органы
ясновидения  совершенно  так  же,  как с помощью сил природы из
живого вещества строятся глаза и уши физического  тела.  Вполне
определенная форма чувства связывается с ростом и становлением;
и  совсем  другая,  столь  же  определенная  -  с  увяданием  и
отмиранием. Но  это  происходит  только  тогда,  когда  человек
описанным  образом  заботится о воспитании этих чувств. Можно с
приблизительной точностью описать каковы  эти  чувства.  Полное
представление  о  них  может составить себе каждый. проходя сам
через эти внутренние переживания. Кто часто направлял  внимание
на процесс становления, роста, цветения, тот почувствует нечто,
имеющее  отдаленное  сходство с ощущением при восходе солнца. И
процесс увядания, отмирания вызовет в нем переживание,  которое
можно таким же образом сравнить с медленным восхождением в поле
зрения  луны.  Оба  эти  чувства  суть  две  силы,  которые при
надлежащее уходе, при все  более  живом  развитии,  приводят  к
самым  значительным  духовным  последствиям.  Кто  все  снова и
снова, планомерно и преднамеренно, отдается этим чувствам,  для
того открывается новый мир. Мир души, так называемый астральный
план,  начинает  брезжить  перед ним. Рост и умирание перестают
быть фактами, производящими на него только смутные впечатления,
как это было раньше. Они слагаются, напротив, в духовные  линии
и  фигуры,  о  которых  он  прежде не подозревал. И эти линии и
фигуры  для  различных  явлений  имеют  и   различные   образы.
Распустившийся   цветок  начаровывает  перед  душой  совершенно
определенную линию, точно также и находящееся в процессе  роста
животное  и  отмирающее  дерево.  Мир  души  (астральный  план)
медленно развертывается перед ним. В этих линиях и фигурах  нет
ничего  произвольного.  Два  духовных  ученика,  находящихся на
соответствующей  ступени  развития,  при  одинаковом   процессе
увидят  всегда  одни и те же линии и фигуры. Как два человека с
правильным зрением несомненно увидят круглый стол круглым, а не
увидят его, один - круглым, а  другой  четырехугольным,  так  и
перед  двумя  душами,  при  взгляде  на  распустившийся цветок,
неизбежно возникает один и тот  же  духовный  образ.  И  как  в
обыкновенной  естественно истории описываются образы растений и
животных, так  и  учитель  тайноведения  описывает  или  рисует
духовные образы процессов роста и отмирания по родам и видам.
     Когда  духовный  ученик  достиг того, что может видеть эти
духовные образы явлений,  предстоящих  физически  его  внешнему
глазу,  тогда  он  недалек  уже  и от ступени, на которой можно
видеть вещи, не имеющие никакого  физического  существования  и
неизбежно  остающиеся поэтому совершенно скрытыми (оккультными)
для того, кто не проходит духовного обучения.
     Следует подчеркнуть, что духовный исследователь не  должен
погружаться  в  размышления  о  значении  той  или  иной  вещи.
Благодаря такой рассудочной работе он только отвлек бы себя  от
правильного  пути.  Он  должен  бодро,  со здоровым чувством, с
острой наблюдательностью взирать на чувственный  мир,  и  затем
отдаваться  своим  чувствам.  Не  рассудочным  умозрением своим
должен он пытаться  проникнуть  в  значение  вещей,  но  должен
предоставить  самим  вещам высказать себе это значение. (Должно
заметить, что художественная чуткость, в  соединении  с  тихой,
погруженной  в себя натурой, является наилучшим предварительным
условием для развития  оккультных  способностей.  Это  ощущение
проникает  сквозь  поверхностную  видимость  вещей  и достигает
благодаря этому их тайн).
     В  дальнейшем  важно   то,   что   тайноведение   называет
ориентировкой  в  высших  мирах.  Этого  достигают,  проникаясь
всецело  сознанием,  что  чувства  и  мысли   суть   столь   же
действительные     факты,     как     столы    и    стулья    в
физически-чувственном мире. В мире душевном  и  в  мире  мыслей
чувства  и  мысли  действуют  друг  на  друга  так  же,  как  в
физическом мире чувственные вещи. Пока человек  не  проникнется
живо  этим  сознанием, он не поверит, что питаемая им ошибочная
мысль может действовать на другие мысли,  оживляющие  мысленное
пространство,  столь  же  разрушительно,  как выпущенная наугад
ружейная пуля - на физические предметы, в которые она попадает.
