ли мы беду на твою голову?
     - Мою? Нет.
     - А как обстоит дело с нашими головами?
     Друид нахмурился.
     - Ваархен девять раз, не переводя дыхания, произнес заклинание и проклял тебя, норманн. Это страшная кара.
     Ролло негромко рассмеялся.
     - Пустое! Кто только меня не проклинал, но от этого только вши дохнут. А Эмма? Ведь это она плясала на вашем священном камне.
     Мервин ничего не ответил. Неторопливо отвязав от пояса мешочек с каким-то порошком и тихо бормоча наговоры, он высыпал его содержимое в огонь, Ролло не придал этому значения. Мервин любил и прежде вдыхать исходящий из очага аромат, напевая свои заклинания. Но на этот раз он поднялся и сделал несколько шагов в сторону.
     - Погоди, друид! Ты мне не ответил.
     Ролло испытывал раздражение. Отмахиваясь от валившего в его сторону дыма, он наклонил голову, затем присел. Его обволакивал странный сладковатый запах, голова кружилась, по всему телу разливалась томительная слабость. Мысли путались, но чутье подсказывало ему, что опасность близка.
     - Мервин, что ты сделал?..
     Язык, казалось, распух и еле ворочается во рту. Веки налились тяжестью, и Ролло стал медленно проваливаться в кружащуюся бездну...
     ...Когда норманн пришел в себя, Мервин как ни в чем не бывало сидел у огня, размельчая в каменной ступе коренья для целебной мази. В котелке над огнем кипела вода, брызги летели в огонь, издавая шипение. Все звуки казались Ролло зловещими, двусмысленными и гулом отдавались в голове. Он еще неважно соображал. Попытавшись приподняться, он обнаружил, что не может пошевелить ни рукой, ни ногой. Крепкие ремни из сыромятных кож туго опутывали его ноги до колен, руки были заведены за спину и также связаны.
     Ролло потряс головой, пытаясь собраться с мыслями, а затем напряг мускулы и рванулся что было сил, стремясь разорвать путы. Его попытка оказалась тщетной, и он лишь яростно выдохнул воздух, расслабившись.
     Мервин наконец-то заметил молчаливую борьбу своего пленника. Лицо у овата потемнело, под глазами залегли тени, но губы были непреклонно сжаты. Хмурясь, он несколько минут наблюдал за новыми попытками норманна освободиться и лишь после этого приблизился.
     - Странно, что ты, варвар, так скоро очнулся. Должно быть, Ваархен дал мне недостаточно снадобья. Для такого, как ты, надобно куда больше.
     Ролло, сцепив зубы, извернулся и покатился по земле. Именно в этот миг он заметил, что в пещере нет девушки. Туман в голове окончательно рассеялся.
     - Отродье тролля, друид! Что ты задумал?
     Мервин приблизился, протянул над ним руки ладонями вниз и стал глядеть прямо в глаза викингу. Зрачки его расширились, левый глаз перестал косить.
     - Спи, норманн! Пусть сила духов даст тебе покой и отдохновение. Спи...
     Ролло изогнулся червем, рванулся и пнул друида связанными ногами в живот, Высокий и тощий Мервин отлетел к противоположной стене и там несколько минут жадно хватал ртом воздух, слегка постанывая. Наконец он смог перевести дыхание.
     - Великий отец Ваархен был прав. Ты способен принести зло. А ведь он был на р