Такой человек, может быть, никогда не позволит  себе  совершить
какого-нибудь  физически-видимого  поступка, который он считает
бессмысленным. Но он не побоится питать в себе превратные мысли
или чувства. Ибо они кажутся  ему  безопасными  для  остального
мира.  Но  в тайноведении можно пойти вперед только тогда, если
относится к своим мыслям и чувствам с  таким  же  вниманием,  с
каким  относятся  к  своим  поступкам  в физическом мире. Когда
человек видит перед собой  стену,  он  не  пытается  проскочить
сквозь   нее   прямым   путем;   он  обходит  ее  стороной.  Он
сообразуется  с  законами  физического  мира.  -  Такие  законы
существуют  и  для мира мыслей и чувств, но только здесь они не
могут заставить человека считаться с  ними  извне.  Они  должны
проистекать из его собственной душевной жизни. Этого достигают,
настойчиво запрещая себе питать превратные мысли, всякую пустую
игру  фантазии,  все  случайные отливы и приливы чувств следует
запретить  себе.  Через  это  человек  не   становится   беднее
чувством.  Напротив,  он  скоро  находит, что только упорядочив
таким образом свой внутренний  мир,  он  приобретает  настоящее
богатство   чувств   и  истинную  творческую  фантазию.  Вместо
мелочной чувствительности и праздной  игры  мыслей,  появляются
значительные  чувства  и  плодотворные  мысли.  И эти чувства и
мысли  приводят  человека  к  способности   ориентироваться   в
духовном  мире.  Он  становится  в правильное отношение к вещам
духовного мира. Тогда  у  него  наступает  совсем  определенное
действие.  Подобно  тому,  как  физический человек находит свой
путь между физическими вещами, так теперь  его  тропа  проводит
его между ростом и отмиранием, которые он научился познавать на
описанном  выше  пути.  Он  следует  тогда  за  всем растущим и
развивающимся, а с другой стороны  -  и  за  всем  увядающим  и
отмирающим, как это требуется для собственного его преуспевания
и для развития мира.
     Дальнейшая  забота  ученика  должна  быть  посвящена  миру
звуков.   Здесь   надо   различать   между   звуками,   которые
производятся  так  называемыми  безжизненными  вещами (падением
тела, колоколом или музыкальным инструментом), и теми,  которые
происходят  от  живого  (от  животного  или от человека). Слыша
колокол, человек может воспринять звук и связать с ним приятное
чувство; слыша же крик животного, он кроме этого чувства ощутит
в звуке еще и откровение внутреннего переживания животного, его
удовольствия или страдания. С этого рода звуков духовный ученик
и должен начать свое упражнение. Он должен  все  свое  внимание
направить на то, что звук возвещает ему что-то, находящееся вне
его  собственной  души. И он должен погрузиться в это чужое. Он
должен  тесно  связать  свое  чувство  с  этим  страданием  или
удовольствием, возвещаемым ему через звук. Он должен отрешиться
от того, чем является для него этот звук, приятен ли он ему или
неприятен,  привлекает  ли  к  себе  или  отталкивает; его душу
должно наполнять только то, что происходит в самом существе, от
которого исходит звук. Кто планомерно и намеренно будет  делать
эти  упражнения,  тот  приобретет  через  это  способность, так
сказать  сливаться  с  существом,  от  которого  исходит  звук.
Человеку,  одаренному  музыкальной  чуткостью, такое воспитание
своей душевной жизни будет легче, чем немузыкальному. Но все же
не следует  думать,  что  музыкальное  чувство  может  заменить
подобное  воспитание.  Духовному  ученику  надо учиться ощущать
таким образом, отзываясь на всю природу. - И благодаря этому  в
мир  чувства и мысли погружается зачаток новой способности. Вся
природа звучанием своим начинает  нашептывать  человеку  тайны.
Что  раньше  было для его души невразумительным шумом, то через
это становится исполненным смысла языком природы. И  в  чем  он
раньше  при  звучании так называемых безжизненных вещей, слышал
только звук, в том он  воспринимает  теперь  новый  язык  души.
Подвигаясь  вперед  в  этом  воспитании своих чувств, он вскоре
замечает, что он может слышать то, о чем раньше не  подозревал.
Он начинает слышать душою.
     Чтобы  ученик  мог  достичь  той  вершины,  которая вообще
достижима в этой области, к этому должно  присоединиться  затем
еще другое. - Особенно важно для развития духовного ученика то,
как  он  внимает  разговору  других людей. Он должен приучиться
делать это так, чтобы его собственный внутренний мир  при  этом
совершенно безмолвствовал. Когда кто-нибудь высказывает мнение,
а  другой  выслушивает  его,  то в душе последнего пробуждается
обыкновенно согласие и противоречие.  Многие,  конечно,  тотчас
почувствуют   побуждение   высказать   это  свое  согласие  или
противоречие. Но духовный  ученик  должен  заставить  замолчать
всякое  такое  согласие или противоречие. Дело идет здесь вовсе
не о том, чтобы он сразу изменил свой  образ  жизни  и  пытался
непрерывно достигать этого внутреннего, основного безмолвия. Он
должен   только  положить  начало,  поступая  так  в  отдельных
случаях, которые он выбирает умышленно. Тогда совсем медленно и
постепенно,  как  бы  сам  собой,  этот  новый   род   слушания
прокрадется   в  его  привычки.  -  При  духовном  исследовании
планомерно  упражняются  в   этом.   Ученики   чувствуют   себя
обязанными,  ради  упражнения, выслушивать в разное время самые
противоположные  мысли  и  приводить  при  этом  совершенно   к
безмолвию   всякое   свое   согласие   или,   особенно,  всякое
отрицательное суждение. При этом важно,  чтобы  безмолвствовали
не  только  все  рассудочные  суждения,  но также и все чувства
неудовольствия  и  отрицания,  а  также  и  согласия.  Особенно
тщательно   должен   ученик   всегда  наблюдать  за  собой,  не
присутствует ли в нем эти чувства, если и не на поверхности, то
хотя бы в самой  внутренней  глубине  его  души.  Ему  следует,
например,   выслушивать  мнения  людей,  стоящих  в  каком-либо
отношении значительно ниже его, и  подавлять  при  этом  всякое
чувство своей большей осведомленности и своего превосходства. -
В этом смысле полезно для каждого прислушиваться к детям. Самый
мудрый  может  безмерно  научиться  от  детей.  - Таким образом
человек достигает  того,  что  начинает  отрешенно  выслушивать
слова  других, с полным устранением своей собственной личности,
ее  мнений  и  образа  чувств.  Упражняясь  таким   образом   в
выслушивании   без   всякой   критики   даже   и  тогда,  когда
произносятся мнения, совершенно противоречащие  его  убеждению,
или  когда  ему  подносятся  "самые  превратные"  суждения,  он
мало-помалу научается совершенно сливаться с существом другого,
всецело растворяться в нем. Он вслушивается тогда сквозь  слова
в  самую  душу  другого. Благодаря продолжительному такого рода
упражнению звук  делается,  наконец,  настоящим  средством  для
восприятия   души   и   духа.  Конечно,  для  этого  необходимо
наистрожайшее самовоспитание. Но оно ведет к высокой цели. Если
эти упражнения производить в связи с другими, указанными выше и
относящимися к  звучанию  в  природе,  тогда  в  душе  человека
вырастает   новое   чувство  слуха.  Она  становится  способной
воспринимать вести из духовного мира, которые не выражаются  во
внешних  звуках,  воспринимаемым  физическим ухом. Пробуждается
восприятие "внутреннего слова".  Духовному  ученику  постепенно
открываются  истины  из  мира духа. Он слышит обращенную к нему
духовную речь.  (Только  к  тому,  кто  путем  самоотверженного
слушания   достигает  действительной  способности  воспринимать
изнутри, в тишине, без всякого движения своего  личного  мнения
или  личного чувства, могут говорить высшие существа, о которых
идет речь  в  тайноведении.  Пока  выслушиваемое  встречает  со
стороны  ученика  какое-либо  мнение  или  какое-либо  чувство,
существа безмолвного мира безмолвствуют). - Все  высшие  истины
достигаются  благодаря этой обращенной к нам "внутренней речи".
И  все,  что  можно  услышать  из   уст   истинного   духовного
исследователя,  бывает  получено  им  таким  путем.  Но этим не
сказано, что бесполезно заниматься тайноведческими  сочинениями
до  тех  пор,  пока  человек сам не может внимать таким образом
"внутренней речи". Напротив, чтение этих сочинений  и  внимание
учениям  исследователей  духа  являются  сами по себе средством
достигнуть собственного познания. Каждая мысль,  высказанная  в
тайноведении,  способна направить услышавшего ее туда, куда ему
необходимо прийти, если душа хочет поистине сделать шаг  вперед
в  своем  развитии.  Ко  всему  сказанному  следует,  напротив,
присоединить  изучение  того,  что   сообщают   миру   духовные
исследователи.   При   всяком   духовном  ученичестве  подобное
изучение входит  в  состав  подготовительной  ступени.  И  если
кто-нибудь  захотел применить все остальные средства, не усвоив
сначала учений исследователей духа, он не пришел бы к цели. Ибо
эти учения почерпнуты их живого "внутреннего слова" из  "живой,
внутренне  переданной речи", поэтому они сами обладают духовной
жизнью. Они не просто слова. Они не  просто  слова.  Они  живые
силы.  И  в  то  время,  как  ты  читаешь  книгу,  возникшую из
действительного внутреннего опыта, в твоей душе действуют силы,
делающие тебя ясновидящим, подобно тому, как  силы  природы  из
живого вещества образовали твои глаза и уши.

     Просветление.

     Источником  просветления служат очень простые переживания.
И здесь также дело идет о том, чтобы развить известные мысли  и
чувства,   дремлющие   в   каждом  человеке  и  которые  должны
пробудиться. Только того, кто  с  полным  терпением,  строго  и
настойчиво  упражняется  в этих простых переживаниях, они могут
привести к восприятию явлений внутреннего света.  Начало  можно
положить,  рассматривая определенным образом различные предметы
и существа природы, например, прозрачный, хорошо сформированный
камень  (кристалл),  растение  или   животное.   Сначала   надо
постараться  следующим  образом  направить все свое внимание на
сравнение камня  с  животным.  Приводимые  здесь  мысли  должны
проходить  через душу, сопровождаемые живым чувством. И никакая
другая мысль, никакое другое чувство не должно примешиваться  и
нарушать  напряженное,  внимательное  размышление. Надо сказать
себе: "У камня есть образ; у животного также есть образ. Камень
лежит покойно на своем месте. Животное переменяет  свое  место.
Влечение  (желание)  побуждает  животное переменять свое место.
Этим влечением служит и самый образ животного. Его органы,  его
орудия  выработаны  сообразно  этим  влечениям.  Образ же камня
сложен не сообразно желаниям, а свободной  от  желания  силой."
(Приводимый здесь пример - поскольку он касается наблюдения над
кристаллом - многообразно искажался теми, которые слышали о нем
только  внешне  (экзотерически);  отсюда возникли приемы, вроде
"глядения в кристалл",  и  т.д.  Подобные  приемы  основаны  на
недоразумениях.  Они  неоднократно описывались в книгах. Но они
никогда  не  составляют  предмета  истинного   (изотерического)
духовного  обучения). Если интенсивно погрузиться в эти мысли и
с напряженным вниманием рассматривать камень и животное,  тогда
в  душе  оживают  два  совсем различного рода чувства. От камня
проливается в нашу душу одного рода  чувства,  от  животного  -
другого.  Вначале это вероятно не удастся; но при действительно
терпеливом упражнении эти чувства мало-помалу наступают.  Нужно
только все снова и снова продолжать упражняться. Сперва чувства
остаются   лишь  до  тех  пор,  пока  продолжается  упражнение.
Впоследствии их действие продолжается  и  после.  И  тогда  они
становятся  чем-то,  что  остается живым в душе. Тогда человеку
стоит только сосредоточиться, и оба чувства  возникают  всегда,
даже  и  без  взгляда на внешний предмет. - Из этих чувств и из
связанных с ними мыслей образуются органы ясновидения. - Если к
этому  размышлению  присоединить  еще  и  растение,  то   можно
заметить,  что исходящее от него чувство, по своему качеству, а
также и по степени, находится  посредине  между  теми,  которые
проистекают от камня и от животного. Образующиеся таким образом
органы  суть  духовные очи. Постепенно человек научается видеть
ими душевные и духовные цвета. Пока он усвоил себе  только  то,
что  было  описано,  как  "подготовление",  духовный  мир с его
линиями и фигурами остается темным; благодаря "просветлению" он
озаряется. - Опять-таки надо заметить,  что  слова  "темный"  и
"светлый",  как  и  другие приведенные выражения, выражают лишь
приблизительно то, что здесь имеется в виду. Но при пользовании
обычным языком это и не может быть иначе. Ибо этот язык  создан
только для физических условий. - И так, тайноведение определяет
то,  то  проливается  для  органа  ясновидения  от  камня,  как
"голубое" или "голубовато-красное".  А  то,  что  ощущается  от
животного,  как  "красное"  или  "красновато-желтое".  На самом
деле, видимые при этом цвета  бывают  "духовного  рода".  Цвет,
исходящий  от  растения, "зеленый", мало - помалу переходящий в
светлый эфирный розовато-красный. Растение занимает такое место
среди природных существ, что оно и в высших мирах  сохраняет  в
известном  отношении,  сходство  с  характером,  присущим ему в
физическом мире. По отношению же к животному,  это  не  так.  -
Надо,  однако,  помнить,  что  вышеупомянутые  цвета составляют
только главные оттенки царства камней, растений и  животных.  В
действительности существуют всевозможные промежуточные оттенки.
Каждый  камень,  каждое  растение,  каждое  животное имеет свой
вполне определенный цветовой оттенок.  К  этому  присоединяются
еще  существа  высшего  мира,  которые  никогда  не воплощаются
физически,   с   их   нередко   изумительными,   но   часто   и
отталкивающими  цветами. На самом деле, богатство цветов в этих
высших мирах неизмеримо больше, чем в физическом мире.
     Если человек уже  приобрел  способность  видеть  "духовным
оком",  то  рано  или  поздно он встретит также и этих высших -
отчасти же и стоящих гораздо ниже человека -  существ,  которые
никогда не вступают на физическую действительность.
     Когда человек достиг описанных здесь результатов, то перед
ним открыты  пути ко многому. Однако никому нельзя посоветовать
идти еще дальше, без тщательного  соблюдения  всего  сказанного
духовным  исследователем,  или  вообще  сообщенного  им. Но уже
иприменительно к сказанному лучше всего было бы воспользоваться
таким опытным водительством.  Впрочем,  если  человек  обладает
достаточной  силой  и  выдержкой, чтобы достигнуть результатов,
отвечающих описанным элементарным ступеням просветления, то  он
наверно будет искать и найдет настоящее водительство.
     Но есть одна предосторожность, которая необходима при всех
обстоятельствах,  и  кто  не  захочет  применить ее, тому лучше
оставить все попытки  проникнуть  в  тайноведение.  Необходимо,
чтобы   человек,   становясь  духовным  учеником,  не  потерпел
никакого ущерба в своих качествах, делающих его  благородным  и
добрым       человеком,       восприимчивым       ко      всему
физически-действительному.  Более   того,   во   время   своего
духовного   ученичества  он  должен  постоянно  возвышать  свою
моральную силу, свою внутреннюю чистоту, свой  дар  наблюдения.
Упомянем,   например,   одну   черту:   во  время  элементарных
упражнений,  принадлежащих  к  просветлению,  духовный   ученик
должен   постоянно   заботиться   о  том,  чтобы  усилить  свое
сочувствие к миру людей и животных,  свою  чуткость  к  красоте
природы.  Если  он  не  будет  об этом заботиться, то благодаря
подо